Блаженный Иероним Стридонский. Творения
Разговор против люцифериан
Недавно один последователь Люцифера, в нестерпимо болтливом споре с другим, питомцем церкви, высказал чисто собачье (по злости) красноречие. Он утверждал, что диавол овладел всем миром, и что церковь, как это уже в обычае у них говорить, обратилась в публичный дом. А тот напротив, хотя и разумно, но неуместно и не во время, доказывал, что Христос умер не без причины, что Сын Божий сходил (с неба) не для одного смрадного кожуха1. И до чего? – Когда зажженные по улицам фонари разорвали круг их слушателей и ночь прекратила нескладный спор, они разошлись чуть не заплевав друг другу лица, а присутствовавшие, однако же, при этом предложили на следующее же утро собраться в уединенном портике; когда все сошлись туда по условию, решено было записать речь того и другого через скорописцев.
Итак, когда все уселись, люцифериан Елладий сказал: Я хочу, чтобы ты мне ответил, прежде всего, христиане ли ариане, или нет?
Я, – отвечал Православный, – дам тебе более широкий вопрос: христиане ли все вообще еретики?
Люцифериан сказал: Кого ты назвал еретиком, о том сказал уже, что он не христианин.
Православный: Итак, еретики все не христиане?
Л. Ты слышал уже это.
Пр. Если же они не Христовы, то диаволовы.
Л. Никто не сомневается в том.
Пр. Если же они диаволовы, то все равно – еретики ли они, или язычники.
Л. Не опровергаю.
Пр. Итак, между нами решено, что о еретике следует говорить так же, как и о язычнике.
Л. Действительно, решено.
Пр. Теперь спрашивай, о чем угодно, так как мы согласны, что еретики суть язычники.
Л. Чего я добивался своим вопросом, то высказано, – что еретики не суть христиане. Теперь остается заключение. Если ариане еретики, а все еретики суть язычники,, то и ариане – язычники. Если же ариане язычники, и если у церкви не может быть никакого общения с арианами, т.е. с язычниками, то очевидно, что ваша церковь, которая принимает епископов от ариан, т.е. от язычников, принимает не столько епископов, сколько жрецов из Капитолия; и потому скорее должна быть названа синагогою антихриста, чем церковью Христовою.
Пр. Вот и исполнилось пророчество: выкопал ров мне, а сам упал в него.
Л. Каким это образом?
Пр. Если ариане, говоришь ты, язычники, и скопища арианские суть лагери диавола: то как же ты принимаешь крещенного в лагерях диавола?
Л. Принимаю, но тогда, когда он раскаивается.
Пр. Ты решительно не понимаешь, что говоришь. Кто же принимает язычника под условием покаяния?
Л. Я спроста отвечал в начале разговора, что все еретики язычники. Но так как вопрос был предложен с хитростью, то, признавая за тобою победу по первому пункту, перехожу к следующему, и на этот раз утверждаю, что мирянина, приходящего от ариан, должно принимать через покаяние, а клирика не должно.
Пр. Одержал я, как ты говоришь, победу по первому пункту; одержал и по второму.
Л. Объясни, как одержал.
Пр. Разве ты не знаешь, что и миряне и клирики имеют одного Христа, что не один Бог у новообращенных и не другой у епископов? Почему же тот, кто принимает кающихся мирян, не примет кающихся клириков?
Л. Не одно и то же проливать слезы о грехах, и касаться тела Господня. Не одно и то же – припадать к коленам братий, и с возвышенного места подавать евхаристию народу. Иное скорбеть о том, чем ты был, и иное, пренебрегши грехом, быть окруженным в церкви славою. Ты, который вчерашнего дня святотатственно провозглашал Сына Божия творением; ты, который ежедневно, будучи хуже иудея, бросал во Христа камнями богохульства, чьи руки полны крови, чье перо было копьем воина, ты, прелюбодей, входишь в девственную церковь спустя один час по обращении? Если ты раскаиваешься в грехах, сложи сан священника; если располагаешь грешить, останься тем, чем был!
Пр. Риторствуешь и вдаешься в пустую декламацию, чтобы уклониться от встреченных в споре затруднений. Оставь-ка, прошу, общие места, и вернись назад, прямо к предмету: после, если будет угодно, поговорим попространнее.
Л. Тут нет никакой декламации. Скорбь превосходит терпение; говори, как угодно, доказывай, как угодно, никогда не убедишь ты, что одно и то же: кающийся епископ и мирянин.
Пр. Так как ты упорно отстаиваешь, что положение епископа иное, чем мирянина, то для сокращения спора я соглашаюсь с тобою и не пожалею, что буду сражаться с тобою, уступив тебе место. Объясни же мне, почему ты мирянина, приходящего от ариан, принимаешь, а епископа не принимаешь?
Л. Я принимаю мирянина потому, что он сознается в своем заблуждении; и Господь лучше желает покаяния грешника, чем смерти его.
Пр. Так принимай и епископа: потому что и он сознается в своем заблуждении, и Господь лучше желает покаяния грешника, чем смерти.
Л. Если он сознается, что заблуждался, то как же он останется епископом? Пусть сложит священство, и кающемуся я дам разрешение.
Пр. Я отвечу тебе твоими же словами. Если мирянин сознается, что он заблуждался, то как он может оставаться мирянином? Пусть сложит с себя священство мирянина, т.е. крещение, и я дам разрешение кающемуся. Ибо писано: «и сотворил есть нас цари и иереи Богу Отцу своему» (Откр.1:6). И еще: «язык свят, царское священство народ приобретенный» (1Пет.2:9). Все, что непозволительно христианину, одинаково непозволительно как епископу, так и мирянину. Кто приносит покаяние, тот осуждает свое прошлое. Если кающемуся епископу непозволительно оставаться тем, чем он был, непозволительно и кающемуся мирянину продолжать то, в чем он приносит покаяние.
Л. Мы принимаем мирян потому, что никто не обратился бы, если бы знал, что ему должно будет принять вторичное крещение; а через это, отвергая их, мы были бы причиною их гибели.
Пр. Принимая мирянина, ты спасаешь этим принятием одну душу; а я принятием епископа присоединяю к церкви, не скажу – жителей одного города, но целую область, которою он управляет; если же отвергну его, он увлечет с собою в погибель многих. Почему я прошу вас применять и к спасению всего мира то самое правило, которым вы руководитесь в принятии немногих. Но вам это не нравится, и вы так жестокосерды, и вместе так неразумно снисходительны, что давшего крещение считаете врагом Христовым, а принявшего – сыном. Мы же не противоречим себе, но или принимаем вместе с народом и епископа, который делает его христианским народом, или, если не принимаем епископа, считаем необходимым отвергнуть и народ.
Л. Скажи, прошу тебя, читал ли ты, что сказано о епископах: «Вы есте соль земли. Аще же соль обуяет, чим осолится? ни во что же будет ктому, точию да изсыпана будет вон, и попираема человеки» (Мф.5:13), – равно и то, что за народ согрешивший умоляет Бога священник, а за священника никто другой не умолит (1Цар.3)? Оба эти места Писаний сходятся в одной мысли. Ибо, как соль приправляет всякую пищу, и нет ничего само по себе так приятно, что нравилось бы на вкус без нее: так и епископ служит приправою для всего мира и для собственной церкви; и если обуяет или через отречение (от Христа), или через ересь, или через любострастие, и сказать одним словом – через всякого рода грехи: то от кого он получит приправу, когда сам был приправою для всех? Ибо священник приносит свою жертву за мирянина, возлагает руку на подчиненного, призывает возвращение Духа Святого, и таким образом, «преданного сатане во измождение плоти да дух спасется» (1Кор.5:5), примиряет с алтарем произносимою в слух народа молитвою, и не прежде восстановляет здоровье одного члена, как соединятся вместе все члены. Отец легко прощает сыну, когда просит за свое детище мать. Итак, если кающийся мирянин восстановляется в церкви с тем званием, о котором мы сказали, и в том же состоянии получает разрешение, в каком перед тем оплакивал грехи: то очевидно, что священник, лишенный сана, не может быть восстановлен на то же место; потому что или лишится священства, если будет приносить покаяние, или, продолжая пользоваться честью, не может быть возвращен в церковь по чину кающегося. А ты обуявшею солью портишь мне вкус церкви, возлагаешь на алтарь того, кто, выброшенный вон, должен бы лежать на навозе, быть попираемым всеми людьми! И где будет известная апостольская заповедь: «подобает епископу без порока быти, якоже Божию строителю» (Тит.1:7); и еще: «да искушает же себя всякий, и тако да приступает» (1Кор.11:28)? Где Господне изречение: «не пометайте бисер ваших пред свиниями» (Мф.7:6)? Если ты разумеешь это сказанным о всех вообще, то насколько более следует принимать предосторожностей в отношении к священникам, когда так следует остерегаться даже мирян? "Отступите, – говорит Господь чрез Моисея, – от кущ человек жестокосердых сих, и не прикоснитеся ко всем, елики суть им, да не погибнете купно во гресе их» (Чис.16:26). И снова в двенадцати пророках: «требы их яко хлеб» плача; «вcи ядущии тыя осквернятся» (Ос.9:4). И в Евангелии Господь говорит: «светильник телу есть око», т.е. светило для церкви есть епископ. «Аще убо будет око твое просто, все тело светло будет» (Мф.6:22). Ибо когда проповедует священник истинную веру, мрак рассеивается из сердца всех. И проводит причину: «ниже вжигают светильника, и поставляют его под спудом, но на свещнице и светит всем, иже в храмине суть» (Мф.5:15). Это значит, что Бог для того возжигает в епископе огонек ведения своего, чтобы он не для себя только светил, но приносил пользу всем. И в заключение говорит: «аще ли око твое лукаво будет, все тело темно будет. Аще убо свет иже в тебе, тма есть, то тма кольми» (Мф.6:23)! И справедливо. Если епископ для того поставляется в церкви, чтобы удерживать народ от заблуждения: то каково будет блуждание в народе, когда собьется с пути сам учащий! Как может отпускать грехи тот, кто грешник сам? Как сделает святым святотатец? Откуда проникает ко мне свет, если ослепнет глаз мой? О горе! Церковью Христовою правит ученик антихриста! И к чему служит сказанное: не можете «двема господинома работати» (Мф.6:24)? И другое: «кое общение свету ко тме? Кое согласие Христови с Велиаром?» (2Кор.6:14–15). Читаем в ветхом завете: «человек коему будет на нем бесславие и порок, да не приступит приносити дары» Господу (Лев.21:17). И еще: «жерцы присутствующие ко Господу Богу да будут чисты да не когда презрит их Господь» (Исх.19:22). И там же: «приступающие ко святым, да не приимут на себя греха; да не измрут» (Лев.22:9). Многое другое, что можно бы приводить до бесконечности, я оставляю ради краткости. Не количество свидетельств имеет значение, а важность их. Из этого видно, что вы малою закваскою испортили все тесто церкви, и сегодня принимаете евхаристию из рук того, на кого вчера плевали как на идола.
Пр. Хотя ты наговорил, по воспоминанию, из священных книг много и изобильно, но если обойдешь весь этот лес, попадешь в мои сети. Пусть, как тебе этого хочется, будет арианский епископ врагом Христовым, пусть будет солью обуявшею, светильником без огонька, глазом без зрачка; на этом основании ты придешь, конечно, к заключению, что не может осолить тот, кто сам не имеет соли, не просветит слепой, не зажжет погашенный. Но как же ты утверждаешь, что повар не имеет соли, когда пожираешь приправленную им пищу? От огонька его светится твоя церковь, а ты клевещешь, что светильня его погасла? Дает глаза тебе, а сам слеп? Итак, прошу тебя, или признай право приносить жертву за тем, чье крещение ты одобряешь, или отвергни и крещение совершаемое тем, кого ты не почитаешь священником. Ибо не может быть, чтобы святой у крещальни был грешником у алтаря.
Л. Но я принимаю кающегося мирянина чрез наложение руки и призывание Духа Святого в том убеждении, что еретики не могут сообщать Духа Святого.
Пр. Все тропинки ваших рассуждений сходятся к одному перекрестку, и, по обычаю робких оленей, убегая от воображаемого взмахивания крыльев2, вы запутываетесь к крепчайшие сети. Ибо, если человек, крещеный в Отца и Сына и Духа Святого, делается храмом Господним; если, по разрушении древнего капища, он созидается в новый храм Троицы: то каким образом выходит у тебя, что у ариан могут быть отпускаемы грехи без нисшествия Духа Святого? Каким образом очищается от древних нечистот душа, не имеющая Духа Святого? Ибо не вода омывает душу, но сама прежде омывается Духом, чтобы потом могла омывать духовно других. «Дух Господень, – говорит Моисей, – ношашеся верху вод» (Быт.1:2). Откуда видно, что крещение не бывает без Духа Святого. Иудейское водохранилище Вифезда получало силу исцелять расслабленные телесно члены только через нисхождение ангела; а ты представляешь мне душу, вымытую простою водою, будто в купальне. Сам Господь наш Иисус Христос, который не столько очистился купелью, сколько в купели своей очистил все воды, едва поднял голову из реки, тотчас принял Духа Святого; не потому это, чтобы Он был когда-либо без Духа Святого; Он и родился во плоти от Духа Святого; но чтобы показать нам, что истинное крещение то, в котором нисходит Дух Святой. Итак, если арианин не может сообщить Духа Святого, не может он и крестить; потому что крещение церковное без Духа Святого ничтожно. Ты же, который принимаешь крещенного и потом призываешь (не принимаемого) Духа Святого, ты должен или крестить его, потому что он не мог быть крещен без Духа Святого, или, если он крещен в Духе, перестань призывать на него Духа, которого он принял во время своего крещения.
Л. Но помилуй, разве ты не читал в Апостольских Деяниях, что крещенные уже Иоанном, когда на вопрос апостолов отвечали, что они даже не слышали, что такое Дух Святой, получили потом Духа Святого? Из этого видно, что иной может быть крещен, и не иметь Духа Святого.
Пр. Полагаю, что слушатели не так невежественны в божественных Писаниях, чтобы для решения этого возраженьица нужно было говорить много. Но прежде чем стану отвечать я на твои слова, послушай, какая путаница по твоим понятиям оказывается в Писаниях. Что это значит, что Иоанн в крещении своем не мог другим дать Духа Святого, когда дал Его Христу? И кто таков сам Иоанн? «Глас вопиющаго в пустыни, уготовайте путь Господень, правы, творите стези Бога нашего» (Ис.40:3; Мф.3:3). – То он говорил: «се агнец Божий вземляй грехи мира» (Ин.1:29). Скажу короче, то он из чрева матери взывал: «и откуду мне сие, да приидет мати Господа моего ко мне?» (Лк.1:43). И он не дал Духа Святого, которого дал Филипп диакон евнуху (Деян.8), которого Анания дал Павлу (Деян.9)? Но быть может, покажется, что я дерзко превозношу Иоанна пред всеми. Послушай слова Господа: «не воста в рожденных женами болий Иоанна Крестителя» (Мф.11:11). Никому из пророков не суждено и предвозвещать Христа, и указать его перстом. И какая необходимость мне вдаваться в похвалы такому мужу, когда сам Бог Отец называет его ангелом? "Се аз, – говорит он, – посылаю ангела моего пред лицем твоим, иже уготовит путь твой пред тобою» (Мф.11:10). Действительно, он был ангел, – он, который после матернего чрева нашел приют в пустыне, для которого забавою детскою была игра со змеями3, он, который глазами зревшими Христа, считал недостойным смотреть на что либо другое, который словами Божиими, сладчайшими меда и сота, обучил свой, достойный Бога, язык. Спеша перейти к делу, скажу, что так и прилично было возрасти Предтече Господа. Итак, он, такой и такой великий, не дал Духа Святого, которого получил Корнилий сотник еще до своего крещения? Скажи же, прошу тебя, почему он не дал? Ты не знаешь? Выслушай, чему учат Писания: крещение Иоанново не столько отпускало грехи, сколько было крещением покаяния во оставление грехов, т.е. в будущее оставление, которое имело последовать после, чрез освящение Христово. Ибо писано: «бысть Иоанн крестяй в пустыни, и проповедая Евангелие покаяния во отпущение грехов». И спустя немного: «и крещахуся от него во Иордане, исповедающе грехи своя» (Мк.1:4–5). Как сам он был Предтечею Господа, так и крещение его было предварением крещения Господня. «Сый от земли, – говорил он, – от земли глаголет; грядый с небесе, над всеми есть» (Ин.3:31). И еще: «аз крещаю вы водою, ...той вы крестит духом» (Мф.3:11). Если же Иоанн, как исповедал он сам, не крестил духовно: то следует, что он не отпускал и грехов, потому что никакому человеку не оставляются грехи без Духа Святого. Но может быть, по спорливости станешь доказывать, что крещение Иоанново потому отпускало грехи, что было с неба; в таком случае укажи, что большее мы получаем в крещении Христовом? Что отпускает грехи, то освобождает от геены. Что освобождает от геены, то совершенно. Крещение же не может назваться совершенным, если оно не основано на кресте и воскресении Христовом. Итак, в виду слов самого Иоанна: «оному подобает расти, мне же малитися» (Ин.3:30), ты благочестив превратно; потому что крещению раба приписываешь более, чем оно имело, а крещение Господне уничтожаешь, не оставляя ему места. К какому приводит это заключение? К тому, чтобы ты не удивлялся, если крещенные Иоанном получили Духа Святого после, через наложение рук апостольских; ибо известно, что они не получили и отпущения грехов без веры, которая имела последовать в будущем. Ты же, принимающий крещенного арианами и признающий за ним такое крещение, которое совершенно, ты на каком основании, будто ему недостает чего-то незначительного, призываешь Духа Святого, когда крещение Христово без Духа Святого ничтожно? Впрочем, я слишком распространился, и бросаю легкие стрелы издали, когда мог бы отразить нападение противника грудью. Крещение Иоанново было настолько несовершенно, что, как известно, крещенные им, были после крещены крещением Христовым. Ибо история говорит так: «Бысть же внегда Аполлосу быти в Коринфе, и Павел прошед высшия страны» Азии, «прииде во Ефес, и обрет некия ученики, рече к ним: Аще убо Дух Святый прияли есте веровавше? Они же реши к нему: но ниже Аще Дух Святый есть слышахом. Рече же к ним: во что убо крестистеся? Они же рекоша: во Иоанново крещение. Рече Павел: Иоанн убо крести крещением покаяния, людем глаголя, да во грядущаго по нем веруют, сиреч во Иисуса, в отпущение грехов. Слышавше крестишася во имя Господа нашего Иисуса Христа. И возложшу Павлу на ня руце, тотчас прииде Дух Святый на ня» (Деян.19:1–6). Итак, если они были крещены истинным и законным крещением церковным, и вследствие этого получили после Духа Святого: то и ты подражай примеру апостолов, крести тех, которые не имеют крещения Христова, и можешь призывать на них Духа Святого.
Л. Чувствующие во сне жажду, с жадностью припадают к реке устами. Но чем более пьют, тем более жаждут. Таким представляешься мне и ты, когда собираешь отовсюду опровержения против предложенного мною возраженьица, а вопрос, тем не менее, остается нерешенным. Неужели ты не знаешь даже того обычая церквей, по которому на крещенных возлагаются после крещения руки, и таким образом призывается на них Дух Святой? Спросишь, где о нем писано? – В Деяниях Апостольских. Впрочем, если бы и не сохранилось свидетельства Писания, согласие по этому предмету всего мира имеет силу положительной заповеди. Ибо и многое другое, соблюдаемое в церкви по преданию, имеет силу писаного закона; таков обычай троекратно погружать голову в купели, а по выходе вкушать соединенные вместе молоко и мед в знак детства (духовного), равно – в день воскресный и во всю пятидесятницу молиться, не преклоняя колен и разрешать пост. Есть и многое другое, что соблюдается разумно без Писания. Из этого ты видишь, что мы следуем обычаю церкви, хотя перед призыванием Духа Святого и известно, что кто-либо крещен.
Пр. Не отрицаю, что есть такой обычай в церквах, по которому епископ приходит для призвания Духа Святого чрез наложение рук к тем, которые крещены пресвитерами и диаконами вдали от больших городов. Но каково же делаешь ты, применяя церковные законы к ереси, и целомудрие девы своей миришь с публичными домами блудниц? Если епископ возлагает руку, то возлагает на тех, которые крещены в правильной вере, которые веровали в Отца и Сына и Святого Духа в трех лицах, едином существе. Арианин же, который не верил ни во что другое, как только (прошу слушателей заткнуть уши, чтобы не оскверниться такими нечестивыми словами) в Отца, одного истинного Бога, в Иисуса Христа Спасителя, творение, и в Духа Святого, раба того и другого, каким образом он получит от церкви Духа Святого, когда он, не получил еще оставления грехов? Дух Святой обитает только в чистом жилище, и не вселяется в тот храм, который не имеет предстоятеля истинной веры. Если ты спросишь теперь, почему крещенный в церкви только чрез епископскую руку получает Духа Святого, сообщаемого, как мы утверждаем, в истинном крещении: то знай, что этот обычай возник из того обстоятельства, что Дух Святой сошел на апостолов после вознесения Христова. И мы находим, что во многих местах делается тоже обыкновенно более для чести священства, чем по закону необходимости. Иначе, если бы Дух Святой нисходил только по молитве епископа, то следовало бы оплакивать тех, которые по деревням, укрепленьицам и в более отдаленных местах, будучи крещены пресвитерами и диаконами, умирают прежде, чем посетили их епископы. Благосостояние церкви зависит от сана верховного священника: если ему не будет дано некоторой чрезвычайной и превосходнейшей пред всеми власти, то в церквах появится столько же расколов, сколько священников. Отсюда вышло, что без помазания и повеления епископского, ни пресвитер, ни диакон не имеют права крестить. Мы знаем, что это часто дозволяется даже мирянам, если только требует того необходимость. Ибо, как получил кто, так может и дать. Нельзя думать, чтобы не имел Духа Святого евнух, крещенный Филиппом диаконом, о котором Писание так говорит: «и снидоста оба на воду; и крести его Филипп. Егда же изыдоша от воды, Дух Святый нападе на каженника» (сошел на евнуха) (Деян.8:38–39). Но, может быть, ты думаешь возразить мне, что – «слышавше же, иже во Иерусалиме апостолы, яко прият Самариа слово Божие, послаша к ним Петра и Иоанна, иже сошедше помолишася о них, яко да приимут Духа Святаго, еще бо ни на единаго их бе пришел» (там же ст. 14–16). Но почему так случилось, узнай из последующего. Сам же он (Дух Святой) говорит: «но точию крещены бяху во имя Господа Иисуса. Тогда возложиша руце на ня и прияша Духа Святаго» (там же ст. 16–17). Если ты скажешь на этот раз, что и ты поступаешь подобным же образом, потому что еретики не крестили в Духе Святом: то знай, что Филипп не отделялся от апостолов, что он имел ту же церковь, проповедовал того же Господа Иисуса Христа, был действительно диаконом тех, которые потом возлагали руки. А ты, который говоришь, что у ариан не церковь, а синагоги, что у них не клирики Божии, а поклонники твари и идолов, – каким образом ты утверждаешь, что держишься того же правила, когда обстоятельства совершению различны?
Л. Хотя ты сильно и устойчиво отражаешь мои прямо против тебя направленные нападения, но подался назад и не защищаешь от стрел обнаженной спины. Пусть у ариан и нет крещения, и поэтому они не могут дать Духа Святого, так как не получили и отпущения грехов; все это содействует моей победе, и подготовляемые тобою для поражения своего доводы, работают для моего торжества. Арианин не имеет крещения, а каким же образом он имеет священство? Мирянина4 нет у них, а каким же образом может быть епископ? Мне нельзя принять нищего, а ты принимаешь царя? Вы уступаете врагу лагери; а мы должны отвергнуть перебежчика?
Пр. Если бы ты помнил предыдущее, то знал бы уже мой ответ тебе; но, увлекаясь страстью противоречить, ты уклонился от предмета, по обычаю некоторых, скорее болтунов, чем людей красноречивых, которые, не умея рассуждать, не перестают, однако же, спорить. В настоящем разе я не столько осуждаю или защищаю ариан, сколько клоню речь свою к тому, что мы на том же основании принимаем епископа, на каком у вас принимается мирянин. Ты даешь разрешение заблуждающему; и я прощаю кающемуся. Если крестящий не мог повредить своею верою крещенному, то и поставляющий не мог своею верою осквернить поставленного священника. Ересь отличается тонкостью; и потому простые души легко попадают в нее. Обольщение одинаково возможно как для мирянина, так и для епископа. Но епископ заблуждаться не мог. А на деле в епископство избираются воспитанники Платона и Аристофана. Ибо, кого найдешь между ними, который бы не изучил их в совершенстве? Наконец, рукополагаемые в настоящее время из ученых, заботятся не о том, чтобы извлечь из писаний сущность их, а о том, как бы усладить слух народа цветочками декламации. Сверх того, ересь арианская стоит на стороне более мирской мудрости, и свои положения заимствует из Аристотеля, как источника. Итак, по обычаю спорящих между собою детей, что ты сказал, то и я скажу; что утверждал ты, и я буду утверждать; что отвергал, отвергну. Арианин крестит, следовательно, он епископ; не крестит, – отвергни ты мирянина, а я не приму епископа. Я последую за тобою, куда бы ты ни пошел, и или запнемся вместе в грязи, или выберемся из нее.
Л. Но мирянину следует простить потому, что он присоединился (к ереси) по простоте, считая ее за истинную церковь Божию, и, как верующий, получил прощение по вере своей.
Пр. Ты говоришь новые вещи, – что кого-то сделал христианином тот, кто сам не был христианином. Тот, кто приходит к арианам5, в какой вере получил крещение? Без сомнения в той, какую имели ариане. Иначе, если он сам веровал как следует, и сознательно принял крещение от еретиков: то он уже не может быть извинен заблуждением. Впрочем, было бы совершенною нелепостью, если бы ученик, приходящий к учителю, был уже знатоком дела прежде, чем стал учиться; равно, если бы обратившийся от почитания идолов лучше знал Христа, чем тот, который учит его. Но ты говоришь: он в простоте веровал в Отца и Сына и Святого Духа, и потому получил крещение. Что это, спрашиваю тебя, за простота – не знать, во что веруешь? В простоте веровал... Чему веровал? Конечно, слыша три имени, он уверовал в трех богов, и сделался идолопоклонником; или под тремя словами уверовав в треименного Бога, впал в ересь Савеллия. Или научившись от ариан, он уверовал, что один истинный Бог есть Отец, а Сын и Дух Святой суть твари. Во что кроме этого он мог уверовать, не знаю: разве, если уже успел получить образование в Капитолии, изучил Троицу homousion6. Узнал, что Отец, Сын и Святой Дух отдельны не по естеству, а по лицам? Узнал, что имя Сына в Отце, и имя Отца в Сыне? Но крайне смешно утверждать, чтобы кто-нибудь входил в рассуждения о вере прежде, чем уверовал, чтобы знал таинство прежде, чем был посвящен в него; чтобы иначе мыслил о Боге крестящий, иначе крещаемый. Сверх того, когда во время крещения, после исповедания Троицы, спрашивают торжественно: веруешь ли в святую церковь, веруешь ли в отпущение грехов, – в какую, по твоему мнению, веровал он церковь? В церковь ариан? Но они не имеют ее. В нашу церковь? Но крещенный вне ее, не может веровать в ту церковь, которой не знал.
Л. Так как ты над всем подшучиваешь, и за щитом своей речи укрываешься от пускаемых нами стрел: то я брошу такое копье, которое своей силой пробьет выпуклость твоего щита и трескучие слова твои; я не потерплю более, чтобы уловки побеждали мужество. Мирянин даже и вне церкви, но верно7 крещенный, принимается через покаяние: епископ же или не приносит покаяния, и в таком случае остается священником, или если принес покаяние, перестает быть епископом. Поэтому мы поступаем правильно, принимая мирянина, если он кается, и отвергая епископа, если он хочет удержать священство.
Пр. От стрелы, пущенной с натянутой тетивы, трудно уклониться. К тому, на кого брошена, она долетит прежде, чем заслонит от нее щит. А твои положения, напротив, не в силах пронзить врага, потому что бросаются не снабженные железным острием. И это копье твое, которое бросил ты изо всех сил, которым стращал нас, я отражу, как говорится, щелчком. Речь идет не о том, что епископ не может быть кающимся, а мирянин может; но о том, имеет ли еретик крещение? Если он, как это ясно, не имеет крещения: то каким образом он может быть кающимся, не ставши прежде христианином? Докажи мне, что мирянин, приходящий от ариан, имеет крещение, тогда и я не откажу ему в покаянии. Если же он не христианин, если он не имел священника, который бы сделал его христианином: то как будет приносить покаяние человек еще неверующий?
Л. Прошу тебя, оставив философский способ доказывания, говорить со мною с христианскою простотою, если, впрочем, ты последователь не диалектиков, а рыбарей. Находишь ли ты справедливым, чтобы арианин был епископом?
Пр. Ты доказываешь, что он епископ, тем, что принимаешь крещенного им; а за то заслуживаешь порицания, что отгораживаешься от нас стенами, будучи согласен с нами в вере и в принятии ариан.
Л. Я уже прежде просил тебя говорить со мною не по-философски, а по-христиански.
Пр. Ты хочешь учиться или споришь?
Л. Действительно спорю, потому что добиваюсь от тебя основания твоих действий.
Пр. Если споришь, то ты уже имеешь ответ. Я принимаю от ариан епископа на том же основании, на каком ты принимаешь крещенного арианами. Если хочешь учиться, перейди в мой отряд. Противника побеждают, а учат ученика.
Л. Не могу сделаться учеником, не услышавши прежде проповеди учителя.
Пр. Поелику ты уворачиваешься, и хочешь учиться у меня единственно, чтобы овладеть противником: то я буду учить тебя по-твоему. Мы согласны в вере, согласны в принятии еретиков; будем же согласны и в месте собрания.
Л. Это значит не учить, а умствовать.
Пр. Так как ты просишь мира, не оставляя щита, то и мы масличную ветвь прививаем к мечу.
Л. Вот я поднимаю руки, уступаю, ты победил. Но слагая оружие, я спрашиваю о значении таинства, в отношении к которому ты требуешь от меня клятвы.
Пр. Поздравляю тебя с этим, и благодарю Христа Бога моего за то, что ты от лживости Сардов благодушно перешел к общему образу мыслей и не говоришь по обычаю некоторых: «спаси мя, Господи, яко оскуде преподобный» (Пс.11:1). Их нечестивый голос упраздняет крест Христов, Сына Божия покоряет диаволу, и тот плач, которым Господь оплакивал грешников, применяет теперь ко всем людям: «кая польза в крови моей, внегда сходити ми во истление» (Пс.29:10)? Нет, Бог умер не напрасно. Связан крепкий, и сосуды его расхищены (Мк.3:27). Приветствие Отца исполнилось: «проси от мене и дам ти языки достояние твое, и одержание твое концы земли» (Пс.2:8). «Явишася источницы воднии, и открышася основания вселенныя» (Пс.17:16). «В солнце положи селение свое, ...и несть, иже укрыется теплоты его» (Пс.18:5, 7). Исполненный Богом псалмопевец поет: «врагу оскудеша оружия в конец, и грады их разрушил ecu» (Пс.9:7). И где, спрашиваю тебя, они, эти крайне религиозные, а точнее – крайне невежественные люди, которые утверждают, будто гораздо более синагог, чем церквей? Каким образом разрушены грады диавола, и в конец, т.е. до скончания веков, ниспровергнуты идолы? Если Христос не имеет церкви, или имеет ее только в Сардинии, то он крайне обеднел. Если сатана владеет Британиею, Галлиею, Востоком, народами Индии, народами варварскими и кратко – всем миром: то каким образом трофеи креста заключились в одном уголке вселенной? Конечно, могущественный противник уступил Христу иберийскую выдру: он считал нестоящим владеть истощенными людьми и бедною областью... Если же они думают найти себе опору в известном выражении Евангелия: «думаешь ли ты, что Сын человеческий пришед обрящет веру на земли?» (Лк.18:8), то пусть знают, что здесь идет речь о той вере, о которой сам Господь говорил: «вера твоя спасе тя» (Мф.9:22). И в другом месте о сотнике: «ни во Израили толики веры обретох» (Мф.8:10). И снова к апостолам: «что страшливи есте, маловери?» (Мф.8:26). И еще в том месте: «аще имате веру яко зерно горушно, речете горе сей: прейди отсюду тамо, и прейдет»(Мф.17:20). Сотник или та женщина, которую изнуряло двенадцатилетнее кровотечение, веровали не в таинство Троицы, которые открылись апостолам уже по воскресении Христовом; заслуженную похвалу вызвала не такая вера их, которая требуется в таинстве. Одобрена простота сердца и преданная своему Богу душа: «глаголаше бо в сердце своем: аще токмо прикоснуся ризе его, спасена буду» (Мф.9:21). Это та вера, о которой изрек Бог, что она встречается редко. Это та вера, которая с трудом встречается совершенною даже у тех, которые хорошо веруют. "Буди тебе, – говорит Бог, – по вере твоей» (Мф.9:29) Не хотел бы я слышать этих слов. Ибо я погибну, если будет мне по вере моей. Правда, я верую в Бога Отца, в Бога Сына, в Бога Духа Святого, – верую в единого Бога, и, однако же, не хочу, чтобы было со мною по вере моей. Ибо часто приходит враг человек, и между жатвою Господнею всевает плевелы. Не то говорю я, чтобы было что-нибудь важнее веры исповедуемой и чистоты душевной; но то, что вера в Бога чуждая всякого сомнения с трудом находится. Приведу пример, чтобы уяснить, что я хочу сказать. Стою я на молитве. Если бы я не веровал, я не молился бы. Но если бы я истинно веровал, я очистил бы то сердце, которым Бог зрится, я бил бы себя кулаками в грудь, смочил бы щеки слезами, содрогнулся бы телом, побледнел лицом, бросился бы к ногам Господа моего, облил их слезами, вытер волосами, – и прильнул бы, по крайней мере, к дереву креста и не прежде оставил его, как испросив милосердие. А теперь во время своей молитвы я весьма часто или прогуливаюсь по галереям8, или высчитываю проценты, или, натолкнувшись на постыдную мысль, рисую в своем воображении такие вещи, о которых совестно говорить. Где же тут вера? Так ли, подумаешь, молился Иона? Так ли три отрока? Так ли Даниил между львами? Так ли, по крайней мере, разбойник на кресте? Но это сказал я только для примера, чтобы уяснить мысль. Предоставляю каждому справиться с собственным сердцем и убедиться из опыта всей жизни, как редко можно найти верную душу, которая не делала бы ничего из желания славы, ради молвы людской. Разве непременно тот, кто постится для Бога, кто протягивает бедному руку, дает в заем Богу? Пороки смежны с добродетелями. Трудно удовольствоваться одним только судьей – Богом.
Л. Ты предупредил мой вопрос: потому что это место Писания я приберегал для себя к концу. И все почти наши (впрочем, уже не мои) пользуются им в спорах как тараном9; я рад, что он изломан и разбит совершенно. Но я прошу тебя, объясни мне не как противнику, а как ученику, с полною обстоятельностью, причину, по которой церковь принимает приходящих от ариан. Ибо, хоть я и не могу отвечать тебе на словах, но в душе еще не согласен с тобою.
Пр. В царствование Констанция, в консульство Евсевия и Ипатия, под предлогом единства и веры, установлено было письменно, как это признается теперь, неверие. В то время рабу Божию ничто не казалось так добрым и так уместным как сохранять единство и не разрывать общения с остальным миром, особенно, когда изложение с внешней стороны не представляло уже ничего святотатственного. Веруем, говорили они, во единаго истиннаго Бога, Отца всемогущаго. То же и мы исповедуем. Веруем во единороднаго Сына Божия прежде всех веков и прежде всякаго начала рожденнаго от Бога. Рожденнаго же единороднаго, одного от одного Отца, Бога от Бога, подобнаго родившему его Отцу по писаниям, коего рождения никто не знает, кроме родшаго Его, Отца. Здесь не было вставлено: было время, когда его не было, или из несущаго создание есть Сын Божий. Веровать в Бога от Бога – вера совершенная. И рожденного называли они единородным, одним, от одного Отца. Что такое рожденное? Очевидно, не сотворенное. Рождение устраняло мысль о творении. К этому они присоединяли: который сошел с небес, зачат от Духа Святаго, рожден от Девы Марии, распят Понтием Пилатом, в третий день воскрес из мертвых, вознесся на небо, сидит одесную Бога Отца, имеет прийти судить живых и мертвых. Слова звучали благочестием, и никто не подозревал, чтобы в этом медовом напитке, назначенном для публики, был распущен яд. Отвергая же слово usia (сущность), они приводили на то благовидную причину. «Так как этого слова, – говорили они, – не встречается в Писаниях, и своею новизною оно соблазняет многих простейших, то заблагоразсуждено исключить его». Епископы не хлопотали из-за слова, когда смыслу не угрожала опасность. Притом, в то самое время, когда разнесся в народе слух, что в изложении (веры) есть обман, Валент, епископ мурзенский, подписавший его, в присутствии Тавра претора, находившегося на соборе по повелению императора, исповедал, что он не арианин и что он глубоко презирает арианские богохульства. Но так как это произошло втайне, молва народная не улеглась. Поэтому в другой день, когда в церковь ариминскую собрались вместе епископы и множество народа, Музоний, епископ области бизаценской, которого ради возраста все считали первенствующим, сказал следующее: «Мы прикажем одному из нас прочитать вашей святости то, что разгласилось в народе и дошло до нашего слуха, чтобы все единогласно осудили, что дурно и должно быть удалено от ушей и сердца нашего». Все епископы дали ответ утвердительный. Когда же Клавдий, епископ области пиценской, начал по общему приказанию читать те хулы, которые приписывались молвою Валенту, – Валент, признавая их своими, возвысил голос и сказал: «Кто утверждает, что Христос Господь, Сын Божий, не рожден от Отца прежде век, да будет анафема». Все отозвались: да будет анафема. «Кто отрицает, что Сын подобен Отцу по писаниям, да будет анафема». Все отвечали: да будет анафема. «Кто скажет, что Сын Божий не совечен Отцу, да будет анафема». Все возгласили: да будет анафема. «Кто скажет, что Сын Божий творение, как и прочия твари, да будет анафема». Тоже сказали: да будет анафема. «Кто скажет, что Сын из несущаго, а не от Бога Отца, да будет анафема». Все возгласили: да будет анафема. «Кто скажет, что было время, когда Сына не было, да будет анафема». С таким своего рода рукоплесканием и топаньем ногами, все епископы и вся церковь вместе выслушали объяснение Валента. Если кто считает это за нашу выдумку, тот пусть пороется в публичных архивах. По крайней мере, церковные шкафы полны, и память о событии свежа. Живы даже люди, присутствовавшие на том соборе, и, что подтверждает истину, сами ариане не отрицают, что дело происходило так, как мы сказали. И так, когда все превозносили Валента похвалами до небес, и с раскаянием осуждали свое подозрение в отношении к нему, тот же Клавдий, который выше начал чтение, сказал: «есть еще нечто, упущенное из виду господином и братом моим Валентом; если вам угодно, обсудим сообща и это, чтобы не осталось никакого недоумения. Кто скажет, что Сын Божий, хотя и есть прежде всех веков, но не прежде всякаго совершенно времени, так что Ему нечто предшествовало, да будет анафема». Все сказали: да будет анафема. И многое другое, казавшееся подозрительным, осудил Валент по указанию Клавдия. Кто хочет узнать об этом подробнее, пусть прочитает в актах ариминскаго собора, откуда и мы заимствовали рассказанное. После этого события собор закрылся. Все радовались, возвращаясь в свои области; потому что и император и все добрые люди заботились о том, чтобы связать взаимным общением восток и запад. Но злодеяния долго не таятся и худо перевязанная рана раскрывается сама собою. Валент, Урзаций и прочие сообщники их непотребства (достойные т.е. священники Христовы) стали вслед за тем хвастаться своею победою, утверждая, что они не отрицали, что Сын есть творение, а отрицали, что он подобен другим тварям. Уничтожением-де слова usia провозглашено осуждение никейской вере. Весь мир был глубоко огорчен, и изумился, увидев себя арианским. Вследствие этого, одни остались в общении только со своею паствою, другие стали вести переписку с теми исповедниками, которые были сосланы в ссылку по делу Афанасия; некоторые с отчаянием оплакивали, начавшийся было, лучший союз. А немногие, как это уже свойственно людям, защищали заблуждение с умыслом. Кораблик апостолов10 был в опасности; носили его ветры, в бока его били волны; не оставалось уже надежды: но пробуждается Господь, повелевает буре, умирает зверь11, тишина восстановляется. Скажу яснее. Все епископы, лишенные своих кафедр, благодаря снисходительности нового императора12, возвращаются к церквам. В то время Египет принял к себе снова своего победоносца Афанасия; церковь гальская заключила в свои объятия возвращавшегося со сражения Илария; по случаю возвращения Евсевия, сбросила траурные одежды Италия. Сошлись епископы, которые бессознательно оказались в числе еретиков, попавшись в ариминские сети, клялись телом Господним и всем, что есть в церкви святого, что они по совести не подозревали ничего дурного. Мы думали, говорили они, что смысл соответствовал словам, и не предполагали, чтобы в церкви Божией, где царствует прямодушие и искренность исповедания, одно могло таиться в сердце, другое высказываться на устах. Нас обмануло доброе мнение о дурных людях. Будучи священниками Христа, мы не думали сражаться против Христа. И многое другое, что я упускаю для краткости, высказали они со слезами, готовые осудить и прежние подписи, и все арианские богохульства. Спрошу я теперь оных крайне благочестивых, как бы они полагали поступить со сделавшими такое признание? Скажут, что, низложивши прежних епископов, они рукоположили бы новых. Был такой опыт. Но кто, не будучи врагом себе, допустил бы низложить себя? Особенно когда весь народ, любивший своих священников, почти принимался за камни, сбегался, чтобы убить низлагавших их? Пусть бы, скажут, остались в общении только со своею паствою. Но это значило бы по неразумной строгости предавать диаволу весь мир. За что они осудили бы тех, которые не были арианами? За что рассекали бы церковь, пребывавшую в единодушной вере? За что, наконец, по упрямству своему, они обратили бы в ариан тех, которые правильно веровали? Если мы знаем, что на самом никейском соборе, который и созван был по поводу арианскаго вероломства, было принято восемь арианских епископов, и если в настоящее время нет в мире ни одного епископа, кроме поставленных тем собором: то как могли они действовать вопреки собору, из-за которого потерпели ссылку?
Л. А разве и в то время были приняты ариане? Скажи же, кто такие.
Пр. Евсевий, епископ никодимийский; Феогний, епископ никейский; Сарас, бывший тогда пресвитером Ливии; Евсевий, епископ Кесарии каппадокийской, и другие, которых долго пересчитывать. Да и сам глава их и виновник всего зла пресвитер Арий, диакон Езоий, бывший после Евдоксия епископом антиохийским, и чтец Ахилл. Эти три клирика александрийской церкви и были основателями той ереси.
Л. Но если бы кто стал утверждать, что они не были приняты, чем бы можно изобличить его?
Пр. Есть еще в живых люди, присутствовавшие на том соборе. А если этого мало (так как по причине давности времени такие люди уже редки и найти свидетелей во всяком месте нельзя), прочитаем акты и епископские подписи никейскаго собора; и найдем, что между другими подписали homousion и те, которые, как мы выше сказали, были приняты.
Л. Если можешь, покажи, что они после никейскаго собора совершили вероломство.
Пр. Ты поступил честно, сделав такое замечание. Те, которые не верят, что случилось то, чего им не хочется, обыкновенно отрицают, закрыв глаза. Но как же они после не изменили, они, ради которых был созван собор и которых послания и книги, изданные до собора, существуют до настоящего дня? Итак, если в то время триста, даже того более, епископов приняли несколько таких человек, которых могли отвергнуть без всякого ущерба для церкви, то я удивляюсь, что есть некоторые, и притом сторонники никейскаго исповедания веры, так суровые, что полагают, будто три возвратившиеся из ссылки исповедника13 не должны были, в крайности, сделать ради спасения всего мира то, что столькие и такие муки сделали по доброй воле! Но продолжим рассказ. По возвращении исповедников, на соборе александрийском было потом постановлено, чтобы за исключением ересеначальников, которых заблуждение не могло быть извинено, кающиеся были присоединяемы к церкви: не потому, чтобы могли быть епископами бывшие еретики, но поколику было известно, что принимаемые не были еретиками. Запад согласился с этим определением; и такою необходимою мерою мир был исторгнут из пасти сатаны. Теперь дошли мы до весьма неприятного места, где я вынужден высказаться на счет блаженного Люцифера иначе, чем как требовали бы сего его заслуги и мое человеколюбие. Но что делать? Правда раскрывает уста, и свыкшееся с нею сердце побуждает язык говорить поневоле. В такое для церкви время, ввиду такой свирепости волков, он, отделив несколько овец, вовсе бросил остальное стадо. Сам-то он и добрый пастырь, но оставил зверям большую добычу. Умалчиваю о том, что утверждают за достоверное некоторые из злоречивых, будто он сделал это из любви к славе и с целью передать в потомство имя свое, равно как из вражды против Евсевия, начавшейся с антиохийскаго разногласия. О таком муже я не верю ничему подобному. Одно на этот счет я утверждаю постоянно, что он не согласен с нами на словах, а не на деле, если принимает тех, которые получили крещение от ариан.
Л. Совсем не то, и как понимаю я в настоящее время более вводившее в заблуждение, чем уяснявшее дело, рассказывали мне прежде! Благодарю Христа Бога, влившего в мой ум луч истины; с этих пор не буду уже я святотатственными устами называть его деву блудницею диавола. Остается одно, что прошу я тебя разъяснить мне: как следует смотреть на Илария, который не принимает даже и крещенных арианами?
Пр. Так как Иларий, будучи диаконом, отпал от церкви, и сам по себе полагая, что в мире беспорядок, не мог совершать евхаристии, потому что не имел епископов и пресвитеров: то без евхаристии не мог и крестить. И так как он уже умер, то с человеком уничтожилась и секта: потому что диакон не мог рукоположить в преемники по себе никакого клирика. А церковь не существует без священников. Но, оставив в стороне нескольких человек, которые сами и миряне и епископы, рассуди, что нужно думать обо всей церкви.
Л. Ты, как говорится, решил великий вопрос тремя словами. Но пока ты говоришь, мне кажется, что я согласен с тобою: а когда замолчишь, не понимаю, как снова возникают недоразумения касательно причины, по которой принимаются крещенные еретиками.
Пр. То же и я сказал тебе: рассуди, что нужно думать обо всей церкви. Это самое, как ты говоришь, недоумение тревожит многих. Может быть, рассказ мой будет и длинен; но тем выгоднее это будет для истины. Ковчег Ноев изображал собою церковь, как говорит апостол Петр; в ковчеге Ноевом «мало, сиречь осмь душ, спасошася от воды. Его же воображение ныне и нас спасает крещение» (1Пет.3:20–21). Как в том были все роды животных, так и в этой находятся люди всяких народностей и обычаев. Как там были барс с козами и волк с овцами, так и здесь упоминаются праведные и грешные, т.е. сосуды золотые и серебряные вместе с деревянными и глиняными. Имел ковчег свои гнезда; имеет и церковь многие места пребывания. В ковчеге Ноевом спаслось восемь человеческих душ; и наш Екклезиаст повелевает дать «часть седмим и дать часть осмим" (Еккл.11:2), т.е. веровать в тот и другой завет. Поэтому некоторые псалмы надписываются «о осмей», и в сто восемнадцатом псалме дается праведному наставление восьмистишиями, приноровленными к каждой из букв (еврейского алфавита). Восемь и блаженств, изрекши которые ученикам на горе, Господь положил основание церкви. Осмеричное число нашел и Иезекииль в устройстве храма. Найдешь и многое другое в Писаниях, отмеченное этим числом. Итак, выпускают из ковчега ворона, и он не возвращается; а голубь возвещает мир земле. Так и в крещении церковном, по изгнании зловещей птицы, т.е. диавола, мир земле нашей возвещает голубь Святого Духа. Строящийся ковчег, начиная с тридцати (трехсот?) лактей, сводится понемногу к одному лактю. Подобным образом и церковь, имеющая множество степеней, завершается в конце диаконами, пресвитерами и епископами. Грозили опасности ковчегу в потопе, грозят они и церкви в мире. Вышедши из ковчега, Ной насадил виноград, и, испив от него, упился; родившийся во плоти Христос насадил церковь, и пострадал. Старший сын осмеял обнажившегося отца, а меньший прикрыл его; осмеяли и иудеи распятого Бога, а язычники почтили. Мало было бы дня для меня, если бы я стал раскрывать все тайны ковчега, сопоставляя его с церковью. Как относящееся к настоящему предмету, я покажу, кто между нами орлы, кто голуби, кто львы и олени, кто черви и змеи. Не одни овцы находятся в церкви, и не чистые только летают в ней птицы; сеется в поле хлеб,
и над блестящим посевом встают,
как властелины, лопушник и чертополох
и овесец безплодный
(Верг. 1 Георг. 154).
Что делает земледелец? Вырывает куколь? Но в таком случае потоптывается весь хлеб. Деревенская промышленность ежедневно отгоняет птиц стуком, отпугивает их чучелами: здесь хлопают бичом, там развешивают пугало. Но и при этом делают набеги то проворные дикие козы, то резвые дикие ослы; там маленькие зверки собирают хлеб в свои выкопанные в земле житницы, здесь разоряют жатву кишащие стада муравьев. Так уже это бывает. Никто не владеет полем беззаботно. Когда домохозяин уснул, враг человек всеял плевелы; рабы предлагали ему идти, чтобы их исторгнуть, но господин предоставил самому себе отделить плевелы от хлеба (Мф.13). Это – те сосуды гнева и милосердия в дому Божием, о которых говорит апостол (Рим.9 и 2Тим.2). Наступит день, когда, открыв сокровищницу церковную, Господь вынесет сосуды гнева своего, при удалении которых святые скажут: «от нас изыдоша, но не быша от нас: Аще бы от нас были, пребыли убо быша с нами» (1Ин.2:19). Никто не может присвоить себе Христову победу; никто не может судить о людях до дня суда. Если церковь уже очищена, – что предоставим мы Господу? «Есть путь, иже мнится человеком и жив быти, последняя же его приводят во дно ада» (Притч.14:12). При такой ошибочности суда, какой приговор может быть верным?
Старался блаженный Киприан избежать обычно посещаемых озер, и не пить воды чужой; с целью, отвергая крещение еретиков, он, при тогдашнем римском епископе Стефане, который был двадцать вторым, считая от блаженного Петра, составил по этому предмету собор африканский. Но старание его осталось тщетным. Те же самые епископы, которые вместе с ним постановили перекрещивать еретиков, возвратившись потом к древнему обычаю, издали новое определение14. Что делать? Наши предки передали нам так, а их передали им иначе. Но зачем буду говорить я о позднейшем? Еще свежа была в Иудеи кровь Христова, а апостолам нужно было удостоверение, что тело Господа не мечта; апостол в другой раз терпит муки родов из-за галатов, уклонившихся к соблюдению закона (иудейского); а коринфян, которые не веруют в воскресение тела, старается привести на путь истины множеством доказательств. То Симон волхв и ученик его Мианндр выдавали себя за силы Божии; то Василид выдумал верховного Бога Abraxas, с тремястами шестьюдесятью пятью рождениями; то Николай, бывший одним из семи диаконов, днем и ночью вступая в браки, грезил о гнусных и постыдных для слуха совокуплениях. Умалчиваю о еретиках иудейства, ниспровергнувших преданный закон; умалчиваю о том, что глава самаритян Досифей отверг пророков, – что саддукеи, происшедшие от его поколения, отрицали и самое воскресение тела, – что фарисеи, отделившиеся от иудеев из-за ненужных обрядностей, приняли от отделения самое имя, – что иродиане приняли за Христа царя Ирода. Перехожу к тем еретикам, которые разодрали Евангелия. Читаем о некоем Сатурнине, об офитах, каинеях, сетфоитах, Карпократе, Керинфе, последователе его Евионе и о других язвах, из коих очень многие обнаружились еще при жизни апостола Иоанна; но не читаем, однако же, чтобы кто-нибудь из них был перекрещиваем. Поелику мы упомянули о таком муже, то из самого Апокалипсиса его приведем доказательство, что еретикам должно быть дозволяемо покаяние без крещения. Ангелу Ефеса вменяется в вину оставленная любовь. Ангелу пергамской церкви делается упрек за ядение идоложертвенного и за учение николаитов. У ангела фиатирского порицается пророчица Иезавель, пища идолов и любодеяния. И, однако же, всех их Господь увещевает к покаянию, под угрозою только наказания, если не обратятся. Не побуждал бы Он их к покаянию, если бы не прощал кающихся. Сказал ли Он, чтобы крещенные в николаитской вере были перекрещены, или чтобы возложены были руки на тех, которые в то время между пергамлянами так веровали, которые держались учения Валаамова? Нисколько; но говорит: «покайся; Аще ли ни, прииду тебе скоро и брань сотворю с тобою мечем уст моих» (Откр.2:16). Но если бы ученики Илария и те, которые остались овцами без пастыря, стали ссылаться на места Писания, которые указал блаженный Киприан в пользу перекрещивания еретиков в своих письмах: то пусть знают, что он выставлял эти места, не угрожая анафемою тем, которые не захотели ему следовать. Он остался в общении с теми, которые не соглашались с его образом мыслей; а только старался убедить, по поводу Новата и многих других появившихся в то время ересей, не принимать от него никого без осуждения его заблуждения. Свое объяснение, которое имел он по этому предмету со Стефаном, первосвященником римским, он заканчивает так: «по обычному уважению и чистосердечной приязни, мы доводим об этом до сведения твоего, брат возлюбленный, будучи уверены, что при твоем благочестии и правоверии, ты согласишься с тем, что в одинаковой мере и благочестиво, и справедливо. Впрочем, мы знаем, что некоторые, задумав раз что-нибудь, уже не оставляют того, и не легко меняют свои предположения; но, сохраняя с сослуживцами союз мира и согласия, удерживают и нечто свое, раз вошедшее у них в употребление. В этом отношении мы не делаем насилия никому, и не издаем закона, который отнимал бы право действовать в управлении церковью по свободному усмотрению: всякий предстоятель имеет дать отчет в своих действиях Господу». Когда пишет он и к Юбаяну о перекрещивании еретиков, то в конце книги говорит так: «по мере сил своих – кратко мы написали это тебе, брат возлюбленный, никому не предписывая и не навязывая своего мнения, тем более, что каждый из епископов действует, как находит нужным, имея полную власть поступать по собственному усмотрению. Мы, сколько это от нас зависит, не спорим из-за еретиков со своими сослуживцами и с епископами; но сохраняем с ними божественное согласие и мир Господень, особенно в виду слов апостола: «аще ли кто мнится спорлив быти, мы таковаго обычая не имамы, ниже церковь Божия» (1Кор.11:16). Терпеливо и спокойно мы соблюдаем любовь душевную, уважение к обществу, союз веры, согласие священства». Есть кроме того другое, о чем упоминаем мы, против чего не осмелится и пикнуть Иларий, этот Девкалион мира. Если еретики не имеют крещения, и должны быть перекрещиваемы церковью, потому что не принадлежали к церкви: то и сам Иларий не есть христианин. Ибо он крещен в той церкви, которая всегда принимала крещение от еретиков. Прежде чем состоялся собор ариминский, прежде чем был изгнан Люцифер, – Иларий, будучи диаконом римской церкви, принимал приходящих еретиков с тем крещением, которое они получили прежде. Разве, быть может, только ариане еретики, и только крещенного ими нельзя принимать, а крещенного другими можно! Ты же, Иларий, был диаконом, и принимал крещенных манихеями; ты был диаконом, и одобрял крещение Евиона. А после того, как появился Арий, ты вдруг изо всех сил стал держаться противного. Ты отделяешься со своею челядью, и открываешь новую баню. Если бы тебя крестил какой-нибудь ангел или апостол, не упрекнул15 бы я тебя, что следуешь ему. Но если ты рожден в лоне моем, если вскормлен молоком груди моей, и поднимаешь меч на меня: то отдай назад, что я дала, и потом, если можешь, будь христианином. Блудница я, но все же мать твоя. Не храню в чистоте единобрачия, но такова была я и при твоем зачатии: прелюбодействую с Арием, но прелюбодействовала и прежде с Праксеем, Евионом, Керинфом, Новатом. Ты заключал в свои объятия, ты принимал уже в дом своей матери прелюбодеев. Не знаю, чем оскорбляет тебя один прелюбодей. Если бы кто вздумал отрицать, что наши предки всегда принимали еретиков, то пусть прочитает письма блаженного Киприана, в которых он, обращаясь к Стефану, епископу римскому, доказывает погрешность установившегося обычая. Пусть читает книги и самаго Илария о перекрещивании еретиков, которые написал он против нас, и найдет там сознание самого же Илария, что Юлий, Марк, Сильвестр и прочие древние епископы принимали всех еретиков также через покаяние, и что ему не следовало при этом принимать на себя произнесение приговора обычаю: потому что и собор никейский, о котором мы упомянули несколько выше, принял всех еретиков, исключая учеников Павла Самосатскаго. А что еще важнее, собор этот сохраняет степень пресвитерства за епископом новацианским, если он обратится. Это определение опровергает и Люцифера и Илария: потому что относится в одно и то же время и к клирику и крещенному. Мог бы я говорить в этом роде целый день, все потоки возражений иссушить одним солнечным светом церкви. Но так как мы говорили уже много, и продолжительность спора утомила внимание слушателей, я выскажу тебе свою задушевную мысль коротко и откровенно: следует твердо держаться той церкви, которая, будучи основана апостолами, продолжает свое существование до настоящего дня. Услышишь где-нибудь о таких, которые, считая себя Христовыми, приняли имя не от Господа Иисуса Христа, а от кого-либо другого, как например о Маркионитах, Валентинианах, Монтенсах16 или Кампитах, знай, что то не церковь Христова, а синагога антихриста. Ибо то самое, что они появились после, указывает в них тех, о которых предвозвестил в будущем апостол. И пусть не льстят они себе тем, что находят, по-видимому, подтверждение своих слов в Писаниях: потому что и диавол говорил нечто от Писаний; и сущность Писаний не в чтении, а в понимании. Иначе, если бы мы следовали только букве, могли бы и сами сложить для себя новый догмат, утверждать хоть бы, что не должно-де принимать в церковь таких, которые носят обувь и имеют по две рубахи.
Л. Не считай победителем себя одного: победили мы оба; и каждый из нас празднует свою победу, ты надо мною, я над заблуждением. О, если бы мне всегда приходилось спорить так, чтобы, успевая на лучшее, я оставлял то дурное, чего держался! Однако же, узнав прекрасно нравы своих, я одно скажу тебе, – что их легче победить, чем убедить.