Послание

 

Да будет известно твоему благоразумию, что для мужа совершенного и освященного нужно, чтобы не только сам он был в Боге, но и Бог был в нем, как говорит Господь: иже будет во Мне, и Аз в нем (Ин.15:5). Божию человеку и обитать должно в Божественной скинии, и скинию сию водружать на святой горе пречистого Божества, чтобы не только быть объемлющим, но и объемлемым славою Того, Кто не попускает возобладать над ним темной силе страстей. Ибо в достойных, ради святыни и свойственного им бесстрастия, обитает Спаситель, чтобы, как сам Он бесстрастен, так и приявших Его соделывать бесстрастными, необуреваемыми уже и неносимыми всяким ветром.

 

А некоторые не только сами далеки от таин Христовых, но, и подругов напаяя развращением мутным (Авв.2:15), истину Божию содержат в неправде, в них, как сказано, разумное Божие яве есть. Ибо, осуетившись помышлении своими и омрачившись неразумным сердцем своим (Рим.1:18–21), говорят они, что естественны и Богом прирождены нам постыдные страсти, разумею же удовольствие растления, несправедливую раздражительность, непристойный гнев, движимый не по Богу, и все тому подобное.

 

Посему, оставляя их и их изречения, как уклонения от истины, признаем данное нам Сотворившим нас самовластие свободы, чтобы от нас зависело и устремляться к лучшему и удерживаться от худшего. Ибо правдивый Судия не стал бы наказывать нас одержимых страстями, если бы Сам был Творцом их. Прочь, прочь, умоляю, с сим учением, да не приходит оно и на мысль! Ибо для всякого благочестивого разумения отвратительно сие нелепое и юродивое мнение. Бог есть создатель чистых и прекраснейших природ, как возвестил Дух Святый при миротворении; ибо говорит: се вся добра зело (Быт.1:31). Иеремия же, сетуя и недоумевая о постыдных страстях, говорит: Господь не рече, кто есть твой? рече и бысть. Господь не повеле, из уст Вышняго не изыдут злая, но благая (Плач. Иер.3:36–38). И потому, в Евангелии умные силы предлагают Господу вопрос: Господи, не доброе ли семя сеял еси на селе Твоем? откуду убо сии плевелы (Мф.13:27)? В другом месте сам Спаситель говорит о них: всяк сад, его же не насади Отец Мой небесный, искоренится (Мф.15:13). А что всякое Божие насаждение прекрасно, о сем свидетельствует Павел, в котором глаголет Христос: зане всякое создание Божие добро (1 Тим.4:4). Итак, знай, что скрывающиеся в нас страсти не свои нам, но чужды. Ибо сказано: от тайных моих очисти мя и от чуждих пощади раба Твоего (Пс.18:13,14); и: чуждии восташа на мя и крепцыи взыскаша душу мою (Пс.53:5); и: суди Господи обидящия мя, побори борющия мя (Пс.34:1). Что же означает сия тайная, или сии обидящие и борющие, или сии чуждые, как не лукавых духов, сопротивных Христовым добродетелям?

 

Вникни точнее, что и Закон явственно вопиет о чистоте по внутреннему человеку. Да не приимеши, говорит, имени Господа Бога Твоего всуе: не очистит бо Господь сердца приемлющаго имя Его всуе (Вт.5:11). Посему и Апостол увещавает, ясно говоря: очистим себе от всякия скверны не только плоти, но и духа (2 Кор.7:1); и в другом месте говорит: окроплени сердцем от совести лукавы (Евр.10:22); и еще: всесовершенно ваше тело, дух и душа непорочна да сохранятся (1 Фес.5:23); и: да будете чада Божия непорочна (Фил.2:15). Поэтому, все те, которые желают сподобиться сыноположения, должны иметь не тело только непорочное, но и непорочную душу подобно сказавшему: буди сердце мое непорочно во оправданиих Твоих, яко да не постыжуся (Пс.118:80). Ибо живущие под законом, исполняя плотские только оправдания, сохраняют внешнюю чистоту, а живущие под благодатью желают и внутреннего мира во святыне, повинуясь Рекшему: аще не избудет правда ваша паче фарисей и книжник, не внидете в царствие небесное (Мф.5:20); потому что фарисеи, слепотствуя умом, очищают внешнее сткляницы (Мф.23:25); как и ныне подобные им новые фарисеи неискусным умом, украшая внешнего человека, сами себя оправдывают, тогда как Дух Святый не спослушествует духу их, что Божии они чада, как спослушествует Апостолу, который говорит: самый Дух спослушествует духови нашему, яко есмы чада Божия (Рим.8:16). Они не хотят показать в себе возрастания во святыне внутреннего человека, но уверены только в плотских заслугах; не знают, что вся слава дщери Царевы внутрь (Пс.44:14). Каждый из нас как бы подобен мысленной смоковнице, на которой Господь ищет внутреннего плода, а не лиственного украшения (Мф.21:19).

 

Посему, кто защищает постыдные страсти, как естественные, а не случайно вошедшие в человека, тот пременил истину Божию во лжу свою (Рим.1:25); потому что, как сказал я прежде, Нескверный и Чистый соделал и образ Свой подобным Себе; завистию же диаволею смерть вниде в мир (Прем.2:24). Итак, поелику род человеческий, в беззакониях зачавшись и во грехах родившись (Пс.50:7), от матерней утробы делался отчужденным, и от матернего чрева пребывал в заблуждении, после того как от Адама и до пришествия Христова стал царствовать грех; то умилосердившись пришел Агнец Божий, чтобы собственною Своею силою взять грехи мира, связав прежде крепкого и потом расхитив собранные им в добычу сосуды, по сказанному: пленил еси плен, и еще: приял еси плен (Пс.67:19).

 

Нам должно позаботиться о том, чтобы освобожденными быть из плена, и чтобы облечься во образ Небеснаго, якоже облекохомся во образ перстнаго (1 Кор.15:49), и представить уды наша рабы правде во святыни, как представили греху (Рим.6:19). Мы веруем, что нам, непреткновенно ходящим во свете, надлежит увидеть чудеса Божии, подобно сказавшему: открый очи мои, и уразумею чудеса Твои от Закона Твоего (Пс.118:18). Ибо как в чувственном, кто ходит во свете, тот не претыкается, так и в мысленном, кто пребывает в совершенной святыне, тот не помышляет лукавого, не рассуждает худо. Ибо нет никакого общения свету ко тме, ни сложения церкви со идолы (2 Кор.6:15–16). Посему, признай себя храмом Божиим, и старайся не изображать в сердце мысленных идолов. Ибо всякая страсть, действующая в душе, есть идол; почему прекрасно сказано: имже кто побежден бывает, сему и работен есть (2 Пет.2:19). Если поработились мы плотским страстям, то, явно, не порабощены Святому и бесстрастному Духу; потому что никто не может двема господинома работати: не можете, сказано, Богу работати и мамоне (Мф.6:24). Храм Божий свят, не имеет скверны или порока или нечто от таковых (Еф.5:27); Святый бо Дух отбежит льсти, и отъимется от помышлений не разумных, и в злохудожну душу не внидет учение (Прем.1:4–5).

 

Посему, уверившись, что закон наш написуется в сердце перстом Божиим, не чернилами, но Духом Божиим (2 Кор.3:3), приимем истину Законодателя, изрекшего: Аз есмь истина (Ин.14:7), Который и обрезание сердца совершает, и в разумении достойных написует закон Своей благости, как говорит у Пророка: дая законы Моя в сердца их, и на мыслях их напишу я (Иер.31–33). Все те, которые заботятся войти в род избран, в царское священие, в язык свят, в люди избранны (1 Пет.2:9), удобно приемлют в себя действенность животворящего Духа.

 

Посему, просите и молитесь, чтобы и нам сподобиться, хотя не надолго, приступить к единообразной правоте жизни во Христе. Ибо таковая душа, отложив студ лица (Пс.43:16), и не обладаемая уже скверными помыслами, и не любодействуя с лукавым, без сомнения, входит в общение с небесным Женихом; потому что и сама единообразна. Уязвленная любовию к Нему желает и скончавается (Пс.83:1), желает, осмелюсь так сказать, столько прекрасного мысленного и таинственного единения с Ним по нетленному союзу общения во святыне. Подлинно блаженна и счастлива такая душа; как препобежденная духовною любовию, достойно уневестилась она Богу-Слову. Поэтому, да скажет смело, да скажет она: да возрадуется дута моя о Господе: облече бо мя в ризу спасения, и одежду веселия; яко на жениха возложи на мя венец, и яко невесту украси мя красотою (Ис.61:10). Ибо Царь, возжелав доброты ее (Пс.44:12), сподобил ее наименования не только храмом Божиим, но и дщерию Царевою и царицею: храмом Божиим, как усвоившуюся Духу Святому, дщерию Царевою, как приявшую всыновление от Отца светов, и царицею, как сочетавшуюся с Божеством славы Единородного. Ибо каким образом Господь, единый по сущности, ради домостроительства человеческого спасения приял на Себя в иносказательном смысле многие имена? Почему в одном месте наименован камнем (1 Кор.10:4) и дверию (Ин.10:7), в другом секирою (Лк.3:9) и путем (Ин.14:6), и еще виноградною лозою (Ин.15:1) и хлебом (6:35)? — Камнем — по непоколебимости в силе Своей и по неприступности; — дверию, потому что чрез Него входим в вечную жизнь; — секирою, потому что Он посекает корни порока, — путем, потому что Он ведет достойных к познанию истины, — виноградною лозой, потому что Им плодоприносится вино, веселящее сердце человека; а равно — и хлебом, потому что укрепляет сердце словесной твари. А подобным образом и неукоризненная душа, усвоившаяся Богу-Слову, будучи сама в себе простою, по многим преспеяниям в духовных добродетелях, сподобляется и даров. Сказано же у меня о сем потому, что наименование невесты разумеется не троякое только, но наименований сих много.

 

И знай, что сей предстоит нам труд, пока не внидем во святилище Божие, к Богу, веселящему юность нашу (Пс. 44:4). Ибо Спасителю угодно, чтобы мы, находясь еще во плоти, сподобились Его бесстрастия и исполнились святыни, и тогда смело могли сказать: во плоти ходяще, не по плоти воинствуем: оружия бо воинства нашего не плотская, но сильна Богом на разорения твердем: помышления низлагающе, и всяко возношение, взимающееся на разум Божий (2 Кор.10:3–5). Посему, здесь еще должно нам пригвождать ко кресту греховные страсти, по молитве Пророка: пригвозди страху Твоему плоти моя (Пс.118:120). Ибо под плотию и кровию, о которых Апостол говорит, что царствия Божия наследити не могут (1 Кор.15:50), разуметь должно не это видимое тело (оно создано Богом), но мудрование плоти, возбуждаемое духами злобы, действующими в сынех противления (Еф. 2:2); потому что у совершенных о Христе подвижников несть брань к крови и плоти, но к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы (Еф.6:12).

 

Посему, если признаем, что действие это есть не естественное, но действие сил сопротивных, то, прияв на себя против них всеоружие Христово, возможем стати противу кознем их (Еф.6:11); потому что Спаситель дарует нам силу наступати на змию и на скорпию и на всю силу сопротивную (Лк.10:19), чтобы, находясь еще во плоти, смело могли мы сказать: неправду аще узрех в сердце, да не услышит меня Господь (Пс.65:18); и: без беззакония текох и исправих (Пс.58:5), то есть, без всякой плотской страсти удобно прохожу жительство на небесах, стремясь к намеренному, к почести вышняго звания (Фил.3:14). Ибо, сделавшись чуждыми всякой страсти, смело можем сказать: не только веру соблюдох, но и течение скончах (2 Тим.4:7).

 

Не уверовать только должно во Христа, но и пострадать с Ним, по сказанному: яко вам даровася, не токмо еже во Христа веровати, но и еже по Нем пострадати (Фил.1:29). Веровать только в Бога свойственно мудрствующим земное, даже, не сказать бы, и нечистым духам, которые говорят: вемы Тя, кто еси Сыне Божий (Мр.1:24;Мф. 8:29). Ибо те и другие суть враги креста Христова, им же кончина погибель. Им же Бог чрево, и слава в студе их, иже земная мудрствуют (Фил.3,18–19). Видишь ли, что не только отступнические силы, но и мудрствующие земное, суть враги креста? Пострадать же и прославиться со Христом можно тем только, которые в мире сем распяли самих себя, и язвы Господа носят на собственных телах своих.

 

Научившимся правильно любомудрствовать и избавившим души от скверн порока должно в точности знать цель любомудрия, чтобы, дознав труд шествия и конец течения, всем отринуть высокомерие и мысль о заслугах, по заповеди же Писания отрекшись от своей души и от жизни, иметь в виду одно богатство, которое Бог любящим назначил в награду за любовь ко Христу, призывая к оному всех решившихся охотно принять на себя подвиг; и им к прохождению таковаго подвига достаточное напутствие — крест Христов; неся оный, с весельем и с доброю надеждою должно идти во след Спасителю Богу, соделав для себя законом и путем жизни Его домостроительство, как сказал сам Апостол: подражатели мне бывайте, якоже и Аз Христу (1 Кор.11:1); и еще: терпением да течем на предлежащий нам подвиг, взирающе на Начальника веры и Совершителя Иисуса. Иже вместо предлежащия Ему радости претерпе крест, о срамоте нерадив, одесную же престола Божия седе (Евр.12:1–2).

 

Должно бояться того, чтобы, превознесшись дарами Духа, и некоторое преспеяние в добродетели обратив для себя в повод к высокомудрию и к похвальбе, прежде нежели достигнем уповаемого конца, не ослабеть нам в своем стремлении, по высокомерию не соделать бесполезным для себя предшествовавший труд, и не явиться недостойными совершенства, к которому влекла нас благодать Духа. Посему, никак не должно ослаблять усилие в труде, отказываться от предстоящих подвигов, и если что сделано прежде, тем и ограничивать ревность; но, по Апостолу, надобно задняя приводить в забвение, в предняя же простираться (Фил.3:13), и сокрушать сердце заботами о трудах, имея ненасытимое желание правды, которой одной надобно алкать и жаждать домогающимся совершенства. Им должно соделаться смиренными и исполненными страха, как далеким еще от обетованных благ и много недостигшим до совершенной любви Христовой. Ибо кто вожделеет сей любви и взирает на горнее обетование, тот, постится ли, пребывает ли во бдении, или ревнует о другой какой добродетели, не превозносится прежними заслугами, но, исполненный Божественного желания, и неослабно устремляя взор к Призывающему его, сколько бы в чем ни подвизался, все почитает малым в сравнении с тем, к чему стремится, и до конца сей жизни употребляет все усилия, прилагая труды к трудам, и добродетели к добродетелям, пока не представит себя досточестным пред Богом по делам своим, не имея впрочем той мысли в совести, что соделался достойным пред Богом. Ибо это самая высокая заслуга любомудрия, — когда великий по делам смиряется сердцем и осуждает себя за жизнь, Божиим страхом низлагая долу самомнение, чтобы насладиться обетованием в той мере, в какой уверовав возлюбил оное, а не в какой трудился. Поелику дары велики, то невозможно найти достойных трудов. Но велики должны быть вера и надежда, чтобы ими, а не трудами, измерялось воздаяние. Основание же веры — духовная нищета и безмерная любовь к Богу.

 

Думаю, что достаточно сказано для тех, которые, сообразно с целию упования, решились жить любомудренно. Теперь должно присовокупить к сказанному, как надлежит таковым обращаться друг с другом, какие возлюбить труды, чтобы совершать им течение свое совокупно, пока не достигнут горнего града.

 

Кто решительно не чтит признаваемого досточестным в мире сем, отрекается от родных, отрекается от всякой дольней славы, имеет же в виду небесную почесть, и духовно сопряжен с братьями по Богу, тому должно отречься вместе с миром и от души своей. Отречение же от души состоит в том, чтобы ни в чем не искать своей воли, а более исправлять свою волю, настоятеля соделать для себя Божиим словом, и пользоваться им, как добрым кормчим, который всю полноту братства в единомыслии направляет к пристани Божией воли.

 

Не надобно ничего приобретать или называть своею собственностию, отделяя от общаго, кроме одежды, покрывающей тело. Ибо, если кто ничего этого не имеет у себя, но совлечется и житейской о себе заботы, то будет попечительным об общей потребности, и усердно, с удовольствием и надеждою станет выполнять приказанное начальствующими, как доброжелательный и простодушный раб Христов, преданный тому, что служит к общей потребности братии. Сего требует, и к сему увещавает Господь, говоря: кто из вас хочет быть первым и вящшим, то пусть будет из всех последним, для всех слугою, для всех рабом (Мф.20:27–28).

 

Посему, надобно, чтобы служение не было вознаграждаемо людьми, и служащему не приносило никакой чести и славы, чтобы, по написанному, оказаться ему не человекоугодником, который притворно, пред очами только, работает, но работать не людям, а как самому Господу (Еф.6:6), и идти путем тесным. Кто охотно принял на выю свою Его единый ярем, и несет оный до конца, тот в удовольствии, с благою надеждою, стремится к концу. Посему, должно подчинять себя всем и услуживать братьям, уподобляясь должнику, взявшему у них в заем, возложив на душу заботы всех и выполняя долг любви.

 

Но и начальствующим в духовном лике, имея в виду важность возложенной на них заботы, и рассуждая об ухищрениях злобы, злоумышляющей против веры, надобно подвизаться достойным своего начальствования образом, а не о властительстве замышлять. Ибо в этом опасность. И некоторые, думая начальствовать над другими и направлять их к небесной жизни, сами того не примечая, погубили себя высокою о себе мыслию. Посему, в деле начальствования предстоятелям трудиться должно более других, а думать о себе смиреннее подначальных, в жизни своей представлять братьям образец служения, и на вверенных их начальству смотреть, как на Божий залог. Ибо, если так будут поступать, образуя священный лик услужливостию, и явно делая наставления по потребности каждого, чтобы сохранить приличный каждому чин, а тайно в мыслях, как следует благопризнательным рабам, соблюдая смиренномудрие и веру, то великую награду приобретут себе такою жизнию. Они так должны прилагать попечение о подчиненных, как добрые воспитатели о юных детях, которые вверены им отцами их. Воспитатели, имея в виду свойства детей, на кого действуют ударами, на кого увещанием, на кого похвалою, а на кого иным чем, делая это не по милости и не по ненависти к ним, но как свойственно делу, и как требует нрав ребенка, чтобы дети сделались честными в этой жизни. Так и нам надлежит, отложив всякую ненависть к братьям и всякое упрямство, соображать слово с силами и расположением каждого. За одно сделай выговор, за другое увещание, иного утешь, сообразно с потребностию каждого, употребляя врачевство по примеру доброго врача. Ибо врач, смотря по страданию больного, употребляет то легкое, то сильнейшее лекарство, не обременяется никем требующим врачевства, но соображает искусство и с ранами и с крепостию тела. А ты применяйся к потребности дела, чтобы хорошо обучив душу ученика на тебя обращающего взор, добродетель ее представить отцу светлою и соделать душу достойною наследницею отчего дара. Если так будете поступать друг с другом, и настоятели, и признающие их своими учителями, и станете, одни с радостию покоряться приказаниям, а другие с удовольствием возводить братию к совершенству, честию друг друга больша творяще (Рим.12:10); то на земле будете жить Ангельскою жизнию.

 

Да не будет в вас приметно никакой кичливости, но да связуют сонм ваш простодушие, единомыслие, нековарное расположение друг к другу. Каждый да убедится сам в себе, что он хуже не только живущего с ним брата, но и всякого человека. Кто знает это, тот действительно будет учеником Христовым. Ибо возносяйся, смирится: смиряяй же себе, вознесется (Лк.18:14); и еще: кто хощет в вас старей быти, да будет всех меньший, и всем слуга (Мр.9:15). Яко же и Сын человеческий не прииде, да послужат Ему, но послужити и дати душу Свою избавление за многих (Мф.20:28). И Апостол говорит: не себе бо проповедаем, но Христа Иисуса Господа: себе же самех рабов вам Иисуса ради (2 Кор.4:5). Посему, зная и плоды смирения и вред кичливости, подражайте Владыке.

 

Любя друг друга, для взаимного блага, не бойтесь ни смерти, ни другого какого наказания, но тем же путем, каким ходил среди нас Спаситель, и вы, идя к Нему, как бы в едином теле и единою душею поспешайте к вышнему званию, любя Бога и друг друга; потому что любовь и страх Господень суть первое исполнение закона. Посему, каждому из вас, как незыблемое некое и твердое основание должно положить в душе своей страх и любовь, и напаять душу добрыми делами и продолжительною молитвою; потому что любовь к Богу рождается в нас обыкновенно не просто и не сама собою, но после многих трудов и великих забот и при содействии Христовом, как изрекла премудрость. Ибо сказано: аще взыщеши ея яко сребра, и якоже сокровища испытаеши ю: тогда уразумееши страх Господень, и познание Божие обрящеши (Пр.2:4,5).

 

Обретя же познание Божие и уразумев страх, удобно преуспеешь и в последующем, то есть, в любви к ближнему. Когда приложен первый и великий труд, тогда второе, как меньшее, с легчайшим трудом следует за первым. А без первого и второе не может быть чисто. Ибо кто не любит Бога от всей души и от всего сердца, тот приложит ли правильно и без лести попечение о любви к братьям, не выполняя любви к тому, ради чего прилагается попечение о любви к братьям? Кто — таков, не предал всей души Богу, не подвигнут еще к любви Божией, тем, как невооруженным, удобно овладевает изобретатель греха, или запиная его лукавыми помыслами и делая, что заповеди Писания кажутся ему тяжкими и служение братьям несносным, или доводя его до высокомерия и кичливости тем самым, что служит он подобным ему рабам, и убеждая его, что, поелику исполнил он заповеди Господни, то велик стал на небесах.

 

А это не малая ошибка; потому, что приверженный и рачительный раб должен суд о приверженности вверить Владыке, а не себя вместо Владыки делать судиею, восписывающим похвалы житию своему. Ибо, если сам сделается судиею, отринув Судию истинного, то не будет иметь награды там, прежде суда Его приписав себе похвалы и исполнившись самомнения. По изречению Павла, нужно, чтобы Дух Божий спослушествовал духови нашему (Рим.8:16), а не нашим судом оценивались дела наши. Ибо сказано: не хваляй себе сей искусен, но егоже Бог восхваляет (2 Кор.10:18). А кто не дожидается Его суда, но предваряет оный, тот домогается славы человеческой, приобретая себе от братии честь собственными своими трудами, и делая, что свойственно неверным. Ибо неверный тот, кто вместо небесных почестей гоняется за почестями человеческими, как в одном месте говорит Сам Господь: како вы можете веровати, славу друг от друга приемлюще, и славы, яже от единаго Бога, не ищете (Ин.5:44)? Мне кажется, что они уподобляются тем, которые внешнее сткляницы и блюда очищают, а внутри полны всяких пороков (Мф.23:25).

 

Посему, смотрите, чтобы с вами не было чего подобного, но, устремив души горе, и имея единую заботу угождать Господу, не терять памятования о небе, не принимать почестей века сего; так теките, не разглашая подвигов своих в добродетели, чтобы тот, — кто внушает желание земных почестей, и найдя малое, и тем уловив ум ваш, от занятия истинным низвергает человека в суетное и исполненное лести, — вовсе не нашедши ни времени, ни доступа уловить души пребывающие горе, погиб и остался мертвым. Ибо смерть диаволу, если порок не приведен в исполнение и бездействен.

 

Когда же будет в вас любовь Божия, да последует необходимо за нею и прочее: братолюбие, кротость, нелицемерие, продолжительность молитв и усердие в оных, одним словом, всякая добродетель. А поелику велико стяжание сие; то для приобретения оного нужны и великие труды, предприемлемые не на показ людям, но чтобы угодить Господу, Которому ведомо сокровенное, и к Которому всегда должно устремлять взор. Нужно внутренность души подвергать исследованию и ограждать благочестивыми помыслами, чтобы сопротивник не нашел себе доступа, или случая к злоумышлению. Нужно изнемогшие составы души упражнять и возводить к познанию доброго и лукавого. Упражнять же душу умеет ум последующий Богу, вместе с собою переселяющий к Нему всякую душу, любовию к Богу, сокровенными разумениями добродетели и делами заповеди врачующий гнилое и сочетавающий с крепким.

 

Поелику единственное охранение и врачевство для души — с любовию памятовать о Боге и держаться всегда добрых мыслей: то не будем отлагать такового рачения; едим ли, пьем ли, покоимся ли, делаем ли что, говорим ли, чтобы все, от нас зависящее, споспешествовало Божией, а не нашей собственной, славе, и жизнь наша не имела какой-либо скверны, или нечистоты по навету лукавого. Сверх того, любящим Бога удобен и приятен труд исполнения заповедей; потому что любовь Божия делает подвиг легким и вожделенным.

 

Потому-то лукавый всеми мерами усиливается истребить в душах страх Господень и любовь ко Господу ослабить беззаконными удовольствиями и приятными приманками, стараясь застигнуть душу, когда не облечена в духовные оружия и не охраняется, и растлить труды наши, вместо небесной славы внушая нам славу земную, и действительно прекрасное затмевая тем, что кажется хорошим для обольщенных мечтою. Ибо, если найдет стражей беспечными, то умеет избрать время — вмешаться в труды добродетели и вместе с пшеницей посеять свои плевелы, то есть, злословие, кичливость, тщеславие, желание чести, раздор и прочие произведения злобы. Почему, должно бодрствовать, всюду наблюдать за врагом, чтобы, если употребит какую бесстыдную хитрость, отразить его прежде, нежели коснется души.

 

Помните же постоянно, что Авель принес Богу в жертву овец первородных и тук их, а Каин принес плоды земные, но плоды не первые; и сказано: призре Бог на жертвы Авелевы, а на дары Каиновы не внят (Быт.4:5). Какая же польза сего сказания? Оно научает, что благоугодно Богу все делаемое со страхом и верою, а не что-либо многоценное, сделанное без любви. И Авраам не иначе приял благословение от Мелхиседека, как принесши священнику Божию начатки и главное в имуществе. А главным и лучшим в имуществе называется самая душа и самый ум, чем и повелевается нам не скудно возносить Богу хвалы и молитвы, и не что-либо обыкновенное предлагать в дар Владыке, но со всею любовию и усердием посвящать Ему, что есть лучшего в душе, вернее же сказать, всецело самую душу, чтобы всегда питаясь благодатью Духа и приемля силу Христову, удобно совершать нам спасительное течение, делая оное для себя легким и приятным, даже когда простирается оное далее требований правды; потому что сам Бог вспомоществует нам в ревностях трудах и совершает чрез нас дела правды. И о сем кончим здесь слово.

 

Что же касается до частей добродетели, какую из них должно почитать высшею, и в какой упражняться прежде других, также какая из них вторая, и как прочие части одна за другою следуют, — о сем нет нужды и говорить; потому что все они между собою равночестны, и одна посредством другой упражняющихся в них возводят на самую вершину. Так, простота передает послушанию, послушание вере, вера надежде, надежда служению, служение смирению, а у смирения принимает к себе кротость, и приводит к радости, радость к любви, а любовь к молитве. И таким образом, одна от другой завися и одна с другой состоя в связи, держащегося их возводят они на самую желанную вершину; равно как и с противной стороны, лукавство посредством собственных своих членов низводит друзей своих до крайней злобы.

 

Вам же должно всего более пребывать постоянно в молитве; потому что она есть как бы ликоначальница в лике добродетелей. Чрез нее испрашиваем у Бога и прочие добродетели. Пребывающий постоянно в молитве как бы входит в общение с Богом, и сопрягается с Ним таинственною святостию и некою духовною действенностию и неизреченным расположением сердца. Ибо, здесь еще в путеводителя и споборника прияв Духа, воспламеняется он любовию ко Господу, и горит желанием, не находя сытости в молитве, но непрестанно возжигаясь любовию к Благому и напоевая душу усердием, по сказанному: ядущии мя еще взалчут, и пиющии мя еще вжаждутся (Сир. 24:23), и в другом месте: дал еси веселие в сердце моем (Пс.4:8). И Господь сказал: царствие небесное внутрь вас есть (Лк.17:21).

 

Какое же внутри нас разумеет Он царство? Не то ли, конечно, веселье, какое душам подается свыше Духом? Ибо оно служит, так сказать, указанием и залогом вечной радости, какую души Святых будут вкушать в ожидаемом веке. Посему, Господь утешает нас действенностию Духа во всякой скорби нашей, чтобы спасти нас и сообщить нам духовные блага и Свои дарования. Ибо сказано: утешаяй нас о всякой скорби нашей, яко возмощи нам утешити сущыя во всякой скорби (2 Кор.1:4); и: сердце мое и плоть моя возрадовастася о Бозе живе (Пс. 83:3); и: яко от тука и масти да исполнится душа моя (Пс.62:6). Все это гадательно изображает веселье и утешение, подаваемые Духом.

 

Поелику же показано, какую цель благочестия должны предположить себе решившиеся проводить боголюбивую жизнь, а именно — душевную чистоту и вселение в себя Духа возбуждением себя к добрым делам; то каждый из вас, сообразно с указанною целию предуготовив душу, и любовь к Богу предпочетши всему, да посвятит себя, по Божией воле, молитвам и постам, памятуя того, кто увещает непрестанно молиться (Кол.5:17), и пребывая в молитве и Господних обетованиях, по сказанному: кольми паче Бог сотворит отмщение вопиющих к Нему день и нощь (Лк.18:7). Ибо сказано: глаголаше и притчу, како подобает всегда молитися и не стужати (1). А что прилежная молитва дарует нам многое, и Самого Духа вселяет в души, сие показывает ясно Апостол, когда побуждает нас и говорит: всякою молитвою и молением молящеся на всяко время духом, и в сие истое бдяще во всяком терпении и молитве (Еф.6:18).

 

Как скоро кто из братьев сих посвящает себя этой части, то есть, молитве, то о прекрасном заботится он сокровище, и с совестью правою, приличною только любителю достославного венца, никогда не погрешает мыслию произвольно, и не по нужде, как бы против воли, воздает долг, но удовлетворяет любви и душевному желанию, и для всех делает явными благие плоды своего постоянства. Но надобно, чтобы и прочие давали таковому время, и радовались постоянству его в молитве, чтобы и им самим соделаться причастниками благих плодов, когда тем самым, что соуслаждаются такою жизнию, делаются сообщниками оной. И сам Господь подает просящим силу молиться, как должно, по сказанному: дает молитву молящемуся (Иов.22:2).

 

Посему, должно просить Господа и знать, что пребывающему в молитве, в деле столь важном, лучше с великою рачительностию и всеми силами подвизаться в борьбе; потому что великие победные награды требуют и великих трудов, и злоба таковым подвижникам наипаче всюду строит козни, о том стараясь и заботясь, того домогаясь, чтобы отвратить от рачительности; отсего бывают сон и тягость в теле, изнеженность души, уныние, нерадение, нетерпеливость и прочие немощи и следствия порока, от которых погибает душа, постепенно расхищаемая и передающаяся во власть врагу своему. Поэтому, помысл, как мудрый кормчий, должен внимать молитве, нимало не обращая мысли на смущения лукавого духа, не обуреваясь его волнами, но прямо взирая к горней пристани, и непорочную душу возвращая Богу, Который вверил ее тебе и требует обратно.

 

По Писанию не то хорошо и благоугодно, чтобы падать на колена, распростираться на земле, по примеру других, повергающихся во время молитвы, между тем как мысль блуждает вдали от Бога, но чтобы, удалив от себя всякую леность помыслов и всякую неправедную мысль, вместе с телом и всю душу предать молитвам.

 

И настоятели со всею рачительностию должны содействовать таковому своими советами, питать в молящемся желание достигнуть предположенной цели и тщательно очистить его душу. В таком случае, плод добродетелей, показанный болезнующим, бывает полезен не только преуспевшему, но и тем, которые еще младенчествуют и имеют нужду в обучении, утешая их и побуждая подражать тому, что видят. Плоды же искренней молитвы суть: простота, любовь, смиренномудрие, постоянство, незлобие и все, тому подобное, что труд усердного к молитве, прежде вечных плодов, произращает здесь в продолжение жизни. Такими плодами украшается молитва. А если не имеет оных, то напрасен труд.

 

И не только молитва, но и всякий путь любомудрия, если произращает сказанное выше, поистине, есть путь правды, и ведет к правому концу. А кто лишен сих плодов, тому остается пустое имя, и уподобляется он юродивым девам, у которых во время нужды не оказалось елея в брачном чертоге, потому что не имели в душах света — плода добродетели и духовного светильника в уме; почему, Писание справедливо наименовало их юродивыми за утрату ими добродетели, прежде нежели пришел жених, за что и заключило для сих бедных двери горнего чертога. Писание не вменило им в заслугу рачения о девстве, потому что не оказалось в них действенности Духа; и весьма справедливо. Ибо что пользы от возделывания виноградника, когда нет в нем плодов, ради которых несет труд земледелец? Какое приобретение от поста, молитвы, бдения, когда нет мира и любви и прочих плодов духовной благодати, какие перечисляет святый Апостол? Ибо ради них весь труд несет любитель горней страны, ими привлекает Духа, и их приобщаясь благодати, плодоносит, и с весельем наслаждается деланием, какое духовная благодать совершила в его смиренномудрии и попечительности о делах.

 

Посему, труды молитвы и поста и прочих дел должно переносить с великим удовольствием и благою надеждою, цветы же и плоды трудов признавать действиями Духа. Ибо, если кто станет вменять их себе и все приписывать трудам, то вместо чистых оных плодов произрастет в нем высокомерие и какое-то мудрование. А сии страсти, подобно какой-то гнилости, зарождаясь в душах легкомысленных, растлевают и губят труды. Что же надлежит делать живущему для Бога и в уповании на Него? — С удовольствием пребывать в подвигах добродетели, а избавление души от страстей и надежду восхождения к совершенству на высшую степень добродетелей возлагать на Него и вверяться Его человеколюбию.

 

Кто так благоустроил себя, и в чем доверился, вкусил благодати, тот без труда совершает течение, презирая злобу врага, как будто уже стал чужд страстей и избавлен от них по благодати Христовой. Как те, которые, по нерадению о хорошем, вносят в природу свою лукавые страсти и с радостию проводят в них жизнь, без труда удовлетворяют им, как бы врожденному какому и свойственному для них сластолюбию, плодонося любостяжание, зависть, лукавство и прочие достояния сопротивной злобы: так и истинные Христовы делатели верою и трудами в добродетели с несказанным удовольствием пожинают в плод от благодати Духа преестественныя для них блага, без труда усовершают в себе нелестную и неизменную веру и непоколебимый мир, истинную благость и все прочее, вследствие чего душа, соделавшись лучше себя самой и сильнее злобы врага, уготовляет из себя чистую обитель достопокланяемому и Святому Духу, от Которого прияв бессмертный мир Христов, им сочетавается с Господом и прилепляется к Нему. А прияв благодать Духа, прилепившись к Богу и соделавшись с Ним единым духом, не только легко совершает она дела собственной добродетели, без борения со врагом для преодоления его наветов, но, что важнее всего, восприемлет на себя страдания Спасителя, и услаждается ими более, нежели миролюбцы почестию от людей, дольнею славою и господством. Ибо для христиан, добрым житием и по дару Духа пришедших в меру духовного возраста данной им благодати, и слава и отрада и всякого удовольствия высшее услаждение — ради Христа быть ненавидимыми, изгоняемыми, за веру в Бога терпеть всякое оскорбление и позор. Для такового, при совершенном его уповании приять часть в воскресении и будущих благах, всякое оскорбление, и биения, и гонения и все прочие страдания даже до креста, служат отрадою, упокоением и залогом небесных сокровищ. Ибо сказано: блажени есте, егда поносят вам и ижденут все человеки, и рекут всяк зол глагол на вы лжуще Мене ради. Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех (Мф.5:11,12). И Апостол говорит: не точию же, но хвалимся в скорбех (Рим.5:3); и в другом месте: сладце убо похвалюся в немощех моих, да вселится в мя сила Христова. Темже благоволю в немощех, в досаждениих, в бедах, в темницах: егда бо немощствую, тогда силен есмь (2 Кор.12:9-10); и еще: якоже Божия слуги в терпении мнозе (2 Кор.6:4). Сама благодать Духа объемлет всю душу и, наполнив обитель весельем и силою, сладостными для души делает Господни страдания, надеждою будущего отъемля ощущение настоящих болезней.

 

Посему, как готовящиеся при содействии Духа достигнуть столь высокой силы и славы, так жительствуйте, с радостию подъемля всякий труд и подвиг, чтобы оказаться достойными пришествия в вас Духа и наследия со Христом, никогда не изнемогая и не расслабевая от нерадения, так чтобы и самим не падать, и для других не соделываться виновниками греха. Если же некоторые, не имея еще в себе действенности высшей молитвы и требуемой делом рачительности и силы, скудны в сей добродетели; то пусть в другом восполняют послушание, служа, по мере сил, усердно, работая рачительно, с удовольствием угождая другим, не из-за мзды заслужить честь, не ради человеческой славы, не утомляясь трудами по изнеженности или нерадению, услуживая не как чужому телу и чужой душе, но как рабам Христовым, как своим утробам, чтобы дело ваше пред Богом оказалось чистым и нелестным.

 

В рассуждении рачительности к добрым делам никто да не представляет в предлог, что не в силах он совершить дел, спасающих душу; потому что Бог не повелевает рабам Своим чего-либо невозможного, но явил столько преизобильную и богатую любовь и благость Божества, что каждому дает возможность, по воле его, сделать что-либо доброе, и никто из имеющих рачительность не остается без возможности спастись. Иже аще, сказано, напоит чашею студены воды, токмо во имя ученика аминь глаголю вам, не погубит мзды своея (Мф. 10:42). Что удобоисполнимее сей заповеди? За чашею студеной воды следует небесная награда. И смотри, какое безмерное человеколюбие! Сказано: понеже сотвористе единому сих, Мне сотвористе (Мф.25:40). Повелеваемое маловажно, а приобретение послушания велико, и богато вознаграждается Богом. Посему, не требует Он того, что сверх сил; но, сделаешь ли что малое или великое, награда следует за тобою, соразмерно твоему произволению. Если делаешь во имя Божие и из страха Божия, то дар светел и неотъемлем; а если делаешь напоказ и для славы человеческой, то слушай, что с клятвою говорит сам Господь: аминь глаголю вам, восприемлют мзду свою (Мф.6:8). Посему, чтобы и с нами не было того же, возвещает ученикам Своим, а чрез них и нам: смотрите, милостыни, или молитвы вашей, или поста вашего, не творите пред человеки: аще ли же ни, мзды не имате от Отца вашего, Иже есть на небесех (Мф.6:1). Так повелевает отвращаться и бегать сих смертных и смертными воздаваемых похвал, сей увядающей и убегающей от нас славы, искать же той одной славы, которой и красоту изречь, и предел найти невозможно, с которою и мы возможем сподобиться неизреченных оных тайн о Христе Иисусе Господе нашем. Ему слава во веки веков! Аминь.