Преподобный Феодор Студит. Творения.
Похвальное слово на усекновение священной главы великого Крестителя Христова и Предтечи
Светлое и боголепное торжество ныне собрало нас к духовному празднеству, о, христолюбцы. Светлым это торжество достойно именуется и по самому имени воспоминаемаго, ибо он светильник света и есть и называется; конечно, не в том смысле оно светло, чтобы вещественными лучами освещало наши телесныя очи, – ибо сияние этих лучей не непрерывно, а напротив часто прерывается противоположным затмением, – но в том смысле, что оно лучами божественной благодати всегда просвещает сердца празднующих, и наши умныя очи ныне направляет к подвиту праведника, чтобы мы умственным взором созерцали этот блаженный подвиг и сделали его для себя основанием радости. Ибо кровь иного, пролитая на землю мечем, не услаждала бы взора человеческаго, ни слово о ней, дошедши до слуха, не делало бы память об умершем драгоценною: пролитие того, что сопровождается лишением жизни, как может привлекать человека, по природе жизнелюбиваго? Наоборот, оно, вместе с печалию лица, вызывает чувство сожаления и грустныя речи о страдании в каждом человеке, если только он не какой-либо безумец или существо зверонравное, подобно животным, в неистовство приходящее от созерцаемаго: так петухи, когда убивают подобных им, радуются, поют, скачут, руководясь только животным чувством и не разсуждая, что и их постигнет та же участь. Кровь же мужа праведнаго и для глаз любезна, и для слуха приятна, и для уст покланяема. Ибо пролитие ея есть приобретение соучастия в нестареемой и лучшей жизни; и не только капля крови, но даже и все другое принадлежащее святому, как, например, часть какого-нибудь члена или волос, или вообще того, что носил и чего касался праведный, – весьма вожделенно и любезно для возлюбившаго благочестие. Поэтому-то каждый старается, как некое сокровище, удержать в частных домах или в храмах часть или в целости какой-нибудь член, или же все тело (того или другого мученика), ради действующей в нем силы освящения и спасительной защиты; каждый подходит с благоговением к сокровенному праху и со страхом лобызает неприкосновенный дар.
2. Такова для нас кровь праведнаго Авеля, хотя для родителей его она и была тогда необычною причиною слез: никогда не видевшие страданий умирающаго, как они могли не поразиться смертию своего сына, не плакать, не произносить жалобных слов, когда неожиданно увидели его поверженным на землю, обагренным кровию от братоубийцы и вследствие этого лишенным жизни? Такова, далее, святая кровь пророка Амоса, котораго, долго бив, умертвил мечем Амасия царь (жрец Вефильский): пораженный стрелами его пророчества, он ударил праведника палкою в висок и предал его смерти. Такова святая кровь и пророка Михея, божественное дерзновенно вещавшаго, котораго повесил и умертвил Иорам, сын Ахава. Ибо пророк обличал его в нечестиях его отцов, как написано. Такова святая кровь пророка Исаии, пополам перепиленнаго пилою при Манасии, склонившем к идолопоклонническому служению неустойчиваго и непостояннаго Израиля, не выносившаго откровений пророка. Такова святая кровь и старца Елеазара с семью отроками и богомудрою их матерью: эту кровь пролил посредством различных пыток Антиох, не выносивший мужества непобедимых в защите заповеди Божией, которых печать смерти сделала совершенными в вере. Такова святая кровь и пророка Захарии, которую пролила пред жертвенником распутная жестокость иудеев, не выносивших обличений пророческих. И нужно ли мне больше перечислять, когда можно вообще назвать святую кровь апостолов, пророков и мучеников, которую многие палачи многообразно проливали, как воду, по всей вселенной и которая оказалась гасительницею нечестия?
3. Такова святая кровь Крестителя Христова и Предтечи, о которой наше настоящее слово, – кровь, которая истекла, как драгоценное миро, из священной выи, наполнив благоуханием вселенную, которую образовало не удовольствие чрева, не принятие вина, не потребление мяса и не что-либо другое из того, что обыкновенно утучняет и услаждает плоть, но образовала благодать воздержания от колыбели до смерти. Прииде бо, говорит Писание, Иоанн ни ядый, ни пияй (Матф. 11, 18). Его кровь предшествовала безсмертной чаше Господней. Ибо тому, кто оказался для земных предтечею Света через благодатное рождение свое от неплодной, надлежало явиться светозарным вестником и для обитавших под землею через свою смерть. Его кровь более, чем Авелева смерть, вопиет к Господу Саваофу. Ибо совершение дела есть отзвук некотораго таинственнаго голоса, не звуковыми органами издаваемый, но слышимый силою деятельности. Его кровь благороднее крови патриархов, драгоценнее крови пророков, святее крови праведников, даже превосходнее крови апостолов, славнее крови мучеников, как свидетельствует об этом слово великаго (ипостаснаго) Слова. Его кровь, пролитая за правду в конце Ветхаго Завета и ставшая как бы цветком, предвозвещающим пришествие Христово, украшает Церковь Христову приятнее всяких изображений цветов.
4. Но каким образом, ради кого и по какой причине кровь эта пролита, – это изложит нам повествование святых Евангелий. Ирод бо емь Иоанна, связа его, и всади в темницу, Иродиады ради жены Филиппа брата своего. Глаголаше бо ему Иоанн: не достоит ти имети ея. И хотящ его убити, убояся народа: зане яко пророка его имеяху (Матф. 14, 3–5). Прежде всего должно изследовать, кто этот Ирод, так как одинаковость имени производит неясность в обнаружении действительнаго лица (о котором здесь речь). Очевидно, это тетрарх, ибо отец его, убийца вифлеемских детей, давно уже был мертв. За что же он был обличаем Иоанном? – За то, что изгнал законно с ним сочетавшуюся жену, т. е. дочь царя Ареты, и беззаконно женился на Иродиаде, жене брата своего Филиппа. Ибо ему можно было бы бездетную взять в сожитие для возстановления семени брата, по закону Моисееву, но имевшую детей – ни в каком случае, а у нея была дочь – того же имени, Иродиада, исчадие аспида, дьявольское орудие собственной погибели. Итак, справедливо обличение Иоанново, обличение напоминательное, а не высокомерное, целительное, а не уязвляющее. Ибо вот что говорит он: не достоит ти имети ея (Матф. 14, 4), и обращает его к божественному закону, говоря: посмотри и узнай, что тебе закон повелевает: Аще же живут братия вкупе, и умрет един от них, семене же не будет ему, да не будет жена умершаго иному мужу не сродну: брат мужа ея да внидет к ней, и поймет ю себе в жену, и да поживет с нею. И будет отроча, еже Аще родится, да поставится во имя умершаго, и не погибнет имя его от Израиля (Втор. 25, 5). Это тебе закон повелевает, ты же ввел в дом имеющую дитя от брата твоего. Не преступай же постановления Законодателя и не загрязняй пурпуровой (царской) одежды незаконною кровию; призванный быть для других образом благозакония, не будь для подданных причиной беззакония; за это понесешь справедливое наказание, ибо сильнии сильне истязаны будут (Прем. 6, 6).
5. Ирод же, облеченный силою, забыл о существовании Бога, взбесился, воспылал гневом, отверг обличение. Не последовал примеру Давида, который, быв обличен пророком Нафаном за грех прелюбодеяния, сказал известныя слова: согреших ко Господу (2Цар. 12, 13), которому, ради его смирения, и Господь простил грех. Но емь Иоанна, связа его, и всади в темницу (Матф. 14, 3). Непобедимаго любомудрием победил побежденный страстию распутства; несвязаннаго никакою страстью связал связанный чарами невоздержания; стража и вестника Церкви всадил в темницу пленник нечистаго дела Иродиады ради жены Филиппа брата своего (Матф. 14, 3), – ради Иродиады, нравом похожей на Далилу, сотрудницу диавола. Ибо она мужа, и притом чужого, возбудила к ненависти против Иоанна: не могу, говорит, будучи царицей, переносить обличение от сына Захарии, посади в темницу язык, меня обличающий, пронзи сейчас копьем человека, наносящаго душе моей раны словами, как стрелами. И хотящ его убити, убояся народа, зане яко пророка его имеяху (Матф. 14, 5). Ибо и цари, когда захотят совершить что-либо несправедливое, не тотчас приводят желание свое в исполнение, подверженные стыду и страху пред подданными, но в душе своей выжидают удобнаго времени для преступления.
6. Дни же бывшу рождества Иродова, пляса дщи Иродиадина посреде, и угоди Иродови. Темже и с клятвою изрече ей дати, егоже Аще воспросит (Матф. 14, 6). Когда ему надлежало воздать славу Богу за то, что увидел свет, тогда он возлюбил дела тьмы. Для него это было время духовной радости, а не пляски, и притом пляски женщины в присутствии мужчин. Что отсюда произошло? Клятва. А отсюда? – Убийство. Вырви корень зла, и не будет плода беззакония; если же первый возрос, то, несомненно, и конец дела последует. Пляса дщи Иродиадина посреде, и угоди Иродови. И чему могла научиться от матери легкомысленная дочь, как не плясать? – и настолько искусству плясать она была обучена, что угодила Ироду, почему он с клятвою обещал ей дать, чего только она попросит. Ибо такова необдуманность одержимых страстями нечестия, что они несмысленно говорят обо всем, как только вздумается. Она же, предупрежденная материю, избрала кровопролитную смерть, которую порождение эхидны, Иродиада, давно хотела совершить. Разгорячившись, она сказала собственной дочери следующее: вот, дитя, пришло желанное время; своими ногами ты сделала дело любезное мне; искусным своим пением ты утешила мою старость. Скроем в землю обличающаго нас. Иди скоро и скажи так: даждь ми зде на блюде главу Иоанна Крестителя (Матф. 14, 8). О, просьба крайняго безумия! Вакханка и убийца недовольна тем, что еще не наслаждалась убийственным зрелищем. Ибо недостаточно для тебя того, что ты пожелала, чтобы меч отрубил священную выю; но еще хлопочет о том, чтобы тебе священная глава была подана на блюде. О, безбожная и нравом более жестокая, чем Иезавель!
7. И печален бысть царь: клятвы же ради и за возлежащих с ним, повеле дати ей и послав усекну Иоанна в темнице. И принесоша главу его на блюде и даша девице: и отнесе матери своей (Матф. 14, 9–11). О, исполнение диавольскаго злоумышления! Кто занес над священною главою смертоносный меч! Второй Доик, преступный служитель, не подражатель тем, которые благоразумно противостояли царю Саулу, когда он повелел убивать пророков Божиих. И принесоша главу его на блюде. Как назвать это угощение – пиром или бойнею? Как назвать возлежавших вместе пьяниц – гостями или палачами? О, позорное зрелище, о, преступное видение! На пиру птица подавалась, а здесь вносилась голова пророка; там цельное вино разливалось, а здесь праведная кровь ключем лилась. Какая страшная весть, какое ужасное повествование! И даша девице, и отнесе матери своей. О, безумие! Дана безценная глава за безчестное дело, – дана проклятой и нечистой женщине – чистая, неприкосновенная и для самих ангелов почтенная глава. И отнесла матери своей, т. е. как бы предложила жадной матери в пищу смерть пророка, говоря: ешь, мать, плоть безплотно жившаго, пей кровь безкровнаго, вот навсегда умолкнувший язык человека, обличавшаго нас!...
8. И приступльше ученицы его взяша тело его, и погребоша е (Матф. 14, 12). Представь себе, любознательный человек, изображенный гроб праведника, и обличай иконоборцев, как врагов истицы. Внимательно разсмотри историю и извлекай для себя пользу: как из темницы был веден святой, связанный узами железными, как палач с ожесточением занес меч над священною выею, как отрезанная мироносная глава передана беснующейся Иродиаде, как погребено священное тело Иоанна руками его учеников, которые плачут, душевно скорбят и окружают тело, при чем один держит ноги, другой приставляет главу к телу, а иной совершает каждение и воспевает погребальныя песни. Там, слушатели, и я присутствую умственным взором и вижу гроб праведника в мире (Прем. 3, 4), по писанному: вижу его ангельский лик, очи коего, как два светила зашедшия, а весь вид лика являет образ красоты; вижу бездыханнаго, лишеннаго земной жизненной силы, но тем сильнее издающаго благоухание божественной благодати. Целую священныя руки: прикосновение к ним непозволительно для греха, и пальцем их указан людям вземляй грех мира. Поклоняюсь прекрасным ногам: их назначение было – благовествовать благая на земле, и через них предуготован путь пришествия Господня. Да предстанут мне к поклонению и честныя узы, коими был связан мною почитаемый среди людей ангел: да предстанет и честное блюдо, на котором была предложена драгоценнейшая золота всесвященная глава. И даже если бы я нашел меч палача, прошедший по священной вые, то не оставил бы его без поклонения, и самую землю, в которой сокрыто это сокровище, обнял бы, как источник благодати. О, блаженный гроб и приятный камень, владеющие треблаженным телом, паче множества смарагдов и маргаритов, оберегаемым внутри! Итак, там видимо присутствовал лик учеников, невидимо же – множество ангелов, прославлявших одноименнаго им ангела во плоти, приснаго друга Господня, невестоводителя Жениха, постоянно светящий светильник неизреченнаго Света, живой глас великаго Слова, выше пророка, большаго среди рожденных женами, – прославлявших, увенчававших, поднимавших на небо и переносивших его к безсмертной радости. Таков-то мирный гроб Праведника, радостный и спасительный для мира.
9. Но неужели безумный Ирод здесь, на земле, избег наказания суда? – Нисколько; но, как повествуется, он за это был убит в то время, когда усмирял возстание всего народа: ибо в назидание будущим царям, чтобы они не подпадали подобным страстям. Бог устрашил их посредством бывшаго с Иродом. Но оставим это и воззовем соответственно настоящему дню следующее: ныне Иоанн Предтеча, за истину усеченный в главу, ублажается, нечестивый же Ирод, осмеиваемый, поругаем бывает. Ныне Иоанн Предтеча на языках всех людей почитается через повествование об обличении, безумный же Ирод безславится, обличаемый в прелюбодеянии всяким боящимся Господа. Ныне глава Иоанна Предтечи на блюде предлагается в священную жертву, а блудница Иродиада против воли вечно обличается. Ныне кровь Иоанна Предтечи за охранение божественнаго закона проливается, а противник Предтечи, ради противоположнаго дела, законно торжествует. Ныне Иоанн Предтеча ради дерзновения перед Иродом за правду умерщвляется, и цари земные, вразумленные, не разводятся с своими супругами, а разводящихся наказывают. Ныне Иоанн Предтеча поднимает знамение на земле и проповедует, что всякий человек должен довольствоваться своею женою и дальше ея не ходить. Ныне Иоанн Предтеча во ад нисходит, и умершие слышат неизглаголанную радостную весть о Христовом пришествии. Ныне небеса радуются Иоанну Предтече, обезглавленному за правду Божию, люди же на земле воспевают ему празднственныя песни, – и мне кажется, что великий Предтеча Господень с неба взирает на нас и, как песнопевцев его, наделяет божественными дарованиями. Среди пророков он, как утренняя звезда проносящаяся и освещающая; среди апостолов, – как солнце среди солнц, ранее и более других светящее: среди мучеников, – как небо, разнообразно украшенное звездами чудес; среди праведников, – как кедр ливанский, многими ветвями добродетели покрытый. Ныне он возвещает радость вселенной. Ибо если многие в праздник рождения его радуются, по Писанию, то справедливо, чтобы и в праздник его кончины ту же радость имели, которую воспеть удостоились мы, – и священники, и отшельники, и монахи и мирские люди, так как всем память об этой кончине приносит ликование, особенно же нам, насельникам этой священной его обители. О, если бы мы более усердно прибегали к его молитвам, во Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава и сила, со Отцем и всесвятым и животворящим Духом, ныне и присно, и в безконечные веки веков. Аминь.