Священномученик Иларион (Троицкий)
Краеугольный камень Церкви

(Мф. 16, 13–18)

Во время Своей земной жизни Господь Иисус Христос таил Свое Божество. Во дни плоти Своей Он был – «Бог таящийся». Бисера Своих возвышенных истин Христос не повергал пред свиньями. Когда сияло лицо Его светом Фаворским на горе Преображения, народ под горой мог наблюдать лишь бесноватого, тяжко страдающего. Не без причины было, несомненно, это сокрытие Божества. В противном случае не уподобилось ли бы все человечество Симону Петру, который после чудесного лова рыбы припал к ногам Иисуса и сказал: Выйди от меня, Господи, потому что я человек грешный (Лк. 5:8)?

Характером скрытости и как бы таинственности отличается и та беседа Христа с учениками, в которой Он говорил о камне, лежащем в основании Церкви. Христос пошел (χαι εζηλυεν – Мр. 8:27; Мф. 16:13 – ελυων, но HW мн. др. Ср.: Злат. εζελυων) с учениками Своими на самый крайний север Палестины, в пределы (εις τα μερη Мф. Мр. – εις τας χωμας) Кесарии Филипповой, к истокам Иордана. Христос как бы избегал города (εις τας χωμας Мр.); Он был в пути (εν τη οδψ Мр.). По свидетельству ев. Луки, Христос был в молитвенном настроении духа (προσευχομενον) и наедине со Своими учениками (προσευχομενον – συνηντησαν, occurrerunt – αυτψ οι μαυηται). И уединение с учениками, и молитвенное состояние – все это признаки важности момента, признаки того, что последующая беседа будет иметь особенно глубокий смысл и значение.

Будучи в отдаленной и уединенной местности наедине со Своими учениками, Господь Иисус Христос задает им вопрос: За кого люди почитают Сына человеческого?¹. Христос спрашивает о мнении простого народа (у Луки: οι οχλοι). «Для чего, – говорит св. Иоанн Златоуст, – Он спросил сначала не об их мнении, а о мнении народа? Для того, чтобы они, сказавши народное мнение, потом, будучи спрошены: вы же кого Мя глаголете быти? – самым порядком вопросов были возведены к высшему разумению и не стали о Нем так же низко думать, как и народ»². Вопрос Христа имеет двоякое значение. Он, прежде всего, спрашивает о тех мнениях, которые были распространены в народе о Нем Самом лично; в устах Христа имя «Сына человеческого» обозначало Его Самого. Но это же имя, взятое из книги пророка Даниила (Дан. 7, 13–14), было общепринятым во время земной жизни Господа обозначением Мессии. Поэтому, по крайней мере для учеников, вопрос Христа был вопросом о том, кто такой есть Мессия, какова Его природа, Бог Он или человек³.

Мнения народные о Христе были известны ученикам, и они перечисляют эти мнения в ответ на вопрос Христа. Они сказали: «Одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию или за одного из пророков». Об этих мнениях народных евангелисты сообщают и по другому поводу (Мр. 6:14–16, Лк. 9:7–8) и там перечисляются те же самые мнения. Известно из евангелия, что за воскресшего Иоанна Крестителя считал Христа Ирод Антипа (Мф. 14:1–2, Мр. 6:14).

Илию ждали как предтечу Мессии на основании пророчества Малахии об явлении Илии Фесвитянина пред наступлением дня Господня, великого и страшного (Мал. 4:5). Книжники говорили, что Илии надлежит придти прежде (Мф. 17:10, Мр. 9:11). Христос указывал исполнение пророчества Малахии на Иоанне Крестителе (Мф. 11:14, 17:12–13, Мр. 9:13). Об ожидании пред пришествием Христовым Иеремии или еще кого из пророков – ничего неизвестно; упоминания об Иеремии во Второй Книге Маккавейской (2Мак. 2:1–9, 15:12–16, 3Ездр. 2:18) не дают основания к каким-либо определенным заключениям⁴. Марк и Лука опускают имя Иеремии. Были, следовательно, люди, которые считали Иисуса Христа вообще за одного из воскресших пророков, безотносительно к пришествию Мессии⁵. Подробные разыскания обо всех этих народных мнениях никакого особого богословского значения иметь не могут⁶.

Когда апостолы перечислили различные мнения о Христе, распространенные в народе, Он спрашивает их: вы же за кого почитаете Меня? υμεις δε τινα με λεγετε ειναι. Самая форма вопроса показывает, что от Своих ближайших учеников и последователей Он ожидает такого мнения, которое можно противопоставить мнениям народным.

«Когда Христос спрашивал о мнении народа, тогда все отвечали на Его вопрос; когда же о их собственном, то Петр, уста апостолов, всегда пламенный, глава в лике апостольском, не терпит, предупреждает и говорит: Ты Христос, Сын Бога живаго (Мф. 16:16)"⁷. Сыном Божиим ученики называли Иисуса Христа и раньше: так назвал Его Нафанаил при самом своем призвании (Ин. 1:49) и все бывшие в лодке после укрощения бури (Мф. 14:33). Однако исповедание Христа устами ап. Петра в пределах Кесарии Филипповой сохраняет свое исключительное значение. Восклицание апостолов в лодке: αληυως υεου υιος ει – имело своим понятным источником те переживания, которые были у них как очевидцев чудесного проявления могущества Христова и Его власти даже над стихиями природы; здесь «исповедание» является ясным и сложившимся убеждением. Толкователи и комментаторы обращают внимание на то, что в ответе Петра все слова стоят с членом: о Χριστος ο υιος του υεου του ζωντος. Петр исповедал Иисуса Христа Единородным Сыном Божиим.

Особенно важно в данном случае название Бога живым. В Библии Бог живым называется в противоположность бездушным идолам (Ис. 37:4, 17; Дан. 6:26; 2Кор. 6:16; 1Сол. 1:9 и др.). Бог есть самобытная жизнь. Ориген при истолковании настоящего места св. Матфея называет Бога ζων παρα την αυτοζωην⁸. Отец имеет жизнь в Самом Себе (Ин 5:26). Имея жизнь в Самом Себе, Бог есть источник жизни для твари, которую он поддерживает в состоянии жизни. По исповеданию Петра во Христе Бог и открылся миру как живой. Иоанн Богослов называет Христа Логосом жизни – о λογος της ζωης (1Ин. 1:1). В Нем была жизнь (Ин. 1:4; 1Ин. 5:11). Ему так же дано иметь жизнь в Себе (Ин. 5:26). Он Сам сказал о Себе: Я есмь жизнь (Ин. 11:25). Его слова – жизнь (Ин. 6:63). Он вообще дает миру жизнь (Ин. 6:33), ибо и пришел для того, чтобы имели жизнь (Ин. 10:10; 1Ин. 4:9). Он – Начальник жизни (Деян. 3:15). Христос – жизнь ваша, – пишет ап. Павел (Кол. 3:4).

Нельзя не обратить внимания на то, что знаменитый кодекс Безы (D) вместо ζωντος читает σωζοντος – Ты Христос, Сын Бога спасающего. Это чтение сохраняет оттенок параллельного арамейско-сирийского текста. Греческому ζωντος в сирийских переводах (пешито и курет.) соответствует //. Но это же слово или происходящие от одного с ним корня в других случаях соответствуют греческому σωζειν: так в Мр. 15, 31 греческое εσωσεν сирийскому // и σωσαι, в Ин. 4,42 греческое о σωτηρ сирийскому⁹ //. Жизнь, о которой идет речь в евангелии, можно, следовательно, понимать как спасение. Бог открылся спасающим в Своем Единородном Сыне, Который воплотился на земле. В исповедании Петра выражена та же истина, что и в словах Иоанна Богослова: Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь (ινα ζησωμεν – да живи будем) чрез Него (1Ин. 4:9. Сравн. 1:2), почему имеющий Сына Божия имеет жизнь, а не имеющий Сына Божия не имеет жизни (1Ин. 5:11–12). В словах ап. Петра мы должны усматривать исповедание великой тайны, великой истины воплощения на земле Единородного Сына Божия. Исповедание Петрово то же, что и Иоанновское – о λογος σαρξ εγενετο χαι εσχηνωσεν εν ημιν, хотя слава этого Логоса была ως μονογενους παρα πατρος (Ин. 1, 14). В этом исповедании великая религиозная (τηςευσεβειας) тайна: Бог (ος?) явился во плоти (1Тим. 3:16). Видеть эту именно тайну в словах Петрова исповедания побуждают и святоотеческие авторитеты. Св. Иоанн Златоуст говорит, что Христос, предлагая вопрос ученикам, сильно желал, чтобы исповедывали Его воплощение ¹⁰. Но особенно хорошо говорит св. Исидор Пелусиот в письме к Серину: «Слова сии: Ты еси Христос, Сын Божий, означают соединение двух естеств, которое для нашего спасения боголепно совершил в Себе Сын Божий"¹¹. Следовательно, в Петровом исповедании положено зерно церковной христологии и сотериологии.

Католические авторы стараются доказать, что исповедание Петра принадлежит лишь ему одному, он ответил Христу только от своего лица. Петр не знал тайн сердца, чтобы исповедать общую веру. Между вопросом и ответом не было никакого совещания учеников и не было сделано никакого общего поручения Петру¹². Но едва ли следует думать непременно об особенном откровении, бывшем одному только Петру в данный момент. В ст. 15 Христос не задавал Своим ученикам какой-нибудь загадки. Он спрашивал их об установившемся среди них мнении, отличном от мнений народных. Второй вопрос Христа по характеру совершенно тождествен с первым. Что говорят (λεγετε) обо Мне люди? Вы же что говорите (λεγουσιν) обо Мне? Употреблен один и тот же глагол. В той или другой форме ученики, очевидно, уже говорили то же самое о Христе. Их мнение представляется в вопросе Христа таким же уже существующим, как и различные мнения народные. Апостолы слышали нагорную проповедь Христа, были очевидцами того, как Христос позволял называть Себя сыном Давида (Мф. 9:27, 12:23, 15:22), наверное знали об откровении при крещении, помнили, что Христос велел ответить Иоанну Крестителю (Мф. 11:4–6) и что Сам говорил при этом случае народу об Иоанне (Мф. 11:7–15). Все это могло убедить апостолов в божественном достоинстве их Учителя. Близ Кесарии Филипповой ап.Петр лишь особенно полно выразил это убеждение лика апостольского¹³. Очевидно, ап.Петр был в данном случае лишь «устами апостолов», как его называет Иоанн Златоуст¹⁴. Такой же взгляд высказывают блаж. Иероним¹⁵, св. Амвросий Медиоланский¹⁶ и блаж. Августин¹⁷. Исповедание Петрово может быть названо исповеданием апостольским. В лице «избранных» (Лк. 6:13; Ин. 13:18, 15:16, 19) человечество исповедало великую истину спасения людей воплощением Сына Бога живого.

В ответ на исповедание апостолов Христос сказал Петру: Блажен ты, Симон сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыла тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах (Мф. 16:17). В этих словах Христос характеризует исповеданную истину со стороны ея происхождения. Эту истину открыла не плоть и кровь (σαρξ χαι αιμα). «Плоть и кровь» – гебраизм (в сирийском новозаветном тексте //) не употребляется в ветхом завете, но часто встречается в раввинской литературе и в Новом Завете. В Талмуде и Мидраше человек в противоположность вечному и высочайшему существу Божию всегда называется плотью и кровью¹⁸. В Новом Завете σαρξ χαι αιμα также служит описательным выражением для обозначения плотского и смертного человека в его отличии от существ вечных и духовных (См. 1Кор. 15:50; Еф. 6:12; Гал. 1:16; Евр. 2:14). Следовательно, великая религиозная тайна воплощения Сына Божия сознана апостолами по особому откровению. Здесь сказано то же, что в Мф. 11, 27: никто не знает Сына, кроме Отца (см. и Лк. 10:22) и 1Кор. 12:3: никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым¹⁹. Действительно, в плоти и крови еврейского народа времен Христа не было идеи воплощения Сына Божия и даже не было благоприятной почвы для этой идеи. «Идея Эммануила, в Своем богочеловеческом лице явившего природу идеально-совершеннейшую, выходила за пределы тогдашнего иудейского, как и вообще греховного человеческого, сознания»²⁰. Мысль о Боге воплотившемся казалась иудеям не только соблазном, но и богохульством. Иудеи говорили Христу: не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человеком, делаешь себя Богом (Ин. 10:33). Когда Господь на суде признал Себя Христом, Сыном Божиим, первосвященник разодрал одежды свои и сказал: Он богохульствует! Вот теперь вы слышали богохульство Его! Как вам кажется? Они же сказали в ответ: повинен смерти (Мф. 26:63–66; Мр. 14:60–64; Лк. 22:70–71). В одном месте Иерусалимского талмуда богохульною называется мысль, что Бог может иметь Сына²¹, а в другом читаем: «сказал равви Аббагу: если скажет тебе человек: Я – Бог, так он лжет»²². В диалоге Иустина философа с Трифоном мы можем видеть, как идея воплощения не укладывается в сознание иудея: «невероятное и почти невозможное нечто пытаешься ты доказать, что Бог претерпел рождение и стал человеком»²³. Тот же иудей определенно выражает свои мессианские чаяния: «мы все ожидаем, что Мессия будет человеком от человеков – τον Χριστον ανυρωπον εξ ανυρωπων προσδοχωμεν γενησευαι"²⁴. Подобное же говорит о мессианских чаяниях иудеев и св. Ипполит Римский: «рождение его, говорят, будет из рода Давида, не от Девы и Св. Духа, но от мужа и жены, как всем определено рождаться – из семени»²⁵. В науке формулируется даже тезис, по которому иудейские мессианские понятия не дают материала для учения об особенности предсуществующего Христа²⁶. Во всяком случае в Иудейском богословии Мессия мыслится как человеческий царь и владыка, только наделенный от Бога особыми дарами и силами²⁷. Уже в христианский период все ереси, возникавшие под влиянием иудейства, уклонялись от истины именно в решении вопросов христологических. Иудействующие, по выражению Евсевия Кесарийского, имели скудное и унизительное понятие о Христе. Они считали Его бедным и обыкновенным человеком, который только за усовершенствование нрава признан праведным и который родился от соединения мужа с Марией²⁸. Эвиониты, – говорит св. Ириней Лионский, – «не принимают в свою душу верою соединения Бога и человека»²⁹.

История учения о Логосе, можно еще добавить, показывает, что не одна иудейская мысль была тою σαρξ χαι αιμα, которая не могла открыть истины Боговоплощения, потому что от этой истины равно далеки и деизм Палестины, и пантеизм Эллады, и синкретизм Александрии. Такова была воля Божия, чтобы эта великая религиозная истина скрыта была от премудрых и разумных, но открыта младенцам (Мф. 11:25–26; Лк. 10:21).

Указав в ответ на исповедание Петра источник и происхождение исповеданной истины, Господь говорит дальше о значении этой истины и указывает на следствия самого факта воплощения: И Я говорю тебе: ты Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ея (Мф. 16:18). Заметная и в греческом тексте (σν ετ Πετροζ χαι επι τανιτη τη πετρα) игра слов, еще яснее звучит в тексте арамейско-сирийском //: где греческим – Πετροζ θ πετρα соответствует одно и то же слово. В данном случае πετρα обозначает объект απεχαλυψε стиха 17-го. Христос говорит Петру как бы так: «Ты выразил открытую тебе истину. Твое имя может быть метафорическим обозначением этой истины. Она будет тем камнем, на котором будет стоять Моя Церковь, и будет основной истиной веры Моих учеников»³⁰. Изъяснение слов Христа дает нам тот, к кому они были непосредственно направлены, – ап. Петр Христа называет камнем живым, человеками отверженным, но Богом избранным, драгоценным, ибо сказано в Писании: вот, Я полагаю в Сионе камень краеугольный, избранный, драгоценный; и верующий в Него не постыдится (Ис. 28:16). Итак Он для вас, верующих, драгоценность, а для неверующих камень, который отвергли строители, но который сделался главою угла (Пс. 117:22), камень претыкания и соблазна (1Пет. 2:4, 6–7). В своей речи перед иудейскими властями ап. Петр так же говорил о Христе: Он есть камень, пренебреженный вами зиждущими, но сделавшийся главою угла, и нет ни в ком ином спасения (Деян. 4:11). Пророчество псалма 117 о камне относил к Себе и Сам Христос (Мф. 21:44; Мр. 12:10–11; Лк. 20:17), а пророчество Исайи ко Христу применяет и ап. Павел (Рим. 9:33), который Христа и сам называет камнем (1Кор. 10:4), краеугольным камнем, на котором стройно слагается все здание Церкви (Еф. 2:20–21), так что никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос (1Кор 3:11). Все эти места Св. Писания показывают, насколько свойственно новозаветным писателям представление о Христе как о камне; ими всецело усвоен пророческий образ и усвоен в применении ко Христу. Когда Христос только сказал в ответ на исповедание Петра о камне, употребив образ строения дома, – и у ап. Петра, и у прочих апостолов тот час встал в сознании знакомый пророческий образ.

Св. отцы и учители Церкви при истолковании Мф. 16:18 под камнем иногда разумеют ап. Петра, но чаще Самого Христа или исповедание Петра. Таковы толкования св.Иоанна Златоуста³¹, преп. Исидора Пелусиота³², блаж. Иеронима³³, Илария Пиктавийского³⁴, св.Амвросия Медиоланского³⁵, св.Григория Богослова³⁶, св.Епифания Кипрского³⁷, св.Кирилла Александрийского³⁸, блаж. Феодорита³⁹, блаж. Августина⁴⁰, Кассиодора⁴¹, преп. Иоанна Дамаскина⁴², блаж. Феофилакта⁴³ и др. «Христос создал Церковь на богословии (επι τη υεολογια) Петра», – говорит Нил Кавасила, архиеп. Солунский⁴⁴.

Но что значит создать Церковь на Самом Христе или на исповедании, на вере Петра? Отцы Церкви при истолковании Мф. 16:18 не отвечают на этот вопрос, но мы можем найти достаточный ответ вообще в святоотеческом богословии. Не богословие Петра, как сумма теоретических положений и предметов веры, лежит в основании Церкви. Бесы тоже веруют в Божество Христа (Иак. 2:19); они и исповедывали Христа подобно ап. Петру (Мф. 8:29; Мр. 1:24), но они вне Церкви⁴⁵. Вера или исповедание Петра лежит в основании Церкви по своему объективному значению, и Христос есть основание Церкви в том смысле, в каком Он исповедан. Ап. Петр исповедал воплощение Сына Божия и Христа как воплощенного Сына Божия. Не идея, не истина, но самый факт воплощения Сына Божия есть тот камень, на котором зиждется Церковь. Церковь – прямое следствие воплощения. Слова Христовы Петру неразрывно связывают христологию с экклисиологией.

Религиозное собрание ветхозаветного народа называлось кагалом Иеговы. В ветхом завете к народу еврейскому прилагался образ строения; употреблялся тот же глагол οιχοσομησω, что и в Мф. 16:18, означающий и создание и воссоздание. Так пророк Иеремия говорит об Израиле: «Я создам тебя и ты воссоздан будешь» (Иер. 3:14. LXX σε χαι οιχοσομηυηση⁴⁶). Ветхозаветными словами Христос говорит о новозаветных истинах⁴⁷, говорит о пересоздании человечества воплощением Бога и о создании нового религиозного целого – Церкви. В словах Христа дана сущность всего новозаветного и церковного богословия и это богословие, в свою очередь, своим общим духом и смыслом подтверждает наше понимание евангельского текста.

Христос говорил о новом рождении (Ин. 3:3–7) и ап. Павел – о возрождении и обновлении Святым Духом (Тит. 3:5). Кто во Христе, тот новая тварь χαινη χτισιζ (2Кор. 5:17 Срвн. Гал. 6:15). Но новое творение во многих отношениях повторяет творение первое. Бог создал человека, взявши персть от земли (Быт. 2:7). Первый человек из земли перстный; каков перстный, таковы и перстные, и мы носили образ перстного (1Кор. 15:47–49). От перстного естества человеческого, хотя и от чистейшей Девы, Божие Слово, воплощаясь, заимствует плоть и созидает нового человека в Себе Самом (Еф. 2, 15), – «не в том смысле, что Христос представил пример этого нового человека, а в том, что Он – второй Адам, Глава и Родоначальник нового человечества»⁴⁸. Исповедавший истину воплощения ап. Петр говорит, что люди сделались причастниками Божеского естества, в чем и заключаются великие драгоценные обетования (2Пет. 1:4). При первом творении Бог вдунул в лице человека дыхание жизни и стал человек душою живою (Быт. 2:7). В новом творении Логос не ограничился восприятием в единство ипостаси перстного естества человеческого, но тоже дунул, говоря: примите Духа Святаго (Ин. 20:22), и при дыхании бурном исполнились все Духа Святаго (Деян. 2:2–4), так что новый Адам есть Дух животворящий (1Кор. 15:45). Древнее прошло, теперь все новое (2Кор. 5:17). Дух Божий живет в новой твари (Рим. 8:9–11; 1Кор.3:16); Им мы живем и движемся и существуем (Деян. 17:28). Духом христиане устроятся συνοιχοσομεισυαι в жилище Божие (Еф. 2:22). Мы должны носить образ Адама небесного (1Кор. 15:49), и в этот образ мы преображаемся от славы в славу от Духа Господня (2Кор. 3:18). Отлагается прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях, и совершается облечение в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины (Еф. 4:22–24). Еще устами древнего пророка говорил Господь: будет новое небо и новая земля (Ис. 65:17), и мы ожидаем нового неба и новой земли (2Пет. 3:13), а пророк Нового Завета это небо и эту землю уже видел (Апок. 21:1). С воплощения Сына Божия начался процесс обновления естества человеческого. Этот процесс совершается в Церкви, постепенно, но неуклонно. Врата ада не одолеют ея – αυτηζ (Мф. 16:18). Αυτηζ может относиться и к πετρα, и к Εχχλησια. Еще Ориген считал за лучшее относить и к тому, и к другому⁴⁹. Врата ада, сколько бы ни усиливались (χατισχυσουσι), не могут остановить процесса обновления твари, начало которому положено в воплощении и которое на основе воплощения продолжается в Церкви. Обновление твари будет совершаться последовательно и неизменно до тех пор, пока скажет Сидящий на престоле: се, творю все новое! Совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец! (Апок. 21:5–6).

Вся святоотеческая сотериология может служить лишь раскрытием истины, высказанной Христом близ Кесарии Филипповой. Духоносные богословы Церкви основу спасения указывали в воплощении Сына Божия и христологию объединяли с экклисиологией. Мы ограничимся лишь немногими примерами.

Еще во втором веке, преимущественно в противоиудейской полемике, церковные писатели говорили о Церкви, как о новом народе⁵⁰, который получил свое начало в воплощении Сына Божия. Это мы встречаем еще в послании с именем Варнавы. Отец повелевает Христу приготовить Себе народ святой (14, 5–6). Христос и пришел, чтобы приготовить Себе новый народ (5, 7); за грехи нового народа Он принес плоть Свою (7, 5). «К нам относятся слова Писания, которые Отец говорит Сыну: «сотворим по образу и по подобию Нашему человека» (Быт. 1, 26). В конце времен Господь совершил в нас второе творение (δευτεραν πλασιν). Господь говорит: «вот я сделаю последнее так, как первое». Мы воссозданы, как опять у другого пророка говорит Господь: «вот отниму от них сердца каменные и вложу в них плотяные» (Иез. 11:19, 36:26), ибо Он имел явиться во плоти и обитать в нас (6,12–14). Так в послании Варнавы идея нового человечества или Церкви стоит в самой тесной связи с фактом воплощения. Понятие о новом человечестве стоит в центре общих воззрений и св. Игнатия Богоносца на христианство⁵¹. Для него христианство οιχονομια ειζ τον χαινον ανυρωπον (Еф. 2:15), а новый человек отождествляется с Церковью (Еф. 4:24).

Но особенно ясно об основном значении воплощения и о Церкви, как следствии или плоде воплощения, во втором веке говорил св. Ириней Лионский. «Другие, – пишет св. Ириней, – не придают никакого значения снисшествию Сына Божия и домостроительству Его воплощения, которое апостолы возвестили и пророки предсказали, что чрез это должно осуществиться совершенство нашего человечества. И такие должны быть причислены к маловерам»⁵². Христос «принес все новое тем, что Он возвещенный принес Себя Самого. Ибо это самое и было предсказано, что придет новое (novitas), что обновит (innovatura) и оживотворит человека»⁵³. «Слово Божие Иисус Христос Господь наш по неизмеримой благости Своей сделался тем, что и мы, дабы нас сделать тем, что есть Он»⁵⁴. «Иисус Христос Сын Божий по превосходной любви к Своему созданию снизшел до рождения от Девы, чрез Себя Самого соединяя человека с Богом»⁵⁵. Создание усовершается, так как оно стало сообразным и сотелесным (conformatum et concorporatum) с Сыном. Тварь принимает Слово и восходит к Нему, превосходя ангелов и делаясь по образу и по подобию Божию⁵⁶. «Что совершилось на Господе, совершается также и на нас, так как тело следует за своею Главою»⁵⁷. Новое воссозданное человечество св. Ириней называет и Церковью. «Бог благоволит взять Церковь, которая будет освящена чрез общение с Его Сыном»⁵⁸. «Церковь получает усыновление (adoptionem) Богу через Господа»⁵⁹.

Известно, какое важное значение имела идея обожения в богословии древней восточной Церкви, начиная с IV века⁶⁰. Занимая центральное место в церковном богословии, эта идея в одну цельную и возвышенную систему стройно сочетала христологию, сотериологию и экклисиологию. «Слово облеклось в тварное тело, чтобы мы могли в Нем обновиться и обожиться»⁶¹. «Соделался Он человеком, чтобы в Себе нас обожить»⁶². «Это главное в Спасителевом домостроении во плоти – привести человеческое естество в единение с самим собою и со Спасителем и, истребив лукавое сечение, восстановить первобытное единство: подобно тому, как наилучший врач целительными врачевствами вновь связывает тело, расторгнутое на многие части»⁶³. «Естество наше опять возвращается в свое прежнее состояние»⁶⁴. «Слово, сущее в начале и у Бога, и Слово, Само сущее Бог, Который в последние дни, посредством приобщения к уничиженности нашего естества, соделался плотию по человеколюбию, и, соединившись чрез оную с человеком, принял в Себя все наше естество, дабы чрез растворение с Божеским (естеством) обожествилось человеческое, и начатком оных освятился вместе весь состав нашего естества»⁶⁵. Христиане утверждаются на человечестве Христа⁶⁶. Факт воплощения Сына Божия и идею нового человечества связывают с идеей Церкви особенно ясно св. Кирилл Александрийский и преп. Максим Исповедник. Св. Кирилл пишет: «Единородный определил некоторый, изысканный подобающей Ему премудростью и советом Отца, способ к тому, чтобы и сами мы сходились и смешивались в единство с Богом и друг с другом, хотя и отделяясь каждый от другого душами и телами в особую личность, – именно (такой способ): в одном теле, очевидно своем собственном, благословляя верующих в Него посредством таинственного причастия (евхаристии) – делает их сотелесными как Ему Самому, так и друг другу. Поэтому и Телом Христовым называет Церковь, а мы отдельные члены по пониманию Павла»⁶⁷. Для св. Кирилла новое человечество, получившее бытие по воплощении Сына Божия, и Церковь – понятия как бы взаимозаменяемые, а преп. Максим, приведши слова ап. Павла (Еф. 1:11–23, 4:11–16) о Церкви, тотчас начинает говорить о таинстве воплощения. «Тайна была сокровенна от веков и родов, ныне же открыта чрез истинное и совершенное вочеловечение Сына и Бога (др. чт. – Yιου του Θεου), соединившего Себе по ипостаси (χαυ υποστασιυ) нераздельно и неслиянно наше естество, сопрягшего нас Себе как бы начатком святой Его умно и разумно одушевленной плотью, которая от нас и наша, и удостоившего (нас) быть одним и тем же с Ним по Его человечеству, как мы были предопределены прежде век быть в Нем, как члены тела»⁶⁸. Для преп. Максима «святая Церковь Божия есть образ (ειχων) Бога, потому что она, подобно Богу, объединяет верующих»⁶⁹.

Так святоотеческое богословие в воплощении Сына Божия видит основу нашего спасения и краеугольный камень Церкви, и при свете этого богословия под камнем в Мф. 16:18 мы можем разуметь Сына Божия воплотившегося или самое воплощение, не учение о нем, не идею, но факт⁷⁰.

Наше современное школьное богословие подпадает упреку св. Иринея Лионского , упреку в маловерии, потому что оно не ставит во главу угла истины воплощения Сына Божия⁷¹, и этой истины не соединяет с истиной Церкви, как это должно быть по слову Самого Господа⁷². Но Церковь и теперь живет тем же идеалом обожения, которым жила она в древности, за который подвизались до крови ея выдающиеся богословы и учители. Стоит только прислушаться к церковным песнопениям, вчитаться внимательно в церковные молитвы, – всюду и неизменно слышится гимн воплощения, и учение о воплощении в богослужебных книгах излагается в терминах святоотеческих. Подпав под чуждые Церкви влияния, зиждущие школьную догматику пренебрегли камнем воплощения, но для Церкви он и теперь лежит во главе угла. Особенно догматически глубокий и прекрасный гимн воплощению воспевает Церковь в день Рождества Христова. Еще в день предпразднества на повечерии поется в каноне: «Не дивися ныне, о мати, видящи яко младенца, егоже из чрева прежде денницы роди Бог: возставити бо и сопрославити человеческое падшее естество приидох явственно». А в службе на самый праздник мы слышим: «Видев Зиждитель гиблема человека, руками егоже созда, преклонив небеса сходит; сего же, от Девы воистину воплощься, всего осуществует (ολον ουσιουται – принимает все его существо)»⁷³. «Мудрость, Слово и Сила, Сын сый Отчий и Сияние, Христос Бог... вочеловечься обновил есть (ανεχτησατο) нас"⁷⁴. «Весь по нам (χαυ ημαζ) обнищав перстного от самого единения и общения богосоделал еси"⁷⁵. «Уподобившийся (нам) чрез соединение с бренным убожеством (нашим) и восприятием земной плоти соделавший (нас) причастниками Божественного естества»⁷⁶. «Бог-Слово, который был в начале у Бога, желая сохранить наше существо, немоществующее издревле, ныне укрепляет (его), нисходя Сам в новое (с ним) общение и снова делая (его) свободным от страстей»⁷⁷. «Христоименный народ, достигши желаемого, и удостоившись пришествия Бога (во плоти), ожидает ныне животворного обновления"⁷⁸. «Преславное таинство устрояется днесь – обновляется естество и Бог человек бывает"⁷⁹) Истину говорит Церковь, что в этой службе она приносит Христу родившемуся «православнаго богатство богословия, яко Богу и Спасу душ наших»⁸⁰. А богатство этого богословия в тех же великих откровенных истинах, которые исповедал от лица апостолов Петр близ Кесарии Филипповой и которые подтвердил и дополнил Господь в Своем ответе Петру: начало спасения человеческого естества и основание Церкви положено самым фактом воплощения и вочеловечения второй Ипостаси Пресвятой Троицы.