Святитель Афанасий (Сахаров). Творения.
Переписка. Святитель Афанасий (Сахаров)

25

Архиепископу Онисиму (Фестинатову)

27 марта 1958 г.

пос. Петушки

<...> Чтобы не откладывать надолго, скажу Вам пока кратко относительно совершения таинства елеосвящения над здоровыми. Если Бог поможет, предполагаю писать по этому вопросу более или менее обстоятельно. Тогда не премину написанное прислать Вам.

Совершенно не соответствует фактам утверждение, будто обычай совершать таинство елеосвящения и над не лежащими на одре болезни установился у нас после Патриарха Никона, когда в некоторых кругах церковного общества возникла мысль о наступлении времен антихриста и о близости второго пришествия.

О совершении таинства елеосвящения в Вел [икий] Четверток и в Вел [икую] Субботу над всеми присутствующими в храме говорит прей. Симеон Солунский. В записях соборных служб при первых наших патриархах о совершении общего елеосвящения в Вел [икий] Четверток говорится как об одной из неотъемлемых, обычных, никаких вопросов не возбуждающих составных частей богослужения этого дня. О том же говорят сохранившиеся записи порядков богослужения Новгор [одского] Софийского собора, Холмогорского Преображенского собора и обиходники древних монастырей. Можно полагать, что елеосвящение в Вел [икий] Четверток имело широкое распространение в Древней Руси, и если не вошло во всеобщую практику, то только потому, что это священнодействие, получившее у нас название «соборование», удобнее было совершать в соборных и монастырских храмах, где легче, чем в приходских, можно было собрать «собор» пресвитеров...

Не с того времени, когда у некоторых русских людей возникла мысль о близости пришествия антихриста, возникла мысль и о желательности совершения таинства елеосвящения и над здоровыми, а как раз наоборот. С печальных времен начавшегося при Петре 1-м обмирщения и русского общества, и Русской

Церкви, – с синодального периода этот благочестивый обычай мало-помалу вышел из употребления. С проникновением на Православную Русь многих католических взглядов и обычаев – мало-помалу стали и у нас смотреть на таинство елеосвящения как на самое последнее напутствие к смерти. И общее елеосвящение в Вел [икий] Четверток совершалось неотменно только в Москов [ском] Успенском соборе и в некоторых строго-уставных обителях, как Троицкая Лавра, Соловецкий монаст [ырь], Глинская пустынь и некоторые другие... Я сам, будучи студентом Академии, принимал елеопомазание в Троицком соборе Лавры.

В Оптиной пустыни великие оптинские старцы Лев, Макарий, Моисей, Амвросий и до последнего Нектария – во всякое время года совершали таинство елеосвящения над приходившими к ним их духовными чадами. Так же было в мое время в Зосимовой пустыни (в Александровском уезде) при старцах схиигумене Германе и иеросхимонахе Алексие (что вынимал жребий на патриаршество Патриарху Тихону).

К сожалению, мне не известно, совершается ли этот чин в настоящее время в Елоховском соборе. Но сколько знаю, о. протопресвитер старается руководствоваться порядками служб, соблюдавшимися в Моек [овском] Успенском соборе.

При совершении общего елеосвящения совершается весь чин его полностью, разумеется, с некоторыми редакционными изменениями в тех случаях, где молитвенные прошения об одном лице: «исцели раба Твоего...» и под [обное]. Только молитва «Отче святый» читается один раз после 7 [-го] Евангелия. Так же и помазание совершается один раз: архиерей помазует себя и сослужащих после 7 [-Й] молитвы, молящиеся помазуются священниками по окончании чина, причем произносятся слова: «Благословение Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа во исцеление души и тела рабу Божию (имярек) всегда, ныне, и присно и во веки веков, аминь». Последнюю молитву: «Царю Святый» читает предстоятель, преклонив главу, а сослужащие держат над ним раскрытое Евангелие... <...>

26

Сергею Иосифовичу Фуделю

30 сентября 1958 г.

пос. Петушки

<...> Идея «монастыря в миру» для меня особенно дорога, и пропаганду ее я считаю существенно необходимой... Вы знаете меня, что я не аскет-созерцатель... Я уставщик, обрядовер и, может быть, даже в некоторых отношениях буквоед.

Я, говоря о «монастыре в миру», стал бы говорить о внешнем поведении православных христиан – монахах в миру

Ваша книга – прекраснейшее богословское обоснование возможности «монастыря в миру», – что писания отцов-аскетов могут быть полезны не только монахам, но и мирянам и потому должны быть известны и мирянам как руководство христианской жизни и в миру.<...>

27

Дмитрию Петровичу Огицкому

13 декабря 1958 г.

пос. Петушки

<...> Вы боитесь модернизации в богослужении. Боюсь ее и я. Но разве все новое в богослужении – непременно «модерн»? Разве Церковь не имеет уже права составлять новые чинопоследования и новые молитвословия? Вся история богослужения не говорит ли о том, что Церковь всегда пользовалась этим правом. И может быть, надо пожалеть, что у нас позабыты многие чинопоследования и молитвы на разные потребы, которых много было и в греческих, и в древнерусских потребниках. Смотрите, напр., в книге Прилуцкого «Частное богослужение в Русской Церкви в XVI–XVII вв.», глава шестая. Все эти последования ни в какой связи с Требником Петра Могилы не состоят. Это не то, что чины нашего Дополнительного Требника.

В обилии молитв на разные потребы, бывших в старорусских потребниках, я вижу не «модернизацию» богослужения, а заботу русских людей о возможной ХРИСТИАНИЗАЦИИ, если можно так выразиться, об ОЦЕРКОВЛЕНИИ всех сторон мирской жизни, домашней обстановки, семейного быта. И подобно тому, как русские люди старались уподобить свои домы Домам Божиим (обилие икон, лампад), так и свою домашнюю молитву, свои прошения на разные случаи жизни и домашнего обихода они стремились слагать так, чтобы эти их моления, насколько возможно, походили на молитвы, возносимые в храмах во время богослужения, чтобы «чины на разные потребы», насколько возможно, походили на чины церковные.

Верующий человек всякое дело начинает молитвою. То несомненно, что Господу не нужно много слов. Если православный пред началом дела перекрестится и с верою скажет: «Господи, благослови», Господь услышит эту краткую молитву и поможет просящему во всех деталях предстоящего дела. Слова молитвы нужны для молящегося. А для православного естественно желание свою домашнюю молитву, хотя бы и о самых житейских вещах, насколько возможно, приблизить даже и со стороны словесной формы к формам молитвы церковной. Правда, некоторые из древних молитв и чинов на разные потребы иногда принимали форму осуждаемых Церковию заговоров. Но искажение идеи никогда не может быть достаточным основанием для отрицания самой идеи. К сожалению, в наше время, кажется, нельзя и думать о возможности восстановить употребление хотя бы некоторых из древних молитв на различные потребы. Говорю «к сожалению», ибо забвение этих молитв не считаю полезным ОТРЕЗВЛЕНИЕМ ОТ МОДЕРНИЗАЦИИ, а, наоборот, печальным свидетельством отхождения от Церкви, обмирщения, РАСЦЕРКОВЛЕНИЯ...

Вот Вы находите заслуживающим внимания начало моей молитвы «О по воздуху шествующих», только считаете неподходящим тот случай, для которого я ее предназначаю... Что же? Найдите более подходящий и там употребите его, я не буду возражать...

Вы упоминаете о молебном пении пред учением, но я не могу понять, как расцениваете этот чин Вы с Вашей точки зрения? Что это? Модерн или действительно потребный чин, в котором только есть некоторые не всегда соответствующие части?.. Вы меня так запугали Вашей «модернизацией», что я уже и не знаю, говорить ли Вам о том, о чем я давно подумывал поделиться с Вами... Но все равно... Была не была... Скажу...

Как, кажется, я говорил Вам, что я занимаюсь исправлением богослужебных текстов, точнее – мараю мои книги. Между прочим, я замарал и всю мою «Книгу молебных пений»... И не только замарал, но кое-что прибавил, кое-что изменил... Один опыт моей модернизации Вам теперь известен. Есть еще и другие опыты. Между прочим, есть два опыта молебных пений пред началом учения отроков и пред началом учения юношей и взрослых. В обоих последованиях, во-1-х, особые избранные псалмы. Bo-2-x, в первом последовании прокимен: «Хвалите, отроцы, Господа, хвалите имя Господне». Стих: «Буди имя Господне благословенно от ныне и до века». Во втором – прокимен: «Начало премудрости страх Господень». Стих: «Благословлю Господа, вразумившаго мя». Во 2-м последовании другие Апостол и Евангелие – составные. Апостол 1 Кор. 1, 18–25; Кол. 11, 8; 1 Кор. 1, 27–31. Евангелие от Иоанна VIII, 12,31–32; XII, 36; XIV, 6, 21,23; XVI, 1–2,4-5, 7.

Сейчас посмотрел в словаре. Оказывается, слово «модерн» не такое страшное. Буквально оно значит «новейший, современный». Но разве все «новейшее», все «современное» должно охаивать?.. Вы знаете, что я согласен с Вами во взгляде на акафисты. Большинство из них «модерн» в худом значении этого слова. Но если бы среди них нашлись действительно хорошие, я не возражал бы против разрешения их к церковному употреблению, только в дополнение к основным частям богослужения, а не в замену их. К сожалению, хороших акафистов у нас почти нет. Я посылаю Вам акафист Божией Матери ради иконы Ея Владимирския, составленный Патриархом Сергием. По-моему – это один из лучших, хотя теперь не все одобряют его за И [-й] икос... Считаю очень хорошим и другой акафист того же автора – Боголюбской, но его не посылаю Вам, чтобы не испугать Вас, – он написан стихами, как и канон Боголюбской – «ЕКСАМЕТРИЧЕСКИЙ». <...>

28

Протоиерею Иосифу Потапову

3 апреля 1959 г.

пос. Петушки

<...> Вообще же, мне очень, очень хотелось бы навестить Вас, поклониться святыням новгородским, усладиться созерцанием хотя бы с наружной стороны

многих восстановленных и восстанавливаемых храмов, а вместе и поплакать слезами сердца об остающихся без службы церковной святых храмах, но вместе и утешиться. Пусть стоят хотя бы и закрытые храмы и своими крестами осеняют и охраняют и Великий Новгород, и область его, и всю Святорусскую землю... Нет службы в храмах новгородских, как и во многих других храмах!.. Сие за грехи наши!.. Но и в закрытых храмах совершается, непрерывно совершается служба Божия... совершается невидимо святыми Ангелами Божиими... <...>

29

Архиепископу Мануилу (Лемешевскому)

20 октября 1959 г.

пос. Петушки

<...> Признаюсь, я не охотник до акафистов, и даже больше того, я решительный противник акафистов, которых много появляется в наше время. В большинстве случаев – это сорняки, это бурьян, которым засоряется наше прекрасное, наше дивное богослужение. Эти лопухи совсем заглушают дивные по красоте, благоуханные цветы нашей древней церковной поэзии, которыми наполнены наши Октоихи, Минеи, Триоди... <...>

30

Людмиле Ивановне Синицкой

7 февраля 1962 г.

пос. Петушки

<...> Сердечно приветствую Вас и все ваше семейство с дорогим именинником.

У нас не принято поздравлять «с именинником», если именинник скончался. Но для христиан – нет умерших. У Господа все живы. Живы и наши дорогие усопшие, – и не только живы, но они духом своим ближе к нам теперь, чем когда жили в теле и телесно были с нами.

Мы теперь не видим их телесными очами, но духом своим они всегда с нами, всегда видят нас, сорадуются нашим радостям, разделяют наши скорби, и, что особенно важно и дорого, они молятся о нас, и их молитвы теперь сильнее и дерзновеннее, чем когда они были с нами.

Так наши дорогие усопшие с нами – всегда с нами!.. Поэтому в дни их именин нам можно и должно поздравлять друг друга «с дорогим именинником». Пусть немного с грустью соединяется это поздравление, но только немного. И эта грусть о том, что мы не видим телесными очами наших дорогих именинников, должна умеряться верою в то, что они живы у Господа, что они видят нас, заботятся о нас, молятся о нас. <...>

ЕПИСКОП АФАНАСИЙ(некролог)

28 октября 1962 года в г. Петушки, Владимирской области, на 76-м году жизни скончался проживавший там на покое епископ Афанасий (бывший Ковровский), викарий Владимирской епархии.

Епископ Афанасий (в мире Сергей Григорьевич Сахаров) родился 2 июля 1887 года в семье служащего.

Рано лишившись отца, он остался на попечении своей матери, очень религиозной женщины. Чтение и прислуживание в храме являлись его любимым делом от самой юности. Поэтому мать решила дать сыну духовное образование. Сергей Сахаров прошел обычный путь этого образования: сначала в Шуйском духовном училище, затем во Владимирской духовной семинарии и, наконец, в Московской духовной академии, которую он окончил в 1912 году.

Еще на студенческой скамье у Сергея Сахарова созрело твердое решение принять монашеский постриг, и по окончании курса Московской духовной академии он привел свое решение в исполнение. Пострижение его в монашество состоялось 12 октября 1912 года с наречением имени Афанасий. Через два дня он был рукоположен во иеродиакона, а 17 октября – во иеромонаха. В этом же году иеромонах Афанасий назначается на должность преподавателя пастырского богословия, гомилетики и литургики в Полтавскую духовную семинарию, а через год переводится во Владимирскую духовную семинарию, в которой преподает те же предметы до 1918 года.

В 1917 году иеромонах Афанасий был избран членом Всероссийского Церковного Собора, на котором принимал деятельное участие в качестве члена Богослужебной комиссии. После этого он состоял некоторое время наместником Рождественского монастыря во Владимире и затем настоятелем Боголюбского монастыря. А 27 июня 1921 года архимандрит Афанасий был хиротонисан во епископа Ковровского.

Сейчас трудно установить, сколько времени Преосвященный Афанасий правил своей епархией, но известно, что в связи с большими церковными нестроениями, вызванными расколом обновленчества, который во Владимирской епархии создал себе административный центр, он оказался в изгнании, из которого он вернулся лишь в 1954 году, поселившись в г. Петушки, Владимирской области.

Последние годы жизни епископа Афанасия в Петушках явились годами затвора и ученого подвижничества. Несмотря на преклонный возраст и перенесенные труды и болезни, он с юношеским рвением трудился над исследованием нашего православного богослужения, житий русских святых и составил обстоятельный труд «О поминовении усопших по уставу Православной Церкви». Как знаток богослужения Православной Церкви и православной агиографии, Преосвященный Афанасий трудился некоторое время в качестве председателя Богослужебно-календарной комиссии при издательстве Московской Патриархии и внес при этом немало исправлений в месяцеслов святых.

В феврале 1959 года он в Троице-Сергиевой Лавре принимал участие в хиротонии епископа Уфимского Никона.

Любовь, теплоту и сердечность чувствовал каждый, кто соприкасался с благостным архипастырем. Беседы с ним были увлекательны. Его многочисленные друзья могли многие часы проводить с ним в этих беседах, знакомясь с его открытиями в области литургики и агиографии или слушая глубокие изъяснения богослужебных текстов. Каждый уходил от него духовно обогащенным и умиротворенным. И теперь, когда уже нет с нами Преосвященного Афанасия, одно воспоминание о его светлом и ласковом образе радует сердце и возвышает дух.

Скорбная весть о кончине епископа Афанасия быстро облетела верующих, и к его квартире стали стекаться его друзья и почитатели, чтобы отдать последний долг почившему. В течение трех дней непрерывно читалось Евангелие над гробом почившего и служились литии.

30 октября, в 16 часов, был совершен вынос тела покойного для отпевания в Успенском соборе г. Владимира. Началось всенощное бдение. Почивший архипастырь оставилтакое завещание: «Моих друзей, чад духовных и всех, кому судит Господь послужить при моем погребении, усердно прошу, чтобы как чин погребения, так и все поминальные моления совершать по возможности с точным соблюдением церковного устава о поминовении усопших. В частности, прошу, чтобы накануне погребения около моего гроба отнюдь не было совершено никакой так называемой заупокойной всенощной. Пусть будет совершена только великая панихида с непорочными и положенными к ним припевами и с полным каноном».

Завещание было исполнено. После всенощного бдения по случаю праздника ев. апостола и евангелиста Луки архиепископ (б. Винницкий) Симон в сослужении двенадцати священников совершил великую панихиду, длившуюся полтора часа.

На следующий день, 31 октября, архиепископ Симон совершил Божественную литургию, без всяких заупокойных добавлений – по завещанию покойного архипастыря. После литургии архиепископ Владимирский и Суздальский Онисим и архиепископ Симон в сосолужении настоятеля собора прот. А. Р. Тыщука и семнадцати священников совершили отпевание почившего святителя по чину монашеского погребения, без сокращений, согласно его завещанию.

Перед началом погребения архиепископ Онисим произнес содержательное и глубоко прочувствованное слово, посвященное светлому образу почившего архипастыря. А во время отпевания ученик покойного святителя прот. А. С. Громов поведал о нем как о добром наставнике, заветы которого оставили неизгладимый след в сердцах воспитанников.

По окончании отпевания гроб с телом почившего архипастыря был обнесен вокруг храма, и после прощания процессия с гробом направились на Введенское кладбище г. Владимира. Здесь, в присутствии многочмсленных друзей, преосвященный Афанасий был погребен рядом с его матерью.

«Журнал Московской Патриархии», No 12, 1962 г.

О ПОМИНОВЕНИИ УСОПШИХ ПО УСТАВУ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

ОТ АВТОРА

Как-то в беседе с одним святителем мы коснулись вопроса о поминовении усопших в праздники. По поводу высказанных мною суждений по этому вопросу мой собеседник укоризненно заметил: «Очевидно, Вам не приходилось хоронить близких, поэтому Вы так и возражаете против праздничного поминовения усопших». Это замечание весьма смутило меня, так как, действительно, до этого времени мне не приходилось хоронить близких.

В ноябре 1930 г. скончалась моя мать. Это была первая и единственная незаменимая утрата, тем более тяжелая, что мне не судил Господь быть ни при одре, ни при гробе почившей, и в моем невольном уединении не с кем было поделить мое горе. А горе было так велико, переживания были так тягостны, что письмами своими я перепугал своих друзей. В моем одиночестве единственным облегчением скорби, единственным утешением было богослужение. Господь именно с этого времени дал мне возможность совершать и литургию. Известие о кончине было получено в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы. Начало первого сорокоуста совпало с попразднством. Затем были праздники. Поэтому лишь на 9-й литургии было в первый раз пропето «Со святыми упокой» и произнесена заупокойная ектения. В 40-й день не было панихиды и никаких заупокойных молений, так как это был первый день Рождества Христова. За первым сорокоустом Господь помог мне совершить еще пять. И во все это время, совпавшее с периодом пения Триодей Постной и Цветной, не было сделано ни одного отступления от Устава в сторону усиления заупокойных молений. При всем том не было чувства какой-либо неудовлетворенности, не замечалось какого-либо ущерба, а сыновняя любовь находила полное удовлетворение в принесении Бескровной Жертвы в память усопшей и в тайном поминовении ее имени в важнейшие моменты литургии. Поэтому теперь, излагая церковные правила поминовения, я не боюсь уже укора, подобного тому, какой сделан был мне раньше, и со всею решительностью утверждаю, что только послушание Святой Церкви, подчинение Ее уставам может дать подлинное облегчение скорби, утешение в горе и полное удовлетворение потребности молиться о любимых.

Знаю, что по поводу моих высказываний в предлагаемой статье мне скажут: «Может быть, верно, что Вы говорите. Может быть, многое в современной церковно-богослужебной практике поминовения усопших является отступлением от Церковного Устава. Но к этому у нас уже ПРИВЫКЛИ, и отступление от установившихся, хотя бы и противоуставных порядков может вызвать смущение не только среди мирян, но и среди духовенства и может даже грозить новым расколом».

К сожалению, это в значительной мере справедливо. И главная наша беда в том, что у нас все меньше остается знатоков Устава, какие бывали в допетровской Руси не только среди духовенства, но и среди мирян. Теперь уставным считают не то, что действительно соответствует букве и духу Церковного Устава, а то, к чему привыкли, как к УСТАНОВИВШЕМУСЯ. Но следует ли отсюда, что со всем этим надо мириться, что опасение чеховского «человека в футляре» – «как бы чего не вышло» – надо поставить выше необходимости принятия неотложных мер против беззаконного нарушения и искажения церковно-богослужебных законоположений и что надо отказаться от попыток вернуть в законное церковное русло далеко уклонившуюся от него современную церковно-богослужебную практику? Конечно, нет! К сожалению, самочинные эксперименты печальной памяти обновленцев затормозили и чрезвычайно осложнили необходимое, неотложное дело упорядочения нашего богослужения. Поэтому теперь его надо начинать с особой осторожностью и осмотрительностью. Нужна долгая и основательная подготовка как среди мирян, так и среди духовенства. Нужна большая предварительная разъяснительная работа. Настоящая статья и является одним из первых шагов в этом направлении.