Святитель Фотий Константинопольский
Беседа первая на Благовещение Пресвятой Богородицы
Радостно празднество настоящего дня; во все концы земли оно несет светлое торжество и возвещает веселие, которое прекращает древнюю печаль, отменяет осуждение мира, утверждает возстание древле падшего и всем нам обещает спасение. Ангел беседует с Девою, и – упраздняется злоумышление змия и отражается его коварное нападение. Ангел беседует с Девою, и – обольщение Евы (2Кор. 11, 3) теряет свою силу, осужденное естество становится выше приговора, как и до него, и обогащается приобретением рая, как своего достояния (Деян. 26, 18). Ангел беседует с Девою, и – Адам приобретает себе свободу, виновник зла – змий лишается своей власти над человеческим родом и узнает ныне, что тщетно боролся против творения; ибо не имеют силы его ухищрения против нас, после того как бесплотное естество наше получило весть о непобедимом знамении торжества над грехом – кресте Христа и добровольном Его страдании по плоти (о ней ныне ангел и благовествует), коими победоносно поглощены смерть и грех (1Кор. 15, 54). Ангел посылается к Деве, и естество человеческое обновляется: ибо, получивши благовестие о спасении и как бы приняв врачебное средство, оно совершенно извергает из себя яд змия и очищается от знаков болезни. Ангел посылается к Деве, и рукописание греха раздирается, наказание за преслушание снимается и предвозвещается призвание всех. Ныне настало благовестие радости, потому что с Девою ведет речь архангел, потому что с Марией, обрученной Иосифу, предопределенной же и сохраняемой для Иисуса, беседует архистратиг небесных сил. Но о чем он говорит и что принес с собою? О чем? О, смысл великого таинства непостижим и образ чудесной речи невыразим! Однако, я побуждаюсь сказать, о чем он возвестил, и в страхе изнемогаю духом. Я трепещу, начавши измерять бездну божественного человеколюбия, ужасаюсь, побуждаемый исследовать глубину божественного домостроительства. И ум мой смущается начать, способность речи исчезает, язык не повинуется. Но ты, мудрейший из евангелистов, начни здесь вместе со мною речь, своею защитою внуши мне смелость.
«В месяц же шестый, – говорит святый Лука, – послан бысть ангел Гавриил от Бога во град Галилейский, ему же имя Назарет, к Деве обрученней мужеви, ему же имя Иосиф, от дому Давидова, и имя Деве Мариам. И вшед к ней ангел, рече: радуйся, благодатная: Господь с тобою» (Лук. 1, 26–28). Видишь, что он принес и о чем возвестил? Видишь причину беседы? Радуйся, говорит, благодатная, Господь с тобою. О, чудесное таинство, превосходящее всякий ум и всякое разумение! О, таинство, достойное веры, а не любопытства, удивления, но не испытания, поклонения, а не исследования, прославления, но не разыскания, почитания, а не взвешивания, любви, а не понимания. Ангел посылается к Деве – открыть о пришествии Господнем, возвестить явление Бога среди людей, благовествовать воссоздание нашего образа. Ангел посылается к Деве – возвестить путь Господень и Господь присутствует при этом. Ангел приносит благовестие и Господь соглашается с его словами. Ангел взывает Деве: радуйся, благодатная, и Господь действительно исполняет ее радости. Он Сам возглашает к Деве: радуйся, благодатная, и весь мир наслаждается плодами сей радости. Он открывает Пречистой Деве радость, но Дева смущается необычайностью приветствия, а вся тварь торжествует спасительному благовестию. Честная Дева смущается, но не удаляется, смущается словами, но не отвергает благого дела. «Она видевши, – говорит евангелист, – смутися о словеси его, и помышляше, каково будет целование сие» (Лук. 1, 29). Она смутилась, но размышляла о значении приветствия: каково будет целование сие. «Я вижу, говорит Дева, что приветствие не ограничивается обычными пределами, превышает законы естества и не похоже на человеческие дела: каково будет целование сие. Я вижу благоговейно представшего вестника и готова с радостью принять его весть, но он ведет речь о брачном деле, изменяет радость в страх и смущает Мою душу этою вестью. Я вижу, что лицо его отличается скромностью, но он говорит Мне о женихе. Вижу, что он беседует разумно, но он изрекает слова о зачатии, и любовь к девству побуждает предполагать как бы обольщение: каково будет целование сие. Посему Я и смущаюсь, взвешивая в равной степени это дело: с одной стороны, вид вестника и его скромность показывают, что весть идет от Бога, а с другой – речи о женихе побуждают не соглашаться с вестникомъ». Посему евангелист и говорит: «видевше смутися». Что Дева увидела и почему смутилась? Увидела ангела, смотрящего на Нее чистыми очами, но принесшего Ей весть о муже, взирающего непорочным взглядом, но говорящего о брачном договоре. Узрев это, Святая Дева была смущена противными помыслами, одержимая целомудренным страхом, дивилась странности приветствия.
Но что говорит ей ангел? Оставил ли он Ее смущаться противоречивыми мыслями? Разве он не заметил, что Она обуревается волнами недоумений? И как он мог оказаться недобрым исполнителем повеления? Разве несправедливо он понес бы наказание за то, что оставил Деву в смущении? Что же он говорит? «Не бойся, Мариамь» (Лук. 1, 30): «не для обольщения я явился беседовать с Тобою, но возвестить уничтожение обольщения; не для того, чтобы ввести в заблуждение, я предстал, но объявить об освобождении от обмана, не для отнятия непорочного девства я пришел, но благовествовать пришествие Создателя и Охранителя девства. «Не бойся, Мариамь»: я не слуга коварного змия, но посланник упразднителя (Евр. 2, 14) змия; тот своею речью вложил яд в человеческую природу и, примешав смерть, излил гибель на всех, а я, по Господню повелению, явился прививать отпадшим (Рим. 11, 22–23) бесконечную жизнь, коею исторгается из рода болезнь и подается блаженство в раю; тот обманом богоподобия склонил Адама к преслушанию и взамен беспечальной жизни устроил ему жизнь, исполненную тяжкого труда, а я благовествую, что Творец всего в Твоем девственном и непорочном чреве действительно сделает человека богоподобным и уничтожит обольщение богоподобия. Я предстал в качестве доброго вестника, а не злого, я виновник радости, а не печали, возвещаю спасение, а не гибель. Не бойся, Мариамь: я, по божественному повелению, уврачую Твои помыслы, я разрешу узы неудомения. «Обрела... еси благодать у Бога» (Лук. 1, 30): приветствие это – дело благодати Божией, а не естества, благодати божественной, а не человеческого решения и телесного общения, благодати, превосходящей человеческое разумение; посему, всякий раз как ты, человек, услышишь о благодати, не подумай, что напрасно дан Деве этот дар, и не считай его излишнею щедростью. Дева обрела благодать у Бога, потому что соделала себя достойною Творца и, украсив свою душу добродетелью непорочности, приготовила себя в приятное жилище Слову, утвердившему небеса (Псал. 32, 6). Обрела благодать у Бога, потому что не только сохранила чистое девство, но и соблюла непорочное сердце и волю, потому что с детства была посвящена Богу и служила Царю славы храмом одушевленным и нерукосечным, который создан был чистотою тела, блистанием девства, непорочным целомудрием, святостью воли, непреклонностью души ко греху, непоколебимостью в добродетели. Посему «зачнеши во чреве и родиши Сына» (Лук. 1, 31), Которому херувимы славословят с трепетом, Которого ужасаются видеть чины ангельские и вся тварь не может вместить. «Зачнеши во чреве и родиши Сына», Творца неповрежденного чрева, не нарушившего девства, но укрепившего ключи девства. «Зачнеши во чреве» Того, Кто существует везде и нигде не вмещается, Коего только одно Твое чрево нетесно может вместить. «Зачнеши во чреве» Создателя твоего праотца. О Тебе и пророк восклицал, говоря: «се Дева во чреве зачнет, и родит Сына, и наречеши имя ему Еммануил», «еже есть сказаемо: с Нами Бог». «Бог крепкий, ...Князь мира, Отец будущаго века» (Ис. 7, 14; Матф. 1, 23; Ис. 9, 6). Предвозвещаемое о Тебе и я теперь благовествую Тебе, не от себя сообщая Тебе приятные вести, но и исполняя повеление Пославшего меня. Тот внушил пророку Исаии пророчествовать о Тебе и опять мне ныне вверил благовестить имеющий осуществиться исход тогдашнего пророчества. «И се зачнеши во чреве и родиши Сына и наречеши имя ему Еммануил», «еже есть сказаемо: с нами Бог». Поелику же от Него получат спасение, то нарекут Иисусом Того, Кто спас их от грехов их: от благодеяния – наименование, от значения – имя, от дел – добрая слава. Нарекут – Иисусом, потому что от Него истекает неисчерпаемое богатство спасения, потому что Им сокрушается жало смерти и подается благодать бессмертия (1Кор. 15, 54, 56), падает господство греха и торжествует победу природа падшего. «Сей будет велий, и Сын Вышняго наречется» (Лук. 1, 32). «Будет велий», как и был, хотя и примет смиренную плоть и облечется в уничиженное тело. «Будет велий», Поелику восприятие человечества не уменьшит величия божества, но смиренное человечество возвысится от общения с божеством. «Будет велий» и после воплощения (Иоан. 1, 14), а также и после трудов (Иоан. 4, 6), пота, падавшего на землю в виде каплей крови (Лук. 22, 44), и прочего подобного, что обыкновенно переносит плоть. Посему, хотя бы ты узнал, что Он алчет, трудится, подвергается унижениям и бичеванию, наконец, распят, умер и погребен, не допускай в отношении к божественному Слову ничего недостойного Бога, ибо «Сей будет велий», как и был, хотя бы, по закону нашего естества, по своей плоти добровольно и воспринял плотские свойства. «Сей будет велий и Сын Вышняго наречется», то есть, не ты назовешь и дашь ему имя, но Тот будет назван. И кем наречется? Ясно, что единосущным и в полноте знающим божественное естество Отцем, потому что «никто знает Сына, токмо Отец: ни Отца кто знает, токмо Сын» (Матф. 11, 27). Ибо, от Кого неизреченное и предвечное рождение Сына, Тот и владеет истинным разумением Его, у Кого истинное знание Рожденного, Тот и достоин дать Ему соответствующее имя. Посему Бог всяческих и Отец Господа нашего Иисуса Христа и говорит: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих: Того послушайте» (Матф. 17, 5). Итак, Он есть всегда, хотя ныне, для нашего поучения и разумения, и дается Ему имя; поэтому и говорит – наречется, а не будет, потому что Он прежде век восседал на престоле с единосущным Отцем. Сего Ты и зачнеши во чреве и будешь провозглашена Его материю; Твое девственное чрево вместит Того, Кого не вместило небесное пространство, Кто горстию (Ис. 40, 12) обнимает все и промышлением Коего все существует и сохраняется; Сего-то Ты зачнешь во чреве».
Но что на это отвечает Пресвятая Дева? Не пленилась ли она тотчас словами или, преклонивши радостно слух, не выразила ли своего согласия, без всякого колебания? Нет. Но что она говорит? «Како будет сие, идеже мужа не знаю?» (Лук. 1, 34). Как будет у Меня сын, отец коего не известен? – «Но кто умеет изъяснить Господень совет? Кто осмелится указать причину царского повеления и раскрыть смысл таинственного домостроительства? Кто может возвестить образ чудесного рождения? Кто в силах исследовать непостижимое таинство? «Како будет сие?» – Одно я знаю, одному научен, одно сказать я послан, это и говорю: «Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя» (Лук. 1, 35). Он (Дух) научит тебя и изъяснит, како Ты зачнеши. Он, как соцарствующий, есть участник Господня совета, а я – раб, слуга Господних повелений, но не изъяснитель их; я служитель воли, но не толкователь ея. Он всем управляет, ибо «Дух... вся испытует и глубины Божия» (1Кор. 2, 10), а я же восклицаю только – «радуйся, благодатная», воспеваю чудо, поклоняюсь Сыну твоему, но не могу изъяснить образ зачатия. Если Ты желаешь укрепить веру в предсказание примерами, уподобляя великое малому и уверяясь в будущем на основании прошлого, то (скажу Тебе) Ты «зачнеши во чреве и родиши Сына» так, как невозделанно «прозябе жезл Ааронь» (Числ. 17, 8), как с неба сошел дождь на руно (Псал. 71, 6), и как была роса на руне точию и по всей земли суша (Суд. 6, 37). Это предсказал и праотец твой Давид, говоря: «снидет яко дождь на руно, и яко капля каплющая на землю» (Псал. 71, 6). Как огонь охватил купину и она, питая пламя, не сгорала (Исх. 3, 2): так и Ты зачнеши Сына, даруешь ему плоть и питание невещественным огнем, а взамен получишь безсмертие. Все это прообразовало твое зачатие, изъясняло твое рождение и издревле живописало его. Если угодно, Ты имеешь пример на родственнице твоей Елизавете: «и та зачат сына в старости своей, и сей месяц шестый есть ей нарицаемей неплоды: яко не изнеможет у Бога всяк глагол» (Лук. 1, 36–37). Бог разрешает узы неплодства, силен неплодный корень возродить в плодовитое древо и сухую землю сделать плодоносною почвой». Это архангел сказал Пречистой Деве. Что же на это ответила Пренепорочная Дева, чертог небесный, гора святая, источник запечатленный (Песн. 4, 12), хранимый для одного только запечатлевшаго? – «Ты ясно сказал Мне: Дух Святый найдет на тя, посему Я больше не противоречу и не возражаю: «буди мне по глаголу твоему» (Лук. 1, 38). Я если почитаюсь угодною Господу, то с радостью подчинюсь Его воле; если Творцу угодно сделать Своим храмом творение, то пусть Он создает Себе жилище, как благоизволил; если Творец почивает в Своем творении, то пусть Он животворит во Мне плоть Свою, как знает и желает: «се раба Господня: буди мне по глаголу твоему» (Лук. 1, 38), – пусть твои слова обо Мне осуществятся на деле, пусть они окажутся согласными с действительностью».
Святая и непорочная Дева, выразив вестнику Господню этими словами свое послушание, прекратила беседу. А что присоединим от себя Деве мы? Какие составим в честь Неё радостные восхваления? Какие иные, как не те, основание коих дал нам впервые архангел Гавриил, сказавши: «Радуйся, благодатная: Господь с тобою, благословенна ты в женах и благословен плод чрева твоего» (Лук. 1, 28. 42). Радуйся, потому что из Тебя воссияло нам солнце правды, которое осветило небесный мир и земной, разогнало мрак греха и облистало вселенную сиянием благодати. Радуйся, благодатная, потому что Ты, невозделанно возрастивши нам душепитательное древо, истребила семена отрасли душевредной. Радуйся, потому что Ты даровала нам живоносный хлеб в спасительную снедь, истребив, как квас (Исх. 12, 15), пагубу снеди смертоносной. Радуйся, потому что Ты возрастила нам плодоносное древо жизни (Апок. 22, 14), иссушившее побеги древа снеди (Быт. 3, 6) и даровавшее сладость познания. Радуйся, благодатная, потому что Ты сохранила «многоценен бисер» (Матф. 13, 46) и распространила богатство спасения «в концы вселенныя» (Псал. 18, 5). «Благословенна Ты в женах», потому что воззвала последствие падения жены, изменив поношение греха в похвалу рода, – потому что некогда Создавший из девственной земли Адама ныне в Тебе, Дево, воссоздает человека, потому что Ты, соткавши из плоти одеяние Слова, покрыла наготу первозданного (Прем. 7, 1). Но зачем мне перечислять в отдельности? «Радуйся, благодатная», потому что с Тобою совершилось дело вышечеловеческое и ради Тебя на нас обильно излились щедроты всяческих благ. И ныне ты, Дево и Матерь, яви нам новое и чудесное деяние – подаждь нам Свое заступление и предстательство, пошли свою помощь и защиту. Твоего верного раба и нашего благочестивого царя2 добродетелью и благочестием утверди, богомудро руководя в управлении кормилом настоящего царства и соделывая наследником будущего царства Христа истинного Бога нашего, Твоего Сына и Господа (1Иоан. 5, 20; Иуд. 1:4; Иак. 2, 5); того же царства да будет даровано достигнуть и всем нам благодатию и человеколюбием Христа истинного Бога нашего, бессеменно зачатого, несказанно во чреве возросшего и неизъяснимо рожденного. Яко «Той сотвори нас, а не мы: мы же людие Его и овцы пажити Его» (Псал. 99:3), и Ему прославление и поклонение воссылаем с собезначальным и единосущным Отцем, с живоначальным, единосущным и совечным Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.