Святитель Кирилл Александрийский. Творения.
Беседа при вступлении во святую Четыредесятницу
1. Опять возсиявает время святаго праздника нашего. Посему нужда настоит нам вспомнить, что вещает Вседержитель Бог. «Слышите жерцы и засвидетельствуйте дому Иакова,» говорит Господь Бог Вседержитель (Ос. 5, 1). Итак засвидетельствуем и скажем, что настало время, в которое надлежит нам благоукраситься приличными Святым добродетелями и обогатиться совершенствами Евангельской жизни. А мне кажется, наставники в добре заслуживают почтение. Ибо истинны слова Пророка: «коль красны ноги благовествующих благая» (Ис. 52, 7), благовествующих блага, конечно, не временныя и гибнущия, не те, которыя служат к наслаждению перстным телам нашим; напротив такия блага, которыя уготованы благодатию Спасителя нашего, – которыя своих обладателей делают треблаженными и торжествующими как над душевными, так и над телесными страданиями. Ибо «лучше имя доброе, неже богатство много,» как говорит Соломон (Притч. 22, 1). Итак для благомыслящих и никогда не бывает такого времени, в которое бы они не считали для себя приличным являться таковыми: но если, сверх того, предложится им еще и обязанность – добровольно подъять подвиги добродетели, тогда они, изгнавши из сердца всякую безпечность и быстро устремляясь на все, что только есть удивительнаго, труды считают за наслаждение и в уповании будущих благ находят пищу для своего благодушия. Деятельный и трудолюбивый земледелец, когда наступит время пахать землю и сеять семена, хотя предстоят ему тогда весьма многие и продолжительные труды, ни во что однакож ставит их, но тщится только о удобрении поля – и весьма благоразумно. Ибо, хотя он только еще запрягает вола, но уже видит ниву, тучнеющую класами; хотя только еще ввергает в землю зерно, но уже веселится (помышляя) о жнецах, и очами надежды с удивлением взирает на падающую под серпом жатву, созерцает гумно, наполненное снопами. А занимающийся мореплаванием и торговлею лишь только увидит, что море тихо волнуется весенними ветрами, тотчас оставляет покой и смело пускается в море; хотя он и знает, что там подвергнется волнению и свирепому напору ветров: однакож нисколько не боится сего, имея в виду прибыль и обогащение. Итак крайне постыдно, что, тогда-как эти люди, для тленных и земных вещей, решаются перенесть всякой труд, мы, чающие божественных и превышающих разумение плодов, не с радостию сретаем это время, которое предшествует святому празднику нашему, и которое, хотя воспрещает нам, излишество в пище и питии, но за то обогащает нас духовными дарованиями. Посему, когда самое время возбуждает нас к мужеству, никто не предавайся неге, напротив, бодро иди, куда ни поведет Господь. А я считаю должным (опять) сказать то, что Бог вещал устами Иеремии: «возмите оружие и щиты, и идите на брань, оседлайте кони, и вседайте всадники, и станите в шлемах ваших, уставите копия, и облецытеся в броня ваша» (Иер. 46, 34). Ибо надлежит нам с усердием и великим мужеством возстать против удовольствий, влекущих ко греху, и, облекшись в духовное всеоружие, сражаться со страстями, так как божественный Павел пишет: «плоть похотствует на духа, дух же на плоть» (Гал. 5, 17). Они друг другу противятся, – и когда одолевает плоть, то побежденный (дух) становится гнусным и нечистым и всякой грязи сквернейшим; напротив, когда плоть побеждаема бывает и покоряется духу, то победителям даются блистательные и вожделенные венцы: ибо они тотчас будут чисты от скверны, удалены от порока и украшены блеском добродетелей. А я думаю, мы должны всеми силами уклоняться от того, что наносит вред, и блюсти себя от зла, а напротив пещись о том, что заслуживает удивление. Ибо никто, конечно, не станет оспоривать того, что доброе здравие тела есть вожделенное благо. Когда же случится нам заболеть, мы тотчас посылаем за искусным в лечении врачем, который умеет припадкам болезни противопоставить пособия своего искусства, а вместе с тем, отказавшись от угождения чреву, как бы заграждаем самый источник болезни тем, что избегаем пресыщения, и чрез малоядение устраняем то, что причиняет вред. Вот какое мы употребляем старание о теле! Но если мы увидим болящим то, что несравненно превосходнее тела, то есть, душу, и потом станем изыскивать способ к возстановлению ея здравия, а сие не иначе может быть, как только чрез воздержание: то как же мы не примем с охотою пост, если только мы в добром уме и здоровье ценим выше болезни? Итак очистим себя от всякой скверны плоти и духа, как написано, памятуя, что Бог говорит чрез Пророка: «будите святи, яко свят есмь Аз» (Лев, 11, 44), и чрез одного из святых учеников: «братие, молю яко пришелцев и странников, огребатися от плотских похотей, яже воюют на душу» (1Петр. 2, 11). – Считается удивительным и всякой похвалы достойным, когда кто решается вытерпеть, если случится, и самую смерть, смело подвергая себя такой опасности ради детей и жены. Равномерно, когда истребляющие страны или города опустошают поля и обитателей лишают всех средств жизни; тогда подвергшимся такому бедствию не в честь будет оставаться покойными, напротив, надлежит ополчиться против зол, и лучше с мужеством пасть, нежели продолжать бедственную жизнь. – Если же все это так бывает между нами, и ни кто, я думаю, не станет порицать сказаннаго мною: то как же не необходимо нам ратоборствовать ради пользы души, когда ее готова поработить себе плоть? Ратоборствовать же мы можем посредством трудов, низлагая гордыню плоти, дабы она покорилась воле духа. Ибо таким образом мы пойдем прямым путем долга, шествуя по стезе, ведущей ко всему преславному, и стяжавая себе надежду жизни вечной: потому что все мы в этом мире странники и пришельцы, и время плотской жизни чрезвычайно кратко, напротив продолжение будущей нескончаемо. Итак надлежит нам, отторгши ум от временнаго и отвергши, как постыдное и нечистое, наслаждение плотскими удовольствиями, жаждать будущих благ и считать достойным всякаго почтения и удивления то, что от Бога приготовлено святым. Ибо «око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его» (Ис. 64, 4; 1Кор. 2, 9). А какой это способ, коим любящие Бога угодили Ему, скажем о сем по возможности, в некоторое поощрение вашего усердия к добру.
Давид, возседавший на престоле царском и имевший безчисленное множество подданных, которые привыкли побеждать на сражениях, в тех случаях, когда некоторые из соседственных народов возмущали Иудеев войною, хотя и повелевал воинам вооружиться и отражать нападения врагов; однакож, ограждая себя и других небесною защитою, усерднейшия творил молитвы и просил Господа сил, чтобы Он соединился с ним и помог ему одержать победу и восторжествовать над свирепостию неприятелей. Посему-то и надежда его никогда не была тщетна, и вот, послушай, что он говорит: «аз же, внегда они стужаху ми, облачахся во вретище, и смирях постом душу мою, и молитва моя в недро мое возвратится» (Псал. 34, 13). Слышишь, он постился и одевался во вретище, то есть, вел себя как прилично сетующему: был печален и проливал слезы, не предавался роскоши, не веселился, не утопал в наслаждении, но изнурял себя подвигом поста. Какой же отсюда плод, какая прибыль? Мы сейчас слышали, что сам он говорит: «и молитва моя в недро мое возвратится.» Ибо дающие кому-либо подарки, если хотят показать свою щедрость, вкладывают оные в пазуху (получающих подарки), считая малыми горсти рук. И Господь всяческих, когда ущедряет кого своими милостями, то подобным же образом дает ему как-бы в пазуху, обилием своих даров превышая самую надежду просящаго. Итак постился Давид, сей муж, достойный всякой похвалы и даже удивления, мужественный и мудрый, украшенный венцем царским, обладавший множеством наслаждений и богатства, – и он был в плаче и посте для того, чтобы получить благоволение свыше. За то он и над врагами торжествовал и одерживал победы на сражениях, и был всеми прославляем и ублажаем.
Если же кто пожелает, сверх сего, видеть и трех оных юношей, разумею Ананию, Азарию и Мисаила, то и здесь найдет воздержание благотворным. Они родом были Иудеи; и когда Персидские государи овладели Иерусалимом, и вместе с другими отвели их в плен, то им, как отличным юношам, было назначено жить при дворе царя. Ибо, так как Персы всегда любили пышность, то они всех лучших пленников, отличавшихся пред другими видом и ростом, воспитывали для своего царя; посему-то этим пленникам мясо давалось в чрезвычайно великом количестве, чтобы они были всегда тучны и, показывая зрителям на лицах своих цвет радости, представляли вид, соответствующий славе царской. Что же сделали в таких обстоятельствах мужественные юноши? Презревши сибаритскую трапезу и отвергнувши изысканныя яства, возлюбили – как матерь и воспитательницу всякой для них красоты – пост и труды приняли за наслаждение. Что же отсюда? Они заслужили удивление и у врагов, восторжествовали над кознями и превзошли даже тех, которые славились между оными, потому что Бог всяческих возлюбил и соблюдал их; победили пламень и, став превыше силы огня, ликовствовали вместе с горними силами; а для земнородных сделались наставниками, как-бы всю тварь убеждающими воздавать Творцу подобающия Ему славословия. Итак, кто решился подражать красоте добродетели святых, тот, без сомнения, равныя получит и награды. Ибо он без труда победит противников своих и легко восторжествует над жестокостию врагов. Пусть постыдныя страсти нападают на его душу, подобно огню и пламени: он и их преодолеет, укрепляемый Богом. Как Ангел, сошедший в печь к Анании и бывшим вместе с ним, укротил пламень огненный и чудным образом заставил огонь покориться человеческим телам: так и Христос, посредством Духа Святаго, вошедши в наш ум и сердце, несомненно укротит свирепый пламень порочных пожеланий и, соделавши нас победителями козней демонских, учинит гражданами неба, и расширит нам путь ко всякой добродетели.
Что такую помощь от Бога мы можем получить, как награду за пост и как плод добрых подвигов, о сем свидетельствует все Священное Писание. Ибо в книге Ездры пишется так: «и обещах ту пост юношам пред Господем Богом нашим, да взыщем от него благий путь нам, и сущим с нами чадом нашим, и скотом. Усрамихбося просити от царя пеших и конников и проводников ради охранения нам от супостат. Рекохом бо царю: яко сила Господа нашего будет со ищущими Его на всякое управление. И паки помолихомся Господу Богу нашему о сих, и милостива получихом» (2Ездр. 8, 49–53). Видишь, Ездра говорит, что Иудеи постом испросили себе благополучный путь, горнюю помощь и несокрушимое ограждение Того, Кто может спасать, – постом испросили благоволение Бога, который весьма легко совершает все и щедрою рукою дарует блага просящим. Следовательно и нас, если будем поститься, избавит и освободит от всякаго зла, откроет и нам путь ко всякой добродетели; легко умягчит кажущееся жестким, неудобопроходимое сделает способным и удобным к шествию.
Впрочем к посту должно присоединять и занятие молитвою. Ибо обе сии добродетели живут как-бы рядом одна с другою, и весьма спасительно действуют, когда находятся в союзе между собою. По моему мнению, отсутствие одной из сих добродетелей делает другую менее полезною и благочестие – как-бы храмлющим. Итак будем молиться, в чистоте постясь. А весьма велика сила молитвы к Богу. И сие опять мы увидим из самаго богодухновеннаго Писания. Во время странствования Израиля по пустыне, когда безумные Амаликитяне (народ варварский), воспламенившись нечестивою завистию, вооружились и начали воевать с Израильтянами; тогда блаженный Моисей дал такое повеление Иисусу: «избери себе мужи сильны и изшед ополчися на Амалика заутра» (Исх. 17, 9). И между-тем как юноши стали под оружием, и великое множество искусных в деле бранном и весьма сильных мужей устремилось на неприятельския фаланги: сам блаженный Моисей, ставши на верху горы, творил молитвы к Богу. А какая отсюда была польза для сражавшихся, это мы видим из Писания: "и бысть," сказано, «егда воздвизаше Моисей руце, одолеваше Израиль: егда же опускаше руце, одолеваше Амалик» (ст. 11). Смотри, как руки Моисея были сильнее оружий и фаланги всадников! Ибо, доколе оне простираемы были на молитву, дотоле Израиль был непобедим, а когда опускались, – возмогал Амалик. А блаженный Павел вот что пишет о случившемся с древними: «сия вся образи прилучахуся онем: писана же быша в научение наше, в них же концы век достигоша» (1Кор. 10, 11).
Сказаннаго, кажется, достаточно к показанию пользы молитвы. Впрочем ничто не мешает нам коснуться еще и другаго повествования, по своему содержанию родственнаго с предыдущим. Некогда ум Израильтян уклонился к обоготворению камней и деревьев, так что, оставивши единаго по естеству Бога, каждый из них боготворил то, что ему вздумалось. Чрез сие раздраживши против себя Господа, они преданы были некоторым из соседних народов и порабощены врагами, а страна их была пленена. Тогда-то наконец они, быв сильно поражены чрезвычайными бедствиями, совершенно переменили свое нечестивое расположение и, познав свой грех, чрез покаяние взыскали помилование, и пришедши к блаженному Пророку Самуилу, вот что от него тотчас услышали: «Соберите ко мне всего Израиля в Массифаф, и помолюся о вас ко Господу. И собрашася людие в Массифаф, и почерпаху воду, и проливаху пред Господем на землю: и постишася в той день, и реша: согрешихом пред Господом.» И «судяше Самуил сыны Израилевы в Массифафе» (1Цар. 7, 5), И далее: «и взыдоша воеводы иноплеменничи на Израиля: и слышаша сынове Израилевы, и убояшася от лица иноплеменник. И реша сынове Израилевы к Самуилу: не премолчи о нас вопия ко Господу Богу нашему, да избавит ны от руки ипоплеменничи. И взя Самуил ягня едино ссущее, и принесе е на всесожжение со всеми людьми Господеви: и возопи Самуил ко Господу о Израили, и послуша его Господь. И бяше Самуил возносяй всесожжение, и иноплеменницы приближашася на брань на Израиля: и возгреме Господь гласом велиим вь день он на иноплеменники, и смятошася, и падоша пред Израилем» (ст. 7–10).
Итак, что пост благотворен и для мудрых имеет дивную силу, при содействии ему молитвы, это ясно доказано и тем, что выше было сказано, и тем повествованием, которое я сейчас предложил. Напали на Израильтян враги, прежде побеждавшие их, думая, что и теперь покорят их своей власти легко и без труда: но вот, сами они (враги) побеждены и пали, встретив не многочисленное пешее и конное войско, опытное в войне и искусное в деле бранном, но непреодолимое сопротивление поборающаго Израильтянам Бога. Ибо против них (врагов) сильно и грозно возгремело небо, и те, кои прежде гордо мечтали о себе, теперь, пораженные страхом, обратились в бегство; а Израильтяне одержали победу над своими победителями силою поста и молитвы.
Кстати теперь разсмотрим, если угодно, какой это род жертвоприношения был у Израильтян. Ибо мы найдем, что они спасены и победили о Христе, хотя это делалось еще в образах и гаданиях, прекрасно показуя силу таинства Христова. «И собрашася,» сказано, «людие в Массифаф, и почерпаху воду, и проливаху пред Господем на землю.» Что это значит? справедливо спросит кто-либо. Что за сила такого жертвоприношения? Что они сделали угоднаго Богу? Закон повелел чрез Моисея приносить в жертву волов и посвящать Богу горлиц или голубей (Лев. 1, 5. 14). Но нигде не заповедал этого рода жертвоприношения, чтобы проливать воду на землю. Что же сделали древние, и с ними Пророк, обладавший вожделенным ведением священных и божественных велений? Мы утверждаем, что он, как Пророк, имея ум, исполненный Духа Святаго, всеконечно знал досточтимую и великую тайну вочеловечения Единороднаго; и разсуждал притом, что спасти бедствующих может и самый образ истины, написуя как-бы на самом себе силу спасения, даруемаго Христом. И так по возможности изъясним, каким образом истина совершалась еще в сени.
Единородное Слово Божие, будучи по естеству жизнь, подвергло себя добровольному истощанию, соделалось подобным нам, то есть, человеком, не изменив однакож притом собственной природы на земную плоть, – потому что Божественная природа неизменна в своих совершенствах, но облекшись в земное тело наше, соединенное с разумною душею. Сие-то Пророк Самуил изображая для древних как-бы на воде, пролил воду на землю. Здесь вода есть символ жизни, земля – плоти. «И слово плоть бысть,» по учению Иоанна Богослова (Иоан. 1, 14); и пришли в чудное и непостижимое единение животворящее Божество и земное человечество. И вот наконец мы видим единаго из двух Емманнуила, и из пределов Божества невыступившаго для восприятия плоти, и неотринувшаго соделаться подобным нам, по естественной Ему кротости, и по премудрому о сем деле домостроительству. Ибо, так как Он благоволил претерпеть, для доставления всем жизни, смерть, и смерть конечно по плоти, дабы, и воскресши из мертвых, разрушил, как жизнь и Бог, владычество смерти: то воспринял на себя тело, подлежащее смерти, то есть, человеческое, или плоть, дабы, чрез нее упразднивши древле необоримое тление, возвести человеческую природу к жизни. Ибо Он воскрес не по собственной природе, по которой Он представляется и есть Бог, совершающий воскресение, но для того, чтобы мы в Нем получили сей богатый дар. По сему-то Он и назван начатком усопших (1Кор. 15, 20) и перворожденным из мертвых (Кол. 1, 18). На сие-то самое указывая древним, блаженный Самуил, когда творил молитвы за Израиля, не только представил им, как в тени и загадке, образ вочеловечения, чрез пролитие воды на землю, но тут же присовокупил и остальное, то есть, смерть (Iисуса Христа) за весь мир. И "взя," говорится, «Самуил ягня едино ссущее, и принесе на всесожжение со всеми людьми Господеви. И возопи Самуил ко Господу о Израили, и послуша его Господь.» Слышишь, он заклал агнца, во образ истиннаго Бога? на котораго и блаженный Иоанн как-бы простертою рукою указывал и говорил: «се Агнец Божий, вземляй грехи мира» (Иоан. 1, 29). Ибо оная непорочная жертва есть Христос, честною кровию коего мы спасены и освящены.
3. Эту-же тайну Бог и Отец повелел предызобразить и чрез премудраго Моисея. Израильтяне были в рабстве у Египтян; – это были свирепые и весьма жестокие люди; они, как говорит Писание, «болезненну тем жизнь творяху, брением и плинфоделанием» и наказаниями за самыя работы отягощая их (Исх. 1. 14). Когда же Бог умилосердился над несчастными и восхотел избавить их от насилия обладателей; то повелел премудрому Моисею возвестить им (Израильтянам), что они помилованы будут и не долго спустя пойдут в обещанную отцам их землю, свергнувши несносное иго рабства. Поелику же могло случиться, что Израильтяне, потерявши надежду на лучшую будущность, не примут слов Моисея: то Бог всяческих повелел ему совершать чудеса. Ибо чудо всегда имеет какую-то силу привлекать к вере и способно возбуждать надежду на лучшее и в такой душе, которая низпала до крайняго уныния. Посему-то Бог, повелевши Моисею творить знамения, присовокупил: «аще же не уверуют тебе, ниже послушают гласа знамения перваго, уверуют тебе ради гласа знамения втораго. И будет, аще не уверуют тебе двема знамениями сими, ниже послушают гласа твоего, да возмеши от воды речныя, и пролиеши на сухо: и будет вода, юже возлиеши от реки, кровию на сусе» (Исх. 4, 8–9). Источнику уподобляется природа Бога – и Отца и Сына, а рекою и водою называются – иногда Отец, иногда и Сын, а иногда и Дух Святый. Так у Иеремии Бог Отец говорит о себе: «ужасеся небо о сем, и вострепета попремногу зело, глаголет Господь. Два бо зла сотвориша людие мои: Мене оставиша источника воды живы, и ископаша себе кладенцы сокрушенныя, иже не возмогут воды содержати» (Иерем. 2, 12–13). И Сын сам говорит о себе чрез Пророков: «се Аз уклоняю на ны, аки реку мира, и аки поток наводняемый, славу языков» (Иса. 66, 12). А блаженный Давид, играя нам на духовной лире, говорит о себе к Отцу Небесному: «умножил еси милость твою, Боже: сынове же человечестии в крове крилу Твоею надеятися имут. Упиются от тука дому Твоего, и потоком сладости Твоея напоиши я. Яко у Тебе источник живота.» (Пс. 35, 8–10). Сам Господь наш Иисус Христос изливаемаго чрез Него от Отца Духа животворящаго назвал водою, в беседе с женою Самарянскою: «аще бы ведала еси дар Божий, и кто есть глаголяй ти: даждь ми пити: ты бы просила у него, и дал бы ти воду живу.» И далее: «всяк пияй от воды сея вжаждется паки: а иже пиет от воды, юже Аз дам ему, не вжаждется во веки: но вода, юже аз дам ему, будет в нем источник воды текущия в живот вечный» (Иоан. 4, 10. 13. 14). И так от Бога-Отца, как от источника или реки, раждается животворная вода – Сын, оживотворяет все, и "о Нем" мы «живем, движемся и есмы» (Деян. 17, 28). Сие-то самое как-бы чрез образы показуя нам и изъясняя малыми еще примерами, Бог так сказал премудрому Моисею: «да возмеши от воды речныя» (воды из реки) «и пролиеши на сухо» (на землю). Ибо, как я сказал, реке весьма прилично уподобляется природа Отца, а воде – рожденный от Него по естеству Сын. Сия-то вода из реки смешалась с землею. Ибо «слово плоть бысть» (Иоан. 1, 14), по домостроптельному единению. А что Сын, однажды сделавшись человеком, всячески и неизменно восхотел и умереть за нас плотию, и это Бог показал, говоря: «и будет вода, юже возмеши от реки, кровию на сусе.» А кровь здесь означает не другое что, как смерть, потому что, доколе Слово не соделалось плотию, дотоле не было и кровию; ибо живая и животворящая природа, всеконечно, превыше смерти. Но после того, как Оно соделалось подобным нам, усвоило себе и смерть по собственной плоти; и с тех пор говорится о Нем, что Само Оно умерло за нас, и своею кровию стяжало поднебесную, которая, хотя всегда Ему принадлежала, – ибо Оно есть Создатель вселенныя, – но уклонилась от Него, чрезмерно увлекшись в грехи и восхотевши покланяться твари и воздавать почтение стихиям мира.
Это падает на Еллинов. А Иудеи, презревши Закон Божий, объявленный чрез Моисея, уклонились к учениям и заповедям человеческим, и таким образом, как говорит блаженный Давид, «вси уклонишася, вкупе неключими быша: несть творяй благостыню, несть до единаго» (Псал. 13, 3). По сей-то причине Единородное Слово Божие явилось во плоти «и с человеки поживе,» как написано (Вар. 3, 38), и, прежде всех других людей, Израильтянам проповедало о спасении и жизни: но, как говорит блаженный Иоанн, «во своя прииде и свои Его не прияша» (Иоан. 1, 12). Ибо они нисколько не внимали Спасителю всех, напротив причиняли Ему оскорбления, зверски совершали всякой род нечестия, и дошли наконец до такой степени неистовства, что даже пригвоздили ко кресту Начальника жизни, и возмнили о себе, что могут смертию преодолеть Победителя смерти. Ибо Он возстал в третий день, опустошивши ад и заключенным в преисподней духам отворивши двери смерти; для человеческой же природы соделавшись путем, дверию и начатком к нетлению, возшел к сущему на небесах Отцу и Богу, и есть сопрестолен Ему и вместе с Ним владычествует над всем. Но по скончании века приидет Он «судити вселенней в правду,» как написано (Псал. 9, 9).
Итак, Поелику, как говорит премудрый Павел, «всем явитися нам подобает пред судищем Христовым, да приимет кийждо, яже с телом содела, или блага, или зла» (2Кор. 5, 10), будем поститься в чистоте, удаляясь всякаго рода грехов и всякой вид нечистоты изгоняя из своего сердца. К сему же будем добры, братолюбивы, сострадательны, милостивы к сиротам, благотворительны к вдовицам, попечительны о больных, сердобольны к заключенным в темницах, вообще постараемся совершить всякую добродетель. Ибо таким-то светлым и боголюбезным украшаясь житием, мы будем в чистоте праздновать, начиная святую Четыредесятницу с двадцать третьяго дня месяца Февраля, а седмицу спасительныя Пасхи – с двадцать осьмаго дня Марта, пост же оканчивая в третий день месяца Апреля, в глубокий вечер, по слову Евангельскому, а самый праздник совершая с разсветом следующаго за тем воскреснаго дня, – четвертаго того-же Апреля месяца, присовокупляя к сему и последующия семь седмиц святыя Пятьдесятницы. Ибо таким образом мы наследуем царство небесное о Христе Иисусе Господе нашем, чрез Котораго и с Которым Отцу со Святым Духом слава и держава во веки. Аминь.