Кирилл Александрийский Глафиры, или объяснения избранных мест из Пятикнижия Моисея

Книга первая

О том, что всеми писаниями Моисея преобразовательно указуется таинство Христа

«Испытайте писаний», – взывал к народу Иудейскому Христос (Ин. 5, 39), весьма ясно говоря, что не иначе может достигнуть вечной жизни кто бы то ни было, как только если он, как бы некое сокровище, раскапывая письма закона, будет отыскивать сокровенный в нем бисер, то есть Христа, «в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения», – по слову блаженного Павла (Кол. 2, 3). О столь почтенной и досточудной премудрости и разуме сказал в одном месте и Соломон: «если будешь искать его, как серебра, и отыскивать его, как сокровище, то уразумеешь страх Господень и найдешь познание о Боге» (Притч. 2, 4–5). И с сим ничто не может сравниться для тех, которые восхваляют непорочную жизнь, решились совершать одно только лучшее из всего и превосходнейшее, и наполняют свой ум светом Божественным: потому что должно непрестанно услаждаться тем, что говорится о Боге и как бы неким светильником поставлять для себя Священное Писание, согласно с святым Псалмопевцем, взывающим и говорящим: «Слово Твое – светильник ноге моей и свет стезе моей» (Пс.118,105). Итак, Поелику ясно и очевидно, что прилежное искание таинства Христова доставляет жизнь вечную и служит для нас путем ко всякому благодушию, то снова приложив труд, полезный прежде всего нам самим, постараемся собрать те места, в которых ясно указуется нам таинство Христа, и изложить, какой смысл имеет каждое из них. Быть может, слова наши, заключающие в себе тонкие умозрения, когда-либо послужат для благоразумных добрым поводом к созерцанию истины и некоторого рода ступенями, возводящими к лучшему и высшему познанию. Итак, мы прежде всего с пользою изложим совершившееся исторически, давая этому соответствующее разъяснение и, как бы преобразуя повествование из образа и сени, сделаем его ясным, причем слово наше будет клониться к таинству Христа и Его иметь пределом, если истинно то, что «кончина закона» и пророков есть "Христос" (Рим. 10, 4; ср.: Мф. 5, 17). Если же нам случится где-либо в столь великой тонкости и неясности умозрений погрешить против наиболее приличествующего, то читатели да будут к нам снисходительны. Должно знать также и то, что, составив семнадцать книг «О поклонении и служении в духе и истине» и собрав в них великое множество умозрений, мы намеренно опустили и оставили там без исследования поставленные в предлежащем сочинении главы, хотя быть может иногда и случалось по необходимости упоминать о чем-либо из этого. Итак, начнем с того, что в книге Бытия заслуживает более искусного объяснения, а затем, проследив по порядку все пять книг Моисеевых, кроме их старательно исследуем и то, что полезно для предположенной нами цели из других Писаний.

О Адаме

1. Истинно сведущий в законе и священнейший Павел, проразумевавший таинство спасения чрез Христа, говорит, что в Нем возглавлено будет «все небесное и земное, по Своему благоволению» и хотению Бога и Отца (Еф. 1, 10, 9). Словом: «возглавлено» он обозначает восстановление всего и приведение поврежденного в первоначальное состояние: ибо напоминает, как и естественно, слова Бога, говорящего устами пророков: «Не вспоминаете прежнего и о древнем не помышляете. Вот, Я делаю новое; ныне же оно явится» (Ис. 43, 18–19). Посему и он как воспитанный на слове Божием заключающееся в этих словах предсказание предоставляет нам как уже исполнившееся во Христе, говоря: «Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое» (2Кор. 5, 17): ибо мы преобразуемся во Христе и становимся новою тварью. В Нем, и только в Нем одном мы получили и новое имя: мы названы Христовыми. Потому-то сам божественный Павел опять о нас и говорит в одном месте: «Но те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Гал. 5, 24); ибо у тех, которые во Христе, жизнь святолепна и стоит превыше плотских страстей и земной нечистоты. А что нам дано будет новое имя, дарованное нам во Христе, это может быть ясно из слов Бога, взывающего устами святых: служащим Мне дано будет "имя ново", которое благословенно будет на земле (Апок.2:17; Апок.3:12): ибо благословят Бога истинного. Итак, Поелику никто из решившихся мыслить право и по надлежащему не может сомневаться, что все соделалось новым во Христе, то рассмотрим теперь, что такое обветшание и относительно чего говорено было, что соделалось восстановление его к лучшему, от не совершенной ли целости и неповрежденности, или же от повреждения и нечаянного перехода к тому состоянию, в котором оно не было в начале. Таким образом, всякий поймет, и весьма правильно, к чему клонится цель предлагаемой нами речи, и никоим образом не скроется от нас истинный смысл повествуемого.

2. Высочайший Художник всяческих Бог, во всем, что должно было делать, пользуясь своею вседетельною силою, то есть Сыном: ибо «Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть» (Ин. 1, 3), в начале и, прежде всего другого, небо и землю сотворил и призвал к бытию, хотя они никогда не существовали. Если же, быть может, кто-либо спросит, каким образом и откуда, то он услышит от нас следующее мудрое и поистине превосходное слово: «Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему?» (Рим. 11, 34.) Если кто хочет познать это, для того не будет сомнения в том, что во всяком случае его ум и рассудок далеко не имеет многого по сравнению с умом Божиим. А что все наше малозначительно и даже совершенно ничтожно в сравнении с Божественным, это заявляет Сам Бог, говоря: «Мои мысли – не ваши мысли, ни ваши пути – пути Мои, говорит Господь. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших» (Ис. 55, 8–9). Итак, пусть оставлено будет как излишнее и не достигающее Цели исследование о сем: потому что Бог творит, как знает и как может. После того как сотворены были небо и земля в начале, а затем множество вод собралось в одно место, необходимо повинуясь Говорящему: «да соберется вода, которая под небом, в одно место» (Быт. 1, 9), стала покрываться земля, повсюду зазеленела разнообразными травами и необычным путем дала от себя бытие крепкоствольным плодовитым деревьям. Появились круги солнца и луны, и закон Божий распределил каждому из этих светил меру начала его: ибо то поставлено на день и свет, а это на ночь и тьму. И самое небо наше явилось все усеянным звездами. Даже и то, для какой цели они соделаны, Бог определил, говоря: «да будут светила на тверди небесной... для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов; и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю» (Быт. 1, 14–15). Поелику же Зиждитель всяческих по природе своей есть жизнь, то и самую природу вод соделал матерью плавающих в них и летающих по воздуху. Земле же опять повелел произвести многообразную природу скотов и бесчисленные роды диких зверей. И несомненно Он произвел все, что Ему было угодно и выше всякого ума. В каждом из сотворенных дел Зиждителем было Слово, и одно только мановение давало бытие всему. А после того, как и Самим Художником всяческих было одобрено благоукрашение во всем происшедшем, наступило наконец время к сотворению того, ради которого все оное приведено в бытие, разумею человека: ибо поистине должно было, чтобы Зиждитель всяческих, будучи благ по естеству, или, лучше, будучи самою благостью, какова она есть, был познан и нами. Должно было, чтобы земля была полна теми, которые умели бы Его славословить, и чтобы от красоты созданий была усматриваема слава Создавшего все, как написано (ср.: Рим. 1, 20); ибо, как говорит пророк Исайя, Ты «не напрасно сотворил ее, то есть землю, но ...для жительства» (Ис. 45, 18). Итак, необходимо было образовать на ней животное разумное, после того как наперед явилось все то, что служило к увеселению его и казалось хорошо сотворенным. Поэтому, явив наперед в подобающем украшении землю и небо, и все, что на них, Бог приступает к сотворению человека, бытие которого Он имел в мысли раньше того. И всякое другое создание Он творил сразу повелением Своим и приводил в бытие словом Своим как Бог. Поелику же человек есть животное поистине благообразное и богоподобное, то, дабы не показалось, что он – подобие высочайшей славы, – сотворен одинаково с тем, что не таково же, как он, Бог удостаивает его создание предварительного совета и личного участия. Образовав фигуру тела его из земли, Он делает его разумным животным и, чтобы он выделялся из всех разумностью своей природы, тотчас же назнаменал его нетленным и животворящим духом, ибо написано: «и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» (Быт. 2, 7). Затем удостоил его рая сладости и даровал ему власть над всем, что на земле, поставил его начальником над плавающими и летающими, подчинил ему стада диких зверей, даже и породы ядовитых животных вместе с другими подчинил ему. А чтобы человек имел страх, Он повелел ему повиноваться естественным законам. Итак, человек был отображением высочайшей славы и образом боголепной власти на земле. Но Поелику достигшему такой славы и сладости, во всяком случае, должно было знать, что он Бога имеет своим Предстоятелем, Царем и Господом: то, дабы от избытка благоденствия он не впал весьма легко в помысл об освобождении от власти и преобладания Имеющего державу, Он тотчас дал ему закон и ближайшим последствием преступлений поставил наказующую угрозу. Доколе существовал один и только один человек, еще не было на земле и никакого способа грешить. А чтобы он был и под законом, для него придуман был и некоторый вид сохранения заповеди: «говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2, 16–17).

Затем из одного взятого у Адама ребра Бог творит жену, имевшую и служить ему для рождения детей, и сожительствовать ему как существо однородное с ним, и наконец просто пребывать с ним. Когда же лестью диавола она увлечена была к преступлению и вкусила от запрещенного древа, а вместе с нею пал и сам праотец Адам, то природа их была тотчас осуждена на смерть. И к жене Бог взывал: «в болезни будешь рождать детей» (Быт. 3, 16); а к Адаму: «проклята земля за тебя» (Быт. 3, 17). И сверх этого они лишены были того многовожделенного местопребывания, которым пользовались в начале, а также и рая сладости. И только тогда познали они, что были наги и лишены одежды, а потому имеют нужду в одеждах. По милосердию Божию, у них явились для сего нижние одежды кожаные. И матерью своею они признали землю, подверглись уловлению в сети тления и вообще, как я думаю, ничего недоставало у них к тому, чтобы оказаться в крайне бедственном состоянии.

3. Но кто-нибудь, думаю, скажет: если сотворенный человек имел дойти до столь великого несчастия, то не справедливо ли думать, что ему гораздо лучше было бы и не иметь бытия? Бог соделал славным и досточудным того, который спустя немного времени имел быть жалким и достойным сострадания, повинным проклятию и наказанию. Бог как Зиждитель по естеству, конечно, не мог не знать будущего. Поелику же, ведая это, творил Он его, то не обличает ли Себя более вреда, нежели пользы принесшим человеку, если имеющим быть несчастными поистине лучше было бы совершенно не родиться, согласно слову самого Спасителя, сказанному Им об ученике предателе: «лучше было бы тому человеку не родиться» (Мк. 14, 21). На это я скажу, что очень опасно и близко к крайнему безумию, или, лучше, прямо было бы безумием и даже гораздо более того – порицать Божественные намерения как неправильные и естество высочайшее или не считать заботящимся о надлежащем, или же считать его способным погрешать относительно полезного и лучшего для нас. Лучше было бы, если бы мы, считая естество Божественное непогрешимым в его советах и делах, удерживались от того, чтобы «не думайте о себе более, нежели должно думать» (Рим. 12, 3) и оставляли излишнее занятие этим как не свободным от вины. И сверх того, думаю, должно было обратить внимание еще на следующее: тем, которые получили бытие и притом во благо, лучше ли было бы не родиться или родиться и соделаться причастниками благости Зиждителя? Но в этом, как я думаю, никто не усомнится: ибо как имеющим быть несчастными, если они уже приведены в бытие, по справедливости лучше и вожделеннее было бы не получать этого бытия, так точно, думаю, наоборот, и для тех, которые не будут таковыми, является добрым и достохвальным делом – произойти на свет и жить. Так что же? Полагаю, что наша речь об этом должна быть переносима и на существа гораздо высшие нас: разумею блаженных Ангелов. Сотворены от Бога и из небытия приведены в бытие Ангелы и Архангелы, Престолы и Власти, Силы и Начала, и превысите их Серафимы. В числе приведенных в бытие был и сам змий отступник, и бывшие с ним лукавые силы. Они были вместе с другими святыми и разумными созданиями, наполняя вышние обители, отличаясь славою и по сравнению с нами находясь в состоянии несравнимо лучшем и превосходнейшем. Потому и от Господа сказано: с Херувимами "вчиних тя" (Иез. 28, 14). Но святые Херувимы имеют утвердившуюся славу и твердо сохраняют свое первоначальное состояние. «Тысячи тысяч... служат Богу, ...и тьмы тем предстояли пред Ним» (Дан. 7, 10). Вместе с другими пал сатана и лишился своей славы. Итак, когда он вознамерился оставить свое первоначальное состояние, тогда, произвольно склонившись к оскорблению Бога, произвел то, что Зиждитель всяческих престал от творения, разумею святых Ангелов, и отверг столь славное и досточудное создание. После того как же не казалось бы обидным, если б не приводимо было в бытие доселе предстоящее и служащее Ему множество, соблюдающее себя в целости по отношению к сотворившему его Богу и не допускающее помысла о том, чтобы прийти в забвение о своем первоначальном состоянии? И что же, скажи мне, очень вредного для сего в том, что некоторые, вследствие надмения, утратили свое прежнее благосостояние? Те, которые лучше сих, остаются с Богом, и, богато исполняемые Его благостью, воздают Ему честь продолжительными и непрерывными славословиями. И о них-то, думаю, говорит блаженный Давид: "Блаженны все, живущие в доме Твоем: они непрестанно будут восхвалять Тебя» (Пс. 83, 5). Окончив речь о сем, теперь то же самое исследование приложим и к себе самим.

4. Человек сотворен был в начале наделенный властью над собственными своими хотениями и обладая свободным стремлением к чему бы ни захотел: ибо свободно Божество, по образу Которого он сотворен. Так, думаю, а не иначе он был бы достохвален, если бы являлся свободным делателем добродетели и чистоту в делах имел бы, как плод расположения, а не как последствие естественной необходимости, которая совершенно не позволяла бы ему выходить из пределов добра, хотя бы он захотел делать и не то, что таково. Итак, человек в начале получил свободное и непринужденное стремление ума ко всему тому, что должно было делать; но по обольщению от змия неразумно обратился к тому, что не следовало делать, и за ничто почел совершить преступление. За это и осужден был на смерть и тление, так как Бог, думаю, предвидел имевшую быть от происшедшего большую пользу: ибо как скоро человек однажды уклонился ко греху и естество его стало недуговать стремлением к порочному, почти наподобие того, как и естество нечистых духов, он постоянно изобличаем был во зле, совершаемом им на земле. Итак, с пользою придумана смерть плоти, не к совершенной погибели приводящая животное, но скорее к обновлению и, так сказать, к будущей переделке соблюдающая его, как бы разбитый сосуд. А что живому существу придется потерпеть нетление, этого не не ведал Зиждитель, но напротив знал, что вместе с этим последует и разрушение непотребных дел, и уничтожение тления, и возведение к лучшему состоянию, и восприятие первоначальных благ. Он знал, что пошлет по времени Сына Своего в человеческом образе, имевшего умереть за нас и разрушить державу смерти, дабы обладать и живыми и мертвыми. Но что же? Если не все уверовали, то уже самое бесчисленное множество спасенных как бы ослабляет значение погибели оных и являет пустою печаль о них, едва не говоря так: «вкушать от плодов путей своих» (Притч. 1, 31): потому что, имея возможность, если бы захотели быть спасенными и избежать зла, в которое впали, они не приемлют Искупителя, то есть Христа. Так если бы какой садовник наполнил свой сад превосходнейшими деревьями, но затем не всем деревьям по разным причинам случилось бы избежать повреждения, то не подумает никто, чтобы решившийся заняться садоводством не хотел правильно вести это дело. И никто, думаю, не стал бы порицать его. Даже и напротив: он прилагал всю должную заботу о посаженных деревьях, а они пострадали от своей слабости. Неужели мы скажем, что лучше бы он совершенно не приступал к садоводству и не усаживал бы сада превосходнейшими растениями, но напротив уничтожил бы совсем способы садоводства, чтобы не потерпели вреда некоторые из посаженных растений? Не совершенно ли неразумно было бы считать это правильным?

5. Итак, если мы будем здраво судить, то не Зиждителя, приведшего нас в бытие, обвиним, а напротив себя самих, от своего произволения терпящих вред. Что приводя человека в бытие, Бог имел ввиду и то, что он подпадет тлению, но знал и способы врачевания, в этом ясно убеждает нас божественный Павел, свидетельствуя о том, что спасение чрез Христа издавна предуведено было Духом. Именно так пишет он в Послании к ученику своему Тимофею: «не стыдись свидетельства Господа нашего Иисуса Христа, ни меня, узника Его; но страдай с благовестием Христовым силою Бога, спасшего нас и призвавшего званием святым, не по делам нашим, но по Своему изволению и благодати, данной нам во Христе Иисусе прежде вековых времен, открывшейся же ныне явлением Спасителя нашего Иисуса Христа» (2Тим. 1, 8–10). И к другим опять: «любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу. Ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями. А кого Он предопределил, тех и призвал, а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прослави" (Рим. 8, 28–30). Слышишь ли, как говорит, что благодать во Христе дана «прежде лет вечных» и что предуведены и предопределены ясно от Бога и Отца те, которые будут сообразными «образу Сына» Его? Ибо предуведен, как я сказал, образ вочеловечения. А в надлежащее время совершено и разрешение от немощей, чему свидетелем будет опять Павел, так написавший: «Могущему же утвердить вас, по благовествованию моему и проповеди Иисуса Христа, по откровению тайны, о которой от вечных времен было умолчано, но которая ныне явлена, и через писания пророческие, по повелению вечного Бога, возвещена всем народам для покорения их вере, Единому Премудрому Богу, через Иисуса Христа, слава во веки. Аминь» (Рим. 14, 24–26). Тайна была умолчана, но явлена ныне посредством закона и пророков, по изволению Бога и Отца. И во Христе мы восстановлены в первоначальное состояние, с ниспровержением того, что потом привходило к нам вследствие лести диавольской. Ибо Павел опять так сказал о Спасителе всех нас Христе: «в Котором мы имеем искупление Кровию Его, прощение грехов, по богатству благодати Его, каковую Он в преизбытке даровал нам во всякой премудрости и разумении, открыв нам тайну Своей воли по Своему благоволению, которое Он прежде положил в Нем, в устроении полноты времен, дабы все небесное и земное соединить под главою Христом. В Нем мы и сделались наследниками, быв предназначены к тому по определению Совершающего все по изволению воли Своей, дабы послужить к похвале славы Его нам, которые ранее уповали на Христа» (Еф. 1,7–12). Вот опять мы предопределены (прежде наречены) по предположению (по прозренью) Отца; да и самым упованием мы обогатились как бы раньше, нежели бытием, так как Бог имел о сем предведение и в Своих советах преднаписал то, что имело совершиться с нами. Ибо после того как изобретатель греха обольстил в начале Адама и сделал его повинным греху легкомыслия, он приведен был к смерти, и тогда осуждение перешло на всех людей, так как страсть переходила как бы от корня на ветви: потому что она «царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама» (Рим. 5, 14). Зиждитель промышлял о созданиях Своих и устроил нам как бы второй корень рода, возводящий нас в прежнее нетление, чтобы как образ первого и земного назнаменал нас необходимостью смерти и уловлением в сети тления, так, наоборот, второе после оного начало, то есть Христос, и уподобление Ему духом назнаменал о нас свободою от погибели; и чтобы как в том (Адаме) непослушание привело нас к наказанию, так в этом (Христе) уступчивость и благопокорливость во всем явила нас причастниками благословения свыше и от Отца. Так и сказано: «первый человек Адам стал душею живущею; а последний Адам есть дух животворящий» (1Кор. 15, 45). И еще иначе разъясняет нам это Апостол, говоря: «Первый человек – из земли, перстный; второй человек – Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные. И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного» (1Кор. 15, 47–49). И опять: «Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою» (Гал. 3, 13). «Смирил Себя», как написано (Флп. 2, 8), и добровольно снизошел до всего того, что есть в нас, Единородный – Слово Божие, не для того чтобы вместе с нами быть в подданстве царству смерти, так как бы и на Него Адам перенес смертность (ибо Он Сам есть все оживотворяющий), но для того чтобы, явив вид подчиненным тлению, перевести его к жизни. Поэтому-то Он и «стало плотию» (Ин. 1, 14). Так и премудрый Павел пишет: «Ибо, как смерть через человека, так через человека и воскресение мертвых. Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (1Кор.15, 21–22). Ибо неразумно было бы думать, что земнородный и простой человек Адам силу положенного на него проклятия, как бы какое наследство, естественно переходящее, распространил на весь род; а Тот, Который свыше и с небеси, Который есть Бог по естеству, Еммануил, восприявший на Себя подобие нам и соделавшийся для нас вторым Адамом, в свою очередь, не соделал в избытке причастными Его жизни тех, которые захотели бы приобщиться к родству с Ним по вере. Мы соделались сотелесниками Его чрез таинственное благословение. Соединены мы с Ним и иным способом, Поелику соделались общниками Божественного естества Его чрез Духа: ибо Он обитает в душах святых, и как блаженный Иоанн говорит: «А что Он пребывает в нас, узнаём по духу, который Он дал нам» (1Ин. 3, 24). Итак, Он Сам есть жизнь наша, Сам и оправдание. Написано также еще: «Посему, как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного всем человекам оправдание к жизни» (Рим. 5, 18). И еще: «Ибо, как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим.5, 19). Итак, ясно, что и в первом Адаме прообразуемо было тогда таинство Христа, не во всем сходные черты образа сохраняющее, но различные и даже противоположные. Именно тот был для рода человеческого началом к смерти, проклятию и осуждению; а Сей – ко всему противоположному: к жизни, благословению и оправданию. Тот принял жену «и будут... одна плоть» (Быт. 2, 24) и чрез нее погиб; Христос же, соединяя с Собою Церковь духом, избавляет и спасает, и делает ее победительницею лести диавольской. Поэтому Апостол и убеждает вопиять: «ибо нам не безызвестны его умыслы» (2Кор. 2, 11). Праотец Адам в возмездие за грех и в наказание за преступление получил тление; Христу же вменена была в вину праведность, по безумию иудеев. Посему за страсть смертную Он и увенчивается «честию и славою», по слову блаженного Павла (Евр. 2, 9; сн.: Флп. 2, 9). И Адаму едва подчинено было одно то, что есть на земле: Христу же все; ибо Ему «преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп. 2, 10–11). Аминь.

О Каине и Авеле

1. Природа человеческая в Адаме как в начальнике рода, как я сказал недавно, подверглась смерти и греху: искуплена же не иначе, как только чрез одного Христа. Так и ученик Его пишет: «нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4, 12): ибо подлинно нужно было, чтобы Тот, чрез Которого все приведено в бытие, соделался и возобновителем растленного и устранил повреждение, произведенное грехом, упразднил зло и снова богато даровал благо тем, которые произведены им. Я признал бы славным делом боголепной силы и власти как то, чтобы привести из небытия в бытие, так и то, чтобы уклонившееся от состояния добра и неповрежденности едва не снова призывать к благосостоянию. Итак, в Адаме показан был образ сего. Но всякий может видеть, что не менее того ясно этот образ начертывается и в происшедших от него. Во Христе Бог и Отец возглавляет все, что на небесах и что на земле, и падшее до состояния не надлежащего возводит к состоянию первоначальному, так как чрез Него только одного привзошедшее по времени уничтожается и то, что на земле, восстановляется к обновлению твари: ибо в Нем – «новая тварь» (2Кор. 5, 17; Гал. 6, 15); и это слово истинно. Итак, усматривай и в Авеле, и в Каине таинство Христа, чрез которое мы спасены. В книге Бытия написано так: «Адам познал Еву, жену свою; и она зачала, и родила Каина, и сказала: приобрела я человека от Господа. И еще родила брата его, Авеля. И был Авель пастырь овец, а Каин был земледелец. Спустя несколько времени, Каин принес от плодов земли дар Господу, и Авель также принес от первородных стада своего и от тука их. И призрел Господь на Авеля и на дар его, а на Каина и на дар его не призрел. Каин сильно огорчился, и поникло лице его. И сказал Господь... Каину: почему ты огорчился? и отчего поникло лице твое? если делаешь доброе, то не поднимаешь ли лица? а если не делаешь доброго, то у дверей грех лежит; он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4, 1–7). И немного спустя: «И сказал Каин Авелю, брату своему.... И когда они были в поле, восстал Каин на Авеля, брата своего, и убил его. И сказал Господь... Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему? И сказал...: что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли; и ныне проклят ты от земли, которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; когда ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя; ты будешь изгнанником и скитальцем на земле. И сказал Каин Господу...: наказание мое больше, нежели снести можно; вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня. И сказал ему Господь...: за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро. И сделал Господь... Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его. И пошел Каин от лица Господня» (Быт. 4, 8–16).

2. Итак, Каин, а равно и Авель, оба родились от Адама и были как бы нежные и цветущие отпрыски, происшедшие в начале от одного и первого корня; и на них естество человеческое впервые упражнялось в плодородии и только начало являть способность раститься и множиться и укрепляться в силе. Но Каин в отношении к рождению предшествовал на несколько времени. Авель же следовал за ним и родился после него; и пока они оба были нежны и юны, они как бы какие птенцы воспитывались у родителей. Когда же из юношеского пришли в более зрелый возраст и уже оказывались в возрасте мужеском, то обратились к различным занятиям. И Каин, услаждаемый свежестью земной зелени и особенно видя землю украшенною прекрасными деревьями и зрелыми плодами, думал, что при стараниях она должна представляться очам взирающих на нее еще более возделанною; и о том, что само по себе и естественно вызывало к себе любовь и само собою достигает до такой красоты, он размышлял, – и по справедливости, – что если приложить к сему земледельческий труд, то оно будет являться взору несравненно более красивым. Так он вел жизнь приличествующую земледельцам и хотел достигать цели, пользуясь всею силою телесною. Природа дала ему ведение о сем, а Божественный и неизреченный закон начертал в уме его познание о том, чего он хотел. К этому прилагал старание и труд Каин. Мудрый же Авель, оставив труд над деревьями и заступом, не держась за серп, обратился к стадам овец. Привели его к такой мысли, быть может, ягнята, еще тонким голосом блеющие в подражание своим матерям, даже едва блеющие, нежными и только что укрепившимися ногами легко прыгающие по цветущей траве, а также и блеющие козы, без труда перепрыгивающие на высочайшие крутизны скал. И прекрасно, как я думаю, решение, по которому он, будучи очень мудрым, предпочел пастырскую жизнь, полагая ее как бы каким предварительным упражнением в управлении людьми и считая таковым это дело. Называть правителей племен, городов или народов пастырями народов обычно и самому богодухновенному Писанию (так, например, в Иез. 34:23; Иез.37именуется царь Давид), и избранным писателям эллинским (так, например, у Гомера называются Агамемнон (Ил. II, 243. 254. 772; IV, 413 и мн. др.), Ахиллес (Ил. XVI, 2), Нестор (Ил. II, 85; XXIII, 411; Од. XV, 151 и др.) и многие другие). Итак, когда оба юноши склонились, один к земледелию, а другой к превосходнейшему занятию, именно к пастырству, то с течением времени у Каина сады наполнились густыми деревьями и зрелыми плодами, у Авеля же собралось великое множество скота. Потом закон врожденного нам богопознания побудил этих мужей к исполнению долга приносить благодарственные жертвы всех Зиждителю и Подателю нам всякого блага Богу. Ибо, хотя и повреждена и быть может не является истинною точка зрения идолопоклонников на то, кто есть творец всяческих, однако врожденный и необходимый закон производит и самопроизвольное познание возбуждает в нас мысль о существе высшем и несравненно превосходнейшем нас, то есть Боге. Так священный и премудрый Авель приводит отборное и наилучшее из своего стада. «Принес, сказано, от первородных стада своего и от тука их», то есть превосходнейшее и избранное. Не неведая и самый способ священнодействия, он предлагает туки. Каин же не так, но гораздо небрежнее: наилучшие из плодов он оставил для своего удовольствия, а второстепенными почтил всех Бога, и тем оскорбил Его. Таким образом, сошедший с неба на дары Авеля огонь, истребив их, уготовал жертвоприношение. «На Каина и на дар его не призрел», сказано, ибо не обычным образом сошел на принесенное в жертву огонь. Поэтому Каин очень опечаливается и ужасно падает духом. Зная же причину отвращения и предпочтения жертвы Авеля, он не обратился к исправлению своей вины, но, пришедши в неумеренный гнев, первый из людей зачинает неукротимое убийство. Но едва не самому Богу всяческих мстя за отвращение, он с коварством подходит к почтенному брату и попирает закон любви, имея ум наполненный диавольскою злобою и нечестивыми намерениями, а на словах подделываясь под доброту: "пойдем, – говорит, – на поле". Слышишь ли, как он вызывает его на поля, как будто бы с тем, чтобы он мог быть зрителем его прилежания в земледелии и насладиться разнообразным зрелищем цветов? Но он нечествует и отдает единокровного как бы в первую добычу и начаток смерти, и таким образом открывает природе человеческой путь к скверноубийству. Когда же Бог спрашивал его и говорил: «где Авель брат твой!» несчастный прибегает к лжи и сурово отвечает, говоря: "не знаю". А после того как изобличен был в убийстве и подвергнут проклятию, он стал думать в свою очередь, что и сам умрет, хотя этого Бог и не желал, и что этим разрешится гнев Божий на него. Он говорил: «вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня». Но что всячески и во всяком случае он будет подлежать проклятию и понесет наказание за свои нечестивые деяния, проводя на земле несчастнейшую жизнь, это было несомненно, так как Бог ясно говорил: «за то всякому, кто убьет Каина, отмстится всемеро». А семь полагает вместо многого, как бы так говоря: за многие и нечестивые прегрешения наказание братоубийце Каину откроет тот, кто лишит его телесной жизни. Если же кто захотел бы сказать, что отмщение касается именно числа семи, то и в этом нет ошибки. В таком случае первый грех у Каина был тот, что он неправильно разделил и не посвятил Богу того, что было превосходнее всего. Второй – тот, что он, познав грех, не обратился к покаянию и не исправил прегрешения своего обращением к лучшему, но возгорел гневом и раздражен был прославлением ближнего, тогда как должно было бы лучше соревновать последнему, а не считать его врагом и взирать на него неправедными очами. Третий же и как бы какой приступ к совершению дикого убийства – неукротимая зависть. Четвертый – то самое: «пойдем на поле» – доказательство коварства и лести. Пятый – преступление нечестивого скверноубийства. В шестой грех ему может быть вменена ложь перед Богом. В седьмой же – мысль, что он может, вопреки изволению Божию, избежать наказания, будучи лишен телесной жизни недобровольно. Но сказано: «И сделал Господь Каину знамение, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его. И пошел Каин от лица Господня». И тотчас он подвергся проклятию, и последовал способ отвращения: ибо каким образом всечистое и святейшее естество может взирать на человека, дошедшего до крайнего предела всякого зла?

3. Это пусть сказано будет нами пока в буквальном и историческом смысле. Но как бы наводя краски на очертание образа, заключающуюся в букве тень преобразуя в истину и тонко исследуя каждую подробность, скажем теперь и то, что всякий может видеть и таинство Христово предызображенным в начале как бы в тени, – в совершившемся. Так как естество человеческое впало в грех и неожиданно уловлено было в сети смерти, то должно, поистине должно было, чтобы предвозвещено было таинство восстановления к лучшему и чтобы не было неизвестным то, что ради нас и за нас умрет по времени Христос. Итак, сотворен был праотец Адам, по свидетельству Священных Писаний, по образу и по подобию Божию (Быт. 1, 26). От него родились и произошли, первый Каин, а второй после него Авель. Каин пусть представляет у нас лице Израиля. И Сам Христос, указывая на одинаковость нравов народа Иудейского с нравами Каина, предозначал его. Именно Он говорил: «если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8, 31–32). Они же, не разумея красоты отеческой свободы, пытались блистать плотскою славою, говоря: «мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда; как же Ты говоришь: сделаетесь свободными?» (Ин. 8, 33). Что же на это отвечал Христос? «Истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно» (Ин. 8, 34–35). А как на отца их, указывает на сатану, говоря: «Вы делаете дела отца вашего.... Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины» (Ин. 8, 41, 44). Правильно разумея эти слова, мы никак не можем думать, что Христос упоминает здесь о лукавом и виновнике зла демоне. Нет! Бесновавшимся иудеям и замышлявшим против Него нечестивое скверноубийство Он дает в отцы первого человекоубийцу и виновника лжи, разумею Каина и отца последнего – сатану, изобретателя греха. Так как некоторые спрашивают, кого мы дадим в отцы диаволу, или что мы называем первообразом злонравия его: то мы ответим, что как бы отображением первообраза в Каине Он считает тех, которые во всем недугуют подобием присущего ему нечестия. А что Спасителю Христу обычно называть сатаною того, кто уподобляется ему нравом, это мы без большого труда можем увидеть из Его слов к святым ученикам: «не двенадцать ли вас избрал Я? но один из вас диавол» (Ин. 6, 70.) Так должно уподобить Каину и Израиль, о котором написано: «сын Мой первенец Израиль» (Исх. 4, 22). После же первородного Израиля как бы вторым по времени и самым младшим явился Христос, Который и Сам был сын Адама. Потому-то и Сыном Человеческим Он мудро и смотрительно именовал Себя повсюду (См. напр.: Мф. 8, 20; Мф. 9, 6; Мф.10, 23; Мф.11, 19; Мф.12, 8, 32, 40 и др. Мк. 2:10, 28; Мк.8:38; Мк.9:9, 12, 31 и др. Лк. 5, 24; Лк.6, 5, 22; Лк.7, 34; Лк.9, 22, 26, 44 и др. Ин. 1, 51; Ин.3, 13–14; Ин.6, 27, 53, 62 и др.). Но Израиль думал чтить Бога приношением вещей привременных и легко увядающих, и весьма неважных, и как бы весь ум свой прилагал к занятиям земным. Ибо Каин обратился к земледелию, Авель же был пастырь овец, так как Еммануил управляет словесным стадом, и Сам «есть Пастырь добрый» (Ин. 10, 11), Который «на месте тучне» и на пажити хорошей, как написано (Ис. 30, 23), пасет вышние и земные стада. К Нему взывало и пророческое слово: «паси люди Твоя жезлом стражбы твоей, овцы наследия Твоего» (Мих. 7, 14).

Итак, Израиль чтил Бога земными вещами, плодонося дела, совершаемые по закону, и посвящая нежеланные для Него жертвы. Поэтому и слышал из уст святых слова: всесожжения овнов твоих, «Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои? Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня» (Ис. 1, 11–13). И еще: «Для чего Мне ладан, который идет из Савы, и благовонный тростник из дальней страны? Всесожжения ваши неугодны, и жертвы ваши неприятны Мне» (Иер. 6, 20). Это ясно означается тем, что Бог не обратил внимания на жертвы Каина. Праведный же Авель, то есть Христос, дароприносил Богу первородное из словесных стад, то есть мягких сердцем, младенчествующих злобою, избранных по добродетелям и в уподоблении Ему носящих славу первородства. Ибо собрание званных чрез веру к освящению именуется у божественного Павла Церковью «первенцев, написанных на небесах» (Евр. 12, 23). А священнодействователем этого святого собрания и стада первородных соделался Христос. «потому что через Него и те и другие имеем доступ к Отцу, в одном Духе» (Еф. 2, 18; Рим. 5, 2). И мы соделались жертвою доброю и благоприятною «нежели вол, нежели телец с рогами и с копытами» (Пс. 68, 32): ибо приношение кровавое есть низменное и земное и не имеет благоухания пред Богом. Служение же в Духе и чрез Христа гораздо более приятно Отцу. Так и к тем из сынов Израилевых, которые приносили в жертву земное, Бог взывал: «не приму тельца из дома твоего, ни козлов из дворов твоих, ибо Мои все звери в лесу, и скот на тысяче гор, знаю всех птиц на горах, и животные на полях предо Мною. Если бы Я взалкал, то не сказал бы тебе, ибо Моя вселенная и все, что наполняет ее» (Пс. 49, 9–12). К нам же, оправдываемым во Христе и освященным в Духе, Он взывал, говоря: «Принеси в жертву Богу хвалу и воздай Всевышнему обеты твои, и призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня» (Пс. 49, 14–15).

Итак, духовные приношения лучше земных, и жертва, приносимая чрез Христа, гораздо превосходнее жертвы, приносимой по закону. И не к жертвам Каиновым склонялся Бог, но к жертвам Авелевым. По какой же причине? Израиль приносил правильно: ибо должно было приносить жертвы Богу; но он разделял неправильно, успокаиваясь на образах и думая, что Бог услаждается сению. Посему он и согрешил, и получил повеление молчать, то есть, прекратить древние и совершаемые по закону обычаи и ставить вождем Христа. Ибо Каину было сказано: «согрешил... еси, умолкни»; об Авеле же: «он влечет тебя к себе, но ты господствуй над ним» (Быт. 4, 7). Но если бы Израиль, отвергнув приношение земного и бесполезное служение по закону, восхотел ставить Христа начальником и руководителем на пути к лучшему, то был бы вместе с нами свободен и написан в книге животной, по Писаниям (Апок. 3, 5). Поелику же, подобно Каину, прославление Спасителя нашего он сделал поводом к зависти и началом скверноубийства, то подпал проклятию и соделался повинным семикратному отмщению. И подлинно многим отмщениям они повинны стали, и тяжким наказаниям подвергнуты, стеня и трепеща, проводят жизнь несчастные: везде они странники и пришельцы, везде живут полные страха и не имея дерзновения, которое наиболее всего приличествует свободным. Впрочем Каин получил знамение, чтобы никто не убивал его: и Израиль не совсем погиб, но спасен от него "останок", по слову пророка (Ис. 10, 21), который, ведая о сем, предвещал, говоря: «Если бы Господь Саваоф не оставил нам небольшого остатка, то мы были бы то же, что Содом, уподобились бы Гоморре» (Ис.1, 9). Сверх того также и божественный Псалмопевец умолял Бога всяческих, чтобы Израиль не совсем был истреблен: «Не умерщвляй их, чтобы не забыл народ мой» (Пс. 58, 12). Кроме того Каин удалился от лица Божия. А написано так: «И пошел Каин от лица Господня» (Быт. 4, 16). Нечто подобное потерпели и израильтяне, которым сказано было устами пророка: «И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови» (Ис. 1, 15). Ибо они убили Господа всяческих и дерзнули сказать от чрезмерного нечестия: «кровь Его на нас и на детях наших» (Мф. 27, 25). Впрочем, кровь Авеля, быть может, вопияла только против одного убийцы; честная же Кровь Христова вопияла против жестокости и неблагодарности иудеев, но избавила мир от греха, как пролиянная за него. Поэтому божественный Павел говорит, что мы, оправдываемые верою, приступили к «и к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева» (Евр. 12, 24). Но прилично, я думаю, к сказанному присоединить и следующее: по убиении Авеля, сказано, «И познал Адам еще... жену свою, и она родила сына, и нарекла ему имя: Сиф, потому что, [говорила она], Бог положил мне другое семя, вместо Авеля, которого убил Каин» (Быт. 4, 25). Затем, спустя немного: поживе, сказано, «Адам жил сто тридцать лет и родил [сына] по подобию своему по образу своему, и нарек ему имя: Сиф» (Быт.5, 3). Итак, смотри, после смерти Авеля более всего сходным с сотворенным по образу и по подобию Божию, то есть с Адамом, рождается опять сын Сиф. Ибо и после того, как умер по плоти Еммануил, тотчас возникло иное семя Адаму, изобилующее в себе высочайшею красотою Божественного образа, так как мы, верующие, преобразуемся во Христа чрез Духа (Гал. 4,19). А что для них как бы каким корнем рода и предлогом соделалась смерть Христа, в этом Он Сам удостоверяет, говоря: «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Ин. 12, 24). Итак, когда Он пал на землю, как бы какое зерно, наподобие колоса, то возник в многочисленном виде, так как в Нем естество человеческое преобразуется по первоначальному образу, по которому первый человек сотворен был.

4. Достойно того, чтобы мы занялись исследованием и о роде, происшедшем от того и другого, то есть от Каина и от Сифа: потому что и отсюда может выйти нечто служащее нам на пользу. Написано же так: «И познал Каин жену свою; и она зачала и родила Еноха. И построил он город; и назвал город по имени сына своего: Енох. У Еноха родился Ирад; Ирад родил Мехиаеля; Мехиаель родил Мафусала; Мафусал родил Ламеха. И взял себе Ламех две жены: имя одной: Ада, и имя второй: Цилла. И сказал Ламех женам своим: Ада и Цилла! послушайте голоса моего; жены Ламеховы! внимайте словам моим: я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне; если за Каина отмстится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз всемеро» (Быт. 4, 17–19, 23–24). В этих словах ты имеешь ясное повествование о потомстве Каиновом. Посмотрим теперь, какое потомство происходило от Сифа. Написано же опять так: «Сиф жил сто пять лет и родил Еноса» (Быт. 5, 6), о котором Священное Писание говорит: «тогда начали призывать имя Господа» (Быт. 4, 26). «Всех же дней Сифовых было девятьсот двенадцать лет; и он умер. Енос жил девяносто лет и родил Каинана. Всех же дней Еноса было девятьсот пять лет; и он умер. Каинан жил семьдесят лет и родил Малелеила. Всех же дней Каинана было девятьсот десять лет; и он умер. Малелеил жил шестьдесят пять лет и родил Иареда. Всех же дней Малелеила было восемьсот девяносто пять лет; и он умер. Иаред жил сто шестьдесят два года и родил Еноха» (Быт. 5, 8–9, 11–12, 14–15, 17–18). Затем сказано: «И ходил Енох пред Богом; и не стало его, потому что Бог взял его» (Быт. 5, 24). Итак, обрати внимание и прежде всего прочего на то, как именуются происшедшие от Каина, и как идет повествование о преемстве родов его: здесь не указывается ясно, на какое число лет простиралось время жизни каждого, как это сделано в отношении к происшедшим от Сифа. В отношении к последним точно указывается время жизни каждого, сколько он жил как прежде рождения детей, так и после того, о чем всякий обстоятельно и точно может узнать из Священных Писаний.

Итак, это также может служить ясным для решившихся вообще правильно судить о сем указанием на то, что Бог не терпит того, чтобы знать жизнь любителей греха. Они услышат Христа, говорящего с Божественного судилища: «истинно говорю вам: не знаю вас» (Мф. 25:12; Мф.7:23), хотя ничто, подлежащее ведению, не проходит мимо Бога всяческих. Но ведая, Он не ведает любителей греха по причине чрезмерного отвращения к ним. Поэтому-то и умолчано время жизни потомства Каинова: потому что они не сделали ничего достойного памяти; но, по всей вероятности, сделали то, что могло бы служить во вред для тех, которые стали бы читать сведения о них. Таким образом весьма справедливо, что они не удержались в памяти у Бога. И напротив, Он за важное считает знать точно жизнь святых, и ничто, думаю, из относящегося к ним, не может ускользнуть от чистого ума Божественного. А удостоверит нас в этом Господь наш Иисус Христос, говорящий: «Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены» (Мф. 10, 29–30). Если же Бог обращает внимание и на число волос наших, так как ясно знает все, касающееся нас, и заботится о нас, то каким образом Ему могло бы быть неизвестным время самой жизни? Ибо "очи, – сказано, – Господни обращены на праведников» (Пс. 33, 16). И второй прямо после Каина Енох имел на земле город соименный себе, тогда как святые считали как бы за похвалу думать и говорить: «ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего, которого художник и строитель Бог» (Евр. 13:14; Евр.11:10). Жизнь в этом мире они считали и называли пресельничеством. Так божественный Давид поет в одном месте: «Отступи от меня, ибо странник я у Тебя и пришлец, как и все отцы мои» (Пс. 38, 13–14). А о тех, которые помышляют земное, он в 48 псалме говорит: «называют своими именами» в родах своих (Пс.48, 12). От Сифа произошел божественный Енос, о котором написано: «тогда начали призывать имя Господа» своего (Быт. 4, 26), ибо род во Христе свят и священен и живет в уповании славы, которая превыше человека. Хотя мы и от земли, однако призваны к сыноположению у Владыки всех и к тому, чтобы быть братьями Христа, Который ради нас соделался подобен нам, дабы и мы ради Его находились в лучшем положении и приобрели славу, превысшую человека, то есть именовались бы богами, очевидно по благодати и человеколюбию. «Я сказал: вы – боги, и сыны Всевышнего – все вы» (Пс. 81, 6; Ин. 10, 34). Так и Енос «упова» быть названным от других по имени Господа Бога своего, то есть богом. Поскольку он заслуживал удивление, отличаясь славою святости, то и наименовали его богом некоторые из наиболее благорасположенных, желавшие увенчать его высшею почестью. Так речь наша пусть приближается к своей цели. Что иудеи, представляющие собою образ потомства Каинова, существуют, это известно всех Богу, а что они не написаны в книге животной, это может быть ясно из умолчания о жизни потомства Каинова. Что, напротив, род во Христе написан и находится в памяти у Бога, это, как я думаю, ясно может быть доказано написанием жизни праведных, разумею потомков Сифа. И второй прямо после Каина Енох имел город, названный по его имени: ибо только об одном земном помышляют несчастные иудеи, не знающие Церкви первородных и не стремящиеся к вышнему граду. Напротив, очень великую стяжал славу происшедший от Сифа, то есть Енос: ибо именуется даже и богом. Такою же славою обогатились и мы, с верою прибегающие ко Христу и твердо держащиеся упования на Него. К сказанному я присоединил бы еще и другое необходимое замечание. Если бы кто захотел вести родословие потомства Каинова и Сифова, предположив Адама как бы некоторым корнем того и другого, то нашел бы Ламеха седмым в числе происшедших от Каина, а Еноха седмым в числе рожденных от Сифа. Исчисление рожденных от того и другого имеет такой порядок: Адам, Каин, Енох, Гаидад, Мавиаел, Мафусал, Ламех. А с другой стороны: Адам, Сиф, Енос, Каинан, Малелеил, Иаред, Енох. Итак, мы видим, каким является каждый из них. Ламех имел общение с женами своими, говоря: «послушайте голоса моего; жены Ламеховы! внимайте словам моим: я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне; если за Каина отмстится всемеро, то за Ламеха в семьдесят раз всемеро» (Быт. 4, 23–24). Праведный «Верою Енох переселен был так, что не видел смерти; и не стало его, потому что Бог переселил его. Ибо прежде переселения своего получил он свидетельство, что угодил Богу» (Евр. 11, 5). То есть в последние времена, в которые явилось субботство во Христе, Израиль оказывается полным страха и боязни наказания, как убивший мужа и судимый за кровь святую; притом даже гораздо более, нежели сам Каин. Ибо этот, согрешивший против одного из подобных нам, соделался повинным семикратному отмщению; а тот, нечествовавший против самого Еммануила, гораздо большему подлежит наказанию. «От Каина отмстится седмицею», а от Израиля «семьдесят седмицею»: потому что нечестию соответствует и наказание. Стяжавшие же славу во Христе чрез веру во время пришествия Его уже не обретутся, когда их будет искать сатана. Ибо они преложены будут от Бога к несравненно лучшей и славнейшей жизни, от смерти и тления к долговечной жизни, от помышления о плотском к желанию делать угодное Богу, от бесчестия к славе, от немощи к силе, во Христе Иисусе Господе нашем, чрез Которого и с Которым Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Книга вторая

О Ное и ковчеге

1. Ной был человек добрый, истинный любитель высшего благочестия и славу в этом предпочитавший всему (ср.: Быт. 6, 9). Поскольку же был славен, обращал на себя общее внимание, весьма знаменит был и известен, будучи увенчан высшими похвалами, то по справедливости был предметом удивления. Итак, речь наша обращается к нему, и мы, полагая в совершившемся относительно его как бы какое изображение и прообраз спасения чрез Христа, немало, думаю, принесем пользы читателям. Будем же разъяснять, насколько возможно, в отдельности все, до него касающееся, уменьшая грубость исторического смысла и совершившееся в действительности искусно возводя к духовному созерцанию.

2. От Адама, после убиения Авеля, родился Сиф, от Сифа же Енос, который «начали призывать имя Господа» своего (Быт. 4, 26): ибо Енос от современников своих назван был богом. Удивившись величию присущей ему праведности, они наименовали его богом, думая, что такое наименование более всего приличествует добродетели этого мужа. От Еноса же, названного богом, произошли другие, после которых произошел и Ламех, отец Ноя, оказавшийся пророком при рождении сына, подобно тому как и Захария при рождении блаженного Крестителя. Ибо Ламех наименовал сына своего Ноем, что значит «успокоение», если перевести это слово на наш язык. Как бы представляя причину такового названия, Ламех говорит: «он утешит нас в работе нашей и в трудах рук наших при возделывании земли, которую проклял Господь» (Быт. 5, 29). При таких-то светлых и весьма блестящих надеждах предвозвещено было древним рождение Ноя. И он был десятый от Адама, если вести родословие чрез Сифа, и достиг того, что происшедшие от Еноса, прозванного богом, от всех названы были богами. Но "Ною было, – сказано, – пятьсот лет и родил Ной...: Сима, Хама и Иафета» (Быт. 5, 32). И Сим, если перевести это слово с еврейского на греческий язык, означает «совершенство» или «растение», Хам же – «теплоту», а Иафет – «широту». Затем Священное Писание говорит: «Когда люди начали умножаться на земле и родились у них дочери, тогда сыны Божии увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал. И сказал Господь...: не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками...; потому что они плоть; пусть будут дни их сто двадцать лет. В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди» (Быт. 6, 1–4). После того как род человеческий распространился до великого множества, «сыны Божии, – сказано, – впали в неразумнейшую похотливость к женщинам и и брали их себе в жены, какую кто избрал». Мы знаем, что некоторые из списков Библии ясно имеют такое чтение: "видевше... же ангелы Божий дщери человечи» (Быт. 6, 2). Затем некоторые отклоняют обвинение в плотолюбии (от ангелов) и вину в столь гнусной похоти возлагают на падших ангелов, «не соблюдших своего начальства», как написано (Иуд. 1, 6). Я же утверждаю и соглашаюсь с тем, что им приличествует всякий недуг духовный; но мне кажется, было бы безрассуднее всего и вполне несообразно с здравым разумом придавать этому веру в отношении к самому делу. Наша цель – усматривать истину во всем написанном, но во всяком случае не уразумевать недуги скопища демонов. Мы видим, что похоти всегда и всего более следуют существующим в нас самих и врожденным нам побуждениям: ибо мы или плотские страсти любим, или имеем обыкновение считать за весьма важное то, посредством чего совершаются дела плоти. И удовольствия не отдаляют нас от законов естественных, как мне самому кажется хорошим и истинным. Как, например, ястие и питие, а также и естественное общение с женщинами суть дела и страсти плотские. А желания богатства и славы служат удовольствием плоти, и почти все страсти в мире происходят чрез это, согласно сказанному мудрым учеником Христовым: «всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская» (1Ин. 2, 16). Такого рода горестные и опасные похоти легко уловляют нас к тому, чтобы думать и делать дела плоти. А любить то, что вне тела и не естественно, никакое слово не убедит нас. Затем не было ли бы почти безумием говорить, что духи, которые превыше плоти и свободны от нее, любят плотское? Какое бы имели они естественное побуждение к тому, или какой закон побуждал бы их, подобно как нас самих побуждает к тому, чтобы жаждать таких и других подобных страстей? Мы, конечно, не освобождаем демонское скопище от вины в этом: ибо оно нечестиво и скверно, и удобопреклонно ко всему гнусному. Пусть оно недугует вместе с другими, если угодно, и противоестественными удовольствиями. Но когда Божественное Писание говорит, что они сходились с женщинами, а женщины родили так называемых исполинов, то есть огромные чудовища, впрочем, все-таки людей разумных: то как об этом должно рассуждать? Ведь не от духов, совершенно свободных от плоти, может произойти в женщине зарождение человека. Пустословят же некоторые и мудруют над этим, вероятными, как они думают, умозаключениями, прикрывая невозможное: ибо происшедшее среди людей зло они считают демонским и чрез них полагают совершившимся ввержение семени. Но мы найдем мнение их весьма нелепым и полным невежества: ибо чего не изрекло Божественное Писание, то каким образом мы можем принять и считать за истинное? Мы будем читать скорее: «увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал». В правильности этого чтения утверждает нас и перевод других толковников. Например, Акила говорит: «сыны богов, увидев дщерей человеческих». Симмах же вместо: «сыны богов», перевел: «сыны владычествующих». Сынами богов, а также владычествующих они именовали происшедших от Сифа и Еноса, ради присущей им святости и любви к Богу и ради того, что они в силах побеждать всех противовосстающих, причем, как и справедливо, Бог помогал им и ясно являл этот род священнейшим и святым. Род этот не смешивался с другим, то есть с происшедшими от Каина и Ламеха, который, идя по следам отца, был даже убийцею; ибо признается, «яко мужа убих в язву мне, и юношу в струп мне» (Быт. 4,23). Доколе священный род пребывал сам по себе и не смешивался с худшим, красота благочестия пред Богом сияла в них чистою и неподдельною и делала их досточудными. Когда же они впали в плотоугодие и, увлеченные женскою красотою, уклонились к отступничеству: "брали, – сказано, – какую кто избрал» из дщерей человеческих, то есть происшедших от Каина: то, хотя именовались богами и сынами богов, владычествующих, однако напоследок уклонились к нравам оных и к постыдному, и скверному житию и жизни. И жены стали рождать чудовища, так как Бог обезображивал и самую красоту тел человеческих за невоздержание тогдашних людей в блудных стремлениях. Рождаемые были исполины, то есть дикие и крепкие силою, страдавшие великим безобразием и превосходившие других величиною тела. Должно знать, что обладающих весьма крепкою силою слово богодухновенного Писания обыкновенно называет исполинами. Так, например, о персах и мидянах устами пророка сказано: «исполини идут исполнити ярость Мою, радующеся, вкупе и укоряюще» (Ис. 13, 3). Но мы отнюдь не будем внимать лжесловесию эллинов: ибо их избранные писатели, особенно же поэты, имеют обыкновение, по своему соображению и произволу, истолковывать и преобразовывать природу вещей, высоко поднимать незначительное и отверженное, и думать, что излишним лжесловесием прикрашивается рассказ, хотя бы сам по себе он был и далек от истины. Из них один говорит, что целая Сицилия одним из исполинов заброшена была на небо. Другой выдумывает о другом еще более несообразное. Исполины были, как я сказал, страшны на вид, обладали непомерною силою, были жестоки и неприступны, превосходили других величиною тела, но не касались головою облаков, как баснословят о них поэты.

3. Когда таким образом роды смешались одни с другими и все уклонились к необузданному греху, тогда «увидел Господь..., что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время», или раскаялся, по другому переводу, разумею Акилы, «что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем. И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их. Ной же обрел благодать пред очами Господа» (Быт. 6, 5–8). Понимаешь ли, что Бог решил истребить всякого человека? Поскольку же Ной украшен был подвигами благочестия, то его одного пощадил Бог и не погубил с другими, а спас со всем домом. И говорит ему: «конец всякой плоти пришел пред лице Мое, ибо земля наполнилась от них злодеяниями; и вот, Я истреблю их с земли. Сделай себе ковчег из дерева гофер; отделения сделай в ковчеге и осмоли его смолою внутри и снаружи. И сделай его так: длина ковчега триста локтей; ширина его пятьдесят локтей, а высота его тридцать локтей. И сделай отверстие в ковчеге, и в локоть сведи его вверху, и дверь в ковчег сделай с боку его; устрой в нем нижнее, второе и третье [жилье]» (Быт. 6, 13–16). И немного спустя еще: «и войдешь в ковчег ты, и сыновья твои, и жена твоя, и жены сынов твоих с тобою. Введи также в ковчег... из всех животных, и от всякой плоти по паре, чтоб они остались с тобою в живых; мужеского пола и женского пусть они будут. Из... птиц по роду их, и из... скотов по роду их, и из всех пресмыкающихся по земле по роду их, из всех по паре войдут к тебе, чтобы остались в живых. И всякого скота чистого возьми по семи, мужеского пола и женского, а из скота нечистого по два, мужеского пола и женского» (Быт. 6, 18–20; Быт. 7, 2). Итак, когда все это было исполнено, как повелел Бог всяческих, погублена была всякая плоть, так как всю поднебесную наводнили дожди и ливни и стремительнейшие потоки вод, посланных свыше и с неба. Ковчег же плавал на поверхности, имея грузом своим души праведных. А когда воды немного опали, то «остановился ковчег..., – сказано, – по прошествии сорока дней Ной открыл сделанное им окно ковчега и выпустил ворона..., который, вылетев, отлетал и прилетал, пока осушилась земля от воды. Потом выпустил от себя голубя, чтобы видеть, сошла ли вода с лица земли, но голубь не нашел места покоя для ног своих и возвратился к нему в ковчег, ибо вода была еще на поверхности всей земли; и он простер руку свою, и взял его, и принял к себе в ковчег. И помедлил еще семь дней других и опять выпустил голубя из ковчега. Голубь возвратился к нему в вечернее время, и вот, свежий масличный лист во рту у него, и Ной узнал, что вода сошла с земли. Он помедлил еще семь дней других и... выпустил голубя; и он уже не возвратился к нему» (Быт. 8, 4, 6–12). Таким образом, он понял наконец, что вся вода иссякла на земле, и что земля снова стала сухою, равно как и то, что находится на ней. Когда же он вместе с детьми своими и со всеми собранными в ковчег вышел из него и увидел землю освобожденною от вод, он тотчас воздвиг жертвенник и постарался принести во всесожжение чистых и нескверных из скота и пернатых, вознося, как я думаю, благодарственные жертвы спасшему его Богу. Когда это совершено было, сказано «И обонял Господь приятное благоухание, и сказал Господь... в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышление сердца человеческого – зло от юности его; и не буду больше поражать всего живущего, как Я сделал: впредь во все дни земли сеяние и жатва, холод и зной, лето и зима, день и ночь не прекратятся» (Быт. 8, 21–22). А кроме того еще «И благословил Бог Ноя и сынов его и сказал им: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю. Да страшатся и да трепещут вас все звери земные, и все птицы небесные, все, что движется на земле, и все рыбы морские: в ваши руки отданы они» (Быт.9, 1–2).

4. Когда таким образом слово наше достигло сего, состоя в изложении буквального смысла и истории, то с этой стороны, как я думаю, совершенно ничего не опущено. Теперь по следам сказанного, проводя сокровенное внутри его умозрение, исследуем таинство Христа и покажем – как образ совершенного чрез Него спасения – самого Ноя и относящееся к ковчегу мудрое и неизреченное домостроительство. Итак, Ной Рожден Ламехом, не тем, который убил мужа и юношу, но одноименным ему, происшедшим от Сифа. И Господь наш Иисус Христос произошел от Израиля, святого ради отцов, но от народа, единонравного Ламеху и единомышленного убийце и даже одноименного убийце. В одном месте сказано иудеям: «Кого из пророков не гнали отцы ваши?» (Деян. 7, 52.) И от Христа: «дополняйте же меру отцов ваших» (Мф. 23, 32). А также и устами Исаии сказано: «И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови» (Ис. 1, 15). Затем Ной – одиннадцатый от Адама. В свою очередь и Христос родился по плоти как бы в крайнее и одиннадцатое время и начал домостроительство нашего спасения. Что все это так было и истинно, в том можешь быть убежден от Священных Писаний. Нанимавший делателей в виноградник за вознаграждение в одиннадцатом часу взывал к некоторым, а это были язычники: «что вы стоите здесь целый день праздно?» Когда же они откровенно сказали: «никто нас не нанял», – ибо прежде пришествия Спасителя нашего никто не призывал язычников к богопознанию, – Он благостно и милосердно говорит им: «идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, получите» (Мф. 20, 6–7). И закон, данный чрез Моисея, повелел совершать заклание агнца вечером и при светильниках (Исх. 29, 39, 41; Чис. 28, 4 и др.): ибо, когда время приходило уже как бы к самому западу и едва не сокращался настоящий век, Единородный – Слово Божие соделался человеком и претерпел за всех заклание, освобождая от наказания и осуждения и делая уверовавших весьма далекими от всякого страха за сие. Сам Он есть истинный Ной, то есть правда и покой: так толкуется это имя; ибо мы оправданы, по Писаниям, «не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости» (Тит. 3, 5; Рим. 3, 24). Итак, Христос соделался для уверовавших правдою и покоем, если истинно сказанное: «Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились ...и Господь возложил на Него грехи всех нас», по слову пророка (Ис. 53, 5–6). Таким образом, поскольку Христос пострадал за нас плотию, мы блаженны и достойны соревнования. Что же? Ужели не к тому мы призваны? Ужели не наслаждаемся небесных дарований и не обогащаемся причастием их, и, свергши неудобоносимое бремя греха, не успокаиваемся наконец в благоденствии духовном? Он Сам призывал нас к сему, говоря: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Мф. 11, 28–29). Что Христос имел упокоить нас, об этом и Архангел Гавриил предвозвещал Святой Деве, говоря: «не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус: ибо Он спасет людей Своих от грехов их» (Лк. 1, 30–31; Мф. 1, 21). А также и божественные пророки точно предвозвещали имевший чрез Него быть покой. Так один из них говорил: ""не бойся», и Сиону: «да не ослабевают руки твои!» Господь Бог твой среди тебя, Он силен спасти тебя; возвеселится о тебе радостью, будет милостив по любви Своей» (Соф. 3, 16–17). Исайя же едва не наглядно представляет дело, говоря: «Укрепите ослабевшие руки и утвердите колени дрожащие; скажите робким душею: будьте тверды, не бойтесь; вот Бог ваш, придет отмщение, воздаяние Божие; Он придет и спасет вас. Как пастырь Он будет пасти стадо Свое; агнцев будет брать на руки и носить на груди Своей» (Ис. 35, 3–4; Ис. 40, 11). Итак, Христос соделался для нас правдою и покоем; Он же спас нас и от земли, которую проклял Господь Бог: ибо это говорил нам о Ное Ламех, пророчествуя (Быт. 5, 29). Не сомнительно же, что вина преступления Адамова разрешена опять во Христе; ибо Он был «за нас клятвою», согласно написанному (Гал. 3, 13), избавляя землю от древнего проклятия. Чрез Него, говорим, Отец и Бог все восстановил в древнее состояние; и «древнее прошло..., но кто во Христе, тот новая тварь,... теперь все новое» (2Кор. 5, 17). Он есть второй Адам, послушанием ниспровергающий вину первозданного, разумею вину, бывшую в начале, преслушание. Так мыслить угодно было и божественному Павлу, ибо он пишет так: «Ибо, как непослушанием одного человека сделались многие грешными, так и послушанием одного сделаются праведными многие» (Рим. 5, 19). А Христос «послушным... был Отцу даже до смерти, и смерти крестной» (Флп. 2,8) Как проклята была земля за бывшее в начале преступление Адамово, так стала благословенною за послушание Христово. Но Он искупил нас и иначе от земли, соделавшейся проклятою; ибо «нова небесе и новы земли по обетованиям Его чаем", как сказал мудрый ученик Спасителя (2Пет. 3, 13; Апок. 21, 1). Он же возобновил нам и восхождение на высоту и на небо (Евр. 10, 20); и предтечею о "нас" (Евр. 6, 20) вошел во святую землю, наследовать которую, по Его словам, имеют "кроткие" (Мф. 5, 5), то есть детоводимые к кротости евангельскими учениями. Закон повелевал обидчикам воздавать «око за око, зуб за зуб и... язву за язву» (Исх. 21, 24–25). Нам же Христос говорит: «Ударившему тебя по щеке подставь и другую» (Лк. 6, 29; Мф. 5, 39). Итак, Ной был одиннадцатый от Адама чрез Сифа и Еноса, которые «начали призывать имя Господа» своего (Быт. 4, 26) по причине величайшего благочестия и боголюбезного жития. И Господь наш Иисус Христос, как передают святые Евангелисты, ведет свое родословие от Адама и до самого Иосифа, во всем, так сказать, святого, так как до него достигает родословие.

5. Но скажем теперь и о бывшем смешении, и взаимном слиянии родов, святого, говорю, и не такового, то есть скверного и гнуснейшего. Как происшедшие от Еноса, по прозванию бога, воспламенились любовию к дщерям человеческим, вследствие чего тотчас соделались инонравными и, решившись жить по их нравам и законам, стали недуговать отпадением ко всему наихудшему: так и происшедшие от семени Израиля пока проводили святолепное житие и были ревностнейшими подражателями прародительского благочестия, удаляли от себя всякий вид порочности и соблюдали в себе совершенно неповрежденною похвалу доброхвального жития. Когда же вошли в общение с сопредельными племенами (языческими), хотя закон и осуждал это, то вскоре исполнились присущей им мерзости, стали удобопреклонны и легко совратимы ко злу, и в чем самом дурном не могли быть изобличены? И вот что всего более странно: язычники, хотя и служили твари помимо Создателя и Творца и уклонились в заблуждение многобожия, однако с полною искренностью чтили демонские скопища; Израиль же, святой по происхождению свыше и от отцов, совершенно за неважное считал отступничество. Посему Бог устами святыми говорит ему: «Ибо пойдите на острова Хиттимские и посмотрите, и пошлите в Кидар и разведайте прилежно, и рассмотрите: было ли там что-нибудь подобное сему? переменил ли какой народ богов своих, хотя они и не боги? а Мой народ променял славу свою на то, что не помогает. Подивитесь сему, небеса, и содрогнитесь, и ужаснитесь, говорит Господь. Ибо два зла сделал народ Мой: Меня, источник воды живой, оставили, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды» (Иер. 2, 10–13). И еще: «сколько у тебя городов, столько и богов у тебя, Иуда. Для чего вам состязаться со Мною? – все вы согрешали против Меня, говорит Господь» (Иер. 2, 28–29). Они доходили до такой степени развращения мыслей, или лучше действий, что имели сообщение с женщинами, блудно живущими. Когда же они рождали, и когда нужно было тотчас же назнаменать младенцев признаками служения иудейского, именно обрезанием в восьмой день и жертвами при сем: тогда они уносили от освященного народа в дар нечистым демонам. И в этом-то смысле, как я думаю, сказано о них устами пророка: «сынове чуждии» рождены им (Пс. 17, 46). Посему, так как святой род чрез соприкосновение с худшим был, наконец, поврежден и, что касается до качества и различия в мнении, образе жизни, и нравах, все это сведено было в нем к одному, то Зиждитель всяческих по справедливости решил погубить Израиль и все народы, существующие на земле. Но побеждаемый врожденною благостью, Он навел гнев, не равносильный грехам их. Дабы не совсем погиб род земной, Он предуказал чрез Ноя как бы оправдание в вере и отпущение чрез воду. Посему-то соделался человеком «и с человеки поживе» Единородный, согласно написанному (Вар. 3, 38), – истиннейший Ной, который в прообразе древнего оного и славного ковчега устроил Церковь. Входящие в нее избегают угрожающей миру погибели. Так и божественный Павел истолковывает таинство о ковчеге, говоря: «Верою Ной... благоговея приготовил ковчег для спасения дома своего» (Евр. 11, 7), «которым Он..., – как и Петр говорит, – немногие, то есть восемь душ, спаслись от воды, Так и нас ныне подобное сему образу крещение, не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести» (1Пет. 3, 19–21). Каким образом был устроен ковчег? Трех сот локтей, сказано, «длина ковчега триста локтей; ширина его пятьдесят локтей, а высота его тридцать локтей. И сделай отверстие в ковчеге, и в локоть сведи его вверху» (Быт. 6, 15–16). А что такое устройство указывало на таинство Христа, хотя и очень неясно, это для всякого может быть явно, и очень легко, из того, что божественный Павел пишет к оправдываемым в вере, что он творит о них непрерывную молитву: «могли постигнуть со всеми святыми, что широта и долгота, и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову» (Еф. 3, 18–19).

6. Какой смысл размеров ковчега? Они представляют прямое и отчетливое указание на Святую и Единосущную Троицу, и на Единое Божество, имеющее целость и совершенство во всем. Это может видеть всякий указываемым в предлежащих числах, обращая внимание на то, что богодухновенному Писанию обычно делать символами совершенства те числа, которые имеют кругообращение в самих себе. Так, например, седмеричное число, начинаясь от первого, в субботе завершается в седьмом дне. Затем опять мы исчисляем дни по порядку, начиная от первого и доводя опять до седьмого. Подобным образом и достигши десятого числа, мы опять идем, начиная от первого в следующем десятке. Точно таким образом и на том же основании слагается и совершенное из совершенных число, то есть сто, состоящее из десяти десятков и имеющее кругообращение и возвращение опять к единице. Как я сказал, символом совершенства в Божественном Писании служит всякое число, как бы возвращающееся назад по достижении приличествующего ему и назначенного предела. Итак, усматривай же всесовершенство Святой Троицы как бы в трехстах локтей: ибо такова длина ковчега. А что совершенство совершенств, так сказать, есть Божество в единице, на это очень хорошо указывает широта, достигающая пятидесяти локтей, то есть как числа, состоящего из семи седмиц, с присоединением единицы, потому что естество Божества едино. Да и самая высота не иную порождает в нас мысль, как эту. Она достигает трех десятков локтей, но сокращается опять в одном самом верхнем и превысшем, ибо "тридцать, – сказано, – высота его локтей, и в один локоть сведи его вверху» (Быт. 6, 15–16). И Святая Троица, как бы расширяясь в три различия Ипостасей и собственных Лиц, так сказать, сокращается во едином естестве Божества. Эллины чтут путь заблуждения многобожия. Мы же, Отца и Сына и Святаго Духа, счисляя и полагая Их истинно в собственных Ипостасях, обыкли венчать единством естества. И в тождестве существа едва не собирая все к вершине, завершаем в одном локте долгий и широкий и высокий ковчег. Итак, спасает нас верою Христос и как бы в ковчег вводит нас в Церковь, в коей пребывая, мы избавимся от страха смерти и избегнем осуждения вместе с миром: ибо с нами праведный Ной, то есть Христос.

7. Заслуживает, я думаю, тщательного и тонкого исследования также то, кого должно разуметь под вошедшими с Ноем ковчег и получившими спасение чрез веру и воду. Написано, что «И вошел Ной и сыновья его, и жена его, и жены сынов его с ним в ковчег» (Быт. 7,7). Вместе с ними ввел он туда и из всех животных и пернатых, чистых по семи, а нечистых по два. Так угодно было постановить Богу. Имена сынам его были: Сим, Хам, Иафет. Сим значит «растение и совершенный», Хам – «теплота», а Иафет – «широта». ибо спасены во Христе чрез веру мы, из несовершенного как бы жительства по закону, наподобие некоторых нежных веток, пересаженные на совершенство евангельского наставления. Посему и божественный Давид порицал народ Иудейский, не принимавший оправдания во Христе, говоря: «ты любишь больше зло, нежели добро, больше ложь, нежели говорить правду; ты любишь всякие гибельные речи, язык коварный» (Пс. 51, 5–6): ибо они неудержимо злословили Сына. "За то..., – говорит он же, – Бог сокрушит тебя вконец, изринет тебя и исторгнет тебя из жилища [твоего] и корень твой из земли живых» (Пс.51, 7). О возлюбивших же оправдание и жизнь во Христе: «Насажденные в доме Господнем, они цветут во дворах Бога нашего» (Пс. 91, 14). А что не без Божественного и мысленного огня и не без теплоты Духа произвел в нас Еммануил посылаемую от Него благодать, в этом удостоверит нас и божественный Павел, желающий, чтобы призванные к освящению являлись «духом пламенейте» (Рим. 12, 11). Отнюдь не менее того утверждает нас и мудрый Иоанн, говоря: «Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Мф. 3, 11). Ибо охладела любовь иудеев по той причине, что умножилось беззаконие их, как написано (Пс. 15, 4). Очень теплы к тому же и мы. Посему говорим: «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?» (Рим. 8, 35.) Итак, очень ясным образом горящих духом может служить Хам, имя которого значит теплота. А что мы приведены и к широте сердца, избегая скорби жизни законной, на это указывает нам третий, Иафет, имя которого означает «широту», ибо к иудеям взывал Бог устами Исаии: «слушайте слово Господне, хульники, правители народа сего, который в Иерусалиме» (Ис. 28, 14). И еще: услышите утесняемые (Ис. 66, 5). Вышедший из этой тесноты в законе Павел взывает к некоторым, уже уверовавшим: «Уста наши отверсты к вам, Коринфяне, сердце наше расширено. Вам не тесно в нас; но в сердцах ваших тесно. В равное возмездие, – говорю, как детям, -распространитесь и вы. Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными» (2Кор. 6, 11–14), ибо они еще следовали правилам иудейским и бесполезным пустым советам. Поет также в одном месте и Давид Спасителю всяческих Христу как бы от лица нового, христианского народа: «Потеку путем заповедей Твоих, когда Ты расширишь сердце мое» (Пс. 118, 32); ибо расширился ум наш для премудрости, так как вселился и обитает в душах всех чрез Духа Еммануил. Таковы суть те, которые – во Христе чрез веру.

8. Что чистейшее общество оправданных верою весьма многочисленно, а общество иудейское гораздо меньше, это без труда может всякий узнать из нижеследующего. Ной ввел в ковчег по семи из животных чистых, но по два – из нечистых, то есть убийц Господа иудеев: ибо спасен "остаток", по слову пророка (Ис. 10, 22; ср.: Рим. 9, 27). Но предызображено было опять и то, что некоторые из племени Израилева по времени имели отступить и уклониться от веры; ибо "выпустил, – сказано, – из ковчега врана видети, аще уступила вода: он же не возвратися» (Быт. 8, 7). Утонул он, я думаю, в водах, не нашедши опоры и места для стояния. Посему отпадение и удаление от веры Христовой во всяком случае причиняет погибель. Так и блаженный Павел говорит тем, которые после принятия веры усовершаются или думают быть совершенными в законе: «оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати, а мы духом ожидаем и надеемся праведности от веры» (Гал. 5, 4–5). Смотри же, как ворон из нечистых пернатых был отступником: ибо были некоторые из иудеев, которые после принятия оправдания во Христе возвращались назад к теням закона. И о них-то, я думаю, также мудрый Иоанн пишет: «Они вышли от нас, но не были наши: ибо если бы они были наши, то остались бы с нами; но они вышли, и через то открылось, что не все наши» (1Ин. 2, 19). И Дух ясно говорит, что «в последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям» (1Тим. 4, 1). Усматривай из сего ясный образ в том, что совершилось чрез Ноя. Он послал первую и вторую голубицу с намерением увидеть, стал ли уменьшаться потоп. Они же возвратились в ковчег, как бы в клетку, причем одна имела в устах своих некоторую ветку, как написано (Быт. 8, 11); а это была ветвь маслины. Посылаются и от Христа святые с тем, чтобы видеть мир и тех, которые в нем. Но они возвращаются, как бы возвещая мир: ибо на это, я думаю, косвенно указывается масличною веткою в устах голубицы, так как это растение всегда служит символом мира. Итак, боголюбивы очищенные верою и как бы в кротости евангельского жития избранны у Бога. Но что и из них некоторые отступят в последние времена, как я сказал недавно, на это также указано в прообразе. Именно третья и последняя голубица посылается и уже не заботится о возвращении, но остается. Когда же потоп окончился, «остановился ковчег ... на горах Араратских» (Быт. 8, 4), имя которых толкуется, как свидетельство схождения: ибо высоки и как бы на горах находятся по причине возвышенности евангельского жития сущие во Христе чрез веру, свыше и с небеси снисшедшего Бога Слово всюду проповедующие, к которым и Сам Бог взывал устами пророка: «Мои свидетели, говорит Господь, вы и раб Мой, которого Я избрал» (Ис. 43, 10). Итак, похвалы тех, которые во Христе, выше мирских предметов.

9. А что Еммануил соделался для нас и Архиереем, чрез Которого мы «имеем доступ к Отцу» и Богу (Еф. 2,18) и обновлены в изначальное состояние, с разрешением проклятия, – разумею положенное на первозданного, – об этом смотри в написанном далее. После того как высохла земля, "вышел, – сказано, – Ной ... из ковчега и все, которые были с ним. И устроил Ной жертвенник Господу; и взял из всякого скота чистого и из всех птиц чистых и принес во всесожжение на жертвеннике. И обонял Господь приятное благоухание, и сказал Господь... в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека» (Быт. 8, 18–21). И чрез несколько слов опять: и «И благословил Бог Ноя и сынов его и сказал им: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю.... Да страшатся и да трепещут вас все звери земные..., и все птицы небесные, все, что движется на земле, и все рыбы морские: в ваши руки отданы они» (Быт. 9, 1–2). Итак, когда Христос соделался Архиереем нашим, и мы принесены были Им мысленно в воню благоухания Богу и Отцу; тогда мы богато удостоены были и благоволения Его и имеем твердое обетование, что смерть уже не будет иметь силу над нами. Прекращены и последствия гнева, устранены и последствия оного древнего проклятия. Мы благословены во Христе, чрез Которого и с Которым Богу Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

О наготе Ноя и о Хаме

1. После того как все совершено было относительно ковчега и прошел потоп, когда Ной стал возделывать землю, тогда пусть слово наше исследует еще то, что сделано было ему от Хама. Оно, конечно, убедит избравших жизнь законную совсем ничего не ставить выше уважения к родителям и избегать, как самого опасного во всех отношениях дела, насмешки над ними, хотя бы они, увлекаемые немощью природы, легко уклонялись и к неприличному. Что мы обязаны всегдашним почтением к родителям, о том и Божественный закон наставляет нас. Повелев наперед любить единого и по естеству Бога от всей души и от всего сердца, он говорит: «Почитай отца твоего и мать твою..., чтобы продлились дни твои на земле» (Исх. 20, 12): ибо родители как бы изображают собою Бога и подражают Ему. "Помни, – сказано, – что ты рожден от них» (Сир. 7, 30). Посему еще сказано: «Глаз, насмехающийся над отцом и пренебрегающий покорностью к матери, выклюют вороны дольные, и сожрут птенцы орлиные!» (Притч. 30, 17). Итак, что проклятием и осуждением преследуется мысль о том, что не должно чтить родителей и оказывать им всякое уважение, об этом всякий очень легко может узнать и из примера Хама. Сказано: «Сыновья Ноя, вышедшие из ковчега, были: Сим, Хам и Иафет. Хам же был отец Ханаана. Сии трое были сыновья Ноевы, и от них населилась вся земля. Ной начал возделывать землю и насадил виноградник; и выпил он вина, и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своем. И увидел Хам, отец Ханаана, наготу отца своего, и выйдя рассказал двум братьям своим. Сим же и Иафет взяли одежду и, положив ее на плечи свои, пошли задом и покрыли наготу отца своего; лица их были обращены назад, и они не видали наготы отца своего. Ной проспался от вина своего и узнал, что сделал над ним меньший сын его, и сказал: проклят Ханаан; раб рабов будет он у братьев своих. Потом сказал: благословен Господь Бог Симов; Ханаан же будет рабом ему; да распространит Бог Иафета, и да вселится он в шатрах Симовых; Ханаан же будет рабом ему» (Быт. 9, 18–27). Ной, насадив виноград, покончил труды свои и впал в необычное состояние опьянения. Вследствие неожиданного опьянения он невольно обнажился и в таком положении был дома, не видимый многими. Не твердый же в мыслях, разумею Хама, сделал неприличие зрелища сего поводом к преступной насмешке, тогда как должен был бы одеть и даже защитить родителя, побежденного опьянением и подвергшегося дурным последствиям излишнего употребления вина. Но оставив это и пренебрегая почтением к родителю, он стремится сделать и других свидетелями этого зрелища и, сделав из старца как бы театральную сцену, убеждает и братьев к смеху. Они же были выше его худого совета и, порицая случившееся и безобразие зрелища скрывая одеждами, шествовали «лица их были обращены назад». Они предпочитали быть благочестивыми и уважать чресла отца, чрез которые получили и бытие. Когда же отец, пробудившись, узнал дело, то сейчас проклял того, который безрассудно нарушил законы приличия и уважения к нему, и по справедливости наложил на него иго рабское, именуя Ханаана ради происшедших от него хананеев, которые и имели быть причастными наказанию его: ибо он наказываем был со всем родом своим. Но почтившие Ноя были благословены от него.

2. Гадательно указываемо было еще и на другое таинство, касающееся иудеев. Три народа было всех: бывший в первое время, как и Сим; бывший в среднее время, соответственно проклятому Хаму, наконец третий, подразумеваемый в последнем – Иафете, имя которого толкуется как широта. Когда же Бог и Отец открыл нам Сына Своего, Который означается посредством чресл и, насколько можно сказать в отношении к мысленной красоте Божества, безобразен и непривлекателен по причине человечества: ибо «нет в Нем ни вида, ни величия», по слову пророка (Ис. 53, 2), – тогда, и только тогда, как могло бы засвидетельствовать и самое событие вещей, первый и последний народ, то есть как в начале и в числе первых уверовавшие, так и призванный в последних, постыдились Еммануила. Они же и благословены чрез Него от Бога и Отца. А бывший посреди двоих как бы посмеявшейся над Христом по причине безобразия человечества и от Бога явившегося Сына многообразно обесчестивший подпал состоянию рабства и потерял свободу отцов. Но что уверовавшие в последние времена из иудеев имели быть общниками и едва не домочадцами первых, так же как и собранными в один город или двор, или дом, то есть в Церковь, на это указал, сказав: «да распространит Бог Иафета» (Быт. 9, 27), то есть третьего и последнего, так как Иафет – третий; «и да вселится он в шатрах Симовых» (Быт. 9, 27), то есть первого, и «Ханаан же будет рабом ему» их (там же). Это, я думаю, означает то же самое, что сказал Христос народу Иудейскому: «истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин. 8, 34–36). Ибо подсмеявшиеся над домостроительством Спасителя нашего несчастные иудеи, не почтившие Его откровения, бывшего к нам от Бога и Отца, пребыли в духе рабства.

О столпе и его устройстве

Ничего недоставало для человеческой природы к тому, чтобы быть хорошею и благоденствовать: ибо Творец всяческих сделал ее полною и исполненною всякого блага. Но прежде бывшая великою, в короткое время она вследствие повреждения уменьшилась, потеряв то, чрез что была почтенною и прекрасно созданною для великой славы. Каким образом? – Посредством изменения нетления в Адаме в тление, ибо сказано было ему: «прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3, 19). Затем она лишена была духа: потому что когда Бог видел, что живущие на земле хотят думать об одних только нечестивых и гнуснейших страстях плоти, то сказал: «не вечно Духу Моему быть пренебрегаемым человеками...; потому что они плоть» (Быт. 6, 3). Но вот она испытывает еще и иное нечто. Некоторые, осужденные за нечестивые намерения и безрассудные пустые советы, начинают говорить и языком иным и несогласным. Сказано: «На всей земле был один язык и одно наречие. Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там. И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли». Затем сходит Бог, как говорит Священное Писание, смешивает языки их и рассеивает их по всей земле (Быт. 11, 1–4). Бог всяческих не одобрял их предприятий и не допустил исполнения их; но так как они задумали нечто надменное, то Он, руководясь врожденною благостью, останавливает их предприятия смешением языков, означая этим, что намерения, превышающие возможность человеческую и неисполнимые, Он не оставляет ненаказанными. Он смешивает самые языки, которые и нуждаются в одном только художестве и могуществе Зиждителя, и относиться могут не к кому другому, как только к Нему Одному. Преобразование языка и разделение речи на звуки различные всякий по справедливости и поистине припишет также только Одному и по естеству Зиждителю. И по справедливости совершенное ими вполне заслуживает осмеяния: ибо они предположили, – не знаю каким образом, – что они во всяком случае и непременно могут из кирпича и земли построить столп вышиною до самых небес. Могут быть, думаю, и они образом неразумия иудеев, предполагавших найти свое родство с Богом, но только не в приближении к небу, не в желании делать угодное и любезное Ему, не в вере во Христа, а как бы восстановлением некоторого столпа, – в невежественном превозношении одною только пустою славою отцов. Они постоянно изобличаемы были в том, что повсюду выставляли имя Авраама и как бы созидали славу свою на земных похвалах. Но Бог положил запрещение на строивших столп и разделил их на многие языки. Случившееся тогда с ними мы считаем как бы некоторым предвозвещением случившегося с иудеями: ибо и их, очень высоко думавших о себе и искавших пути на небо не посредством того что должно, Бог рассеял во многие языки, то есть во все народы. Будучи изгнаны из страны, города и домов своих, они рассеяны и стали «скитальцами между народами», по слову пророка (Ос. 9, 17). Но во Христе многоязычие было добрым знамением: ибо, когда собраны были ученики в день Пятидесятницы в один дом, "сделался, – сказано, – внезапно шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святаго, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать» (Деян. 2, 2–4). Что же говорили они? С помощью Духа говорили о шествии на высоту, о восхождении на небеса во Христе чрез веру и о стечении всех языков вселенной, или народов, или племен к единению в Духе: ибо всякий язык смертных исповедовался Христу и глаголал тайны Его. Итак, многоязычие при столпотворении было знамением рассеяния и изгнания во все народы, а при Христе – знамением стечения к единению чрез Духа и шествия на высоту: ибо Христос соделался для нас столпом "крепости", по слову Псалмопевца (Пс. 60, 4), преводя находящихся на земле в вышний град и соединяя с ликами святых Ангелов.

Об Аврааме и Мелхиседеке

1. Бог всяческих дал в помощь закон: ибо так написано (Гал. 3, 24). Но то, что закон детоводит, а усовершает уже таинство Христово, не трудно нам видеть из самих Священных Писаний, если мы будем тщательно изыскивать удостоверения в этом и собирать истинное. Достаточно же, думаю, и того, что говорит божественный Павел о двух заветах: «Отменение же прежде бывшей заповеди бывает по причине ее немощи и бесполезности, ибо закон ничего не довел до совершенства; но вводится лучшая надежда, посредством которой мы приближаемся к Богу» (Евр. 7, 18–19). Итак, войти, и очень легко, в близость к Богу может кто бы то ни было не чрез первую, Моисееву, заповедь, но чрез привведение, как сказано, упования, которое взирающему на истину тайноводителю угодно было венчать высшим одобрением. Он ясно говорит об отлагании того, что заключается в законе, и, определяя, что прежде бывшая заповедь не может ни в чем усовершить, пишет к Евреям: «Ибо, если бы первый завет был без недостатка, то не было бы нужды искать места другому. Но пророк, укоряя их, говорит: вот, наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, не такой завет, какой Я заключил с отцами их в то время, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской, потому что они не пребыли в том завете Моем, и Я пренебрег их, говорит Господь. Вот завет, который завещаю дому Израилеву после тех дней, говорит Господь: вложу законы Мои в мысли их, и напишу их на сердцах их; и буду их Богом, а они будут Моим народом. И не будет учить каждый ближнего своего и каждый брата своего, говоря: познай Господа; потому что все, от малого до большого, будут знать Меня, потому что Я буду милостив к неправдам их, и грехов их и беззаконий их не воспомяну более» (Евр. 8, 7–12). А к сему тотчас присовокупляет: «Говоря "новый', показал ветхость первого; а ветшающее и стареющее близко к уничтожению» (Евр.8, 13). Итак, немощен закон и представляется уже очень недействительным к тому, чтобы, говорю, быть в силах усовершать к освящению. А что оправдание во Христе и служение лучше, о том ты можешь слышать Бога, ясно взывающего устами пророков к тем, которые чтили законное служение и как бы неотступно привязаны были к обветшавшей заповеди, в одном случае: «Омойтесь, очиститесь» (Ис. 1, 16), а в другом: «милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений» (Ос., 6, 6; сн.: Мф. 12, 7). Ибо мы помилованы во Христе и в Нем мысленно созерцаем Отца и познаем Того, Который есть Бог по естеству.

2. Очень легко было бы к сказанному прибавить и еще бесчисленное множество подобного же, а к тому присовокупить и слова святых пророков, из которых всякий может видеть, и очень ясно, что служение по закону неприятно Богу. Но чтобы не отвлечь слово от предположенной цели и не сделать длинною речь, переводя ее на другую как бы стезю, мы перейдем к самому божественному Аврааму. Он, когда узнал, что сын брата его Лот неожиданно подвергся опасности (а жил он в Содоме и уже попал в рабство, будучи пленен в войне), вооружает домочадцев своих и некоторых иных из союзников, – Есхола, Анну и Мамврия, выводит их против победителей не без мужества и освобождает человека из под власти их. И вместе с ним спасает великое множество других, обиженных и подвергшихся опасности так же, как он. Когда же он возвращался домой и нес славные знамения мужественно веденной против врагов войны, то к нему естественно вышли навстречу получившие пользу от его трудов. Об этом написано так: «Когда он возвращался после поражения Кедорлаомера и царей, бывших с ним, царь Содомский вышел ему навстречу в долину Шаве» (Быт. 14, 17). Это было поле царя. Прибавляет же, что «и Мелхиседек, царь Салимский, вынес хлеб и вино, – он был священник Бога Всевышнего, – и благословил его, и сказал: благословен Аврам от Бога Всевышнего, Владыки неба и земли; и благословен Бог Всевышний, Который предал врагов твоих в руки твои. [Аврам] дал ему десятую часть из всего» (Быт. 14, 18–20). Замечай, как ясно блистают в Мелхиседеке образы совершенства, которое во Христе, и насколько ниже мера служения по закону. Несомненно, что всячески и во всяком случае «меньший благословляется большим», согласно написанному (Евр. 7, 7). А между тем как бы корень происшедших от Израиля, божественный Авраам, а также преимуществующее и избранное в нем самом, – Левий увенчивается славою Божественного священства. Но «ибо он был еще в чреслах отца» (Евр. 7, 10): потому что блаженный Авраам был в возможности отцом имевших по времени произойти от него. И это, я думаю, значит мудро сказанное о Левие: «ибо он был еще в чреслах отца, когда Мелхиседек встретил его» (там же). Итак, праведность по закону благословена от служения во Христе, прообразом которого служит Мелхиседек. А что несравненно превосходнее это благословение, нежели благословение, лишенное силы благословения, в этом разве может кто-либо сомневаться? Но на этом мы не надолго остановимся более тонким и отчетливым рассмотрением.

3. Быть может, кто-либо и прежде других желающий христианского научения, полюбопытствует о том, кто такой был Мелхиседек. Различные мнения о нем выдумывают некоторые, неразумно впадшие в пустую болтовню и не очень внимающие обычаям богодухновенного Писания. Так одни говорят, что победившему Аврааму встретился и ему одному явился в видении и только в образе человеческом Дух Святый. Другие же не так рассуждают. Опасаясь, как я думаю, уклонения в нелепость при этом мнении, они утверждают, что это была славная и превосходная сила из множества Ангелов. Но их привел к такому мнению недеятельный, как кажется, и презренный их ум. Поскольку, говорят они, Салим значит: "мир" (ср.: Евр. 7, 2); а царем Салимским наименован Мелхиседек, то под ним должен разуметься не человек, а Дух. Мир свойственен Богу, и Сам Он один есть начальник мира. Прибавляют же к сему: если он не имеет «ни начала дней, ни конца жизни» (Евр. 7, 3): то не было ли бы поводом к обвинению в безрассудстве усвоение человеку безначальности и бесконечности? Итак под ним должен разуметься Дух. Хотя он и уподобляется, говорят, Сыну Высочайшего, однако пребывает и священником вовек. Каким же образом мы не будем считать Мелхиседека во всех отношениях не человеком? Затем, приплетая к этим еще другие соображения, они думают утверждать истину, не знаю, на каком основании. Мы же необходимо должны говорить то, что приходит на ум, противопоставляя их предположениям наилучшее и правильное мнение. Прежде всего, если они хотят мыслить правильно, город, как и сами они признают, есть Салим, в котором однако Мелхиседек был не первым и единственным царем, но во всяком случае были и еще очень многие, частию прежде, частию после него. Если же кто подумает, что мы говорим ложь, тот пусть пойдет и покажет Мелхиседека и доселе царствующего в Салиме, так как и один есть город в Иудее, по всей вероятности переименованный в Иерусалим. (Это имя также значит «видение мира».) Но никто не может доказать сего. Итак, неразумно было бы, основываясь на толковании имен, дерзать на уничтожение ясного и признанного. А что это неразумно и речь об этом полна была бы безрассудства, мы без труда усмотрим, приняв во внимание нижеследующее. Иерусалим, как я недавно сказал, значит «видение мира или возвышающийся над смертию», Израиль – «ум, видящий Бога»; а Иуда – «похвала и воспевание». Но сколько было по времени нечестивых и скверных царей в Иерусалиме над Израилем и Иудою, об этом ясно гласит Священное Писание. Итак, земной царь не мог быть царем видения мира, похвалы и воспевания, или ума видящего Бога. Но человеку даже и не приличествует, основываясь на толковании имен, говорить, что царствовавшие по времени суть тени и образы, а совсем даже и не люди, но скорее – Дух, как и о Мелхиседеке сказано. А что сила имен или толкований никоим образом не вынуждает к признанию в них самой природы вещей, об этом ты можешь узнать из следующего. Разве не подумает кто-либо, даже более того, разве не сочтет во всяком случае и всячески за истинное, что если Иерусалим есть видение мира, то под ним нельзя не разуметь Христа? «Ибо Он есть мир наш», по Писанию (Еф. 2, 14). Но он не видел очами ума Того, чрез Которого имамы приведение и прилепляемся в духовном единстве "к Отцу" (Еф. 2, 18), – Того, Который сотворил обоя едино и два народа создал в «одного нового человека» (Еф. 2, 14–15). Каким же образом он есть видение мира, если не видел Христа? И если он есть возвышающийся над смертью, то есть превосходнейший и высший ее, то каким образом он, несчастный, погиб за неверие во Христа? Сам Христос взывал к иудеям, говоря: «истинно говорю вам, что вы умрете во грехах ваших; ибо если не уверуете, что это Я, то умрете во грехах ваших» (Ин. 8, 24, 34). И если Израиль значит «ум, видящий Бога», то почему он не видел славу Христа, чрез Которого и в Котором мы познали Отца? Почему он одержим мраком? или почему о нем и руководителях его сказано: «оставите их: вожди суть слепи слепцем» (Мф. 15, 14)? Какая может быть подразумеваема слепота в уме, видящем Бога? Итак, признаком полного невежества было бы, на основании качеств имен, всячески и во всяком случае усвоять силу и самим вещам. Таким образом, совершенно ничто, думаю, не может препятствовать тому, чтобы правильно и по надлежащему считать Мелхиседека человеком, царствовавшим в известное время в Салиме, хотя бы это имя и значило: «мир».

4. Кроме сказанного, должно обратить внимание и на следующее: Божественные тайны мы едва «видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно» (1Кор. 13, 12); не имея же из существующего ничего, чтобы всецело уподоблялось Божественному и неизреченному естеству, из бесчисленного множества примеров умеренное число соберем, чтобы возможно было что-либо о нем или помыслить или высказать, насколько то постижимо для нас. Таинство о Христе далеко не очень ясно и мысль о вочеловечении не всякому постижима: ибо Единородный, будучи Бог и от Бога по естеству, соделался человеком и «и обитало с нами» (Ин. 1, 14). Наречен Он также и «Посланником и Святителем» нашим (Евр. 3, 1) и избавил нас от косноязычного закона и перевел к благозвучию учений евангельских. Но не только это одно сделал он, а и освободил нас пленников, низложив князя века сего, освободил усопших из вертепов ада, основал Церковь, поставлен был в Князя над нами, перевел в вере чрез Иордан, дал обрезание в духе и ввел в Царствие Небесное. Что Он соделался подобен нам, для этого достаточно, я думаю, будет слов божественного Евангелиста: «И Слово стало плотию, и обитало с нами» (Ин. 1, 14). А что Он помазан был и во священника и посланника, на это очень ясно указывает образ в Аароне: ибо сей помазан был освященным елеем, поставлен был в князя и начальника священников и народа, а также и на вершине чела имел золотую дщицу или пластинку, на которой написано было имя Господа. Это было ясным знамением царя Спасителя нашего и как бы блестящею и всем видною диадемою. А что служение чрез Христа выше служения законного, это всякий может видеть в Аароне, так же как несомненно и в Мелхиседеке. Левиты по законам принимали десятины от сынов Израилевых. Но Бог повелел из десятины левитов отделять десятину, как начальнику, Аарону, по должности священства облеченному высшими почестями. Итак, понимаешь ли, как и в лице Аарона приемлющий десятины Левий одесятствован? Аарон же представляет собою лице Христа. И все другие левиты и священники совершали жертвы по закону, имея стояние при первой скинии. Но только один из всех божественный Аарон «единою в лето..., – согласно написанному, – входил во Святая Святых, притом ...не без крове», по закону (Евр. 9, 7; сн.: Лев. 16:15; Лев. 17и Евр. 9, 22). И это может служить образом Христа, «за грехи наши» умершего, по Писаниям (1Пет. 3, 18; сн.: Евр. 9, 26, 28), и вошедшего в вышнюю и священнейшую скинию (Евр. 9, 11–12). Он обновил нам этот путь, освящая Своею Кровию Церковь (Евр. 10, 19–20). И божественный Моисей, предыизбранный к посольству, молился Богу, говоря: «о, Господи! человек я не речистый, и таков был и вчера и третьего дня, и когда Ты начал говорить с рабом Твоим: я тяжело говорю и косноязычен» (Исх. 4, 10). А к сему прибавлял: «пошли другого, кого можешь послать» (Исх. 4, 13). Затем ему отвечал Бог всяческих: «разве нет у тебя Аарона брата, Левитянина? Я знаю, что он может говорить..., и вот, он выйдет навстречу тебе, и, увидев тебя, возрадуется в сердце своем; ты будешь ему говорить и влагать слова... в уста его, а Я буду при устах твоих и при устах его и буду учить вас, что вам делать; и будет говорить он вместо тебя к народу; итак он будет твоими устами» (Исх. 4, 14–16). Так бесспорно косноязычен и не доброречив ветхий закон, едва лишь чрез долгий период, разумею букву Писания, да и то невнятно возвещавший нам волю Божию. Благогласнейшие же уста Моисеевы – Христос, пременяющий образы в истину и предлагающий повсюду находящимся готовое ведение необходимого. Поэтому и сказано в сорок восьмом Псалме: «Слушайте сие, все народы; внимайте сему, все живущие во вселенной» (Пс. 48, 2). Христос предызображен был как бы в Аароне. Но есть нечто и еще более странное. Ты не удивишься, если услышишь, что в познавших Его и сведущих в законе Он сеннописал величие Своего превосходства, даже когда явился и в иноплеменном муже, освободившем Израиль от плена, давшем основание святому и священному граду и имевшем непреоборимую для всех силу. Я уясню рассказ, стараясь быть сколько возможно более кратким в речи.

5. Иудея некогда была взята в плен и израильтяне долгое время провели в Вавилоне, удручаемые жестоким и варварским рабством. Когда же Кир, сын Камбиза, получивший власть над мидянами и персами, поднял войну против ассириян, бывших ему сопредельными и соседями, тогда, взяв силою и самый Вавилон, освободил иудеев, оплакивавших владычество ассириян и со слезами прибегавших к нему. Иудеи утверждали даже, что предсказано было и от Бога устами святых, что он придет по времени, победит противников и сам освободит обиженных от уз, что сам же опять воздвигнет в Иерусалиме храм, который сожгли ассирияне, нечествуя против Бога. И мы не найдем, чтобы израильтяне в этом говорили ложь, если тщательно исследуем Писания святых пророков. Говорил же Бог устами Исаии так: «Так говорит Господь, искупивший тебя и образовавший тебя от утробы матерней: Я Господь, Который сотворил все, один распростер небеса и Своею силою разостлал землю, Который делает ничтожными знамения лжепророков и обнаруживает безумие волшебников, мудрецов прогоняет назад и знание их делает глупостью, Который утверждает слово раба Своего и приводит в исполнение изречение Своих посланников, Который говорит Иерусалиму: "ты будешь населен", и городам Иудиным: "вы будете построены, и развалины его Я восстановлю", Который бездне говорит: "иссохни!" и реки твои Я иссушу, Который говорит о Кире: пастырь Мой, и он исполнит всю волю Мою и скажет Иерусалиму: "ты будешь построен!" и храму: "ты будешь основан!" Так говорит Господь помазаннику Своему Киру: Я держу тебя за правую руку, чтобы покорить тебе народы, и сниму поясы с чресл царей, чтоб отворялись для тебя двери, и ворота не затворялись; Я пойду пред тобою и горы уровняю, медные двери сокрушу и запоры железные сломаю; и отдам тебе хранимые во тьме сокровища и сокрытые богатства, дабы ты познал, что Я Господь, называющий тебя по имени, Бог Израилев. Ради Иакова, раба Моего, и Израиля, избранного Моего, Я назвал тебя по имени, почтил тебя, хотя ты не знал Меня. Я Господь, и нет иного; нет Бога кроме Меня; Я препоясал тебя, хотя ты не знал Меня» (Ис. 44, 24–28; Ис. 45, 1–5). Слышишь, как ясно говорит: «ты не знал Меня», даже и в числе познавших Бога не удостоивая поставлять столь славного, которого Сам поставлял и выше царей и владыкою бесчисленного множества народов: ибо относящееся до него было прообразом деяний, совершенных чрез Христа. Он предсказал, что "сокрушу" ложные прорицания Вавилонян и «знамения лжепророков». Советы же и предсказания своих пророков, которых Он наименовал и вестниками, являет неложными. Предсказал также, что воссоздаст города Иудеи и сделает пустою бездну и все реки её иссушит. Бездною, я думаю, называет Вавилон, по причине множества населяющих его; реками же её – народы, отовсюду стекающиеся к нему на помощь. Но скажем яснее о Кире, искусно перенося соделанное им на таинство Христово.

6. Кир был рожден от матери Манданы, дочери Астиага, правителя мидян, а от отца Камбиза, перса родом, но очень кроткого нравом. Отсюда некоторые из древнейших называли Кира мулом и инородным, по причине, как я думаю, различия отца и матери его по роду: ибо персы – иной народ, нежели мидяне. Нечто таковое же ты можешь видеть и в отношении ко Христу. Со стороны матери он был по плоти от Святой Девы, бывшей подобною нам и человеком по природе; Отца же имел отнюдь не подобного нам, но, так сказать, инородного совсем, превышающего природу и превосходящего все произведенное. Поэтому Он и говорил иудеям, думавшим, что Он подобен нам и соделался таким, каковы мы: «вы от нижних, Я от вышних» (Ин. 8, 23). И Кир обладал бесчисленным множеством народов, и всякий город принимал его. Получил он и сокровища темные, сокровенные, невидимые и избавил Израиль от долгого рабства. Еммануил также царствовал над поднебесного, и всякий город принимает Его, как всяческих Спасителя и Искупителя; освобождает Он также от рабства и корыстолюбия диавольского весь род, который терпел от диавола насилие и принуждаем быть действовать по его повелению. Сошедши же во ад, опустошил сокровища темные, сокровенные, невидимые. «Он сокрушил врата медные и вереи железные сломил» (Пс. 106, 16; ср.: Ис. 45, 2); говорил «узникам: "выходите ", и тем, которые во тьме: "покажитесь"» (Ис. 49, 9). Посему и древле говорил Иову, терпеливейшему и непобедимому борцу: «Нисходил ли ты во глубину моря и входил ли в исследование бездны? Отворялись ли для тебя врата смерти, и видел ли ты врата тени смертной?» (Иов. 38, 16–17.) Мы будем читать это как поставленное в вопросах, причем речь наша будет показывать дела Христа, совершенные Им в самих тайниках ада: ибо для того Христос и умер и ожил, чтобы и мертвыми и живыми обладать. Затем Кир в древности, дав деньги, повелел воссоздать храм в Иерусалиме. Еммануил же основал Церковь, истинно святой и славнейший град, ниспровергнув совсем, как бы некоторый Вавилон, надменное и дерзостное идолослужение. О Кире Бог говорит, что он «вся воли Моя сотворит» (Ис. 44, 28). Взывал также и Спаситель всех нас к народу Иудейскому, уничижавшему Его: «вы по плоти судите» (Ин. 8, 15). И в другом месте: и если Я "сужу, то суд Мой истинен ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин. 5, 30). Киру Бог сказал: Я прозвал тя именем Моим. Еммануил же есть истинно Господь, хотя и явился человеком. А что прообразом славы Христа служит повествуемое о Кире, это вполне уяснит далее сказанное устами пророка: «Я создал землю и сотворил на ней человека; Я – Мои руки распростерли небеса, и всему воинству их дал закон Я. Я воздвиг его в правде и уровняю все пути его. Он построит город Мой и отпустит пленных Моих, не за выкуп и не за дары, говорит Господь Саваоф. Так говорит Господь: труды Египтян и торговля Ефиоплян, и Савейцы, люди рослые, к тебе перейдут и будут твоими; они последуют за тобою, в цепях придут и повергнутся пред тобою, и будут умолять тебя, говоря: у тебя только Бог, и нет иного Бога. Истинно Ты Бог сокровенный, Бог Израилев, Спаситель. Все они будут постыжены и посрамлены; вместе с ними со стыдом пойдут» (Ис. 45, 12–16). Сотворивший землю и человека на ней, Украсивший звездами небо воздвиг нам правду, – Иисуса, искупляющего туне, – ибо мы оправданы "верою" (Рим. 5, 1), – освобождающего от уз пленения, духовно созидающего мысленный Иерусалим, и основывающего Церковь, которую не поколеблют и самые врата адовы и не победят враги. Познавая сего, Бога по естеству, древние, заблуждаясь, говорят: «дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп.2, 10–11). Сему дерзнули противостать некоторые из сынов Израилевых. Но они постыдились и пали, и назад пошли, согласно слову пророка. Итак, Кир, сын Камбиза, основал дом Божий в Иерусалиме в прообраз Христа. А что Сам Еммануил намерен был довершить это дело духовно и мысленно, это всякий тотчас может узнать и из иного образа. После того как Кир освободил Израиль от рабства вавилонского, тотчас явились вождями и как бы князьями народа Зоровавель, сын Салафииля, из колена Иудина, и Иисус, сын Иоседеков, великий священник. Когда они достигли Иерусалима, на них Бог, говоривший устами пророка Аггея, возложил заботу о доме Своем. Об этом написано так: «Во второй год царя Дария, в шестой месяц, в первый день месяца, было слово Господне через Аггея пророка к Зоровавелю, сыну Салафиилеву, правителю Иудеи, и к Иисусу, сыну Иоседекову, великому иерею: так сказал Господь Саваоф: народ сей говорит: "не пришло еще время, не время строить дом Господень". И было слово Господне через Аггея пророка: а вам самим время жить в домах ваших украшенных, тогда как дом сей в запустении?» (Агг. 1, 1–4.) И чрез несколько слов еще: «И возбудил Господь дух Зоровавеля, сына Салафиилева, правителя Иудеи, и дух Иисуса, сына Иоседекова, великого иерея, и дух всего остатка народа, и они пришли, и стали производить работы в доме Господа Саваофа, Бога своего» (Агг. 1, 14). Заметь, как в предызображении и двойном образе представляется Еммануил: как Царь – в Зоровавеле, который был из колена Иудина, имевшего тогда власть в Израиле, а как Архиерей – в одноименном с Ним Иисусе, архиерее великом; но также и как вождь – по пути во святой град из земли иноплеменных, разумею землю вавилонян. Усматривай в Нем и художественного строителя, заботящегося о святом храме. Следуя верою за вождем Христом как Царем и Архиереем, мы уходим из области диавольской и, как бы из земли иноплеменных, от лести мирской и входим во святой град, в Церковь первородных, которую Сам Христос воздвигнет как бы на камнях мысленных. А засвидетельствует об этом Павел, пишущий к искупленным верою и решившимся следовать стопам Христа: «на котором и вы устрояетесь в жилище Божие Духом» (Еф. 2, 22). А что слава Церкви превосходнее первого и древнего, то есть построенного из камней храма, на это Бог указал, изрекши опять устами Аггея: «кто остался между вами, который видел этот дом в прежней его славе, и каким видите вы его теперь?» (Агг. 2, 3.) И немного спустя еще: «Мое серебро и Мое золото, говорит Господь Саваоф. Слава сего последнего храма будет больше, нежели прежнего, говорит Господь Саваоф; и на месте сем Я дам мир» (Агг. 2, 8–9). И еще мог бы всякий без труда собрать многие черты, которыми в древних изображаем был для нас Христос. Но чтобы множеством примеров слово наше не казалось отвлекаемым от приличествующего, мы, опустив все остальное, скажем следующее: нам во всяком случае должно будет выбрать одно из двух: или совсем уничтожить тех, чрез коих оное совершилось, считая прообразы не очень безупречными, если те разумеются, как происшедшие от подобных нам людей, или же, утверждая, что Дух всегда преобразуется в наш вид, по необходимости признать, что Он преобразовался не когда и в Кира, не ведавшего Бога; ибо ему сказано: «хотя ты не знал Меня» (Ис. 45, 5). Если же уничтожать действительность прообразов, то и Аарон будет, пожалуй, только тенью, и Зоровавель Салафиилев, и Иисус Иоседеков, великий священник, будут представлять собою одни только пустые имена.

7. Но я думаю, что убеждаемые здравым рассудком скорее согласятся со справедливостью той мысли, что Мелхиседек был человек, царствовавший в городе Салиме. Образом же Христа делал его Павел, имевший тонкий ум для духовных созерцаний (Евр. 7, 1 и дал.). Восстававшие же против сего потом тем не менее говорят, что Мелхиседек не был человеком, но что напротив был Дух Святый, или другая какая-либо сила из вышних и небесных, имеющая служебный чин. Так угодно думать некоторым, но мы необходимо должны сказать, что они погрешают вдвойне: с одной стороны, Божественное и неизреченное естество Духа низводят до неприличествующего ему образа, а с другой – рожденное и сотворенное создание безрассудно возводят к славе, его превышающей. Каким образом? – об этом я скажу сейчас. О Мелхиседеке написано, что он «был священник Бога Всевышнего» (Быт. 14, 18). Если же Мелхиседек есть Дух Святый, то уже Дух низводится в число священнодействователей и имеет служебное положение. Таким образом и Он будет вместе с святыми Ангелами воспевать высочайшего Бога, ибо написано: «Благословите Господа, [все] Ангелы Его,... служители Его, исполняющие волю Его» (Пс. 102, 20–21). Отнюдь не может быть сомнения в том, что во всяком случае кто священнодействует иному, тот священнодействует не себе самому, но Богу, как высшему существу. Итак, если мы говорим, что Дух священствует, то во всяком случае ставим Его ниже Божественного естества; даже более того, – в таком случае Он ставится в числе произведенных существ и будет поклоняться вместе с нами. И освящать будет во всяком случае не Себя Самого, поскольку освящаемое освящается, конечно, высшим по естеству, нежели оно само, существом. А тогда Он будет освящаем вместе с нами. Каким же образом будет и Богом по естеству освящаемое? Разве не всякий иерей освящается и таким образом приступает к исполнению обязанности священнодействия? ибо «никто сам собою не приемлет этой чести, но призываемый Богом, как и Аарон» (Евр. 5, 4). Прибавил же Павел, что «и Христос не Сам Себе присвоил славу быть первосвященником, но Тот, Кто сказал Ему: Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя; как и в другом месте говорит: Ты священник вовек по чину Мелхиседека» (Евр. 5, 5–6; сн.: Пс. 2:7; Пс.109:4). Необходимо ведать, что Сам Сын, происшедшее от Бога Отца Слово, не мог бы, как сказано, священствовать и быть в служебном чине, если бы не представляем был как соделавшийся подобным нам и как Он назван "пророком" (Деян. 3, 22; сн.: Втор. 18, 15) и «посланником» (Евр. 3, 1) по человечеству, так же как и «священником» (Евр. 5, 6; Пс. 109, 4). Ему приличествует вид рабства, раболепие. И это есть истощание: ибо сый во образе Отца и в равенстве с Ним, будучи Тот, Которому предстоят и самые вышние Серафимы, Которому служат «тысячи тысяч» Ангелов (Дан. 7, 10), когда Себе умалил (Флп. 2, 6–7), тогда, и только тогда явился «священнодействователь святилища и скинии истинной», как сказано (Евр. 8, 2). Тогда же и освящен был вместе с нами, будучи превысшим всякой твари. «Ибо и освящающий и освящаемые, все – от Единого; поэтому Он не стыдится называть их братиями, говоря: возвещу имя Твое братиям Моим» (Евр. 2, 11–12; Пс. 21, 23). Итак, освящая как Бог, Он, когда соделался человеком «и обитало с нами» (Ин. 1, 14) и наречен братом по человечеству, и освящается вместе с нами, как сказано. Таким образом и обязанность священства, и освящение Его вместе с нами принадлежит домостроительству Божию относительно плоти. Вот что мы припишем мере истощания, если решимся мыслить правильно и безупречно. Если же скажем, что Дух Святый, отнюдь не претерпевавший истощания, священствует, то лишим Его боголепной славы и сопричислим к подчиненным Богу, приписывая Ему значение существа сотворенного. Или же пусть покажут нам, что Дух вочеловечился и потерпел определенное домостроительством умаление, как то несомненно в отношении к Сыну: ибо на основании того, что Святая и покланяемая Троица единосущна, нельзя приписывать дело вочеловечения какому бы то ни было из Лиц Ее по произволу. Соделался человеком не сам Отец, и не Дух Святый, но один только Сын. Так нас тайноводят Божественные Писания. Посему зачем же делают насилие истине и приписывают истощание Духу Святому, Который даже и не может подвергнуться истощанию, те, которые причисляют Его к священнодействующим? ибо Мелхиседек был священник. Но говорят, в честь Сына и в прообраз имевшего быть по времени священства Его, Сам Собою преобразовался Дух. Итак, скажу, Дух Святый пренебрег честию и любовию к Сыну и за неважное считает заботу о сем деле. Но как же не было бы пустословием так думать или говорить? ибо прославит Сына Утешитель, то есть Дух. И о Нем говорит Сын: «Он прославит Меня» (Ин. 16, 14). Итак Он, желающий чтить и притом непрерывно, почему скорее не соделался Аароном? или Киром, царем персидским и мидийским? или же Иисусом Иоседековым, Зоровавелем Салафиилевым, из колена Иудина, или Моисеем, которому, как явившему на себе посредничество Христа, сказано: «Я воздвигну им Пророка из среды братьев их, такого как ты, и вложу слова Мои в уста Его, и Он будет говорить им все, что Я повелю Ему» (Втор. 18, 18, ср.: Деян. 3, 22.)? Почему не соделался Он Иисусом Навином, бывшим после Моисея вождем, который перевел сынов Израилевых чрез Иордан, совершал обрезание каменными ножами и ввел их в землю обетования? Разве не во Христе мы крещены и обрезаны обрезанием нерукотворенным чрез Духа (Кол. 2, 11) и соделались наследниками Царствия Небесного? Не ясно ли все это? Итак, или Духа мы будем представлять постоянно преобразующимся, притом как бы в каждого из поименованных выше, дабы почтить Сына, или же будет истинно то слово, что Он изобличается в малой заботливости о приличествующем: ибо Он входил в некоторых из древнейших, чтобы представить чрез это образ и подобие Сына. Прочь такое безрассудство помыслов! Итак, Мелхиседек есть человек, а не Дух Святый.

8. А что он не должен быть представляем и святою, служебною силою, как угодно было некоторым думать, об этом скажем теперь, собирая правильные соображения в доказательство истины. По их собственному мнению, их слово составлено мудро. Поскольку, говорят они, о Мелхиседеке написано, что он был «без отца, без матери, без родословия» (Евр. 7, 3), а между тем благословил столь великое имевшего значение Авраама, «без всякого же прекословия меньший благословляется большим» (Евр. 7, 7): то он не должен быть представляем за подобного нам, но быть по природе Ангелом или же одною какою-либо из высших и служебных сил, почтенною и прославленною. Я же, возлюбленные, весьма удивляюсь тому, что благоговение к божественному Аврааму отвлекло их от стремления к полезному и приличному и удалило от рассуждений, необходимых для изыскания истины. Представляя Мелхиседека подобием и образом Еммануила, они не взирают на качество вещей и не испытывают образ священства, а напротив, исследуют природу лиц, к которым относится эта должность. Но всякий может по справедливости возразить им: что препятствует Аврааму получить благословение от Мелхиседека, даже и как от человека, хотя бы последний и не представляем был как превосходнейший его? ибо не природа каждого из них, но смысл действий их испытывается, и слова истины проявляются как превосходнейшие гаданий, заключающихся в тенях. Что было бы весьма безрассудно не противополагать теням то, что ими знаменуется, а скорее исследовать природу относящихся сюда лиц, это можно видеть из следующего: Аарон был избранный предстоятель и вождь святой скинии, увенчанный высшими почестями священства. Но как он был посвящаем? Закалаем был овен, и кровию его помазуем был край правого уха, а также руки и ноги: и таким образом он посвящен был на священство. Но если хорошо останавливаться на природе освящающих и освящаемых, то я сказал бы этим людям: не лучше ли от образа и сени переходить к красоте истины, к тому именно, каким образом меньшее благословляется от большего? Что в сем большее? – пусть скажут они. Неужели мы и Аарона поставим ниже овна? Бессловесным животным посвящается словесное существо. Кровию овчею, скажем, освящается избранный на священство, и пепел телицы, окропляющий тех, которые приобщаются ему, освящает их в плотской чистоте. Что же все это значит? Что за глубина смысла сего? Все эти действия были прообразами и изображениями, и, так сказать, предуказанием освящения во Христе. Прообраз же усматривается в делах, а не в природе освящающих или освящаемых: поскольку, как я сказал недавно, большее благословляется от меньшего, если только природа человека выше природы телицы и овна. Поэтому пусть не стыдятся того, что гораздо высший Мелхиседека Авраам благословляется, как сказано, от него. Победителем был прообраз, а не природа благословляющего. Удивляюсь же и тому, что, представляя его подобием и образом Сына, считают его однако Ангелом, как не имеющего матери и отца, хотя Христос некоторым образом имел и Отца и Мать. У Него была Матерь на земле, Святая Дева. Был также и есть на небе Отец, Бог. Но я думаю, что образы должны быть начертываемы по первообразам. Поскольку же божественный Павел сказал о Мелхиседеке, что он «не имеющий ни начала дней, ни конца жизни» не имеет (Евр. 7 3), то и усиливаются утверждать и говорят, что он – разумная сила и священнодействователь, не понимая того, что упускают из виду необходимое: ничто сотворенное не может быть безначально по времени; но что вообще приведено к бытию, то имеет начало и жизни, и дней. Так какая же была цель речи блаженного Павла? или каким образом он представляет Мелхиседека образом и подобием Христа? (Евр. 7, 3.) Итак, устранив ум от этого безрассудства помыслов, рассмотрим теперь сие и скажем, что возможно.

9. Будучи научен в законе, Павел ведет речь с иудеями не на основании простых соображений, но на основании Моисеевых писаний, которым даже и поневоле должны были уступать они, привыкшие ратовать против истины. Итак, он принимает Мелхиседека за подобие и предызображание Христа, называя его царем «правды и мира» (Евр.7, 2): ибо это может приличествовать одному только Тому, Который в таинственном смысле есть Еммануил. Он-то явился виновником и раздаятелем правды и мира для сущих на земле. В Нем мы оправданы (Рим. 5, 1; 1Кор. 6, 11), отвергнув бремя греха. Имеем и мир с Отцом и Богом, омывшись от стоявшей между Им и нами и разделявшей нас от Него нечистоты нравов и как бы соединяясь с Ним посредством духа: ибо «соединяющийся с Господом, – сказано, – есть один дух» (1Кор. 6, 17). Итак, в переводе на греческий язык «Мелхи» значит: царь, а «Седек» – правда. И всякий может видеть, что Мелхиседек, по собственному своему названию и по силе значения этого названия, есть «царь правды»; а по названию «царя Салимскаго» есть "царь мира" (Евр. 7, 2). Так, на основании ясного и очевидного уподобления Мелхиседека, божественный Павел применил таковое же и ко Христу. Но он принимает и образ высшего, нежели законное, священства в благословении Авраама и в предложении ему вина и хлебов: ибо мы не иначе благословляемся от Христа, великого и истинного священника. Мы благословляемся по благословению божественного Авраама, мужественнейшим образом воюя с князьями века сего, являясь сильнейшими руки неприятельской и ни в чем мирском не нуждаясь, а напротив, считая мысленным богатством то, что происходит от Бога, и славное и неувядающее разделение вышних дарований. Обрати внимание на то, что Авраама, победившего врагов и возвращавшегося "от царей", как написано (Быт. 14, 17), но не удостоившего взять что-либо от князя Содомского в свою собственность, благословил Мелхиседек (Быт. 14, 19). Вождь содомлян говорил Аврааму, как победителю: «отдай мне людей, а имение возьми себе» (Быт. 14, 21); он же, не желая присвоять себе ничего из принадлежащего тому, говорит ему: «поднимаю руку мою к Господу Богу Всевышнему, Владыке неба и земли, что даже нитки и ремня от обуви не возьму из всего твоего, чтобы ты не сказал: я обогатил Аврама» (Быт. 14, 22–23): ибо у святых нет обычая радоваться мирскому богатству. Итак, побеждая видимых и невидимых врагов и ничего не принимая от мира, а напротив, чествуя вышнее богатство, мы получаем благословение чрез Христа, Царя мира. Получаем же благословение, принимая таинственное, как бы дар неба и напутствие жизни. Пусть же будет умолчано об этом пока, если угодно. Благословляемся же от Христа и посредством предстательства Его за нас пред Богом. Мелхиседек благословлял Авраама, говоря так: «благословен Бог Всевышний, Который предал врагов твоих в руки твои» (Быт. 14, 20). Господь же наш Иисус Христос, очистилище для всех нас, говорит: «Отче Святый! соблюди их во» истине Твоей (Ин. 17, 11, 17). И из самого толкования имен Апостол извлекает полезное для предызображения Христа. И самый образ священства делает ясным указанием на то же. «Мелхиседек ... вынес хлеб и вино» (Быт. 14, 18). Но чтобы он был "без отца или без матери, или же без родословия, или не имеющий ни начала дней, ни конца жизни (Евр. 7, 3), на это нигде не указало Священное Писание. Так что же, скажет пожалуй кто-либо, стало быть божественный Павел обманул нас? Мы не говорим этого. Да не будет! Он говорит истину. Даже более того: искусный тайноводитель принимает и установленное домостроительством повествование о сем, возводя его к прообразу славы Еммануила. Ибо, что Мелхиседек был только священник, об этом объявило нам богодухновенное Писание, не поименовав рода его, или того, от какого отца или матери произошел он; но мы не находим сказания о том, до какого числа лет дожил он, или какие преемства священства оказывается имеющим. Итак, повествование о сем как бы изображает пред нами вечность и безначальность Христа, поскольку Он мыслится как Бог. Безначальность же разумею в отношении к количеству, то есть по времени: ибо Он Сам есть Творец веков. Указывает кроме того и на непрерывность священства. Потому, говорит блаженный Павел о Мелхиседеке, что «не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, он и пребывает священником навсегда» (Евр. 7, 3). Но, казалось бы, можно еще и нечто иное мудрое предложить; а что это такое, о том я попытаюсь высказаться, насколько могу.

10. Иудеи противодействовали проповеди о Христе и дерзали едва не насмехаться над стараниями апостольскими, противопоставляя следующие два возражения: первое, что невозможно оставлять без исполнения данную отцам устами премудрого Моисея заповедь и отвергать закон, против ожидания вводя иные правила жизни, никому из древних неизвестные; второе же, что не должно, как утверждали они, славе священства выходить за пределы избранного колена, то есть Левиина, так как повсюду Бог устраняет от служения при храме тех, которые не из этого колена, и определяет им прямо крайнее наказание за дерзновение приступать к этому служению. Итак, наученный в законе Павел ведет борьбу против сего и пытается доказать, как из соображений здравого разума, так и из самого богодухновенного Писания, что и обновление закона, и пременение самого священства были предвозвещены в нем, и что указание на то и другое предвоссияло в прообразах. Так он выставляет на вид, что Мелхиседек был не из колена Левиина. Затем показывает, что он есть священник Бога Вышнего, принесший хлебы и вино, и так сказал о нем: «Видите, как велик тот, которому и Авраам патриарх дал десятину из лучших добыч своих. Получающие священство из сынов Левииных имеют заповедь – брать по закону десятину с народа, то есть со своих братьев, хотя и сии произошли от чресл Авраамовых. Но сей, не происходящий от рода их, получил десятину от Авраама и благословил имевшего обетования. Без всякого же прекословия меньший благословляется большим» (Евр. 7, 4–7). Но не в природе Мелхиседека мы полагаем преимущество его, а в образе священства, чего не отвергал и праотец Авраам, напротив даже как бы приписывал ему преимущество тем, что оказал ему честь и принес десятины. Получают десятины с народа, хотя и с братий, происшедшие от колена Левиина; а между тем не причитаемый родом к ним, то есть Мелхиседек (ибо он не был из колена Левиина), одесятствовал Авраама и благословил его. И образ в сем состоит. Христос же, в свою очередь, изображаемый в тенях, не причисляемый к родословию тех, которые на священство поставлены по закону (ибо Он воссиял из колена Иудина), «о котором Моисей ничего не сказал относительно священства», (Евр. 7, 14), одесятствовал сынов Левия, то есть священство законное. Одесятствовал же древле в Мелхиседеке, а впоследствии в Аароне, так как и этот последний одесятствовал сынов Левия, нося в себе образ священства Христова, как мы уже прежде о том сказали.

11. Итак, на Мелхиседеке доказано, что некогда отнимется звание священства от священствовавшего по закону колена, и что воссияет иной образ и закон священнодействия. Ибо необходимо было, чтобы вместе с изменением и отнятием священнодействия изменен и отменен был и самый закон. Посему и божественный Павел любомудрствует об этом и говорит: «если бы совершенство достигалось посредством левитского священства, -ибо с ним сопряжен закон народа, – то какая бы еще нужда была восставать иному священнику по чину Мелхиседека, а не по чину Аарона именоваться? Потому что с переменою священства необходимо быть перемене и закона» (Евр. 7, 11–12). И опять: «И это еще яснее видно из того, что по подобию Мелхиседека восстает Священник иной, Который таков не по закону заповеди плотской, но по силе жизни непрестающей. Ибо засвидетельствовано: Ты священник вовек по чину Мелхиседека» (Евр.7, 15–17). Видишь ли, как осуждает законное священство, как не могшее привести ни к какому совершенству, показывая всю пользу привнесения лучшей заповеди. Ибо если бы в оном, говорит, была необходимость, то почему не лучше было бы явиться иному священнику по чину Аарона, а не по чину Мелхиседека, который был подобием и образом Христа, уже отнюдь не по плоти священствовавшего, но скорее «по силе жизни непрестающей». Он воспитывает нас для неувядающей жизни таинственными священнодействиями, хотя Аарон священствовал и по плоти. Чрез Аарона совершаемы были принесение волов в жертву и заклания овец и пепел телиц, окроплявший приобщавшихся ему для чистоты плоти, и все другое кроме сего, не приводившее служащих к совершенству по совести. «невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи» (Евр. 10, 4). Итак, когда введен к нам иной способ священнодействия, удаляющий от первых и древнейших обычаев, то иной, конечно, должен быть и священник. И Бог обетовал Новый Завет, так как первый обветшал, то Священником по чину Мелхиседекову, которого прилично было бы представлять и существующим во век, может быть никто иной как только Господь наш Иисус Христос, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом, во веки веков. Аминь.

Книга третья

Об Аврааме и обетовании относительно Исаака, и о том, что чрез них предызображено было таинство веры

1. Божественный Павел пишет, что Христос соделался «святителем и посланником исповедания нашего» (Евр. 3, 1); утверждал он ясно и то, что, принесши нам несравненно лучшую и превосходнейшую, нежели древняя, данная чрез Моисея, заповедь, разумею евангельскую, «лучшего завета поручителем соделался» (Евр. 7, 22). И это слово истинно, если «закон производит гнев» (Рим. 4, 15) и служит указателем греха, оправдывает же нас даруемая благостью Спасителя нашего благодать. Ибо и Сам Он говорит в одном месте, что «пришел не судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него» (Ин. 12, 47; Ин. 3, 17). Итак, о том, что Он, хотя и не произошел по плоти от колена Левиина, однако наименован первосвященником «вовек по чину» священства Мелхиседекова (Евр. 6, 20; Евр. 7, 17 и др.), нами уже достаточно сказано. А теперь мы скажем, заимствуя доказательства из самих Священных Писаний и по каждому предмету делая тонкое и тщательное исследование, о том, что таинство оправдания в вере провозвещено прежде обрезания в законе, и что израильтянам преднаписан был образ того, что не иначе они могут быть некогда спасены, как только чрез одного Христа, Который оправдывает нечестивого и отпускает вины. Кроме сего скажем и о том, что рожденные от обетования, данного блаженному Аврааму в Исааке, суть наследники Божий и сопричислены будут к самым законным чадам Божиим.

2. Священнейший Павел в Послании к Римлянам пишет так: «Что же, скажем, Авраам, отец наш, приобрел по плоти? Если Авраам оправдался делами, он имеет похвалу, но не пред Богом. Ибо что говорит Писание? Поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность. Воздаяние делающему вменяется не по милости, но по долгу. А не делающему, но верующему в Того, Кто оправдывает нечестивого, вера его вменяется в праведность. Так и Давид называет блаженным человека, которому Бог вменяет праведность независимо от дел: Блаженны, чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты. Блажен человек, которому Господь не вменит греха. Блаженство сие относится к обрезанию, или к необрезанию? Мы говорим, что Аврааму вера вменилась в праведность. Когда вменилась? по обрезании или до обрезания? Не по обрезании, а до обрезания. И знак обрезания он получил, как печать праведности через веру, которую имел в необрезании, так что он стал отцом всех верующих в необрезании, чтобы и им вменилась праведность, и отцом обрезанных, не только принявших обрезание, но и ходящих по следам веры отца нашего Авраама, которую имел он в необрезании» (Рим. 4, 1–12). И к тому еще более тонкое делает исследование таинства; и именно так говорит: «Ибо не законом даровано Аврааму, или семени его, обетование – быть наследником мира, но праведностью веры. Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обетование; ибо закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления. Итак по вере, чтобы было по милости, дабы обетование было непреложно для всех, не только по закону, но и по вере потомков Авраама, который есть отец всем нам (как написано: Я поставил тебя отцом многих народов пред Богом, Которому он поверил, животворящим мертвых и называющим несуществующее, как существующее» (Рим. 4, 13–17). Слышишь ли, как повсюду и не прикровенно утверждает и говорит, что Аврааму, еще не имевшему обрезания, а напротив бывшему еще в необрезании, дана была оправдывающая его чрез веру благодать, и что наследниками даруемых от Бога благ назначены те, которые хотят идти по следам веры праотца Авраама, бывшей в необрезании; а не те, которые привыкли высоко думать о Моисеевой сени и похваляются плотским отцом Авраамом, который наименован «отцом многих народов» (Рим. 4, 17–18). Хотя Израиль представляет собою и один народ, однако он может простираться на неизмеримое множество, поскольку соделался отцом верующих, которые, будучи собраны из всякого, так сказать, города и страны, сделались «сонаследниками» во Христе (Еф. 3, 6) и призваны к духовному братству. Ибо иудеи произошли от Авраама. Но «не все те Израильтяне, которые от Израиля; и не все дети Авраама, которые от семени его» (Рим. 9, 6–7). Напротив, вера вводит в родство с ним тех, которые уверовали в необрезании. Ибо дано было обещание и дарована была оправдывающая благодать Аврааму, еще не имевшему обрезания, но напротив бывшему в необрезании, по свидетельству Священных Писаний.

3. А что дар оправдания в вере не к одному только Аврааму относится, хотя обетование дано было и ему, но простирается как бы и на всех уверовавших, в этом утверждает нас опять премудрый Павел, который к тому, что я недавно сказал, присовокупляет: «не в отношении к нему одному написано, что вменилось ему, но и в отношении к нам; вменится и нам, верующим в Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса Христа, Господа нашего, Который предан за грехи наши и воскрес для оправдания нашего» (Рим. 4, 23–25). Итак оправдывающая нас вследствие веры благодать есть дар неба и милости свыше, и к чадам Авраама могут быть сопричислены не только происшедшие от него по плоти, но и те, которые приобрели сообразность с ним и, помышляя о себе, как о братиях, веруют в Господа нашего Иисуса Христа. Они же будут и наследниками даруемых от Бога благ, так как Израиль по плоти отвергнут вследствие неверия. И это обстоятельство весьма ясно изображено для нас в таинстве, относящемся до Исаака. Но скажем об этом, насколько возможно, предлагая на рассмотрение самые писания Моисеевы. А в них содержится следующее: «После сих происшествий было слово Господа к Авраму в видении..., и сказано: не бойся, Аврам; Я твой щит; награда твоя... весьма велика. Аврам сказал: Владыка Господи! что Ты дашь мне? я остаюсь бездетным; распорядитель в доме моем этот Елиезер из Дамаска. И сказал Аврам: вот, Ты не дал мне потомства, и вот, домочадец мой наследник мой. И было слово Господа к нему, и сказано: не будет он твоим наследником, но тот, кто произойдет из чресл твоих, будет твоим наследником. И вывел его вон и сказал...: посмотри на небо и сосчитай звезды, если ты можешь счесть их. И сказал ему: столько будет у тебя потомков. Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность» (Быт. 15, 1–6). Ибо сопряжена была с ним и была сожительницею ему блаженая Сарра (а имя ее толкуется: «начальствующая», жена отличавшаяся красотою и бывшая весьма благообразною: так свидетельствует о ней и Священное Писание. За нею следовала по сожительству с ним бывшая как бы во втором и незаконном с ним браке домочадица, то есть Агарь (ее имя толкуется: «пришельствие»). Но Сарра, еще не зачинавшая законных чад, оплакивала свое бездетство. Агарь же родила Исмаила. При таком положении дел по истории, Бог сказал Аврааму, говоря: «Я твой щит; награда твоя весьма велика. Аврам сказал: Владыка Господи! что Ты дашь мне? я остаюсь бездетным; распорядитель в доме моем этот Елиезер из Дамаска». Примечай точность речи. Что ми, говорит, даси, Владыко? Понимаешь ли, как говорит, что он совершенно не нуждается ни в каких земных приобретениях, но даже, если бы он сделался обладателем и еще большего, то не считал бы, говорит, этого приятным, если не будет иметь законного наследника, родившегося от брака с свободною, сына по истине. Смотри, как он стремится к ясному познанию о полезном, влекомый к тому природою, а не писанными законами. Ибо хотя и был у божественного Авраама сын, разумею Исмаила, однако он именовал себя бездетным. Так природа знала, и очень ясно, что вообще по справедливости не может быть именуем сыном тот, кто родился от прелюбодейных и незаконных брачных уз; ибо он «не дадут корней в глубину», как написано (Прем. 4, 3). А что, если бы и родился у кого-либо когда-нибудь сын от служанки, то это дело во всяком случае бесполезное и пустое, и не может быть так приятно, как если бы он был от свободной, на это указал он еще, говоря: «распорядитель в доме моем этот Елиезер из Дамаска». То есть останется для меня последним утешением рожденный от крови домочадицы. Ибо Дамаск значит «утешение». Но он вменится также и в заступничество и помощь от Бога. Ибо это значит «Елиезер». Это подобно тому, как если бы он ясно говорил: вместо крови законной и любви к законному, утешением крови и заступничеством от Бога как бы по необходимости будет домочадец мой; он же будет и наследником моим. Так «что Ты дашь мне?» Если я не буду иметь законного преемника, то во всяком случае и непременно будет под гнетом позора твой Авраам, Владыко. Ибо бездетный означает лишенного детей истинных и рожденных от свободной. Но ненадолго оставил Бог праведника в печали. Он тотчас обетовал ему в Исааке семя, о котором сказал и то, что оно равночисленно будет множеству безмерного количества звезд. Утверждал также, что он будет назван отцом бесчисленного множества народов, хотя и потрясен страхом бездетства.

«Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность». Итак наградою имеет правду тот, кто чтит Владыку всяческих верою. Ибо чрез это Бог засвидетельствовал, что все может сделать для него. Неверующий же и небрежный будет самохвалом и обидчиком, а потому, конечно, подпадет суду и ответу. Итак верил Аврам Богу и оправдан от Него. Он просил знамения в подтверждение и доказательство истины исполнения того, что обетовано. И Бог предусмотрительно утверждает это клятвою, не допуская того, чтобы уверовавший колеблем был сомнением. Ибо написано так: «И сказал ему: Я Господь, Который вывел тебя из Ура Халдейского, чтобы дать тебе землю сию во владение. Он сказал: Владыка Господи! по чему мне узнать, что я буду владеть ею? Господь сказал ему: возьми Мне трехлетнюю телицу, трехлетнюю козу, трехлетнего овна, горлицу и молодого голубя. Он взял всех их, рассек их пополам и положил одну часть против другой; только птиц не рассек. И налетели на трупы хищные птицы; но Аврам отгонял их. При захождении солнца крепкий сон напал на Аврама, и вот, напал на него ужас и мрак великий. И сказал Господь Авраму: знай, что потомки твои будут пришельцами в земле не своей, и поработят их, и будут угнетать их четыреста лет, но Я произведу суд над народом, у которого они будут в порабощении; после сего они выйдут... с большим имуществом, а ты отойдешь к отцам твоим в мире и будешь погребен в старости доброй; в четвертом роде возвратятся они сюда: ибо мера беззаконий Аморреев доселе еще не наполнилась. Когда зашло солнце и наступила тьма, вот, дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченными животными" (Быт. 15, 7–17). Но любознательный будет рассматривать, какой вообще смысл совершившегося; будет тщательно исследовать образ клятвы и расспрашивать о том, что бы значили «рассеченными», полет птиц и то, что птицы слетели на эти оастесания; равным образом и о том, что значит, что Авраам сел "близу их" и что пламя прошло «между рассеченными». Объяснимо все это.

4. У халдеев существовал обычай клятвы, состоявший в том, что человек проходил между рассеченными на две части животными и самым этим действием как бы провозглашал следующее: да не будет со мною того же, что с сими. Посему, так как Авраам был родом халдей и недавно только вышел из отечества своего, то Владыка всяческих предусмотрительно повелел ему при клятве действовать привычным для него образом, прекрасно соединяя таинство Христово с тем, что принесено было в жертву. Когда же в порядке действия рассеченные части были наконец разложены на земле, и когда Бог как бы уже намеревался проходить между ними, то "птицы", сказано, многие слетелись на них. То есть, сев вблизи, он сторожил, как бы не сделалось им какого-либо вреда и как бы не послужило в пищу нечистым из птиц то, что принесено для совершения клятвы. «При захождении солнца...., – сказано, – напал на него ужас и мрак великий». Какая могла бы быть причина и сего, о том я также скажу, насколько могу. У халдеев был обычай, передаваемый от одного к другому без всякой перемены, – тщательно наблюдать за полетом птиц. И Бог всяческих предусмотрительно допускал то, чтобы люди были наставляемы относительно будущего на основании тех обычаев действия, какие у них существовали. Итак, когда птицы слетелись на разрезанные части животных, божественный Авраам был поражен страхом, быть может недоумевая относительно того, к чему клонится и на ком имеет исполниться это знамение. Ибо дурным казалось ему предзнаменованием и повергало в беспокойство то, что на жертвы прилетели самые нечистые из птиц, так как почти всегда нечистые птицы суть вместе и плотоядные. Когда же он стал бояться и за свою голову, как бы и его не постигло несчастие, Бог разрешает его от беспокойства об этом. На тебя, говорит Он, не придет то, чего ты страшишься; но «знай, что потомки твои будут пришельцами в земле не своей» (Быт. 15, 13; Деян. 7, 6). И очень много будет желающих делать им зло, образом которых были птицы, прилетевшие на предложенные жертвы. Впрочем, немного принесши огорчения, они понесут наказание. «Ты отойдешь к отцам твоим в мире и будешь погребен в старости доброй». Затем сказано, что когда солнце было уже на самом западе, "дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченными животными". Под видом огня разумеется опять Божество, по обычаю халдеев, совершающее клятву. Посему и божественный Павел принимает это в значении клятвы, говоря: «Бог, давая обетование Аврааму, как не мог никем высшим клясться, клялся Самим Собою, говоря: истинно благословляя благословлю тебя и размножая размножу тебя. И так Авраам, долготерпев, получил обещанное. Люди клянутся высшим, и клятва во удостоверение оканчивает всякий спор их. Посему и Бог, желая преимущественнее показать наследникам обетования непреложность Своей воли, употребил в посредство клятву, дабы в двух непреложных вещах, в которых невозможно Богу солгать, твердое утешение имели мы, прибегшие взяться за предлежащую надежду» (Евр. 6, 13–18).

5. Итак весьма предусмотрительно Бог утвердил обетование клятвою, хотя Он и без того не может солгать, дабы, как пишет божественный Павел (Евр. 6, 18), мы имели крепкое утешение и уже не сомневались в том, что это обетование во всяком случае и непременно исполнено будет. Посему-то (возвращусь к сказанному немного прежде), когда Агарь имела во чреве Исмаила, Сарра с трудом выносила это, не терпя того, чтобы домочадица хвалилась пред нею своим плодородием и тем укоряла ее (Быт. 16, 4). Потом изгнала ее из дому и приказала идти куда хочет, конечно, действуя так с дозволения законного сожителя своего, то есть Авраама (Быт. 16, 5, 6). Но, как говорит Священное Писание, «И нашел ее Ангел Господень у источника воды в пустыне, у источника на дороге к Суру. И сказал ей...: Агарь, служанка Сарина! откуда ты пришла и куда идешь? Она сказала: я бегу от лица Сары, госпожи моей. Ангел Господень сказал ей: возвратись к госпоже своей и покорись ей» (Быт. 16, 7–9). И возвратилась Агарь и стала нести иго рабства. Дал Бог Аврааму и закон о обрезании, говоря: «ты же соблюди завет Мой, ты и потомки твои после тебя в роды их. Сей есть завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя...: да будет у вас обрезан весь мужеский пол; обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами. Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий младенец мужеского пола, рожденный в доме и купленный за серебро у какого-нибудь иноплеменника, который не от твоего семени. Непременно да будет обрезан рожденный в доме твоем и купленный за серебро твое, и будет завет Мой на теле вашем заветом вечным. Необрезанный же мужеского пола, который не обрежет крайней плоти своей..., истребится душа та из народа своего, ибо он нарушил завет Мой» (Быт. 17, 9–14). Итак, Поелику необходимо было повиноваться Божественным законам, то божественный Авраам и обрезан был со всем домом своим. Вместе с другими обрезал он и Исмаила. Но родился наконец и от свободной сын, то есть Исаак. И что же потом? Несносен стал, играя в доме, незаконный сын Исмаил, почти равною с Исааком честью пользовавшийся. Ибо видела, сказано, «Сарра, что сын Агари Египтянки, которого она родила Аврааму, насмехается» (Быт. 21, 9). Затем подходит плачущая, как вероятно, и говорит (Аврааму): «выгони эту рабыню и сына ее, ибо не наследует сын рабыни сей с сыном моим Исааком. И показалось это Аврааму весьма неприятным ради сына его.... Но Бог сказал Аврааму: не огорчайся ради отрока и рабыни твоей; во всем, что скажет тебе Сарра, слушайся голоса ее, ибо в Исааке наречется тебе семя; и от сына рабыни Я произведу... народ, потому что он семя твое. Авраам встал рано утром, и взял хлеба и мех воды, и дал Агари, положив ей на плечи, и отрока, и отпустил ее. Она пошла, и заблудилась в пустыне Вирсавии; и не стало воды в мехе, и она оставила отрока под одним кустом и пошла, села вдали, в расстоянии на один выстрел из лука. Ибо она сказала: не хочу видеть смерти отрока. И она села... против..., и подняла вопль, и плакала; и услышал Бог голос отрока...; и Ангел Божий с неба воззвал к Агари и сказал ей: что с тобою, Агарь? не бойся; Бог услышал голос отрока оттуда, где он находится; встань, подними отрока и возьми его за руку, ибо Я произведу от него великий народ. И Бог открыл глаза ее, и она увидела колодезь с водою..., и пошла, наполнила мех водою и напоила отрока. И Бог был с отроком; и он вырос» (Быт. 21, 10–20). Божественный Авраам, уступая законам любви к детям, заботился об Исмаиле. Когда же Божественное откровение призвало его к тому, чтобы быть привязану к одному Исааку, так как на нем сбылось обетование, то он отпустил Агарь и приказал ей удалиться из господского дому вместе с дитятею, чрез что закон предуказывал образ таинства Христова.

6. Будем вести речь об этом, по необходимости возводя слово к сказанному в начале. Весьма ясно всякий может видеть, что совершившееся чрез Христа древнее того, что было в законе, и что оправдание чрез веру прежде явлено было, нежели обрезание по плоти. Ибо обрезание дано было Аврааму, как знамение веры, "которую имел он в необрезании», по слову премудрого Павла (Рим. 4, 11). Итак, тяжело было блаженному Аврааму выносить то, что он не был отцом свободного сына. И даже имея сына от египтянки, разумею Агарь, он проводил время весьма печально, полагая семя незаконное и не свободное наравне с бездетством. Когда же получил обетование о законном сыне, то есть об Исааке, и услышал ясно, что в нем он будет отцом бесчисленного множества народов, то веруя оправдан был. А что он получит в обладание и землю, показанную ему от Бога, ибо "тебе..., – сказал Он, – дам землю" сию (Быт. 17, 8), об этом он также, для полной уверенности, спрашивал Бога, говоря: «Владыка Господи! по чему мне узнать, что я буду владеть ею?» (Быт. 15, 8.) В ответ на это Бог повелел взять рассеченные на части «трехлетнюю телицу», а вместе с нею и "козу", также «овна, горлицу и молодого голубя». И четвероногих из животных Авраам «рассек их пополам и положил одну часть против другой», то есть в ряд; «только птиц не рассек». Он даже и отгонял от них тех из пернатых, которые хотели им наносить вред. Когда же солнце склонялось уже к самому западу, тогда Бог в виде огня прошел «между рассеченными животными" (Быт. 15, 17). Какой же должно применить к сему духовный смысл, об этом мы скажем теперь по возможности.

7. Как бы первым сыном у Бога всяческих был Израиль по плоти. Ибо "сын Мой, – говорит Он, – первенец Израиль» (Исх. 4, 22), но только как бы от рабыни и из Египта искупленный. Однако не удостоил Бог сопричислить его к чадам (ибо природа любит свободное и законное); Он искал народа угодного Ему, то есть «рождаемого» чрез веру во Христа по обетованию, в каковом народе явились и отцы многих народов подобно божественному Аврааму. Ибо они наследовали славу его, не в Израиле по плоти, но в тех из язычников, которые спасены чрез веру. А засвидетельствует об этом Павел, пишущий: «не законом даровано Аврааму, или семени его, обетование – быть наследником мира, но праведностью веры» (Рим. 4, 13). Получаем право именовать Авраама отцом своим мы, уверовавшие в необрезании и по подобию ему оправдываемые от Бога. Это Божественное таинство весьма уяснит нам наученный в законе Павел. Именно так пишет он в Послании к Галатам, укоряя их за то, что они, получив совершенство во Христе, как бы назад возвращались: «Скажите мне вы, желающие быть под законом: разве вы не слушаете закона? Ибо написано: Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной. Но который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот по обетованию. В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь, ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве; а вышний Иерусалим свободен: он – матерь всем нам. Ибо написано: возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа. Мы, братия, дети обетования по Исааку. Но, как тогда рожденный по плоти гнал рожденного по духу, так и ныне. Что же говорит Писание? Изгони рабу и сына ее, ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной. Итак, братия, мы дети не рабы, но свободной. Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства» (Гал. 4:21–31; Гал.5:1). Итак понимаешь ли, как ясно называет он Агарь и Сарру образами двух заветов. И служанку уподобляет матери иудеев, то есть земному Иерусалиму, Поелику он подчинен законам рабства и не отличается свободным духом. О первой же и свободной, разумею Сарру, имя которой посему и толкуется как «начальствующая», говорит, что она носит на себе образ вышнего и горнего Иерусалима, и ясно утверждает, что она соделалась матерью оправданных верою и по обетованию Божию призванных к тому, чтобы быть чадами Авраама. Ибо "мы, – говорит он, – дети обетования по Исааку», так как освобождены во Христе, чрез Которого и в Котором получая Божественного и вышнего Духа, становимся в положение чад Божиих, «взываем: Авва, Отче» (Рим. 8, 15; Гал. 4, 6), и соделываемся наследниками обетованных святым благ, в удостоверение чего Бог едва не клянется Самим Собою. В виде предмета клятвы Отца принимается Сын, или таинство Его. Ибо Отцу обычно клясться как бы Своею силою – Сыном. И это значит клясться Самим Собою, потому что Сын не есть иной по сравнению с Ним, говорю в отношении к существу и тождеству Божества. Посему и божественный Моисей, когда показывает нам Бога клянущимся, представляет Его очень ясно говорящим и следующее: «Я подъемлю к небесам руку Мою и... говорю: живу Я во век!» (Втор. 32, 40). Ибо десницею Бога и Отца служит Сын, чрез Которого Он всем управляет, и как бы все содержит дланию и боголепно действует, призывая несуществующее к бытию и наделяя благами то, что уже приведено в бытие. Итак, в употреблении клятвы, утверждающей наследников в верности обетования, как бы содержится таинство Спасителя нашего. И Христос предызображаем был как бы в "телицу", а также в козе и овне, равно как и в двух птицах, то есть в горлице и голубе. А какой подразумевается в сем смысл, это я изъясню, по возможности.

8. Иногда Христос, по причине великой крепости и непреоборимой силы, очевидно боголепной, уподобляется "овну"; иногда же, по причине человечества и пребывания под законом, именуется "телицей". Ибо женский пол стоит всегда позади и ниже мужеского пола, как начальствующего и преимуществующего, потому что Сын превыше всякой твари и несравнимыми преимуществами превосходит природу и славу сотворенного, имея высочайший корень, то есть Отца всяческих и Бога; когда же родился подобно нам, то стал подчиненным закону. Посему Он и говорил: «не нарушить пришел Я, но исполнить» (Мф. 5, 17). Приписывать должны мы состоянию истощания и сие, если хотим право мыслить. По этой причине Христос есть "телица" , причем Моисей олицетворяет собою закон, или же сам определенный чрез него закон. Уподобляется Он также и "козе". По какой причине? По той причине, что принес Себя Самого за грехи наши по Писаниям (Евр. 9, 12; Евр. 10, 12; 1Пет. 1, 19 и др.). Козел же по закону есть жертва за грех (Лев. 16, 9). Приравнивается Он также и овну по той причине, что является вождем словесных стад. «Один у вас Учитель – Христос» (Мф. 23, 8, 10), и «мы, народ Твой и Твоей пажити овцы» подручные Ему, как написано (Пс. 78, 13). Но после того как Христос уподобился во всем братиям, то есть нам, допустив Себя до истощания, Он изображается и в "овне" и мыслится как вождь. Ибо овны всегда находятся впереди стада. Он же есть и "телица", по причине пребывания под законом, а также и "коза", как жертва за грех; и кроме того "овен", как вождь. Желая идти по следам Его и ревностно стремясь к тому, мы будем «в хорошем загоне и ... на тучной пажити», по слову пророка (Иез. 34, 14), и во дворах священных будем покоиться. Ибо вселит нас в вышние обители Тот, Который Сам есть и овен, и архипастырь, и подзаконный, как один из нас, и превысший закона, как Бог, – Который Сам есть всякое оправдание, хотя и «к злодеям причтен был» (Ис. 53, 12), и за нас потерпел заколение. Прообразуем Он был опять и в горлице, и в голубе. Ибо Он есть единая мысленная и громогласнейшая "горлица", поистине доброгласная птица, слетевшая с неба и свыше, как усладивший евангельскою проповедью всю поднебесную. К Нему и сама невеста, то есть Церковь из язычников, взывает: «покажи мне лице твое, дай мне услышать голос твой, потому что голос твой сладок и лице твое приятно» (Песн. 2, 14). Он же Сам есть и простый, незлобивый и не имеющий коварства голубь: ибо «не было лжи в устах Его», как написано (Ис. 53, 9). Он также есть и трехлетняя "телица", равно как предызображается и в других животных. Ибо Господь всесовершен. Совершенный возраст животных превосходно указывает как бы на совершенство в Божестве Единородного. Далее, животные делятся на части, потому что рассекаются. Пара же птиц остается не рассеченною. Какое основание к сему? Поскольку Единородный – Слово Божие «стало плотию» (Ин. 1, 14), Он как бы подвергся рассечению, и речь о нем исходит от двоякого созерцания. Ибо мы то умопредставляем Его Божественное и неизреченное рождение от Отца, а то говорим о тайне вочеловечения, едва не раскрывая глубину домостроительства и едва не исследуя эту глубину, для познания ее теми, которые не ведают ее. Но хотя речь о Нем и стала как бы двоякою, однако Сам Он есть один и тот же во всяком случае, не разделяемый надвое, после соединения с плотию. Он не рассекается на двоицу сынов: Христос един и неразделим. Ясным образом сего служит то, что птицы не рассекались: ибо "птиц..., – сказано, – не раздели» (Быт. 15, 10). И как сущий от земли по человечеству, Он знаменуем был в тельце, а также в козе и овне, но с другой стороны, умопредставляется и как сущий с неба и свыше (так как Он есть Бог) в образе птиц. А что хотя Он и потерпел за нас вольное заколение, однако «плоть Его не видела, – как написано, – тления" (Деян. 2, 31; ср.: Пс. 15, 10), и что, согласно слову Псалмопевца, «Враг не превозможет его, и сын беззакония не притеснит его» (Пс. 88, 23), это может показать, и очень ясно, как бы в прообразе опять божественный Авраам, отгонявший хищных птиц от рассеченных частей животных. Когда же предвозвещено было Аврааму имевшее быть по времени в Египте потомкам его, то есть Израилю, притеснение и чудесное избавление, то сказано, «зашло солнце и наступила тьма, вот, дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченным». Ибо прежде исполнения обетованного воссиял данный чрез Моисея закон, заключавший в себе для слушателей его длинные повествования о рабстве израильтян и об искуплении. В последние же времена века, и как бы к вечеру «Слово плоть бысть». Ибо это, думаю я, и ничто иное значит то, что Божественное и неизреченное естество, как бы в виде огня, прошло между рассеченными на части животными. Но "бысть", сказано, "дым" огненный, "и печь" огненная, «и пламя огня»: потому что честное таинство вочеловечения поистине соделалось для людей, не желающих веровать и склонных к необузданности, печью и пламенем, и невыносимейшим из всех и высшим наказанием. Так и об израильтянах, которые, неразумно оскорбляя таинство Христово, изобличаемы были, как худоумные и надменные, Давид говорит Отцу всяческих и Богу: «положити их яко пещь огненную во время лица Твоего: Господи, гневом Твоим смятеши я, и снесть их огнь» (Пс. 20, 10). Под временем же «лица Отчаго» по справедливости разумеется время вочеловечения, если и Лице, и образ Бога и Отца есть Сын. Итак жестокий пламень и пещь ожидает тех, которые хотят отвергать тайну вочеловечения Единородного: познавшим же «явление Его», как написано (2Тим. 4, 8), Он будет светильником, сияющим в темноте, рассеявающим густоту мрака диавольского и не допускающим того, чтобы собрание чтителей Его претыкалось на встречающиеся соблазны. Так нам именовал Сына Бог и Отец и устами Исаии, говоря: «Не умолкну ради Сиона, и ради Иерусалима не успокоюсь, доколе не взойдет, как свет, правда его и спасение его – как горящий светильник» (Ис. 62, 1). Ибо спасением и правдою от Бога и Отца соделался для нас Сын, если истинно то, что в Нем мы получаем оправдание и, побеждая издревле владычествовавшую над нами смерть, возвращаемся к нетлению, и преобразуемся в то состояние, в каком природа наша была в начале.

9. А что необходимо было, чтобы, когда уже явился Еммануил и когда таинство Его было явлено в мире, прообразы Моисеева служения подчинились евангельским наставлениям и как бы уступили лучшим и совершеннейшим заповедям, это также опять было сеннописуемо как бы в грубом образе. В чем состоит этот образ, я скажу. Когда Сарра не рождала, Агарь же зачала во чреве Исмаила, то последняя гордилась пред свободною и превозносилась пред нею. А Сарра не могла выносить ее надменности и озлобляла египтянку (Быт. 16, 6). Она же убежала из дому и блуждала по пустыне. Ангел с небеси спрашивал ее, куда она идет и откуда пришла. Она же на это сказала: «я бегу от лица Сары, госпожи моей» (Быт. 16, 8). Но что на это Божественный Ангел? «Возвратись», говорит он, «к госпоже своей и покорись ей» (Быт. 16, 9). Этим предуказано было рождающее Израиля служение по закону. Будучи же как бы служанкою (ибо в нем не было свободного духа), оно едва не родило народ Египетский прежде нового и евангельского наставления. Поэтому-то оно и много думало о себе и преследовало христиан, и многообразно изобличаемо было в том, что высоко поднимало голову против евангельских постановлений. Ибо запрещала святым Апостолам синагога иудейская, ясно говоря: «не запретили ли мы вам накрепко учить о имени сем? и вот, вы наполнили Иерусалим учением вашим» (Деян. 5, 28). Видишь, как поднимается египтянка против Сарры и какую дерзость обнаруживает служанка пред свободною. Но побеждена была по времени и некоторым образом убежала предпочитавшая необузданность. Она получила повеление устами Ангела не отказываться от свободной, то есть от наставления, призывающего к достоинству свободы, но напротив, даже покориться под руки ее. Ибо служение по закону, шествуя чрез образы и предызображения, некоторым образом рабствует евангельским наставлениям, в себе самом показывая неясною красоту истины. Итак, чрез Ангелов древле определен был закон Моисеев, и чрез глас Ангела получает повеление как бы преклонить выю пред заповедями Христовыми, подчиниться свободной и по неволе уступить. Это, думаю, значит в духовном смысле подчинение Агари под руки Сарры. Но необходимо памятовать, что и божественный Павел поставил их обеих в прообразы двух заветов, – одну, как рождающую в рабство, применяемую же к нынешнему Иерусалиму; а другую, как рождающую в достоинство свободы, разумею Сарру (Гал. 4, 23–26). А что, когда уже явился Христос, тогда провоссияло время обрезания в духе, этому ясно научал блаженный Авраам. Ибо узаконил Бог совершение обрезания, предуказуя, думаю, мысленное посредством плотских примеров. "Обрезан, сказал Он, у тебя весь мужеский пол» (Быт. 17, 10). И за небрежение об этом полагает в наказание истребление и погибель; потому что говорит, что «необрезанный же мужеского пола, который не обрежет крайней плоти своей..., истребится душа та из народа своего, ибо он нарушил завет Мой» (Быт. 17, 14). Видишь, что обрезание во плоти было некоторым прообразом обрезания в духе и истине. Ибо оно совершается в восьмой день, в который Христос воскрес из мертвых. И время уже было соделаться причастными Святого Духа и принять обрезание в Нем, не для произведения боли в плоти, но для очищения духа, не для избавления от телесных скверн, но для разрешения от душевных наших недугов. Ибо только тогда, когда Христос воскрес, разрушив державу смерти, Он даровал святым ученикам как бы некий начаток Духа; "дунул, сказано, на них, говоря: примите Духа Святаго» (Ин. 20, 22). С этим согласен и премудрый Иоанн, говорящий: «ибо еще не было на них Духа Святаго, потому что Иисус еще не был прославлен» (Ин. 7, 39). А прославлен Он по востании из мертвых, в восьмой день. Посему и на нас перенесен Дух, и в Нем мы обрезаны обрезанием нерукотворенным и мысленным. Ибо угоден Богу сей способ обрезания. Так и божественный Павел говорит в одном месте: «Ибо не тот Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве: ему и похвала не от людей, но от Бога» (Рим. 2, 28–29).

10. А что с упразднением служения по закону, с усилением служения нового, во Христе, и с появлением верующих народов, которые полагаются и в числе чад свободной, не имея раболепного духа (так как вопиют: «Авва, Отче»), настало уже время к тому, чтобы иудейское согласие и синагога были устранены, и чтобы происшедший из нее народ был как бы лишен наследства в обетовании, на это также указывает Священное Писание. Равно также указывает оно и на то, что синагога иудейская по времени обратится и будет принята, и получит милость свыше и от Отца, так как познает Спасителя всех и Искупителя. Ибо играли между собою оба мальчика, то есть Исаак и Исмаил, упражняясь в прыганий. Гонение же (Гал. 4, 29), как я думаю, было одним из видов игры, причем гонящим был Исмаил, а Исаак бежал от него. Но негодовала на это душа свободной, разумею Сарру. И она сказала божественному Аврааму: «выгони эту рабыню и сына ее, ибо не наследует сын рабыни сей с сыном моим Исааком» (Быт. 21, 10). С беспокойством услышал Авраам слова эти; но услышал он также и повеление от Бога – повиноваться словам Сарры. Снабдив Агарь хлебами и водою на дорогу, он приказал ей удалиться вместе с сыном из господского дома. И она пошла, сетуя и плача, но заблудилась в пустыне. Когда же сын ее находился в опасности и плакал, сказано, «Бог открыл глаза Агари, и она увидела колодезь с водою..., и пошла, наполнила мех водою и напоила» его (Быт. 21, 19). Смотри, как небесполезна для познания таинства даже и самая игра детей. Гнал Исаака Исмаил. Но что происшедший от служанки, то есть Исмаил, будет по времени гнать происшедшего от свободной, или народ верующий и христианский, это разъяснил блаженный Павел, так говоря об Исмаиле и Исааке: «Но, как тогда рожденный по плоти гнал рожденного по духу, так и ныне» (Гал. 4, 29). Поелику же Исмаил ратовал против происшедших от свободной, то высылается наконец синагога иудейская, имея скудное и малое напутствие, – хлеб и воду (то есть соответственное некоторым образом мере разумения ее слово познания и благочестия), с помощью коих ей естественно можно было бы не совсем дойти до смерти. Ибо сказал в некотором месте Бог, как бы некоторый остаток и малое семя законного благочестия оставляя в Израиле: «Я буду для них некоторым святилищем в тех землях, куда пошли они» (Иез. 11, 16). Малое освящение, говорит Он, будет у израильтян, после рассеяния среди народов, вследствие того, что иудеи не очень сильны и деятельны даже в том, чтобы исполнять закон Моисеев и едва соблюдать самомалейшее, как например обрезание и неделание в субботу. Итак, едва лишь водою и хлебами напутствуется рождающая в рабство, то есть синагога иудейская. И тяжело было Аврааму переносить удаление Агари; однако он отпустил ее, следуя повелению Божию. Ибо несомненно огорчал святых Апостолов и Евангелистов отпадший Израиль. Впрочем они отделены были от него, и не по своей воле, но по воле Божией и по любви ко Христу. Так и божественный Павел пишет, «великая для меня печаль и непрестанное мучение сердцу моему: я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти, то есть Израильтян» (Рим. 9, 2–4). Быв изгнана, матерь иудеев долгое время блуждала и была в опасности совершенно погибнуть. Но если они по времени с воплем великим обратятся к Богу, то во всяком случае и непременно помилованы будут. Ибо Он откроет их очи мысленные, и они сами узрят источник живой воды, то есть Христа; и пия от нее, в Нем будут живы; также омывшись, они будут чисты, по слову пророка (Ис. 1, 16). А что Христос есть источник жизни, это уяснит и Псалмопевец, говорящий Небесному Отцу и Богу: «Как драгоценна милость Твоя, Боже! Сыны человеческие в тени крыл Твоих покойны: насыщаются от тука дома Твоего, и из потока сладостей Твоих Ты напояешь их, ибо у Тебя источник жизни» (Пс. 35, 8–10). Этот источник есть не другой какой-либо, как только Христос, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава и держава, со Святым и единосущным Его и животворящим Духом во все и нескончаемые веки веков. Аминь.

О Аврааме и Исааке

1. «И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я. Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе» (Быт. 22, 1–2). Таково повеление Божие. Тогда праведник, без замедления оседлав осла своего, как написано (Быт. 22, 3), и распорядившись, чтобы за ним следовали только двое слуг, а также взяв возлюбленного сына, отправился на жертвоприношение. Когда же достиг оного священного места едва не на третий день, то сказал слугам своим: «останьтесь вы здесь с ослом, а я и сын пойдем туда и поклонимся, и возвратимся к вам» (Быт. 22, 5). Затем возложив на сына дрова, нужные для всесожжения, и убедив его идти так, следовал за ним. Когда же дитя спрашивало отца, говоря: «вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?» то он ответил: «Бог усмотрит Себе агнца для всесожжения, сын мой» (Быт. 22, 7–8). Воздвигнув Божественный жертвенник, он сложил на нем дрова, а когда положил на них и связанного отрока и взял в руки нож, то глас Ангела воспрепятствовал ему, говоря, что не должно ему закалать дитя, так как Бог уже познал присущее ему доброе намерение. Затем праведник, увидев овна, рогами удержанного в кустарнике сада Савек, совершил жертву, принесши его вместо сына. И таким образом спустился с горы к слугам своим, ведя к ним сына здравым (Быт. 22, 9–19). Теперь, обрезая широту истории и как бы сокращая в одну небольшую речь слово о том, что в ней полезно для доказательства предызображения в сем таинства Спасителя нашего, не отяготимся высказаться об этом по возможности. И если не все, содержащееся в истории, будет соответствовать духовному смыслу, то никто пусть не винит нас. Ибо в излишних частях истории часто скрывается духовный смысл, подобно тому как и в лугах благоуханнейшие из цветов прикрываются со вне малозначащими листьями, которые, если кто обрежет, то найдет обнаженным приятное и полезное. Так пусть же слово наше войдет в иносказательный смысл этой истории.

2. Что блаженный Авраам был искушаем и получил повеление принести в жертву возлюбленного сына, и что хотя он, вероятно, как родитель, с трудом переносил мысль об этом и как бы по сильному требованию природы расположен был любить сына, однако предпочитал благие последствия такового дела, на это нам указывает, и весьма ясно, изречение Спасителя: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 16; ср.: 1Ин. 4, 9). Ибо если судить по-человечески и сказать что-либо для ясного доказательства этой мысли, то посылавший за нас на смерть Сына Бог и Отец некоторым образом испытывал боль, хотя и ведал, что Он ничего не потерпит вредного, так как и Сам Он был бесстрастен, как Бог. Однако помышляя о пользе, имевшей произойти от смерти Его, разумею спасение и жизнь всех, Он не заботился о любви, свойственной Ему, как Отцу. Посему и Павел удивлялся Ему, говоря: «Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего?» (Рим. 8, 32). Ибо в чем по справедливости состоит чудо любви к нам Бога и Отца, как не в том, что Он, по-видимому, потерпел то, чего не желал, предав за нас Своего Сына? Так думать побуждает нас Павел, говорящий: «не пощадил», что говорится не о всякой случайности, но только о совершающих какое либо великое дело, как, например, в том случае, о котором сказано: «расширь покровы жилищ твоих ... и утверди колья твои; ибо ты распространишься направо и налево» (Ис. 54, 2–3). И еще: «Спасай взятых на смерть, и неужели откажешься от обреченных на убиение?» (Притч. 24, 11; ср.: Пс. 81, 4). Вот что пришло нам на мысль при словах: «возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь» (Быт. 22, 2). А сопровождавшие старца и шествовавшие с ним в течение трех дней двое слуг могут быть образами призванных к рабству чрез закон двух народов, разумею Израиль и Иуду. И они думали, что должно следовать только повелениям Бога и Отца, как те – Аврааму, еще не помышляя о Сыне, «все чрез Него начало быть» (Ин. 1, 3; Кол. 1, 16; Евр. 1, 2), и не зная о Наследнике Отца, прекраснейший образ Которого нам представляет малый и на лоне своего отца лежавший Исаак, который еще не имел власти, приличествующей господину. Ибо Сын был и есть всегда Господь и Бог всесовершенный. Но так как Он не для всех виден был, особенно же для нечестивых иудеев, взирающих на одну только плоть, то почитаем был за малого и обычного человека. Помышлению всех о Нем соответствовало и познание о Нем. И малое ищется в малом, а великое в великом. Так и пророки говорят, что Он «Страшен Бог... для всех окружающих Его» (Пс. 88, 8), то есть над всеми, которые находятся близ Него по причине великой проницательности. Болезнует также и Павел о некоторых, «доколе не изобразится в вас Христос» в них (Гал. 4, 19), то есть доколе великие и чрезвычайные образы Божества Его хотя несколько напечатлеются в душах их. А то, что слуги следовали за Авраамом, притом до третьего дня, и что им не позволено было восходить на землю высокую и священную, а напротив повелено сидеть с ослом, указывает на последование тех двух народов Богу чрез закон, продолжавшееся до третьего времени, то есть до последнего, в которое явился к нам Христос. Ибо тремя временами измеряется весь век: прошедшим, настоящим и будущим. Таким образом в третьем заключается конец. А Божественное Писание говорит, что Христос пришел в последние времена века.

Итак, Израиль, следовавший Богу чрез закон, притом до времен пришествия Спасителя нашего, не захотел путем веры последовать Христу, шествовавшему на смерть, за всех приемлемую, но и напротив не допущен был до нее по причине многих грехов. Ибо ослепление было с Израилем отчасти, что знаменуется чрез осла, бывшего тогда с слугами: осел есть образ крайнего неразумия; а ослепление и есть плод неразумия. Далее то, что отец вместе с сыном отделился и удалился от слуг, и сказал, что он возвратится, потому что Я, говорит он, «и сын пойдем туда и поклонимся, и возвратимся к вам» (Быт. 22, 5), – означает временное удаление Бога от сынов Израилевых и имеющее быть при конце веков возвращение к ним, совершаемое чрез веру во Христа. Ибо когда «войдет полное число язычников; и так весь Израиль спасется» (Рим. 11, 25–26). А то, что блаженный Авраам не говорил ясно о том, что восходит на гору с целью принести сына в жертву, предлогом же выставлял следующее: «пойдем туда», может служить явным знамением того, что народу Иудейскому не вверено таинство Христово. И для нас истинным представится о сем слово, когда мы увидим Иисуса беседующим с иудеями как бы в притчах и загадочно и говорящим к ученикам своим: «вам дано знать тайны Царствия Божия, а прочим в притчах» (Лк. 8, 10; сн.: Мф. 13, 11; Мк. 4, 11). На отрока же, то есть Исаака, отец своими руками возлагает бремя дров, нужных для всесожжения и отправляется до места жертвоприношения. Ибо и Христос, неся на плечах крест свой, «пострадал вне врат» (Евр. 13, 12), не человеческою силою вынужденный к страданию, но по своей воле и по совету Бога и Отца, согласно сказанному от Него к Понтию Пилату: «ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше» (Ин. 19, 11). Но будучи положен на дрова, Исаак избегает смерти и страдания. Для жертвоприношения же восходит на жертвенник данный Богом овен. И воссиявшее из существа Бога и Отца Слово по истине было в собственной храмине, то есть воспринятой от Девы, и пригвожденной к древу. Будучи же бесстрастен и бессмертен как Бог, Он избавляет Себя от смерти и страдания. Но восходит в воню благоухания Богу и Отцу чрез тело Свое, которое Сам, говорит, получил от Отца, согласно сказанному как бы от лица Его Самого в псалмах: «Жертвы и приношения Ты не восхотел; Ты открыл мне уши; всесожжения и жертвы за грех Ты не потребовал. Тогда я сказал: вот, иду; в свитке книжном написано о мне: я желаю исполнить волю Твою» (Пс. 39, 7–9, сн. Евр. 5–7). А что содержащееся в предложенной нами истории весьма хорошо может быть отнесено ко Христу, об этом Он Сам засвидетельствует, говоря: «в главизне книжне писано есть о Мне». Все премудрое писание Моисея есть книга, разделяющаяся на пять частей. Глава же как бы и начало всей книги есть книга, называемая книгою Бытия, в которой это написано о Христе. А что опять глава в Божественных Писаниях знаменует начало, в этом хорошо убедиться может всякий, кто понимает следующие слова, сказанные Павлом: «всякому мужу глава Христос, жене глава – муж, а Христу глава – Бог» (1Кор. 11,3; ср.: Еф. 5, 23). Начало мужа есть Христос, как приведший его из небытия в бытие. А начало жены есть муж, по причине того, что сказано и истинно сделано: «она будет называться женою, ибо взята от мужа» (Быт. 2, 23). Началом же Христа называет Самого Бога, Поелику от Него по естеству происходит Сын, и Безначальный имеет началом Родителя, а вместе с тем и сосуществует Ему вечно.

3. Итак, превосходно, по моему мнению, может быть применено к словам истории таинство Христово. Но заслуживает, я думаю, полного удивления нашего и высшей похвалы божественный Авраам. А кроме того мы должны ясно усматривать в этом глубину Божественной премудрости. Божественный Авраам был искушаем, хотя Бог и знал имевшее быть: ибо ничто не может укрыться от ума Всеведущего. Посему и говорит Бог: «кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла?» (Иов 38, 2) И еще устами Исаии: «Я Бог, и нет иного Бога, и нет подобного Мне. Я возвещаю от начала, что будет в конце, и от древних времен то, что еще не сделалось» (Ис. 46, 9–10). Итак, право мысля, мы будем считать совершенно безумным и несообразным думать, будто Бог всяческих не знал будущего и потому испытывал Авраама. Но необходимо было, чтобы не одним только ведением о Боге блистала глава праведника, но и изобиловала величайшею славою и засвидетельствована была чрез испытание ее познанием обо всем и опытностью во всем наилучшем. Должно было, чтобы и Священные Писания возвещали, сколь велико его послушание и сколь высок смысл повелений Божественных, выше которых нет ничего. Он дошел до такой степени усердия и готовности, что не заботился и о самой любви к сыну и не убоялся вины детоубийства. Но что еще удивительнее он ожидал в нем отца многих народов. Знал он также и то, что Бог в этом не мог солгать. Затем он готовился принести в жертву детище, не будучи в неведении относительно обетованного, но предав во власть Господа исполнение обещанного с клятвою, как Он Сам знает. И не бесплодно для него было дело сие, хотя он шел к исполнению его и путем горького опыта. Ибо из того, что имело случиться, он научен был превышающему всякий разум и достопримечательному чуду воскресения из мертвых, а кроме того и честному и великому таинству вочеловечения Единородного. Так и божественный Павел говорит: «Верою Авраам, будучи искушаем, принес в жертву Исаака и, имея обетование, принес единородного, о котором было сказано: в Исааке наречется тебе семя. Ибо он думал, что Бог силен и из мертвых воскресить, почему и получил его в предзнаменование» (Евр. 11, 17–19). Поскольку Бог и Отец имел намерение по времени явить его как бы корнем и началом бытия бесчисленных народов, так как Еммануил умер за мир: то посему праведник чрез самое искушение научен был чрезвычайной и невыразимой любви Бога и Отца к нам, «Тот, Который Сына Своего не пощадил, – как мы уже прежде сказали, – но предал Его за всех нас» (Рим. 8, 32), оправданных верою и сопричисленных к чадам праотца Авраама. Ибо если судить по-человечески, то я сказал бы, что блаженному Аврааму было тягостно и невыносимо повеление Бога – принести в жертву Исаака; потому что каким образом, думаешь ты, настроен был в то время Авраам, получивший повеление сделать это? Он был муж, достигший глубокой старости, получивший единственного и притом поздно родившегося сына, лишенный надежды даже и по времени быть отцом других детей, имевший и самую сожительницу состарившуюся (ибо и сама Сарра была стара). И вот такой муж получает повеление без замедления заклать столь вожделенного сына, единородного и многожеланного. Но какою рукою намерен был старец направить меч на выю отрока и дерзнуть совершить столько достойное сожаления заклание в отношении к собственному сыну? Разве не последовательно было бы думать, что ряд горьких и неприятных помыслов с докучливостью обнимал душу праведника? И то природа влекла к любви, а то Божественное откровение подавляло эту любовь и как бы по необходимости призывало к невольной благопокорливости. Итак, поистине великого удивления достоин праведник, и всякой похвалы достойна его любовь к Богу. Ибо он принес словесную жертву и тем, что отверг законы природы, и тем, что попрал побуждение неизбежной любви, и наконец тем, что ничего земного не ставил выше любви к Богу. Посему и прославлен был, и назван другом Божиим. И то, чего ожидал он, сбылось для него сверх чаяния: он соделался отцом многих и даже бесчисленных народов во Христе, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

О Исааке и Ревекке

1. К оправданным во Христе и достигшим единения с Ним чрез причастие Святого Духа в благоволении Отца мудрый Павел пишет в Послании: «обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою» (2Кор. 11, 2). Блаженные ученики соделались как бы свидетелями и распорядителями при браке, приближая стоявших далеко и едва не прилепляя их ко Христу, и связуя их единством Духа. И представит Себе Церковь Христос, тогда как Бог и Отец подъемлет ее и едва не приводит к Своему Сыну и обручает Ему. Впрочем никто не усомнится и в том, что посредниками в этом являются святые. Так, например, божественный Давид, предвозвещая нам это таинство, обращается к ней в одном месте с словами: «Слыши, дщерь, и смотри, и приклони ухо твое, и забудь народ твой и дом отца твоего», потому что возжелал «Царь красоты твоей; ибо Он Господь твой, и ты поклонись Ему» (Пс. 44, 11–12). Исповедал также и Павел, как я сказал недавно, что он представил уверовавших Христу, как бы некую невесту. Но столь почтенное и поистине достопримечательное таинство всякий может видеть не менее, чем в нас, еще и в следующем. Написано, «Авраам был уже стар и в летах преклонных. Господь благословил Авраама всем. И сказал Авраам рабу своему, старшему в доме его, управлявшему всем, что у него было: положи руку твою под стегно мое и клянись мне Господом, Богом неба и Богом земли, что ты не возьмешь сыну моему... жены из дочерей Хананеев, среди которых я живу, но пойдешь в землю мою, на родину мою..., и возьмешь... жену сыну моему Исааку» (Быт. 24, 1–4). Итак, когда повелел сие Авраам, слуга тотчас поклялся, положив руку на стегно господина, чрез что можно разуметь, что клятвенное уверение простиралось едва не на все имевшее произойти от него поколение. И возложив на десять верблюдов много добра из принадлежавшего Аврааму, он отправляется скоро в Месопотамию и приходит в город Нахора, верблюдов же останавливает на ночлег вне города при кладезе водном, к вечеру, когда выходят сюда женщины за водою. Прибыв таким образом сюда, он стал молиться Богу, чтобы Он открыл ему путь и показал девицу красивую и гостеприимную и не косную в любви. Ибо он говорил: «и девица, которой я скажу: наклони кувшин твой, я напьюсь, и которая скажет ...: пей, я и верблюдам твоим дам пить..., -вот та, которую Ты назначил рабу Твоему Исааку» (Быт. 24, 14). В непродолжительном времени пришла красивая на вид и благоприличнейшая девица, именно Ревекка. Когда он попросил у нее пить, она с готовностью дала ему. Обещала также напоить и самих верблюдов его, и обещанное исполнила. Из этого слуга заключил, что она самая, а не иная, и есть невеста для Исаака. Посему, взяв запястья и серьги, он поднес их отроковице. Она же приказала ему идти к ней в дом и тотчас следовать за нею. Когда это сделано было, он нашел там гостеприимство и подробно рассказал о богатстве господина своего. Прибавил также и то, что имея одного и притом возлюбленного сына Исаака, он все передал ему, и юноша владеет всем. Когда же устроитель брака хотел уже возвращаться домой вместе с отроковицею, то Ревекку спросили, желает ли она идти с тем, который зовет ее, и охотно ли уходит с ним. И она утвердительно кивнула головою. Прибывшую таким образом в дом Авраама Исаак охотно принял и весьма утешился, так как мать его уже умерла. Длинен и велик рассказ исторический. Но обрезывая его, сколько возможно, мы достаточно сказали. Теперь же приступим к искусному исследованию силы умозрения и опять покажем прообраз таинства, хотя как бы и в неясных тенях, однако заключающий в себе истину.

2. Не удостоил Авраам из дщерей хананейских взять жену возлюбленному сыну своему Исааку, но повелел ближайшему слуге своему идти в страну идолослужителей и там озаботиться взятием наиприличнейшей жены ему. Ибо не восхотел Бог и Отец синагогу иудейскую ввести в союз со Христом, Который знаменуется в Исааке. Исаак есть рожденный поздно и возлюбленный. И Христос явился в последние времена и есть возлюбленный, есть «услаждение и веселие», потому что так толкуется имя Исаака. А что хананеи могут представлять собою образ израильтян, это может быть ясно, и весьма легко, из толкования самого имени их. Хананеи значит «готовые к смирению». Кому же более приличествует идти, или, лучше, переходить к смирению, как не иудеям? Они смирились, будучи лишены славы Христовой и впадши в крайнее неразумие. Поэтому-то не из Ханаанской земли взята невеста Исааку, а из Месопотамии. Ибо, как я сказал, не из иудеев, а из язычников духовно обручена Спасителю Христу Церковь. По воле Отца, посредствовали при сем слуги наиболее верные и ближние, разумеем учеников, которые соделались и раздаятелями, и строителями тайн Христа Бога (1Кор. 4, 1), имея в руках своих едва не все то, что есть в доме Его. Они, оставив Иудею, подобно тому как и слуга Авраамов Хананейскую землю, сошли в страну идолослужителей, некоторым образом возложив себе на плечи полученные от Бога и Отца блага, имея ум полный вышней премудрости и исполненные дарований Святого Духа. Заметь, что даже и имени слуги Авраамова не упоминается, дабы он во всем был образом служения верного и испытанного ученика. Далее, тот остановился для отдыха при кладезе водном к вечеру, призывал в молитве Бога на помощь к себе и на воде хотел испытать девицу. И Божественные ученики пошли, как я сказал недавно, в страны язычников к вечеру, то есть в последние времена века, и на водах испытывали духовную деву. Ибо Церковь весьма способна и подготовлена к тому, чтобы черпать животворное слово «от источник спасения», – согласно написанному (Ис. 12, 3). Имеет она также в изобилии и то, что относится до способности ума и сердца, дабы в силах быть и другим доставлять могущее служить к жизни. Ибо Ревекка напоила и самого слугу, и верблюдов его. А теперь слуга может служить образом сынов Израилевых. Именно люди, уже имеющие детоводителем закон, и как бы еще только в тенях – таинство Христово, только в тайноводство не посвящены совершенно. Язычники же, ничем не различаясь от неразумных животных, по справедливости могут быть уподобляемы верблюдам. Эти последние принадлежат к числу нечистых животных по закону. А таковы, конечно, еще не знающие Того, Который по естеству и истинно есть Бог.

Итак, Церковь имеет полную возможность напоить священными и Божественными струями как тех, которые из иудеев приходят к восприятию любви Христовой, так и тех, которые призваны к тому же из язычников. Когда же ученики увидели такую деву, то запястьями тотчас украсили ее и на уши присоединили украшение, то есть соделали ее славною и блистательною украшениями послушания. Ибо украшенный орган слуха может означать послушание. Сделали они ее как бы для всех видною и делами рук, потому что это, я думаю, значит возложение запястий на руки. Затем слуга Авраама рассказывал жившим в Харране о богатстве господина своего и о том, что он имеет одного только и притом возлюбленного наследника. И Божественные ученики тайноводствовали язычников, проповедуя о богатстве Бога и Отца, о надежде, жизни, освящении; а также ясно возвещали и о том, что один только Сын по естеству и по истине – Христос, Который и назначен наследником всего. Девицу спрашивали, охотно ли она пойдет с слугою; а она тотчас отвечала утвердительно. И Церковь из язычников весьма готова, даже едва не пылает любовью ко Христу. Об этом засвидетельствует и божественный Давид в отношении к обществу из язычников, говоря: «укрепи сердце их; открой ухо Твое» (Пс. 9, 38). Когда же Исаак наконец вступил в союз с Ревеккою, то сказал, что «утешился Исаак в печали по... матери своей» (Быт. 24, 67). Из этого легко понять, что и Христос был огорчен по случаю некоторого рода смерти чрез неверие иудейской синагоги, от которой и Сам Он рожден по плоти; когда же соделался Женихом Церкви из язычников, то некоторым образом уже престал от скорби по той. Ибо сказано в одном месте устами пророка к Церкви: "и как жених радуется о невесте, так будет радоваться о тебе Бог твой» (Ис. 62, 5), чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

О Исаве и Иакове, что они служили образами двух народов, – Израиля и того, который произошел чрез веру во Христа

1. «Вот родословие Исаака, сына Авраамова. Авраам родил Исаака. Исаак был сорока лет, когда он взял себе в жену Ревекку, дочь Вафуила Арамеянина из Месопотамии, сестру Лавана Арамеянина. И молился Исаак Господу о... жене своей, потому что она была неплодна; и Господь услышал его, и зачала Ревекка, жена его. Сыновья в утробе ее стали биться, и она сказала: если так будет, то для чего мне это? И пошла вопросить Господа. Господь сказал ей: два племени во чреве твоем, и два различных народа произойдут из утробы твоей; один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшему. И настало время родить ей: и вот близнецы в утробе ее. Первый вышел красный, весь, как кожа, косматый; и нарекли ему имя Исав. Потом вышел брат его, держась рукою своею за пяту Исава; и наречено ему имя Иаков. Исаак же был шестидесяти лет, когда они родились.... Дети выросли, и стал Исав человеком искусным в звероловстве, человеком полей; а Иаков человеком кротким, живущим в шатрах. Исаак любил Исава, потому что дичь его была по вкусу его, а Ревекка любила Иакова. И сварил Иаков кушанье; а Исав пришел с поля усталый. И сказал Исав Иакову: дай мне поесть красного, красного этого, ибо я устал. От сего дано ему прозвание: Едом. Но Иаков сказал...: продай мне теперь же свое первородство. Исав сказал: вот, я умираю, что мне в этом первородстве? Иаков сказал...: поклянись мне теперь же. Он поклялся ему, и продал... первородство свое Иакову. И дал Иаков Исаву хлеба и кушанья из чечевицы; и он ел и пил, и встал и пошел; и пренебрег Исав первородство» (Быт. 25, 19–34). Немогущий солгать Бог обетовал, что божественный Авраам будет отцом многих народов, и со всех сторон утверждал, что множество потомков его будет неисчислимо; потому что "как песок", говорил Он, будет бесчисленно оно и «как звезды небесные» (Быт. 22, 17). Но конец исполнения столь великой и всем видной славы касается не одного только Израиля, а и множества язычников. Ибо они призваны чрез веру, и суть более таковы в Исааке, то есть по обетованию, о чем засвидетельствует премудрый Павел, который пишет: «И Писание, провидя, что Бог верою оправдает язычников, предвозвестило Аврааму: в тебе благословятся все народы. Итак верующие благословляются с верным Авраамом, а все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона. А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет. А закон не по вере; но кто исполняет его, тот жив будет им» (Гал. 3, 8–12). Итак, несомненно, что обетованное исполнилось; но только во всяком случае не на детоводимых законом, а на оправданных верою. По домостроительству же Божию привзошла чрез Моисея заповедь, без пренебрежения к обетованию, но с тем чтобы детоводствовать и приводить мало-помалу к призванию чрез веру. И обличая немощь людей, уже прежде взошедших, она наконец полезнейшею и необходимою являет получаемую чрез веру благодать и оправдание во Христе. Божественный же Павел опять сказал так: «Братия! говорю по рассуждению человеческому: даже человеком утвержденного завещания никто не отменяет и не прибавляет к нему. Но Аврааму даны были обетования и семени его. Не сказано: и потомкам, как бы о многих, но как об одном: и семени твоему, которое есть Христос. Я говорю то, что завета о Христе, прежде Богом утвержденного, закон, явившийся спустя четыреста тридцать лет, не отменяет так, чтобы обетование потеряло силу. Ибо если по закону наследство, то уже не по обетованию; но Аврааму Бог даровал оное по обетованию» (Гал. 3, 15–18). Присоединяет же к сему тотчас и причину привнесения закона, говоря так: «Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование, и преподан через Ангелов, рукою посредника. Но посредник при одном не бывает, а Бог один. Итак закон противен обетованиям Божиим? Никак! Ибо если бы дан был закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона; но Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа. А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени как надлежало открыться вере. Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя. Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса» (Гал. 3, 19–26). Итак, никто не может сомневаться в том, что закон был как бы обличителем немощи детоводимых и даже более того – показателем падений и грехов их; сказано, «потому что, где нет закона, нет и преступления» (Рим. 4, 15). И еще: «не иначе узнал грех, как посредством закона» (Рим. 7, 7). «Когда пришла заповедь, то грех ожил, а я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти» (Рим. 7, 9–10). И еще: "Ибо и до закона грех был в мире; но грех не вменяется, когда нет закона» (Рим. 5, 13). «Закон производит гнев» (Рим. 4, 15). Таким образом закон детоводил ко Христу, обличая преступников и самым опытом научая живущих на земле, что человеку, немоществующему удобопреклонностью ко греху невозможно избежать обвинения со стороны закона, но что, наоборот, ему во всяком случае потребно спасение чрез Христа, оправдывающего верою и милосердием.

2. Явно, что самый смысл домостроительства спасения нашего необходимо требовал, чтобы данная чрез Моисея заповедь предшествовала явившейся вскоре потом во Христе благодати, а в средину между ними введено было предвозвещенное обетованием Божиим семя, то есть верующие во Христе. Ибо таким образом божественный Авраам соделался отцом бесчисленных народов. Внимательнее же замечай вид домостроительства, превосходно начертанный, как бы в прообразе, в двоице братьев, происшедших от Исаака, в Исаве, говорю, и Иакове. Божественному Аврааму было так сказано от Бога: «ибо в Исааке наречется тебе семя» (Быт. 21, 12). Истолковывая сие изречение, наученный в законе Павел говорит: «Но Аврааму даны были обетования и семени его. Не сказано: и потомкам, как бы о многих, но как об одном: и семени твоему, которое есть Христос» (Гал. 3, 16). Итак, во Христе исполняется обетованное и как бы во образ и предызображение его полагается Исаак. Имя же сие толкуется, как «радость и веселие». И Христа божественный Давид именовал радостью, говоря как бы от лица жаждущих спасения, которое чрез Него происходит: «окружаешь меня радостями избавления» (Пс. 31, 7). Ибо во Христе мы избегли от нападений жаждущих убийства; в Нем мы, верующие, попрали скорпионов и змиев и наступили «на аспида и василиска» (Пс. 90, 13). А что Христос в Божественных Писаниях наименован веселием, в этом убедит нас пророческое слово, которое говорит так: и «Господь Бог проявит правду и славу пред всеми народами» (Ис. 61, 11). Ибо Еммануил не для одних только израильтян, но и для живущих по всей вселенной племен и народов соделался «правдою и веселием». В Нем мы оправданы и устранили от себя бесславие древнего проклятия. Мы облеклись как бы в веселие и радость, избавившись от смерти и греха и получив всевозможные блага свыше и от Бога. Посему мы и научены славословить, говоря: «Радостью буду радоваться о Господе, возвеселится душа моя о Боге моем; ибо Он облек меня в ризы спасения, одеждою правды одел меня» (Ис. 61, 10). А какая это одежда веселия, сие уяснит священнейший Павел, говоря: «все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись» (Гал. 3, 27). И еще: «облекитесь в Господа нашего Иисуса Христа, и попечения о плоти не превращайте в похоти» (Рим. 13, 14). Итак, с великою пользою принят в нашем рассуждении Исаак в значении веселия, как прообраз Христа. Ревекка же была женою его. Ее имя толкуется, как «величайшее терпение». И ее лицо мы, если будем право мыслить, примем в прообраз Церкви, слава которой в терпении. Так и для чад ее, разумею живущих в вере и духе, путем ко спасению служит терпение. Ибо и Священное Писание взывает к ним то в следующих выражениях: «терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21, 19), а то в таких словах: «Терпение нужно вам, чтобы, исполнив волю Божию, получить обещанное» (Евр. 10, 36). Итак, смотри, как Ревекка уже поздно и едва-едва зачала во чреве (потому что была неплодна), однако же родила, по благоволению Бога и по любви Его к Исааку, Исава первородного и тотчас после него происшедшего Иакова, чрез которых нам опять очень хорошо изображены два народа: Израиль и язычники. И первородный есть Израиль (Исх. 4, 22), так как он первый призван был чрез закон; второй же и следующий за ним, это – верующие во Христе. Но всякий может видеть различие двух народов, как бы со стороны ума и нравов, и из самих имен того и другого, и из вида или устройства тел. Ибо Исав значит «дуб», то есть жестокий и непреклонный. Сказано также в одном месте от Бога и Израилю: «Я знал, что ты упорен, и что в шее твоей жилы железные, и лоб твой – медный» (Ис. 48, 4). Иаков же значит «запинатель», то есть человек искусный или умеющий побеждать, потому что человек будет запинать того, кого победит. Побеждает же во всяком случае не подзаконный народ, но тот, который во Христе чрез веру, который избежал обвинения за грех, и притупил державу смерти. И Исав был "косматый", как написано (Быт. 25, 25), «красный, весь, как кожа, косматый» (там же), Иаков же -гладкий и безволосый. Чермнота или краснота есть образ ярости и гнева, если верно то, что у находящихся в состоянии гнева всегда появляется краснота на коже. А что косматость и густота волос есть признак зверовидности, в этом кто может сомневаться? И всякий может видеть, что такого рода нравами отличается Израиль, который и духом или рассудком управляется соответствующим тому и очень склонен к дерзости и жестокости. Поэтому-то израильтяне и убили святых пророков, а в последние времена нечестиво поступили и с самим Еммануилом. Гладкость же служит ясным указанием на приличествующий человеку вид. Очень кроток и весьма склонен к скромности также и новый, и живущий в вере народ. Ибо красота уст будет служить ясным доказательством красоты и духовной, и наружной, как и наоборот несомненно косматость и красноту в Исаве мы сочли признаком дикости. Впрочем, у обоих матерь была одна, то есть Ревекка. И Господь наш Иисус Христос представил себе Церковь как деву чистую, служащую как бы к духовному возрождению двух народов. Ибо что касается до цели пришествия, то Он создал их «одного нового человека, устрояя мир, и в одном теле примирить обоих» духе, согласно написанному (Еф. 2,15–16). Но Израиль был необузданный и несходный с новым народом, будучи первородным по времени. Это, думаю, означает то, что в самом чреве младенцы играли, как бы означая будущую вражду. А что новый народ будет лучше и в славе большей, нежели первородный Израиль, на это тотчас и указал всеведущий, так говоря: «один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшему» (Быт. 25, 23; сн.: Рим. 9, 12). И устами святых предвозвещаемо было относящееся до обоих таинство; многообразно предвозвещаемо было нам также и то, что Израиль пойдет позади язычников, что Бог показывал и на самом рождении: Исав вышел из чрева первым, а за ним следовал Иаков, который тем самым, что ухватился за пяту его, показал, что он запнет и победит брата.

3. Это пусть сказано будет нами в настоящем случае по поводу вида тел и самого рождения обоих братьев. Теперь же, идя путем и других соображений, скажем о них что возможно; потому что и самый образ жизни может служить указанием на расположение того и другого. Юноши были одинакового возраста, но не одинакового настроения и не сходны в намерениях Исав любил проводить жизнь в полях и на охоте; а другой был человек гражданственный, то есть легко доступный и общительный, бесхитростный, и живший в доме. Тот был невоздержен в плотских похотях, предпочитал превосходнейшие из преимуществ своих самому малозначительному и необходимое променял на ничтожное и дешевое; а этот был ненасытным любителем наилучшего и искал того, чрез что мог бы быть во всех отношениях славным. Он купил первородство, между тем как Исав отверг его и беспечно предпочел собственным достоинствам насыщение чрева. Поэтому-то названо и имя ему Едом, то есть «земной». Ибо ясным обличением духа поистине земного и низкого служит то, что он не обратил внимание на славу, ему принадлежащую, и совершенно ни во что вменил достоинство первородства, а напротив предпочел сему, как лучшее и превосходнейшее, привременное удовольствие и минутному наслаждению отдал большую честь, хотя оно и с ущербом было сопряжено. Потому и божественный Павел по справедливости называл блудодеем и сквернителем решившегося жить столь постыдно, представляя Исава как бы некоторым прообразом унизившихся до такого непотребства, и тяжкому обвинению подвергает необузданность в похотях, очевидно плотских и земных, говоря: «чтобы не было между вами какого блудника, или нечестивца, который бы, как Исав, за одну снедь отказался от своего первородства» (Евр. 12, 16). Итак, если мы с нравами сих юношей точно сравним с одной стороны мрак иудейской жизни, а с другой – чистоту и свободное благородство общества из язычников, то мы скажем справедливо. Ибо Израиль был дикий, имевший ум приверженный к земному, был горд и войнолюбив, и весьма склонен к скверноубийству, подобно тому как и дикий, и убивавший зверей на охоте Исав. Так и пророческое слово взывает против них, что они «ставят ловушки и уловляют людей» (Иер. 5, 26). А Сам Христос говорит о них, что «ибо они без вины скрыли для меня яму – сеть свою, без вины выкопали ее для души моей. Да придет на него гибель неожиданная, и сеть его, которую он скрыл для меня, да уловит его самого» (Пс. 34, 7–8). Ибо они послали некоторых из фарисеев вместе с так называемыми иродианами (это были сборщики податей), искушая Его и говоря: «позволительно ли нам давать подать кесарю, или нет?» (Лк. 20, 22; сн.: Мф. 22, 17.) Таким образом и Израиль был подлинно ловец. А народ новый и верующий, подобно тому как и божественный Иаков, есть народ гражданственный и привязанный к домашнему очагу, кроткий и спокойный, простой и не лукавый, «живущим в шатрах», как написано (Быт. 25, 27). Ибо истинно можно сказать, что кротчайшее общество оправданных верою как бы записалось в какой славный и благоустроенный город – в Церковь, и в доме, крепко утвержденном и непоколебимом при всех искушениях, основало жительство во Христе и жизнь свою. И ум у верующих простой и от всякого двоедушия свободный. Для них очень ненавистно являться притворными в мысли и образе жизни. И о них, как я думаю, говорит в одном месте божественный Давид: Господь «одиноких вводит в дом» (Пс. 67, 7). А единомысленным и является простой во Христе, который и в доме вселяется, тогда как к Израилю некто из святых пророков взывал: «от долгого пути твоего утомлялась» (Ис. 57, 10). Итак, те, которые во Христе, как бы домом живут жительством и жизнью в святости и освящении. Такой жизнью они украшаются как бы каким венцом, надетым на голову, и такой образ жизни считают за благоденствие. Поэтому-то и говорят они в одном случае так: «Возрадовался я, когда сказали мне: "пойдем в дом Господень"» (Пс. 121, 1), а в другом: «одного просил я у Господа, того только ищу» (Пс. 26, 4). В чем же состоит просьба и какая милость ожидается? – «чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и посещать... храм Его» (там же). Слышишь ли, как в значении славной и избранной милости полагает то, чтобы жить в доме Божием и проводить время во дворах Божественных? Обитание же сие разумеется не телесное, а скорее состоящее как бы в утверждении ума и добродетельной жизни. Но любил, сказано, «Исаак любил Исава, потому что дичь его была по вкусу его» (Быт. 25, 28).

И первородный Израиль удостоиваем был любви свыше, потому что деятельность жизни по закону и труды в сем приносил Богу как бы некоторую пишу Ибо и в Израиле были люди боголюбивые и хранившие закон. Поэтому пророк Исайя сетовал о Иерусалиме, как городе блудном; говорил, что правда в нем по временам "обитала" (Ис. 1, 21), то есть прекратилась и нарушилась, потому что в нем были многие, прославившиеся жительством по закону. Так был в славе у Бога первородный Израиль, но только не до конца соблюл принадлежавшую ему по первородству честь. Он как бы уступил свое первородство народу новому и после него вышедшему, то есть из среды язычников, весьма сильно уклонившись к плотскому и мирскому. Поэтому и случилось то, что читается в евангельских притчах: "сделал царь брачный пир для сына своего» (Мф. 22, 2). Затем явились звавшие на вечерю, возвещая приглашенным на нее слова Бога: «вот, я приготовил обед мой, тельцы мои и что откормлено, заколото, и всё готово; приходите на брачный пир. Но они, пренебрегши», сказано (Мф. 22, 4–5). Но у каждого был какой-либо предлог к отказу. Один говорит: «я женился и потому не могу придти»; другой же: «я купил землю и мне нужно пойти посмотреть ее» (Лк. 14, 20, 18). Из этого видишь, как они подражали Исаву, предпочитая славе от Бога пользование привременным и плотским и едва не предлагая другим получить их первородство. Ибо тотчас вместо тех призваны были уверовавшие из язычников и восхитили долженствовавшую принадлежать Израилю славу, а также и благословение по причине своей готовности к послушанию, по причине легкости и быстроты в исполнении того, что угодно Богу. Для нас может быть и этого свидетелем божественный Давид, так говорящий о них: «Господи! Ты слышишь желания смиренных; укрепи сердце их; открой ухо Твое» (Пс. 9, 38); потому что всегда более готов к благопокорливости народ верующий, хотя израильтяне и наперед получили наставление в законе. Но если общество язычников и немоществовало недостатком Божественного научения, однако оно было более восприимчиво к вере и с большей готовностью обращало слух свой к заповедям Христа, о чем Он Сам свидетельствует, говоря устами Псалмопевца: «народ, которого я не знал, служит мне; по одному слуху о мне повинуются мне» (Пс. 17, 44–45). О Израиле же, как уже впадшем в отчуждение и еще не хотевшем ходить прямо, но как бы изувечившем голени разума, говорит: «иноплеменники ласкательствуют предо мною; иноплеменники бледнеют и трепещут в укреплениях своих» (Пс. 17, 45–46). Правыми и не заставляющими блуждать стезями, приводящими ко Христу называются наставление посредством закона и предсказания святых пророков. Когда же они достигли конца закона и пророков, то есть Христа, то охромели по неразумению, а не по здравому разуму, дерзко поступив с Ним, и дерзнув предать смерти Началовождя жизни. Что новый, верующий народ восхитил долженствовавшее принадлежать Израилю благословение, имея более готовое расположение повиноваться велениям Божественным, это нам можно будет понять и из следующего.

Написано так: «Когда Исаак состарился и притупилось зрение глаз его, он призвал старшего сына своего Исава и сказал ему: сын мой! Тот сказал ему: вот я. Он сказал: вот, я состарился; не знаю дня смерти моей; возьми теперь орудия твои, колчан твой и лук твой, пойди в поле, и налови мне дичи, и приготовь мне кушанье, какое я люблю, и принеси мне есть, чтобы благословила тебя душа моя, прежде нежели я умру» (Быт. 27, 1–4). Так сказал Исаву отец. Он же, тотчас приложив труд к тому, чтобы собраться в путь, вышел из дому и мужественно совершил дело. Что же между тем случилось? Ревекка убеждает Иакова предупредить Исава и восхитить благословение. Тот поначалу боялся делать это; но побуждаемый матерью, приводит с поля двух козленков, красивых и нежных и приспособляет их для снеди. Надев же на плечи козлиные кожи и покрыв ими нагие части своего тела, прекрасно подражал косматости Исава, дабы обмануть отца, если бы он стал осязать его руками. Затем, взяв в руки приготовленную снедь, вбегает к отцу и говорит ему: «отец мой! Тот сказал: вот я; кто ты, сын мой? Иаков сказал отцу своему: я Исав, первенец твой; я сделал, как ты сказал мне; встань, сядь и поешь дичи моей, чтобы благословила меня душа твоя» (Быт. 27, 18–19). Когда же старец вкусил от принесенного, то сказал сыну: «подойди..., поцелуй меня, сын мой. Он подошел и поцеловал его. И ощутил Исаак запах от одежды его и благословил его и сказал: вот, запах от сына моего, как запах от поля..., которое благословил Господь; да даст тебе Бог от росы небесной и от тука земли, и множество хлеба и вина; да послужат тебе народы, и да поклонятся тебе племена; будь господином над братьями твоими, и да поклонятся тебе сыны матери твоей; проклинающие тебя – прокляты; благословляющие тебя – благословенны!» (Быт. 27, 26–29). Так предвосхитил Иаков от отца благословение. Затем приходит назад с поля и Исав с наловленною добычей. Принесши же ее отцу, оказался уже не нужным и узнал совершившееся; потому что тотчас услышал слова: «брат твой пришел с хитростью и взял благословение твое» (Быт. 27, 35). Когда же тот не без слез сказал: «неужели, отец мой, одно у тебя благословение? благослови и меня, отец мой!», то Исаак снова сказал: «вот, от тука земли будет обитание твое и от росы небесной свыше; и ты будешь жить мечом твоим и будешь служить брату твоему; будет же время, когда воспротивишься и свергнешь иго его с выи твоей» (Быт. 27, 38–40). Соединив таким образом в кратком изложении рассказанное пространно в истории, мы в таком виде предложили это вниманию читателей. И я считаю необходимым к чувственно совершившемуся применить духовное толкование.

4. Мы утверждаем, что прежде других, разумею званных в вере и во Христе, Израилю заповедал Владыка всяческих и Отец стараться приносить как бы некоторый славный дар и как бы плоды честного поведения, и добычу от благих трудов, угодное Ему житие и жизнь, которая преднаписуема была древним в жизни подзаконной, едва не прикрываемая образами и как бы в лесу каком скрываясь за покровом буквального изложения, впрочем не неуловимая для желающих искать ее посредством духовного и точного умозрения. Это, думаю, значит, что Исаак возжелал ловитвы от Исава. Но Израиль получил, как я сказал, повеление и обещался исполнить его; потому что он говорил на Хориве, когда собран был в собрании, и когда Бог сошел на гору Синай в виде огня: «единогласно, говоря: всё, что сказал Господь, исполним» (Исх. 19, 8; сн.: Исх. 24, 3, 7). Но на деле изобличен был как очень беспечный, хотя и скорый на обещание. Посему-то и уступил место другому, и его предупредил таким образом запинатель Иаков, то есть новый, верующий народ. Ибо этот народ принес Богу то, чего Он желал, и между тем как первородный народ уклонялся и медлил, он плодоприносил веру, которую Божественное естество принимает вместо пищи. Так и Спаситель святым Апостолам предуказывал обращение самарян, говоря: «у Меня есть пища, которой вы не знаете» (Ин. 4, 32). Разъясняя же сказанное, говорит: «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его» (Ин. 4, 34). А что для израильтян была бесполезна готовность к обещанию, между тем как дело не приводимо было ими к исполнению, и что, напротив, для язычников совершенно никакого вреда не было в том, что они поздно пришли к вере, узнав Искупителя и почтив Его послушанием всему доброму, этому научил нас Христос посредством притчи. Именно так сказал он: «У одного человека было два сына; и он, подойдя к первому, сказал: сын! пойди сегодня работай в винограднике моем. Но он сказал в ответ: не хочу; а после, раскаявшись, пошел. И подойдя к другому, он сказал то же. Этот сказал в ответ: иду, государь, и не пошел. Который из двух исполнил волю отца?» (Мф. 21, 28–31.) Очевидно, пришедший в виноградник, хотя им на короткое время и овладело малодушие, побудившее его замедлить обещанием. Усматривай же в этом изображение, с одной стороны, Исава, с полною готовностью пошедшего на охоту и обещавшегося сделать это, а с другой – Иакова, упредившего его, хотя, поначалу и отказывавшегося делать то же самое, однако благословенного от отца. Так и новый народ восхищает благословение, едва не имея поддельную одежду иудейского жития, подобно тому как несомненно и Иаков с помощью козлиных шкур мудро подражал косматости Исава. Но он тотчас же услышал отца, воскликнувшего: «голос, голос Иакова; а руки, руки Исавовы» (Быт. 27, 22).

Каким образом однако мы применим к верующим народам то, чтобы они имели вид и подобие иудейской жизни, а также и голос иной по сравнению с иудеями? Скажем прежде всего то, что в Божественных Писаниях рука всегда является знамением дела и действий или деятельной способности. Что касается до тождества деятельности и плодовитости действий, то закон исполняют и сами те, которые во Христе мысленно и духовно священнодействуют и приносят себя самих в воню благоухания Богу и Отцу. Так и Сам Христос, ясно установивший для нас законы евангельские, говорит: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5, 17–18). Так понимаешь ли, каким образом исполняют закон те, которые во Христе, принявшие, вместо плотского обрезания, обрезание в духе. Они же входят и в покой Христов, и во Хриисте субботствуют и представляют собою того, кто внутренне есть "иудей" (Рим. 2, 28, 29). Это, думаю, значит, что Иаков имел руки Исавовы, а голос иной, нежели какой был у него. Ибо мы не пользуемся необузданностью языка иудеев и не имеем обыкновения злословить искупившего нас Владыку, отрицаясь Его; но и напротив, вместе с Богом и Отцем славословим Сына и именуем Его Господом, Спасителем и Искупителем.

5. Заслуживает, думаю, труда и то, чтобы мы, исследовав силу благословения, данного обоим, сказали об этом, что пришло нам на ум; потому что это может послужить на пользу читающим. Блаженный Исаак сказал Иакову: «вот, запах от сына моего, как запах от поля..., которое благословил Господь; да даст тебе Бог от росы небесной и от тука земли, и множество хлеба и вина; да послужат тебе народы, и да поклонятся тебе племена; будь господином над братьями твоими, и да поклонятся тебе сыны матери твоей; проклинающие тебя – прокляты; благословляющие тебя – благословенны!» (Быт. 27, 27–29). В этих словах смешана некоторым образом речь историческая, и чрез два лица приходит к единству истина, свидетельствуемая посредством дел. Ибо сказанное во всяком случае исполняется не только в Иакове, но и во Христе, и в оправданных верою, которые соделались и чадами по обетованию в Исааке. Таким образом смысл пророчества может быть применен и к новому народу и к Самому Христу, Который есть начало и вождь. Считается Он также и вторым Адамом, и произошел как бы некий второй корень человечества. Ибо что во "Христе, то – новая тварь» (2Кор. 5, 17; Гал. 6, 15), и мы обновлены в Нем к освящению, нетлению и жизни. А слово благословения, думаю, означает духовное благовоние во Христе, наподобие поля и цветущего луга, испускающего прекрасное и приятное благоухание из весенних цветов. Так именно Себя Самого называл нам в Песни Песней Христос, говоря: «Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами» (Песн. 2, 2). Он был лилиею (крином) и розою, произросшею из земли, по человечеству, но только не ведавшей греха, лучше же сказать, испускавшей для живущих по всей вселенной боголепнейшее благоухание от дел своих. Посему Священное Писание уподобляет Христа также ниве, благословенной от Бога, и весьма справедливо, так как есть благоухание познания Бога и Отца. Ибо так опять сказал божественный Павел: «благодарение Богу, Который всегда дает нам торжествовать во Христе и благоухание познания о Себе распространяет нами во всяком месте» (2Кор. 2, 14). Являем же был чрез святых Апостолов Господь наш Иисус Христос, как благоухание познания (воня разума) Бога и Отца. Ибо если кто познал Сына, тот, конечно, познал и Отца (Ин. 14, 9, 7; ср.: Мф. 11, 27; Лк. 10, 22), по причине тождества Их естества и по той причине, что Они имеют все равным и неизменным. Применимы ко Христу, но приличествуют по справедливости и новому народу также следующие слова: «да даст тебе Бог от росы небесной и от тука земли, и множество хлеба и вина» (Быт. 27, 28); потому что роса небесная и тук земли значит то, что исшедшее от Бога Отца Слово дано нам по причастию, то есть чрез Духа, и что мы чрез Него соделались общниками Божественного естества. Стали иметь мы также и множество хлеба и вина, то есть крепости и веселия, если истинно слово, говорящее: «хлеб, который укрепляет сердце человека, и вино, которое веселит сердце человека» (Пс. 103, 15). Таким образом хлеб служит знамением мысленной и духовной крепости, а вино – веселия. То и другое дано тем, которые во Христе, чрез Него. Ибо иначе каким образом мы соделались твердыми в благочестии и некоторым образом неподвижными, способными право мыслить и непоколебимо утвержденными? Мы получили власть «наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью» (Лк. 10, 19). Это, думаю, значит множество хлеба. Но и множество вина получили мы: потому что «упованием» радуемся и соделались веселыми, как написано (Рим. 12, 12; Рим. 15, 13). Ибо мы ожидаем вышних обителей, жизни в нетлении, долговечного жития, соцарствования Самому Христу. Да будет сказано это и о нас, так как к сему по справедливости приводит слово. Затем сила благословения может быть перенесена опять на Самого Еммануила. Ибо «да послужат тебе народы, – сказано, – и да поклонятся тебе племена; будь господином над братьями твоими» (Быт. 27, 29); потому что Еммануил наименован первородным, когда соделался подобен нам и именно стал первородным «во многих братиях» (Рим. 8, 29). Но по этой причине Он не потерял ничего из того, в силу чего Он есть и Бог, и Господь всяческих. Мы поклоняемся Ему, как Владыке, и Он господствует, как Бог, над призванными благодатью к тому, чтобы быть братьями Его. Ибо сказано «Ибо кто на небесах сравнится с Господом? кто между сынами Божиими уподобится Господу?» (Пс. 88, 7) Итак, господствует Еммануил, как Бог, над приведенными в состояние братий Его, и Ему «преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп.2,10–11). И «проклинающие тебя – прокляты; благословляющие тебя – благословенны!» (Быт. 27, 29). Речь ясна; потому что прокляты и богоненавистны злословящие Его, и напротив, исполнены благ, даруемых свыше и от Бога благословляющие, то есть возвещающие Его Божественную славу.

6. Итак, вот благословение Иакова, коего сила переносится на Самого Еммануила и на оправданных в вере. Но обратим внимание и на другое благословение, то есть на данное первородному, именно Израилю, образом которого служит Исав. «От тука земли будет обитание твое и от росы небесной свыше; и ты будешь жить мечом твоим и будешь служить брату твоему; будет же время, когда воспротивишься и свергнешь иго его с выи твоей» (Быт. 27, 39–40). Ибо Израилю дано благословение – закон, данный чрез Моисея (Ин. 1, 17). Он был словом Христовым, данным чрез посредство Ангелов (Гал. 3, 19). Что Сам Христос говорил древним, в этом уверит нас премудрый Павел, который пишет: «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне» (Евр. 1, 1–2). А что закон есть Его собственные слова, это показал и Сам Спаситель, говоря: «истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все. Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф. 5, 18; Мф. 24, 35, сн.: Лк. 21, 33; Мк. 13, 31). Итак, если истинно то, что закон был словом Христовым и дан чрез посредство Ангелов, то он был в роде благословения Израилю, Христа же мы будем разуметь, как росу небесную и тук земли. Ибо как множество Ангелов как бы услаждается, напаяемое росами, свыше сходящими и духовными; так и тучная земля пользуется мысленными дождями для плодоношения духовного. Но мы, которые во Христе чрез веру, обогатились хлебом и вином. Израиль же непричастен сему, потому что это и значится в числе предметов данного ему благословения. И в ином смысле непричастны таинственного благословения нечестные иудеи; поскольку и это не дано служению по закону, но лучше сказать соблюдено народам, которые во Христе и в вере. И мы в мире чрез Христа, Израиль же в войне. Мы и чувственно наследовали землю обетования, служащую образом вышней и мысленной земли, о которой упомянул Сам Спаситель, говоря: «Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю» (Мф. 5, 5). И мы находимся в положении чад чрез свободный и дух и приступаем ко Христу, как подобному нам и брату нашему, находясь в прекрасном и свободном подчинении. Израиль же находится под игом и обременен законами Моисея. Ибо Исав слышал слова: «и будешь служить брату твоему» (Быт. 27, 40), то есть подчинишься, притом не добровольно тому, который по природе подобен тебе. Моисей же был человек и подобный нам, ничего не имевший особенного в рассуждении человечества. Так и Владыка всех называл Израиль «народом Моисеевым». Они сотворили себе тельца в пустыне. Тогда Бог сказал Моисею: «поспеши сойти...; ибо развратился народ твой, который ты вывел из земли Египетской» (Исх. 32, 7). Божественный же Павел и самый закон в его письмени приписывает Моисею; ибо он сказал так: "Если отвергшийся закона Моисеева, при двух или трех свидетелях, без милосердия наказывается смертью" (Евр. 10, 28). А что Израиль имел свергнуть возложенное на него премудрым Моисеем иго, когда Христос призывает его к благодати чрез веру, это предуказано в словах: "будет же время, когда воспротивишься и свергнешь иго его с выи твоей» (Быт. 27, 40). Ибо отрешили от вый своих очень неудобоносимое иго закона уверовавшие из числа израильтян, так как призваны к свободному состоянию чрез веру во Христе, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Книга четвертая

О патриархе Иакове

1. Истинно то, что «все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (2Тим. 3, 12). Ибо наподобие диких зверей нападают на них сыны беззакония, считающие славу обыкших жить право как бы за какую вину и осуждение худого образа жизни их. Худшее всегда как бы обличается приложением к нему лучшего и имеющее высшее достоинство едва не разоблачает безобразие худшего. Итак, что же отсюда следует? Поднимаются стрелы зависти и воспламеняется в побежденных огнь негодования, – начало бешенства и повод к нечествованию против решившихся жить как можно лучше. Впрочем последние, если, быть может, и будут в опасностях и трудах, однако не совсем пленены будут врагами, потому что Предстоятель святых отнюдь не презрит подвергающихся за Него опасностям. Напротив, Он избавит их, и очень легко, и явит их более прежнего славными, соделав их подвиг упражнением в терпении для них. С этим согласен будет и божественный Павел, так написавший: «верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1Кор. 10, 13). Да и сами подвергшиеся опасностям, и мужественно понесшие тяготы гонений восклицают в книге Псалмов: «Ты испытал нас, Боже, переплавил нас, как переплавляют серебро. Ты ввел нас в сеть, положил оковы на чресла наши, посадил человека на главу нашу. Мы вошли в огонь и в воду, и Ты вывел нас на свободу» (Пс. 65, 10–12). Слышишь ли, как легко умеют они переносить то, чем испытываются? Они даже радуются, будучи объявляемы победителями, чрез самое испытание познанные в том, что они такое, и чрез терпение засвидетельствованные в своей высокой любви к Богу. Ибо говорят, что прошли сквозь огонь; потому что как известнейшие из курений, будучи подвергаемы действию огня, обнаруживают свойственное им благоухание: так и святая душа, подвергаемая некоторым образом действию огня чрез искушение и труд, представляет более ясное доказательство присущей ей многообразной добродетели. Впрочем, о всяком святом поет и говорит божественный Давид, что «Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их» (Пс. 33, 8). А с другой стороны сам Податель помощи ясно говорит: «потому что он познал имя Мое. Воззовет ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его, долготою дней насыщу его, и явлю ему спасение Мое» (Пс. 90, 14–16). Что это такое за спасение Бога и Отца? Это – происшедший от Него Бог Слово, ради нас смотрительно соделавшийся подобным нам и явившийся в образе раба (Флп. 2, 7). Так именовал Его Отец и чрез Исайю говоря: «И увидят народы правду твою и все цари – славу» Мою. «и спасение его – как горящий светильник» (Ис. 62, 2, 1). Сын соделался для нас правдою и славою от Бога и Отца, а также и спасением; потому что в Нем мы оправданы и возведены в славу сыноположения (сн.: Рим. 3, 24; Рим. 8, 15). А что и спасены мы Им, избегши уз смерти и восходя к нетлению, в том как или почему можно было бы сомневаться? Сын явился нам как бы светилом в нощи и во мраке, испуская свет Божественный в души верующих. Посему Он и говорил: «Я свет миру» (Ин. 8, 12). Итак, что по слову самого Спасителя, «блаженны изгнанные за правду» (Мф. 5, 10), потому что они будут иметь наследие на небесах и своим защитником будут иметь Бога всяческих и Спасителя, увидят также и самое таинство о Христе, это всякий может легко понять и из того, что случилось с блаженным Иаковом. Написанное о нем, думаю, прилично будет предложить читателям для точнейшего уразумения.

Написано же так: «И возненавидел Исав Иакова за благословение, которым благословил его отец его; и сказал Исав в сердце своем: приближаются дни плача по отце моем, и я убью Иакова, брата моего. И пересказаны были Ревекке слова Исава, старшего сына ее; и она послала, и призвала младшего сына своего Иакова, и сказала ему: вот, Исав, брат твой, грозит убить тебя; и теперь, сын мой, послушайся слов моих, встань, беги...к Лавану, брату моему, в Харран, и поживи у него несколько времени, пока утолится ярость брата твоего, пока утолится гнев брата твоего на тебя, и он позабудет, что ты сделал ему: тогда я пошлю и возьму тебя оттуда; для чего мне в один день лишиться обоих вас?» (Быт. 27, 41–45). Затем она придумала благовидный предлог к удалению для сына и пришедши к Исааку сказала: «я жизни не рада от дочерей Хеттейских; если Иаков возьмет жену из дочерей Хеттейских, каковы эти, из дочерей этой земли, то к чему мне и жизнь?» (Быт. 27, 46). Дабы блаженный Иаков не сделал удаления своего нежеланным для отца, и не был виновником огорчения и гнева его, жена искусно убеждает старца дозволить сыну удаление. Ибо "призвал, – сказано, – Исаак Иакова и благословил его, и заповедал ему и сказал: не бери себе жены из дочерей Ханаанских; встань, пойди в Месопотамию, в дом Вафуила, отца матери твоей, и возьми себе жену оттуда, из дочерей Лавана, брата матери твоей; Бог же Всемогущий да благословит тебя, да расплодит тебя и да размножит тебя, и да будет от тебя множество народов, и да даст тебе благословение Авраама..., тебе и потомству твоему с тобою, чтобы тебе наследовать землю странствования твоего, которую Бог дал Аврааму!» (Быт. 28, 1–4).

2. Итак, что касается до буквального смысла и показуемого историею, то не малого заслуживают удивления сама Ревекка и блаженный Исаак. Ибо та приносила мольбу мужу своему, как лицу высшему, разумею мольбу о сыне; а этот сейчас же сделал закон естества распорядителем надлежавшего к исполнению и повелел сыну воздерживаться от брака, нежеланного для матери, некоторым образом уговаривая рожденного от него и благочестиво воспитанного сына идти по следам отцовской добродетели. И подлинно мы повсюду найдем божественного Иакова, повинующимся велениям родителей и представляющим ясное и несомненное доказательство своего благочестия. Что же касается до смысла духовного, то, я думаю, нужно возвратиться снова на внутреннейший путь и предполагаю напомнить прежде сказанное, потому что таким образом умозрение наше будет весьма ясно. Ревекка еще прежде нежели ей испытывать болезни рождения, когда она носила во чреве двоицу имевших от нее родиться сыновей, с великим трудом и даже со страхом смертным принимала, как дурное предзнаменование, то, что младенцы очень неумеренно играли внутри ее. Затем она спрашивает у Бога, что бы это значило, и говорит: «если так будет, то для чего мне это? И пошла вопросить Господа. Господь сказал ей: два племени во чреве твоем, и два различных народа произойдут из утробы твоей; один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшему» (Быт. 25, 22–23).

Итак, Исава и Иакова мы примем за прообразы двух народов, Израильского и того, который произошел чрез веру. Но «возненавидел, – сказано, – Исав Иакова» (Быт. 27, 41), потому что лишен был почетных преимуществ, продав первородство свое и передав другому честь свою, а также и потому, что вторым принесши отцу наловленную на, охоте добычу, был обманут относительно благословения. По; этому он начал питать дикие намерения и замышлять убийство против брата своего, которому завидовал. Подобным образом враждовал и страшно гневался также первородный Израиль на верующих и происшедших после него, то есть на новый народ, потому что и сей был на первом месте у Бога, считался в положении первородного и был исполнен благословения свыше, обогатившись благодатью во Христе чрез Духа. Так нападал Израиль на тех, которые во Христе чрез веру; а что касается до намерений его и покушений, то сделался и жестоким убийцей, совершая гонения и уязвляя стрелами зависти. Но Ревекка убеждала Иакова, чтобы он, покинув дом, удалился от брата своего и шел к Лавану, человеку бывшему идолослужителем. Да и сам божественный Исаак, отец Иакова, увещевал последнего воздерживаться от брака с хананеянкою, а напротив стараться соделать сожительницей своею какую-либо из дочерей Лавана. Так и подвергающемуся опасностям и гонимому новому народу Церковь, прообразом которой может быть Ревекка, благоразумно советует удаляться от гнева убивающих. А с нею как бы согласен и сам жених ее, то есть Христос, повелевающий устраняться от духовного родства с теми, которые воспламеняются нечестивым гневом и замышляют дикое убийство (знамением же родства служит брак), а, напротив, предпочитать тех, которые происходят из дома Лаванова, то есть из язычников. Мы найдем, что святые Апостолы, которые были начатком верующих и новых народов, старались тщательно исполнять то, что заповедано было Иакову, потому что и они удалялись от толпы иудеев, замышлявшей убийство против них. Они благоразумно старались удаляться от гнева гонителей, меняя страны и города: ибо припоминали повеление и слова Христа: «когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой» (Мф. 10, 23). И к тем самым из племени Израильского, которые не хотели веровать и с беспощадной жестокостью поступали с ними, обращались они с такою речью: «вам первым надлежало быть проповедану слову Божию, но как вы отвергаете его и сами себя делаете недостойными вечной жизни, то вот, мы обращаемся к язычникам. Ибо так заповедал нам Господь» (Деян. 13, 46–47).

Слышишь ли, как Жених Церкви, то есть Христос, заповедал ученикам своим удалиться к обществу эллинов и там производить чад и являться как бы отцами народов? Посему и премудрый Павел к уверовавшим чрез него из язычников пишет в Послании, говоря: «Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием» (1Кор. 4, 15). А что и Бог будет вместе с верующим народом и обильно благословит его, это может показать, и очень легко, божественный Исаак, Иакова, удаляющегося из дома родительского, венчающий благословениями свыше и говорящий: «Бог же Всемогущий да благословит тебя, да расплодит тебя и да размножит тебя, и да будет от тебя множество народов, и да даст тебе благословение Авраама» твоего (Быт. 28, 3–4). Ибо благословенны те, которые во Христе, очень возросли, сделались множеством и собраниями языков и соделаны сонаследниками святых Отцов. Они «возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном», – по слову Самого Спасителя (Мф. 8, 11). С другой стороны мы получаем и благословение от Него, потому что Он сказал о нас: «Отче Святый, соблюди их» во истине Твоей (Ин. 17, 11, 17). Но если разуметь при этом в духовном смысле и матерь Исава, Ревекку, то и сие нимало не повредит умозрениям нашим. Ибо мы приняли Исава за прообраз израильтян; Ревекке же придали значение Церкви. Но и сами израильтяне соделались сынами Церкви чрез веру во Христе уже не к ветхому оному и древнему народу сопричисляемые, но напротив пременяемые в новый, в смешении с происшедшими из язычников, потому «кто во Христе, тот новая тварь» (2Кор. 5, 17). Христос же и два народа создал «дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир», по Писаниям (Еф. 2, 15), примиряя "обоих... и приводя их к Отцу, в одном Духе Он разорил и закон заповедей учением» упразднил (Еф. 2, 16, 18, 15).

3. Итак, напутствованный от отца благословениями, Иаков отправился в предположенный заранее путь. А что затем Случилось с ним, об этом мы можем узнать из самих Священных Писаний. Написано же так: «Иаков же вышел из Вирсавии и пошел в Харран, и пришел на одно место, и остался там ночевать, потому что зашло солнце. И взял один из камней того места, и положил себе изголовьем, и лег на том месте. И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака.... Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему; и будет потомство твое, как песок земной; и распространишься к морю и к востоку, и к северу и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоем все племена земные; и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе. Иаков пробудился от сна своего и сказал: истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал! И убоялся и сказал: как страшно сие место! это не иное что, как дом Божий, это врата небесные. И встал Иаков рано утром, и взял камень, который он положил себе изголовьем, и поставил его памятником, и возлил елей на верх его» (Быт. 28, 10–18). Итак, имя городу, говорим, было: "Вирсавии" (Кладяз клятвенный), потому что так написано о нем: «В тот же день пришли рабы Исааковы и известили его о колодезе, который копали они, и сказали ему: мы нашли воду. И он назвал его: Шива. Посему имя городу тому Беэршива... до сего дня» (Быт. 26, 32–33). А почему он назван «кладязем клятвенным», о том мы также скажем, если кто хочет знать. Там постановили клятву мира с Исааком вожди Герарские, Авимелех и бывшие с ним. Итак, уходит божественный Иаков из отцовского дома и самого города и удаляется от рода своего. Поэтому он начал страшно унывать; ибо представлял себе, как и естественно, что будет странником и пришельцем и жить будет на чужой земле. Быть может должен будет подчиняться другим и принять на себя необычное иго рабства; потому что необходимо будет уступать власть имеющим и очень благородным. Но тотчас оказывает помощь и Бог, знающий «сердца и утробы» (Пс. 7, 10), и не допускает душе праведника быть подавляемою столь тяжким унынием. Он показал, что множество Ангелов, восходящих и нисходящих, легко спасает преданных Богу. Ибо этому, я думаю, и не иному чему научаем был Иаков чрез сновидения: он чувственно созерцал лествицу, возводящую на небо. А она была знамением схождения и восхождения, хотя и в грубых как бы образах была начертываема. Слышал он также и глас повелевавшего Ангелам и говорившего, что на него перейдет благословение, данное ему от отца. «И распространишься к морю и к востоку, и к северу и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоем» (Быт. 28, 14). Сказал Он также, что и Его самого он будет иметь везде защитником и спасителем. Встав же от сна, немало удивлен был божественный Иаков и сказал: «истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал!» (Быт. 28, 16). Но что хотел он этим обозначить? Каким образом это не достойно было того, чтобы ведать? У древнейших мы найдем лишь совершенно малозначительные мнения о Боге. Они думали, что Божество оставляло всякую другую землю, заключено же было лишь как бы в той одной земле, в которую они и призваны были от Него, оставив свои дома и поднявшись из земли Халдейской. Поелику идолопоклонники, недугуя заблуждением многобожия, каждому из демонов уделяли как бы свою какую-либо страну и, едва не поставляя тиранами поклоняемых в каждом городе демонов, предполагали, что они не могли все быть везде и не должны быть везде почитаемы: то и блаженные патриархи, еще только недавно освободившись от обычаев идолослужения и от заблуждения многобожия, и наученные тому, чтобы покланяться Единому истинному и по естеству Богу, еще не имея совершенных мыслей о Боге, думали, что Он не во всякой земле и не на всяком месте присутствует с ними и защищает их. Итак, научаем был Иаков и, как плод удаления своего из родной страны, имел веру; ибо научился тому, что Божество присутствует на всяком месте и во всякой стране, и что хотя обитает Оно на небе, однако же объемлет и всю землю и наполняет вселенную, и что Ему все подчинено, и духи небесные, получающие от Него повеление восходить на небо и нисходить оттуда, Его имеют главою и начальником. Поэтому-то Иаков и удивился, говоря: «Господь присутствует на месте сем; а я не знал!» (Быт. 28, 16). Подумав же, что камень соделался виновником тех сновидений, он и ему оказал почесть, возливая на него елей. И «дом Божий, это врата небесные» назвал место сие и «взял камень ...и поставил его памятником» (Быт. 28, 17–18).

4. И это опять пусть сказано будет нами в более грубом смысле повествований. Но должно было сделать тонким то, что в истории кажется грубым. Перенося же предложенное к духовному созерцанию, мы опять скажем то, что новый и верующий народ, умосозерцаемый как бы в начатке, – в святых Апостолах, весьма старался избегать и удаляться от гнева убивающих, разумею иудеев. Переходя же как бы из города в город, он обручал себе общества языческие и очень желал как бы собирать их к себе посредством духовного и мысленного общения, подобно тому как и Иаков стремился к дщерям Лавана, когда Исав наводил страх на него и покушался совершить над ним дикое убийство. Когда же верующий народ успокоился во Христе, который есть «камень испытанный, краеугольный, драгоценный» (Ис. 28, 16; сн.: Пс. 117, 22; Мф. 21, 42), – ибо это, думаю, значит то, что Иаков спал на камне, – то мы научены, что только верующие одни не будут на земле, но будут иметь союзниками и помощниками святых Ангелов, восходящих на небо и нисходящих оттуда. Сам Христос сказал в одном месте: «истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому» (Ин. 1, 51). Это, думаю, значит лествица, по которой восходили и нисходили святые духи, «посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение» (Евр. 1, 14). На лествице же утвержден Христос, причем как бы до Него достигают святые духи и Его имеют Начальником, не как подобного им, но как Бога и Господа. Сказал же в одном месте и Давид о всяком человеке, решившемся жить в помощи Вышнего: «ибо Ангелам Своим заповедает о тебе – охранять тебя на всех путях твоих: на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею; на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона» (Пс. 90, 11–13). Ибо мы попрали змиев и скорпионов и наступаем на всю силу вражию, по власти, данной Христом. Так те, которые во Христе, достойны и Боговидения и дерзновенной надежды, что Он будет с ними и защитит их, и везде спасет, и явит плодоносными. "И се, Я, – говорит Он, – с вами во все дни до скончания века» (Мф. 28, 20). А что и обогатились блаженные ученики, и соделались отцами бесчисленных народов, разумею в вере во Христе и как бы в рождении духовном, это всякому ясно, когда Павел ясно говорит уверовавшим чрез Него: «Ибо, хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием» (1Кор. 4, 15). Итак, семя их соделалось равночисленным песку; распространилось же и на восток, и на запад, и направо, и налево, разумею юг и север. Но был и камень, как бы в прообразе Христа почитаемый и поставляемый в столп, и обливаемый елеем. Ибо помазан был от Бога и Отца Еммануил «елеем радости более соучастников» своих (Пс.44, 8). Воздвигнут Он также и из мертвых, хотя и снисшедши волею даже до смерти. И это, думаю, значит, что камень поставлен был в столп. Проповедуется же и чрез святых Апостолов, как помазанный от Отца во Святом Духе и воздвигнутый из мертвых Господь наш Иисус Христос, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Еще о патриархе Иакове

1. Что лучше всего и Богу приятнее всего то, чтобы мы стремились к Божественным словесам и более всего жаждали научиться чему-либо полезному, в этом кто мог бы усомниться? А что это дело достойно всякого внимания и приведет нас к полезному концу, в том убеждает нас и сам Спаситель, так говорящий: «подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал всё, что имел, и купил ее» (Мф. 13, 45–46). Итак, нам необходимо прежде искать «хороших жемчужин», потому что таким образом мы найдем единый и многоценный бисер, то есть Христа. А кто могли бы быть хорошие жемчужины, обладание которыми достойно внимания и искание которых приводит к нахождению того единого (бисера, жемчужины), так это, сказал бы я, во всяком случае и всячески – святые, о которых сказано устами пророка, что «подобно камням в венце, они воссияют на земле» (Зах.9,16). Итак, весьма тщательно должно исследовать сказанное и сделанное в отношении к каждому из древнейших в особенности. Ибо в них мы увидим глубокую тайну благочестия, то есть Христа, премудро и искусно сеннописуемого как бы в образах. А кроме того найдем и в Нем умопредставляемое домостроительство, хотя и неясностью некоторою прикровенное, однако же не совсем темное по указанию на него. Поэтому и теперь будет предлежать нашему исследованию сказанное о божественном Иакове, причем сказано будет и о том, как и каким образом он жил. И образ всего домостроительства, разумею евангельского, мы покажем как бы в нем, наподобие пчел облетая самые цветущие ветви истории, и что на каждой из них есть полезного, собирая для разъяснения нашей речи. Если же не все написанное о нем подведено будет под умозрения, то пусть никто оттого не приходит в затруднение, принимая в соображение то, что одно некоторым образом принадлежит собственно совершившемуся исторически, а другое имеет внутреннейший смысл и преобразуется в силу таинства.

2. Итак, написано еще следующим образом: «И встал Иаков и пошел в землю сынов востока.... И увидел: вот, на поле колодезь, и там три стада мелкого скота, лежавшие около него, потому что из того колодезя поили стада. Над устьем колодезя был большой камень. Когда собирались туда все стада, отваливали камень от устья колодезя и поили овец; потом опять клали камень на свое место, на устье колодезя. Иаков сказал им...: братья мои! откуда вы? Они сказали: мы из Харрана. Он сказал им: знаете ли вы Лавана, сына Нахорова? Они сказали: знаем. Он еще сказал им: здравствует ли он? Они сказали: здравствует; и вот, Рахиль, дочь его, идет с овцами. И сказал...: вот, дня еще много; не время собирать скот; напойте овец и пойдите, пасите. Они сказали: не можем, пока не соберутся все стада, и не отвалят камня от устья колодезя; тогда будем мы поить овец. Еще он говорил с ними, как пришла Рахиль... с мелким скотом отца своего, потому что она пасла.... Когда Иаков увидел Рахиль, дочь Лавана, брата матери своей, и овец Лавана, брата матери своей, то подошел Иаков, отвалил камень от устья колодезя и напоил овец Лавана, брата матери своей. И поцеловал Иаков Рахиль и возвысил голос свой и заплакал. И сказал Иаков Рахили, что он родственник отцу ее и что он сын Ревеккин. А она побежала и сказала отцу своему.... Лаван, услышав о Иакове, сыне сестры своей, выбежал ему навстречу, обнял его и поцеловал его, и ввел его в дом свой; и он рассказал Лавану всё сие. Лаван же сказал ему: подлинно ты кость моя и плоть моя. И жил у него Иаков целый месяц» (Быт. 29, 1–14). Только после чрезвычайного оного Боговидения и откровения (он видел лествицу, достигающую до неба, а Господа стоящим на ней, и Ангелов, восходящих и нисходящих, слышал ясно, что Бог будет с ним и распространит семя его в безмерное множество народов), и только после того как он поставил камень в столп в прообраз Христа, только тогда он дерзновенно и с твердою надеждою на Бога относительно будущего устремляется к цели своего путешествия в чужую страну и отправляется в землю, лежащую к востоку. И тотчас же по прибытии туда делает себя известным многим пастухам, так как и сам был один из весьма опытных в пастушеском деле. А что дело это было ему знакомое, ясно из его слов: «не время собирать скот; напойте овец и пойдите, пасите» (Быт. 29, 7). Становится он известен также и дочери Лавана, обнаруживая пред нею как бы первый плод и начаток свойственного ему добронравия в том, что позаботился о пасомых ею овцах и напоил их. Ибо он, как воспитанный в наилучших правилах жизни, естественно понимал, что было бы совсем неприлично Рахили, которая была девица и притом в брачной поре, ожидать собрания пастухов, чтобы после того как они сдвинут камень, она могла напоить овец, уступая другим как по причине слабости, так и по причине приличествующей девице стыдливости. С другой же стороны, и закон любви побуждал его к тому, чтобы оказать полезное родственным ему по крови и близким людям. Так напоил он овец Рахили, один отвалив камень от колодца. При этом нужно припомнить, что и божественный Моисей, убегая из страны Египетской, прибыл в страну мадианитян; затем, встретившись с пастухами и нашедши дочерей Иофора, оскорбляемыми от них, сделал себя известным чрез такие же дела человеколюбия. Написано же о нем так: «Моисей убежал от фараона и остановился в земле Мадиамской, и... сел у колодезя. У священника Мадиамского [было] семь дочерей.... Они пришли, начерпали воды и наполнили корыта, чтобы напоить овец отца своего.... И пришли пастухи и отогнали их. Тогда встал Моисей и защитил их,... и напоил овец их. И пришли они к Рагуилу, отцу своему, и он сказал...: что вы так скоро пришли сегодня? Они сказали: какой-то Египтянин защитил нас от пастухов, и даже начерпал нам воды и напоил овец.... Он сказал дочерям своим: где же он? зачем вы его оставили? позовите его, и пусть он ест хлеб. Моисею понравилось жить у сего человека» (Исх. 2, 15–21). Итак, понимаешь ли, как родственны некоторым образом мысли того и другого (Иакова и Моисея) и как сходно обозначаемое ими. Именно божественный Моисей, устранив насилие и обиду со стороны других пастухов, начерпал воды и напоил стада Иофора. И Иаков один отвалил камень, хотя обыкновенно это делали многие, да и то не без труда, и подобным же образом напоил скот Лавана. И как Моисей вошел в дом человека идолослужителя, так и божественный Иаков, потому что Лаван был еще идолопоклонник и идолослужитель. Поелику же наше слово приписало уже Иакову лицо и образ верующих народов, то скажем теперь о внутреннейшем и сокровенном, снимая наружный покров с истории.

3. «Поколение грядущее», по слову Псалмопевца (Пс. 101, 19), могут быть, думаю, не иные какие, как только новые и во Христе, то есть народ, который чрез веру возведен в достоинство первородного, после того как отвергнут был и пал первый, Израиль. Ибо оказался хвостом тот, который был главою (ср.: Втор. 28, 13), то есть преимуществующим, и тот, который был познан прежде других в отношении к призванию, теперь называется последующим, так как израильтяне поставлены позади и идут после язычников. Так народ, который в Христе чрез веру, подлинно есть запинатель и считается в таком же положении, как божественный Иаков. Как начаток этого рода, может быть понимаем лик святых Апостолов, которые были из племени и рода Израилева; когда же они обогатились верою во Христа и как бы неким венцом украсились благодатью Святого Духа, то стали подвергаться оскорблениям от сродников своих. Поэтому они покидают убивающих их и дикую ярость питающих к ним, и едва не поднявшись из отцовского дома и с самой родной земли, разумею Иерусалим, или страну Иудейскую, обращают стопы свои в страну язычников, имея Христа помощником и пособником на все доброе, а сопровождающими – Ангелов, утвердившись в надеждах на Небесное и ожидая, что будут отцами «множества народов» (Быт. 17, 4), и что распространится к востоку и западу, к северу и югу семя их, то есть возрождаемые чрез веру в Духе и оправдываемые во Христе. К этим-то последним они и взывали, говоря: «Но вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда не народ, а ныне народ Божий» во Христе (1Пет. 2, 9–10). А что «отцами народов» в Божественном Писании называются те, которые поставлены учить их, в этом кто мог бы усомниться? Итак, удалились они из страны Иудейской и, оставив народ надменный и дерзкий, обратились к язычникам, по заповеди Спасителя нашего (Мф. 28, 19). Но что они суть пастыри духовные и люди сведущие в детоводительстве к Богу, это они показывают тотчас, не дозволяя себе недеятельности в том, что им было всего приличнее; ибо тотчас же предлагают слово учения о Христе и убеждают делать то, что способно приносить пользу, как несомненно и божественный Иаков делал ясным для пастухов из Харрана, что и сам он был пастух, говоря: «вот, дня еще много; не время собирать скот; напойте овец и пойдите, пасите» (Быт. 29, 7). Слышишь ли, как приказывает пастухам, чтобы они пасли своих овец? Это же самое и премудрый ученик заповедовал делать пресвитерам народа или епископам. «Пастырей..., – говорит он, – умоляю я, сопастырь и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться: пасите Божие стадо, какое у вас» Христово (1Пет. 5, 1–2). Разошедшись же по странам и городам, они повелевали народам поставлять и других весьма многих пастырей и иметь заботу о словесных овцах, а пасти как бы на пастбище добром и на месте тучном и выводить как бы на самую цветущую траву, – на богодухнонное Писание; потому что слово Божие есть удовлетворительная для жизни души пища. Итак, пусть оказано будет пастырям духовным следующее: заботься о зелени в поле, коси траву и собирай в свое время сено, чтобы иметь себе овец для одежды. Но Божественные ученики и в ином смысле были учителями народов, принося слушателям гораздо более истинное наставление, нежели какое доставляли им их собственные пастыри, то есть мудрецы и учители. А что они были также и сильнее, и превосходнее тех, это всякий может весьма легко узнать, обратив внимание на следующее: камень на кладезе лежал очень тяжелый, так что его с трудом сдвигало большое собрание пастухов; а между тем это самое сделал один Иаков. Итак, что же такое означать может кладезь и что – камень? Об этом мы скажем теперь, как можем. Ибо таким образом мы узнаем и различие силы пастухов, и преимущество, и превосходство учеников Спасителя в разуме.

4. Писанию обычно уподоблять воде знание о Боге. А что это знание животворно, об этом свидетельствует Спаситель, говоря Отцу Небесному: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3). И к жене самарянке обращался Он некогда с такою речью: «если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую» (Ин. 4, 10). Я думаю, что животворным называет Он свое слово и учение. Сам же Владыка взывал и к иудеям: «кто жаждет, иди ко Мне и пей» (Ин. 7, 37). Равно также и устами пророка укоряет некоторых, после научения в законе невежественно уклонившихся к тому, чтобы принимать других учителей, и обратившихся к учениям и заповедям человеческим. Сказал же так: «Подивитесь сему, небеса, и содрогнитесь, и ужаснитесь, говорит Господь. Ибо два зла сделал народ Мой: Меня, источник воды живой, оставили, и высекли себе водоемы разбитые, которые не могут держать воды» (Иер. 2, 12–13). Итак, вода животворная – это Божественное слово. Но только она находится в великой глубине, и не думаю, чтобы кто-либо мог когда-нибудь достать ее без труда. Она не дает себя взять тем, которые хотят сделать это просто. Над нею как бы положен камень тяжелый и нелегко отваливаемый, это – окружающая слово Божие неясность, препобеждающая немощь разума нашего. И подлинно много нужно труда и усилия пасущим духовных овец к тому, чтобы освободить слово Божие от неясности и таким образом наконец почерпнуть воды, как бы из глубины вынести ее наверх и наружу, и ясно предложить ее слушателям для животворного вкушения от нее. Но бывшие у эллинов пастыри, то есть многие их мудрецы и избранные писатели, разнообразием своих учений о Боге как бы отодвигают назад истину. Ибо они не право учат о Нем, признавая естество Божие, но разделяя славу Божества кому захотят.

А между тем и один из пастырей Христовых достаточен для того, чтобы отодвинуть от кладезя хотя бы и совсем тяжелый камень, то есть облегающий мнения о Боге покров и неясность, после чего ясною представляют народам истину и не оставляют показывать им единого, по естеству и истинно Бога. Так и блаженный Павел, пришедши в Афины, предлагал тамошним мудрецам живую воду, говоря: «Афиняне! по всему вижу я, что вы как бы особенно набожны, – говорит он далее, – Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано "неведомому Богу ". Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам» (Деян. 17, 22–23). Смотрите, как они, хотя были и вожди народов, пастыри и учители, однако едва лишь с трудом отодвигают от кладезя тяжелый камень, полагая, что благочестиво действуют, оказывая уважение Божеству, а между тем весьма удаляясь от истины. Построив жертвенник, они вырезали на нем надпись: «Неведомому Богу», то есть еще не известному демону. Но они полагали, что превосходно думали о Боге. А божественный Павел мудро истолковывает эту надпись и весьма искусно ведет их к полезному, говоря, что непознанный ими Бог есть Христос. "Которого, – говорит, – не зная, чтите, я проповедую вам» (Деян. 17, 23). Видишь ли, как открыл он кладязь, отвалил камень и показал им животворное знание? Таким образом несравнимо различие проницательности пастырей. Одни, хотя их и очень много, не имели истинного мнения о Боге и побеждаемые неясностью учения, увлекаются к тому, что им нравится. Другой же, хотя он был и один, однако предлагал истину. Ибо и один Иаков отвалил камень и напоил овец, приведенных Рахилью. Кроме того он считал отроковицу и достойною любви: "поцеловал, – сказано, ...Рахиль", и тотчас стал известен Лавану (Быт. 29, 11) который наконец и в дом свой принял его, любви и объятий удостоил сына сестры своей и считал его в числе ближайших родных; потому что сказал: «ты кость моя и плоть моя» (Быт. 29, 14). Затем имя Рахиль толкуется как «овца Божия». К ней может быть приложен, и весьма справедливо, образ Церкви из язычников. Ибо Церковь сия есть овца Христова, соединенная с древнейшими стадами и заключенная во дворы Спасителя. Посему Он и говорил: «Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин. 10, 16). Пасли же и Божественные ученики Церковь Христову или подразумеваемых под нею словесных овец, питали к ней любовь и были женихами ее, представляя ее Богу как «чистою девою, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна» (2Кор. 11,2; Еф. 5, 27).

5. А что и начало рода и как бы первые ростки корня израильтяне имели от язычников, это мы можем уразуметь из слов Лавана. Ибо он, будучи идолослужителем, лобызал Иакова и говорит, что он родился от единокровной ему, то есть от Ревекки; называл он его также и плотью, и костью своею. Божественный Авраам, как известно, призван был в необрезании, будучи воспитан в земле Халдейской в нравах и законах языческих, «печать праведности через веру, которую имел в необрезании», согласно написанному (Рим. 4, 11). Таким образом и первородный Израиль сроден тем, которые происходят из язычников, хотя законом он и различается настолько, что кажется иным. Но во Христе «соделавший из обоих одно». Ибо Он разрушил «стоявшую посреди преграду..., закон заповедей» в письменах его и обрезание, разделявшее их (Еф. 2, 14–15). Мы обновлены в «одного нового человека» (Еф. 2, 15), и язычники стали как бы одним телом и одной душою с израильтянами, даже наконец представляются едва не приведенными к тождеству с ними чрез общение в духе. Ибо сказал в одном случае Христос Небесному Отцу и Богу: «хочу..., да будут едино, как Мы едино,... и они да будут в Нас едино» (Ин. 17, 24, 22, 21). «Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду» (Еф. 2, 14), как я говорил недавно, удаливший то, что разделяло нас, и связующий нас как бы в единство чрез духа. Итак, весьма ясным знамением единения обоих народов в вере и духе служит то, что Лаван обнял Иакова и признался, что он есть кость и плоть его. А что, кроме этого, было другое, о том мы скажем теперь, извлекая слова из самих Священных Писаний. Сказано «И Лаван сказал Иакову: неужели ты даром будешь служить мне, потому что ты родственник? скажи мне, что заплатить тебе? У Лавана же было две дочери; имя старшей: Лия; имя младшей: Рахиль. Лия была слаба глазами, а Рахиль была красива станом и красива лицем. Иаков полюбил Рахиль и сказал: я буду служить тебе семь лет за Рахиль, младшую дочь твою. Лаван сказал...: лучше отдать мне ее за тебя, нежели отдать ее за другого кого; живи у меня. И служил Иаков за Рахиль семь лет; и они показались ему за несколько дней, потому что он любил ее. И сказал Иаков Лавану: дай жену мою, потому что мне уже исполнилось время, чтобы войти к ней. Лаван созвал всех людей того места и сделал пир. Вечером же взял... дочь свою Лию и ввел ее к нему; и вошел к ней [Иаков]. И дал Лаван служанку свою Зелфу в служанки дочери своей Лии. Утром же оказалось, что это Лия. И... сказал Лавану: что это сделал ты со мною? не за Рахиль ли я служил у тебя? зачем ты обманул меня? Лаван сказал: в нашем месте так не делают, чтобы младшую выдать прежде старшей; окончи неделю этой, потом дадим тебе и ту за службу, которую ты будешь служить у меня еще семь лет других. Иаков так и сделал и окончил неделю этой. И [Лаван] дал Рахиль, дочь свою, ему в жену. И дал Лаван служанку свою Валлу в служанки дочери своей Рахили. [Иаков] вошел и к Рахили, и любил Рахиль больше, нежели Лию; и служил у него еще семь лет други» (Быт. 29, 15–30).

6. Исторический смысл сего повествования не требует ничего для своего изъяснения; потому что в нем совершенно ничего нет трудного. Впрочем, если кто из привыкших взвешивать каждое слово сказал бы, что у нас считается за весьма несообразное жить в одно и то же время в брачном союзе с двумя женами, да притом с сестрами, тому мы скажем на это, что для древнейших вся цель жизни состояла в многочадии. И это последнее считалось высшим счастьем, причем отнюдь не считалось пороком разделять ложе не только с двумя, но и с большим числом жен, лишь бы они увеличивали род до безмерного множества. И чадородие они принимали как знак благословения Божия. Да и сам Владыка всяческих обетовал подавать этот дар как древним и прежде Моисея жившим святым, так и самим получившим наставление чрез закон. Ибо Он говорит, «не будет ни бесплодного, ни бесплодной» вдова среди сынов Израилевых (Втор. 7, 14). И не как закон будем мы принимать это изречение, а скорее назовем его обетованием; потому что зависящее от нас подводится под закон, и весьма справедливо, а не зависящее от нас, но совершающееся по законам природы, не имеет закона своим распорядителем. Итак, ясно, и ни для кого не сомнительно, что не повеление дал Зиждитель, чтобы не было неплодной или бесчадной среди сынов Израилевых, но что если они будут хранителями закона, то окажутся плодоносными, как обетовал Бог. Таким образом и предметом великой заботливости и высшей славы в глазах древнейших считалось дело многочадия. Мы же во Христе прелагаемся к тому, чтобы более плодоносить в духе, не обесчестивая этим брак, но избирая то, что гораздо выше сего и венчается высшею похвалою в богодухновенном Писании, разумею то, чтобы прилепляться Богу, не развлекаясь ничем и не разделяясь между Богом и миром. Ибо "неженатый, – говорит Павел, – заботится о Господнем, как угодить Господу; а женатый заботится о мирском, как угодить жене» (1Кор. 7, 32–33).

7. Итак, о сем довольно сказано нами. Обратим теперь ум наш к духовным умозрениям, принимая во внимание, и вполне справедливо, то, что не без награды был труд, предпринятый святыми Апостолами по делу проповеди, и не остался неувенчанным их подвиг. Ибо Лаван сказал Иакову: «неужели ты даром будешь служить мне» (Быт. 29, 15). И Божественные ученики основанием славных своих деяний и похвалы поставляли множество верующих в начале. Так Павел взывал к ним: «радость и венец мой» (Флп. 4, 1). Но необходимо должно, полагаю, припомнить с великою пользою предположенное нами в начале. Я сказал, что в лице Иакова в духовных умозрениях представляется, с одной стороны, лик святых Апостолов, как соделавшийся начатком освященных в Духе и оправданных в вере, а с другой, также и Сам Христос, как начаток возобновляемого в нетление человечества, как «первородным между многими братиями» (Рим. 8, 29), как второй Адам и второй после первого корень рода. Итак, речь всегда изменяет цель умозрений, к которой должно было бы стремиться; потому что ошибка в надлежащем рассуждении делает изъяснение тех умозрений более нелепым. Так в настоящем случае в лице Иакова будет представляться Еммануил, этот Небесный Жених, как бы без труда взявший дщерей Лавана. Ибо высочайшему из всех существу свойственно без труда совершать то, что бы оно ни захотело сделать. Ибо сказал о Нем в одном месте и блаженный пророк Исаия что Оно «не утомляется и не изнемогает, разум Его неисследим» (Ис. 40, 28), так как Божество никоим образом не есть имеющее в чем-либо недостаток, но есть всесовершенное в себе самом, не обладает могуществом как привзошедшим отвне и не имеет жизненного напряжения, усиливаемым с помощью пищи или пития по закону телесной жизни, но само по природе есть могущество. Посему-то Оно и утверждает небеса и разделяет могущество со властью, кому хочет. Но не имея способности печалиться, Оно опечаливается, по словам Священного Писания; потому что говорит в одном месте матери иудеев, очевидно синагоге: «и опечалила мя еси во всех сих» (Иез. 16, 43). Пишет также еще и божественный Павел: и «не оскорбляйте Духа Святаго Божия», живущего "в вас" (Еф. 4, 30; 1Кор. 6, 19). Подобно сему хотя и говорится, что Оно утруждается, однако это мы говорим не в смысле чувственного труда, но в том смысле, что Оно трудится, если ему обычно, совершая превеликие и изрядные дела, притом даже такие, в которых вероятно подъемлет важнейшие и труднейшие из всех, какие мог бы подъять кто-либо из нас.

Итак, от человеческих соображений восходя к высочайшим, мы усматриваем попечение бессмертного естества о нас, едва не обремененным посредством труда и подвига. И потому необходимо должны мы будем освободить Его от труда в том смысле, что Оно не как мы, но напротив, будучи превыше всякой твари, пребывает и твердо стоит в этом своем превосходстве. Таким образом не без награды, но и не без труда руководил Христос первую синагогу иудейскую, которую мы примем в образе Лии. Ибо имя последней толкуется как «трудящаяся и возобновляемая». Трудилась же синагога, будучи отягощена преобладанием египтян и обременена неудобоносимым игом рабства. Но также и обновлена была, когда возвратила себе праотеческое достоинство. Она как бы пременена была от неистового служения идолам к познанию того, кто есть по природе и истинно Бог. Ибо Он взывал к ним чрез Моисея: «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть» (Втор. 6, 4), и еще: «да не будет у тебя других богов пред лицем Моим» (Исх. 20, 3. Втор. 5, 7). Но Христос вначале желал иметь супругою Рахиль, то есть Церковь из язычников. Посему Он и говорит о синагоге иудейской священнотаиннику Моисею: «И сказал мне Господь...: вижу Я народ сей, вот он народ жестоковыйный; не удерживай Меня, и Я истреблю их, и изглажу имя их» под твердию небесною, «а от тебя произведу народ, который будет... сильнее и многочисленнее их» (Втор. 9, 13–14). Но было необходимо, чтобы имеющие в себе самих ум еще легкомысленный и удобопреклонный к дурному не тотчас переходили к совершенству и к наставлению, превышающему их ум и мысль, то есть к евангельскому, но лучше наперед наставляемы были в низших науках и как бы предварительным упражнением к жизни во Христе имели жизнь подзаконную. Итак, от начала желал иметь супругою Небесный Жених младшую, то есть Церковь из язычников. Но и сожительства со старшею достиг некоторым образом не без труда. Ибо работал Иаков за Лию. А что Израиль избавлен был от многих и великих трудов, освободившись от рабства египетского, это не сомнительно. Ибо вся тварь воевала с ними. Так знамением того, что Израиль искуплен был не без труда и стал напоследок принадлежать Богу чрез служение в законе, было рабство Иакова, которое во всяком случае совершаемо было не без труда. Когда же исполнились седмины работ за старшую, он вступил в супружество и с Рахилью, то есть с младшею, которую он уже сначала желал иметь супругою. Ибо второю после первой призвана была Церковь из язычников, это «овца Божие»: так толкуется имя Рахиль, о чем я уже и прежде сказал. А что потрудился некоторым образом и за нее Христос, на это указал нам опять божественный Иаков, подъявший семилетние труды и за Рахиль. Ибо если Сыну, хотя и Богу по естеству, возможно было трудиться, то разве не было для Него трудом то, что вначале Он потерпел гонение от Ирода, затем терпел наветы от фарисеев, ябеды от начальствующих, оплевания, заушения, по плечам ударения, оскорбления от воинов и напоследок самую смерть на древе? Между тем Лия и Рахиль были дщери Лавана, человека идолослужителя, потому что из язычников призваны были как синагога иудейская, праотец которой божественный Авраам происходил от корня и рода эллинского, так и вторая, и младшая после первой, то есть Церковь. Далее, очи Лии были поражены болезнью и слабы; Рахиль же была красива на вид и прекрасна лицом. И об иудеях сказал однажды святым Апостолам Христос: «оставьте их: они – слепые вожди слепых. Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат» (Мф. 15, 14; Мф. 13, 16). Таким образом бессилие иудейской синагоги к тому, чтобы видеть Бога, по справедливости могло быть знаменуемо очами Лии, а мудрость и благоразумие, и полная зрелость разума верующих во Христе, а также и украшение их в делах преднаписуемо было красотою Рахили. И к матери иудеев пророческое слово взывало: «се не суть очи твои, ниже сердце твое благо» (Иер. 22 17); Церковь же из язычников будет звать Христос и говорить о ней словами: «очи твои голубине» (Песн. 4, 1); потому что возжелал Он "доброты" ее, по слову Псалмопевца (Пс. 44, 12).

Итак, сначала Христос сделал сожительницею своею синагогу иудейскую, причем другом жениховым был Моисей, а посредниками Ангелы; а после той как бы вторую – Церковь из язычников, причем некоторого рода посредником взят был блаженный Креститель. Посему и говорил он, обозначая нам этот мысленный и Божественный брак: «Имеющий невесту есть жених, а друг жениха, стоящий и внимающий ему, радостью радуется, слыша голос жениха. Сия-то радость моя исполнилась. Ему должно расти, а мне умаляться» (Ин. 3, 29–30). Милость же и вера составляют приданое невесты; потому что сказал в одном месте устами пророков грядущий свыше и с неба Жених Церкви из язычников: «И обручу тебя Мне навек, и обручу тебя Мне в правде и суде, в благости и милосердии. И обручу тебя Мне в верности, и ты познаешь Господа» (Ос. 2, 19–20). Ибо прежде Церкви из язычников Он вступил в брак с старейшею ее. Но способ сего обручения и сила брачного союза сего не были вечными; потому что в одном месте опять Он говорил о ней, «яко та не жена моя, и Аз не муж ея» (Ос. 2, 2). И еще: «дах ей книгу отпущения в руце» ее (Иер. 3, 8; Ис. 50, 1), так как она отвержена, как предавшаяся блуду и изобличенная в делах весьма непотребных. Он сказал о ней в одном месте: «"если муж отпустит жену свою, и она отойдет от него и сделается женою другого мужа, то может ли она возвратиться к нему? Не осквернилась ли бы этим страна та?" А ты со многими любовниками блудодействовала, – и однако же возвратись ко Мне, говорит Господь. Подними глаза твои на высоты и посмотри, где не блудодействовали с тобою? У дороги сидела ты для них, как Аравитянин в пустыне, и осквернила землю блудом твоим и лукавством твоим. За то были удержаны дожди, и не было дождя позднего; но у тебя был лоб блудницы, ты отбросила стыд. Не будешь ли ты отныне взывать ко Мне: "Отец мой! Ты был путеводителем юности моей! Неужели всегда будет Он во гневе? и неужели вечно будет удерживать его в Себе?"» (Иер. 3, 1–5.) Но в сем обличаема была старейшая; Рахиль же младшую, то есть Церковь из язычников, Он обручает себе, и уже навсегда. Выражение же: Себе (Ос. 2, 19) должно быть понимаемо следующим образом: Он обручился с синагогою иудейскою, но чрез посредство Моисея; с Церковью же из язычников как бы вступил в супружество, собственным гласом призывая ее к сему и являясь как один из живущих на земле людей. Ибо Он выражал свое согласие невесте, взывавшей: «покажи мне лице твое, дай мне услышать голос твой» (Песн. 2, 14). Притом древние слышали Его говорящим, но только чрез Моисея или пророков; в последние же времена века возглаголал нам Сам Сын уже чрез Себя Самого, как засвидетельствовал и премудрый Павел (Евр. 1,2).

8. Кроме того достойно исследования и рождение происшедших от Иакова сынов; достойно рассмотрения то, сколько их родилось и от кого именно произошли они. Первая родила Лия четырех сынов: Рувима, Симеона, Левия и Иуду. Поскольку же Рахиль была еще неплодна и бездетна, то весьма печалясь и недоумевая о сем, обдумывала способы к избавлению себя от бездетства. Она убеждает Иакова, говоря: «вот служанка моя Валла; войди к ней; пусть она родит на колени мои, чтобы и я имела детей от нее» (Быт. 30, 3). Когда это приведено было в исполнение, то родились Иакову еще два сына: Дан и Нефеалим. Затем Лия, приведши на ложе Иакова свою служанку Зелфу, делает его отцом двух иных сыновей, Гада и Асира. А что после сего? Сказано, «Рувим пошел во время жатвы пшеницы, и нашел мандрагоровые яблоки в поле, и принес их Лии, матери своей. И Рахиль сказала Лии...: дай мне мандрагоров сына твоего. Но она сказала ей: неужели мало тебе завладеть мужем моим, что ты домогаешься и мандрагоров сына моего? Рахиль сказала: так пусть он ляжет с тобою эту ночь, за мандрагоры сына твоего. Иаков пришел с поля вечером, и Лия вышла ему навстречу и сказала: войди ко мне...; ибо я купила тебя за мандрагоры сына моего» (Быт. 30, 14–16). Когда желание Лии было исполнено, она еще родила Иссахара, а за ним – Завулона (Быт. 30, 17–20). Когда же число сынов Израиля достигло такого количества, то сказано «Потом родила дочь и нарекла ей имя: Дина. И вспомнил Бог о Рахили, и услышал ее Бог, и отверз утробу ее. Она зачала и родила... сына» (Быт. 30, 21–24). Кроме сего родила она еще Вениамина. Написанное же о ней опять читается так: «И отправились из Вефиля.... И когда еще оставалось некоторое расстояние земли до Ефрафы, Рахиль родила, и роды ее были трудны. Когда же она страдала в родах, повивальная бабка сказала ей: не бойся, ибо и это тебе сын. И когда выходила из нее душа, ибо она умирала, то нарекла ему имя: Бенони. Но отец его назвал его Вениамином» (Быт. 35, 16–18). Итак, с трудом родив дитя, Рахиль смертью избавилась от самих подобных нашим страданий. Таково было рождение сынов Иакова; а какой мог бы быть внутреннейший смысл написанного, это может знать сам Тот, Кто все ведает, «в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения», как написано (Кол. 2,3). Мы же будем рассматривать сие тонким взором, и пытаясь, сколько возможно, рассеять густоту мрака, оное облегающего, обратимся к умудряющему слепцов с следующими словами: «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего» (Пс. 118, 18). Итак (возвращусь к сказанному в начале и напомню опять то, что говорил прежде) Лию, старшую, очень легко можно уподобить синагоге иудейской; Рахиль же мы будем принимать в смысле самой Церкви из язычников; и, положив наперед как бы в основание своей речи веру в сие, будем теперь строить остальные части рассуждения.

9. Первая, как мы знаем, родила Лия четырех сынов. В дальнейший промежуток времени родились еще четыре сына от двух служанок, Валлы и Зелфы. А после того как найденные Рувимом в полях мандрагоры разделили между собою Лия и Рахиль, они обе стали матерями: и Лия рождает, кроме тех четырех, еще Иссахара, что значит: «награда» (Быт. 30, 18), потом Завулона, имя которого можно истолковать в значении «благословения» и «доброго пути». И Рахиль также родила Иосифа, что значит: «прибавление Божие» (Быт. 30, 24); и после него наконец Венони (Вениамина), что значит: «сын болезни». Первая родила Богу множество иудеев старейшая по времени, то есть синагога. А что рожденных от нее детей Бог называл сынами, это ты очень хорошо можешь понять из Его слов к Моисею: «сын Мой первенец Израиль» (Исх. 4, 22), а также и из сказанного устами Исаии: «Слушайте, небеса, и внимай, земля, потому что Господь говорит: Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня» (Ис. 1, 2). Потом, что они родились от свободных, так как на отцах их не лежало иго закона, на это указал нам и сам божественный Павел, говоря: «Я жил некогда без закона» (Рим. 7, 9). Слово: «аз» он прилагает при сем к корню рода и приписывает главам отцов. А что они, хотя и от свободных родились, однако же имели подпасть игу рабства по закону, на это гадательно указывает нам соседственное тому и с ним сопряженное рождение четырех сынов, происшедших от служанок. Но есть некоторая и в них тайна. Ибо рождение от Валлы, Дан и Неффалим, приписываются Рахили, а рожденные от Зелфы, Гад и Асир, приписываются Лии; и притом эти последние родились позже рожденных от Валлы. Но, думаю, кто-либо, конечно, может возразить, и вполне справедливо: каким образом рожденные от рабы, разумею Валлу, приписываются Рахили, тогда как они должны представлять собою образ Церкви из язычников? Что мы на это скажем? – То, что и блаженные пророки в начале сопричисляемы были к чадам рабствовавшего Иерусалима, а между тем они некоторым образом суть сыны Церкви из язычников. Ибо они мыслили о том, что относится к ней, говоря, что по времени явлено будет и воссияет таинство Христово, и в бесчисленных видах предызображая сие таинство, даже едва не пред самыми очами древних людей поставляя его. А те, которые были после них, рождены были еще опять для рабства и не приняли Христа, подателя свободы. Но что первые лучше тех, которые были после них, это без труда можно видеть из слов Бога, сказанных устами Исаии: «Как сделалась блудницею верная столица, исполненная правосудия! Правда обитала в ней, а теперь – убийцы» (Ис. 1, 21.) Понимаешь ли, как говорит, что Иерусалим или Сион был полн суда, то есть правоты, и был обителью праведных; впоследствии же наполнился убийцами?

10. И из самих имен всякий может, если хочет, видеть, и весьма ясно, что рожденные от Валлы суть питомцы Церкви, а рожденные от Зелфы напротив – враги ее. Ибо имя Дан значит: «суд», а Неффалим, – «широта». Это и было содержанием проповеди для пророков. Что Христос имел судить вселенную в правде, и осудить сатану, как тиранствовавшего над нами и умерщвлявшего нас, а нас спасти и из весьма великой тесноты вывести сердце наше как бы на широту, это опять не трудно доказать. Ибо блаженный Псалмопевец воскликнул, говоря как бы от лица тех, которые во Христе и освящены в Духе: «Потеку путем заповедей Твоих, когда Ты расширишь сердце мое» (Пс. 118, 32). Премудрый же Павел к тем из Коринфян, которые, уверовав, хотели носить иное ярмо, писал, говоря: «Уста наши отверсты к вам, Коринфяне, сердце наше расширено. Вам не тесно в нас; но в сердцах ваших тесно. В равное возмездие, – говорю, как детям, – распространитесь и вы. Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными» (2Кор. 6, 11–14). А что суд Христов есть правый и справедливый, это уяснит опять сам блаженный Давид, принимающий на себя вид терпящих насилие от тирании и говорящий Спасителю всяческих Христу: «Подвигнись, пробудись для суда моего, для тяжбы моей, Боже мой и Господи мой!» (Пс. 34, 23). Да и сам Спаситель ясно представляет это, говоря: «Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон. И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе» (Ин. 12, 31–32). Видишь ли, что пророки предвозвещали имевший произойти с нами суд праведный и широту сердца, указывая этим на таинство Христово. Итак от Валлы родились Дан и Неффалим, что значит: «суд» и «широта»: а от Зелфы Гад и Асир: Гад означает «искушение», Асир же – «богатство». Разве не таков был последний вслед за первым народ Иудейский? В каком отношении это подлежит сомнению? Это всякий может видеть уже из самого совершившегося в отношении ко Христу. Ибо одни из них искушали Его вместе с так называемыми иродианами, говоря: «Учитель! мы знаем, что Ты справедлив, и истинно пути Божию учишь, и не заботишься об угождении кому-либо, ибо не смотришь ни на какое лице; итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет?» (Мф. 22, 16–17.) Приступили же, искушая, «как бы уловить Его в словах», как свидетельствует божественный Евангелист (Мф. 22, 15). А другие ради прибытка и любостяжания не принимали Сына; потому «сказали друг другу», сказано, «это наследник; пойдем, убьем его и завладеем наследством его» (Мф. 21, 38; Лк. 20, 14, Мк. 12, 7). А что были очень привязаны к богатству и любостяжательны фарисеи и нечестивое скопище книжников, это может видеть всякий, и очень легко, обратив внимание то, что о них написано. Господь наш Иисус Христос говорит, что желающие помышлять о небесном должны продавать земное богатство и раздавать имение свое нищим, дабы приобрести вышнее сокровище. Но, как говорит Евангелист, слушали это книжники и фарисеи, бывшие сребролюбивыми, и осмеивали Его. А что они доходили в этом даже до самых ничтожных вещей, с величайшею заботливостью относились и к мелочам, ничего не упуская из установленных законом десятин, хотя о самом законе и мало заботясь, это совершенно ясно выставляет им на вид Господь, говоря: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру» (Мф. 23, 23). Итак, Гад означает «искушение», Асир же – «богатство». И оба они родились от служанки Зелфы, после Дана и Неффалима, которые произошли от Валлы. Но в них для нас преднаписано было время пришествия Спасителя нашего, в которое Рахиль, то есть Церковь из язычников, была еще неплодна. А что она имела родить многих и быть питательницею бесчисленных народов, это предвозвестил Исаия, говоря: «Возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, немучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа» (Ис. 54, 1; сн.: Гал. 4, 27). Разъяснял это и сам божественный Давид, говоря: «неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях» (Пс. 112, 9). Сказал ей также в одном случае и Владыка всяческих и Бог: «Возведи очи твои и посмотри вокруг» (Ис. 49, 18; сн.: Ис. 60, 4). И еще: «Вот, одни придут издалека; и вот, одни от севера и моря, а другие из земли Синим» (Ис. 49, 12) Посмотрим же теперь, если угодно, когда и каким образом родила неплодная. После рождения тех, которые произошли от служанок, Рувим, первородный сын Иакова, находит в поле мандрагоры и приносит матери своей Лии. Она же дает просившей их Рахили. И Лия, получившая мандрагоры, рождает еще двух сынов, Иссахара и Завулона. Затем вспоминает Бог и Рахиль: разверзлась утроба ее, и она родила Иосифа и, умирая, Вениамина. Что Лия гадательно указует на синагогу иудейскую, а Рахиль – на Церковь из язычников, об этом мы часто уже говорили прежде в нашем рассуждении. Поэтому, оставив бесполезное повторение одного и того же, объясним теперь, чего прообразом могли бы служить мандрагоры, найденные первородным Рувимом, а также что могло бы значить разделение их между общими поровну, потому что Лия дала Рахили; и что, кроме того, значит самое рождение детей, в самих знаменованиях имен заключающее тайну.

11. Мандрагоры растут в полях; видом же похожи на яблоко. А что они имеют способность усыплять и наводят как бы опьянение и глубокий сон на тех, которые вкушают их, это, я думаю, не требует для своего доказательства многих слов, так как чтобы превозмочь бессонницу больных, врачи на опыте пользуются естественным действием мандрагоров. И гадательно они указывают нам на таинство Христа, некоторым образом усыпающего за нас и допускающего себя до истощания даже до смерти (ср.: Флп. 2, 7), хотя Он и ожил опять. Ибо Он был Бог по естеству, хотя и соделался плотию. А где вообще смерть принимается в значении сна, там должно искать и восстания к жизни. В этом как бы заключается все таинство Христово. Так и божественный Павел упрекает тех, которые легкомыслию увлекаются инородными мнениями, говоря: «а после всех явился и мне, как некоему извергу, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию» (1Кор. 15, 8, 4). И немного спустя: «Если же о Христе проповедуется, что Он воскрес из мертвых, то как некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых?» (1Кор. 15, 12.) Ибо после того как Христос первый между людьми показал, что смерть есть сон (потому что Он был по естеству жизнь), Он соделался для естества человеческого как бы некою дверью и путем к тому, чтобы мужественно бороться и с самою смертью. Поэтому и премудрый Павел умерших повсюду называет «усопшими» (1Кор. 11, 30; 1Кор. 15, 20, 18 и др.), как еще только чрез Христа имеющих быть оживленными! Именно он сказал: «если мы веруем, что» Христос «умер и воскрес, то и Бог» воздвигнет "умерших" с Иисусом и представит вместе с нами (1Сол. 4, 14). Итак, мандрагоры суть знамение сна. И их находит первородный Рувим, затем приносит матери; а она уделила из них несколько сестре своей. Ибо первые по времени израильтяне уразумели Перворожденного и усвоили таинство Христово и, принесши славное изобретение присущего им остроумия своей матери, разумею Иерусалим, доставили ей чрез то радость. Прежде призвания язычников Божественные ученики тайноводствовали живших по всей Иудее. Ибо если и не все уверовали, то однако же для всех возможно было принять слово о Христе. "Только остаток" спасен, по Писаниям (Рим. 9, 27; Ис. 10, 22). А что иудеи приняли веру прежде язычников, это для всякого ясно. Итак, получив мандрагоры, Лия родила двух сынов, Иссахара и Завулона. Иссахар значит «награда», а другой, то есть Завулон, «добрый путь» и «благословение». Ибо, как я сказал уже, синагога иудейская, чрез святых Апостолов, как бы от чад своих приняв таинство Христово, явилась матерью чад, напутствуемых воздаянием (наградою) и благословениями от Бога. Что вера во Христа не остается без награды, это прямо уже доказывает отпущение грехов. В том же уверит, кроме сего, и сам Господь наш Иисус Христос, говорящий: «Истинно, истинно говорю вам... верующий в... Меня имел жизнь вечную» (Ин. 5, 24; Ин. 6, 35, 40). Не менее того и блаженный Павел: «Близко к тебе слово, в устах твоих и в сердце твоем, то есть слово веры, которое проповедуем. Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься, потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению» (Рим. 10, 8–10) Какая же награда больше и приятнее, как не спасение души? Что это весьма важно и всякого внимания достойно, в том убеждает нас и сам Спаситель, говоря: «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф. 16, 26. сн.: Мк. 8, 36–37.) Итак, славна и спасительна для верующих награда. А что оправданных во Христе во всяком случае будет сопровождать и благословение, в этом также не может быть сомнения. Ибо мы освящены в Духе. И блаженный Давид говорит: «благословение Господне на вас; благословляем вас именем Господним!» (Пс. 128, 8; Пс. 113, 23). Сказал в одном месте Бог матери верующих, разумею Церковь, и устами Исаии: «излию дух Мой на племя твое и благословение Мое на потомков твоих» (Ис. 44, 3). Посему и премудрый Павел пишет к оправданным в вере, говоря: «Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением» (Еф.1, 3). А богатно причастившиеся благословения свыше каким образом не будут направляемы на хороший путь во всяком добром деле? «Путь праведника, – сказано, – прям; Ты уравниваешь стезю праведника. И на пути судов Твоих» (Ис. 26, 7–8). Об иудейской синагоге Бог сказал в одном месте: «Я загорожу путь ее..., и она не найдет стезей своих» (Ос. 2, 6). Нас же впуская в вышние обители легким и открытым путем, Он повелевает святым служителям: «Отворите ворота; да войдет народ праведный, хранящий истину» (Ис. 26, 2). И еще: «Ровняйте, ровняйте дорогу, убирайте камни, поднимите знамя для народов!» (Ис. 62, 10), чтобы претыкаясь о соблазны, встречающиеся на пути, они не имели замедления в добрых стремлениях своих. Итак, напутствуемых наградою и благословениями от Бога родила Лия; Рахиль же подобным образом получив мандрагоры, родила Иосифа. Ибо Церковь, Как бы приняв таинство Христово чрез святых Апостолов некоторым образом от подобной же сестры, от синагоги иудейской, явилась матерью народа, постоянно прибывающего и доходящего до неизмеримого множества, так как Иосиф значит: «применив Божие». Прибавилась же к множеству обращенных из израильтян Церковь из язычников. Посему и говорит Христос: «Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин. 10, 16). Итак, прибавилось, как я сказал недавно, стадо из язычников к древнейшим стадам, и теперь имеет непрекращающимся большее и большее прибавление, до тех пор пока в последние времена как бы не родится и самый Вениамин, то есть народ, именуемый «сыном болезни».

12. Но кто же есть этот, после рождения которого наконец и сама матерь прекратит свое существование и как бы преселится в другую жизнь? Ибо Рахиль скончалась при самих муках рождения Вениамина. С точностью знать это мы предоставим Богу и тем, которые разумнее нас; но вреда никакого не будет, если мы скажем то, что пришло нам на ум. Итак, я думаю, что под «сыном болезни» можно разуметь по справедливости общество верующих в последние времена века; так как в то же время будет и сын «человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога» (2Сол. 2, 3–4). Он ополчится на святых и ничем не будет отличаться от неукротимых зверей, как и сам Спаситель сказал: «ибо тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира доныне, и не будет» (Мф. 24, 21). А что не столько на иного кого, сколько на святых обрушится жестокость и бесчеловечие его, на это опять указал Сам Христос, прибавив: «И если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть; но ради избранных сократятся те дни» (Мф. 24, 22). Ибо, так как гонение будет направлено против веры всякого избранного и истинного христианина, так как насилие будет слишком ужасно и невыносимо, так что будет угрожать некоторым даже опасностью: то поэтому, конечно, и сократится это время, потому что милосердый Бог соразмеряет, полагаю, искушение с силами подвергающихся последнему. Так мыслить убеждает и премудрый Павел: "верен Бог, – говорит он, – Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1Кор. 10, 13). Итак, с рождением Вениамина, то есть имеющего быть в конце и в болезнях народа, престанет существовать и Рахиль. Ибо прейдет, как я сказал недавно, в другую жизнь Церковь, то есть мы чрез веру во Христа обогатившиеся даруемым чрез Духа единением с Богом. И не удивляйся, если смерть освободила Рахиль от вещей сего мира; потому что она страшит иногда некоторых, обращающихся к созерцанию давно минувшего. Кто-либо пожалуй скажет: прекратит по времени свое существование Церковь и со смертью своею некоторым образом угаснет: это ли есть перемена к лучшему? На это мы ответим следующее: когда услышишь название Церкви, то знай, что речь идет о святом обществе верующих, коего смерть по отношению к жизни в мире и плотской есть путь к приращению жительства и жизни во Христе и вид перемены к лучшему и превосходнейшему. Поэтому и блаженный Павел делает сильнейший упрек некоторым, говоря: «если... умерли для стихий мира, то для чего вы, как живущие в мире, держитесь постановлений» ( Кол. 2, 20.) Он же пишет опять отвергающим жизнь плотскую и сластолюбивую: «Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге». Итак, «Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе» (Кол. 3, 3–4). Ясно говорил он также и о том, что должно нам умерщвлять "члены" наши, "земные", разумея «блуд, нечистоту» и сродное сему (Кол. 3, 5). Итак, смерть Рахили во всяком случае означает умопредставляемую во Христе смерть общества верующих, то есть Церкви, переносящую его как бы в другую жизнь, если только истинно то, что мы пременены будем от тления в нетление, от смерти к жизни, от немощи в силу, от бесчестия в славу, от измеряемого времени в долговечную жизнь. Ибо таким образом мы всегда будем и с Самим Христом, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава и держава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Книга пятая

О Иакове

1. «Многократно и многообразно» богодухновенное Писание предвозвещает образы спасения чрез Христа; не малую тем принося пользу читающим оное (Евр. 1, 1). Ибо как наученные живописному искусству, наводя на тени фигур разнообразные краски, тем самым делают их более наглядными и сообщают гораздо больше приятности живописному изображению, так и художница вселенной Премудрость, то есть Бог, посредством различных прообразов, тонко предуказует красоту таинства, чтобы тайноводствуемые, разумея его как бы в виде загадки и едва не представляя дело лишь предварительным упражнением и вступлением к разумению, были более готовы к принятию истины. Итак, мы живем в этом мире, мало чем различаясь от бессловесных животных, или даже иногда бывая и ниже их, если только истинен упрек, который делал Бог израильтянам, говоря: «Вол знает владетеля своего, и осел – ясли господина своего; а Израиль не знает [Меня], народ Мой не разумеет» (Ис. 1, 3). Если же народ Иудейский, имевший детоводителем закон, был изобличаем в столь ужасном невежестве, то что же должно сказать в этом отношении о язычниках, которые погружены были в глубокую тьму заблуждения многобожия? Ибо постоянно преклоненные как бы долу и держимые плотскими похотями, они занимались помышлением об одном лишь земном, даже, так сказать, и не имея сил простирать мысленный взор к свету Богопочитания. Поэтому блаженные пророки так много речей употребляли на то, чтобы выражать свою скорбь о нас и оплакивать нас, едва не лежащих долу. Так блаженный Исайя говорит: «преисподняя расширилась и без меры раскрыла пасть свою» (Ис. 5, 14); потому что не было восклонения от зла; но отягченные как бы невыносимым бременем власти господствовавшего над нами сатаны, они, несчастные, нисходили во ад уже по освобождении оттуда, так как смерть поглощает нас, и изобретать греха как бы пасет нас для сего. Не без скорби, как я сказал недавно, упоминает о таком несчастии и сам божественный Давид. А говорил он о нас в одном случае так: «Как овец, заключат их в преисподнюю; смерть будет пасти их» (Пс. 48, 15); а в другом еще случае так: «Пастырь Израиля! внемли; водящий, как овец, Иосифа, восседающий на Херувимах, яви Себя. ...воздвигни силу Твою, и приди спасти нас» (Пс. 79, 2–3). Поэтому-то и не навсегда остались мы под властью смерти. Бог и Отец послал нам с неба Пастыря Доброго, Господа нашего Иисуса Христа, Который не для ада пасет ставших под Его управление, но отводит к нетлению и жизни. Ибо Он пасет «между лилиями,... на расселинах гор», как написано (Песн. 2,16–17; Иез. 34, 14; Пс. 22, 2), предлагая нам траву духовную, напаяя струями вышними и небесными и делая плодоносными; и кроме того распространяет нас в безмерное множество народов. И опять всякий может видеть, как я сказал, божественного Иакова, обозначающим сие как бы в тенях, когда мы и написанное о нем предложим в настоящем слове своем, и кажущееся неясным в истории, сколько возможно, объясним. Написано же так: «После того, как Рахиль родила Иосифа, Иаков сказал Лавану: отпусти меня, и пойду я в свое место, и в свою землю; отдай... жен моих и детей моих, за которых я служил тебе, и я пойду, ибо ты знаешь службу мою, какую я служил тебе. ...Ты знаешь, как я служил тебе, и каков стал скот твой при мне; ибо мало было у тебя до меня, а стало много; Господь благословил тебя с приходом моим; когда же я буду работать для своего дома? И сказал [Лаван]: что дать тебе? Иаков сказал...: не давай мне ничего. Если только сделаешь мне, что я скажу, то я опять буду пасти и стеречь овец твоих. Я пройду сегодня по всему стаду овец твоих; отдели из него всякий скот с крапинами и с пятнами, всякую скотину черную из овец, также с пятнами и с крапинами из коз. Такой скот будет наградою мне.... И будет говорить за меня пред тобою справедливость моя в следующее время, когда придешь посмотреть награду мою. Всякая из коз не с крапинами и не с пятнами, и из овец не черная, краденое это у меня. Лаван сказал...: хорошо, пусть будет по твоему слову. И отделил в тот день козлов пестрых и с пятнами, и всех коз с крапинами и с пятнами, всех, на которых было несколько белого, и всех черных овец, и отдал на руки сыновьям своим; и назначил расстояние между собою и между Иаковом на три дня пути. Иаков же пас остальной мелкий скот Лаванов» (Быт. 30, 25–26, 29–36). Нам должно опять как бы вкратце представить рассказ исторический в буквальном его значении, а потом добавить и то, какой мог бы быть приличествующий ему духовный смысл.

2. Блаженный Иаков работал Лавану за двух дочерей, то есть Лию и Рахиль. Но потратив на это много времени, когда родился у него Иосиф от Рахили, с особенным отличием любимой супруги, он наконец по справедливости начал скорбеть и спешил возвратиться домой. Основание для удаления от Лавана придумал он убедительное. Если я буду, говорил он, безмездно и постоянно пасти лишь твои стада, то «когда же я буду работать для своего дома?» (Быт. 30, 30), то есть когда же в таком случае соберу достаточное для прожития моим детям? когда же и сам буду называться дому владыкой? Так говорил Иаков. Лаван же упорствовал, так как Иаков был добрый пастырь, и говорил, что он благословен от Бога «пришествием» его (Быт. 30, 27). Однако же никак не отпускал, хотя работа за дочерей уже пришла к определенному сроку. Он обещал дать ему, какое он хочет, вознаграждение. Иаков же ясно подтверждал то, что был добрым и честным, и весьма терпеливым, соглашался и с тем, что был виновником благословения Божия для него; потому что говорил: «Господь благословил тебя с приходом моим» (Быт. 30, 30). Ибо это же самое раньше говорил Лаван. Однако просил награду и обещал пасти стада Лавана; именно просил он отделить ему и поставить особо овец с крапинами, или беловатых и пепельного цвета. Когда это исполнено было, Иаков вместе с сыновьями своими отделил предназначенное ему стадо, а сам стал еще пасти Лавановы стада. Теперь необходимо сказать, какой мог бы быть у нас ясный и соответствующий духовному пониманию смысл сего.

3. Иаков представляет собою лице Самого Христа, как мы и раньше говорили; потому что Христос есть истинный запинатель. Ибо Он всецело попрал грех, и насколько умопредставляется и явился человеком, был младшим и родившимся позже тех, которые жили прежде Его, разумею святых пророков и самого Моисея. Однако он имеет права первородства и есть перворожденный вследствие того, что был Единородным между многими братиями (ср.: Рим. 8, 29). Он же есть благословляемый от Отца множеством хлеба и вина. Ему поработали "народы" и поклонились "князи"; и «проклинали» Его, проклят, «благословляющие тебя – благословенны!», соответственно благословению Исаака (Быт. 27, 29). Он же, по подобию Иакова, едва не оставив как бы отцовского дома, неба, отправился к Лавану, которого можно уподобить миру, не знавшему некогда, кто есть по природе Бог, напротив даже как бы весьма недуговавшему заблуждением многобожия, так как и Лаван был идолослужитель. И мир был свой Христу, насколько Он мыслится по естеству как Бог, Господь всяческих и Зиждитель; но он же, с другой стороны, был и не свой Ему по причине отступления и подчинения власти иного вследствие греха, так как он имел царем своим сатану. Итак, снизошло с неба Слово, как бы оставив отеческий дом. Об этом я сказал недавно. И в своем мире Он был как бы чужой. А засвидетельствует это премудрый Иоанн, говорящий: «В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал» (Ин. 1, 10). Но это, быть может, по справедливости применимо было ко временам пришествия Его. А что и до вочеловечения Своего Он был между своими, как Бог; что, неузнаваемый миром, Он однако же промышлял о нас по свойственной Ему благости и боголепной милости, это тотчас же может показать божественный Иаков на себе, как бы в прообразе. Он пас овец Лавановых, хотя совершенно не имел от него за это никакого вознаграждения; руководился он при этом одною лишь надеждою вступить в супружество с двумя дщерями его и быть отцом законных детей. Эти дщери были Лия и Рахиль. Будучи Богом по естеству, Сын был в мире (а мир представлял собою Лаван), и некоторым образом пас стада, прилагая попечение, как Бог, о том, чтобы у него было достаточное для жизни, даруя плоды от земли, посылая источники вод и речные струи, повелевая "солнцу" своему «восходить», как написано (Мф. 5, 45), ниспосылая дожди, влагая в природу человеческую врожденное благоразумие. Ибо Он есть «Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин. 1, 9). Все же это исполнял Он единственно, как я сказал, по свойственной Ему благости, не приемля как бы никакой награды за это от живущих в мире, ни славословия, ни поклонения, ни правого мнения или неложного понятия о Нем, но только то зная наперед, что будет иметь по времени двух жен, которые будут ему матерями истинных, законных чад, рождая мысленно. Какие же это жены? Первая – старейшая то есть Лия, служившая образом синагоги иудейской. Вторая же и за тою следовавшая, превожделенная, – младшая, Рахиль, то есть Церковь из язычников, которая и родила Иосифа, имя которого значит: «прибавление Божие». Ибо к израильтянам присоединилось общество язычников. Тоже имя можно понимать и иначе, именно в смысле приращения верующих по времени, достигающего до безмерного множества. Но только обрати внимание на следующее примечание, так как точность в этом весьма полезна: Лия родила прежде Рахили; а затем в известный промежуток времени родили две служанки: Валла и Зелфа. Однако Иаков пока был спокоен и еще не имел ввиду устроять свой дом. А как только Рахиль родила Иосифа, так он и стал желать устроить свой дом: "когда, – говорит, – сотворю ...себе дом?» (Быт. 30, 30.) Ибо синагога иудейская рождала подзаконных в рабство. Но Христос еще не исповедал ясно, что имеет свой дом, так как не очень приятен был Ему каменный храм, построенный Соломоном. Он даже и иудеев, очень превозносившихся этим храмом, едва не укорял, говоря: «небо – престол Мой, а земля – подножие ног Моих; где же построите вы дом для Меня, и где место покоя Моего?» (Ис. 66, 1.) Но и мысленным домом Божиим не был Израиль, так как Бог не обитал в них. Когда же Церковь из язычников родила новый и приращающийся в своем числе народ, тогда уже и Спаситель стал устроять себе свой дом. Что же это за дом? Это – мы, верующие, о которых Бог говорит и устами пророка: «вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом» (Иер. 31, 33; сн.: Евр. 10, 16). И Он обитает в нас чрез Духа, как я сказал недавно, не имев для себя обиталища в Израиле. Что бывшие прежде пришествия Христова не были причастны Духа, в том смысле, говорю, как мы и по образу нашему, это уяснит премудрый Иоанн, говорящий: «ибо еще не было на них Духа Святаго, потому что Иисус еще не был прославлен» (Ин. 7, 39). Ибо, будучи воздвигнут из мертвых и преобразуя человеческое естество по образу Божественному, Он первым святым Апостолам вдунул Его, говоря: «приимите Дух Свят» (Ин. 20, 22). Сказал также в одном месте и божественный Павел: «вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: "Авва, Отче!"» (Рим. 8, 15).

Итак, дух рабства (работы) был в Израиле; в нас же, происшедших от Рахили, то есть от Церкви из язычников, находится Дух Божий к сыноположению, делающий нас духовным домом. Ибо свободны происшедшие от Рахили, очи которой были красивы и прекрасны, тогда как очи Лии не были таковы; потому что не здравыми очами смотрела синагога иудейская. И засвидетельствует об этом премудрый Павел, говорящий: «Доныне, когда они читают Моисея, покрывало лежит на сердце их; но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается. Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода. Мы же все, – как сказал опять сам же он, – открытым лицем, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа» (2Кор. 3, 15–18). Понимаешь ли, что прекрасными очами и откровенным лицем созерцаем мы славу Господню? ибо светлы очи Рахили, как я сказал недавно. Итак, когда младшая Рахиль родила Иосифа, тогда божественный Иаков стал уже спешить возвращением домой. Лаван же сопротивлялся этому и говорил, что чрез него он благословлен чрезвычайным увеличением стада. Ибо мир очень нуждается в Боге, хотя, быть может, и не высказывает этого, но знает и признает, что все необходимое для жизни и благоденствия подается ему от Бога. Испрашивал также и награду блаженный Иаков, не желая более оставаться у него даром. А награда, согласно желанию его, состояла в овцах с крапинами и пепельного цвета. В прежние и прошедшие времена управляющий миром по свойственной Ему и боголепной благости Бог Слово, чрез Которого все и произошло (Ин. 1,3), оставил живущих в нем «ходить своими путями», как написано (Деян. 14, 16). Когда же Церковь родила постоянно все более и более приращающийся и новый народ, то есть чрез веру в Него уже получивших духовное возрождение, тогда Он стал требовать от мира, как бы некоторой награды за свое промышление о нем, людей более готовых к вере в Него, образом которых могут быть овцы пепельного цвета и с крапинами. Что это значит? Всегда в стадах овец и коз однообразные по цвету более приятны пастухам; а пестрые и с крапинами ставятся уже на втором месте и не в одинаковом положении с другими. Ибо шерсть на них не однообразна, но несколько разновидна, разноцветна и имеет цвета как бы перемешанными. Так и Христос принимает от мира не то, что в нем особенно почтенно и избранно между людьми, но то, что более кажется между ними в унижении и в не равной с другими славе. Уверит же нас в словах этих и божественный Павел, пишущий к уверовавшим в Послании: "не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных; но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное» (1Кор. 1, 26–27). Но если кто хочет точнее исследовать значение пепельного цвета с крапинами, то сей цвет может иметь и иной смысл. Те, которые во Христе, имеют как бы разноцветным благолепие в делах и словах; потому что темный и черный цвет может быть принимаем за образ и сень таинства Христова и может означать темное и неясное для многих слово о Нем. И божественный Давид сказал в одном месте книги Псалмов: «И мрак сделал покровом Своим, сению вокруг Себя мрак вод, облаков воздушных» (Пс. 17, 12). При этом он как бы неудобопостижимость догматов о Боге уподобляет скинии (селению) и называет ее тьмою (мраком) и темною водою «облаков воздушных». И Премудрость обещает некоторым в изобилии даровать способность разуметь притчи и темную речь, изречения мудрых и загадки (Сир. 39, 1–3). Итак, темный цвет гадательно указует нам на глубину и темноту догматов о Христе. А светлость и как бы ясность в делах, и благочестие представляет собою иной цвет, то есть белый. Посему и всех Владыка предуказует очищение чрез веру во Христа, говоря устами пророка: «научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. Тогда придите – и рассудим, говорит Господь. Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как волну убелю» (Ис. 1, 17–18). Итак, для Спасителя всех Христа избранными и стоящими на первом счету являются занимающие в сем мире второе место, поставленные ниже других и в славе превосходимые другими, но имеющие как бы крапины и мысленную разноцветность в отношении к глубине догматов о Боге, богатые словом, для других неясным, и весьма отличающиеся светлостью в благочестии.

Таким образом наградою Иакова были овцы и козы с крапинами. А каким образом он перехитрил Лавана и умножил до чрезвычайности полученное от него, этим мы займемся, если угодно, теперь и узнаем об этом из самих Священных Писаний. Здесь написано так: «И взял Иаков свежих прутьев тополевых, миндальных и яворовых, и вырезал на них... белые полосы, сняв кору до белизны, которая на прутьях, и положил прутья с нарезкою перед скотом в водопойных корытах, куда скот приходил пить, и где, приходя пить, зачинал пред прутьями. И зачинал скот пред прутьями, и рождался скот пестрый, и с крапинами, и с пятнами. И отделял Иаков ягнят и ставил скот лицем к пестрому и всему черному скоту Лаванову; и держал свои стада особо и не ставил их вместе со скотом Лавана. Каждый раз, когда зачинал скот крепкий, Иаков клал прутья в корытах пред глазами скота, чтобы он зачинал пред прутьями. А когда зачинал скот слабый, тогда он не клал. И доставался слабый скот Лавану, а крепкий Иакову. И сделался этот человек весьма, весьма богатым, и было у него множество мелкого скота..., и рабынь, и рабов, и верблюдов, и ослов» (Быт. 30, 37–43). Мы признаем свойственным пастушескому искусству знать, что овцы и козы всегда и во всяком случае рождают подобное тому, что видят, и что приплод их бывает одного цвета с тем, что им случится видеть во время зачатия. И это, кажется, совершается по естественным законам. Но это совершенно неизъяснимо, и для наших соображений непостижимо. Избрал же опять божественный Иаков пепеловидных и с крапинами овец и коз по Божественному видению. Ибо он говорит в одном месте Лии и Рахили: «Однажды в такое время, когда скот зачинает, я взглянул и увидел во сне, и вот козлы..., поднявшиеся на скот, пестрые с крапинами и пятнами. Ангел Божий сказал мне во сне: Иаков! Я сказал: вот я. Он сказал: возведи очи твои и посмотри: все козлы, поднявшиеся на скот..., пестрые, с крапинами и с пятнами» (Быт. 31, 10–12). Так говорит Священное Писание. Но оставив низменность буквального смысла истории, взойдем на высоту духовного смысла.

4. Жезл гадательно изображает нам опять Еммануила, Который так именуется в богодухновенном Писании. Ибо божественный Исайя говорит: «И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его» (Ис. 11, 1). К Небесному же Отцу и Богу божественный Давид от лица верующих взывал: «Твой жезл и Твой посох – они успокаивают меня» (Пс. 22, 4). Ибо мы имеем утешение во Христе и Его имеем утверждением своим, так как написано: «праведников подкрепляет Господь» (Пс. 36, 17). Итак, для нас, словесных козлов и овец, находящихся во всей вселенной и в целом мире, Христос предлагает себя как бы неким жезлом. Но жезлом не просто, а стираксовым, ореховым и яворовым (платановым). И это растение полагается во свидетельство правоты; стираксовый же есть знамение смерти. Тело умершего снабжается благовониями, а из благовоний самое приятное стиракса. «Христос умер... ради нас и погребен был..., по Писанию» (1Кор. 15, 3–4; сн.: Рим. 5, 9 и др.). Затем ореховый жезл знаменует востание и бодрствование: он производит в нас это естественным своим действием. Востал же за нас Христос; потому что не мог быть держим вратами ада и не совсем связан был узами смерти. Наконец яворовый (платановый), по-видимому, знаменует течение к высоте и к горнему, то есть вознесение Христа на небеса, так как явор есть дерево великорослое и весьма высокое. Вознесен же от Отца Сын; потому что Петр сказал о Нем: «быв вознесен десницею Божиею» (Деян. 2, 33). И Павел говорит, что Он превознесен и получил «имя выше всякого имени», а также и поклонение от всех (Флп. 2, 9–10). Если же кто хочет, то растение это может быть принято и в ином смысле. Каким образом? Усердно занимающиеся словопроизводством имен говорят, что так как лист сего дерева очень широк, то поэтому и самое дерево названо «платаном». Ибо как бы расширяемся и мы чрез веру и любовь, едва не прирастая ко Христу. Закон очень тесен, и угнетен ум идолослужителей. Так и к обществам из язычников взывал Бог устами пророка: «научитеся слышати утесняемии» (Ис. 28, 19). Коринфянам же, решившимся возвратиться к древнему заблуждению после принятия веры, Павел пишет, говоря: «Уста наши отверсты к вам, Коринфяне, сердце наше расширено. Вам не тесно в нас; но в сердцах ваших тесно. В равное возмездие, – говорю, как детям, – распространитесь и вы. Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?» (2Кор. 6, 11–15). И Псалмопевец говорит самому Еммануилу, укоряя тесноту закона: «Твоя заповедь безмерно обширна» (Пс. 118, 96). И еще: «Потеку путем заповедей Твоих, когда Ты расширишь сердце мое» (Пс. 118, 32). И к тому еще: «буду ходить свободно,... ибо повеления Твои храню» (Пс. 118, 45, 56). А что и жезл ореховый, как я недавно сказал, имеет свойство производить бодрствование, об этом говорит Бог пророку Иеремии: «что видишь ты, Иеремия? Я сказал, – говорит пророк,– вижу жезл миндального дерева. Господь сказал мне: ты верно видишь; ибо Я бодрствую над словом Моим, чтоб оно скоро исполнилось» (Иер. 1, 11–12). Итак, умопредставляемый под видом жезла, Христос как бы представляет нам Себя, как умершего, и воздвигнутого из мертвых, и на небеса вознесенного, а также и расширяющего мысленно посредством Духа сердца приемлющих Его.

Но где положил Иаков жезлы? – В поильных корытах. Под корытами поильными для словесного стада, то есть для нас, можно разуметь писание Моисея и пророческие вещания, едва не источающие нам слово свыше и от Бога. Ибо написано: «И в радости будете почерпать воду из источников спасения» (Ис. 12, 3). Там мы найдем Еммануила – жезл силы, и бывшего как бы в смерти ради нас, и «перворожденного из мертвых» (Кол. 1, 18), и возносящегося во славе, и распространяющего уверовавших, как я сказал недавно. Ибо все слово святых пророков и Моисея указует на таинство Христово. Посему и премудрый Павел сказал: «кончина закона и пророков Христос» (Рим. 10, 4; сн.: Мф. 5, 17; Лк. 24, 27). Впрочем Иаков острогал жезлы «пестрением белым, сострогал кору», и таким образом над ними овцы зачинали пестрый приплод. Ибо как бы остругивает Христос сень законную и как бы некую кору снимает с пророческих писаний, являя нам таким образом убеленным и совершенно удобозримым заключающееся в них слово, а чрез то приводит нас к духовному напеванию, даже и едва не убеждает зачинать во чреве разнообразие (пестроту) в добродетели в двояком ее виде, то есть в деле и слове. Так и Божественные пророки, олицетворяя в себе оправданных верою, ясно взывали: «страха ради Твоего, Господи, во чреве прияхом, и поболехом, и родихом дух спасения Твоего» (Ис. 26, 18). Тот же блаженный Исаия сказал и в другом месте еще особенно: «Укрепите ослабевшие руки и утвердите колени дрожащие; скажите робким душею: будьте тверды, не бойтесь; вот Бог ваш, придет отмщение, воздаяние Божие; Он придет и спасет вас» (Ис. 35, 3–4). И еще: «Вот, Господь Бог грядет с силою, и мышца Его со властью.... Как пастырь Он будет пасти стадо Свое; агнцев будет брать на руки и носить на груди Своей» (Ис. 40, 10–11). То есть духовное будет утешение для тех, которые уже болезнуют Божественным словом, как имеющие быть плодоносными, и вскоре имеют родить славу евангельского жития. Ибо это и есть плод святой и чистой души. Но составил, сказано, себе Иаков отдельные «стада ... и не ставил их вместе со скотом Лавана» (Быт. 30, 40), так как не соединимо скверное со святым и нечистое с чистым (ср.: 2Кор. 6, 14–15). Обособленными являются те, которые Христовы суть, которые отказываются от общения с мирским, свободны от всякого плотолюбия и не лишены знака в своей жизни, а напротив назнаменаны добродетелью. Ибо «доставался, – сказано, – слабый скот Лавану, а крепкий Иакову» (Быт. 30, 42).

Однако не избежал зависти со стороны других Иаков: когда сыны Лавановы увидели его разбогатевшим и благоденствующим, то очень уязвлены были завистью. Поэтому-то он и возымел намерение удалиться оттуда и возвратиться в отцовский дом. Написано же о сем так: «И сделался этот человек весьма, весьма богатым, и было у него множество мелкого скота..., и рабынь, и рабов, и верблюдов, и ослов» и лошаки. «И услышал [Иаков] слова сынов Лавановых, которые говорили: Иаков завладел всем, что было у отца нашего, и из имения отца нашего составил все богатство сие. И увидел Иаков лице Лавана, и вот, оно не таково к нему, как было вчера и третьего дня. И сказал Господь Иакову: возвратись в землю отцов твоих и на родину твою; и Я буду с тобою. И послал Иаков, и призвал Рахиль и Лию в поле, к стаду мелкого скота своего, и сказал им: я вижу лице отца вашего, что оно ко мне не таково, как было вчера и третьего дня; но Бог отца моего был со мною; вы сами знаете, что я всеми силами служил отцу вашему, а отец ваш обманывал меня и раз десять переменял награду мою» (Быт. 30, 43; Быт.31, 1–7). Затем говорит: «И отнял Бог... скот у отца вашего и дал... мне» (Быт.31, 9). Ибо истинно разбогател Господь наш Иисус Христос, до множества безмерного собирая поклонников своих в мире, которые славным даром души доброй делают исповедание рабства своего Ему, говоря: «и мы – народ паствы Его и овцы руки Его» (Пс. 94, 7). Но не могут быть покойны этим чада мира сего. Видя же как бы расхищаемым отца своего, видя наилучших из овец уходящими под руки доброго пастыря, а рождаемых от Христа, видя испещренными различными видами добродетелей, они ропщут, говоря: «Иаков завладел всем, что было у отца нашего, и из имения отца нашего составил все богатство сие» (Быт 31, 1). И отнюдь не говорят лжи. Истинно слово их. Ибо Христос собрал всех, которые в мире, к Себе, и заключив стада уверовавших во свои дворы, имеет боголепное богатство и отменную славу. Он и Сам говорил в одном случае Отцу Небесному и Богу: «И все Мое Твое, и Твое Мое; и Я прославился в них» (Ин. 17, 10). Обратим внимание также и на вознаграждение Иакова. «И было у него, – сказано, – множество мелкого скота..., и рабынь, и рабов, и верблюдов, и ослов» (Быт. 30, 43). Ты видишь, что и Христос собирает из всякого рода, согласно написанному: «подобно Царство Небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода» (Мф. 13, 47). Он приемлет раба, чтобы явить его славным похвалами свободы. Приемлет подзаконных, как священных уже и способных к жертвоприношению духовному, подразумеваемому в овце и воле, чтобы, пременив их в светлость жития евангельского, соделать еще более священными. Приемлет Он также, кроме того, и несвященный и нечистый род, под образом верблюда и осла, чтобы, омыв скверну заблуждения многобожия, чистыми и очищенными соединить их с ликами святых. Когда же подвигнуты были к зависти сыны Лавановы и сам Лаван и когда он стал обнаруживать вид угрюмого и гневного и не свободного от зависти; потому что «и ... лице ... не таково, – сказано, – как было вчера и третьего дня» (Быт. 31, 2): то Бог повелел Иакову возвратиться восвояси. Он же послал за женами своими, разумею Лию и Рахиль, и ясно сказал им о несправедливости отца их. Присовокупил также и то, что «И отнял Бог... скот у отца вашего и дал... мне. Рахиль и Лия сказали ему в ответ: есть ли еще нам доля и наследство в доме отца нашего? не за чужих ли он нас почитает? ибо он продал нас и съел даже серебро наше; посему все... богатство, которое Бог отнял у отца нашего, есть наше и детей наших; итак делай все, что Бог сказал тебе» (Быт. 31, 9, 14–16). Ибо между тем как мир печалуется на Христа и на чад Его, невестам Спасителя, то есть Церквам, подается утешение свыше и с неба, то есть от Отца. Но только это утешение подается чрез Сына, как бы передающего нам слова от Отца: «Тот, Которого послал Бог, говорит слова Божии», по слову Иоанна (Ин. 3, 34). Ибо заметь, как говорил Бог с Иаковом, а Иаков с супругами своими, разумею Лию и Рахиль.

Слово же утешения состояло в том, что им должно было подняться вместе с супругом своим из дома отца. Так и блаженный Псалмопевец в Духе говорит Церкви: «Слыши, дщерь, и смотри, и приклони ухо твое, и забудь народ твой и дом отца твоего. И возжелает Царь красоты твоей; ибо Он Господь твой, и ты поклонись Ему» (Пс. 44, 11–12). Итак, полученное по откровению от Бога Иаков передал супругам своим. В чем же состояла речь его? – В укоризне против Лавана, что он был несправедлив и лукав, и медлителен на уплату вознаграждения, которое должен был выдавать ему. И Сам Христос обвиняет мир в величайшем бесчувствии, так как он не хотел воздавать благодарности Ему как Владыке и как долг и вознаграждение за попечение Его о нем приносить дары духовные, разумею веру и любовь. Однако в Его власти все находилось, так как Бог и Отец как бы собирал все в Его сети. Ибо сказал в одном случае Ему Сын: «человекам, которых Ты дал Мне от мира; они были Твои, и Ты дал их Мне» (Ин. 17, 6). И этот смысл имело изречение: «И отнял Бог... скот у отца вашего и дал... мне» (Быт. 31, 9). Невесты же Спасителя с готовностью обещаются следовать за Ним, потому что, говорят, они как бы проданы Ему от мира. Ибо Еммануил искупил Церкви «Своею Кровию» (Деян. 20, 28), и они отчуждены от прежнего отца. Для них нет никакого основания к общению или участию с миром, из которого они и призваны были. Богатство же у них и чад их превысшее ума и слова: Он сам есть часть и наследие, слава и похвала их, и вообще Он есть для них все, что служит к светлости и благоденствию.

Между тем мир с чадами своими гневается на Христа и сгорает огнем зависти, видя Его достигшим такой славы, что всю поднебесную сделал Он подчиненною Себе и овладел всеми, которые живут на земле. А что безумие его было выше меры, выражаясь в ропоте и порицаниях, что он и преследует, и убивает, так сказать покушается с силою восставать против славы Спасителя и изобличается как враждебнейший подчиненным Ему Церквам и чадам Его, то есть обществу верующих, это для желающих знать не трудно будет видеть из сказанного вслед за вышеприведенным: ибо "встал, – сказано, – Иаков, и посадил детей своих и жен своих на верблюдов, и взял с собою весь скот свой и все богатство свое, которое приобрел, скот собственный его, который он приобрел в Месопотамии..., чтобы идти к Исааку, отцу своему, в землю Ханаанскую. И как Лаван пошел стричь скот свой, то Рахиль похитила идолов, которые были у отца ее. Иаков же похитил сердце у Лавана Арамеянина, потому что не известил его, что удаляется. И ушел со всем, что у него было; и, встав, перешел реку и направился к горе Галаад» (Быт. 31, 17–25). Затем встречается Лаван с божественным Иаковом, весьма резко обвиняет его за то, что он тайно убежал от него и едва не украл дщерей его и домашних богов. Ибо он говорит так: «Но пусть бы ты ушел, потому что ты нетерпеливо захотел быть в доме отца твоего, – зачем ты украл богов моих?» Но сказано: «Иаков не знал, что Рахиль... украла их» Лаван же, поискав богов своих, не находит их у Лии «в шатер двух рабынь» Валлы и Зелфы. Когда же и Рахиль ожидала быть обысканною от отца, то не без искусства умудрилась сказать ему следующее слово: «Рахиль же взяла идолов, и положила их под верблюжье седло и села на них.... Она же сказала отцу своему: да не прогневается господин мой, что я не могу встать пред тобою, ибо у меня обыкновенное женское. И он искал, но не нашел идолов» (Быт. 31, 30, 32–35). Итак, между тем как Лаван был уже в недоумении и вероятно оплакивал потерю своих богов, блаженный Иаков по справедливости стал обвинять его за то, что он решился понапрасну преследовать его и взводить вину на человека, совершенно ни в чем неповинного. Затем возбуждены были между ними речи о соглашении и делаемы были объяснения, клонившиеся к миру между обоими. «И отвечал..., – сказано, – дочери – мои дочери; дети – мои дети; скот – мой скот, и все, что ты видишь, это мое: могу ли я что сделать теперь с дочерями моими и с детьми их, которые рождены ими? Теперь заключим союз я и ты, и это будет свидетельством между мною и тобою.... И взял Иаков камень и поставил его памятником. И сказал Иаков родственникам своим: наберите камней. Они взяли камни, и сделали холм, и ели... там на холме. И назвал его Лаван: Иегар-Сагадуфа; а Иаков назвал его Галаадом. И сказал Лаван...: сегодня этот холм между мною и тобою свидетель. Посему и наречено ему имя: Галаад» (Быт. 31, 43–48).

5. В приведенных словах мы постарались, насколько возможно, бегло и кратко изложить буквальный смысл истории. Но необходимо выяснить и внутреннейший смысл ее. Что мир воскипел гневом на Христа, обогатившегося стадами верующих, и в бешенстве нападает на Него, для ясного указания на это никто не нуждается в длинных речах. Ибо смотри, как, по удалении Иакова, злобно преследует его Лаван вместе с сыновьями своими. И Христос как бы удаляется от мира вместе с невестами своими, то есть Церквами и, так сказать, со всем домом своим переселяется, мысленно взывая к своим: «встаньте, пойдем отсюда» (Ин. 14, 31). Образ же удаления должен быть представляем не чувственно и не в смысле телесного передвижения с места на место, потому что так мыслить или говорить было бы совершенно неразумно; но в смысле желания переходить от помышления о мирском к деланию угодного Богу. Ибо, как пишет блаженный Павел, «ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего,... которого художник и строитель Бог» (Евр. 13, 14; Евр. 11, 10). Пишет также и другой из святых Апостолов: «прошу вас, как пришельцев и странников, удаляться от плотских похотей, восстающих на душу» (1Пет. 2, 11). Даже и ходя по земле, мы будем проводить «жительство как бы на небесах» (Флп. 3, 20), стараясь жить уже не плотски, но напротив святолепно и духовно. К этому побуждает нас и Павел, пишущий в Послании: «не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12, 2). А после того как мы не будем сообразоваться миру сему, избегая мирской прелести, мы уподобимся Ему. И зная, что это так, Спаситель говорил: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15, 19). Итак, он преследует из ненависти. Но дышащего убийством и воспламеняемого неудержимым гневом обуздывает Бог, не допуская его даже и жестокими словами оскорблять праведника. Ибо говорил Бог Лавану: «берегись, не говори Иакову ни доброго, ни худого» (Быт 31, 24). Но обвинял мир, как расхищаемый, и за потерю богов своих. Похитила же их Рахиль. Впрочем, обрати внимание на самое дело. Искал Лаван богов у Лии и у двух служанок «но не нашел», сказано (Быт. 31, 33). А на них сидела Рахиль, оправдывавшаяся тем, что у нее обычное женское. Какой же смысл сего? Не делом иудейской синагоги и рожденных в рабство было истребление идолов; оно было делом младшей Рахили, то есть Церкви, считавшей бесчестием рукотворенное и едва не исполнявшей над идолами сказанное устами пророка «оклад идолов из серебра твоего и оклад истуканов из золота твоего, ты бросишь их, как нечистоту; ты скажешь им: прочь отсюда» (Ис. 30, 22). Но после того как не найдены были Лаваном боги его, он уже начинает делать соглашение с божественным Иаковом касательно мира. Ибо только уже не имея лжеименных богов, мир будет другом, даже более того, уже стал союзом мира для Христа. С другой стороны Сам Христос есть «камень избран, многоценен, краеуголен, честен, положенный во главу угла и во основание» Сиону (Ис. 28, 16; Пс. 117, 22; Мф. 21, 42); потому что "поставил, – сказано, – Иаков его (камень) в столп" (Быт. 31, 45), в прообраз Христа. Собираются в один холм и другие камни святых Апостолов, или оправданных верою и освященных в Духе, превосходно предызображая собою собрание ко Христу. Ибо о святых Апостолах пророческое слово говорило: «подобно камням в венце, они воссияют на земле» (Зах. 9, 16), так Божественные ученики обошли всю землю, пронося народам евангельскую проповедь. К оправданным же в вере премудрый Павел пишет: о «на котором и вы устрояетесь в жилище Божие Духом» Святым (Еф. 2, 22). Итак, собрание камней названо от Лавана «холмом свидетельства», а божественный Иаков возводит мысль к еще большему и несравненно высшему, то есть Христу, наименовав сделанное холмом свидетелем; потому что глава верующих есть Сам Христос. А что спасающему своих Христу Спасителю всех и выводящему их из злобы, сущей в мире, будет предстоять в служении и множество Ангелов, очевидно также исполняющих и назначенную им работу, это всякий может узнать опять и из следующего: когда Лаван уже удалялся и мирно возвращался домой, то "пошел, – сказано, – Иаков путем своим.... И встретили его Ангелы Божии. Иаков, увидев их, сказал: это ополчение Божие. И нарек имя месту тому: Маханаим» (Быт. 32, 1–2). Написано же, что «Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их» (Пс. 33, 8). И еще: «Ангелам Своим заповедает о тебе – охранять тебя на всех путях твоих» (Пс. 90, 11). Подлинно Господь наш Иисус Христос спасает всех любящих Его; чрез Него и с Ним Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Еще о Иакове

1. Достоин удивления образ жизни святых у тех, которые решились жить наилучшим образом; слава же их жительства выше всякого слова. И для желающих вести благочестивую жизнь может быть хорошим образцом тот, который разнообразно изъясняет, каким образом должно прямо устремляться к тому, что подобает и что угодно Богу. Я же полагаю, а лучше сказать, само слово богодухновенного Писания утверждает, что нам должно, правильно созерцая исход жизни святых древнейших, подражать вере их и идти по следам присущей им добродетели. Ибо странно было бы, когда бы те, которые были сведущи в искусствах царских, имели для себя наставниками в сем деле людей, прежде их живших и тщательно старались ревновать тем, кои изучили это дело в точности, а между тем мы сами, для которых и целью служит совершение добродетели, не направляли взора ума своего на то, чтобы воспроизводить в себе добрые деяния древнейших и из них избирать такие, чрез которые всякий мог бы быть особенно славен пред Богом и сам бы мог соделать ум свой сведущим в святом житии. Отнюдь не менее других добрый пример представляет нам в себе божественный Иаков, который проходил безукоризненный, сколько было возможно, и приличествующий тогдашнему времени путь жития, имея помощником и управителем пути всяческих Бога, Который иногда с пользой допускал его и до трудов (потому что без подвига никто не может приобрести себе славу в добродетели), но за то после упражнений (в добродетели) венчал его радостью и как бы некоего из сильнейших борцов удостоивал великих наград. Ибо не говори в себе: зачем не без труда дарует Бог святым радость? Это значило бы оставлять их без упражнения и тем не менее давать им награду за добродетель; лучше же сказать, делать плодом не испытанного еще направления воли их благоволение и славные и достойные удивления благодеяния к ним. А между тем, напротив, им должно было бы являться заслуживающими одобрения и на самих делах оказываться прежде сего достойными даров Божиих; а также и представлять себя как бы и для потомков примером и наглядным образцом того, что и им должно стараться быть любителями делания добра и мужественными, в той мысли, что проводящим жизнь недеятельную и предосудительную не может быть никакой награды, и что, напротив, во всяком случае последует все наилучшее для тех, которые наиболее трудолюбивы и подвиг в добрых делах предпочитают всему самому приятному в жизни. Так говорит и некто из премудрых: «Сын мой! если ты приступаешь служить Господу Богу, то приготовь душу твою к искушению: управь сердце твое и будь тверд» (Сир. 2, 1–2). Ибо «от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает», согласно написанному (Рим. 5, 4–5). Обратимся же к предположенному целию нашего слова.

2. После удаления Лавана с горы Галаадской божественный Иаков устремился на родину и хотел поспешить. Но едва только он избавился от нападения Лавана и немного воздохнул, как тотчас же подвергся еще более тяжким опасностям. Ибо, когда ему должно было, после того как он поднялся из Месопотамии и удалялся в землю Ханаанскую, идти чрез землю Сиир, в которой обитал Исав, он был очень встревожен страхом, так как не мог не знать того, насколько огорчен был им Исав из-за благословения и прав первородства. Так неужели не достойно того, чтобы узнать и даже сделать предметом удивления то, каким образом он устранял огорчение за это и обратил брата к любви и кротости? О сем написано следующее: «И послал Иаков пред собою вестников к брату своему Исаву в землю Сеир, в область Едом, и приказал им, сказав: так скажите господину моему Исаву: вот что говорит раб твой Иаков: я жил у Лавана и прожил доныне; и есть у меня волы и ослы и мелкий скот, и рабы и рабыни; и я послал известить о себе господина моего..., дабы приобрести... благоволение пред очами твоими. И возвратились вестники к Иакову и сказали: мы ходили к брату твоему Исаву; он идет навстречу тебе, и с ним четыреста человек. Иаков очень испугался и смутился; и разделил людей, бывших с ним, и скот мелкий и крупный и верблюдов на два стана. И сказал...: если Исав нападет на один стан и побьет его, то остальной стан может спастись. И сказал Иаков: Боже отца моего Авраама и Боже отца моего Исаака, Господи..., сказавший мне: возвратись в землю твою, на родину твою, и Я буду благотворить тебе! Недостоин я всех милостей и всех благодеяний, которые Ты сотворил рабу Твоему, ибо я с посохом моим перешел этот Иордан, а теперь у меня два стана. Избавь меня от руки брата моего, от руки Исава, ибо я боюсь его, чтобы он, придя, не убил меня [и] матери с детьми. Ты сказал: Я буду благотворить тебе и сделаю потомство твое, как песок морской, которого не исчислить от множества» (Быт. 32, 3–12). Понимаешь ли, с какою ласкою он подходит к брату, даже едва не льстит ему, огорченному, едва не пытается сладкоречием укротить непомерный гнев его? А между тем он был выше его вследствие того, что получил благословение отца и приобщился славе первородных, и имел Бога помощником своим. При всем том он поступил, как приличествовало святым, решившись во всяком случае сделать только согласное изречению: «Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми» (Рим. 12, 18). Ибо слово суровое, тяжкое и исполненное презрения для некоторых невыносимо. Как премудрый, Приточник написал: «Кроткий ответ отвращает гнев» (Притч. 15, 1). И обрати внимание на искусство праведника в благочестии. Он посылает вестников с просьбою о мире и с самыми нежными речами к Исаву; притом повелевает постоянно говорить: «тако глаголет раб твой Иаков» (Быт. 32, 4). А сам обращается к молитве и не престает испрашивать всегда спасавшей его помощи, подтверждая опытом прошедших времен надежду свою на получение ее и в будущем, так как говорит: «с посохом моим перешел этот Иордан, а теперь у меня два стана» (Быт. 32, 10). Он говорил как бы так: имея один лишь этот жезл я вышел из дому и перешел чрез Иордан, а теперь сделался господином многого, пользуясь твоим благоволением, Владыко. Таким образом чрез это и мы будет знать, что должны быть кроткими и мирными, и всячески стараться жить без ссоры. Ибо «рабу же Господа, – сказано, – не должно ссориться, но быть приветливым ко всем», как написано (2Тим. 2, 24). Не излишне нам пользоваться и человеческими услугами ко благу, даже, полагаю, и очень похвально это. Необходимо также искать, если это только нам бывает нужно, и попечения от Бога и помощи свыше, «не высокомудрствуйте» (Рим. 12, 16), а напротив принимая во внимание написанное: «Сколько ты велик, столько смиряйся, и найдешь благодать у Господа» (Сир. 3, 18; сн.: Флп. 2, 3). Ты мысля и действуя, мы приобретем от мира благо и зверски поступающих с нами обратим к кротости. Сказано: «и звери полевые в мире с тобою» (Иов 5, 23). Так поступил Иаков. Он не только словами мягкими и ласковыми смягчает брата, и делает его общником своего имущества, посылает ему подарки, отделяя ему самую значительную часть, овец и волов, коз и ослов, верблюдов и тельцов. Ибо мир лучше богатств, и приобретение привременного должно считать менее важным, нежели любовь к брату. Но божественный Иаков боялся, как я сказал, брата своего Исава и как будто бы только что испытавший последствия гнева его, был в унынии. А тот, поборов прежнюю зависть, обнял Иакова и со слезами лобызал его, уступив законам природы, располагавшим его к любви. Ибо написано: «И побежал Исав к нему навстречу и обнял его, и пал на шею его и целовал его, и плакали» (Быт. 33, 4). И это все суть дела кротости, плод смиренного и не любящего превозноситься духа, дар благорасположения Божия к любящим Его, так как Бог смягчает суровое, уравнивает шероховатое и наполняет благодушием сердца тех, которые стараются прилепляться к Нему. Но я думаю, что нам должно повествование сие обратить к созерцанию духовному. И теперь скажем об этом, возвратившись назад и восходя к началу всего слова. Ибо тогда таинство Христово ясно будет для желающих узнать полезное.

3. Боясь, как всего вероятнее, брата, замышлявшего убить его и зверски относившегося к нему, божественный Иаков решился удалиться в Харран и к Лавану. Одобрял это его удаление и отец его, то есть Исаак. Ибо казалось, что таким образом можно будет отклонить нападение человека, считавшего себя оскорбленным. Прибыв к Лавану, он женился на дщерях этого человека, разумею Лию и Рахиль, имел от них детей, приобрел стада скота, а кроме того еще и другое имущество. Когда же достиг до такой степени благосостояния, то вознамерился иметь собственный дом, поднялся из Харрана и из дома Лаванова, вместе с приобретенным имуществом, с женами и детьми. Когда же Лаван стал преследовать его, то хотя и делал ему укоризны, однако все дело окончилось миром, и союз любви утвердил Христос. Ибо камень поставлен был в столп в прообраз Его. Затем, когда и Лаван наконец удалился домой от него, он заключил мир и с самим тем, который издавна замышлял против него убийство и зверски относился к нему, то есть с Исавом. Они облобызали друг друга, как бы похоронив прежнее нерасположение в союзе взаимной любви. В этом заключается весь рассказ исторический. Но припомним, что Иаков, как мы говорили, представляя собою лице Самого Христа, иногда представляет и лице оправданных верою; Исав же, как мы утверждали, изображал собою обрезанный и подзаконный народ. Но, что особенно важно, и сам Владыка всех Бог говорил Ревекке, когда она еще носила во утробе двух младенцев: «два различных народа произойдут из утробы твоей; один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшему» (Быт. 25, 23). Это и совершилось чрез Христа. Ибо первые по времени израильтяне, наименованные поэтому и первородными, стали позади и поставлены как бы за спиною верующих во Христе, которые унаследовали и славу первородства, ради Перворожденного между ними, хотя Он есть и Единородный, Которому они соделались и «сообразными» (Рим. 8, 29), имея чрез Духа возрождение к нетлению и освящению. Так воспламененный завистью Исав, то есть Израиль, преследовал Иакова, то есть Христа. В этом случае слово наше, всегда наблюдающее более приличное, безразлично относит Иакова то ко Христу, а то к новому и верующему народу. Преследуемый же некоторым образом и против воли Христос удалился в страну язычников, ясно воскликнув: «Я оставил дом Мой; покинул удел Мой; самое любезное для души Моей отдал в руки врагов его. Удел Мой сделался для Меня как лев в лесу; возвысил на Меня голос свой: за то Я возненавидел его» (Иер. 12, 7–8). Но и бывшим в саду по Воскресении Его из мертвых женам, по благости и человеколюбию своему, Он явил Себя, говоря: «пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня» (Мф. 28, 10). Прибыв таким образом в Галилею, как и божественный Иаков в Харран, Он пас овец Лавана, то есть мира, служившего твари и заблуждавшегося, как и Лаван. Быв там, как жених, Он мысленно ввел в дом свой деву чистую, Церковь из язычников, то есть Рахиль, вместе с нею вводя и уже прежде того сопряженную с Ним чрез закон синагогу иудейскую, образом которой была Лия. Ибо «спасется останок» Израиля, по слову пророка (Ис. 10, 22; сн.: Рим. 9, 27), хотя и не все множество почтило благодать чрез веру во Христа. Явившись женихом у язычников, возродив благодатию весьма многих к сыноположению в Духе и собрав поистине неисчислимое стадо словесных овец, Христос был гоним от мира. Ибо вели борьбу с славою Христовою некоторые из тех, которые в мире имеют высшие почести и непреоборимое могущество. Но и их умилостивила Божественная благодать. И мир заключил мир со Христом, как Лаван с Иаковом.

В последние же времена Господь наш Иисус Христос примирит с Собою и самого древнего гонителя своего Израиля, как Иаков Исава лобызал по возвращении из Харрана. Что по времени и сам Израиль принят будет в любовь, которая во Христе, чрез веру, в этом мы отнюдь не можем усомниться, доверяя словам богодухновенного Писания. Ибо сказал чрез одного из пророков Владыка всяческих: «Ибо долгое время сыны Израилевы будут оставаться без царя и без князя и без жертвы, без жертвенника, без ефода и терафима. После того обратятся сыны Израилевы и взыщут Господа Бога своего и Давида, царя своего, и будут благоговеть пред Господом и благостью Его в последние дни» (Ос. 3, 4–5). Пока Спаситель всех нас Христос еще собирает уверовавших из язычников, в это время Израиль является как бы оставленным в одиночестве, не имея закона распорядителем дел своих и не принося на Божественный жертвенник того, что установлено законом, но как бы ожидая Христа, имевшего возвратиться от призвания язычников для того, чтобы наконец и он был введен в дом Его чрез веру и приведен был к союзу с другими по закону любви. Обрати внимание на то, что радуясь о рождении чад и о многих стадах скота, возвращается из Харрана Иаков и таким образом приемлет наконец в любовь самого Исава. Так обратится по времени вслед за призванием язычников и Израиль, и подивится самому богатству во Христе; потому что легко возможно желающим и это самое видеть из совершившегося по истории. Послал Иаков Исаву подарки, обращая его к любви даже самым великолепием даров. Вместе с тем послал он и вестников, имевших передать ему слова мира. А что непременно будет, и в непродолжительное время, то, что будет служить их обращению к любви, это по времени также сделает ясным Христос. Ибо он говорил некогда иудеям устами пророка: И «Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я, придя, не поразил земли проклятием» (Мал. 4, 5–6). Он, пришедши, обратит, как мне кажется, трудно управляемого Израиля, отвлечет его от давнего гнева и соделает его другом и человеком мирным в отношении ко Христу, едва не показывая на вид дары щедрости своей, то есть надежду верующих. Ибо уже не в великую даль времен будет простираться исполнение обетовании тогдашним верующим, но близок будет дар и под руками будет благодать, так как тотчас же упразднен будет сын греха и снидет с неба со святыми Ангелами Спаситель всех нас Христос, чрез Которого и с Которым Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Еще о Иакове

1. Чрез грех естество человеческое впало в смерть. Когда же оно совсем удалилось от средств ко спасению, то созданный по образу Божию человек едва не стал военнопленным и был обременен тяжким игом рабства. Ибо он, даже помимо воли, подставлял выю свою преобладавшему тогда сатане, который, по весьма великой надменности своей (так как дух лукавый непомерно горд) в отношении ко всем, так сказать, дерзко взывал ко всем живущим на земле, говоря: «и рука моя захватила богатство народов, как гнезда; и как забирают оставленные в них яйца, так забрал я всю землю, и никто не пошевелил крылом, и не открыл рта» (Ис. 10, 14). Он царствовал с насилием, как я сказал, и наименован богом века сего (2Кор. 4, 4), потому что поклонялся ему мир и служил «твари вместо Творца» (Рим. 1, 25). Когда же Бог умилостивился над доведенными до такой степени несчастия, то обетовал послать нам Сына с небеси, Который возвел естество человеческое опять в первоначальное состояние. «Кто во Христе, тот новая тварь» по Писаниям (2Кор. 5, 17; Гал. 6, 15). Передававшими же нам благие речи были блаженные пророки, «которые предсказывали о назначенной вам благодати, исследывая, на которое и на какое время указывал сущий в них Дух Христов, когда Он предвозвещал Христовы страдания и последующую за ними славу. Им открыто было, что не им самим, а нам служило». Так пишет ученик Спасителя (1Пет. 1, 10–12). И много было у них речей о вочеловечении Спасителя нашего и о том, что по времени придет Искупитель. Но для лучшего вразумления читателей нисколько не будет вреда привести немного из этого многого. Даже прилично будет сделать это в видах обличения народа Иудейского, как то можно будет видеть из самих обстоятельств дела. Ибо хотя им можно было бы из пророческих речей умозаключать о пришествии Спасителя, даже, более того, из самой сени законной они могли бы понять сие, они несчастные однако же упорно противились Божественным откровениям и Самому Христу, или, как сказал нам и премудрый Павел: «ожесточение произошло в Израиле отчасти» (Рим. 11, 25), так что «они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют», как сказал и сам Спаситель (Мф. 13, 13). Так сказал, или лучше ввел в своих Писаниях ясно говорящим нам самого Еммануила и божественный Исайя: «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедывать пленным освобождение и узникам открытие темницы, проповедывать лето Господне благоприятное и день мщения Бога нашего» (Ис. 61, 1–2). Таковы были славные дела пришествия Его. Осия же с другой стороны сказал о Нем: «И соберутся сыны Иудины и сыны Израилевы вместе, и поставят себе одну главу, и выйдут из земли переселения; ибо велик день Изрееля!» (Ос. 1, 11). Ибо самая большая часть вождей, которые были по временам у иудеев, убеждали подчиненный им народ чтить Бога всяческих одними лишь устами и учили учениям и заповедям человеческим. Но едина против всех и над всеми поставлена власть – Христос, и мы взошли от земли, то есть научились мыслить вышнее; потому что поистине «велик день Изрееля», то есть семени Божия или Сына. О дне сем напоминал нам и божественный Давид, говоря: «Сей день сотворил Господь: возрадуемся и возвеселимся в оный!» (Пс. 117, 24). И к тому еще премудрый Павел говорит нам: «теперь время благоприятное, вот, теперь день спасения» (2Кор. 6, 2), то есть день, в который мы и спасены, так как Христос призывал к сему. Так и премудрый ученик Его сказал: «нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4, 12). Узнай также, что ясно говорит и Иеремия: «Вот, наступают дни, говорит Господь, и восставлю Давиду Отрасль праведную, и воцарится Царь, и будет поступать мудро, и будет производить суд и правду на земле. Во дни Его Иуда спасется и Израиль будет жить безопасно; и вот имя Его, которым будут называть Его: "Господь оправдание наше!"» между пророками (Иер. 23, 5–6). Ибо царствует над нами праведный Царь Христос, творит суд и правду, избавив обольщенных от грехов и осудив врага творившего над нами насилие сатаны. Имя же ему: Иоседек, то есть «правда Божия»; потому что мы оправданы в Нем, и притом «Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по великой Своей милости» (Тит. 3, 5). Посему и говорит Бог и Отец: «близко спасение Мое и откровение правды Моей» (Ис. 56, 1). Милостью и правдою от Бога и Отца соделался для нас Христос, Которого сим самым именем называл и светлый лик святых. Так блаженный Самуил, славнейший из пророков, обращал речь к израильтянам, говоря: «я же ходил пред вами от юности моей и до сего дня; вот я; свидетельствуйте на меня пред Господом и пред помазанником Его» (1Цар. 12, 2–3). И еще: «свидетель на вас Господь, и свидетель помазанник Его в сей день, что вы не нашли ничего за мною» (1Цар. 12, 5). Но еще яснее блаженный Давид едва не обвиняет неразумие иудеев, их необузданную дерзость против Христа, суетность в намерениях и ребячество в помыслах, говоря: «Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его» (Пс. 2, 1–2). Ибо подлинно тщетны замыслы невежества иудеев против Христа; потому что не умирает Жизнь, и не может быть удерживаем во вратах адовых Тот, Кто и самим духам преисподней сказал: «"выходите ", и тем, которые во тьме: "покажитесь"» (Ис. 49, 9). Оплакивает и пророк Иеремия Иерусалим, как город нечестивый, как Господоубийцу, как скверный и неблагодарный город. Именно он так говорил: «Дух лица нашего помазанный Господь ят бысть в растлениих их: о немже рехом, в сени его поживем в языцех» (Плач. 4, 20). Ибо между тем как им должно было бы избрать благодать чрез веру, как путь спасительный, они изобличаемы были как богоборцы. Итак, Содетель бытия всяческих, единородное Слово Божие, допустив себя до истощания, помазан был от Отца и соделался подобен нам. А цель истощания та, чтобы спасти живущих на земле. Так и пророк Софония благовествовал, говоря: «Ликуй, дщерь Сиона! торжествуй, Израиль! веселись и радуйся от всего сердца, дщерь Иерусалима! Отменил Господь приговор над тобою, прогнал врага твоего! Господь, царь Израилев, посреди тебя: уже более не увидишь зла» (Соф. 3, 14–15). Имя же ему: Иоседек, то есть «правда Божия»; потому что мы оправданы в Нем, и притом «не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости» (Тит. 3, 5). Посему и говорит Бог и Отец: «близко спасение Мое и откровение правды Моей» (Ис. 56, 1). Милостью и правдою от Бога и Отца соделался для нас Христос, Которого сим самым именем называл и светлый лик святых. Так блаженный Самуил, славнейший из пророков, обращал речь к израильтянам говоря: «я же ходил пред вами от юности моей и до сего дня; вот я; свидетельствуйте на меня пред Господом и пред помазанником Его» (1Цар. 12, 2–3). И еще: «свидетель на вас Господь, и свидетель помазанник Его в сей день, что вы не нашли ничего за мною» (1Цар. 12, 5). Но еще яснее блаженный Давид едва не обвиняет неразумие иудеев, их необузданную дерзость против Христа, суетность в намерениях и ребячество в помыслах, говоря: «Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное? Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его» (Пс. 2, 1–2). Ибо подлинно тщетны замыслы невежества иудеев против Христа; потому что не умирает Жизнь, и не может быть удерживаем во вратах адовых Тот, Кто и самим духам преисподней сказал: «"выходите ", и тем, которые во тьме: "покажитесь"» (Ис. 49, 9). Оплакивает и пророк Иеремия Иерусалим, как город нечестивый, как Господоубийцу, как скверный и неблагодарный город. Именно он так говорил: «Дыхание жизни нашей, помазанник Господень пойман в ямы их, тот, о котором мы говорили: "под тенью его будем жить среди народов"» (Плач. 4, 20). Ибо между тем как им должно было бы избрать благодать чрез веру, как путь спасительный, они изобличаемы были как богоборцы. Итак, Содетель бытия всяческих, единородное Слово Божие, допустив себя до истощания, помазан был от Отца и соделался подобен нам. А цель истощания та, чтобы спасти живущих на земле. Так и пророк Софония благовествовал, говоря: «Ликуй, дщерь Сиона! торжествуй, Израиль! веселись и радуйся от всего сердца, дщерь Иерусалима! Отменил Господь приговор над тобою, прогнал врага твоего! Господь, царь Израилев, посреди тебя: уже более не увидишь зла» (Соф. 3, 14–15). Непокорные же и жестокие, доходившие до всякого рода дерзости, наносили Ему всевозможные оскорбления, легко делая и еще легче замышляя все самое гнусное. Поэтому они и понесли наказание за свои прегрешения. Злодеи подверглись злой участи; впрочем не совсем, потому что помилованы, и спасен из них "остаток", по слову пророка (Ис. 10, 22; сн.: Рим. 9, 27).

2. Что это совершится таким образом по времени, тому научаем был божественный Иаков, так как Бог прекрасно изображал это дело. А как именно изображал Бог, это я скажу, по необходимости предлагая слова из Священных Писаний. Написано же так: «И встал в ту ночь, и, взяв двух жен своих и двух рабынь своих, и одиннадцать сынов своих, перешел через Иавок вброд; и, взяв их, перевел через поток, и перевел все, что у него было. И остался Иаков один. И боролся Некто с ним до появления зари; и, увидев, что не одолевает его, коснулся состава бедра его и повредил состав бедра у Иакова, когда он боролся с Ним. И сказал...: отпусти Меня, ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу Тебя, пока не благословишь меня. И сказал: как имя твое? Он сказал: Иаков. И сказал...: отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь. Спросил и Иаков, говоря: скажи... имя Твое. И Он сказал: на что ты спрашиваешь о имени Моем?... И благословил его там. И нарек Иаков имя месту тому: Пенуэл; ибо, говорил он, я видел Бога лицем к лицу, и сохранилась душа моя. И взошло солнце, когда он проходил Пенуэл; и хромал он на бедро свое» (Быт. 32, 22–31). Перевел божественный Иаков чрез Иавок, или поток все свое, а сам остался один. Неужели дело это не достойно того, чтобы узнать его? Так рассмотрим же теперь причину его. Самый порядок сей речи приведет нас к Духовным умозрениям.

3. Исав обитал в Едоме и Сиире, обладал этой землею и властвовал над странами, которые не были подвластны Иакову. Когда же, при удалении из Месопотамии и из дома Лаванова и при поспешном возвращении в отеческую землю, Иакову предстояла неизбежная надобность совершать путь чрез Едом, то он весьма предусмотрительно заключил с братом мир, приказал, чтобы наперед пошли к нему вестники вместе с блестящими подарками и предвозвестили, что и сам он придет чтобы видеться с ним и с любовью приветствовать его, и дарами, и словами старался смягчить того, который давно замышлял убить его и зверски относился к нему. А когда посланные наперед возвратились, говоря: «мы ходили к брату твоему Исаву; он идет навстречу тебе, и с ним четыреста человек. Иаков очень испугался и смутился» (Быт. 32, 6–7); потому что не мог знать ясно, каким он встретит его, другом ли и мирным человеком, или же нисколько не изменившим своей обычной дерзости и все еще желавшим питать в себе завистливое чувство к нему. Поэтому "перевел Иаков «что у него было. И остался ... один» (Быт. 32, 23–24), соображая, думаю, во всяком случае то, что если бы он оказался милостивым и кротким, то без труда можно было бы явиться к нему и беседовать с ним, переведши снова и жен и детей, а если бы он пришел жестоким и все еще ищущим ссоры, не покидающим мысли об убийстве, то пощадил бы по крайней мере детей и смиловался над слезами жен и, захватив лишь его одного, над ним исполнил бы ярость свою, дабы смерть лишь его одного послужила к удовлетворению его за причиненное оскорбление. Но что, с помощью Божиею, с ним случилось то, чего он и не ожидал, об этом мы уже прежде сказали. Они облобызали друг друга (Быт. 33, 4). От случившегося он научен был силе таинства. Как, или каким образом, я и об этом скажу.

Он перевел все свое чрез поток. Когда же остался один, то боролся «с ним человек даже до утра» (Быт. 32, 24). Мы утверждаем, что боровшийся святой Ангел был образом Христа, сделавшегося подобным нам по человечеству. А так как сам Иаков не перешел вместе с другими поток, или Иавок, что значит «борьба», то и произошла между ними кажущаяся борьба. Какое же можно умопредставлять основание сего, или какой внутреннейший смысл? С переходящими Иордан, образом которого служит Иавок, Христос не борется и не ставит в положение неприятелей или противоборствующих тех, которые чтут таинства Его. Напротив, Он спасает их и как победителей мира (в борьбе мысленной, разумею), увенчивает и украшает высшими почестями. Имя же реке есть борьба. Ибо «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» (Мф. 11, 12). И очень «тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Мф. 7, 14). Итак, что имевшие произойти от Иакова по времени не имели перейти Иордан, то есть чрез благодать святого Крещения, и даже имели нечестиво презирать ею, а также наконец самого Еммануила иметь противоборствующим себе это ясно из совершившегося. Ибо, что не оказывающие чести вере всячески и непременно будут почитаемы за противников, в этом убедит нас сам Спаситель, говорящий: «Кто не со Мною, тот против Меня» (Лк. 11, 23). Но с Ним суть только уверовавшие. А что истинно и обратное сему, в том кто может усомниться? Впрочем "боролся..., сказано Иаков, с ним до появления зари; и, увидев, что не одолевает его» (Быт. 32, 24–25). Слышишь ли, что борьба происходила ночью? Падая же и побеждаемый, он изобличаем был в том, что искал недостижимого, решившись богоборствовать и одолеть всемогущего Бога. В этом смысле, я думаю, и божественный Давид, бряцая в гусли, говорил об израильтянах, что они ужасное нечто замышляли против своей собственной головы, чтобы не говорить мне – против Христа: «составили замыслы, но не могли [выполнить их]» (Пс. 20, 12).

Итак, боролся Израиль со Христом, будучи во тьме, то есть не имея ни Божественного света в уме, ни светлого дня, ни зари мысленно восходящей в сердцах верующих. Ибо он пребыл неверным и, как говорит пророк: «ждем света, и вот тьма, – озарения, и ходим во мраке» (Ис. 59, 9). Но божественный Павел к оправданным в вере и получившим просвещение чрез Духа пишет, говоря: «все вы – сыны света и сыны дня: мы – не сыны ночи, ни тьмы» (1Сол. 5, 5). А что они были выше невежества иудеев и прогнали приличествовавшую последним тьму, на это он указал, прибавив: «Ночь прошла, а день приблизился: итак отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света. Как днем, будем вести себя благочинно» (Рим. 13, 12–13). Итак, уверовавшие ходят во дни, а неверные как бы в нощи и во тьме борются со Христом. Это сделали происшедшие от Иакова, но только были побеждены, и не могут ходить прямо. Ибо "коснулся, – сказано, – боровшийся с Иаковом человек состава бедра его и повредил состав бедра у Иакова, когда он боролся с Ним» (Быт. 32, 25). А что мы можем узнать отсюда, о том теперь скажем. Стегно в богодухновенном Писании по большей части означает части тела, служащие к рождению детей как наконец и самое рождение их. Ибо около стегна у всех лежат детородные члены. Так и блаженный Авраам, когда посылал ближнего слугу своего в Месопотамию с целью взять Исааку жену, то велел ему клясться, так говоря: «положи руку твою под стегно мое» (Быт. 24, 2), то есть клянись Богом и теми, которые произойдут от меня и родом господина твоего. Таким образом стегно означает происходящих от стегн. Повредил, сказано, стегно Иакова. Ибо начали хромать происшедшие от стегн его, то есть израильтяне. И свидетель сего есть сам Спаситель, так говорящий устами Давида: «сынове чуждии солгаша Ми: сынове чуждии обетшаша, и охромоша от стезь своих» (Пс. 17, 45–46). А что Израиль потерпел хромоту мысленную, об этом знал и премудрый Павел. И он пишет так: «Итак укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колени и ходите прямо ногами вашими, дабы хромлющее не совратилось, а лучше исправилось» (Евр. 12, 12–13). Исцеление же сей хромоты не иначе может произойти, как только чрез одну веру во Христа и любовь. Не принявшие же веры пребывают в хромоте и в совращении болезни, по слову блаженного Павла (Евр. 12, 12–13). Таким образом случившаяся с Иаковом во время его борьбы болезнь стегна служит прообразом мысленной хромоты Израиля. Но что мы не солгали бы, утверждая и говоря, что с имеющими ум, в нощи и во тьме находящийся, вступает в препирательство некоторым образом и борется Христос, производя в них духовную хромоту, это всякий может легко узнать и из следующего. Ибо так сказал Иакову боровшийся с ним человек: «отпусти Меня, ибо взошла заря» (Быт. 32, 26). Понимаешь ли, как не выносит борьбы при свете дня? потому что не борется с находящимися во свете, которым, как достигшим до такой светлости, прилично было бы наконец говорить: «Боже, Боже мой, к Тебе утреннюю» (Пс. 62, 2). И к тому еще следующее: «рано услышь голос мой, – рано предстану пред Тобою, и буду ожидать» (Пс. 5, 4). Ибо только тогда, когда взойдет в уме нашем Свет Правды, то есть Христос, и когда в сердца наши ниспошлет Он мысленное сияние, мы представимся Ему светлыми посредством честности во всем и явим себя достойными призрения свыше; потому что «очи Господни, – сказано, – на праведныя» (Пс. 33, 16). Итак, когда взошло утро, Он оканчивает борьбу. Смотри же, как предусмотрительно и весьма искусно научает Иакова держаться того, чего он хотел избежать, и с любовью заботиться о прибавлении необходимого к его спасению. Ибо вполне победив и будучи в силах уйти, если бы побеждаемый даже и не отпускал Его, однако же дав ему власть, если хочет, и не отпускать, Он говорит "пусти Мя" (Быт. 32, 26).

Подобным сему мы найдем мудро и предусмотрительно сказанное от Бога Моисею. Он решил в совете своем наказать безумствовавший народ Израильский предавшийся идолослужению в пустыне (он сделал себе тельца). Но как бы дозволив блаженному Моисею воспрепятствовать, если хочет, гневу Его, и сотворить мольбы за согрешивших, Он говорит: «И сказал мне Господь: ...вижу Я народ сей, вот он народ жестоковыйный; не удерживай Меня, и Я истреблю их, и изглажу имя их из поднебесной, а от тебя произведу народ, который будет сильнее и многочисленнее их» (Втор. 9, 13–14; сн.: Втор. 32, 9–10; Втор. 33, 5). Когда же Моисей понял домостроительство Божией благости, то приступил к тому, чтобы воспрепятствовать гневу Божию, и сказал: «прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал» (Исх. 32, 32). Подобным же образом и Иакову от Боровшегося с ним сказано: "пусти Мя". Он же, вскоре уразумев, кто есть Боровшийся, и поняв все дело, стал весьма противиться, и сказал: «не отпущу Тебя, пока не благословишь меня» (Быт. 32, 26). И он был благословен, и способ благословения состоял в изменении прежнего имени на другое; потому что «отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль» (Быт. 32, 28). Имя Иаков значит «запинатель», то есть деятельный и ревностный к тому, чтобы быть в состоянии совершать надлежащее; а имя Израиль означает ум «видящий Бога». Какой смысл сего, об этом мы скажем теперь, повторив вкратце повествование.

4. Иаков, будучи в борьбе и побежденный, и во тьме потерпев онемение, именно в бедре (стегне) наконец удерживает Боровшегося как бы мирно, когда воссиял свет и уже было утро, как бы силою выпрашивает у Него благословение, и благословляется; потому что переименовывается в Израиля. Ибо Израиль, противоборствуя Еммануилу, как неверный и непослушный, впрочем как бы в неведении и во тьме, то есть невежества, так как подвергся ослеплению, едва лишь тогда познал, когда и в его уме воссиял свет Божественный. Вместе с тем он получил благословение от Христа, хотя и не весь, но только в некоторой части уверовавших; потому что у Израиля «по избранию благодати, сохранился остаток» (Рим. 11, 5), и не малое число иудеев уверовало. И прежде других Божественные ученики, которые некогда представляли собою Иакова, обладая силою закона и как бы запиная, дыша яростью и более всего отказываясь оскорблять Бога. Ибо они были безупречны в отношении к правде законной. А потом они стали и Израилем, то есть наконец обратились в ум, видящий Бога; потому что знать о Христе, Кто Он, откуда, каким образом соделался подобен нам и какой у Него был способ домостроительства с плотью – это, я полагаю, значит воспринять в ум свет истинного Богосозерцания. А что познание о Боге выше, предпочтительнее и несравненно превосходнее жития по закону, в этом убедит нас сам Он, говоря чрез одного из пророков: «Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений» (Ос. 6, 6). И Павел, хотя был по правде законней славен и непорочен, однако все это считал «тщетою ради превосходства познания Христа» (Флп. 3, 8). А что безукоризненное познание о Христе превосходнее и светлости в делах, это уяснит нам опять Павел, пишущий к Тимофею и увещевающий его упражняться в благочестии: «ибо телесное упражнение мало полезно, а благочестие на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей» (1Тим. 4, 8). Как сам Спаситель сказал Небесному Отцу: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3). Таким образом, если бы кто был и Иаков, то есть мог бы запинать, и прекрасно и мужественно избегать всего, что способно разрушать и склонять ко греху, то и он чрез Христа достигает святолепного разумения. Но он назван будет и Израилем, то есть «видящим Бога». Тогда-то и только тогда он будет силен бороться с людьми, когда осилит в борьбе с Богом. Ибо познание Бога и восприятие познания о Нем не может быть делом того, кто недугует бессилием, хотя бы он видел и «зерцалом и в гадании» (1Кор. 13, 12). Таковое познание может быть делом только того, который достиг уже такой степени силы, что никакого не придает значения плотскому и мирскому, но способен как бы просто и неукротимо стремиться духом к тому, что угодно Богу. Только он будет силен между людьми и осилит в борьбу с Богом. Итак, благословен был божественный Иаков, но он неотступно просил Боровшегося, говоря: «скажи... имя Твое. И Он сказал: на что ты спрашиваешь о имени Моем?» (Быт. 32, 29.) Бог не объявляет имени Своего, показывая и чрез сие то, что Он есть по естеству Своему. Имя, быть может, не имеет никакого значения для Бога, как оно имеет значение для человека. Впрочем, на основании естественных свойств Своих, Он именуется различно, именно как "свет" (1Ин.1,5; Ин.1,7; Ин.12, 46 и др.), и "жизнь" (Ин. 14,6), и "сила" (1Кор.1,24), и "истина" (Ин. 14, 6), «единородный» (Ин. 1, 14, 18 и др.), и «сияние славы и образ ипостаси» (Евр. 1,3), милость и «премудрость,... и правда... и избавление» (1Кор. 1, 30, 24). Уразумев же опять, что Он есть Бог, Которому собственно не может принадлежать никакого имени, блаженный «И нарек Иаков имя месту тому: Пенуэл; ибо, говорил он, я видел Бога лицем к лицу, и сохранилась душа моя» (Быт. 32, 30).

Итак, замечай, как он стал Израилем, то есть «видящим Бога». Между тем, как боролся с ним человек, он говорит однако же, что видел Бога лицем к лицу и что спаслась душа его. Ибо познание о Христе есть дело спасительное. Так Слово и с плотию есть Бог; потому что патриарх Иаков говорит, что видел Бога лицем к лицу. Когда же воссияло солнце, "проходил, – сказано, – вид Божий: «и хромал он на бедро свое» (Быт. 32, 31); потому что, как я уже сказал, с просвещением иудеев престала борьба. Исчез и вид Божий, то есть восшел на небеса Христос. Но не избавился от хромоты Израиль, потому что спасен не весь; а напротив, как бы страдает по причине неверующих тем, что не совсем прямо ходит. Итак, он переименован в Израиля, и запинатель обращен в ум, видящий Бога. А что еще после сего? «А Иаков двинулся в Сокхоф, и построил себе дом, и для скота своего сделал шалаши. От сего он нарек имя месту: Сокхоф» (Быт. 33, 17). Слышишь ли, как обитал он в кущах. И это может быть ясным знамением перехода разума в Израиле к лучшему; потому что уже устроив кущи, начал он обитать в них. Ибо драгоценным пред очами Бога плодом ума Уже видящего и удостоенного Богосозерцания, преспеянием к лучшему воспитанного и восходящего к совершенству может быть то, чтобы никакого значения уже не придавать вещам мирским, а напротив жизнь в теле считать пресельничеством. Именно таковый ум есть святолепный и есть точный указатель жития избранного и возвышенного. Послушай же блаженного Давида, достигшего уже такой степени превосходства и воспевающего: «ослаби ми,... яко преселъник аз есм на земле и пришлец, якоже вси отцы мои» (Пс. 38, 14, 13). Пишет также и Павел к достигшим в «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф. 4, 13): «ибо не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего,... которого художник и строитель Бог» (Евр. 13, 14; Евр. 11, 10). Итак, то самое, что божественный Иаков или Израиль пожелал обитать в кущах, может быть для всякого из благомыслящих ясным знамением того, чтобы восперяющие уже взоры свои к Богу и имеющие просветленный ум считали предметы мира сего за пресельничество.

Затем Иаков переходит «в город Сихем, который в земле Ханаанской» (Быт. 33, 18), где праведник опять упражняется в борьбе, потерпев оскорбление относительно дщери своей Дины. Она, как отроковица и девица, к тому же привлекательная, вышла из кущи отца своего с целью взглянуть на дщерей жителей той страны. Женский пол всегда жадно стремится к сообществу с сверстницами. Так отроковица вышла, а сын Емморов Сихем совершил над нею гнусное насилие. Он лишил ее девической невинности и, объятый необузданною похотью, желал сделать девицу своею сожительницею. Тогда Симеон и Левий, братья отроковицы, воспылали гневом, считая невыносимым оскорбление сие, и замыслили совершить нечто ужасное в отмщение оскорбителям. Они убеждают жителей сикимских принять унаследованное ими от отцов и узаконенное обрезание. А между тем убивают их без всякой жалости и милосердия (Быт. 34, 1–29). Но божественный Иаков весьма негодовал на сие и укорял их, говоря: «вы возмутили меня, сделав меня ненавистным для... жителей сей земли» (Быт. 34, 30). Ибо последствия гнева их не соразмерены были с виною оскорбителей, и не как воспитанные праведным отцом замыслили они нечто совсем извращенное. Они разграбили и убили тех, которые решились было мыслить с ними одинаково и оказали им доверие. Итак, какую отсюда мы можем извлечь пользу? Богодуховенное Писание отнюдь не содержит в себе пустословия. Скажем же о сем, как можем.

5. Мы рождены рождением духовным и чрез Христа сопричислены к чадам Божиим. Таким образом, если бы случилось, что душа, уже возрожденная чрез святое крещение и соделавшаяся дщерию Божиею, была повреждена чем-либо обычно наносящим вред или была увлечена к тому, чтобы избрать помышление о плотском, или же к помыслам нелепым, извращающим истинные понятия о Боге (а таковы суть поистине мнения нечестивых еретиков): то братия оскорбленной по вере, имеют ли они чин священнический, как и Левий, или же представляют собою Симеона, то есть находящиеся в положении подданных (так как имя Симеон значит «послушание»), негодовать пусть негодуют на тех, которые обижают близких им по вере, но до пролития крови пусть не доходят и не домогаются жестокого отмщения нанесшим им вред. Иначе и они услышат Христа, говорящего им: «ненавистна Мя сотвористе яко злу мне быти всем живущим на земли» (Быт. 34, 30). Ибо необходимо памятовать, что и сам Спаситель обнажившего некогда нож божественного Петра укорял, говоря: «возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут» (Мф. 26, 52). Неприлично вооружаться ножами против врагов нам, решившимся ратоборствовать за благочестие в отношении к Богу, но прилично быть терпеливыми, и если бы даже некоторые захотели воздвигнуть на нас гонение, то благословлять оскорбляющих, претерпевая страдание, не роптать, но лучше предавать дело свое праведному Судии. Кроме того, нежелающим испытать вред, должно остерегаться, чтобы не выходить из отцовской кущи, то есть из дома Божия, и не приближаться к толпам иноплеменников или иномыслящих. Ибо Дина, вышедши из отцовской кущи, уведена была в дом Сихема. А между тем она никогда не была бы нагло оскорблена, если бы предпочитала быть в жилище отца и жительствовать в кущах святых. Что это – дело доброе и весьма полезное, в том убедит нас блаженный Давид, воспевающий: «Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во все дни жизни моей, созерцать красоту Господню и посещать... храм Его, ибо Он укрыл бы меня в скинии Своей в день бедствия, скрыл бы меня в потаенном месте селения Своего» (Пс. 26, 4–5). Полному страха и совершенного уныния Иакову Бог повелел удалиться. Написано же так: «Бог сказал Иакову: встань, пойди в Вефиль и живи там, и устрой там жертвенник Богу, явившемуся тебе, когда ты бежал от лица Исава, брата твоего. И сказал Иаков дому своему и всем бывшим с ним: бросьте богов чужих, находящихся у вас, и очиститесь, и перемените одежды ваши; встанем и пойдем в Вефиль; там устрою я жертвенник Богу, Который услышал меня в день бедствия моего и был со мною... в пути, которым я ходил. И отдали Иакову всех богов чужих, бывших в руках их, и серьги, бывшие в ушах у них, и закопал их Иаков под дубом, который близ Сихема» (Быт. 35, 1–4). Бог всяческих призывал праведника из Сиким в Вефиль. Он же не остался непослушным. Затем, прибыв в Лузу, и удостоенный Боговидения и утвержденный обетованием того, что будет отцем многих народов, он вошел в Вефиль «и постави там», – сказано,– «И поставил Иаков памятник на месте, на котором говорил ему [Бог], памятник каменный, и возлил на него возлияние, и возлил на него елей; и нарек Иаков имя месту, на котором Бог говорил ему: Вефиль» (Быт. 35, 6, 14–15; сн. и дал.) Много соединяется обстоятельств и оснований для ясного доказательства того, почему Иаков возвратился в землю Израильскую и за несравненно лучшее почел это возвращение. Он обитал в кущах, едва не показывая чрез это, что род святых в сем мире есть пресельничествующий. Затем, потерпев случившееся с дщерию его, и немало огорченный увлеченными вследствие гнева к неблагородным поступкам сыновьями, разумею Симеона и Левия, он сильно укорял их, чрез то самым делом показывая нам, насколько приличествует святым быть незлобивыми и терпеливыми в искушениях. Когда же он призван был от Бога и взошел в Вефиль, то есть в дом Божий (ибо так толкуется имя Вефиль), то священнодействует Богу и чрез то является тайноводителем. Ибо он ясно показывает тем, которые следовали за ним, каким образом надлежит входить в дом Божий. Именно он повелел им выбросить, как нечто негодное и нечистое, чуждых богов и переменить одежды. А это в обычае делать и нам, когда мы призываемся к лицезрению Бога и когда входим в Божественный храм Его, особенно же во время святого Крещения. Ибо нам должно как бы выбрасывать чуждых богов и, удаляясь от такового заблуждения, говорить: «отрицаюся» от тебя, сатана, «и от всея гордыни» твоея, «и от всего служения» твоего (См. в Требнике «Молитвы о оглашенных» в обряде таинства Крещения). Должны мы все также и переменить одежду, совлекаясь как бы «ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях,... и облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его» (Еф. 4, 22; Кол. 3,10). Но бывшие с Иаковом жены отбросили и украшения ушные. Ибо и жены, входящие в дом Божий, не имея никакого плотского украшения, распуская и самые волосы, тем самым избавляют свои головы от обвинения в гордости. Это, думаю, значит снятие женами украшений, бывших у них на ушах. Когда же наконец взойдем в Вефиль, то есть в дом Божий, то там познаем камень, «камень... избран», ставший «во главу угла», то есть Христа (Мф. 21, 42 и парал.; Пс. 117, 22; Ис. 28, 16; Деян. 4, 11; 1Пет. 2, 6 и др.). Увидим Его также и помазуемым от Отца в радость и веселие для всей поднебесной. Ибо помазан, как я говорил, от Бога и Отца Сын, Который есть "радость" для всех нас и вселенское веселие, по гласу Псалмопевца (Пс. 44, 8; Пс. 104, 43). И это ты можешь видеть прообразуемым в том, что недавно сказано нами; потому что сказано: «постави Иаков камень в столп, возливая на него елей» и вино (Быт. 35, 14; сн.: Быт. 28, 18; Исх. 29, 40). А это было прообразом таинства во Христе, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Книга шестая

О Иосифе

1. «И беспрекословно – великая благочестия тайна» (1Тим. 3, 16), то есть Христос; очень глубоко слово о Нем и достойно удивления домостроительство воплощения Его. И ясным оно может быть не для тех, которые хотят считать его простым, но для людей благоразумных, и не без труда: поскольку просвещаемые Божественною благодатью, они становятся мудрыми и проницательными и сведущими в писаниях закона и пророков. Так и божественный Петр, имевший преимущество в числе учеников и превосходивший других, право исповедовал веру; услышал же от Христа следующее: «блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах» (Мф. 16, 17). Ибо тайноводствует нас Бог и Отец словом о Сыне и таким образом восстановляет нас в прежнее состояние, приводя к Нему, как Спасителю и Искупителю; потому что «никто не может придти ко Мне, – говорит Спаситель, – если не привлечет его Отец, пославший Меня» (Ин. 6, 44). Итак, чтобы во всем, так сказать, Святом Писании, разумея слово о Нем и собирая чистую от заблуждений веру, мы имели сердце, неколеблемое как бы проклятым двоедушием и опьяненное, и не впадали в смятение от невежества, послушаем Бога, говорящего устами пророков: «за то, что они любят бродить, не удерживают ног своих, за то Господь не благоволит к ним» (Иер. 14, 10). Поэтому бесчисленными образами утверждает нас в истине и с пользою представляет веру в Него, совершавшееся по времени соделывая как бы светлыми образами познания о Нем. Так мы увидим это и в совершившемся относительно Иосифа, если опять верно то, что я говорил. А написанное о Нем читается так: «Вот житие Иакова. Иосиф, семнадцати лет, пас скот... вместе с братьями своими, будучи отроком, с сыновьями Валлы и с сыновьями Зелфы, жен отца своего. И доводил Иосиф худые о них слухи до... отца их. Израиль любил Иосифа более всех сыновей своих, потому что он был сын старости его, – и сделал ему разноцветную одежду. И увидели братья его, что отец их любит его более всех братьев его; и возненавидели его и не могли говорить с ним дружелюбно» (Быт. 37, 2–4).

2. Писатель книги сделал точное исчисление происшедших от Исава. Священное Писание научило нас относительно того, кто от кого произошел, какую землю каждый населял и кто над кем властвовал, хотя никто из них не совершил ничего значительного или достойного памяти. Но слово едва не проходит вниманием остальных, только поименовывая их, останавливается же как бы на божественном Иосифе и предлагает светлое повествование о происшедших от племени Иакова. Итак, младший из всех других Иосиф (он был семнадцати лет) от труда пастушеского не уклонялся, но вместе с другими братьями прилагал старание к тем же занятиям, не праздность, столь приятную для юношеского возраста и всегда как бы любезную предпочитая, не избегая преждевременной заботы житейской и не любя более всего распущенность, как находящийся еще в числе юношей, но как старец, находясь уже в успокоении помыслов, обладая умом, крепко утвержденным, пользуясь старческим разумом и проявляя красоту будущей светлости, по справедливости заслуживал удивления со стороны блаженного и любвеобильного отца и преимущественно пред другими удостоиваем был любви и заботливости. Ибо «сын в старости, – сказано, – ему бысть" (Быт. 37, 3). Что это значит? Речь наша обращается к существующим в нас расположениям. Любовь родителей к детям у всех вообще одинакова и никоим образом не меньше у одного, чем у другого. Но часто природа получает преобладание над умом и обнаруживает над ним свою силу, убеждая его уделять хотя немногое нечто от Других наиболее нуждающимся, как таким людям, которые нуждаются и в попечении более усиленном. Иначе сказать, при множестве рожденных, как бы завершается и уже останавливается на последнем избыток любви, причем родившийся после других как бы восхищает и переносит на себя любовь, которую следовало бы оказывать прежде рожденным. Ибо ум человеческий склонен к новостям и не чуждается пресыщения прежде уже бывшим; а о том, что еще не наступило, или что недавно приобретено, весьма заботится и имеет к нему более сильную любовь. Так более всех других сынов божественный Иаков любил Иосифа, «потому что он был сын старости его» (Быт. 37, 3). И должно знать, что хотя он в Харране имел супругою Лию, однако более возлюбил Рахиль, которая родила Иосифа и, умирая, Вениамина. К тому же скажем, что оба они были сынами старости; а способность Иосифа ко всему лучшему не была равна со всеми другими, и она-то была причиною того, что старец особенно к нему чувствовал расположение и был благосклонен. Ибо Иаков, по всей вероятности, убежден был, что он будет славен и знаменит. Да и каким образом не заслуживал бы удивления тот, кто, пренебрегая шалостями юности, обратился в мужа? За то и блаженный Иаков сделал для него нечто новое по сравнению с другими сынами своими: он сшил ему разноцветную (нижнюю) одежду и украсил его самыми отличительными одеяниями. Что же было последствием этого? Рожденные от Зелфы и Валлы возбуждены были этим ко гневу и были приведены в самую неуместную печаль; наконец возымели к юноше зависть и рожденные от свободной, то есть от Лии. Юноша не сделал им никакого оскорбления, но любовь отца к нему и хорошие способности отрока возжигали в них огнь несправедливой зависти: и они уязвляли его языком, порицая и обвиняя его за то, в чем юноша только от врагов мог быть укоряем. Это, думаю, значат слова: «И доводил Иосиф худые о них слухи до... отца их» (Быт. 37, 2). Итак, легкими как бы схватками и начатками нечестивых замыслов были для них клеветы и укоризны, исходившие от необузданного и подчинившегося зависти языка; к более же сильной вражде воспламенены были они по следующей причине: Бог предвозвестил юноше, что по времени он будет славен и достоин общего внимания, будет превосходнее братьев своих и увенчан будет высшими почестями. Это, думаю, было призывом, возбуждавшим отрока к желанию добродетели. Ибо как учители гимнастики, намащая юношей маслом, возбуждают в них чрез это величайшую смелость и убежит мужественно переносить трудности, наперед сказывая им тех наградах, которые щедро раздаются за победу распорядителями состязаний, об одобрениях, похвалах и рукоплесканиях зрителей, так и Бог всяческих, когда видит душу даровитую, отличающуюся испытанным и светлым умом и готовую ко всему наилучшему, тогда призывает ее к деланию добра, предуказывая будущее и смотрительно возбуждая в ней готовность к добродетели. Так видение и голос некий свыше сошел некогда и к сему юноше, разумею Иосифа, он же, думаю, удивившись, сообщил об этом братьям, так говоря: «выслушайте сон, который я видел: вот, мы вяжем снопы посреди поля; и вот, мой сноп встал и стал прямо; и вот, ваши снопы стали кругом и поклонились моему снопу. И сказали ему братья его: неужели ты будешь царствовать над нами? неужели будешь владеть нами? И возненавидели его еще более за сны его и за слова его» (Быт. 37, 6–8). Итак, смотри, как усиливается в них зависть и как значение сновидений давало собою как бы некоторую пищу зависти. Ибо как могли выносить мысль о почитании и поклонении, и предоставлении ему столь почетного и высокого положения те, которые уже сначала весьма сильно терзались тем, что он был почтен с таким отличием от других?

Впрочем то заслуживает внимания, какой зависть всегда имеет нечестивый приступ и как приходит чрез одинаковое зло. Мы найдем ее как бы неким диким зверем, слепым и борющимся с Богом. Ибо заметь, что когда Бог предвозвещал Иосифу светлость будущей славы, то должно было бы им ясно представить себе то, что право судящий Бог не превознес бы высшими почестями недостойных получить оные, а затем радоваться о брате, как подающем великую надежду и почтенном Божественным о нем определением. Они же этого не сделали, но еще сильнее возбуждены были к зависти и неистовствовали наподобие диких зверей, едва не укоряя Бога за то, что он обещал ему славу и предвозвещал о том, что на него будет обращено внимание всех. Это совершившимся найдем мы и в отношении к Каину и Авелю. Именно, когда Бог всяческих удостаивал одобрения жертву Авеля и, ниспослав с неба огнь, принял дароприношение, жертве же Каина не внял, тогда последний тотчас принял в себя скверноубийственную зависть, и как бы выводя гнев свой против вышних определений, приступает к брату с коварством и убивает его. Ибо всегда тем кончает зависть. Но какой же может быть смысл этих видений? Сноп мы примем в значении времени. Поднятие одного снопа может указывать на будущее прославление его.

Итак, на то, что придет время, когда божественный Иосиф будет славен, что пред ним как бы падут и подчинены ему будут все остальные братья, гадательно предуказал его сноп, которому поклонялись другие снопы. Но этим не ограничивались сновидения Иосифа; увидев нечто и другое в том же роде, он опять рассказывал о том блаженному отцу и братьям своим. «И видел он еще другой сон и рассказал его... братьям своим, говоря: вот, я видел еще сон: вот, солнце и луна и одиннадцать звезд поклоняются мне. И он рассказал отцу своему и братьям своим; и побранил его отец его и сказал ему: что это за сон, который ты видел? неужели я и твоя мать, и твои братья придем поклониться тебе до земли? Братья его досадовали на него, а отец его заметил это слово» (Быт. 37, 9–11) Искусен старец и отличен высшим благоразумием. Он разумеет силу видений; однако запрещает отроку, говоря: «неужели я и твоя мать, и твои братья придем поклониться тебе до земли?» И кто бы мог думать? Как мудр и необходим способ запрещения! Оно благородно возбраняет зависть у слушателей и наполненного излишней самонадеянностью юношу некоторым образом усмиряет и призывает к кротости. Оно не дозволяет отроку, по причине надежды на сновидения, надмеваться над братьями, а также безрассудно пренебрегать почитанием отца, даже едва не преждевременно восхищать у него преимущество будущей славы. Ибо смотри, как благоразумно возводит он к определенному исходу силу видений. Между тем как уже умерла Рахиль, которая родила Иосифа, он говорит: «неужели я и твоя мать» поклонимся тебе! Делал же он это, как я сказал недавно, и для того, чтобы смирить гордыню ума юноши, и для того, чтобы усыпить возбудившуюся против него зависть братьев. Тем не менее он сам ожидал, что дело будет так; потому что не без внимания слушал слова сына и не считал их достойными забвения, хотя и обвинял их в суетности. Он соблюде их и с дерзновением верил, что они скоро исполнятся. После же повествования о сновидениях «Братья его пошли пасти скот отца своего в Сихем» (Быт. 37, 12). Затем чрез небольшой промежуток времени отец убеждает отрока пойти посмотреть братьев. «И сказал Израиль Иосифу: братья твои не пасут ли в Сихеме? пойди, я пошлю тебя к ним. Он отвечал ему: вот я. И сказал ему: пойди, посмотри, здоровы ли братья твои и цел ли скот, и принеси мне ответ» (Быт.37, 13–14). Тот с величайшею готовностью обещает идти, поднимается и удаляется из долины Хеврон. Когда же он переходил чрез пустыню, тогда кто-то, встретившись, спросил его, зачем он идет, куда и к кому. Он же на это тотчас отвечал: «я ищу братьев моих; скажи мне, где они пасут? И сказал тот человек: они ушли отсюда, ибо я слышал, как они говорили: пойдем в Дофан» (Быт.37, 16–17). Когда он и сюда прибыл, то неожиданно подвергся навету. Зависть нашла теперь благовременным исполнить давно задуманное. Родившиеся от служанок Валлы и Зелфы решительно желали убить его. Ибо они говорили: «вот, идет сновидец; пойдем теперь, и убьем его, и бросим его в какой-нибудь ров, и скажем, что хищный зверь съел его; и увидим, что будет из его снов. И услышал си Рувим и избавил его от рук их, сказав: не убьем его. И сказал им Рувим: не проливайте крови; бросьте его в ров, который в пустыне, а руки не налагайте на него». А говорил он так, «чтобы избавить его от рук их и возвратить его к отцу его» (Быт. 37, 19–22). Так, сняв с него разноцветную одежду нижнюю, они опустили Иосифа в ров не умершего, но в мысли, что он в непродолжительное время умрет. Когда же некоторые измаильтяне, торговцы благовониями, отправлялись в Египет, то по совету Иуды (который громко говорил, что не должно губить брата) продали отрока за двадцать «сребренников» (Быт.37, 28), согласно назначению пожелавших купить его. И отведен был Иосиф в Египет.

Рувим же затем, не зная о случившемся, пришел ко рву. Поскольку же не видел отрока, то подумав, что он подвергся опасности, разодрал одежду свою и взводил обвинение за Иосифа на других братьев, так говоря: «отрока нет, а я, куда я денусь?» (Быт.37, 30.) Он едва не говорит так: как возвращусь я к отцу, или как вообще он принял бы нас, когда мы не имеем с собою его возлюбленного сына? Да и что скажем, когда отец будет спрашивать об отроке? Они же, омочив разноцветную одежду в козьей крови, приносили ее отцу, измыслив слова, напоенные коварством и лестно. Ибо говорили: «мы это нашли; посмотри, сына ли твоего эта одежда, или нет» (Быт.37, 32). Тогда заплакал отец и, не зная о зависти сынов и о нечестивых намерениях их, восклицал, говоря: «хищный зверь съел его; верно, растерзан Иосиф» (Быт.37, 33). По причине несчастия с сыном он объят был таким унынием, что совершенно лишился сна и не принимал утешения. Ибо «он не хотел утешиться и сказал: с печалью сойду к сыну моему в преисподнюю» (Быт.37, 35). Таким образом после того как слово истории доведено до конца, ум должен опять обратиться к исследованию внутреннейшего смысла; и как бы на некие тени, чувственно набросанные, наводя краски истины, он делает весьма благолепною красоту умосозерцания.

3. Иосифа родила младшая Рахиль, прекрасная на вид и в светлом взгляде очей имевшая приятность для взора, тогда как Лия не такова была. Почему? Потому что, как написано, «Лия была слаба глазами, а Рахиль была красива станом и красива лицем» (Быт. 29, 17). Но Лия, говорили мы, означает матерь иудеев, то есть синагогу. Доказательства на это мы брали от очей ее и от толкования имени. Ибо поистине не красиво и весьма недугует болезненностью внутреннее и мысленное зрение синагоги иудейской: потому что иудеи «есть... глаза, но не видят», по слову пророка (Пс. 113, 13; Иер. 5, 21; Ис. 6, 9–10). Они не познали написанного Моисеем и не были способны к тому, чтобы созерцать заключающиеся в нем таинства, которыми многообразно написуем был Еммануил. Лия же значит «трудящаяся», как мы уже сказали и в другом месте. Ибо трудилась синагога иудейская в законе Моисеевом, нося тяжкое и неудобоносимое бремя. Посему и Христос призывал иудеев, как трудящихся и обремененных, к освобождению чрез веру, говоря: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11, 28). Такова была Лия. Очи же Рахили были весьма чисты. Ибо Церковь из язычников созерцает славу Христа и в Нем – Отца; призвана же была к общению с мысленным Женихом, то есть Христом, после первой. Она есть юнейшая, не имеющая "порока" (Еф. 5, 27), тогда как первая обветшала и Поелику устарела, то соделалась близкой к "истлению" (Евр. 8, 13). Толкуется же и Рахиль, как «Божие стадо овец». Ибо Церковь есть стадо Спасителя, Который говорит иудеям чрез одного из святых пророков: и рех: «не буду пасти вас: умирающая – пусть умирает, и гибнущая – пусть гибнет, а остающиеся пусть едят плоть одна другой» (Зах. 11, 9). О нас же: «Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною. И Я даю им жизнь вечную» (Ин. 10, 27–28). Так Он есть пастырь добрый и во всем сам первенствующий. Наименован же и овцою, после того как соделался подобен нам. Так и премудрый Иоанн указал на Него народу Иудейскому, говоря: «вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира" (Ин. 1, 29). Бесчисленное количество агнцев было закалаемо по образу закона, но ни один из них не снял греха мира. «Ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи» (Евр. 10, 4). Отъял же грех мира Агнец непорочный, истинный, непорочная жертва. Таким образом Он вменен был с нами и "как овца" (Ис. 53, 7). А поэтому может быть назван и сыном Церкви, как «первородным между многими братиями» (Рим. 8, 29). Должно знать также, что и Иосиф значит «прибавление и приращение Божие». Ибо постоянно прибавляется и возрастает святое общество чад Церкви. Поэтому и сказано к ней: «Возведи очи твои и посмотри вокруг, – все они собираются, идут к тебе» (Ис. 49, 18; Ис. 60, 4). И еще: «Вот, одни придут издалека; и вот, одни от севера и моря, а другие из земли Синим» (Ис. 49, 12). Написано же и в Деяниях Апостольских, в одном месте, что Господь «ежедневно прилагал спасаемых» (Деян. 2, 47), а в другом месте: «Верующих же более и более присоединялось к Господу, множество мужчин и женщин» (Деян. 5, 14). Поэтому-то, как я уже сказал, мысленный Иосиф, то есть те, которые во Христе, по справедливости значит приложение Божие. Но слово наше не удалилось бы от цели, если бы таким же образом смотрительно наименовало и уверовавших в Него, как и Его Самого. Ибо Он Сам есть «глава: тело же и уди от части» – мы (Кол. 1, 18; Еф. 5, 30; 1Кор. 12, 27). И Он есть виноградная лоза; а мы срослись с Ним наподобие розог, связуемые с Ним чрез освящение единением по Духу (ср.: Ин. 15, 1–2, 5). Но "житие..., – сказано, – Иосиф, семнадцати лет» (Быт. 37, 2). И что он был совсем юный, даже чрез это могло бы показать нам, думаю, Писание. Младшим из всех называем мы также и Самого Еммануила, старейшинство по времени приписывая прежде его бывшим, как-то: Моисею и пророкам; исследуя же силу написанного, мы будем думать, что чрез это означается и нечто другое. Ибо и самое число лет, быть может, изображать будет для нас глубокое таинство домостроительства с плотью. А каким образом, это я попытаюсь объяснить по возможности, как я уже говорил и в другом месте, сколько запомню.

4. Божественному Писанию обычно числа, составленные из нескольких единиц, по исполнении их суммы, представлять символами совершенства. Так например, если бы кто захотел измерить число десять и рассмотреть его, то опять начал бы с единицы, подобно тому как и доводя его до конца. Подобным образом и относительно числа семи: начав с первого, он дошел бы по порядку и до седьмого; затем, измерив до конца число дней, дойдет опять до первого. Таким образом Священное Писание наше таковые числа делает знамениями совершенства. Так и в разделении талантов сказано, что достигший вершины трудолюбия по Боге получил десять талантов (Мф. 25, 14–29) и сверх того ему приложено в обладание десять городов (Лк. 19, 17). Что совершенству похвал Он всячески и во всяком случае соразмерит награды, это раздаятель их, то есть Христос, показал в только что сказанном, а что неплодная родит семь, как сказал некто из святых (ср.: Иер. 15, 9), полагая число «семь» вместо «многих», то и сие число может быть сочтено за совершенное со стороны привыкших к исчислению. Итак, когда говорится об Иосифе, что он был семнадцати лет, то сему мы будем придавать такое значение, что Еммануил в одном Христе и Сыне слагается из двух совершенных, Божества и человечества. Ибо мы не можем принять мнения некоторых, думающих, что оный Божественный храм, который изнес от Святой Девы Бог Слово, был лишен разумной души. Но Он был совершен как в Божестве, так и в человечестве, только составившись во единого неизреченно и превыше ума. Итак число десять означает и как бы гадательно указует нам на совершенство в Божестве. А на таковое же совершенство в человечестве, в свою очередь, может указывать нам число семь, которое меньше десяти в Троице, однако заключено в нем и как бы подчинено ему. Ибо после десяти уже присоединилось и семь. В преимуществе же Троицы, то есть Божества, происшедший от Отца Бог Слово; а человеческое естество находится в низшем положении и ниже славы Божией. И Бог Слово мыслится как предсуществующий, а человеческое естество, как привзошедшее к Нему. Таким образом необходимо число десять ставить впереди, а семь присоединяется к нему потом. Ибо "Иосиф..., – сказано, – бяше семнадцати лет» (Быт. 37, 2)1. Заметь, кроме того, привременность и в то же время безначальность (разумею относительно времени) Еммануила. В Иосифе, как в образе, было исчисление лет; но присоединено слово: "бяше". Ибо призвано было к бытию, умопредставляемому в подобии нам, и к числу лет по человечеству Слово, хотя Оно и было Богом. Но во всяком случае к Нему прилагается слово "бяше"; потому что Оно мыслится и есть, как поистине совечное Богу и Отцу и, как говорит божественный Иоанн, «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1, 1).

Итак, скажу опять: семнадцати лет был божественный Иосиф и пас стада отца своего вместе с братьями, рожденными от Зелфы, говорю, и Валлы, то есть от служанок. Ибо соделавшееся человеком от Бога Слово обходило всю землю Иудейскую, как бы собирая погибших овец дома Израилева и призывая их к любви к Богу и Отцу. «Потому что, – как пишет блаженный Павел, – Бог во Христе примирил с Собою мир» (2Кор. 5, 19). Таким образом Еммануил пас вместе с рожденными в рабство и как бы от двух рабынь незаконное и несвободное получивших происхождение; потому что после царствования Иеровоама отложились от Иерусалима десять колен, перешли и поселились в Самарии, побужденные к тому Иеровоамом. Но они заблуждались и поклонялись там золотым телицам. Поэтому и устами Иезекииля Бог обвинял их, как бы двух жен блудниц, так говоря: «сын человеческий! были две женщины, дочери одной матери, и блудили они в Египте, блудили в своей молодости; там измяты груди их, и там растлили девственные сосцы их. Имена им: большой – Огола, а сестре ее – Оголива. И были они Моими, и рождали сыновей и дочерей; и именовались – Огола Самариею, а Оголива Иерусалимом» (Иез. 23, 2–4). Таким образом соделавшийся, как мы, Сын пас вместе с рожденными от рабства и в то же время от блуда. Ибо еще руководствовали израильтян вожди, поставленные законом, хотя в то же время и Христос уже учил и тайноводствовал приходивших к Нему, и приводил их на стезю истины. Он Сам был этой стезею. Посему и говорил: «Я есмь путь» (Ин. 14, 6). Но книжники и фарисеи, и обладавшие славою людей сведущих в законе пасли народ в волчцах, терниях, в заблуждении, в учениях и заповедях человеческих; а Он «на пажити блазе» и на траве как бы самой цветущей, то есть на прекрасном и досточудном познании евангельских учений. И они были пастыри ленивые и беспечные, притом жадные до взяток и недугующие крайним корыстолюбием: "млеко" ядущие, "волною" одевающиеся "и тучное" закалающие, по слову пророка (Иез. 34, 14, 3); мздоимцы и честолюбцы, и во всяком случае за маловажное почитающие то, чтобы трудиться в пользу овец. Он же был «Пастырь добрый,... душу Свою полагающий за овцы" (Ин. 10, 14–15). Но как рожденные от Зелфы и Валлы взвели злую клевету на Иосифа, так и грубейшее скопище нечестивых фарисеев оклеветало Еммануила и дерзнуло злоумышлять против славы Его, нечестиво именуя Его Самарянином (Ин. 8, 48), винопийцею (Мф. 11, 19) и кроме того одержимым бесом (Ин. 8, 48), пользующимся содействием веельзевула к тому, чтобы быть в силах, говорю, изгонять злых духов из недужных (Мф. 12, 24–27). Посему Сам Еммануил и устами пророка взывал против необузданности языка иудеев, говоря: «Горе им, что они удалились от Меня; гибель им, что они отпали от Меня! Я спасал их, а они ложь говорили на Меня» (Ос. 7, 13). И еще: «падут от меча князья их за дерзость языка своего» (Ос. 7, 16). Итак буесловило против Христа дерзкое и бесстыдное скопище фарисеев. И это, думаю, значит, что братья Иосифа взвели на него злую клевету. Но Иосиф любим был, сказано, отцом, «потому что он был сын старости его» (Быт. 37, 3). Ибо были и другие пастыри, прекрасные и добрые прежде явления Спасителя нашего в мире и с плотию; и прежде всех других божественный Моисей и те, которые после него по порядку пасли словесные стада. Но только с особенным отличием возлюбил Отец Сына, хотя и бывшего последним после всех других и явившегося в последние времена века.

Так Иакову прилично было иметь Иосифа сыном старости. Бог же есть не стареющийся, безначальный и не имеющий приращения, но всегда всесовершенный. Поэтому благоразумно не дозволяя слову нашему находиться в заблуждении относительно приличествующего, мы скажем, что Еммануил рожден у Бога и Отца как бы сыном старости в том смысле, что явился в последние времена века, то есть настоящего, и поскольку после Него уже нет никого другого; потому что мы не ожидаем в другом спасения. Достаточно будет Его одного, так как в другом ком-либо, говорим, не заключается спасение и жизнь мира. Так именно «Той упасет нас во веки», по слову Псалмопевца (Пс. 47, 15), и подчинены мы будем самому Возлюбленному, явившемуся в последние времена века, как я сказал недавно, с плотию, существовавшему же прежде как Богу; потому что мы утверждаем, что Он совечен Отцу. Итак, Иосиф с особенным отличием любим был отцом; отец дал ему даже разноцветную одежду, делая это как бы избранным даром и ясным доказательством присущей ему любви к отроку. Но и это было для братьев Иосифа раздражением зависти и предлогом к ненависти, как то покажет и самый исход дел. И фарисеи неистовствовали против Возлюбленного, то есть Христа, за то что Он облечен был от Бога и Отца разнообразною как бы славою. Ибо Он заслуживал удивления в различных, думаю, отношениях: то как животворящий, а то как свет и способный освящать находящихся во тьме, как очищающий прокаженных и весьма легко воздвигающий мертвых уже смердящих, как запрещающий морям, и по своей воле ходящий даже по самым волнам. Так даже и иудеи, недоумевая, и сожигаемые невыносимым пламенем зависти, говорили между собою: «что нам делать? Этот Человек много чудес творит» (Ин. 11, 47). Разноцветная одежда таким образом служит гадательным указанием на многообразную славу, которою Бог и Отец облек Сына, соделавшегося подобным нам по человечеству. Конечно, что касается до собственного естества, Он сам есть Господь славы, хотя по причине подобия нам смотрительно и говорит: «Отче!..., прославь Сына Твоего» (Ин. 17, 1). Так возбуждаемы ли к скорби родившиеся от служанок, по тем причинам, о которых я сказал недавно. И кроме того впали в подозрение по причине повествования о сновидениях. Ибо зная наперед что сами будут по времени подчинены и поклонятся Иосифу, а он очень превознесен будет и достигнет наконец такой славы что ему поклоняться будут даже и родители, они скрежетали зубами своими и наконец приняли решение – убить его. Оскорбились и иудеи и огорчились не мало, зная, что Еммануил станет выше самих святых праотцов и примет поклонение от всего народа, даже более того, от всей земли. И разумея это, они говорили: «это наследник; пойдем, убьем его и завладеем наследством его» (Мф. 21, 38; Мк. 12, 7), между тем как блаженный Давид ясно говорит вочеловечившемуся Единородному: «Все народы, Тобою сотворенные, приидут и поклонятся пред Тобою, Господи» (Пс. 85, 9); а в другом месте он прямо выставляет на вид зависть самих израильтян ко Христу и нечестивый гнев их против Него, говоря: «Господь царствует: да трепещут народы!» (Пс. 98, 1). Итак, достаточно показав жестокую и неукротимую зависть иудеев, мы кстати скажем теперь и о их несносных, и скверноубийственных злодеяниях, повсюду преследуя слово истории и восходя к самой цели вочеловечения Единородного. Ибо к тому приводит нас ход речи.

5. Повеление Отца побуждает божественного Иосифа идти в Сихем, чтобы посмотреть братьев, в добром ли они здоровье, где и каким образом пасут стада. И он отправляется в путь, едва находит их, притом отнюдь не в Сихеме, а напротив ушедшими в Дофаим. Но как только завидели они его идущим, засмеялись над неприятным и ненавистным для них юношею, говоря: «вот, идет сновидец» (Быт. 37, 19). Когда же они хотели убить его, то этому воспрепятствовал Рувим; и таким образом ввергли его в один из рвов, не приняв во внимание совета Рувимова. Немного спустя, вытащив юношу из рва, продали его измайльтянам, отправлявшимся в Египет. А Рувим, возвратившись к рву и не нашедши в нем отрока, подумав, что он уже и убит и что это было делом нечестия убийц, не малую тяжесть почувствовал на сердце. И отведен был Иосиф в Египет; отец же заплакал и долгое время со скорбью проводил жизнь. Послан был от Бога и Отца и сам Господь наш Иисус Христос с целью посмотреть израильтян, в добром ли они здоровье, очевидно духовном, проводят жизнь и на доброй ли пажити остаются порученные их смотрению овцы, не удаленные от заботливости пастырей. Но они оказались не в Сихеме, а в Дофаиме. Сихем значит «плечо». А эта часть тела может быть знамением любоделания; потому что богодухновенное Писание имеет обыкновение употреблять плечо то как образ крепости, а то как образ дела. Так например слова: «обрати сердце твое на дорогу, на путь» (Иер. 31, 21) употреблены в отношении к любоделанию. Дофаим же в свою очередь значит «великий недостаток». Так и израильтяне изобличены были не как преданные любоделанию в добродетели, и не в том, за что стяжали бы себе славу по закону, но в великом недостатке, очевидно по отношению к правде и всякой честности. Ибо не был «нет праведного ни одного; нет делающего добро, нет ни одного» (Рим. 3, 10, 12; Пс. 13, 3; Пс. 52, 4). Но, как говорит в одном месте Бог устами пророка, они приносили Ему честь только языком своим, ум же свой уклонили в иную сторону и сердце свое далеко отвлекли от исполнения предписанного законом Моисеевым (Ис. 29, 13, Мф. 15, 8; Мк. 7, 6). Они прилежно занимались одними только учениями и заповедями человеческими. Но они познали пришедшего с плотию Возлюбленного, мысленного Иосифа; потому что блаженный Евангелист Иоанн сказал, что и «из начальников многие уверовали в Него; но ради фарисеев не исповедывали» (Ин. 12, 42). Так и познав Его, они вознеистовствовали против Него: потому что убили и как бы в некий ров повергли Его, несчастные, в глубокую и темную пропасть смерти, то есть в ад. Таким образом обозначил Его нам и божественный Давид, говоря как бы от лица Христа Небесному Отцу и Богу: «Господи! Ты вывел из ада душу мою и оживил меня, чтобы я не сошел в могилу» (Пс. 29, 4).

Обрати же внимание на силу Священных Писаний и на великую точность речи их: "ров..., – сказано, – был пуст; воды в нем не было» (Быт. 37, 24), чрез что ясно и наглядно изображается пред нами «ад». А каким образом, об этом я теперь скажу. Вода может быть символом жизни, как животворящая. «Воды не было», сказано, во рве: ибо ад по справедливости может быть мыслим, как дом и местопребывание лишенных жизни. Впрочем отрок выведен был из рва. И Христос воскрес из мертвых; потому что не мог быть держим во рве. Не остался и Христос во аде, напротив даже истощил его, Поелику говорил «сказать узникам: "выходите "» (Ис. 49, 9). Но божественный Иосиф после того как был выведен из рва, в непродолжительное время удалился в землю Египетскую, так как его купили измаильтяне; а они были торговцы благовониями. И Христос воскрес и вышел из рва. Но оставив Иудею, Он перешел в страну язычников, так как увлекали Его мысленные измаильтяне, то есть послушные Богу: потому что так толкуется это имя. Кто же это могли бы быть такие? Опять блаженные ученики, слухом своим внимавшие наставлениям Христовым и соделавшиеся начатком прославившихся послушанием и верою и похвалами превышающими закон. Ибо по справедливости таковые могут быть мыслимы как торговцы благовониями, так как они благоухают таинством Христовым и славно выражают в душах своих вид всякой добродетели. Они некоторым образом купили Христа, оставив все славное в законе, купив «одну драгоценную жемчужину», согласно притче самого Спасителя (Мф. 13, 46). Они перевели Христа к язычникам, священнодействуя Евангелие и по всей подсолнечной проповедуя Его, как Бога и Господа, и как камень избранный, пренебреженный от следовавших закону и мирской мудрости домостроителей, но избранный и почтенный от Бога и поставленный «во главу угла» (Пс. 117, 22; сн.: Мф. 21, 42; Мк. 12, 10–11; Лк. 20, 17; ср.: Ис. 28, 16; 1Пет. 2, 6). Но как Рувим препятствовал братьям убивать Иосифа, так с трудом выносил их то же намерение и Иуда. Рувим был первородный; а Иуда был из колена, призванного к царствованию. Таким образом те, которые сообразны первородному, хотя бы они были и из иудеев, и те, которые призваны к Царствию Небесному чрез проповедь Христову, с великим трудом переносят дерзкие нападения на Него. Ибо было в то время, подлинно было, как в Иерусалиме, так и в иных странах иудейских, немалое число огорченных бесчестием, которому подвергся Христос, и сострадавших скорби Его. Оплакивал Иосифа также отец его; потому что «не хотел утешиться», сказано (Быт. 37, 35). Отсюда можно видеть, что не мало огорчили Отца Небесного и Бога неистовые и скверноубийственные нападения иудеев на Христа. Оскорбили же они Его так сильно, что Он отказывался и от утешения и почти никого не допускал, кто бы мог приносить за них молитвы. Ибо часто пророки неотступно просили Его и умоляли спасти Израиль, хотя и поступавшего в отношении к пророкам выше всякого слова дурно. Но Бог часто оказывал ему снисхождение по своей благости, так как подвергавшиеся опасности были домашние Его. Когда же они сделали дерзкое нападение на Самого Христа, тогда Отец стал неумолим и гнев Его неукротим. Ибо оскорблен был уже не пророк какой-либо, но Спаситель всяческих, Владыка пророков, то есть Христос, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

О Иуде и Фамари

1. Цель богодухновенного Писания та, чтобы бесчисленными вещами означать таинство Христово. Писание можно уподобить славному и досточудному городу, имеющему не одно изображение царя, но весьма многие и поставленные на виду во всех местах. Ибо смотри, как оно не опускает ни одного из обстоятельств, сюда относящихся, но исчисляет все таковые. И хотя бы слово истории заключало в себе нечто даже неблаголепное, оно ни во что считает таковое, лишь бы чрез то хорошо достигалась предположенная им цель. Нет у него цели – делать изложение жизни святых, совсем нет; напротив, у него цель та, чтобы изобразить пред нами познание таинства посредством того, чрез что слово о нем могло бы быть ясно и истинно; и отнюдь не заслуживало бы порицания, как уклонившееся от истины. Так изображается пред нами опять таинство домостроительства Спасителева в Иуде, равно как и в Фамари. «В то время Иуда отошел от братьев своих и поселился близ одного Одолламитянина, которому имя: Хира. И увидел там Иуда дочь одного Хананеянина, которому имя: Шуа; и взял ее и вошел к ней. Она зачала и родила сына; и он нарек ему имя: Ир. И зачала опять, и родила сына, и нарекла ему имя: Онан. И еще родила сына... и нарекла ему имя: Шела» (Быт. 38, 1–5). Итак, эти три сына были у Иуды. Когда же юноши пришли в зрелый возраст, тогда Иуда берет Фамарь и отдает ее в супружество первородному своему то есть Иру. Поскольку же сей последний был зол пред очами Божиими, то лишен был жизни прежде рождения детей; потому что "умертвил, – сказано, – его Господь» (Быт. 38, 7). Затем отец убеждает Авнана сожительствовать с женою его брата и восстановить семя умершему. А тот, поскольку говорил, не ему принадлежать будет рождаемое, нарушал закон обыкновенного способа деторождения, проливая семя на землю, и не давал оного ей. Погиб вскоре и этот от Божественного гнева (Быт. 38, 8–10). Когда это случилось, то Иуда уже боялся вводить к ней для сожительства третьего сына, разумею Силома. И основанием к такому страху было то, «не умер бы и он», как сказано (Быт. 38, 11). Поводом же к тому, чтобы отклонить брачное сожитие, он выставлял маловозрастность отрока. Сказано «И сказал Иуда Фамари, невестке своей...: живи вдовою в доме отца твоего, пока подрастет Шела, сын мой. Ибо он сказал...: не умер бы и он подобно братьям его. Фамарь пошла и стала жить в доме отца своего» (Быт. 38, 11).

Затем, по прошествии немалого времени, Фамарь стала тяготиться ожиданием брака. Она уже стала понимать, что свекор не приведет в исполнение обещанное ей, но что он, напротив, только отговаривается, предлагая отсрочку и подавая надежду на исполнение ожидаемого в будущем. И что же она замышляет к тому наконец? «И уведомили Фамарь, говоря: вот, свекор твой идет в Фамну стричь скот свой. И сняла она с себя одежду вдовства своего, покрыла себя покрывалом и, закрывшись, села у ворот Енаима, что на дороге в Фамну. Ибо видела, что Шела вырос, и она не дана ему в жену. И увидел ее Иуда и почел ее за блудницу, потому что она закрыла лице свое» (Быт. 38, 13–15). Затем он увлечен был похотью к ней; а когда женщина просила вознаграждения себе, то он обещал прислать ей козла; когда же она требовала залог в ожидании обещанного, то дал ей жезл, перстень и ожерелье (Быт. 38, 18), то есть некое из украшений, надеваемых вокруг шеи. Некто полагает, и весьма справедливо, что Иуда, как халдей, не пренебрегал тем, что относится к украшению; потому что халдеи, любившие украшения, имели руки и шею блестевшими золотом и на самые волосы иногда возлагали венки. И это вошло у них в обычай и считалось приличным мужчине, было вошло признаком высшей степени благородства и не далеко было от славы мужества. Когда же это все так совершилось, Иуда отправился туда, куда сначала намеревался идти; а она возвратилась в дом отца и была в светлой надежде на то, что наконец зачала во чреве. Когда об этом узнал Иуда, то сказал, что должно умертвить эту женщину, как соблудившую. Но в то я как это слово его уже было близко к исполнению, она показала ему жезл и прочее, говоря: «я беременна от того, чьи эти вещи». И рече: «И сказала: узнавай, чья эта печать и перевязь и трость. Иуда узнал и сказал: она правее меня, потому что я не дал ее Шеле, сыну моему. И не познавал ее более. Во время родов ее оказалось, что близнецы в утробе ее. И во время родов ее показалась рука...; и взяла повивальная бабка и навязала ему на руку красную нить, сказав: этот вышел первый. Но он возвратил руку свою; и вот, вышел брат его. И она сказала: как ты расторг себе преграду? И наречено ему имя: Фарес. Потом вышел брат его с красной нитью на руке. И наречено ему имя: Зар» (Быт. 38, 25–30). Это я привел буквальные слова Писания. Но в них опять сокрыт смысл того, что более необходимо на пользу. Что это за смысл и в каком роде он является здесь, это мы рассмотрим, притом в непродолжительном времени.

2. Думаю, прежде всего должно сказать о том, что хотя в богодухновенном Писании и есть имеющие явную славу лица, которые однако же изобличаются в делах не очень честных, тем не менее, так как Бог чрез них часто совершает что-либо необходимое для нашей духовной пользы, мы должны далеко устранять от себя мысль о том, чтобы соблазняться этим, как чем-то вредным. Если мы за важное считаем то, чтобы быть мудрыми и разумными, то не должны упускать из виду и того, что из сделанного предусмотрительно направлено к нашей пользе. Ибо примем во внимание то обстоятельство, что и блаженный пророк Осия некогда взял себе жену блудницу и не отказался от столь позорного брака, и даже назвался отцом ненавистных чад от нее, имена коих были: «не Мой народ» (Ос. 1, 9) и «не буду более миловать» (Ос. 1, 6). Что это такое и для чего сделано было, о том мы не умедлим сказать. Поскольку казавшиеся славнейшими из числа израильтян противились проповедям пророческим, и Божественное слово было для них неприятно, то Бог по временам и делал оное чрез святых, чтобы хотя в самих делах, взирая на будущее, как бы на доске светло и ясно написанное, они обращали ум свой к отысканию полезного, к предпочтению полезного как сами переходили бы, так и других убеждали. Таким образом они знали, что по времени будут и «не Мой народ» и причислены будут к не помилованным, если будут жестоки и непослушны, или если будут недуговать чем-либо подобным и со всех сторон изобличены будут. Сожительство же пророка с блудницею (Ос. 1, 2–3) было образом Бога, как бы с некоею блудницею и гнуснейшею женщиною некоторым образом сожительствовавшего с синагогою иудейскою, и даже имевшего от нее ненавистное рождение детей. Таким образом, помышляя о способах бывшего по временам домостроительства, мы по справедливости освободим от порицания и обвинения в блудодеянии как саму Фамарь, говорю, так равно и Иуду; даже напротив сочтем союз их за предусмотренный Богом. Ибо она желала иметь свободное чадо, лишившись законного сожителя; он же не имел великой вины за то, что пожелал сойтись с другою, когда умерла у него первая жена. Этот союз и рождение телесное во всяком случае могут начертывать нам собою образы общения духовного и рождения мысленного. Ибо так, а не иначе ум человеческий мог быть руководим на пути к истине.

3. Итак, Иуда сошел и прибыл к человеку, которому было имя Ирас. Это был козий пастух и искусный в пастушеском деле. И увидев там Саву, сделал ее своею сожительницею, а затем и матерью трех сынов: разумею Ира, Авнана и Силома. Ир значит «кожаный», то есть «плотские», Авнан же – «пораженный сердцем»; а третий – «извлечение» или «освобождение» и «примирение». Сошло также с небес, как бы с какой земли святой, и единородное Слово Божие, истинно воспеваемое и имеющее естественно принадлежащую Ему славу царского достоинства. На это может указывать нам лице Иуды; потому что значение имени его есть «похвала» или «прославление». Колено же Иудино было самое царственное из всех других и ставилось на высоте преимуществ. Поэтому и божественный Иаков, низводя на него благословение, говорит: «Иуда! тебя восхвалят братья твои» (Быт. 49, 8). Засвидетельствовал и премудрый Павел, что «от колена Иудова» произошел Христос (Евр. 7, 14) воспеваемый от всей твари. Итак, сошло единородное Слово Божие и пришло к пасшему тогда стадо в пустыне Мадиамской блаженному Моисею. Оно явилось ему в виде огня в купине (Исх. 3, 1 и дал.) и чрез него некоторым образом вступило в союз как бы с иноплеменною женою хананейскою, синагогою сынов Израилевых в Египте, подобно тому как несомненно и Иуда – с дщерию пастыря Савою, имя которой значит «возвышение» и «поднятие». Ибо синагога иудейская призвана как бы к родству с Богом и стала уже не униженною и попираемою, имеющею низкое положение рабства, но высокою и славною. Она избавлена была как бы из пещи железной и «из дома рабства», согласно написанному (Исх. 13, 3). Затем от этой синагоги в Египте, как бы от иноплеменной и служившей идолам, произошли три народа, находившиеся в отношении к Богу на положении сынов и рожденные как бы от одной матери, но разделенные рождением по времени. А каким образом, об этом мы скажем в непродолжительном времени. Иуда сочетал браком Фамарь с первым сыном Иром, который был первородным. Когда же его, как злого, Бог погубил, то ему тотчас же стал преемником в браке с нею Авнан, который был и по рождению, и по времени второй. Он же, поскольку не хотел восставить семя брату, погиб подобно первому, так как и его привел к тому Божественный гнев. Потом третьему, то есть Силому, отец не позволил вступать в брак с нею, боясь как бы он не погиб вместе с первыми. И что это значит, я попытаюсь сказать, с помощью Божиею. Первую и в Египте образовавшуюся синагогу, которую мы назвали иноплеменною за то, что она весьма одичала тогда, живя нравами и обычаями эллинскими, Бог, преобразовав чрез жительство по закону, явил как бы новою синагогою и, так сказать, иною в сравнении с первою. И это есть Фамарь. Заметь же, как и в толкованиях имен находится таинство. Фамарь значит «недостаток» или «колеблемая». Поколеблена же и поистине потерпела недостаток, ущерб синагога иудейская. Как или каким образом? Ибо не пребыло непоколебимым совсем служение по закону, но уступило место служению в духе. И введена была наконец синагога Христова, обвиняющая первую, как не имевшую беспорочности. Обручил же себе и Христос Церковь как некую деву чистую (Еф. 5, 27), оставив древнюю оную и первую. Поэтому справедливо синагога иудейская мыслится как недостаток и колеблемая. А что в законе никто не оправдывается пред Богом, и что в синагоге иудейской не было причастия миру Божию («ибо закон производит гнев», как написано, Рим. 4, 15), на это гадательно указывать может поколение детей Иуды, сожительствовавших с Фамарью. Ир первородный есть «кожаный» или «земный». Поелику же он был зол, то осужден был на смерть. Поистине злым явился также и первый народ, роптавший на Бога и говоривший: «может ли Бог приготовить трапезу в пустыне? Вот, Он ударил в камень, и потекли воды, и полились ручьи. Может ли Он дать и хлеб» (Пс. 77, 19–20.) Но и когда возвратились посланные осмотреть землю обетования, то как будто тотчас же имевшие погибнуть детски плакали, своим неверием оскорбляя все могущего сделать Бога. Поэтому они и погибли, и никто из них не вошел в землю обетования, но "пали их кости в пустыне», как написано (Евр. 3, 17; сн.: Чис. 14, 29).

Итак, первородный Ир, то есть злой и плотский, погиб первый, не имея никакого плода благочестия; потому что на это самое может указывать нам, как бы в образе опять бездетство, так как чувственное служит как бы образом мысленного. Затем второй после оного, как бы некий сын Бога, искупившего и изведшего его «из дома рабства», есть следовавший за теми народ, который перешел чрез Иордан, под предводительством Иисуса (Навина) и наследовал землю обетования. Потом он был и под руководством судей, но пал и он от вышнего гнева; потому что был истинно Авнан, то есть «пораженный сердцем», так как безумно уклонился к многобожию, оставив единого по естеству и истинно Бога. Поэтому и погиб, и рабствовал иноплеменным. Об этом учит нас книга так называемых Судей. Так умер и этот в бездетстве, как и Ир, сея семя на ничто, то есть на землю. Отсюда естественно, что он не получил совершенно никакого и плода и не мог восстановить семя брату своему. Замедлил также и средний, и как бы второй по времени народ, чрез благочестие по закону, явившийся вместо непослушных, как бы восстановлять себя самого Богу и являться уже новым как бы вновь возникшим чрез дела народом. Ибо это, думаю, гадательно значит восстановление семени брату своему. Когда же таким образом истреблены были двое по благословным причинам (так как один был злой, а другой пораженный сердцем), отец воспрещает третьему иметь общение с Фамарью, боясь, как бы не погиб и не истреблен был и он. Ибо третьему народу, так сказать и самому младшему, бывшему в последнее время святых пророков (после которых вскоре явился и Божественный Креститель, показывавший Того, Который пришел с неба, то есть Христа), Бог не попустил быть захваченным в руки синагоги иудейской и не хотел иметь от нее плод, опасаясь, как бы не погиб и он. «Ибо закон производит гнев» (Рим. 4, 15), и в законе не оправдывается совершенно никто (Рим. 3, 20; Гал. 2, 16). Смотри же, как хорошо Силом представляет в себе образ последнего и верующего народа. Его имя значит «извлечение» или «освобождение». Ибо, когда Божественный гнев как бы истребил происшедших от племени Израилева за их нечестивые дела против Христа и за их невыносимое неистовство против Него, тогда уверовавшие как бы от зверя извлечены были и освобождены были некоторым образом от уз, которыми были бы окованы в наказание. "Остаток" спасен, по Писаниям (Рим. 9, 27; Ис. 10, 22). Так и Бог сказал в одном месте устами пророка: "как иногда пастух исторгает из пасти львиной две голени или часть уха, так спасены будут сыны Израилевы» (Амос.3,12). Таким образом Силом в этом отношении верно называется извлечением или исторжением. А что уверовавшие и извлеченные из толпы погибших отказываются от общения с Фамарью, то есть от плодоношения в законе, это ты можешь без труда узнать из следующих слов блаженного Павла о похвалениях живущих по закону: «Но что для меня было преимуществом, то ради Христа я почел тщетою» (Флп. 3, 7). Ибо он не желал иметь своей собственной правды, разумею опять правду в законе, но желал иметь правду от веры, которая во Христе Иисусе. Так самый младший Силом не прикасался к Фамари. Поэтому она осталась вдовою и в этом состоянии провела много времени. Ибо так как Бог не допустил, чтобы синагога иудейская плодоносила еще, то она и названа была и действительно осталась как бы вдовою и бездетною, и лишенною мужа, мысленного жениха. Сам Христос сказал в одном месте: «ибо она не жена Моя, и Я не муж ее» (Ос. 2, 2). Так неужели для сего не было уже никакого основания? Неужели она недостойна была попечения от Бога? Не предполагай этого. Хотя она изобличена была во всяком и крайнем нечестии, однако в последние времена века Бог, по свойственной Ему благости, помилует ее; да и она сама будет плодоносить то, что составляет признак христианства. Но что она придет ко Христу после язычников, это мы не менее прежнего узнаем из самого написанного.

Иуда, взошедши «стричь скот свой» (Быт. 38, 13), имел с Фамарью сообщение на пути и между делом; жезл же и перстень, и ожерелье дозволил ей иметь, обещаясь прислать и козла. Ибо Христос, имея собственную и необходимейшую заботу о принятии плодов словесного стада, очевидно уверовавших и освященных в духе, поверхностное как бы и не совсем старательное будет иметь по времени общение в духе с синагогою иудейскою, но плодоносным явит исходящую от Него премудрость. Предложит Он как бы также Себя ей, подобно тому как и нам самим, как жезл силы, как образ и подобие Бога и Отца (потому что это означает перстень), как «прекраснее сынов человеческих» (Пс. 44, 3), так как это, думаю, значит ожерелье. Ибо все служащее к украшению, может быть представляемо как знамение красоты. Посылает же ей и козла, то есть дарует отпущение согрешений, так как козел по закону закалаем был за грех и гадательно указует на отпущение прегрешений. Фамарь однако спасается, хотя уже и получивши предназначение к смерти и подвергшись крайнему наказанию. Фамарь осуждаема была как соблудившая. Однако спасается, так как показала жезл, перстень и ожерелье. И она ясно созналась, что зачала во чреве от Иуды и от него имеет плод. Освободит по времени Христос от должного наказания и самую синагогу иудейскую, если она будет носить при себе знамения общения своего с Ним, и ясно покажет, что она зачала от Него. Ибо и сами пожелавшие стяжать себе славу верою во Христа так говорят: «страха ради твоего, Господи, во чреве прияхом, и поболехом, и родихом дух спасения Твоего, егоже сотворихом и на земли» (Ис. 26, 18). Фамарь же, испытав муки рождения двоицы младенцев, наконец родила их. Затем первородный выпустил руку, но когда снова подобрал ее назад, хотя эта рука уже имела и червленую перевязку, вышел наперед второй младенец как будто бы пресеклась при этом какая преграда; а потом выходит и первый, последним. И это может служить для нас ясным знамением того, что язычники призваны прежде происшедших от племени Израилева, и что славу первородного получили избранные в последние времена. Но несомненно и сам Израиль последует за теми, приняв жертву Христову; потому что червленое есть образ святой крови. Итак, кто это, «разрушивший стоявшую посреди преграду» (Еф. 2, 14) и в значении первородного призвавший второго, а первого поставивший назади? Очевидно, Христос, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Еще о Иосифе

Теперь нам должно приступить к остальной части истории о Иосифе, начало которой мы уже сделали, так как введенная в средину ее история о Иуде и Фамари уже доведена до приличествующего ей конца. Пременив божественного Иосифа в лице Христа, мы говорили о том, что он ввержен был от братий в ров, выведен оттуда снова и продан измаильтянам, которые были торговцами благовоннейших ароматов и продавцами их в те страны, кои лишены были их. К сему прибавив, мы сказали, что он отведен был ими в землю Египетскую. Затем мы научены и тому, что значит это событие, именно, что Единородный, Допустив Себя до истощания (Флп. 2, 7) и соделавшись подобен нам, наименованный и братом тех, которые живут на земле, и прежде всего израильтян, потерпел смерть и понес крест, снисшел до ада, образом которого и был ров. Но только Он воскрес снова и удалился от израильтян. Дан же был как бы и торговцам мысленных благовоний, то есть святым Апостолам, которые, благоухая Его муром, отправились в страну язычников, принося Его, приявшего зрак раба, чрез евангельские проповедания тем, которые не ведали Его. Ибо Он проповедуется пришедший ради нас во плоти и явившийся в «зраке раба» (Ин. 1, 14; 1Ин. 4, 2; Флп. 2, 7). Это, я думаю, и значит отведение Иосифа измаильтянами в Египет. Что же случилось ему там потерпеть? Что при этом ему должно было делать? Рассмотрим это, если угодно. Еще будучи юным и находясь в самом цветущем возрасте, он победил наглость египтянки, едва не силою великою влекомый к совершенно того, чего не следовало делать; потому что она крепко и бесстыдно ухватилась за его одежды и без меры усиленно вынуждала ко греху против его воли. Он же, оставив и самую одежду, убежал от грубо распутной женщины и не пленен был страстью. После того оклеветан был, причем эта женщина на него обратила всю вину; однако при обвинении его в гнусном поступке он остался благоразумным и великодушным. Впрочем он получил власть и над "темницею", как сказано (Быт. 39, 22; сн.: Быт. 39, 1–23). Был и Христос между язычниками, разумею в лице святых Апостолов, которые говорили о себе, что они и язвы Его на теле своем носили (Гал. 6, 17). Ибо они не хотели сообразоваться с помышляющими о мирском и были весьма далеки от плотских похотей. Такова всегда жизнь святых. Но по этой причине против них устроялись наветы, равно также они и оклеветываемы были от привыкших считать тягостными людей, хотящих жить во Христе, подвергались искушениям и были узниками. Но они памятовали слова Христа: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15, 19), как несомненно и Иосифа возненавидела распутная женщина. Впрочем и в самих трудах они распространялись, так как благодать Божия подавала упокоение тем, которым более всего приходилось трудиться. Ибо весьма доволен был Иосифом, как я сказал, темничный страж. Затем Иосиф разъяснял сны евнухов фараоновых, разумею виночерпия и хлебодаря, находившихся также в узах. И поэтому божественный Иосиф служил предметом великого удивления, как сказано (Быт. 40, 16; Быт. 41, 12 и дал.; сн.: Быт. 40, 1–23). Когда же и сам фараон видел во сне имевшее быть в непродолжительное время благоплодие и затем трудное время от голода, а видел он под образом сначала коров жирных и тощих, а потом колосьев полных и сухих, и когда мудрецы египетские не могли ничего сказать и совершенно отрицали возможность разъяснить значение сновидений, об Иосифе засвидетельствовано было, что он в состоянии это сделать. И он, пришедши, разъяснил сновидение. Тогда и фараон, удивившись, поставил его распорядителем и начальником над областью своею (Быт. 41, 40; сн.: Быт. 41, 1–57). Ибо преследуем был и Христос, как я сказал недавно, как бы в лице святых Апостолов. Но те, о которых теперь идет речь, находясь в самих трудах, как весьма мудрые и способные объяснить многим сокровенное, сначала стали известны некоторым, имевшим власть в мире, а затем и самим владыкам земли, которые, уверовав, что они обладают даже знанием будущего, по откровению Божию в Духе, уступили им право быть домостроителями и князьями народов, а также и раздавать чувствующим глад учения чистое учение, ведущее к жизни, то есть Божественное и небесное слово, и сообщать приводящее ко всему наилучшему образование. Они же и приобрели (или, лучше, чрез них Христос) Богу и Отцу страну язычников, как несомненно и Иосиф фараону – землю Египетскую.

У Иосифа, кроме того, было два сына, Манассия и Ефрем, рожденные от Асенефы, дочери Петефрия, который был жрецом (Быт. 46, 20). И Манассия значит «забвение случившихся зол»; а Ефрем, «возрастание и прибавление к лучшему» (ср.: Быт. 41, 51–52). Ибо как бы от священной матери, то есть Церкви, произошли плоды, и к сынам Божиим чрез веру во Христе причислены призванные из язычников, которые приведены и к забвению трудов и скорбей. Сказано «прежние скорби будут забыты,... и не придут на сердце». На главе их будет похвала, и радость и веселие объимет их (Ис. 65, 16–17). Удалилась болезнь, печаль и воздыхание. Так по времени придут они и к забвению зол, перейдут и к возрастанию, достигая и до сладкого предела надежды. Ибо прейдут они от земного к небесному, от измеряемого временем к превосходящему всякое время, от тления к нетлению, от бесчестия к славе, от немощи к силе. Между тем, пока еще продолжался и усиливался голод, сошли в Египет сыны Иакова для покупки хлеба. Затем, когда среди разговора с братьями Иосиф едва не укорял их в шутку (он говорил, что они пришли в землю Египетскую не за хлебом, а скорее за тем, чтобы высмотреть ее) и требовал Вениамина, младшего брата своего, причем настаивал, что если они не представят отрока, то не уйдут безнаказанными из земли Египетской: тогда приведен был и Вениамин, которого едва отпустил с ними отец Когда же они пришли вместе с отроком, то он уже пригласил их в дом свой и по омовении водою насыщал их хлебом и поил вином (Быт. 42–43). Ибо иудеи, как бы утесненные и угнетенные невыносимым голодом, очевидно мысленным, опустив брови, смирив свою гордость и надменность, по времени придут ко Христу, испрашивая у Него хлеба, святого и духовного, разумею, и животворного. Он же не примет их иначе, как только вместе с новым народом, образом которого может служить Вениамин. А когда они придут в единодушии и единомыслии, то с радостью примет их и введет как бы в дом свой, то есть в Церковь. Затем, омыв их водою чистою, то есть банею пакибытия, напитает их хлебом и напоит вином. Это слово исполнено таинственности.

Впрочем прибавим к тому следующее: Иосиф признался своим братьям, когда они пришли вместе с Вениамином, кроме того, удостоил их и трапезы, как я сказал недавно. Никакого не дав им удела, он приказал им только уходить домой и привести к нему отца, то есть Иакова. Когда же прибыл отец и увидел его в живых вместе с детьми, тогда, и только тогда Иосиф выделил им землю, наилучшую из всех (Быт. 44–47). И это может быть ясным знамением того, что Христос примет обращающихся к Нему из израильтян в последние времена века, то есть когда они соединятся в единодушии с новым народом. Ибо это есть, как я сказал, Вениамин. Впрочем не без святых праотцов дан будет нам удел в надежде. Как они, хотя по вере умершие, по слову мудрого Павла, «не получили обещанного, потому что Бог предусмотрел о нас нечто лучшее, дабы они не без нас достигли совершенства» (Евр. 11, 39–40): так и мы будем ожидать праотцов, чтобы не без них достигнуть совершенства. Таким образом вместе со святыми праотцами мы первые, средние и последние народы получим наилучший и нерукотворенный удел Царствия Небесного во Христе, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

О Иосифе и сынах его Ефреме и Манассии

1. «Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов» (Иак. 1, 17). Но никакое, полагаю, благо не представляется столь ценным и избранным, как приметаемое чрез Христа. Ибо Он соделался, как сказано, «посредник между Богом и человеками» (1Тим. 2, 5), и тем «имеем доступ ... в одном Духе» к Небесному "Отцу" и Богу (Еф. 2, 18). Посему Он и говорил: «никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин.14,6). В Нем же и чрез Него всякая полнота благодати и светлое дарование наследия, потому что Бог, «будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою» мы обогатимся (2Кор. 8, 9) и, восходя в славу святых Отцов, возможем быть причастными приличествующей им надежде. Ты познаешь истинное о сем слово, обратив мысленный взор свой к Священным Писаниям. А в них написано так: «После того Иосифу сказали: вот, отец твой болен. И он взял с собою двух сынов своих, Манассию и Ефрема.... Иакова известили и сказали: вот, сын твой Иосиф идет к тебе. Израиль собрал силы свои и сел на постели. И сказал Иаков Иосифу: Бог Всемогущий явился мне в Лузе, в земле Ханаанской, и благословил меня, и сказал мне: вот, Я распложу тебя, и размножу тебя, и произведу от тебя множество народов, и дам землю сию потомству твоему после тебя, в вечное владение. И ныне два сына твои, родившиеся тебе в земле Египетской, до моего прибытия к тебе в Египет, мои они; Ефрем и Манассия, как Рувим и Симеон, будут мои; дети же твои, которые родятся от тебя после них, будут твои; они под именем братьев своих будут именоваться в их уделе. Когда я шел из Месопотамии, умерла у меня Рахиль... в земле Ханаанской, по дороге, не доходя несколько до Ефрафы, и я похоронил ее там на дороге к Ефрафе, что ныне Вифлеем" (Быт. 48, 1–7). Блаженный Иаков достиг старости доброй, как написано (Быт. 48, 10; сн.: Быт. 25, 8; Быт. 15, 15). Поскольку же он удалялся от мира, то намеревался благословить происшедших от Иосифа. И так как они рождены были от матери иноплеменной, Асенефы, дочери жреца Петефрия, то, дабы кто из сынов Израилевых не стал ими гнушаться и считать поколением чуждым своему племени и различным от него, божественный Иаков мудро и смотрительно пытается дать понять и самому Иосифу, и другим сыновьям своим, что следуя Божественным определениям, он всех происшедших от них усвояет себе в родство. Ибо «явился мне..., – говорит он, – Бог... в земли Ханаанской» (Быт. 48, 3) и ясно обетовал, что я буду отцом множества народов и что распространюсь в народы и «множество народов» (Быт. 48, 4). В то же время убеждает их и почитать Бога истинными мнениями о Нем. Научает также считать своими ближайших родственников, особенно же происшедших от них, хотя они произошли и от иноплеменной матери.

2. Вкратце проследив буквальный текст истории, мы скажем теперь, что так и мы, оправданные верою, соделались во Христе сынами Божиими и домашними в отношении к святым так как Он является посредником и чрез Себя Самого связует нас с Собою, с Отцем и с ликами святых, как, без сомнения и Иосиф, как бы посредствуя, делал Ефрема и Манассию сынами отца своего и вписал их в список патриархов. Ибо "ныне, – сказано, – два сына твои, родившиеся тебе в... Египте, мои они; Ефрем и Манассия, как Рувим и Симеон, будут мои» (Быт. 48, 5), то есть будут в числе первородных и сопричислены будут к тем, которые находятся у меня в послушании; потому что Рувим был первородный, а имя Симеон толкуется в значении «прослушания». И мы соделались чрез веру «последние первыми» (Мф. 19, 30) и славу первородного унаследовал народ из язычников. Но удостоились этой чести по причине послушания и благопокорливости. Сам Христос засвидетельствовал им, так говоря: «людие, ихже не ведех, работаша Ми: в слух уха послушаша Мя» (Пс. 17, 44–45). Ибо если мы и произошли от матери как бы иноплеменной по той причине, что Церковь призвана из язычников, но достаточно нам посредства Еммануила к тому, чтобы и соединить нас чрез Него с Богом и Отцем, и вписать в жребий святых, и возвести к приличествующей им славе, и явить нас священным родом (ср.: 1Пет. 2, 9). Заметь же, как из любви к блаженному Иосифу ставит сынов последнего в ряду своих сынов. Так и мы возлюблены во Христе, и поскольку чрез Него в Духе мы рождены рождением духовным, то соделались достоприятны и Отцу, как я сказал недавно; сопричисляемся и к прежде нас бывшим святым. Впрочем, хотя мы названы даже сынами Бога и Отца, однако опять будем в подчинении у приводящего нас и соединяющего нас с Собою, то есть Христа. Ибо смотри, как блаженный Иаков, после того как сопричислил Ефрема и Манассию к чадам своим, говорит: «дети же твои, которые родятся от тебя после них, будут твои» (Быт. 48, 6).

Итак, понимаешь ли, что хотя мы и наименованы будем сынами Бога и Отца, тем не менее будем принадлежать Христу? И это, думаю, значит сказанное Им Отцу: «они были Твои, и Ты дал их Мне:... и Я прославился в них» (Ин. 17, 6, 10). Затем Иаков говорит, что Рахиль погребена была в Вифлееме. Припомним, что мы часто именовали Рахиль изображением и прообразом Церкви из язычников. Думаю, не солгал бы кто-нибудь, если б захотел сказать, что Церковь перешла в некую другую жизнь, очевидно в лучшую и превосходнейшую мирской; потому что, умерши для мира по той причине, что не хотела мыслить мирское, она жила для Бога духовно во Христе евангельскою жизнью. Ибо если она и существует в мире по причине жизни во плоти, но как бы скрывается, не имея мирского блеска, даже едва не погребена Христу. И это, думаю, значит сказанное нам премудрым Павлом: «Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге» (Кол. 3, 3); потому что ты понимаешь, что пока Рахиль погребена была в Вифлееме и еще невидима была, едва не сокрывался и сам Еммануил, так как еще не родился от Святой Девы. Итак, восхвалим такую смерть Церкви, возводящую нас к началам жизни святой и во Христе. Думаю, необходимо добавить и следующее: восприняв чад Иосифовых в число своих чад, отец, так как умерла матерь их, дает заповедь и о ней. Посему, означив место, где она была погребена, он убеждал не к иному чему, как к тому, чтобы они имели и о ней заботу. Заповедал также и Бог и Отец Сыну о Церкви и убеждал иметь о ней попечение, так как она побеждена была смертью по причине древнего проклятия. Поэтому божественный Давид и взывал к Небесному Отцу и Богу: «Бог твой предназначил тебе силу. Утверди, Боже, то, что Ты соделал для нас!» (Пс. 67, 29). Ибо едва не показывая даже тело одержимое смертью, умолял он, чтобы силою Бога и Отца, то есть Сыном, освобождал Он нас от тления и возвел опять в изначальное состояние, то есть в блаженную и чистую жизнь во Христе.

3. А что Израиль, будучи первородным и почтенным отличиями первородства, потерял присущую ему славу, и что благодать столь светлой славы перешла к новому и из язычников происшедшему народу, об этом мы не менее прежнего узнаем и из дальнейшего повествования. Ибо сказано: «И увидел Израиль сыновей Иосифа и сказал: кто это? И сказал Иосиф отцу своему: это сыновья мои, которых Бог дал мне здесь. Иаков сказал: подведи их ко мне, и я благословлю их. Глаза же Израилевы притупились от старости; не мог он видеть ясно. Иосиф подвел их к нему, и он поцеловал их и обнял их. И сказал Израиль Иосифу: не надеялся я видеть твое лице; но вот, Бог показал мне и детей твоих. И отвел их Иосиф от колен его и поклонился ему лицем своим до земли. И взял Иосиф обоих..., Ефрема в правую свою руку против левой Израиля, а Манассию в левую против правой Израиля, и подвел к нему. Но Израиль простер правую руку свою и положил на голову Ефрему, хотя сей был меньший, а левую на голову Манассии. С намерением положил он так руки свои, хотя Манассия был первенец. И благословил Иосифа и сказал: Бог, пред Которым ходили отцы мои Авраам и Исаак, Бог, пасущий меня с тех пор, как я существую, до сего дня, Ангел, избавляющий меня от всякого зла» (Быт. 48, 8–16). Предстали отроки; старец же вопрошал, чьи они. На это Иосиф отвечал: два сына моих. Затем, когда они приведены были к нему и были близ его, он удостоил их лобзаний и объятий. Так понимаешь ли, каким образом мы, так сказать, незнаемые Богу и Отцу, становимся знаемыми и близкими во Христе? Он приемлет нас, и очень охотно, так как за наше сродство с Ним свидетельство дает Сын и таким образом удостоивает нас любви и призывает к единению, очевидно мысленному и духовному. Образом любви, и весьма ясным, может служить лобзание, а единения – объятие. Посему и премудрый Павел пишет в Послании уверовавшим во Христа, говоря, в одном случае, что ныне «бывшие некогда далеко, стали близки» (Еф. 2, 13), очевидно, когда привел нас Христос, а в другом случае: «Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога» (Гал. 4, 9). Лицезрения своего удостоивает и познает Бог и Отец одних только тех, которые имеют духовное сродство с Сыном и обогатились от Него и чрез Него духовным возрождением, подобно тому как несомненно и в Египте помазанных кровию агнца Он делал известными Себе, говоря: «и увижу кровь и пройду мимо вас, и не будет между вами язвы губительной, когда буду поражать землю Египетскую» (Исх. 12, 13). Будучи весьма рад сыну своему, то есть Иосифу, Иаков сказал: «не надеялся я видеть твое лице; но вот, Бог показал мне и детей твоих» (Быт. 48, 11). Ибо что касается иудеев, то Отец лишен был Сына, так как думая, что Он удержан будет вратами адовыми и вместе с другими будет лежать как мертвец, они предали Его смерти. Но Бог не допустил Началовождю жизни быть во власти смерти. Таким образом Он ожил, и Отец снова увидел Его, а также и происшедший от Него и в Нем род, то есть уверовавших, «царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел» (1Пет. 2, 9). О них и Сам Христос радуется, говоря: «вот Я и дети, которых дал Мне Бог» (Евр. 2, 13; Ис. 8, 18; ср.: Быт. 48, 9). И привел их Иосиф к отцу; они же поклонились ему. Потом, между тем как Манассия, который был первородным, стоял по правую руку, а младший Ефрем по левую, Иаков, переменив положение рук своих, Ефрема почтил возложением на него правой руки, а Манассию удостоил как бы второй уже чести, возложив на него левую руку, и в таком положении начал благословлять их. Ибо мы приняты в число поклонников первые и как народ последовавший затем, причем нас приводит к Богу не Моисей и не пророки (так как закон не был в состоянии даровать спасение), но Сам Сын; "зане Тем, – как я сказал, – имамы приведение» (Еф. 2, 18; сн.: Рим. 5, 2). И у Него была цель поставить Израиль выше толпы язычников, так как Иосиф поставил Манассию по правую руку отца. Поелику же он несказанно нечествовал против Него, то Отец и предпочел вторых по времени, то есть язычников. И стали «первые последними, и последние первыми» (Мф. 19, 30). Благословил же Иаков отроков, именуя Бога питателем своим и Ангела избавляющим его (Быт. 48, 15–16), и таким образом к Богу и Отцу совсем присоединяя Сына, который и устами пророка именуется как «велика совета Ангел» (Ис. 9, 6). Итак, всякая благодать и вид всякого на нас благословения и попечения о нас может быть не иначе, как только чрез Сына от Отца. Так и божественный Павел говорит: «благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа» (Еф. 1,2). Между тем тяжело было божественному Иосифу видеть первородного как бы поставленным позади младшего. Но отец разъяснил силу таинства, говоря: «и от него произойдет народ, и он будет велик; но меньший его брат будет больше его, и от семени его произойдет многочисленный народ» (Быт. 48, 19). Затем, немного спустя: «и поставил», сказано, «Ефрема выше Манассии» (Быт. 48, 20). Что касается до изволения Христа, то Израиль не утратил своей славы. Так и сказал Он ясно: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева» (Мф. 15, 24). Поскольку же он "ослеплен" был, как написано (Рим. 11,7), и, презирая призвание звавшего его ко спасению, пребыл непокорным, то и поставлен по левую руку, имея меньшую славу. Правда, и он благословляется и возносится, именно в спасенной части своей: и это-то есть "остаток", по слову пророка (Ис. 10, 22). Но весьма превознесена Церковь из язычников; она распространяется в собрания народов и больше Израиля, имея преимущество в безмерном множестве уверовавших. Ибо единою и равною благодатию увенчаны мы, и из числа израильтян, и из язычников уверовавшие и оправданные во Христе, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Книга седьмая

О благословении двенадцати патриархов

Цель моей настоящей беседы есть та, чтобы изложить в частности сказанное праотцом Иаковом о том, что имело сбыться по времени с рожденными от него сынами. Но как бы наперед ясно свидетельствуется то, что смысл сказанного им весьма неудобопостижим, для большинства недоступен, загадочен и неясен по значению. К словам благословения примешивается нечто и не таковое и еще того более трудное для понимания. Ибо обещает божественный Иаков предвозвестить детям своим имеющее быть в последние времена; а между тем делает напоминание о прошедшем и измеряет прегрешения, первое Рувима, потом – близкое к нему и тотчас за ним следовавшее – Симеона и Левия. Но кто же осмелился бы сказать, что так выражается благословение, при котором делается воспоминание прежних грехов? Не назовут ли такового лжецом и лишенным способности рассуждать правильно? Таким образом подлинно глубокомысленна и неудобопостижима для желающих понять речь об этом. Так что же мы скажем, применяя к предположенному нами прежнюю меру испытания и исследования? То, что самое изъяснение пророчества во всяком случае укажет нам образ синагоги иудейской, или вообще всего рода, или тех, которые принадлежат к известному колену, каков будет этот образ по времени, на кого будет простираться обвинение или, наоборот, похвала, на ком и каким образом исполнится то, что к нему относится. Заметь же, как для одних из прошедшего уже живописует имеющее быть впоследствии, а для других из объяснения или толкования имен делает как бы некое указание и ясное предызьявление будущего. Написано следующим образом: «И призвал Иаков сыновей своих и сказал: соберитесь, и я возвещу вам, что будет с вами в грядущие дни; сойдитесь и послушайте, сыны Иакова, послушайте Израиля, отца вашего» (Быт. 49, 1–2).

О Рувиме

1. «Рувим, первенец мой! Ты – крепость моя и начаток силы моей, верх достоинства и верх могущества; но ты бушевал, как вода, – не будешь преимуществовать, ибо ты взошел на ложе отца твоего, ты осквернил постель мою,... взошел» (Быт. 49, 3–4). Рувим тайно осквернил брачное ложе отца своего и весьма ясно изобличен был, как сделавший то, чего не следовало делать. Поэтому и самим решением Иакова его дело осуждено было, как злое. Ибо "зло, – сказано, – явися пред» Иаковом (Быт. 35, 22). Но не думаю, чтобы кто-либо совершившееся уже в прошедшем стал представлять, как имеющее совершиться в будущем. Совершенно неразумно было бы и подумать это. Но перенося как бы образ прегрешения на нечто из подобного, мы будем видеть в нем грех народа – "первенца", то есть Израиля (Исх. 4, 22); потому что Бог вывел синагогу из Египта, как бы некую жену, посредством мысленного общения по закону соделавшуюся для Него таковою. Он приблизил ее к Себе, удостоил родства с Собою, соделал ее плодоносною и матерью чад, причем едва не распорядителем брака был премудрый Моисей, а род посредников брачного союза представляли Ангелы. Но доведенная до сего от Бога синагога оскорбила закон родства, вступая некоторым образом в союз брачный с сынами своего супруга, блудодействуя с ними и плодонося уже не от законного сожителя своего, но скорее питая свой ум иными семенами, то есть мысленными и вытекающими из научения. Ибо презирая, как нечто пустое, преданность Богу, она обратилась к заповедям и учениям человеческим, и не обращая внимания на учения свыше, делала вообще только то, что ей хотелось. Посему и пророк Исайя говорит: «Как сделалась блудницею верная столица, исполненная правосудия! Правда обитала в ней, а теперь – убийцы. Серебро твое стало изгарью, вино твое испорчено водою» (Ис. 1, 21–22). В ней почивала и имела приют правда, то есть Бог. Но она приняла к себе убийц, прелюбодеев и растлителей, дающих ей серебро неиспытанное и мешающих вино с водою. Ибо поистине не испытанно слово убеждающих ее предпочитать учения и заповеди человеческие. Корчемствуют они также как бы и учением своим и смешивают его с худшим. Это, думаю, значит сказанное, что вино у них смешивается с водою. А что это оскорбляло Бога всяческих, и что по справедливости Он обвинял Иерусалим как блудодействовавший город, об этом выслушай слова Его, сказанные устами Иеремии: «Подними глаза твои на высоты и посмотри, где не блудодействовали с тобою? У дороги сидела ты для них, как Аравитянин в пустыне, и осквернила землю блудом твоим и лукавством твоим. За то были удержаны дожди, и не было дождя позднего; но у тебя был лоб блудницы, ты отбросила стыд. Не будешь ли ты отныне взывать ко Мне: "Отец мой! Ты был путеводителем юности моей!» (Иер. 3, 2–4.) И затем опять: «если муж отпустит жену свою, и она отойдет от него и сделается женою другого мужа, то может ли она возвратиться к нему? Не осквернилась ли бы этим страна та? А ты со многими любовниками блудодействовала, – и однако же возвратись ко Мне, говорит Господь» (Иер. 3, 1). Этот же вид блужения показал нам ясно и сам Спаситель. Всегда любившие обвинять и неразумные фарисеи приступили к Нему, говоря: «зачем ученики Твои преступают предание старцев? ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб» Христос же им в ответ: «зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего? Ибо Бог заповедал: почитай отца и мать; и: злословящий отца или мать смертью да умрет. А вы говорите: если кто скажет отцу или матери: дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался, тот может и не почтить отца своего или мать свою; таким образом вы устранили заповедь Божию преданием вашим» (Мф. 15, 2–6; сн.: Мк. 7, 11; Исх. 20, 12). Слышишь ли, каким образом, находясь под руководством иных вождей, они могли быть обличены, и весьма легко, в том, что решились мыслить и делать иное, нежели что угодно было законодателю? Итак соблудила синагога иудейская. Но дева чистая и непорочная, свободная от всякой «скверны или порока» (Еф. 5, 27), то есть Церковь, обещает Христу соблюсти честный и неповрежденный образ супружества, говоря: «брат мои мне и аз Ему» (Песн. 2, 16). Итак, образом синагоги иудейской мы представим наложницу Иакова, разумею Валлу, с которою имел сообщение Рувим, то есть народ – первенец, в особенности же потому, что Валла значит «обветшавшая», а Рувим – «сын осквернения». Ибо обветшала и стала опороченною синагога иудейская, а вместо нее возник новый и верующий народ И радуясь о нем, поет Давид: «поколение грядущее восхвалит Господа» (Пс. 101, 19); потому что «кто во Христе, тот новая тварь», по Писаниям (2Кор. 5, 17; Гал. 6, 15). Скверным же и нечистым может представляться Израиль, как непринявший очищения чрез Христа. Но что это я говорю? Он наложил руки даже на самого призывавшего к очищению. Посему и устами самих святых пророков сказано, в одном случае: «Может ли Ефиоплянин переменить кожу свою и барс – пятна свои? так и вы можете ли делать доброе, привыкнув делать злое?» (Иер. 13, 23), в другом же случае Иерусалиму как бы жене: «хотя бы ты умылся мылом и много употребил на себя щелоку, нечестие твое отмечено предо Мною, говорит Господь Бог» (Иер. 2, 22). Итак, "Рувим, – говорит Иаков, – первенец мой! Ты – крепость моя и начаток силы моей» (Быт. 49, 3). Ибо на первенце и из Египта выведенном народе было явлено много крепости от Бога. Так наказываема была многоразлично и удивительным образом страна Египетская: то воды превращаемы были в кровь, то скнипы (мошки) были насылаемы, то наведены были жабы, то ниспосылаем был град, то истреблены были первенцы, а к тому же еще избавленные от рабства прошли посреди моря, как по суше. Поэтому Рувим и назван «крепостию Божию». Но он был «верх достоинства и верх могущества» (Быт. 49, 3), то есть неприменимый и непреклонный, дикий и склонный к нападениям. Иудеи поистине склонны к нападениям и весьма разнузданны. Поэтому справедливо слышат о себе такие слова: «Жестоковыйные! люди с необрезанным сердцем и ушами! вы всегда противитесь Духу Святому» (Деян. 7, 51). И Сам даже Христос: "кого, – говорит, – из пророков не гнали отцы ваши?... как отцы ваши, так и вы» (Деян. 7, 52; Мф. 23, 32). Итак, безрассуден и стремителен на гнев, и невыносимое делает нападение Израиль, и досаждает "как вода", то есть с безумием несется при нападении на того, на кого захочет нападать. Ибо таковы некоторым образом нападения вод. Но да «не воскипиши_, сказано (Быт. 49, 4). Что это значит? Кипящая вода несется вверх, переливаясь чрез края котлов, и кажется, что ее много. Таким образом, когда приписывает ему напор воды, то употребляет это выражение в переносном смысле и говорит: «да не воскипиши», то есть не поднимайся до множества, не будь велик. Ибо израильтяне, спасенные чрез веру во Христа, легко могут быть исчислены по сравнению с множеством эллинов. Затем приводит причину имевшего сбыться и говорит: «ибо ты взошел на ложе отца твоего, ты осквернил постель мою,... взошел» (Быт. 49 4). Как я уже сказал прежде, это потому, что они более не занимались испытанием заключающегося в законе и в изречениях свыше, и человеческих заповедях, и потому впали в заблуждение относительно знания о Христе. Посему и сам Он говорит: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне. Но вы не хотите придти ко Мне, чтобы иметь жизнь» (Ин. 5, 39–40). И еще: «Ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал о Мне» (Ин. 5, 46). Обвинял же Он весьма и вождей иудейских, так говоря: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете» (Мф. 23, 13). И еще: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас» (Мф. 23, 15). Но он не был бы сыном геенны, если бы не был напитан мнениями прелюбодеев. Итак, взошли на ложе отца израильтяне, отвергая угодное законодателю, как суетное, а свои слова и мысли влагая воспитываемым у них и ввергая в них семена нечестия.

О Симеоне и Левие

1. «Симеон и Левий братья, орудия жестокости мечи их; в совет их да не внидет душа моя, и к собранию их да не приобщится слава моя, ибо они во гневе своем убили мужа и по прихоти своей перерезали жилы тельца; проклят гнев их, ибо жесток, и ярость их, ибо свирепа; разделю их в Иакове и рассею их в Израиле» (Быт. 49, 5–7). Когда Иерусалим впал в блужение и подчинил свой ум нечестивым обольщениям тех, которые привыкли учить иному, нежели чему учил закон, то Бог всяческих негодовал и весьма ясно говорил устами Исайи: «так как этот народ приближается ко Мне устами своими, и языком своим чтит Меня, сердце же его далеко отстоит от Меня, и благоговение их предо Мною есть изучение заповедей человеческих» (Ис. 29 13). Поскольку же Бог и Отец намеревался, впадший в столь великое безумие и легкомыслие, оскверненный Иерусалим возвратить к лучшему состоянию, то и послал с небеси своего Сына, соделавшегося подобным нам, то есть человеком, для того, чтобы, поскольку прекратился ряд святых пророков, не свершивших своего дела (потому что они говорили: Господи, «Кто поверил слышанному от нас» (Ис. 53, 1), иудеи приняли наконец самого пришедшего Сына. А они достигли даже до такой степени безрассудства, что думали, будто могут взять и владычнее наследство, если только убьют святых; а потом дошли до высшей степени нечестия: с неистовством напали на самого Сына. Ибо «сказали друг другу: это наследник; пойдем, убьем его и завладеем наследством его» (Мф. 21, 38). Но и не этим только ограничивалось нечестие их: к святым пророкам они присоединили других, разумею святых Апостолов; не щадили крови и сих последних. Такой смысл имеет рассматриваемое нами пророчество. Ибо, кажется, божественный Иаков припомнил опять сделанное в Сикимах. Таков поистине смысл речи праведника; потому что каким образом кто мог бы принять уже совершившееся, как имеющее совершиться по времени? Итак, от совершившегося в Сикимах он возводит на одинаковую степень греха и совершенное относительно Христа, как несомненно и в отношении к первенцу Рувиму. Но что же Симеон и Левий сделали в Сикимах? Дина, сестра Симеона и Левия, вышла из шатра отца своего, чтобы посмотреть дщерей мест окрестных. Сихем же, сын Емморов, совершил над нею насилие, лишил ее девства. Тогда они, негодуя на это и замышляя убийство против них посредством обмана, убедили сикимлян принять унаследованное ими самими от отцов обрезание, добавляя, что они тотчас же вступят с ними в родство, как скоро они захотят сделать это. И когда те сделали это, то Симеон и Левин неожиданно избили их, думая, что в защиту свою они имеют достаточным оправданием то, что говорили: «а разве можно поступать с сестрою нашею, как с блудницею!» (Быт. 34, 31.)

2. Теперь мы должны приступить к тому, что сему приличествует и как возможно лучше обработать умозрение наше, отовсюду собирая служащее к разъяснению дела. Распространяя речь об Иакове, мы сообщили о том, как и каким образом он проводил жизнь, каких имел жен и скольких чад был отцом. Мы говорили, что он имел первою женою старейшую из дщерей Лавановых Лию, второю же после нее не намного лет младшую Рахиль. Мы утверждали также, что Лия может быть для нас образом синагоги иудейской, а Рахиль – Церкви из язычников. Ибо Лия значит «трудящаяся», обладала зрением слабым и очами некрасивыми. Весьма трудилась и синагога иудейская, обремененная законом Моисеевым и слабым зрением видевшая таинство Спасителя. Рахиль же была прекрасна на вид и весьма красива. Так весьма красива и Церковь из язычников. У Лии была последнею дщерию Дина. И эта последняя могла бы быть образом общества обрезанных, которое было в последние времена, когда вочеловечился Единородный. Итак, когда последнее общество обрезанных, лишь немного выступив за пределы шатра отеческого, то есть законных обычаев, пристало или примесилось по учению к местным жителям, разумею святых Апостолов, уже не живших по-иудейски, но считавшихся как бы за иноплеменников: тогда и только тогда мысленно лишилось девства, приняв от них семена жительства во Христе и евангельского. Но негодовали на это некоторые из сынов Иакова, именно Симеон и Левий, то есть бывшие в числе послушных закону, и с ними священный и избранный род. Ибо Симеон значит «послушание», а Левий – «принятый» или «избранный». А что на святых Апостолов сильно нападали получившие славу священства по закону, причем с ними согласовался и народ, в этом как можно сомневаться? Они скрежетали зубами своими, именуя обращение, ими совершаемое, растлением и возводя на них самые неуместные обвинения. Ибо се, говорили они, «вы наполнили Иерусалим учением вашим» (Деян. 5, 28). Когда же порицали их, как не живших уже по-иудейски, то узнали, что обрезание чтится ими; вместе с тем узнали бы, что они ничем вообще не отличаются от них, если бы только захотели должным образом понимать учение Моисеево. "Ибо не тот, – сказано, – «Иудей, кто таков по наружности, и не то обрезание, которое наружно, на плоти; но тот Иудей, кто внутренно таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве» (Рим. 2, 28–29). Видишь ли, как те, о которых мнение было как об иноплеменниках, сообразовались с иудеями, нося в себе обрезание в духе и иудея "которое в сердце". Но и при всем том те еще прежде, взяв пророков, убили их и даже самого Еммануила. Таким образом «Симеон и Левий братья, орудия жестокости мечи их» (Быт. 49, 5); потому что согласились и сошлись друг с другом, для нанесения обиды святым Симеон и Левий, то есть народ и священники. Выражение же: от воли своей поставлено вместо слов: по рассуждению и изволению. Ибо не просто и случайно произошли эти бедствия, и не без предварительного совещания приступили братья к таким дерзновенным действиям и обнаружили столь неуместную смелость; но вследствие взаимного соглашения приступили к совершению злодеяния, превышающего всякое злодеяние. Поэтому божественный Иаков отказывается от согласия на их заговор, отвергает правильность их совещания и предположения. "В совет их, – говорит он, – да не внидет душа моя, и к собранию их да не приобщится слава моя» (Быт. 49, 6). Это подобно тому, как если бы он сказал: ни очами ума моего я никогда бы не внимал таким советам, ни в сердце мое я никогда бы вообще не принял столь злых замыслов нечестивцев. Так и пророк Исайя оплакивал народ Иудейский, говоря: «горе душе их! ибо сами на себя навлекают зло. Скажите праведнику, что благо ему" (Ис. 3, 9–10). Поет также и Давид: «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей» (Пс. 1, 1). И еще: «возненавидел я сборище злонамеренных, и с нечестивыми не сяду» (Пс. 25, 5). Посему божественный Иаков удаляется от иудейских советов; присоединяет также и причины сего и говорит: «ибо они во гневе своем убили мужа и по прихоти своей перерезали жилы тельца» (Быт. 49, 6). Ибо иудеи убили святых, как я сказал, руководимые нечестивою яростью к жестокости и бесчеловечию, приняв же всецело в свою душу суетную и безрассудную похоть, они несчастные «перерезали жилы тельца», то есть Христа. Какая это похоть, о том мы уже наперед сказали; а именно, узнав, что Он есть наследник, они воспламенились похотью обладать наследством Его.

3. И обрати внимание на точность речи. Избили они человеков, а перерезали жилы юнца. Ибо предали святых смерти и пребыли мертвыми, ожидая времени воскресения. Но подобно тельцу, которому орел растерзывает жилы, пал, так сказать, на землю Христос, добровольно потерпев смерть плоти, впрочем не был держим смертью; но если и был мертв, как человек, однако пребыл живым по естеству Божества. Христос представляется под образом юнца (вола); потому что это животное есть очень сильное, чистое и священнейшее. Сын же есть Господь сил, «Он не сделал никакого греха» (1Пет. 2, 22); напротив «предал Себя за нас в приношение и жертву Богу, в благоухание приятное» и Отцу (Еф.5,2). Итак, пусть услышат пререзавшие жилы столь священного юнца: «проклят гнев их, ибо жесток, и ярость их, ибо свирепа» (Быт. 49, 7). Что же они потерпели? Они изгнаны из земли своей, оставили землю отечественную, рассеяны и повсюду являются как странники, пришельцы и нуждающиеся. Истинно то, что какова птица, когда вылетит из гнезда своего, таков и человек, когда изгнан из мест своих. Но думаю, прилично присоединить и то, что между тем как для пререзавших жилы юнца это дело послужит к проклятию, для скорбящих и удаляющих от себя столь страшное преступление, оно будет искуплением, очищением и отпущением грехов. Мы найдем и это изображаемым сению законною. Ибо во Второзаконии читается так: «Если в земле, которую Господь Бог твой, дает тебе во владение, найден будет убитый, лежащий на поле, и неизвестно, кто убил его, то пусть выйдут старейшины твои и судьи твои и измерят расстояние до городов, которые вокруг убитого; и старейшины города того, который будет ближайшим к убитому, пусть возьмут телицу, на которой не работали, [и] которая не носила ярма, и пусть старейшины того города отведут сию телицу в дикую долину, которая не разработана и не засеяна, и заколют там телицу в долине; и придут священники, сыны Левиины...; и все старейшины города того, ближайшие к убитому, пусть омоют руки свои над [головою] телицы, зарезанной в долине, и объявят и скажут: руки наши не пролили крови сей, и глаза наши не видели; очисти народ Твой, Израиля, который Ты, Господи, освободил..., и не вмени народу Твоему, Израилю, невинной крови. И они очистятся от крови. Так должен ты смывать у себя кровь невинного» (Втор. 21, 1–9). Но хотя об этом в свое время сказано будет подробно, однако скажем и теперь следующее: ты понимаешь, как некоторые сами себя избавляют от обвинений в пролитии крови, причем юница предызображает собою для нас Еммануила. Я думаю, должно избавляющим себя от этого говорить следующие слова: «руки наши не пролили крови сей». Но иудейский народ не найден будет когда-либо восклицающим это. Напротив, пререзывая жилы юнца, иудеи дерзнули сказать: «Руки наши пролили эту кровь». Ибо, думаю, не иное что, как это неразумно говорили они относительно Христа: «кровь Его на нас и на детях наших» (Мф. 27, 25).

О Иуде

1. «Иуда! тебя восхвалят братья твои. Рука твоя на хребте врагов твоих; поклонятся тебе сыны отца твоего. Молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается. Преклонился он, лег, как лев и как львица: кто поднимет его? Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов. Он привязывает к виноградной лозе осленка своего и к лозе лучшего винограда сына ослицы своей; моет в вине одежду свою и в крови гроздов одеяние свое; блестящи очи [его] от вина, и белы зубы... от молока» (Быт. 49, 8–12). Весьма ясным представляется нам в сем способ благословения, вводящий в уши слушателей предсказание о домостроительстве Спасителя нашего. Но в самом начале благословения как бы предпосылает последнему знаменование имени и преимущество колена Иудина в славе пред другими коленами. Ибо если кто захотел бы объяснить слово или имя: «Иуда», то получил бы значение «похвалы», или «прославления», или «прославляемого». Но речь эта имеет отношение и к происшедшему от колена Иудина по плоти Христу. Произошла от Иуды, Иессея и Давида послужившая к рождению Его по плоти Дева. Так пророк (патриарх Иаков), провидя происхождение Его от колена Иудина, как бы говорит: истинно имя Тебе, как и самая сила вещей может показать; потому что ты будешь прославлен и получишь славу, приличествующую Богу. Ибо быть славословимым приличествовать может не кому иному, как только единому, истинно сущему и знаемому Богу; потому что если Ты и явился человеком, и истощил Себя, однако будешь познан, как святый и славный. Братия же по человечеству будут привержены к Тебе не как к человеку, но как в числе братий поставленного Владыку прославят Тебя, воспоют, как Зиждителя, хотя и находящегося с ними в числе тварей, познают Царя и Господа всяческих, хотя и осененного зраком раба. А что Еммануил легко превозможет над всеми противовостающими и победит врагов, об этом он провозвещал, говоря: «Рука твоя на хребте врагов твоих» (Быт 49, 8). Это же провозвестил устами Давида и Сам Христос. Он сказал: «Я преследую врагов моих и настигаю их, и не возвращаюсь, доколе не истреблю их; поражаю их, и они не могут встать, падают под ноги мои» (Пс. 17, 38–39). Итак, «на хребте врагов» будут "рука", сказано в том смысле, что Он более преследует, нежели бежит, скорее не терпит удары, а сам ударяет. Ибо истинно воспеваемое в книге Псалмов: «Враг не превозможет его, и сын беззакония не притеснит его» (Пс. 88, 23). Если и сам Он дает нам «се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью» (Лк. 10, 19), то не необходимо ли признать, что Он прежде нас сам будет иметь лежащими под руками Его тех, которые хотят выступать против Него и нечестиво востают против Него? Итак, что Он не ведает бегства, а напротив преследует и овладевает кем бы ни захотел, притом без труда, так как Он победил "мир" (Ин. 16, 33), это предуказал божественный Иаков, говоря: «Рука твоя на хребте врагов твоих; поклонятся тебе сыны отца твоего» (Быт. 49, 8). Какое может быть мыслимо различие между братиями, восхваляющими, и сынами отца, которые сопричисляются к поклоняющимся? Разве не необходимо об этом сказать? Блаженный Иосиф (обрученный Марии Приснодеве) поставлен был в положение отца Христу, хотя по истине и не был отцом Его. Но у него были сыны и дщери от первого брака. Поелику же они были и сотрапезниками Христу, видя Его творящим знамения, однако не очень усердно следовавшим велениям закона по причине безразличия в пище и небольшого уважения к покою субботнего дня, так как Он говорит: «не то, что входит в уста, оскверняет человека» (Мф. 15, 11) и: «Сын Человеческий есть господин и субботы» (Мф. 12, 8): то Разделялись во мнении и не хотели всецело чтить Его, так как им казалось, что Он погрешает против закона, и не считали возможным допустить, чтобы человек, столь славный, не искал славы. Поэтому они в одно время приступили к Нему ясно говоря: «Если Ты творишь такие дела, то яви Себя миру, ибо никто не делает чего-либо втайне, и ищет сам быть известным» (Ин. 7, 4). А к сему Евангелист прибавил: «Ибо и братья Его не веровали в Него» (Ин.7, 5). Но говорившие это в начале, по прошествии времени уверовали, потому что убедились, что хотя Он был и во плоти, и явился человеком, однако был вместе и Бог по естеству. Это и блаженный пророк Иеремия, наперед ведавший о том в духе, говорит самому Еммануилу: «Ибо и братья твои и дом отца твоего, и они вероломно поступают с тобою, и они кричат вслед тебя громким голосом. Не верь им, когда они говорят тебе и доброе» (Иер. 12, 6). Ибо те, кто прежде вместе с другими вопияли против Него, теперь собрались в вере и говорили о Нем доброе. Так блаженный Иаков пишет в Послании к двенадцати коленам, говоря: «Иаков, раб Бога и Господа Иисуса Христа, двенадцати коленам» (Иак. 1,1). Итак, восхвалят Его как Бога и те, которые чрез веру и освящение, даруемое чрез веру, призваны к братству; не менее того поклонятся и сыны отца. Но очевидно, что и поклоняющиеся восхвалят, и воссылающие хвалу не менее того будут поклонниками. И «скимен львов» есть также происшедший от Иуды Христос, Сын Бога Всемогущего, Которому свойственно без борьбы побеждать и быть в силах одним словом поражать противников, как говорит пророк: «лев возревет, и кто не убоится?» (Амос. 3, 8.) Итак, Христос есть «скимен львов», как бы от «леторасли» и от благородного корня возросший, от Святой Девы. Он же есть и "жезл силы, который послал нам Бог ...от Сиона" (Пс. 109, 2), утешающая всех и поддерживающая "палица" (Пс. 22, 4), жезл «правости и царствия» (Пс. 44, 7), право и кротко пасущий стада святых, но сокрушающий «яко сосуды скуделничи» (Пс. 2, 9), тех, которые не терпят того, чтобы быть пасомыми от Него. Он же сам есть и жезл Ааронов, имевший местом своим Божественную скинию и внесенный во Святая Святых, произросший орехи (Чис. 17, 8), что служит знамением воскресения. Ибо ореховое дерево отгоняет сон. А тайна воскресения почтена в церквах Божиих. Посему и блаженный Иаков, назвав «леторасль», тотчас упоминает и об имеющем совершиться в конце домостроительства, и говорит: «возлег уснул еси яко лев», то есть Ты не невольной подвергся смерти, но, хотя как лев мог схватить и устрашить, и избавиться от руки уловляющих, однако добровольно возлег и не держим был смертию, как думали решившиеся распять Его, но смерть Его была как бы сон, и Он лишь на краткое время смежил очи свои. Итак, «кто поднимет его?» сказано (Быт. 49, 9). Это подобно тому, как если бы кто сказал: Он лег добровольно, но только не будет нуждаться в содействии другого кого-либо для восстания. Ибо Он сам всесилен, как сила Отчая; и не имеет недостатка в возможности оживотворить, и весьма легко, храм свой. Об этом Он и говорит, обращаясь с речью к иудеям: «разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его» (Ин. 2, 19) Таким образом, что никто не был для сего споспешником Ему, но достаточно было одного Его Самого, как силы Родителя, на это ясно может указывать самое слово Писания. Но и то, какое будет время пришествия Его, уясняет, говоря: «Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов» (Быт. 49, 10). Правили страною иудеи, и вожди у них были из племени Израиля, доколе Ирод, сын Антипатра, палестинянин, не наименован был четверовластником и не получил власть в свои руки. При нем-то и родился Сам Христос, чаяние языков. Что множество язычников спасено, когда Он родился, для доказательства этого не нужно много слов, когда об этом вопиет самое дело. Впрочем тому, что прежде допущен будет чрез веру недавно родившийся от язычников и новый народ, но что после него будет призван и Израиль, Он научил, говоря тотчас же: «привязывает к виноградной лозе осленка своего» (Быт. 49, 11). Ибо привязала как бы к себе чрез веру лоза истинная, то есть Христос, народ из язычников, который он уподобляет осленка. А что привязал Он «к виноградной лозе, то есть к любви своей жребца осляте своего», разумею народ уверовавший, происшедший от древнейшей матери иудеев, или синагоги, в этом как мог бы кто-либо усомниться, когда всё, так сказать, богодухновенное Писание говорит нам о сем таинстве? Затем, что Он имел своею собственною кровию окрасить плоть, пригвождаемый к древу и копием прободаемый, это ясно из слов: «моет в вине одежду свою и в крови гроздов одеяние свое» (Быт. 49, 11). Так и божественный Исаия повествуя о восхождении Христа на небеса, сказал, что святые ангелы или вышние силы изрекли: «Кто это идет от Едома, в червленых ризах от Восора»? (Ис. 63, 1.) И еще: «Отчего же одеяние Твое красно, и ризы у Тебя, как у топтавшего в точиле?» (Ис.63, 2). А что хотя Он и был в мертвых, хотя и потерпел дерзости от иудеев, заушения и укоризны, однако не много заботился о сем, претерпев это ради нас и спасши поднебесную, что, напротив, все это было для Него всегда весьма приятно и не изменяло обычного благодушия Его, на это могут указывать слова: «блестящи очи [его] от вина» (Быт. 49, 12). Под этим, как я думаю, может разуметься, так сказать, приятность, как бы всегдашнее благодушие и веселость Божества Его. Ибо у испивших вина душа как бы всегда весела и наиболее удаляется от всего огорчающего. Когда же сквозь зубы как бы проходит слово, то и они сами сказано, являются белы, как испускающие от языка чистое и убеленное слово. Ибо отнюдь не погрешителен в слове Христос, напротив, истинен и откровенен. И все, что бы Он ни произнес, есть святолепно, дивно и величайшую светлость вносит в душу и ум слушателей.

О Завулоне

«Завулон при береге морском будет жить и у пристани корабельной, и предел его до Сидона» (Быт. 49, 13). Мы уже прежде сказали, что исследуя слово предлежащего нам пророчества и стараясь рассмотреть, каково оно и как хорошо исполнилось, мы утверждаем, что одно произошло в нем по подобию тому, что уже раньше сделано было, а другое, полагаю, всякий, имеющий ум, сочтет едва не наглядно изображенным в самом значении имен и проявляющим образ будущего. Это же опять лучше всего можно видеть и на Завулоне, и на прочих. Имя Завулон у людей, весьма хорошо привыкших изъяснять таковые, толкуется как «благоуспешность» и «благословение». Так мы найдем уже некоторых из израильтян благословенными и обогатившимися благоуспешностию во всем угодном Богу. Но только оправданные чрез веру во Христа и просветленные благодатью Святого Духа поистине благословенны и благоуспешны, так что уже без всякой лжи могут восклицать: «Благословенны вы Господом, сотворившим небо и землю» (Пс. 113, 23). К ним же, думаю, применимо и сказанное блаженным пророком Исайей: «Путь праведника прям; Ты уравниваешь стезю праведника. И на пути судов Твоих» (Ис.26, 7–8). Этих столь светлых и благословенных Бог всяческих повелел призвать в священный и Божественный двор, так говоря: «Отворите ворота; да войдет народ праведный, хранящий истину. Твердого духом Ты хранишь в совершенном мире» (Ис.26, 2–3). Но дабы, претыкаясь о встречающиеся на пути соблазны, они не получили замедления на пути к добру, Бог как бы повелел, чтобы был хороший путь, и чтобы очищен был вход, так говоря святым священнодействователям: «Проходите, проходите в ворота, приготовляйте путь народу!» (Ис. 62, 10). Итак, могут быть благословенны и благоуспешны те из израильтян, которые чтут веру во Христа. Ясно утверждено и то, что они, или «Завулон... вселятся» в приморской стране. Этим как бы говорится то, что Израиль, наконец, смешается с язычниками, так как два народа соединены будут в одну паству и будут под руководством одного, по естеству доброго архипастыря, то есть Христа. А что это гадательное указание истинно, в том легко убедит слово богодухновенного Писания, язычникам отделяя приморскую страну. Ибо сказано так: «Прежнее время умалило землю Завулонову и землю Неффалимову; но последующее возвеличит приморский путь.... Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий» (Ис. 9, 1–2; Мф. 4, 15–16). Понимаешь ли, как страну Завулонову называло Писание страною язычников, которые увидели и «свет велий», очевидно чрез Христа. Так просвещен был вместе с населяющими приморскую страну и живший с ними вместе Израиль. Но эта благоуспешность, полагаю, может быть только от Бога. Ибо, что за освещением во всяком случае и всюду должна следовать и благоуспешность, об этом мы опять можем знать из слов Спасителя к народу Иудейскому: «еще на малое время свет есть с вами; ходите, пока есть свет, чтобы не объяла вас тьма» (Ин. 12, 35). Итак, древний народ, обитавший в отдельности от других и отказывавшийся от применения к язычникам, будет жить вместе с ними, так как уже ничто не будет разделять их между собою: «посреди преграду» разорено Христом, «закон заповедей учением» упразднен и два народа наконец составили из себя «одного нового человека» во Христе чрез Духа (Еф. 2, 14–15). Будет же, сказано, и «у пристани корабельной» (Быт. 49, 13), то есть как бы в пристани безопасной и свободной от волнения, и на Христе утверждая якорь надежды своей. Ибо как бы избежав великой бури, он, наконец, успокоится на благодати Его, как несомненно и суда в пристанях на якоре. А изречение: «и предел его до Сидона» (Быт. 49, 13), кажется, указывает на то, что стремление двух народов к духовному единению между собою будет так велико, что происшедшие от племени Израилева наполнят и самые те города, которые были весьма повинны и отвержены пред Богом, как обольстившие некогда и похитившие некоторым образом почитателей Его. Ибо Он сказал в одном месте устами пророков: и «И что вы Мне, Тир и Сидон и все округи Филистимские? Хотите ли воздать Мне возмездие? хотите ли воздать Мне? Легко и скоро Я обращу возмездие ваше на головы ваши, потому что вы взяли серебро Мое и золото Мое, и наилучшие драгоценности Мои внесли в капища ваши, и сынов Иуды и сынов Иерусалима продавали сынам Еллинов, чтобы удалить их от пределов их» (Иоил. 3, 4–6). Так смотри же, как древле сильные и весьма воинственные города, бывшие для израильтян виною погибели, теперь будут принимать в себя уверовавших из них, свободных от всякого страха, так как Спаситель наш Христос связует два народа в мире и единодушии, разрушает вражду и поселяет Израиль в одном месте с язычниками посредством любви. Думаю, что таким, а не иным образом должно понимать то, что Завулон поселится в стране приморской.

О Иссахаре

«Иссахар осел крепкий, лежащий между протоками вод; и увидел он, что покой хорош, и что земля приятна: и преклонил плечи свои для ношения бремени и стал работать в уплату дани» (Быт. 49, 14–15). Иссахар значит «награда» (ср.: Быт. 30, 16–17). Судя по этому значению, он может быть некоторым предызображением и ясным образом тех, которые находятся в положении как бы отделенных Богом и Отцом Христу за вознаграждение. Ибо «проси у Меня, – говорит Давид, – и дам ти языки достояние твое, и одержание твое концы земли» (Пс. 2, 8). Он же поет и в другом месте, едва не указывая, думаю, на отданных Еммануилу: «Вот наследие от Господа: дети; награда от Него – плод чрева» (Пс. 126, 3). Даны, как бы так говорит он, Еммануилу, в виде некоего награждения уверовавшие из племени Израиля и из иного множества, разумею язычников. Наименовав же Иисуса Господом он сказал, что сей Иисус соделался и плодом чрева, по причине уподобления нам. Ибо Он рожден от жены и явился плодом девической утробы. Итак, Христос приобрел верующих. И о них-то Он говорит Небесному Отцу и Богу: «которых Ты дал Мне от мира; они были Твои, и Ты дал их Мне» (Ин. 17, 6) Они-то и возжелали «доброе», то есть все, что может быть называемо и поистине есть избранное и наиболее любезное Богу. Это они считают за важное и стараются совершать, чтобы от чистого сердца, возглашая, говорить: «Суды Господни истина, все праведны; они вожделеннее золота и даже множества золота чистого» (Пс. 18, 10–11). К тому же доброе дело желать быть в подчинении у Самого Христа, о чем говорит и невеста в Песни Песней: «В тени ее люблю я сидеть» (Песн. 2, 3). Достигший такого расположения народ с точностью усматривает назначенные от Бога пределы (жребии) наследия, то есть обетованные благочестивым блага, составляющие предмет надежды их. Об этом и божественный Давид сказал: «В Твоей руке дни мои» (Пс. 30, 16). Он как бы успокоится на них, и во всяком случае и непременно почиет, потому что достигнет предмета ожидания своего. Таким образом, восхвалив свой совет и суд и не малого удивления удостоив успокоение на сем, то есть вечную честь, жизнь в совершенном освящении, нескончаемую славу, непрестающее царство и то, что превыше ума и языка, он будет, наконец, терпелив. Ибо увидев, что земля тучна, он подложит рамы, как сказано (Быт. 49, 15), и возлюбит труд. Пример взят от привыкших обрабатывать землю, которые весьма любят труд и привязаны к заступу, и усердно трудятся над сохою, если только получили тучную землю, представляя себе, как я думаю, обильные плоды и то, что будет от нее. К этому побуждает нас некоторым образом и премудрый Осия, говоря: «Сейте себе в правду, и пожнете милость; распахивайте у себя новину, ибо время взыскать Господа, чтобы Он, когда придет, дождем пролил на вас правду» (Ос. 10, 12). И блаженный Павел молился о нас, говоря: «Дающий же семя сеющему и хлеб в пищу подаст обилие посеянному вами и умножит плоды правды вашей;... всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело» (2Кор. 9, 10, 8).

О Дане

«Дан будет судить народ свой, как одно из колен Израиля; Дан будет змеем на дороге, аспидом на пути, уязвляющим ногу коня, так что всадник его упадет назад. На помощь твою надеюсь, Господи!» (Быт. 49, 16–18). Опять прежде всего следует речь о словопроизводстве имени. Дан значит «судия», или «суд». Может показывать в себе и он образ славного и дивного лика святых Апостолов, которые положены были в основание уверовавших и получили право судить, право же это дал им Христос. Так и божественный Павел говорит: «Разве не знаете, что мы будем судить ангелов, не тем ли более дела житейские?» (1Кор. 6, 3.) Таким образом «Един Законодатель и Судия», по Писаниям (Иак. 4, 12), Христос. Если же за Христа исполняют дело Его Апостолы, и им доверено «слово примирения» (2Кор. 5, 19), то ничего нет странного, если и они будут представляемы как судии по подобию Христа. Восклицал в одном месте и великий Исайя, поставляя в ясность боголепное Царство Христово и проповедь самих святых Апостолов: «Вот, Царь будет царствовать по правде, и князья будут править по закону» (Ис. 32, 1). Ибо издревле царствовали над Иерусалимом происходившие из колена Иудова цари; а для суда назначаемы были заведовавшие святою скиниею и получившие жребий священства. «Ибо уста священника должны хранить ведение, и закона ищут от уст его» (Мал. 2, 7). Когда же сень законная как бы сократилась, и чрез Христа введено служение в духе и истинное, тогда мир стал нуждаться уже в более славных судиях, и к этому призваны были Божественные ученики, которые и приняли жребий, принадлежавший законным учителям. Поэтому матери иудеев, то есть Иерусалиму, и говорено было от Бога устами Псалмопевца: «Вместо отцов Твоих, будут сыновья Твои» (Пс. 44,17), то есть произносящие тебе суд сыны получили место отцов. Господу же нашему Иисусу Христу: «Ты поставишь их князьями по всей земле» (Пс. 44,17). Это всякий может видеть и приведенным в исполнение. Ибо мы считаем князьями и имеем судиями вселенскими святых учеников, в учении которых высказывается и самое таинство Христово, поскольку они сами суть и раздаятели спасительного слова, и виновники совершаемых действий. Они отделяют, как негодное, то, что бесполезно для воспитываемых ими, и напротив советуют делать то, что полезно. Итак, Дан , сказано, то есть те, которые вообще по времени могли бы быть израны для суда над языками и народами, будут управлять так могущественно и со столь великою славою, как, без сомнения, могло бы только одно из колен Израилевых. При этом разумеется, думаю, во всяком случае царствующее колено Иудино, а не какое-либо другое. Что почтены и достигли вершины славы со стороны поклонников Спасителя избранные Им в руководителей и учителей всей подсолнечной, в этом как возможно сомневаться? Однако, что начальствование для них не будет совершенно без скорбей, что, напротив, они имели испытывать многие и бесчисленные бедствия, что будут испытывать препятствия и течение апостольства своего найдут не совсем свободным от опасностей, на это Иаков указал как бы в прообразе, говоря: «да будет Дан» (Быт. 49, 17), вместо того, чтобы сказать: будет Дан народ преследующих, как «змеем на дороге, аспидом на пути, уязвляющим ногу коня» (Быт.49, 17), то есть, предлагая трудные и неизъяснимые учения. Посему укушения ехидн (змей) некоторым образом неизбежно влекут за собою опасность, хотя бы направлены были и на пяту. Ибо сказано «оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» (Быт. 3, 15). Так и на святых Апостолов некоторые делали наветы, доводя их и до самой телесной смерти. И в этом случае они, говорим, подвергаются тому же, чему иногда подвергается и всадник, когда споткнется у него и упадет на задние ноги конь. Ибо при этом всадник также наклоняется назад и, падши на землю, ожидает того, кто бы спас его. И Божественные ученики ожидают времени славы своей и спасения, в каковое время они призваны будут в Царство непоколебимое и вечное, когда воззовет к ним Христос: «приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25, 34). Ибо они течение скончали, соблюли и веру. Поэтому и получат «неувядаемый славы венец» (1Пет. 5, 4; Сн.: 2Тим. 4, 7–8). Если же кто захотел бы, чтоб не против Дана некоторые были как бы в засаде на пути подобно змиям, но чтобы сам Дан делал на других наветы: то мы скажем, что имевшие судить и научать народ книжники и фарисеи наподобие злейших ехидн (змей) нападали на Христа и как бы некоего всадника едущего по голой и узкой тропинке, укусив, нечестиво схватили. Но если и пал всадник, добровольно потерпев телесную смерть, однако Он и воскреснет, имея споспешником и помощником своим Отца. Ибо будучи силою Бога и Отца, Сын сам оживотворил свой храм. Поэтому и говорится, что Он спасен Отцем, когда подвергался опасности как человек, хотя, будучи по естеству Богом, Он сам содержит всю видимую и невидимую тварь в ее благосостоянии. Так разумея, и божественный Павел говорит о Нем: «Ибо, хотя Он и распят в немощи, но жив силою Божиею» (2Кор. 13, 4).

О Гаде

«Гад, искушение искусит его: он же искусит того при ногах» (Быт. 49, 19). Опять Иаков изъяснил, что значит имя Гад: оно значит «искушение» или «пытка». Думаю, что и под ним прилично разуметь богоненавистное и высокомерное скопище книжников и фарисеев, которые, отвергая Божественную и евангельскую проповедь и не почитая ничего из необходимого на пользу, скрежетали зубами своими на Христа, учившего о том, что было выше сени и закона, стяжавшего Себе великую славу и удивление за дела, изумлявшего живших по всей Иудее славою чудес своих и научением всему тому, что угодно Богу, вносившего нечто странное для слуха их. Так и когда, по гласу пророка, оставив Вифанию, Он входил в Иерусалим, «кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле»(Зах. 9, 9), дети, идя впереди и восхваляя Его, говорили: «осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне!» (Мф.21, 9). А из тех, которые бежали вместе, некоторые постилали одежды на пути и делали дивным самый вход Его. Оные же разрывались от негодования и поражаемые острейшими стрелами зависти, разговаривали друг с другом и едва не обвиняли тех, которые еще медлили совершать убиение Его. Ибо они говорили: «видите ли, что не успеваете ничего? весь мир идет за Ним» (Ин. 12, 19). Когда же убоялись множества уже уверовавших, то стали удерживать руки свои и остерегаться открытого нападения на Христа. А дабы Он нанес оскорбление военачальникам Римским, они присылают к Нему некоторых из учеников своих с так называемыми иродианами, говоривших Ему: «Учитель! мы знаем, что Ты справедлив: итак скажи нам: как Тебе кажется? позволительно ли давать подать кесарю, или нет?» (Мф.22, 16–17.) Но они тотчас и изобличены были, так как Христос, после того как показан был Ему динарий, сказал им: «отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу»(ст. 21). И между тем как им должно было бы устыдиться от сего и воздержаться впредь от того, чтобы искушать Его, они сделали и еще иной опыт искушения Его (ст. 23 и дал.), Иисус, сделав как бы бич из вервия, изгнал из храма всех продававших овец и волов, говоря: «возьмите это отсюда и дома Отца Моего не делайте домом торговли» (Ин.2,14–16; сн.: Мф.21,13 и парал.). Они же, негодуя, приступили к Нему с вопросом: «какой властью Ты это делаешь? и кто Тебе дал такую власть?» (Мф. 21, 23.) Что же на это Христос? "спрошу", сказал Он, «и Я вас об одном», и скажите Мне: «крещение Иоанново откуда было: с небес, или от человеков? Они же рассуждали между собою: если скажем: с небес, то Он скажет нам: почему же вы не поверили ему? а если сказать: от человеков, – боимся народа, ибо все почитают Иоанна за пророка. И сказали в ответ Иисусу: не знаем». Что же на это Христос? «И Я вам не скажу, какою властью это делаю» (Мф. 21, 24–27). Итак, Гад значит искушение, то есть всегда искушающие фарисеи. Но только и они, в свою очередь, искушаются "при ногах", то есть тотчас. Ибо Христос, по слову пророка, «уловляет мудрецов их же лукавством» искусно пременяющий в искание противоположного (Иов 5, 13; ср.: Ис. 29, 14; 1Кор. 1, 20).

О Асире

«Для Асира – слишком тучен хлеб его, и он будет доставлять царские яства» (Быт. 49, 20). Асир опять значит «богатство». Таково знаменование имени. Но думаю, что под ним разумеется тот, «в Котором сокрыты все сокровища премудрости и ведения» (Кол. 2, 3), то есть Христос, «сокровище, скрытому на поле» (Мф. 13, 44), многоценный бисер (Мф.13, 46), и под образом премудрости весьма ясно говорящий: «богатство и слава у меня, сокровище непогибающее и правда» (Притч. 8, 18). Он же есть и посещающий землю, как говорит Давид: «обильно обогащаешь ее» (Пс. 64 10). Пишет нам также в одном месте и премудрый Павел о Нем: «Непрестанно благодарю Бога моего за вас, ради благодати Божией, дарованной вам во Христе Иисусе, потому что в Нем вы обогатились всем, всяким словом и всяким познанием» (1Кор. 1, 4–5). Ибо Он обнищал с нами, хотя «Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою» (2Кор. 8, 9). Здесь же, конечно, заключается и «тучен хлеб», то есть весьма жирный и питательный; потому что питает нас Господь наш Иисус Христос, не манну чувственную ниспосылающий, как древле израильтянам, но Себя Самого водворяющий в душах верующих чрез Святого Духа. Посему и говорил Он народу Иудейскому: «истинно говорю вам: не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес. Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру» (Ин. 6, 32–33). И еще: «Я есмь хлеб жизни» (Ин. 6, 35). Может быть, понимаем, Он, как хлеб животворящий, и в некотором более таинственном смысле. Дает же пищу князем. Ибо я мог бы сказать, что Престолы и Власти, Начала и Силы, Ангелы и Архангелы, и вся тварь святая и разумная делает Христа своею пищею. Но это должно быть понимаемо как следует. Впрочем и руководителям находящихся на земле паств раздает Он пищу, очевидно духовную, откровение тайн Божественных, ведение всякой добродетели, дабы и они могли питать врученные их руководству народы приводящими к жизни учениями. Посему Он и говорит им: «даром получили, даром давайте» (Мф. 10, 8). Равно также и в другом месте: «Кто же верный и благоразумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пищу во время? Блажен тот раб, которого господин его, придя, найдет поступающим так; истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его» (Мф. 24, 45–47; Лк. 12, 42–44). Так поступающими мы найдем учителей церковных и прежде их – святых Апостолов. Так блаженный Павел пишет в Послании к некоторым: «ибо я весьма желаю увидеть вас, чтобы преподать вам некое дарование духовное к утверждению вашему» (Рим. 1, 11). Но и они говорят, что получают утешение от Бога, как исполняющего их благами свыше и утучняющего обильно дарованиями чрез Духа подаваемыми. Итак, Асир представляет собою Христа или тех, которые обогатились Христом, для которых Он разумеется также и как «тучен хлеб».

О Неффалиме

«Неффалим – теревинф рослый, распускающий прекрасные ветви» (Быт. 49, 21). Не без основания, думаю, всякий может применить и это к Самому Еммануилу и, если хочет, также к оправданным верою и освященным в духе. Ибо говорено было матери иудеев, разумею Иерусалим, устами Иеремии: «Зеленеющею маслиною, красующеюся приятными плодами, именовал тебя Господь. А ныне, при шуме сильного смятения, Он воспламенил огонь вокруг нее, и сокрушились ветви ее. Господь Саваоф, Который насадил тебя, изрек на тебя злое» (Иер. 11,16–17). Когда должно было бы приложить к ней надлежащее о ней попечение (потому что это, думаю, а не иное что означает обрезание), тогда и говорит, что она непотребна и сожжена, поскольку не хотел признавать настоящего земледельца, который как бы неким острейшим серпом, действием Духа, отрезает от нас непотребное, то есть земное и плотское, дабы в нас зародились желание и готовность ко всему досточудному. Итак, о сем можно слышать ясные слова Спасителя всех нас Христа: «Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода» (Ин. 15, 1–2). Ибо как бы корнем неким и стеблем лозы виноградной, изобилующей таковым множеством виноградных ягод, приводящих к обновлению жизни, является Господь наш Иисус Христос. А наподобие розог являемся мы, которые как бы сращены с Ним по единству в Духе в привешены к Нему мысленно, связуемые любовью к Нему, изобилуя получаемою от Него тучностию, и питаемые Божественною благодатью к плодоношению в добродетели. Имеет попечение о том, что касается до нас, вместе с Сыном, и Сам Отец. Но очевидно, что если Христос представляется виноградною лозою, а Отец – делателем, то во Христе Он, конечно, отсекает непотребное и удостоивает Своего попечения то, что может быть наилучшим и плодоносить будет в Нем. Итак, когда матери иудеев следовало бы казаться лучшею, «Зеленеющею маслиною, красующеюся приятными плодами», как говорит пророк (Иер. 11, 16), тогда-то она и погибла и «воспламенил огонь вокруг нее» (Иер. 11, 16). Посему и премудрый Иоанн говорит: «Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь» (Мф. 3, 10). А что славный град сей имел подвергнуться крайним бедствиям, об этом предсказал пророк Захария, говоря: и будет «В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач Гададриммона в долине Мегиддонской» (Зах. 12, 11). И еще как бы ей же говорит: «Отворяй, Ливан, ворота твои, и да пожрет огонь кедры твои. Рыдай, кипарис, ибо упал кедр, ибо и величавые опустошены; рыдайте, дубы Васанские, ибо повалился непроходимый лес» (Зах. 11, 1–2). Ливан есть гора, усеянная кедрами. А это дерево благовонное и принадлежит к числу удивительнейших по красоте. Таким образом Ливану пророк уподобляет Иерусалим, имевший удивительное множество иереев, разумею то, что касается до почестей по закону. Они поставлены были вождями и уподоблялись крепким и весьма высоким деревьям дубравным, превосходя всех других мерою важности своей и стоя гораздо выше находившегося под их руководством народа. Но Ливан, то есть Иерусалим, сожжен был. Славные же и знаменитейшие в нем, и находившиеся на высоте славы восплакали между собою, падая и погибая, и подвергаясь действию как бы неких сильнейших дровосеков, полководцев римских. Но Господь наш Иисус Христос соделался «стеблию распущающеюся» для тех, которые будучи злыми "зле" погибли (ср.: Мф. 21, 41). Ибо Он всегда услаждается непрестающими возношениями на высоту и распространяется, так сказать, по всей поднебесной. И это самое Бог ясно предвозвещал устами Иезекииля, так говоря: «и возьму Я с вершины высокого кедра, и посажу; с верхних побегов его оторву нежную отрасль и посажу на высокой и величественной горе. На высокой горе Израилевой посажу его, и пустит ветви, и принесет плод, и сделается величественным кедром, и будут обитать под ним всякие птицы, всякие пернатые будут обитать в тени ветвей его. И узнают все дерева полевые, что Я, Господь, высокое дерево понижаю, низкое дерево повышаю, зеленеющее дерево иссушаю, а сухое дерево делаю цветущим: Я, Господь, сказал, и сделаю» (Иез. 17, 22–24). Понимаешь ли, что взяв избранное кедра, Бог и Отец насадил нам древо жизни, то есть Христа? Под избранным же кедра разумеет колено Иудино, всегда властвовавшее и славнейшее по сравнению с другими, из коего произошел и Иессей, и Давид, и Святая Дева, которая родила Иисуса. А что и на древе повешено было ради нас взятое от избранного кедра, и есть растение прекрасное и весьма цветущее, в этом как можно сомневаться? Возросли же по воле Отца и мы, древле сухие и не имевшие плода деревья, так как сухи были и увяли некоторым образом бывшие во влаге и жизни закона, то есть израильтяне. И они были высоки, мы же смиренны и отвержены. Но мы вознесены во Христе чрез веру. Они же лишились древней славы и стали смиренными. Итак, Бог есть всяческих Господь, своими мановениями смиряющий высокое и высоко возносящий смиренное, иссушающий древо земное и проращающий древо сухое. Ибо, что принадлежавшие к древней синагоге, не производя ничего, кроме терния в волчцев, едва не изгнаны были и из святой земли, а вместо их как бы произросло множество верующих, и уподобляется благоуханнейшим из деревьев, об этом ты можешь узнать из слов Бога: и «пустыню сделаю озером и сухую землю -источниками воды; посажу в пустыне кедр, ситтим и мирту и маслину; насажу в степи кипарис, явор и бук вместе» (Ис. 41, 18–19). И затем еще: и «Вместо терновника вырастет кипарис; вместо крапивы возрастет мирт» (Ис. 55, 13). Ибо под кедром ты будешь разуметь надежду уверовавших на нетление, так как кедр есть не гниющее дерево. Под буком (смерчие) прилично было бы разуметь то, что христиане не отличаются ни легкостью ума, ни непостоянством настроения. Они все разумны, так как имеют умом своим Христа. Буковое дерево толсто и имеет в себе великую плотность. Под миртовым деревом (мирсина) разумеется благоухание в освящении и всегдашнее сохранение зелени в благодати. Под кипарисом разумеется высота и благовоние. Высоту же разумею в добродетели и славу в учениях. Под тополем же разумеется как бы светлость и белизна в справедливости. Ибо светлы христиане, облистаемые благодатью, от Христа исходящею. Итак, «стебль» распушающаяся – Неффалим, или Сам Христос, или знаемые Его. Когда же говорит: «распускающий прекрасные ветви» (Быт.49,21), то это, думаю, может означать следующее: в начале не веровали тому, что Христос, видимый в подобном нашему образе, есть Бог по естеству, хотя и соделался плотию, иудеи хотели дерзостно побить Его камнями, возводя на Него ту вину: «что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом» (Ин. 10, 33; ср. Ин. 10, 31–32). Мы найдем, что даже и сами святые Апостолы удивлялись Ему, как чудотворцу, но еще не разумели ясно таинства о Нем. Поэтому, когда, по повелению Христа, море укротилось, и движение сильных ветров престало, они, сказано рассуждали в себе, говоря: «кто это, что и ветры и море повинуются Ему?» (Мф. 8, 27; Мк. 4, 40.) Видишь ли каким образом в том, чем Он был по естеству, то есть Богом, хотя и соделался плотию, Он еще не узнаваем был теми, которые были в мире, и в славе был еще не полной. Когда же в нас познание о Нем увеличилось, тогда усилилась и вера в то, что Он есть Бог по естеству, и Ему «всяко колено поклонится» (Флп. 2, 10), так как вся поднебесная поклоняется Ему. Итак, когда познание наше о Нем достигнет совершенства, тогда, и только тогда, Он, будучи «красен добротою паче сынов человеческих» (Пс. 44, 3), познан будет. Но если бы и о нас разумелось изречение: «распускающий прекрасные ветви» (Быт. 49, 21), то и при этом ясен был бы смысл. Ибо, преуспевая всегда в добродетели и устремляясь к лучшему, или «простираясь вперед», по слову блаженного Павла (Флп. 3, 13), мы восходим к красоте (доброте) все более и более славной. Красоту же разумею духовную, чтобы и нам сказано было наконец: возжелал «Царь красоты твоей» (Пс. 44, 12).

О Иосифе

«Иосиф-отрасль плодоносного дерева, отрасль плодоносного дерева над источником; ветви его простираются над стеною; огорчали его, и стреляли и враждовали на него стрельцы, но тверд остался лук его, и крепки мышцы рук его, от рук мощного Бога Иаковлева. Оттуда Пастырь и твердыня Израилева, от Бога отца твоего, Который и да поможет тебе, и от Всемогущего, Который и да благословит тебя благословениями небесными свыше, благословениями бездны, лежащей долу, благословениями сосцов и утробы, благословениями отца твоего, которые превышают благословения гор древних и приятности холмов вечных; да будут они на голове Иосифа и на темени избранного между братьями своими» (Быт. 49, 22–26). Слова пророчества сего опять относятся к самому Еммануилу. И значение его, думаю, может быть не иное, как только то, которое я недавно изложил, при объяснении изречения: «распускающий прекрасные ветви» (Быт. 49, 21); потому что быть «возращенным», как сказано о Иосифе, если понимать правильно это выражение, во всяком случае значит прибавляться в том, в чем он был сначала, увеличивать естественно принадлежавшую ему славу. Поелику единородное Слово Божие будучи Бог и от Бога, истощило "Себя", по Писаниям (Флп. 2, 7) добровольно снисшедши до такого состояния, в каком не было прежде, облеклось в эту бесславнейшую плоть и явилось в зраке раба, соделавшись послушливым Богу и Отцу «даже до смерти» (Флп. 2, 8): то теперь и говорится, что Оно превознесено и получило (чего не имело по человечеству), как бы по причастию благодати, «имя выше всякого имени», по слову блаженного Павла (Флп. 2, 9). Впрочем поистине это не было дарованием того, что в начале не принадлежало бы Ему по естеству. Далеко нет. Скорее это может быть представляемо, как возвращение и восхождение к тому, что было вначале и что существенно и непрестанно принадлежало Ему. Посему Он и говорил, смотрительно приняв на Себя уничиженное состояние человечества: «прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17, 5). Ибо Он всегда был в боголепной славе, существуя вместе с Родителем своим прежде всякого века и времени и прежде сложения мира. Таким образом возращение о Христе должно разуметь в смысле прибавления славы, которую как бы всегда имеет Бог в более широком объеме и в более явном для всех виде; потому что таковым Он умопредставляется по естеству со стороны живущих в мире, умопредставляется и как Господь всяческих, спрославляемый и споклоняемый Богу и Отцу. Впрочем, будучи сам творцом веков, Он по справедливости мыслится и как соделавшийся юнейшим. Ибо Он явился в последние времена века после славного и досточудного лика святых пророков и, просто сказать, после всех, которые за добродетель сопричислены были к ряду сынов. А что Еммануил соделался и достойным соревнования или «ревностным», в том как возможно сомневаться? Он возбуждает соревнование и в святых, которые, стараясь идти по следам Его, сообразуясь с Божественною добротою Его и Делая Его образцом своих действий, приобретают славу, превосходящую славу всех других. «Ревностным» же Он может быть представляем и в другом отношении, в отношении и к не любившим Его, разумею вождей иудейских, или книжников и фарисеев, которые многоразлично изобличаемы были, как питавшие в себе к Нему горькую ревность и как делавшие предметом зависти своей несравнимую славу Его. Ибо Христос воскрешал мертвых уже смердящих и предавшихся тлению и являлся высшим самой смерти. Они же, тогда как должно было бы удивляться сему и чрез то приходить к вере в Него, не допуская никакого сомнения, не делали этого, но были объемлемы завистью и принимали в душу свою горькую скорбь об этом. Он исцелил слепорожденного, а они назвали Его грешником (Ин. 9, 1 и дал. 24). Изгоняемы были Им легионы нечистых демонов, а они лживо говорили, что споспешником Ему в этом является веельзевул (Мф. 12, 22 и дал.). Камни бросали в Него, весьма нечестиво говоря: «не за доброе дело хотим побить Тебя камнями, но за богохульство и за то, что Ты, будучи человек, делаешь Себя Богом» (Ин. 10, 33). Скрежетали зубами, говоря: «это наследник; пойдем, убьем его» (Мф. 21, 38). Ревностным Он был и для тех, которые ненавидели Его, но не совсем могли пленить Его. Ибо, хотя Он и претерпел Крест, однако как Бог ожил, поправ смерть, причем едва не взывал и говорил Ему Бог и Отец; «ко Мне обратися» (Быт. 49, 22). Он восшел на небеса, дабы там и услышать говорящего: «седи одесную Мене, дóндеже положу враги Твоя подножие ног Твоих» (Пс. 109, 1). Что они постыждены были, хотя и величайшее обнаруживали против Него безумие, этому Он научил, сказав: «огорчали его, и стреляли и враждовали на него стрельцы» (Быт. 49, 23). Ибо собирая советы, замышляли жестокое "стрельцы", то есть вожди народов, которые, как бы разжигая против Него тех, которые могли Его ранить, да и сами едва не наподобие острия копья вонзаясь в Него, чтобы совершить то, чего бы не следовало дерзать делать, и чтобы нападать на Него наподобие диких зверей. Но только «но тверд остался лук его, и крепки мышцы рук его, от рук мощного Бога Иаковлева» (Быт. 49, 24), то есть Бога и Отца, который есть Господь сил, и который предуготовил все, чтобы Сын благословен был на небе и на земле. Ибо пишет божественный Павел: «Также, когда вводит Первородного во вселенную, говорит: и да поклонятся Ему все Ангелы Божии» (Евр. 1, 6). Говорит в одном месте также и великий Давид: «вся земля да поклонится Тебе и поет Тебе» Пс. 65, 4). Это, говорим, и есть благословение свыше, и благословение, содержащее в себе все то, что на земле низу, то есть такое, в котором по причине Христа, заключается всякая добродетель и весьма многоразличные плоды благочестия в отношении к Богу. Ибо сказано в одном месте Сыну: «Ты посещаешь землю и утоляешь жажду ее, обильно обогащаешь ее» (Пс. 64, 10). Далее, что Ему дано благословение свыше, а также и от земли, это ясно утверждено словами: «благословениями сосцов и утробы, благословениями отца твоего» (Быт. 49, 25–26). Чрез это ясно и наглядно означается рождение Единородного как от Бога и Отца, так и чрез Святую Деву, насколько Он мыслится и явился как человек. Ибо будучи естественно и истинно Сыном Бога и Отца, ради нас Он потерпел и рождение от жены и ложесн и сосцами питался. Он не призрачно, как некоторые думали (различные еретики), соделался человеком, но явился таковым поистине, так же как и мы следуя законам естества, и принимал пищу, хотя сам дает жизнь миру. Посему и блаженный Исайя делал как бы некоторое указание на то, что Господь поистине вочеловечился и нуждался в пище подобно обыкновенным младенцам, говоря: «питаться молоком и медом» (Ис. 7, 15). Итак, Он благословен ради «сосцов и утробы». Ибо, как я сказал прежде, поскольку Он соделался человеком и послушлив был Отцу, то и унаследовал «имя выше всякого имени..., и Ему преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних..., исповедующих, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп. 2, 9–11). Но только, хотя Он и явился как подобный нам, однако превосходит всякого святого и боголепно превышает даже прежде Его бывших и наименованных отцами. Ибо Псалмопевец говорит, «Ибо кто на небесах сравнится с Господом?» или кто «кто между сынами Божиими уподобится Господу?» (Пс. 88, 7). Этому же учит и блаженный Иаков, говоря: ты преодолел «паче благословения гор пребывающих и... холмов вечных» (Быт. 49, 26). Горами вечными и всегда пребывающими, а также и холмами вечными он называет святых, за то, что они подъяты от земли и ни о чем низменном не помышляют, но ищут вышнего и весьма усердно стремятся на высоту добродетелей. Итак, ниже Христа по славе даже знаменитейшие из отцов и достигшие вершины Добродетели. Ибо они были слуги, хотя наконец и поставлены в Ряду сынов; Господь же, как Сын, сам есть податель им того, чрез что они соделались славными. Посему и говорят они: «И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать» (Ин. 1, 16). Итак, венец славы возложен будет естественно на главу Спасителя нашего; но тем не менее он перейдет, и тогда будет как бы неким даром, на самих святых, подчиненных Ему, которые получат «неувядаемый славы венец» (1Пет. 5 4); и будучи общниками страданий Его, сопричастятся и славе Его. Ибо несомненно, что спострадавшие Ему, будут Ему и соцарствовать (Рим. 8, 17; 2Тим. 2, 12).

О Вениамине

«Вениамин, хищный волк, утром будет есть ловитву и вечером будет делить добычу» (Быт. 49, 27). Рахиль первым родила божественного Иосифа, а за ним Вениамина; но Иосиф наименован был от отца юнейшим. Таковым признать дело мы согласны. Но скажем, что в таком случае Вениамин был юнее юнейшего. Вениамин был самый юный, и по справедливости может быть изображением и прообразом юнейшего народа, который и чрез святых учеников призван был, после того как Христос воскрес из мертвых и возвратился к Небесному Отцу и Богу. Волку же хищнику уподобляется по причине, думаю, горячности в стремлениях к научению и ко всегдашним набегам, к тому же весьма быстрым, как бы на некую добычу, на все то, что служит к благосостоянию, очевидно духовному. Ибо таковые весьма зорки к тому, чтобы видеть служащее на пользу и восхищать полезное, и быстры к избежанию того, что представляет собою несправедливое. Они же весьма мало доступны страху, хотя бы их, как собак на охоте, и окружали решившиеся отклонять их от добрых дел и слов; напротив они стойко выдерживают их нападение. Ибо они научены и весьма смело говорят: «кто ны разлучит от любве Христовой? скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?» (Рим. 8, 35.) Их совершенно не совратят с возлюбленной ими стези лжепастыри, ввергающие их в ров, без пощады, как написано (Зах. 11, 5). Весьма многое претерпевая, таковые считают страдание жизнью, и так восклицают: «Ибо для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение» (Флп. 1, 21). Итак, хотя они уподобляются и волкам хищникам, в том отношении, какое нами показано недавно, однако это, как кажется, нисколько не может служить для них оскорблением, поскольку и сам Спаситель именует Себя львом, тигром и пантерою, говоря: «Ибо Я как лев для Ефрема и как скимен для дома Иудина; Я, Я растерзаю, и уйду; унесу, и никто не спасет» (Ос. 5, 14). Зверьми же полевыми называет Он и самих верующих в Него, так говоря устами Исайи: «Полевые звери прославят Меня, шакалы и страусы, потому что Я в пустынях дам воду, реки в сухой степи, чтобы поить избранный народ Мой. Этот народ Я образовал для Себя; он будет возвещать славу Мою» (Ис. 43, 20–21). Понимаешь ли как род избранный наименовал Он зверьми полевыми и сиренами, то есть самыми певчими из птиц? И зверьми, потому что они не поддаются сатане, который старается соблазнять их и подчинить своей власти, напротив даже нападают на него и едва не приносят вред тем, которые желают склонить их к тому, чего не следует делать; сиренами же, потому что они прекрасно воспевают дела Христа своими речами и хвалебными песнями в честь Его. Итак, волк Вениамин есть новый и верующий народ, которого и великую готовность к тому, чтобы понимать служащее на пользу, а также и быть в силах другим приносить пользу, показывает, говоря: «рано яст еще, и на вечер дает пищу» (Быт. 49, 27). Учащийся всегда уподобляется питающемуся, так как учение входит в ум, как несомненно и съестное в чрево. И учащий ничем не отличается от питающего. Так и божественный Павел уподобляет образ учения пище, потому что он сказал, что «твердая же пища свойственна совершенным» (Евр. 5, 14), то есть тех, которые чрез навык соделали свои чувства уже опытными в различении добра и зла. Итак, «Вениамин волк хищник, рано яст еще, и на вечер дает пищу» (Быт. 49, 27). Это подобно тому, как если бы он сказал: продолжающий учиться и еще не достигший совершенства может приносить пользу другим, и совсем не много времени нужно для недавно уверовавших, чтобы они были способны учить других. Ибо о израильтянах, по причине, думаю, невежества их и грубости душевной, говорено было: «народ глупый и неразумный, у которого есть глаза, а не видит, у которого есть уши, а не слышит» (Иер. 5, 21). И еще: "принятые Мною от чрева, носимые Мною от утробы матерней: и до старости вашей» (Ис. 46, 3–4). Пишет в Послании к Тем, которые в вере и во Христе, и премудрый Иоанн, говоря: «и вы не имеете нужды, чтобы кто учил вас; но как самое сие помазание учит вас всему» (1Ин. 2, 27). Ибо они имеют ум Христа Всеведущего и не имеют недостатка в том, чтобы учить и утешать друг друга. Если же прилично сказать, что предсказание о Вениамине исполнилось и на самом блаженном Павле, то и это будет хорошо и истинно; потому что, гоня Церковь и наподобие волка нападая на любящих Христа, в весьма короткое время он пременился в совершенно противоположное. Он начал благовествовать веру, которую дотоле преследовал, и воссылал благодарение Богу за то, что был поставлен на апостольство, хотя прежде «был хулитель и гонитель и обидчик» (1Тим. 1, 13). Ибо так он сам говорит о себе. Происходил он и из колена Вениаминова (Флп. 3, 5). Я утверждаю, что и сам божественный Давид ясно упоминает историю его, говоря в шестьдесят седьмом псалме: «Там Вениамин младший-князь их; князья Иудины – владыки их, князья Завулоновы, князья Неффалимовы» (Пс. 67, 28). Ибо, будучи иудеями и происходя от племени Израилева, блаженные ученики соделались вождями оправданных во Христе чрез веру; в числе которых был и сам происходивший от колена Вениаминова, писавший в Послании и говоривший: «Если мы выходим из себя, то для Бога; если же скромны, то для вас» (2Кор. 5, 13). Он благовествовал язычникам и иудеям Господа нашего Иисуса Христа, чрез Которого и с Которым Богу и Отцу слава со Святым Духом во веки веков. Аминь.

Святитель Кирилл Александрийский. Творения. Глафиры, или объяснения избранных мест из Пятикнижия Моисея

Книга первая

О том, что всеми писаниями Моисея преобразовательно указуется таинство Христа

О Адаме

О Каине и Авеле

Книга вторая

О Ное и ковчеге

О наготе Ноя и о Хаме

О столпе и его устройстве

Об Аврааме и Мелхиседеке

Книга третья

Об Аврааме и обетовании относительно Исаака, и о том, что чрез них предызображено было таинство веры

О Аврааме и Исааке

О Исааке и Ревекке

О Исаве и Иакове, что они служили образами двух народов, – Израиля и того, который произошел чрез веру во Христа

Книга четвертая

О патриархе Иакове

Еще о патриархе Иакове

Книга пятая

О Иакове

Еще о Иакове

Еще о Иакове

Книга шестая

О Иосифе

О Иуде и Фамари

Еще о Иосифе

О Иосифе и сынах его Ефреме и Манассии

Книга седьмая

О благословении двенадцати патриархов

О Рувиме

О Симеоне и Левие

О Иуде

О Завулоне

О Иссахаре

О Дане

О Гаде

О Асире

О Неффалиме

О Иосифе

О Вениамине

Телеграм канал с цитатами святых

Телеграм бот с цитатами святых

Святитель Кирилл Александрийский. Творения.
Глафиры, или объяснения избранных мест из Пятикнижия Моисея

Телеграм канал
с цитатами святых

Телеграм бот
с цитатами святых