Владимир (Богоявленский)
Слово при освящении придела св. Иоанна Воина в Церкви Живоначальной Троицы, на Капельках, 28 декабря 1908 года. О причинах безцерковья
Воспроизводимое из «Московских Церковных Ведомостей» Слово Владыки-митрополита было произнесено Его Высокопреосвященством, 28 декабря 1908 года, пред литургиею, по окончании освящения придела св. Иоанна Воина, в храме Пресвятой Троицы, на Капельках, коим завершилось празднование в этом приходе двухвекового юбилея этой церкви, каменному строению коей положено было основание в 1708 году Императором Петром Великим и супругою его Екатериною Алексеевною. Празднование этого двухсотлетия начато было освящением, 30-го ноября, придела во имя Святителя Митрофана, епископа Воронежскаго, которое совершил преосвященный Василий, епископ Можайский.
«Как страшно место сие! здесь ничто иное, как дом Божий и врата небесная» (Быт. 28, 17).
Это – слова патриарха Иакова, коему Бог во время его бегства в чужую землю, в сонном видении показал свое покровительство и попечение. Пробудившись от сна, и объятый чувством благоговения и страха, он тотчас же освятил на этом месте камень, служивший ему возглавием, как памятник, в ознаменование того, что на этом месте Бог оказал ему свою милость. Здесь дом Божий, сказал он, и врата небесная.
Этими словами патриарха уместно и мне, братие, огласить слух ваш в настоящее время и в настоящем месте. Ибо и для нас этот, только что освященный нами храм, есть дом Божий и врата небесная. – Хорошо знаем мы, что Бог, как вездесущий Дух, не может быть заключен в стенах и ограничен каким нибудь местом и что Он всюду может слышать вздохи и молитвы благочестивых душ, так что мы в праве сказать тоже, что сказал некогда Соломон: небо и небо небес не вмещает Тебя, Господи, тем менее сей храм, который мы построили имени Твоему (3Цар. 8, 2). Но если не нужны храмы Богу, то очень нужны они нам. Для достойного совершения таинств, установленных Христом, для проповедания к общему назиданию Слова Божия, для совершения общественного богослужения мы нужаемся в постоянных местах общественных Собраний и во внешних спасительных средствах, чтобы чрез чувственные образы возносить душу свою к сверхчувственному и вечному. Вот почему эти храмы в старое доброе время, у наших благочестивых предков были предметом особенной любви и почитания. Здесь находили они утешение в своих бедствиях и скорбях, воспевая священныя песни и смиренно выслушивая учение Господа; здесь получали они благословение и освящение при всех особенно важных событиях своей жизни. Здесь находили они успокоение мятущейся совести, отпущение грехов и мир с Богом. Сюда во все праздничные дни собирались они без различия пола, возраста и состояния для молитвы и поклонения Богу, и не было между ними никого, кто своевольно уклонялся бы от этих богослужебных Собраний. Все представляли из себя здесь одну великую семью, семью Божию, где не было различия ни между богатыми и бедными, ни между знатными и простолюдинами, ни между учеными и простецами. У нас же теперь стало не так. До нас сохранилось от предков много древнихь и славных храмов, но не сохранилось их благочестия. Для многих из наших современников известного сорта и направления, храмы являются уже излишними; одни из них появляются здесь очень редко, а другие и никогда. Вот почему не будет неуместным делом сейчас, в день освящения этого храма, остановиться нам своим вниманием на этом печальном явлении и дать ответ на вопрос: где причины этого печального недуга (храмобоязни) охлаждения к храмам? Не заходя далеко, мы можем указать следующия четыре причины:
а) незнание предметов веры, б) недостаток религиозного чувства, в) господствующий дух неверия и г) господствующая страсть к чувственным наслаждениям.
а) Простой человек, когда видит, как редко посещают церковь люди, стоящие выше его и по образованию и по общественному положению, легко может придти к заключению, что посещение или непосещение церкви – дело неважное, что, если передовые и ученые люди не ходят к общественному богослужению, то, стало быть, это и не нужно, стало быть они имеют на это разумныя основания. Но мы с решительностию утверждаем, что большинство таких людей страдают безцерковьем и нелюбовию к храму не потому, что очень много знают в области веры, а скорее потому, что очень мало знают в этом деле. Как бы ни было широко их образование светское, как бы ни были велики их познания в предметах мира, в отношении религии они обнаруживают самыя скудныя познания. Выходя из учебного заведения нередко с знанием одного катихизиса, они часто забывают и последний, так как совсем не интересуются религиозными предметами.
Они не знают великого значения той искупительной жертвы, которую принес Спаситель, не знают того источника блаженства, той пищи духовной, которую Он предлагает нам в своих таинствах. О, как хотелось бы сказать им тоже, что сказал Христос самарянке: если бы ты знала, кто – Тот, Который говорит с тобою, то ты сама попросила бы у него пить, и Он дал бы тебе воду живую (Иоан. 4. 10). О, если бы и вы, г.г. неверы и люди безцерковья, знали, какое чудо любви открывает Спаситель в церковных таинствах, знали, каких величайших благ лишаете вы себя, отвергая их, если бы знали, как слабы и безсильны вы без Него, то, по истине, вы с неудержимым желанием поспешили бы к Нему, к этому источнику, освежить себя водою жизни; вы не стали бы презирать голоса церкви – вашей учительницы – если она предъявляет вам свои требования, призывая вас к вечному спасению!
Они не знают, что делают, когда в порывах самолюбия и самомнительности, говорят: на что нам церковь, на что богослужение с его проповедию? Мы сами можем проповедывать, сами можем читать нечто более содержательное и полезное, чем ваша церковная проповедь. Но можно ли согласиться, чтобы кто-либо мог совсем не иметь нужды в религиозном наставлении, в напоминании о великих истинах, в предостережении, увещании, в пробуждении усыпленной совести?
Они не знают заповеди Апостола, который требует, чтобы мы служили для своих собратий примером благочестия и набожности и назидали их нашим участием в общественном богослужении. Слово Христово да вселяется в вас, говорит он, обильно, со всякою премудростию; научайте и вразумляйте друг друга псалмами, славословием и духовными песнями (Гал. 3, 16). Он строго порицает тех, которые не ходят на религиозныя собрания, заключая речь свою словами: «не будем оставлять собрания своего, как есть у некоторых обычай, но будем увещевать друг друга» (Евр. 10, 24–25). Что сказал бы этот Апостол, если бы он явился сейчас между нами и посмотрел, какой великий соблазн производять те из передовых наших сословий, которыя совсем забывают церковь, и редко, а то и совсем не ходят к общественному богослужению?
б) Не у всех, впрочем, холодность к церкви происходит от недостатка познаний в области религии. У многих довольно таких знаний и, пожалуй, основательных, но недостаточно религиозного чувства. Религия есть дело не одного только разума, но и сердца: недостаточно знать только веру, но нужно упражняться в ней, прилагать ее к делу. Если одна только голова набита холодными знаниями, но не воспитано сердце, не развито религиозное чувство, то это одностороннее образование ума легко переступает меру, впадает в гордость и самообольщение, и хочет все постигнуть при помощи только разума и внешних чувств постигнуть даже и все тайны веры. А так как последния превышают этот разум, то они отвергают их, как глупость и безумие, и дерзко отрицают веру и учение церкви.
Было время, когда менее резонировали о вере, но более умели веровать, чем теперь. Было время, когда каждая мать, хотя бы и высоко образованная, не находила для себя большого счастья, как научить своего ребенка произносить сладчайшее имя Иисуса в то время, когда и голос его был еще слаб и язык его нем, когда родители и сами охотно ходили в церковь, и детей своих водили туда, когда каждый праздник в доме, был днем особенной радости, и все было разсчитано на то, чтобы юному христианину сделать особенно любезною и дорогою его веру и внушить ему уважение ко всему, что относится ко Христу и Его церкви. Если же теперь этого уже нет, если при воспитании детей Закон Божий понимается только как предмет разума и уроки его назначаются рядом с уроками рисования и музыки, если дети никогда не видят своих родителей молящимися и не слышат от них ни одного слова о Боге, о вере, о Церкви и ея спасительных средствах, словом, если дух религии не господствует в семействах, то может ли быть речь о набожности и религиозности их и в будущем? Кто в ранние годы не испытывал на себе силу веры, кто не был приучен все нечистое и греховное побеждать благочестивыми упражнениями, для того, впоследствии, когда начнут пробуждаться дикие, низменные инстинкты, все средства церкви теряют свое значение.
в) Третью и главную причину безцерковья мы должны искать в той страшной буре, которая поднялась в конце XVIII-го века против Христа и Его Церкви и пронеслась, как опустошительный ураган, по всем странам Западной Европы. Безбожные, материалистически настроенные люди заключили нечестивый союз и задались безумною целью стереть с лица земли веру в Сына Божия. А так как они не в состоянии были с достаточною основательностию противостоять вечной истине, то пустили в ход все: и хитрость, и лукавство, и ложь, и обман. Христианскую веру они стали выдавать за глупость, чудеса св. Писания за сказки и легенды, учение церкви за обман, при чем страшным насмешкам подвергаемы были все церковные обряды и обычаи. Вся Европа наводнена была книгами, в коих простому народу давалось понять, что религия есть суеверие, священники – льстецы и обманщики, поддерживающие это суеверие из своих корыстных целей и что человечество теперь настолько развилось, выросло и окрепло, что может стоять на своих собственных ногах, не нуждаясь ни в чьих помочах. Губительны были последствия этой новой проповеди для легковерных и легкомысленных людей. Произведения этих учителей, обнаруживавших иногда выдающиеся таланты, были приняты за последнее слово науки и, под ослепительным блеском и язвительными насмешками их речей, забыто было об изследовании и проверке их истинности и основательности.
Тогда многие и очень многие несчастные юноши и старцы, богатые и бедные бросались в объятья неверия. Последнее было увлекательно для них потому, что снимало с них бремя церковной дисциплины и пролагало широкую дорогу к удовлетворению животных страстей, где можно было не бояться уже Бога, где чувственныя наслаждения рисовались, как высшее блого человека, который, отрешившись от мысли о безсмертии, ожидал одинаковой участи с своими животными. С того времени дух неверия постоянно возрастал и усиливался, и в отдельных людях, в семействах и обществе, пока наконец не изгнал из кабинетов Библию и все лучшия религиозно-нравственныя произведения, заменив их песнями, сказками и такими книгами и брошюрами, которыя поставили своею задачею смеяться и оскорблять все, что есть у благочестивых людей святого и священнаго. Всякий, кто обнаруживает усердие к церкви, провозглашается здесь глупым, отсталым человеком, которого еще не коснулся свет научного просвещения. Мало-по-малу господствующим тоном нашего интеллигентного общества сделалось: как можно реже ходить в церковь, – и глупая гордость – не уронить себя во мнении такого общества, не прослыть темным, непросвещенным человеком, действовала на одних, а страх подвергнуться насмешкам и издевательству – на других.
Таковы пути, по которым многие из христиан удалились от церкви.
г) К этому у многих присоединяется еще страшная сила господствующого порока, которая притупляет всякое религиозное чувство, застилает густым туманом духовныя очи и низводит человека с высоты небесной в облак чувственных наслаждений, овладевающих всем существом его. В таком состоянии он не чувствует уже никакой потребности в приближении к Богу; он не может, и не хочет уже и молиться. Какое удовольствие он может получить от общественной молитвы в церкви, когда ему все напоминает здесь о глубоком падении его души, когда близость Бога приводит его в смущение и страх. Все, что говорится здесь о смерти, о суде и вечном воздаянии, все это нарушает его внутренний покой, пробуждает угрызение совести и не дает ему спокойно спать. Что может быть в этом случае всего естественнее, как не избегать намеренно всего, что может напоминать ему о его духовном бедствии, о его нравственной бедности и наготе. Вот причина, почему многие из христиан не ходят в храм Божий и не хотят слушать здесь слово Божие. Это слово, как меч, как острое копье вонзается в сердце, доходя до «разделения души и духа». Если бы пред такими слушателями выступил сейчас с своею евангельскою проповедию и сам апостол Христов, то они и его едва-ли стали бы слушать. Так стоял некогда бедный, заключенный в узы ап. Павел пред правителем области Феликсом и говорил о вере во Иисуса Христа. Пока Павел говорил об общих истинах веры, Феликс слушал; но как только начал он говорить о целомудрии, о будущей жизни, о суде и аде, Феликс, уязвленный в своей совести, смутился и сказал: «довольно, уходи, теперь мне некогда, я позову тебя, когда будет удобное время». С этим Феликсом можно сравнить тех из христиан, которые избегают общественного богослужения в храме потому, чтобы не оказаться в таком же положении, в каком находился Феликс.
Возлюбленные о Господе братие и сестры! я указал вам на причины непосещения храмов известных слоев нашего общества – на тот конец, чтобы вы не увлекались такими соблазнительными примерами и не думали, что поступающие таким образом имеют основание. О, не следуйте их примеру, берегитесь соблазна! Не берите примера и с тех, так называемых христиан, которые хотя и ходят в храм Божий, но ходят не для поклонения Творцу, не для раскаяния во грехах своих, не для освящения своей души и тела молитвою, а для развлечения, как на зрелище, для свидания с знакомыми, что можно бывает видеть из их легкомысленного настроения, из их позы, их улыбок и смеха и из шутливых разговоров между собою. По истине, если церковь сетует о тех из чад своих, которые совсем не ходят в храм Божий, то она мало имеет основания радоваться и за тех, которые, хотя и ходят, но не делают различия между церковию и танцовальным залом.
Ходите же, возлюбленные в храм сей как можно чаще, ходите с благоговением и страхом Божиим, не смотрите на него, как на простое здание, как на дело рук человеческих. Нет, это не простое здание, не обыкновенное место собраний, а дом Божий и врата небесная, это – селение Вышняго, чертог Царя Славы, страшный и досточтимый для самих Херувимов и Серафимов. Здесь отселе будет совершаться и тайнодействоваться то, чего нет на самом небе, несмотря на все его величие; ибо здесь будет совершаться таинство Пречистого Тела и Крови Сына Божия. О, Всемогущий, Вечный и Всеведущий Боже, даровавый нам великую радость обновления и освящения сего храма! Не отврати лица Твоего от нас и услыши нас в онь же аще день призовем Тя на месте сем! Аминь.