Ни воды, ни огня, ни зверей, ни народов — словом, ничего не страшатся боящиеся Бога. Кто боится воды, тот пусть представит себе великого Моисея, которого не устрашило великое море, но прославило при переходе. Кто боится огня, тот пусть обратит взор на юношей в печи, которых огонь не устрашил, но объял крылами своими. Кто боится зверей, тот пусть воззрит на праведника во рве, который львов сделал кроткими, подобно невинным агнцам. Кто трепещет народов, кровожадно устремляющихся на брань, тот пусть возлюбит Езекиину молитву, которая многие тысячи предала смерти. Мученики не боялись огня, бестрепетно взирали на пламень, на страдания, на истязания, на мечи, на оковы. Ничто не может преодолеть Божия страха; а он препобеждает всякое мучение, всякую смерть. Ничто не преодолевает Божия страха, потому что он препоясан великою силою. Он равен любви, а любовь равна милосердию: три же эти добродетели — Божия обитель.