Благоговея перед Владычными страстями и перед истощанием за нас Бога Слова, а также и перед жертвою и срастворением в нас Животворящего и Божественного Тела и Крови, которых не только причастия, но и священно-совершения сподобляемся мы, смиряй себя, как овча заколения, почитая всех воистину превосходящими тебя, и всячески блюдись, как бы не уязвить чьей-либо совести. Без очищения же себя не дерзай прикасаться Святых Тайн, чтобы не пожжену быть, как сено, Божественным огнем и, как воск растаяв, не разлиться.
И воистину, если будешь, как должно, совершать сие Божественное, всечестное и страшное священнодействие, и совесть ни в чем не будет укорять тебя, то ни в чем другом не обретешь ты столь удостоверительного упования спасения, как в нем. Ибо от него получится тобою благо, паче всякого другого делания и созерцания. — Если же не так, то сам смотри, что сие значит. — И всеконечно лучше, по сознанию своей немощи, отказаться от высокого чина священства, нежели с сознанием своего недостоинства и нечистоты принять его и носить и, показываясь для многих высоким, быть на деле по недостоинству подобным трупу, достойным плача.
Служение честного священства и его умилостивление Бога и неотступное за всех перед Ним ходатайство столько превосходит всякое псалмопение и молитву, сколько солнце звезды. Ибо Самого Единородного приносим мы в жертву, — Его, по человеколюбию туне заклавшегося за грешников, предлагаем и приводим в умоление не только об оставлении грехов, но и о даровании всего, в чем имеем нужду, и о чем молимся: и Тело, с Божеством соединенное, как некий угль, попаляет всякое беззаконие и сердца просвещает с верою приступающих; равным образом и Божественная и всечестная Кровь, паче всякого иссопа, омывает и очищает всякую нечистоту и скверну тех, кои дерзают приступать к Святым Тайнам со всевозможным сокрушением и уповательным умилением. Где можно получить что-либо такое?