В трех Светах одно естество неподвижно. Единица не бесчисленна; потому что покоится в трех Добротах. Троица не в разной мере досточтима; потому что естество не рассекаемо. В Божестве Единица, но тричисленны Те, Которым принадлежит Божество. Каждый есть Единый Бог, если именуешь Одного. И опять, Един Бог безначальный, из Которого богатство Божества, когда слово упоминает о Трех. В первом случае проповедуется смертным досточтимость трех Светов; во втором мы славим пресветлое Единодержавие и не восхищаемся многоначальным собором богов. Ибо, по моему рассуждению, многоначалие есть то же, что и совершенное безначалие, находящееся во взаимной борьбе. А борьба предполагает раздор; а раздор быстро ведет к разрушению. Посему многоначалие да будет у меня как можно дальше от Божества!
Тремя богами можно было бы назвать тех, которых разделяли бы между собою время, или мысль, или держава, или хотение, — так что каждый никогда бы не был одинаков с прочими, но всегда находился с ними в борьбе. Но у моей Троицы одна сила, одна мысль, одна слава, одна держава; а через это не нарушается и единичность, которой великая слава в единой гармонии Божества.
Это только свету, который во мне, открыло Троичное сияние из-за кистей завесы внутрь Божия храма, за которыми сокрыто царственное естество Божие. А если нечто большее открыто Ангельским ликам, то еще гораздо более ведомо Самой Троице.