Душа человеческая на пределах двух естеств, из которых одно бесплотно, духовно и чисто, а другое — телесно, вещественно и неразумно. Как же скоро, освободившись от привязанности к жизни грубой и земной, по причине добродетели, обратит взор к сродному ей и Божественному, то не останавливается в исследовании и изыскании начала существ, — то есть на том, какой источник красоты их, откуда наливается сила, что источает из себя премудрость, обнаруживающуюся в сущности; приводя же в движение все силы рассудка и всю мысленную способность исследования, с пытливостью домогается постигнуть искомое, пределом постижения поставляя для себя только действенность Божию, даже до нас простирающуюся, которую ощущали в жизни своей. И как воздух, передаваемый землею воде, не останавливается на дне озера, но образовавшийся пузырек стремится наверх, к сродному себе, и тогда прекращает движение к верху, когда выйдет на самую поверхность воды и смешивается с окружающим воздухом, — так и подобное нечто бывает и с душою, которая исследует божественное; когда от дальнего простирается к ведению превысшего и, постигнув чудеса Его деятельности, не может идти пока далее в любозначительности своей, но дивится и благоговеет перед Тем, Чье бытие познается только потому, что действует. Видит она небесную красоту, блистание светил, быстрое круговращение полюса, чинное и стройное течение звезд, к своему началу возвращающийся круг четырех годовых времен, землю, сообразующуюся с окружающим ее, и собственные свои действия изменяющую по различию движения в том, что выше над нею, многоразличные породы животных, живущих в водах и получивших себе в удел движение по воздуху, и живущих на суше; всякого рода виды растений, разные травы, отличающиеся одна от другой качеством, силою, наружностью, свойства плодов и соков; взирая и на все другое, в чем обнаруживается Божия действенность, душа по чудесам видимого заключает разумом, что есть Уразумеваемый по этим делам. В будущий же век, когда прейдет все видимое, по слову Господа, Который сказал: «небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф. 24:35), и мы перейдем в ту жизнь, которая выше и зрения, и слуха, и мысли, тогда, может быть, не от части уже, не из дел только познаем естество Благого, как теперь, и не из действенности видимого уразумеется нами превысшее, но, без сомнения, иначе будет постигнут род неизреченного блаженства, и откроется иной способ наслаждения, которому сейчас несвойственно взойти и на сердце человеку. А пока пределом в ведении неизреченного душе служит проявляющаяся в существах действенность.