...Мы исповедуем, что Божество находилось в Страждущем, но что бесстрастное естество не подвергалось страданиям. Чтобы яснее представить сказанное, мы разумеем это так, что человеческое естество состоит из соединения разумной души и тела; сочетание же того и другого происходит от некоторого вещественного начала, предшествующего образованию человека. Оное вещество делается человеком тогда, когда оживотворяется Божескою силою, так что если допустить, по предположению, что созидательная сила Божия не привходит к образованию состава <человеческого>, то вещество остается совершенно без действия и движения, не возбуждаясь к жизни творческою силою. И как у нас в веществе усматривается некоторая животворная сила, которою образуется состоящий из души и тела человек, так и при рождении от Девы сила Вышнего, посредством Животворящего Духа вселившись невещественно в Пречистое тело и чистоту Девы соделав веществом плоти, взятое от Девического тела, восприяла для Созидаемого; и таким образом создан был новый по истине человек, который первый и одни показал на себе такой способ явления в бытие, который был создан Божественно, а не человечески; потому что Божеская сила одинаково проникала весь состав Его естества, так что ни то, ни другое не было лишено Божества, но в обоих, т. е. в теле и душе, Оно, как и должно, пребывало приличным и соответствующим природе каждого образом. И как во время рождения <сего> человека, Божество, прежде всех веков существующее и вовек пребывающее, не имело нужды в рождении, но при образовании человека вдруг став едино с Ним, является вместе с ним и при рождении: так Оно как вечно живущее не имеет нужды и в воскрешении, но в том, кто Божескою силою возводится к жизни, восстает, не Само будучи воскрешаемо <ибо Оно и не падало>, но в Себе воскрешая падшего. Итак, если Божество не имеет нужды ни в рождении, ни в воскресении, то очевидно, что и страдание Христа совершалось не так, как будто бы страдало Само Божество, но так, что Оно находилось в Страждущем и по единению с Ним усвояло Себе Его страдания. Ибо естество Божеское, как сказано, соответственно соединившись как с талом, так и с душою, и содалавшись одно с каждым из них, поелику нераскаянна, как говорит Писание, дарования Божии (Рим. 11:29), ни от которого из них не отдаляется, но всегда пребывает в неразрывной связи с ними, потому что ничто не может отделить <человека> от соединения с Богом, кроме греха; а чья жизнь безгрешна, у того единение с Богом совершенно неразрывно.