Крещение есть очищение грехов, прощение прегрешений, причина обновления и возрождения; возрождение же разумей мыслию созерцаемое, очами не видимое. Ибо подлинно мы не изменим старца в отрока, по слову еврея Никодима и его грубому разумению, и не превратим покрытого морщинами и убеленного сединами в нежное и новорожденное дитя, и невозвратим человека опять в утробу матери; но запятнанного грехами и состарившегося в злых навыках царскою благодатию возвратим к невинности младенца. Потому что как новорожденное дитя свободно от вины и наказаний, так и чадо возрождения, по дару Царя получив отпущение наказания, не подлежит ни за что ответственности. Но такое благодеяние дарует не вода, ибо она была бы тогда совершеннее всего сотворенного, но повеление Божие и наитие Духа, таинственно нисходящего для нашего освобождения; вода же служит для указания очищения. Поскольку тело, оскверненное грязью и нечистотою, мы обыкновенно делаем чистым, омывая его водою, то потому мы ее же употребляем в таинственном действии, чувственным предметом обозначая не телесную чистоту. А лучше, если угодно, остановимся на более тонком исследовании вопроса о бане крещения, начав как бы с некоторого источника, с заповеди Писания: «Если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Ин. 3:5). Для чего два предмета, а не один Дух почитается достаточным для полного совершения крещения? Человек не прост, а сложен, как точно знаем; потому существу двойственному и сопряженному из двух частей уделены для исцеления его сродные и подобные врачевства; видимому телу — чувственная вода, а невидимой душе — Дух незримый, призываемый верою, неизреченно приходящий. «Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа» (Ин. 3:8); Он благословляет тело крещаемое и воду омывающую. Потому не пренебрегай божественною банею и не почитай ее малоценною, как нечто обыкновенное, по причине употребления воды, ибо Действующий велик и от Него совершается чудное.