Достигший совершенной чистоты через крайнее бесстрастие, пастырь, как божественный судья, может употреблять и строгие меры. Ибо оскудение бесстрастия уязвляет сердце судии и не допускает ему, как бы следовало, наказывать и искоренять зло.

В избранное Первоисточник