Если мы и языка своего не умеем удержать, то как возможем преодолеть прочие страсти? Какая другая страсть, скажи мне, легче этой? Плоть имеет естественное похотение и жжение и часто поднимает восстание против души и борет ее очень сильно. Чрево естественно желает насыщенным быть яствами, потому что для того и создано. О языке же ничего такого сказать нельзя. Итак, если мы не можем пресечь злого навыка языкоболия, что для нас очень удобно и легко, то как возможем одолеть другие страсти более сильные и упорные, которые опираются на естестве нашем и состоят в союзе с похотию и сластию греховною?

В избранное Первоисточник