Язык

Более люби молчать, нежели говорить: ибо молчание собирает, а многословие расточает.

Если кто в твоем присутствии начнет осуждать брата твоего... скажи осуждающему со смирением: «Прости меня, ибо я сам грешен и немощен и повинен в том, о чем ты говоришь: не могу этого вынести».

Слышать, что надо, так же драгоценно, как и говорить нужное.

Не кричи и не говори громко и скоро; ибо написано: кто умножает слова, тот не безопасен от греха (Эккл. 10:14).

Лучше о себе слышать плохое, чем плохо говорить о другом. Если кто, желая позабавить тебя, выставляет ближнего на посмешище, то представь себе, что предметом насмешек служишь ты сам, и его слова огорчат тебя.

Люби более молчать, чем говорить: от молчания ум сосредоточивается в себе, от многословия он впадает в рассеянность.

Кто истинно кается, тот не занимается осуждением ближнего, а только оплакивает свои грехи.

Сын мой! не умножай слов: многословие удалит от тебя Духа Божия.

Когда услышишь о грехе брата твоего, не рассказывай того при ком-нибудь; ибо это смерть для тебя.

Не обвини и не укори кого-либо необдуманно и поспешно: в этом твое падение.

За какие грехи осуждаем ближнего, в те впадаем сами. За какие грехи телесные или душевные осудим ближнего, в те впадаем сами, и иначе не бывает.

Язык есть царский конь. Если ты наложишь на него узду и научишь его ходить прямо, то царь спокойно будет сидеть на нем, если же пустишь его бежать и скакать без узды, то на нем будет ездить диавол и бесы.

Все раны залечиваются, а рана от языка не имеет врачевания.

Грех ближнего <Господь> уподобил сучку, а осуждение – бревну: так тяжело осуждение, что превосходит всякий грех.

«Положи, Господи, охрану устам моим, и огради двери уст моих» (Пс. 140:3). Никакими членами телесными не согрешает так человек, как языком, а особенно трудно его удержать во время скорби и напасти. Потому должно просить помощи у Бога, чтобы помог нам справиться с ним, и говорить только то, что полезно, и молчать о том, что вредно.

Следует вспомнить Евангельского богача, который «в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его и, возопив, сказал:отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сем» (Лк. 16:23–24). Видите: он весь в муках, весь горит в адском пламени, а отрады и прохлады просит Только для одного горящего языка. Почему? А потому, что язык больше всего, больше– яд, умерщвляющий душу.

Кто судит ближнего, порицает брата, уничижает его в сердце, обличает его с гневом, говорит о нем плохо при других, тот изгоняет из себя милость и прочие добродетели, которыми обиловали святые. От такого отношения к ближнему теряется все достоинство подвигов и гибнут все их благие плоды.

Как от чревоугодия рождается мятеж помыслов, так от многословия и бесчинных бесед — недоразумие и крайнее возбуждение ума.

Уста приучайте петь только боголюбезное и пребывать нелживыми.

Кто приобрел заботу об исходе из этой жизни, тот пресек многословие, а кто приобрел плач души, тот боится многословия, как огня.

Утесняй чрево воздержанием, и ты сможешь заградить себе уста: ведь язык укрепляется от множества снедей.

Находясь в обществе братии, сохраняй молчание. Если понадобится обратиться к ним, говори кратко и со смирением.

Слово гордое и злое направляет к злу и добрых людей, а слово смиренное и благое обращает к добру и злых.

Под многословием здесь подразумевается пустословие; например, когда просим у Бога недостойного: власти, славы, победы над врагами, богатства – словом, всего того, что бесполезно для души.

О добром деле, которое желаешь сделать, не говори совсем – исполни его, не разгласив о нем заранее.

Воздержание языка показывает человека мудрого.

...Язык злоречивый — диавольское ложе.

Многословие есть седалище, на котором тщеславие любит являться и торжественно себя выставлять.

Кто не может хранить уст своих и языка, пусть позаботится, по крайней мере, не мног будет в словах своих (Иов. 11:3). Блюдись, человек, возьми власть над языком своим и не умножай слов, чтоб не умножить грехов. Положи палец на уста твои и узду на язык твой, потому что многоречивый человек не оставляет в себе места Духу Святому.

Христиане должны помнить, что они призывают, поют и восхваляют святое и страшное имя Божие. Как же это великое и святое имя призовут тем языком, который оскверняют сквернословием, пустословием, кощунством, проклятиями, хулением, злословием и прочим смрадом? И то им нужно помнить, что причащаются Пречистого Тела и Крови Христовых: как же примут в уста эту святыню – в уста, которые оскверняют гнилыми и смрадными словами? Внимай этому, необузданный язык, чтобы неосужденно призвать имя Божие и причаститься Святых Таин.

Язык — царский конь. Если вложишь в него удила и выучишь ходить ровно, то доверится ему и сядет царь. А если оставишь необузданным и позволишь нестись и скакать, то будет колесницей диавола и демонов.

Храните язык, чтобы безрассудно не произносить слов и не оскорблять других.

От языка – половина человеческих пороков, изрыгает ли он явное зло – гнев, который отнимает у человека ум, или, затаив коварный умысел, льет кроткие речи из льстивых уст.

Если ты судишь других, желая им добра, то прежде пожелай его себе, имеющему более явные грехи. Если же не заботишься и о самом себе, то ясно, что брата своего судишь не из доброжелательства к нему, но из ненависти и желания его опозорить.

Научи уста свои прославлять Бога и язык свой возглашать прекрасные хвалебные песни; но никогда не клянись и не лги, потому что это радует сатану.

Те... которые говорят все, что ни приходит им в голову, походят на двор без ворот, на который всходит кто ни захочет, подходит к стойлу и отвязывает осла.

Из мудрых уст каплют самые сладкие слова; а горькая гортань изрыгает брани.

Познавший свои прегрешения имеет силу и над языком своим; а многоглаголивый еще не познал себя, как должно.

Если хочешь изощрить язык свой, изощряй его против грехов своих; говори не о том, какое зло причинил тебе другой, но какое ты сам себе нанес; оно-то и есть величайшее зло.

Испроси себе хранителя уху твоему, чтобы не слушало оно худого, не отверзалось и не допускало к себе того, что может возмутить и уклонить сердце от Господа.

Если увидим, например, что упал осел, то все спешим поставить его на ноги, а о гибнущих братьях не заботимся... Богохульник – тот же осел, не вынесший тяжести гнева и упавший. Подойди же и подними его и словом, и делом, и кротостью, и силой – пусть разнообразно будет лекарство.

Кто строго расследует чужие проступки, тот не получит никакого снисхождения к своим собственным. Бог произносит суд не только в соответствии со свойствами наших преступлений, но и с твоим судом о других.

...Возлюби молчание, боясь той многогрешной пропасти, в которую влечет необузданный язык.

Не осуждай за маловажное, как будто ты сам строгий праведник.

Судить – значит бесстыдно похищать суд Божий, и осуждать – значит губить свою душу.

Все мучения, как настоящие, так и будущие, недостаточны для души, хулящей Духа.

Если любишь чистоту, в которой можно узреть Владыку всех, не позволяй себе никаких пересудов и злоречия, даже не позволяй себе слушать кого-либо, судящего или осуждающего братий.

Если удержишься от суда, то себе самому окажешь милость.

Если увидишь ближнего во грехе, не на одно это смотри, но подумай о том, что он сделал или делает хорошего, и нередко, осмыслив общее, а не частности, найдешь, что он лучше тебя.