Святые «О безмолвии»

Если любишь безмолвие — матерь покаяния, – то с удовольствием возлюби и малый телесный вред, и укоризны, и обиды, какие польются на тебя за безмолвие.

Люби лучше молчать, чем говорить, ибо молчание собирает, а многоглаголание расточает.

Если не безмолвствуешь сердцем, безмолвствуй, по крайней мере, языком.

Истинное безмолвие доставляет душе устроение, подобное чистым зеркальным водам: в них видит человек свое состояние и, соразмерно преуспеянию своему, состояние ближних.

Безмолвие умерщвляет внешние чувства и возбуждает внутренние движения.

Когда же придет человек в безмолвие, тогда душа может различать страсти и разумно изучать свою мудрость.

...Хранение уст заставляет совесть воспрянуть к Богу...

Приобретайте безмолвие, не говорю, чтоб вы совсем ничего не говорили, потому что это несовместно с нашей жизнью, но чтоб не говорили о неподобающих вещах.

Добродетели, особенно нужные безмолвнику, суть: кроткая покорность Богу, расположение к молчанию, удаление от бесед, даже полезных, но отдаляющих от беседы с Богом и нарушающих безмолвие сердечное.

Кто любит развлечения и ненавидит безмолвие, тот много потерпит скорбей; а безмолвствующий в смирении возвеселится о Господе.

Истинное безмолвие состоит в усвоившейся сердцу Иисусовой молитве — и некоторые из святых отцов совершили великий подвиг сердечного безмолвия и затвора, окруженные молвою человеческою.

Если возлюбишь безмолвие, то совершишь плавание в тишине.

Безмолвие есть отсечение зла.

Если человек в начале своего безмолвия не ощущает силы созерцаний по причине парения ума своего, то да не приходит в уныние и да не оставляет тишины безмолвной жизни своей.

Вследствие обучения безмолвию и продолжительного пребывания в таковом, легко и скоро дается каждому внутреннее созерцание, и в изумление приводит их созерцаемым.

Бездейственность безмолвия возлюби более, чем насыщение голодающих в мире и обращение многих народов к поклонению Богу.

Ум, не рассеиваясь по внешним предметам и не развлекаясь миром под влиянием чувств, входит в самого себя, а от себя восходит к мысли о Боге.

Если любишь покаяние, возлюби и безмолвие. Ибо вне безмолвия покаяние не достигает совершенства.

Безмолвие служит для души началом очищения, когда ни язык не произносит чего-либо человеческого, ни глаза не заняты рассматриванием красоты и соразмерности в телах, ни слух не расслабляет душевного напряжения слушанием песен, сложенных для удовольствия, или разговорами людей шутливых и смехотворных, что обыкновенно всего более ослабляет душевные силы.

Пришедший в безмолвие должен постоянно помнить, зачем пришел, чтобы не уклонилось сердце его к чему-либо другому.

В какой мере удаляется кто от безмолвия, в такой грубеет у него ум.

Блажен, кто ради Бога пребывает в безмолвии, и один ест хлеб свой, потому что всегда он беседует с Богом.

Безмолвие есть непрерывная служба Богу и предстояние перед Ним.

Безмолвие есть состояние ума, нестужаемого помыслами, тишина свободы от страстей и отрады душевной, стояние сердца в Боге, нетревожимое и неколеблемое, светлое созерцание, ведение Божиих тайн, слово премудрости из чистого ума, бездна разумений Божиих, восторжение ума, беседа Божия, неусыпаемое око, молитва умная, беструдный в великих трудах покой и, наконец, единение с Богом.

Ты же, если намерен держаться безмолвия, будь подобен Херувимам, которые не заботятся ни о чем житейском.

Как кормчий смотрит на звезды и по ним направляет ход корабля, так и безмолвник должен непрестанно взирать на Бога, Его видеть очами веры и надежды, чтоб сохраниться в постоянстве и терпении.

И всякое дело делается не вдруг, а постепенно, тем более безмолвие и уединение не вдруг можно усвоить, а нужна большая постепенность. Прежде всего, знай, что, по слову святого Лествичника, безмолвие телесное означает благочиние чувств телесных, то есть очей, слуха и языка, равно и чрева, а безмолвие внутреннее состоит в благочинии помыслов, чтобы отвергать не только страстные помыслы, но и гневные и осудительные, равно тщеславные и подозрительные. Начинать нужно с Божией помощью с благоразумного молчания. На вопросы отвечать кратко и кротко, по потребности; по кельям без надобности не ходить и о ненужном не толковать; где придется быть, особенно беречься судить и осуждать, тем более никому ничем не досаждать. А если по немощи, по старой привычке согрешишь в чем и напутаешь, приноси в этом покаяние сперва перед Богом, а потом и перед духовным отцом.

Преподобный Варсонофий учит: «Пока корабль в море, он бывает подвержен опасностям и нападению ветров. Когда же достигнет в тихую и мирную пристань, не боится более опасностей, скорбей и нападения ветров, но пребывает в безопасности». Так и ты, монах, пока остаешься с людьми, ожидай скорбей и бед и нападений мысленных ветров, а когда в безмолвие вступишь, бояться тебе нечего (Прп. Варсонофий. Отв. 8, 9).

...Человек безмолвствующий должен хранить себя, чтоб ни одного слова не услышать неполезного ему, потому что это губит труд его.

Возлюбим молчание, чтобы иметь чистое сердце и чтобы вверенный нам храм сохранился неоскверненным от греховного растления.

Приверженность к безмолвию — есть непрестанное ожидание смерти.

Весь подвиг иноков в том, чтобы молчать внутренне и отречься истинных мятежей, волнения помыслов и сопротивных сил. Иначе напрасно будет отречение и видимое удаление с места. Ибо вот истинное отречение — внутренне пребывать в мире и тишине.

Безмолвие, соединенное со страхом Божиим, есть огненная колесница, которая приобретших его возносит на небеса.

Невозможно молчать умом без тела, ни разорить страстей без молчания и молитвы.

Богоугодному жительству в безмолвии должно предшествовать богоугодное жительство в обществе человеческом.

Совершенное безмолвие есть крест, на котором должен человек распять себя со всеми страстями и похотью. «Подумай же и о том, что прежде креста Владыка наш Иисус Христос претерпел многие досаждения и оскорбления и после этого уже восшел на Крест. Подобным образом и никто не может достигнуть совершенного и многоплодного безмолвия и успокоения святого и совершенного, если прежде не спострадает Христу и не потерпит всех страданий Его, вспоминая слова Апостола: «Если только с ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться.» (Рим. 8:17) Не обольщайся: другого пути спасения нет, кроме этого» (Прп. Варсонофий. Отв.342).

Для сохранения сокровенных сокровищ Духа надобно упраздниться от дел человеческих, избрав безмолвие, которое чистотою сердца и сладостью умиления сильнее распаляя любовь к Богу, разрешает душу от уз чувств, силы ее возводит в естественное им состояние и им возвращает первобытное устроение.

Истинное послушание служит основанием и законною дверью для истинного безмолвия.

Если желаешь в краткие дни свои обрести жизнь нетленную, то с рассудительностью да будет вступление твое на безмолвие.

Всякий человек, который опытом не изведал продолжительного безмолвия, пусть не ожидает сам собою узнать что-либо большее о благах подвижничества, хотя он и велик, и мудр, и учителен, и имеет много заслуг.

Будем стремиться к молчанию, чтобы, видя свои прегрешения, постоянно нам смиряться и не воспитывать в себе подобного ядовитым животным помысла самомнения или лукавства.

Сокровище собирает себе на небо тот, кто любит безмолвие в любви.

Приобрети безмолвие, как крепкую стену, потому что безмолвие поставит тебя выше страстей. Ты будешь вести брань сверху, а они снизу.

Лучше кусок хлеба с солью в безмолвии и на свободе от забот, нежели предложение многой пищи при развлечениях и заботах.

Скорби и искушения признаются Священным Писанием и отцами величайшим даром Божиим, служат подготовительным обучением к безмолвию.

Владей безмолвием, как крепкою стеною, потому что безмолвие делает тебя выше страстей; ты воюешь сверху, а они снизу. Владей безмолвием страха Божия, и все стрелы врага не повредят тебе; безмолвие, сопряженное со страхом Божиим, есть огненная колесница. О, безмолвие, преуспеяние монахов, лестница на небо, путь Небесного Царства, мать раскаяния, зеркало грехов, показывающее человеку прегрешения его. О, безмолвие, не задерживающее слез, родительница кротости, сожительница смирения; о, безмолвие, сопряженное со страхом Божиим, — просветитель ума, соглядатай помышлений и помощник в сомнении; о, безмолвие, родительница всякого блага, основание поста и помеха для прожорливости, досуг для молитвы и чтения, тишина помышлений и ясная пристань; о, безмолвие, беззаботность души, полезное ярмо и бремя легкое, дающее отдых и носящее носящего тебя, радость души и сердца, узда для глаз, слуха и языка; о, безмолвие, уничтожение хвастливости и враг бесстыдства, темница страстей, помощник всякой добродетели, защитник бедности, страна Божия, приносящая добрые плоды, стена и крепость желающим подвизаться для Небесного Царства.

Неужели жить в такой суете, вопрошаешь, полезно для души твоей, когда жаждешь совсем другого занятия? В надсловии на Нила Сорского и в книге святого Иоанна Лествичника сказано, что уединенная жизнь не всякому полезна, особенно же не победившему страстей: высокоумия, гнева, лукавства и подобных, – советуют «не думать о безмолвии», ибо им должно прежде в сообращении с людьми стараться побеждать эти страсти. И многие отцы согласуются с этим учением.

Безмолвие – в числе семи деланий у Петра Дамаскина в «Добротолюбии»; и сказанное в 254 ответе Варсонофия Великого, чтобы не обращаться свободно с другими, для вас, живущих в мире и семейных, имеет одинаковый смысл и значение. Безмолвие в этом делании названо и беспопечительностью, чтобы не заботиться по человеческим расчетам о чем-либо. А во всем, касательно себя и семейства, возлагаться на Промысл Божий, делая только возможное по силе своей. Свободно же не обращаться с другими – в славянском переводе читается: иметь бездерзновенность, то есть не мешаться в чужие дела, избегать знакомств и связей без надобности, также неуместных толков и пересудов, говорить кратко и по нужде, и только на вопрос. Но скажу, что делание это неудобоисполнимо не только для вас, но и для нас. Потому-то блаженный старец наш отец Макарий и сам держался пути самоукорения и познания своей немощи, и других тому же научал, так как без смирения и исправные делатели не оправдаются .

Недугующий душевною страстью и покушающийся на безмолвие подобен тому, кто соскочил с корабля в море и думает безбедно достигнуть берега на доске.