Уединение

Всем полезно безмолвие и удаление от вещей и от людей, особенно же страстным и немощным: ибо ум не может сделаться бесстрастным от одного внешнего делания, если не получит и многих духовных видений.

Житие духовное есть деятельность без участия чувств. Оно описано отцами. Как скоро умы святых принимают его, отнимаются от среды познание вещественное и тучность тела, и познание делается уже духовным. Познанием вещественным называю тварь первого естества, и от этого вещественного познания человек удобно возводится к познанию уединенной жизни, которое, по ясному истолкованию, есть удивление Богу. Это есть то высокое состояние при наслаждении будущими благами, какое дается в свободе бессмертной жизни, в жизни по воскресении, потому что природа человеческая не перестанет там всегда удивляться Богу, вовсе не имея никакого помышления о тварях; ибо если бы было что подобное Богу, то ум мог бы подвигнуться к этому: иногда к Богу, а иногда — к твари.

А тем, которые действительно избрали для себя отшельничество от мира и телом, и умом, чтобы установить мысли свои в уединенной молитве, в омертвении для всего временного, для видения мирских вещей и для памятования о них, — таковым не подобает служить Христу деланием чего-либо телесного и правдой дел явных, чтобы ими оправдаться, но, по слову Апостола, умерщвлением земных членов (Кол. 3:5), надлежит приносить Христу чистую и непорочную жертву помыслов, как первый плод возделывания самих себя, и телесную скорбь в терпении опасностей, ради будущей надежды. Ибо житие иноческое равночестно ангельскому. И не подобает нам, оставив небесное делание, держаться житейского.

...Уединение внешнее придет само, когда установится внутреннее.

...Если человек не отречется сперва от мира и не удосужится от всего мирского, то не может уединиться.

Позыв на уединение и безмолвие, и даже порывы, вами испытываемые, не доброго качества. Потому лучше их прогонять, а на место их выставлять или производить в душе желание труда — преутруждения себя. Вы по временам имеете уединение — и довольно. Во всякое другое время старайтесь уединяться в сердце и там установить свое сознание перед лицом Божьим, что есть хождение перед Богом.

Господь одобряет ваше желание уединения, но времени не указывает. Надо ждать определенных указаний, а до того блюсти внутреннее безмолвие и продолжать усердно дела по благоустройству обители.

Уголка желаете, чтобы скрыться? Это вам легко делать и дома. А то — уединяйтесь в духе, именно — отвлекайте внимание от всего внешнего и, собравшись внутрь, стойте перед Господом.

Человеку всегда должно отвращать мысль свою от страстей к естественному добру, какое Создателем вложено в природу, хотя диавол и извратил истину лукавым искушением. И если прилично так сказать, то ему должно бегать не только от докучливости страстей, но и от чувств своих, и погружаться во внутреннего своего человека, и там уединенно пребывать, непрестанно возделывая виноградник сердца своего, пока не приведет дел в согласие с монашеским именем, нареченным ему в сокровенности его и явно. И может быть, что этим пребыванием близ внутреннего человека придет в совершенное соединение с ведением нашей надежды, живущего в нас Христа. Ибо когда ум наш пребывает там уединенно и отшельнически, тогда не он уже ведет борьбу со страстями, но благодать; разве только и самые страсти не приходят в нем в действие.

Молчание возлюбите и уединяйтесь, сколько возможно, чтобы быть в единении с Господом. Тогда Он Сам сделается для вас руководителем и учителем, и других таких лиц уже не потребуется для вас.

Кто, усовершившись в порядках общежития, исходит в уединение и вступает в борьбу с невидимыми демонами, тот уподобляется лицу льва, царя диких зверей. Когда же победит он невидимых врагов и возобладает над страстьми и подчинит их себе, тогда будет восторгнут к небу Духом Святым и увидит Божественные видения; тут уподобится лицу орла: ум его будет тогда видеть все, могущее случиться с ним с шести сторон, уподобясь тем шести крылам, полным очей. Так станет он вполне Серафимом духовным и наследует вечное блаженство.

Как развалины вне города служат всем для зловонных нечистот, так душа того, кто лениво и вяло проходит уединенную жизнь, бывает вместилищем всех страстей и нечистот греховных.

Не так спасается уединенный монах, как монах, живущий с другим монахом. Ибо уединенный имеет нужду в великом внимании и в неразвлекаемом уме. Сожительствующему с другим часто помогает брат; а безмолвнику помогает Ангел.

Ничто так не делает сердца сокрушенным и души смиренной, как уединение разумное и молчание от всех.

Досада и серчание, когда кто нарушает ваше уединение, никуда негоже. Это плод самомнения.

Тем, которые борются с телесною похотию, в свое время прилично бывает безмолвие, если они только имеют наставника. Ибо уединенная жизнь требует ангельской крепости. Я говорю здесь об истинных безмолвниках по телу и по душе.

Оставаться с собой и Богом – это хорошо, если действительно так. В псалме на каждой вечерне читаем: «Падут нечестивые в сети свои, а я перейду» (Пс. 140:10), т.е., живя среди многих, полезно уединяться и с собою одним оставаться. Это помогает избегать многих сетей вражеских, если при этом не будем плохо думать о ближнем.

Вы себе прописываете уединение в деревне. Дай Господи улучить вам его, как следует. Оно слаще меда. Ожидаю, что, усладившись им, вы не захочете лишить себя такого великого блага. Езда — как разбивает мысли и весь строй душевный!

Ищи мест уединенных и удаленных от мира, и хотя будет утеснять тебя там скудость необходимых потреб, не бойся; если и враги окружат тебя, как пчелы пли злые осы, всякого рода воздвигая на тебя брани, и всяческими возмущал тебя помыслами, не устрашайся, не приклоняй к ним послушливого уха, и не убегай с пути состязания, но более мужественно терпи все, припевая себе и говоря: «Твердо уповал я на Господа, и Он приклонился ко мне и услышал вопль мой» (Пс. 39:2). И узришь величие Божие, Божие заступление, заботу и всякое спасительное о тебе промышление.

Все желание твое и надежда да будет всегда обращено к этому невидимому посещению Божию. Но знай, что Бог не посетит души твоей, если не найдет ее уединенною в себе самой. Бог хочет, чтобы она была уединена в себе, т. е. была без всяких помыслов, сколько может, без всяких пожеланий, более же без собственной своей воли.

Кто избрал жизнь уединенную, тот должен чуждым и посторонним для себя почитать все, что ни совершается в этом мире. Ибо кто действительно последует за Крестом Христовым, тому необходимо, отрекшись от всего, даже от души своей, иметь ум, пригвожденный к любви Христовой, т. е. предпочесть Господа родителям, братьям, жене, чадам, родству, друзьям, имуществу. Ибо это выразил Господь, сказав: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня» (Мф. 10:37). Ни в чем ином, как слышали мы, не обретают себе люди спасения и упокоения.

Вот и одни, а скучаете! То скучаете, что много разволоки, а когда остались одни, не знаете, как время наполнить. Минутами уединения надо пользоваться, обращая их исключительно на дело Божие — молитву и богомыслие. Эти же занятия, как скоро хоть немного исправно идут, не дадут скучать. Ибо от них источается духовное утешение, которого не может дать ничего на земле.

Хорошо уединяться в стенах от развлечений, но в себе уединяться еще лучше. Первое без последнего ничто; а последнее и без первого все важно.

Позыв к уединению указывает на хорошее в вас сердечное настроение; но удовлетворять его можете каждый день. Как только имеете свободу от дел, уклоняйтесь в свою комнату и старайтесь быть с Единым Господом, сходите умом в сердце и там стойте перед лицом Господа, славословя Его, благодаря и прося у Него необходимых благ духовных. Делая так, привыкнете, будете ходить перед Господом. Вот и уединение, а что вы загадываете удалиться в глушь - это вам дело не подходящее.

Келейное уединение есть дело Марии, а хлопоты по сборам есть дело Марфино. Эти дела одно с другим вместе жить не могут.

Обуреваемый корабль спешит в пристань, и целомудренная душа ищет пустыни.

Минутами уединения надо пользоваться, обращая их исключительно на дело Божие — молитву и богомыслие.

...<Уединение> нас может привесть к Господу. Почему старайтесь утвердиться в нем, как должно, чтобы оно привело вас к видению Бога, которое есть самое духовное созерцание.

Кто любит собеседование со Христом, тот любит быть уединенным. А кто любит оставаться со многими, тот друг мира сего. Если любишь покаяние, возлюби и безмолвие. Ибо вне безмолвия покаяние не достигает совершенства. И если кто будет противоречить этому, не входи с ним в спор. Если любишь безмолвие — матерь покаяния, то с удовольствием возлюби и малые телесные лишения, и укоризны, и обиды, какие польются на тебя за безмолвие. Без этого предуготовления не сможешь жить в безмолвии свободно и невозмутимо. Если же будешь пренебрегать указанным, то сделаешься причастником безмолвия по воле Божией и пребудешь на безмолвии, сколько благоугодно будет Богу. Любовь к безмолвию есть непрестанное ожидание смерти. Кто без этого помышления вступает в безмолвие, тот не может понести того, что всеми мерами должны мы терпеть и сносить.
Уразумей и то, рассудительный, что избираем уединенное жительство с душами своими, безмолвие и затворничество, не для дел, простирающихся сверх правил, не для того, чтобы их сделать. Ибо известно, что к этому, по причине телесного рвения, способствует более общение с многими. И если бы необходимо было сие, то некоторые из отцов не оставили бы сопребывания и общения с людьми, а другие не стали бы жить в гробах, и иные не избрали бы себе затвора в уединенном доме, где, всего более расслабив тело и оставив его в несостоянии исполнять наложенные ими на себя правила, при всевозможной немощи и телесном истомлении, с удовольствием целую жизнь свою переносили еще тяжкие постигшие их болезни, от которых не могли стоять на ногах своих, или произнести обычную молитву, или славословить устами своими, но даже не совершали псалма или иного чего, совершаемого телом; и вместо всех правил достаточно для них было одной телесной немощи и безмолвия. Так вели они себя все дни жизни своей. И при всей этой мнимой праздности никто из них не пожелал оставить своей кельи и по причине неисполнения ими правил своих идти куда-нибудь вон или в церковь — возвеселить себя голосами и службами других.

Не велика похвала молчать в пустыне и в уединении хранить безмятежие. Но другое дело в городе жить, как в уединении, и среди шумной толпы быть, как в пустыне.

Жизнь сбором в одном месте безопаснее уединения. О необходимости такого совместного жительства свидетельствует Священное Слово Господа Иисуса, Который говорит: «ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18:20). Об опасности же жизни уединенной говорит Соломон: «горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его» (Еккл. 4:10). И Давид ублажает воспевающих Бога в любви и единомыслии, говоря: «Блажен народ, знающий трубный зов!» (Пс. 88:16). Похваляет он и совместное сожительство, когда говорит: «Как хорошо и как приятно жить братьям вместе!» (Пс. 132:1). И об учениках Господа говорится в Деяниях, что у них была одна душа и одно сердце (Деян. 4:32). Наконец, и сошествие к нам Бога было не в пустыне, а в населенных местах, среди людей грешных. Итак, необходимо общее единомысленное житие, уединение же скользко и опасно.

Скажу вам одно: начните теперь, в настоящем положении, уединяться дома, и часы уединения преимущественно посвящайте молитве все об одном: «Скажи мне, Господи, путь по которому я пойду» (Пс. 142:8). Не словом только и не мыслью только, но с сердечным болезнованием взывайте таким образом. На уединение такое назначьте или часы какие каждого дня - или какие-либо дни недели. И уж держите уединение как следует, ища более вразумления и Божия указания. Присоедините к этому и пост чувствительный для плоти. Это будет хорошим подспорьем для молитвы.

Поспешая к жизни уединенной или странничеству, не дожидайся миролюбивых душ, ибо враг приходит нечаянно. Многие, покусившись спасать вместе с собою нерадивых и ленивых, и сами вместе с ними погибли, когда огонь ревности их угас со временем. Ощутивши пламень, беги; ибо не знаешь, когда он угаснет и оставит тебя во тьме. О спасении других не все подлежим ответу; ибо Божественный апостол говорит: «Итак каждый из нас за себя даст отчет Богу» (Рим. 14:12). И опять: «Как же ты, уча другого, не учишь себя самого?» ( Рим. 2:21). Как бы сказал: все ли должны мы заботиться о других, не знаю; о самих же себе всячески должны мы заботиться.

Если же желает кто обогатиться освящением, без которого никто не увидит Господа (Евр. 12:14), да пребывает в своей келье, умерщвляя тело и молитве будучи прилежным в смирении, ибо для того, кто хорошо пребывает в уединении, келья служит пристанищем целомудрия. Внешнее же все, особенно бывающее на торжищах и праздничных гуляниях, исполнено блудного смешения, которое через слух и зрение проникает в душу приближающегося к ним монаха и погружает его в срамные помышления и движения. Можешь и огнем попаляющим назвать этот мир грешный, который веществом горючим делает для себя вращающихся в нем, и всякий в них вид добродетели превращает в пепел. Огонь не сжигающий нашелся некогда в пустыне. Ты же вместо пустыни сиди в келье, и укройся в ней немного, пока не пройдет зной страстности: ибо, когда она пройдет, пребывание на открытом воздухе не вредит. Тогда ты и духом нищею воистину будешь, господство над страстями приобретешь, и блестяще ублажена будешь от Того, Кто оказал: «Блаженны нищие духом, ибо тех есть Царствие Небесное» (Мф. 5:3).

Уединен, сосредоточен, нерассеян или, по переводу семидесяти толковников, отделен от нечестивых, чужд их общества и как бы проводя жизнь один, что и составляет величайший вид добродетели; и притом не один, два или три дня, говорит, я так веду себя, но во всю свою жизнь. Вот чем ограждается, укрепляется и возрастает добродетель — тем, чтобы удаляться от нечестивых, быть собранным и сосредоточенным в самом себе во всю жизнь и жить в уединении от людей развращающих. Не пустыня делает уединенным, но любомудрая воля. Таким образом, и живущие в городах, среди шума и суеты могут быть уединенными, если будут избегать развратных обществ и присоединяться к собраниям праведников. Это — путь безопасный. Итак, кто способен исправлять и других, тот пусть обращается с теми, которые расположены принять лечение, и делает их лучшими; а кто слаб, тот пусть избегает людей нечестивых, чтобы не заразиться от них. Таким образом, он и настоящую жизнь проживет безопасно, и получит будущие блага, которых да сподобимся все мы благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа.