Святые «О сребролюбии»

...Невозможно, чтобы в одном доме были множество денег и любовь и одно не вредило другому.

Желающие обогатиться впадают в напасти и сети, которые приготовляет им самое их стремление к обогащению.
Первым плодом этого стремления есть множество дел и забот, отводящих ум и сердце от Бога. Душа, мало, холодно, небрежно занимающаяся Богом, получает грубость и впадает в нечувствие; страх Божий в ней сглаживается; отступает от нее воспоминание о смерти, ум помрачается и перестает видеть Промысл Божий, отчего теряется вера; надежда, вместо того чтобы утверждаться в Боге, обращается к идолу, приводя к подножию его и любовь. Тогда человек умирает для добродетелей, предается лжи, лукавству, жестокости, словом сказать, всем порокам, и впадает в совершенную погибель, сделавшись сосудом диавола. Корень всех злых есть сребролюбие, как содержащее в себе причину и повод ко всем грехам.

Болезнь сребролюбия, быв однажды принята, с большим трудом изгоняется. Потому эта болезнь никому не должна казаться маловажною, которою можно бы пренебрегать; как легко можно уклониться от нее, так, когда кем возобладает, едва дозволяет воспользоваться лекарствами для исцеления. Ибо она есть вместилище пороков, корень всех зол и становится неистребимым подстрекателем ко злу.

Страсть сребролюбия обнаруживается тем, если кто принимает всегда с радостью, а подает с печалью. Таковой не может быть истинно экономным.

<Сребролюбие это> Любление денег, вообще любление имущества движимого и недвижимого. Желание обогатиться. Размышление о средствах обогащения. Мечтание богатства. Опасения старости, нечаянной нищеты, болезненности, изгнания. Скупость. Корыстолюбие. Неверие Богу, неупование на его промысл. Пристрастия или болезненная излишняя любовь к разным тленным предметам, лишающая душу свободы. Увлечение суетными попечениями. Любления подарков. Присвоение чужого. Лихва. Жестокосердие к нищей братии и ко всем нуждающимся. Воровство. Разбой.

Если ты не умеешь радоваться нищете, брат, если ты не умеешь быть счастлив нищетою, знай, ты – кандидат в Иуды. Не спрашивай: «Не я ли, Господи?» (Мф. 26:25). Ибо ты обязательно услышишь ответ: «Да, конечно». Стремишься ли к богатству, таится ли в тебе жажда к деньгам, знай, в тебе зарождается Иуда. Брат мой и друг, запомни на всю жизнь: сребролюбие распяло Христа, убило Бога; сребролюбие из ученика Христова произвело врага Христова, убийцу Христова. Но не только это, оно и Иуду убило. Сребролюбие имеет такое проклятое свойство, что делает человека не только христоубийцей, но и самоубийцей. Оно сначала убивает Бога в душе человеческой, а убив Бога в человеке, оно убивает и самого человека.

Сребролюбие начинается под видом раздаяния милостыни, а оканчивается ненавистью к бедным. Сребролюбец бывает милостив, пока собирает деньги, а как скоро накопил их, так и сжал руки.

Сребролюбцы почитаются прокаженными умом и сердцем, подобно Гиезию (4 Цар. 5:27), который, пожелав тленных денег мира этого, поражен был язвою нечистой проказы. Это служит вам очевидным примером того, что всякая душа, оскверненная страстью, поражается духовною проказою пороков, и нечистая перед Господом подвергается вечному проклятию.

Как упивающийся вином, чем больше выпьет чаш, тем больше их желает, так и любящий деньги, чем больше приобретает, тем сильнее разжигает пламя страсти и тем большею томится жаждою.

Правда, что много бед и скорбей терпят благочестивые люди, но эти скорби только извне их ударяют, а их боголюбивых душ не касаются. Напротив, самолюбивых извне и изнутри смущают и потопляют скорби. Поэтому гораздо больше скорбей бывает у самолюбивых, чем у боголюбивых. Любящих Бога хотя и окружают скорби и беды, но не потопят; колют, как терние розу, но не заколют; покрывают, как мгла солнце, но не помрачают; бьют, как морские волны камень, но не разбивают, поскольку духовное сокровище и Царствие Божие внутри их (Лк. 17:21). И оно содержит их души и делает во всем благонадежными, как якорь удерживает корабль в бурю. Не так самолюбивые: они, как тростник, колеблются и сокрушаются и малым ветром неблагополучия, поскольку хотя и стараются показать, что они есть нечто, как пузыри на воде, но внутри никакой крепости не имеют и потому, как пузыри, исчезают, когда повеет на них противный ветер.

Волны не оставят моря, а сребролюбца не оставят гнев и печаль.

Если воздействовал в тебе яд сребролюбия, этот корень всем злым (1 Тим. 6: 10), и, к себе обратив все чувства, приводит в такое неистовство, что вдаешься в идолослужение, то отвечай ему богопреданным словом: Господу Богу моему поклонюсь, и Тому Единому послужу (Мф. 4: 10). И действие яда кончится, а ты вполне отрезвишься.

...Если бы кто в бешенстве, похитив у кого-нибудь меч, заколол им себя, кто тогда потерпел бы зло, тот ли, у кого похищен меч, или тот, кто похитил? Очевидно тот, кто похитил. Так должны мы судить и о похищении имущества. Поистине богатство для сребролюбца то же, что и для безумного меч, и даже еще гораздо вреднее. Безумный, взявши меч и нанесши себе смертный удар, освобождается от безумия, и не получает другого удара; а сребролюбец каждый день получает бесчисленные, жесточайшие раны.

Море не наполняется, принимая в себя множество рек, и похотение сребролюбца не насыщается собранным уже имуществом; удвоил он его — и удвоенное снова удвоить желает; и никогда не перестает удвоять, пока смерть не прекратит сего бесполезного труда.

Что моль в одежде, то страсть сребролюбия в сердце человеческом.

Как любовь к ближнему есть источник всяких духовных благ и временного благополучия, так самолюбие становится причиной всяких зол, грехов и бедствий на свете. От самолюбия не терпение, но злоба и месть, ибо «любовь долготерпит» (1 Кор. 13:4). От самолюбия – жестокосердие, немилосердие, мучительство, свирепость, ибо только «любовь милосердствует». От самолюбия – мучительная зависть и достойная смеха печаль от блаженства ближнего, только «любовь не завидует». Самолюбие горделиво, заносчиво, презрительно – «любовь не превозносится, не гордится». При самолюбии гнев и ярость, крик и хула – «любовь не раздражается» (1 Кор. 13:5). Самолюбие сопряжено со злопамятством – «любовь не мыслит зла» (1 Кор. 13:5). В самолюбии заключается неправда, всякая ложь – любовь не только не делает неправды, но и «не радуется неправде, а сорадуется истине» (1 Кор. 13:6). Словом, сколько ни есть согрешений, обид, которые мы наносим ближнему, – все прорастают от самолюбия, как ветви от злого корня.

Как имеющие на ногах оковы не могут удобно ходить, так и те, которые собирают деньги, не могут взойти на небо.

Кто любит золото, тот не будет оправдан, а кто любит Господа, тот будет благословен.

Не от меня, но из самого свойства дела познай, что если придумаешь и тысячи способов к приобретению денег, то не найдешь сытости; потому что сытость непримирима с этими способами, но мирится, свыкается и уживается с умением довольствоваться малым и нуждаться в малом. Поэтому перестань гоняться за недостижимым; сытость, если за нею гонишься, не дается в руки; а если не гонишься, сама собою приходит, порождая не только покой, но и веселие.

Какое в скоте и в звере замечаем злонравие, такое есть и в человеке, не возрожденном и не обновленном благодатью Божией. В скоте видим самолюбие: он один хочет пищу пожирать, жадно хватает ее и пожирает, прочий скот не допускает и отгоняет и прочее; то же есть и в человеке. Сам обиды не терпит, но прочих обижает; сам презрения не терпит, но прочих презирает; сам о себе клеветы слышать не хочет, но на других клевещет; не хочет, чтобы имение его было похищено, но сам чужое похищает. Словом, хочет сам во всяком благополучии быть и злополучия избегает, но другими, подобными себе, пренебрегает. Это – скотское и мерзкое самолюбие!

Не думай, что только имение золота или серебра есть сребролюбие, но если и к чему-либо привязан помысл.

Признак самолюбия – когда кто-нибудь данное ему Богом дарование или скрывает, или не во славу Божию и пользу ближнего употребляет. Таковы те, которые богатство или хранят без всякого употребления, или тратят на свои прихоти, например, на великолепные строения, роскошь, тщеславие, украшение и прочее; также кто имеет разум и скрывает его или употребляет во зло, например на бесполезные сочинения, на коварную клевету и прочее, кто имеет здоровье и не хочет трудиться.

Не люби золота и серебра, чтобы лукавый не преградил твоего течения.

Ты сам связал себя цепями сребролюбия, освободи же себя через исполнение заповеди о любви к бедным.

Пусть не воспламеняется и не овладевает <тобою> сребролюбие, но пусть пожигается и истребляется эта безумная страсть духовным огнем, пусть отсекается мечом Духа. Это — добрая жертва, для которой не нужен священник, но только сам приносящий ее — жертва прекрасная, которая совершается на земле, но тотчас же принимается на небе.

Как тяжко грешит человек, когда любовь, которую должен отдавать Богу, обращает к себе; когда вместо Божией воли исполняет свою; когда послушание, которое должен проявлять к Богу как верховному своему Господу, отдает своей плоти. Он должен искать и воздавать славу, хвалу и честь имени Божию, но вместо этого сам хочет прославиться и таким образом на месте великого Бога, Господа и Создателя своего, ставит и почитает себя как идола. Это не что иное, как великая неправда и бесстыдная вражда против Бога.

Горестно нашей плоти оставить свое самолюбие и последовать воле Христовой, но этого непременно требует дело нашего исцеления и спасения. Из этого можно заключить, что нет истинного обращения и покаяния в тех, которые не хотят избавиться от самолюбия, честолюбия, славолюбия и прочего, угодного плоти, и потому остаются и пребывают духовно немощными, неисцеленными, хотя и предлагается всем спасительное Христово врачевание.

...Если бы даже не было диавола, если бы и никто не ратовал против нас, и в таком случае бесчисленные пути отовсюду ведут сребролюбца в геенну.

...С умножением денег увеличивается и неистовство страсти <сребролюбия>. Тогда обещается долговечная жизнь, преклонная старость, разные и продолжительные немощи, которые не могут быть переносимы в старости, если в молодости не будет заготовлено побольше денег. Таким образом становится жалкою душа, связанная змеиными узами, когда худо собранное имение с непотребным старанием желает умножить, сама для себя порождая язву, которою жестоко распаляется и всецело занятая помышлением о прибыли, ничего другого не видит взором сердца, как только то, откуда бы можно достать денег... Из-за этого не устрашится допустить злодеяние лжи, ложной клятвы, воровства, нарушить верность, воспламениться вредным гневом. Если как-нибудь потеряет надежду на прибыль, то не побоится нарушить честность, смирение, и как другим чрево, так ему золото и надежда корысти становится во всем вместо Бога. Потому святой Апостол, имея в виду зловредный яд этой болезни, назвал ее не только корнем всех зол (1 Тим. 6:10), но и идолослужением, говоря: умертвите... любостяжание, которое есть идолослужение (Кол. 3:5). Итак, видишь, до какого порока эта страсть постепенно возрастает, так что у Апостола называется идолослужением, потому что, оставив образ и подобие Божие <которое благоговейно служащий Богу должен сохранять в себе чистым>, хочет лучше вместо Бога любить и хранить изображения людей, напечатленные на золоте.

...Кто дал кому-нибудь взаймы денег и имеет должника, еще не уплатившего долг, тот и за трапезою, и дома, и на площади, и на постели, везде думает и во сне бредит о своем должнике; любовь к деньгам делает то, что и должник вместе с деньгами постоянно присущ душе заимодавца.

Невозможно любить вместе и серебро, и душу...

...Если возлюбишь сребролюбие, пойдешь отселе ни с чем; а если возлюбишь нестяжательность, не лишишься небесного богатства.

Господь начинает укор Своим современникам с того, что они нерадят «о суде и любви Божией» (Лк. 11:42). Иссякновение правды и любви есть корень всякого нестроения как в обществе, так и в каждом человеке. Само же оно происходит от преобладания самолюбия, или эгоизма. Если эгоизм вселится в сердце, то в нем расплодится целое полчище страстей. Сам он поражает правду и любовь, требующие самоотвержения, а страсти, им порождаемые, изгоняют все другие добродетели. И становится человек по сердечному строю негодным ни к чему истинно доброму. Дать «десятину с мяты, руты и всяких овощей» (Лк. 11:42) еще может, а сделать что-либо посущественнее не находит в себе мужества. Это не значит, что и внешнее поведение его безобразно. Нет, оно всячески скрашивается добропорядочностью, только сам в себе он есть гроб скрытый, над которым люди ходят и не знают того (Лк. 11:44). Начало самоисправления есть начало возникновения в сердце самоотвержения, вслед за которым восстанавливается правота и любовь, а от них потом начинают оживать, одна за другой, и все прочие добродетели. Человек по сердечному строю становится тогда благообразным перед очами Божиими, хотя внешне для людей может иногда казаться довольно невзрачным. Но суд людской – не важное дело, лишь бы суд Божий был не против нас.

Пристрастившиеся к деньгам неизбежно бывают и завистливы, и склонны к клятвам, и вероломны, и дерзки, и злоречивы, и хищны, и бесстыдны, и наглы, и неблагодарны, и исполнены всех зол.

Самолюбие есть искажение любви по отношению к самому себе; человекоугодие есть искажение любви по отношению к ближнему.

...Страсти, сребролюбием порождаемые, труднопобедимыми делает неверие в Божественное Промышление. Неверующий в Промышление это на богатство опирается надеждою своею. Такой, хотя слышит слова Господа, что удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие (Мф. 19:24), но ни во что вменяя Царствие, и притом Царствие Небесное и вечное, а вожделевает земного и текучего богатства, которое и когда не имеется в руках вожделевающих его, самым тем, что вожделевается, величайший приносит вред. Ибо хотящие богатиться впадают в искушения и сети диавольские, как говорит Павел (1 Тим. 6:9). Оно, и когда присуще — имеется в руках, дома, — показывает свою ничтожность тем, что, несмотря на свое присутствие, все еще жаждется неразумными, которых не умудряет даже опыт. Ибо эта несчастная страсть не от бедноты, а скорее беднота от нее; сама же она от безумия, по которому весьма праведно от общего Владыки всяческих Христа получает имя и человек, разоряющий житницы свои и большие созидающий (Лк. 12:18). Ибо как не безумен тот, кто ради вещей никакой существенной пользы принести не могущих, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения (Лк. 12:15), — таких вещей ради предает наиполезнейшее.

Кто не служит мамоне? А кто стал служить ей, тот необходимо уже отказался от служения Христу, отрекшийся же от этого необходимо отрекся и от собственного спасения.

Что такое золото, как не брение? И что такое серебро, как не солома? Наподобие соломы воспламеняет огонь вожделения, и золото, подобно глине, оскверняет обладающего им.

Если бы возможно было и по смерти брать с собою деньги, то, хотя и в этом случае не имели бы они цены, наипаче помрачаемые тамошними драгоценностями, но, по крайней мере, оказались бы чем-то таким, что могло бы принести тебе некоторую тень утешения. Если же это невозможно, но есть возможность обменять их, расточив на милостыню, наипаче же есть эта возможность у тебя, у которого нет и мнимого благовидного предлога — детей, то лучше по произволению соделаться тому, что бывает по необходимости.

Имение сребролюбца нередко разделяют между собою многие, а грехи, сделанные им из-за этого имения, уносит с собою он один, подвергается за них мучительному наказанию и ни в чем не находит никакого утешения.

Раздражения других страстей насаждены в человеческой природе, как бы врожденные имеют в нас начала, некоторым образом сросшиеся с плотию и, будучи почти современны с самим рождением, предваряют различение добра и зла, и хотя сначала увлекают человека, однако же долгим трудом бывают побеждены.
А болезнь сребролюбия, приходя позднее, извне навязывается душе, от того легче можно предостеречься и отвергнуть ее; а будучи оставлена в небрежении и однажды закравшись в сердце, бывает гибельнее всех, и труднее прогнать ее. Ибо она становится корнем всех зол, доставляя многоразличные поводы к порокам.

Что тысячи бурь восстают в душе сребролюбца — всякому это небезызвестно; и что среди стольких бурь не чувствует душа ни успокоения, ни сытости, ни свободы, ни другого чего подобного, как обуреваемая множеством ветров, — известно также и это. Поэтому, кто же изберет такую жизнь, в которой везде утесы, звери, вихри, волны, а веселия и мира вовсе нет?

Деньгами должно владеть, как подобает господам, а не рабам, так чтобы властвовать над ними, а не они властвовали над нами.

Воин Христов до тех пор будет победителем, безопасным и свободным от всякого нападения страсти, пока этот непотребный дух не посеет в нашем сердце начала сребролюбия. Поэтому как во всех родах пороков вообще надобно хранить голову змея, так особенно в этом заботливее нужно предостерегаться. Если же будет впущена внутрь, то, от своей пищи укрепившись, сама по себе возбудит сильнейший пожар. И потому не только нужно опасаться накопления денег, но и самое желание совсем нужно выгнать из души. Ибо не столько нужно избегать дел сребролюбивых, сколько самую страсть эту с корнем вырывать. Ибо никакой пользы не принесет нам неимение денег, если останется в нас желание их приобретения.

Самолюбивый хочет быть любимым и другими, а других не любит и не хочет любить. Сам хочет всякое добро иметь и всякого зла и злополучия избежать, а о прочих нерадит. Если и делает кому добро, однако не даром, но ради своей корысти. Сюда относятся и те, которые ради того дают милостыню, чтобы приемлющие молились о них Богу. Самолюбивый нанесенных обид не терпит, но мстит или хочет мщения. Самолюбив же он потому, что сам хочет получить прощение прегрешений от Бога и хочет, чтобы ближний ему оставил обиду (никто ведь не хочет, чтобы обиженный на него злился и мстил), но сам того не хочет делать ближнему, то есть любит себя больше, нежели Бога и ближнего. Тягчайшее самолюбие есть когда кто-нибудь ищет своей корысти с обидой ближнего. Таковы те, которые крадут, похищают, отнимают чужое добро.

Отсеки эту страсть сребролюбия; она рождает следующие болезни: делает нечестивыми, ведет к забвению Бога, несмотря на Его бесчисленные благодеяния. Отсеки, прошу: эта страсть не маловажна; она способна произвести тысячи гибельных смертей.

Нельзя, подлинно нельзя человеку сребролюбивому видеть когда-либо лицо Христово; это одна из невозможностей. Сребролюбие есть корень зол.

Сребролюбцы неистовствуют и выходят из себя. И если раскроешь их душу, то найдешь ее таким образом устроенною: она вооружена не одним мечом и не двумя, а бесчисленными. Она никого не признает, но бесится на всех, на всех нападает, на всех лает; она убивает не собак, а человеческие души, и громко произносит хулы на самое небо.

Будем пренебрегать деньгами, чтобы не пренебречь нам своей души.

Самолюбие есть тьма душевная.