Чревоугодие

Как смирение выше других добродетелей, так чревоугодие гнуснее всех страстей.

Беги <от> чревоугодия, порождающего в нас все пороки, удаляющего нас от Самого Бога и низводящего нас в бездну погибели.

Учись держать чрево в крепкой узде; оно одно не воздает благодарности за оказанные ему благодеяния.

...Избегая неумеренности в наслаждении, целью вкушения надобно поставлять не приятность, а потребность пищи для жизни; ибо раболепствовать удовольствиям не что иное значит, как чрево свое делать богом.

Если войну против тебя подняло чревоугодие желанием пищи, то вспомни о зловонии их — и успокоишься.

Корень всем грехам... есть сребролюбие, а после сребролюбия... чревообъядение, сильнейшее и обильнейшее выражение которого – пьянство.

От угождения чреву отягощается, грубеет, ожесточается сердце; ум лишается легкости и духовности; человек становится плотским.

Если будешь владеть чревом, то станешь обитать в раю, а если не овладеешь им, то сделаешься добычей смерти.

Начальник бесов есть падший Денница; а глава страстей есть объедение.

Чревоугодник трудится и сокрушается о том, как наполнить чрево свое яствами, а когда поел, мучится во время пищеварения; воздержание же сопровождается здравием и трезвенностию.

Что пламень огненный в сухих дровах, то и тело при наполненном чреве.

Не будь чревоугодлив в пище, чтобы не возобновились в тебе прежние грехи твои.

Лучше беседуй со свиньею, нежели с чревоугодником; потому что свиное корыто лучше прожорливых уст.

Чревоугодие истребляет в человеке все доброе.

Кто вначале тесной жизни порабощен чреву и объедению, тот заключит худым концом.

Если враг возбуждает к чревоугодию, нападем на него постом.

Нелегко овладеть бесстыдным чревом, ибо оно есть бог для побеждаемых им, и невозможно быть не виновным, кто повинуется ему. И не только от насыщения, но и от невкушения пищи вижу бывающее бедствие; ибо когда мы в течение многих дней не вкушаем пищи, то уныние, найдя себе в нас место, восстанет и будет бороть нас, и ночное бдение наше низвергает в сон, а дневную молитву в плотские помыслы; ибо, как более других постящиеся, мы начинаем высокомудрствовать и уничтожать меньших, а такое мнение о себе и о ближних тяжелее всякого греха.

Обжорливость – не что иное, как дурной навык, безрассудное, неудовлетворимое удовлетворение поврежденного злоупотреблением естественного желания.

Сребролюбие, гнев, печаль есть порождения и отростки чревоугодия.

Пробеги умом свою жизнь с юного возраста и вспомни, что ты с давних пор ел и пил. Не один раз ты ел и достаточно много пил, однако все это прошло, как будто никогда и не бывало, и нет теперь об этом никакой памяти и нет от этого никакой пользы. Ибо как тогда, так и теперь, хотя и всеми кушаньями и питиями насладишься, ничего более не получишь, как только вред, и за каждым случаем наслаждения – тяжесть в душе и обновление страстей. Поэтому не желай здесь вознаградить себя таким способом, но всю надежду свою полагай в небесном.

Обжорство должно быть побеждаемо не для себя только, именно чтобы не вредило нам обременительной прожорливостью, и не для того одного, чтобы не разжигало нас огнем плотской похоти, но и для того, чтобы не делало нас рабами гнева или ярости, печали и всех прочих страстей.

Не любил я продолжительных трапез, не любил пресыщать прожорливое чрево — эту погибельную мать плотоугодия.

Чревоугодие есть притворство чрева, потому что оно и будучи насыщено, вопиет: «мало!», будучи наполнено и расседаясь от излишества, взывает: «алчу!».

Пренебрегай лакомыми снедями, потому что в скором времени они обращаются в ничто, а во время вкушения имеют великую цену. Употребление их сверх потребности теперь порождает болезни, а в будущем подвергает ответственности на Суде.

...Кто с жадностью предается яствам, подрывает силы тела, равно как уменьшает и ослабляет крепость души.

Тучность и мгла, сообщаемые телу обилием и неразборчивостью в пище, мало-помалу сообщаются телом сердцу и сердцем – уму.

Когда чрево наполнено, тогда сильны пожелания и других удовольствий.

Насыщение есть мать блуда, а утеснение чрева — виновник чистоты.

Матерь похотливого — чревоугодие: ибо оно порождает сластолюбивую похотливость и многие другие страсти. От него, как от корня стебельки, дают побеги прочие страсти и в скором времени, став деревьями наравне с ним, породившим их, разветвляются в пороки, до небес достающие. Так сребролюбие, гнев, печаль есть порождения и произрастения чревоугодия. Чревоугоднику прежде всего нужны деньги на удовлетворение пламенеющего всегда своего вожделения, хотя оно никогда не удовлетворяется; затем на препятствующих приобретению денег необходимо возбуждаться гневу; когда же гнев бессилен бывает перейти в дело, за этим по необходимости следует печаль.

Если ты обещался Христу идти узким и тесным путем, то утесняй чрево свое, ибо, угождая ему и расширяя его, ты отвергаешься своих обетов. Но внимай и услышишь говорящего: пространен и широк путь чревоугодия, вводящий в пагубу блуда, и многие идут по нему, но узки врата и тесен путь воздержания, вводящий в жизнь чистоты, и немногие входят им (ср.: Мф. 7:13—14).

Чревообъедение есть причина всех падений.

Чревоугодию более всего сродственно сладострастное движение. И сама природа, желая показать сродство этих страстей, орудиям соития назначило место под чревом, этой близостью означая телесную их связь. Почему если ослабевает эта похоть, то ослабевает от оскудения того, что выше чрева; и если усиливается и приходит в движение, то оттуда подается ей сила. Но не этой только страсти питательницею бывает чревоугодие; оно истребляет в человеке все доброе. Как скоро оно берет верх, обыкновенно падают и взымаются от среды воздержание, целомудрие, мужество, терпение и все прочие добродетели.

И собака, когда лижет свою рану, от сладости не ощущает болезни, что она пьет собственную кровь. И чревоугодник, когда ест вредное для него, по душе и по телу, не чувствует вреда, который себе делает.

Против же объядения по возможности сил старайся удерживать себя. А особенно, если хочешь исцелиться, всячески старайся перед матушкой отсекать свою треклятую волю во всем, если что и помнится тебе быть полезным, и это по ее воле отсекай, и вскоре исцелеешь от душетленной немощи.

Противься ухищрению беса, который после вечери внушает тебе впредь позднее принимать пищу, ибо в следующий же день, когда настанет девятый час, он понудит тебя отказаться от правила, установленного в предшествовавший день.

Поскольку в естестве нашем при множестве нужд самая великая — нужда чрева, потому что, предписывая нам многое, всего меньше соглашается покориться разуму, то будем удерживать самоуправство чрева рассудком и неукротимое ухитримся сделать ручным. Достигнем же этого, если нужде станем удовлетворять потребным и неумеренность сокращать тем, что будем довольствоваться малым.

Чрево говорит: дай. — Охотно дам, если, получив просимое, сохранишь целомудрие. А если жертвуешь этим ради земного, то получи от меня грязь, да и ту не в избытке. Когда же сделаешься воздержным, тогда дам и в избытке.

Смотри, чтобы пресыщение и чревоугодие не довело тебя до страстного неистовства и ты не оказался увлеченным этими двумя молодыми невзнузданными конями.

Почему не содержим в уме той божественной цели, ради которой мы были созданы Богом по образу Его, но как животные, чуждые разума, препровождаем все время нашей жизни в угождении чреву?..

Кто желает многих и разных яств, тот чревоугодник, даже если ест один хлеб и пьет только воду по причине своей бедности.

Утроба — содейственница бесов и обиталище страстей. Через нее бывает падение наше и через нее восстание, когда она благочинствует.

Подъяремные животные от яслей выступают в дорогу, несут тяжести и исполняют свою службу. А ты после трапезы бываешь неспособен и негоден ни к какому делу; не будешь ли ты хуже и самых ослов? Будем же от трапезы обращаться не на ложе, но на молитву, чтобы нам не быть бессмысленнее бессловесных.

Если же будешь угождать чреву и излишне питать себя, то сброшен будешь в пропасть блудной скверны, в огонь гнева и ярости, ожесточишь и омрачишь ум, приведешь кровь свою в разгорячение.

Не услуживай без меры плоти чревоугодием, чтобы, забыв свою меру, не сделалась она самоуправною, и не осмелилась поднять оружие на владельца.

Если вода разделяется на многие русла, зеленеет вся земля, лежащая вокруг них; так, если и страсть чревоугодия разделилась в твоем сердце, она напоит все чувства, насадит в тебе лес пороков и обратит твою душу в жилище зверей.

Если надеешься отойти к Богу, то послушайся моего совета и угашай неистовство чревоугодия, ослабляя тем в себе разжжения сластолюбия,– это предает нас вечному огню.

Жажда весьма часто жаждою же и утоляется; но голод прогнать голодом трудно и даже невозможно. Когда тело победит тебя, укрощай его трудами; если же ты по немощи не можешь этого, то борись с ним бдением. Когда глаза отяжелели, берись за рукоделье; но не касайся такового, когда сон не нападает, ибо невозможно работать вместе Богу и мамоне, т. е. простирать мысль свою к Богу и на рукоделье.

Знай, что часто бес досаждает желудку и не дает человеку насытиться, хотя бы он пожрал всю пищу Египта и выпил всю воду в Ниле.

Голодный желудок не может возбудить плотской похоти, равно как и желудок, довольствующийся умеренною пищею; порочные же пожелания рождаются в желудке, предающемся пресыщению.

Отощавшее чрево приготовляет к тому, чтобы бодрствовать в молитве, а пресыщенное наводит глубокий сон.