Скажи нам, чревоугодие, мучительница всех людей, купившая всех золотом ненасытной алчности: как нашла ты вход в нас? Войдя, что обыкновенно производишь? И каким образом ты выходишь из нас? Она же, раздражившись от этих досад, яростно и свирепо отвечает нам: «Зачем вы, мне повинные, бьете меня досаждениями? И как вы покушаетесь освободиться от меня, когда я естеством связана с вами? Дверь, которою я вхожу, есть свойство пищи, а причина моей ненасытности — привычка; основание же моей страсти — долговременный навык, бесчувствие души и забвение смерти. И как вы ищете знать имена исчадий моих? «Исчислю их, и более песка умножатся» (Пс. 138:18). Но узнайте, по крайней мере, какие имена моих первенцев и самых любезных исчадий моих. Первородный сын мой есть блуд, а второе после него исчадие — ожесточение сердца, третье же — сонливость. Море злых помыслов, волны скверн, глубина неизвестных и неизреченных нечистот от меня происходят. Дочери мои есть: леность, многословие, дерзость, смехотворство, кощунство, прекословие, жестокосердие, непослушание, бесчувственность, пленение ума, самохвальство, наглость, любовь к миру, за которою следует оскверненная молитва, парение помыслов и нечаянные и внезапные злоключения; а за ними следует отчаяние — самая лютая из всех страстей. Память согрешений воюет против меня. Помышление о смерти сильно враждует против меня; но нет ничего в человеках, чтобы могло меня совершенно упразднить. Кто приобрел Утешителя, тот молится Ему против меня, и Он, будучи умолен, не попускает мне страстно действовать в нем. Невкусившие же небесного Его утешения всячески ищут наслаждаться моею сладостью».
