Грех

Не столько заботится диавол о том, чтобы грешили, сколько о том, чтобы не видели греха и оставались грешниками.

Иное суть страсти, и иное – грехи. Страсти суть: гнев, тщеславие, сластолюбие, ненависть, злая похоть и тому подобное. Грехи же суть самые действия страстей, когда кто приводит их в исполнение на деле, т. е. совершает телом те дела, к которым побуждают его страсти, ибо можно иметь страсти, но не действовать по ним.

...Ум если не будет иметь в руке силу молитвы, то не возможет сокрушить грех и противные силы.

Стопы боящегося грехов охраняет Господь, и во время искушения предваряет его милость Божия.

Имеющие на себе замаранную одежду марают платье тех, кто прикасается к ним. Таким же образом люди, злые нравом и неисправные поведением, общаясь с простецами и говоря им неподобающие речи, оскверняют душу их через слух, как грязью.

Не думай ни о каком грехе, что он маловажен: всякий грех есть нарушение Закона Божия, противодействие Воле Божией, попирание совести.

Думаешь ли ты, что тотчас отпускаются грехи кающимся? Нет, но кающийся должен помучить свою душу, смириться во всяком деле своем и перенести многие и различные скорби. И когда перенесет все, что ему назначено, тогда, конечно, Тот, Который все сотворил и утвердил, приблизится к нему Своею милостью и даст ему спасительное исцеление. Но уже тогда, когда увидит, что сердце кающегося чисто от всякого злого дела.

Кто, творя грехи, не сокрушается о них и, Бога не боясь, не кается в них, не утесняет себя за них постом и бдениями и не молит о них Бога, тот не жди прощения от милостивого и благоутробного Судии Бога.

Помяни грехи свои перед Богом, если желаешь, чтобы они простились тебе, и не воздавай злом за зло ближнему твоему.

Хотя по природе человеческой невозможно не грешить, однако можно, согрешив по опрометчивости или по увлечению лукавого, тотчас измениться, покаяться и не прилагать зла ко злу.

...Если ты, греша, не скорбишь, не почитай поэтому грех маловажным, но поэтому-то самому особенно и стенай, что ты не чувствуешь скорби о грехах. Не оттого ведь происходит это, что грех не уязвляет, а оттого что согрешающая душа бесчувственна.

...Для получения прощения грехов требуется не только искреннее от всей души раскаяние в них, но еще и твердое намерение не падать более в те же грехи и не возвращаться вспять.

Кто имеет страх <греха>, для того ничто, поистине ничто другое не страшно, ни сама смерть, которая  страшнее всего, но только — один грех. Почему? Потому что грех предает человека геенне, подвергает вечным мучениям. С другой стороны, такой страх ведет ко всякой добродетели.

Желаешь ли узнать, отпущены ли тебе грехи? Да будет тебе признаком то, если в сердце нет более никакого остатка оных.

Перетряхаешь дорогие одежды, какие есть у тебя, чтобы предохранить их от моли, а грех — эту моль, которая точит душу, — никогда не отрясаешь.

Всякий нераскаянный грех – это грех к смерти.

Если мы станем жить, как умирающие каждый день, то не согрешим.

Каждый должен заботиться о своих болезнях душевных, и каждый должен оплакивать грехи свои, не осуждая ближнего.

...Не так тяжко — грешить, как — после греха обвинять Господа. Постарайся узнать виновника греха — и найдешь, что это не иной кто, как ты, сделавший грех.

Преткнулся ты? Отрезвись. Пал? Обратись, молись, проси, припадай, домогайся, ищи, приемли, уверься, что дано тебе, покланяйся, умоляй о спасении, умилостивляй Того, Кто желает дать и может спасти.

Если ты истребил в себе грех, ты подрезал жилы диаволу, стер главу его, разрушил всю его силу, рассыпал воинство, сотворил чудо, всех чудес большее.

Никто, согрешая, не может представлять в извинение греха немощь плоти. Ибо единение с Богом Словом, разрешением клятвы, восстановило в силе все естество, сделав таким образом неизвинительным для нас склонение произволения на страсти. Божество Слова, будучи всегда по благодати соприсуще верующим в Него, заглушает закон греха сущий во плоти.

Ибо вражда ко греху бывает причиною истинного смирения; исповедь прегрешений — причиною сокрушения, последующего в сердце от стыда.

Два главных рода греха: грех замышляемый и грех, приводимый в действие и совершаемый самим делом, преследуем был и древними законами, а замышляемый воспрещен Евангелием, которое не дело по совершении наказывает, но заботится о том, чтобы злое даже и не начиналось. Ибо тогда дан был закон руке, а теперь дается душе.

Хранись, чтобы ум твой не осквернился воспоминанием прежних согрешений и чтобы не обновилось в тебе ощущение их.

Душа, намеревающаяся возлететь к Божеству и прилепиться ко Христу, должна изгнать из себя всякий грех, — имею в виду кражу и хищничество, прелюбодеяние и корыстолюбие, и блуд, и болезнь языка, и все роды прегрешений, как явных, так и тайных, каковы, например: зависть, неверие, злонравие, обман и весь потаенный рой пороков, которые, как и явный род грехов, равно ненавидит Писание и пренебрегает ими.

Кто желает очиститься от грехов своих, тот должен с большим вниманием остерегаться и избегать этих обжорства и чревоугодия, ибо ими удовлетворяется не потребность тела, но страсть.

По мере того как душа творит грех она изнемогает от него, потому что грех расслабляет и приводит в изнеможение того, кто предается ему, поэтому все происходящее становится ему в тягость.

...Душа, если ею овладеет диавол и она совершает грех на самом деле, то попирает свой разум и не мудрствует ни о чем духовном, но всегда мудрствует о земном и делает земное.

Грех расстраивает все существо человека и всем силам его дает извращенное направление.

Не столько требуют тщания и трудов большие грехи, сколько, напротив, малые и незначительные. Отвращаться первых заставляет самое свойство греха; а малые, по тому самому, что малы, располагают нас к лености и не позволяют мужественно восстать на истребление их. А потому они скоро и делаются великими, если мы спим.

Грех происходит от того, что люди хотят быть мудрее законов Божиих и не хотят учиться так, как Он заповедал, потому они ничему и не научаются.

...Не в самом устройстве нашем заключен был грех, но появился впоследствии.

Всякая страсть и всякий грех оскверняет одежду нашей души и изгоняет нас из Царства Небесного.

Грех, быв понят душою, ненавидим бывает ею, как зверь зловоннейший; непонятый же он бывает и любим непонимающим его, и, порабощая любителя своего, держит его в плену у себя. А он, несчастный и бедный, не видит, что для него спасительно, даже не думает о том, но полагая, что грех красит его, рад ему.

Грех содержит человека в порабощении только посредством неправильных и ложных понятий... Пагубная неправильность этих понятий состоит... в признании добром того, что в сущности не есть добро, и в непризнании злом того, что, в сущности, есть убийственное зло.

Кто ненавидит свои грехи, тот перестанет грешить; и кто исповедует их, тот получит отпущение.

...Прости оскорбившему, подай милостыню нуждающемуся, смири свою душу, — и, хотя бы ты был величайшим грешником, ты можешь достигнуть Царствия  <Небесного>, очищая таким образом грехи и омывая нечистоты.

Ничто не содействует так прощению грехов, как незлобие...

...Адам согрешил великим грехом, потому что словам Бога не поверил, а словам змия поверил. Сравни Бога и змия, и увидишь, как велик был грех премудрого Адама.

...Другом греха делается тело, которое боится искушений, чтобы не дойти ему до крайности и не лишиться жизни своей.

Чтобы терния этой жизни <грехи> не уязвляли босых и ничем не охраняемых ног, наденем на ноги жесткие сапоги, а это – воздержание и строгая жизнь, которая сама собой сокрушает и стирает острия терний, препятствует греху, начав с малого и незаметного, проникать во внутренности.

Помышляй каждодневно: только нынешний день имею я провести в этом мире, — и не согрешишь пред Богом.

...Согрешающий мыслию не остается вовсе не наказанным; но в какой мере не полно зло, в такой уменьшится его наказание.

Не увлекайся воспоминанием сделанных тобою проступков, дабы не возобновились в тебе грехи твои.

Подобно тому, как брошенная вещь находится вдали от глаз хозяина, так и грешник удален от святого лица Божия...

Допустив в себе начало греха – <приняв помысл> – не говори: он не победит меня, ибо насколько ты допустил его, настолько уже и побежден им.

Сперва память вносит в ум простой помысл; и если он замедлит в нем, то от сего приходит в движение страсть; если не истребишь страсти, она преклоняет ум к соизволению; а когда и сие произойдет, тогда доводит уже до греха и делом.

...Истязанию подвергается не столько самое дело, сколько решимость, с какой оно делается, а Судия вникает и в самые помышления.

Кто погрешает по своей воле в малом и бережется от большего, тот большему подпадает наказанию, так как, победив большее, допустил побеждать себя меньшему.