Воспитание

Кто вразумляет сам себя, тот вразумляет и другого; кто учит себя, тот учит ближнего.

Кто небрежен к своим детям, тот, хотя бы в других отношениях был хорош и порядочен, понесет крайнее наказание за этот грех.

Обуздывай смех, и гневу полагай предел, всеми же мерами гони от себя пустое слово.

...Не будем заботиться о том, чтобы собирать богатство и оставить его детям; будем научать их добродетели испрашивать им благословение от Бога; вот это, именно это — величайшее сокровище, неизреченное, неоскудевающее богатство, с каждым днем приносящее все большее богатство.

Это и расстраивает всю вселенную, — то, что мы нерадим о собственных своих детях, заботимся об их приобретении, и душою их пренебрегаем, допуская крайнее безумное дело.

Бог даровал женщинам средство спасения, именно — воспитание детей, так что вы можете заслужить спасение не только сами через себя, но и через других.

Не одно рождение делает отцом, но хорошее образование; и не ношение во чреве делает матерью, но доброе воспитание.

Кто будет воспитываться в худых нравах, тому гораздо полезнее умереть до зрелого возраста, чем долее заражаться, перенимая порочное поведение родителей.

...Сорную траву тогда нужно было исторгать, когда возраст был нежнее и исторгнуть можно было легче; вот тогда бы оставленные без внимания страсти не усилились и не сделались неисправимыми.

Есть одно воспитательное средство. Память о Господе непрестанная с молитвой к Нему.

...Станем искать Царствия Божия, тогда и детей увидим везде почтенными, и сами прославимся с ними...

Хочешь ли, чтобы сын твой был послушен? С детства воспитывай его в наказании и учении Господнем. Не думай, чтобы слушание Божественных Писаний было для него делом излишним.

Сказания же о праведных так же вожделенны слуху кротких, как и постоянное орошение недавно насажденному растению.

Если ты прекрасно возрастишь сына своего, то и он тоже своего собственного сына, а этот — своего сына; и как бы некоторая лента и ряд лучшей жизни все пойдет вперед, получив начало и корень от тебя и принося тебе плоды попечения о потомках.

...Кто воспитает детей благоугодно Богу, тот блажен.

Нет нам извинения, когда дети у нас развратны.

Молодых людей… надобно вразумлять, а не ласкать. Потому что должно удерживать их от своей воли, вести к благоприличному и учить, чтобы держались добродетели и удерживались от порока, ведь добродетель доставляет венцы, а порок подвергает наказаниям.

Честь отцов зависит от благопристойности сыновей, или, лучше, венцы сыновей украшаются хорошею славою отцов.

...Неслучайное приобретение — дети, за спасение их мы отвечаем.

<Бог> не только детей злых в отношении к родителям наказывает, а к добрым благоволит, но точно так же поступает и с родителями, тяжко наказывая нерадящих о детях, а попечительных удостаивая почестей и похвал.

Подобно тому как, если ты видишь лошадь, несущуюся к пропасти, ты набрасываешь на уста ее узду, с силой поднимаешь ее на дыбы, нередко и бьешь, что, правда, составляет наказание, но ведь наказание это — мать спасения, так точно поступай и с детьми твоими, если они погрешают; связывай грешника, чтобы ему еще более не быть связанным гневом Божиим.

С самого первого возраста ограждайте детей духовным оружием и научайте их запечатлевать рукой лоб, и прежде, чем они будут в состоянии делать это своей рукой, вы сами изображайте на них крест.

Надо не тогда внушать молодым людям страх Божий, когда они сделаются мужами, но наставлять и направлять их в детстве; тогда и впоследствии не было бы нужды в угрозах.

Будем удалять детей не только от зрелищ, но и от слушания соблазнительных и развратных песен, чтобы ими не прельстилась душа их.

Будем так наставлять наших детей, чтобы предпочитали добродетель всему другому, а обилие богатства считали за ничто.

Не можем мы обмануть вместе с людьми и Бога, Который испытует сердца, все обнаруживает и везде возлагает на нас ответственность за спасение детей.

<Родители> будут наказаны не только за свои грехи, но и за влияние на детей, успевают ли они довести их до падения или нет.

Подобно тому как кто-нибудь не может рассчитывать на оправдание и снисхождение в собственных грехах, так и родители — в грехах детей.

Посевающие в своих детях еще в младенчестве справедливое понятие о Божием величии и Промысле, а потом и о добродетели, не только как родители, но и как превосходные наставники, сподобятся Божиих наград, а насаждающие в них понятие о многобожии <или безбожии> и о пороке, как принесшие чад своих в жертву демонам, приимут достойное воздаяние.

Нерадение о детях больше всех грехов и доходит до самого верха нечестия.

Недостаточно только сказать или предложить увещание, но должно оградить многим страхом Божиим, чтобы пресечь легкомыслие юности.

Совершенствуй самого себя подобно тому, как земледелец возделывает ниву: вырви грех, подобно сорнякам, как терние, уничтожь беззаконие, как ветвь дикой маслины, как дикое бесплодное дерево, истреби грех.

Необходимо не всегда носить детей на руках, чтобы это не обратилось им в привычку и они не сделались слабыми. Потому-то дети, воспитывающиеся на глазах родителей, бывают слабее, так как неблаговременная и не умеренная нежность вредит их здоровью.

Всего труднее знать и врачевать себя самого, потому что людям прирождено самолюбие, и каждый, по пристрастию к самому себе, превращает истинный суд. Удобнее же может познавать и врачевать нас другой, потому что судящего о других страсть самолюбия не затрудняет в истинном распознавании.

Если дети по дерзости и бесчинству будут презирать родителей своих, не станут слушать наставления и исполнять повеления их, то хоть и не будут они тотчас преданы за то на временную смерть, как определяет Ветхий Закон, но несомненно преданы будут огню вечному и тьме кромешной.

Способность исправлять кротостью согрешающих есть дар духовный.

Не так полезно образовать сына, преподавая ему искусство и внешнее знание, посредством которых он станет приобретать деньги, как научить его искусству презирать деньги.

Не столько вреда терпишь ты от болезней и трудов рождения, сколько получаешь, если хочешь, пользы от воспитания детей, находя в нем повод к добрым делам.

Хотя бы у нас все наше было благоустроено, мы подвергнемся крайнему наказанию, если нерадим о спасении детей.

Не так жестоко изострить меч, взять его в правую руку и вонзить в самое горло сына, как погубить и развратить, душу, потому что ничего равного ей нет у нас.

Если же кто говорит, что в усовершении нравов довольно ему изучения Божественных Писаний, тот поступает подобно тому, кто учится строить и никогда не строит, обучается искусству ковать, но не намерен прилагать уроков к делу.

Тот, кто хочет научиться чему-нибудь полезному, прежде всего должен быть расположен к учителю; если же этого предварительно не устроено, то не может произойти ничего надлежащего или полезного.

Самое лучшее учение не то, когда, допустив наперед порокам одержать верх, потом стараются изгнать их, но то, когда употребляют все меры, чтобы сделать природу нашу недоступной для них.

Тот, кто вполне добродетелен, руководствуется не страхом и не желанием приобрести Царство, но Самим Христом. Но мы будем помышлять о благах в Царстве и о мучениях в геенне и, по крайней мере, таким образом будем правильно образовывать и воспитывать себя, будем таким образом побуждать себя к исполнению того, что должны исполнить.

Развращение детей происходит не от чего другого, как от безумной привязанности родителей к житейскому: обращая внимание только на это одно и ничего не желая считать выше этого, они необходимо уже не заботятся о детях с их душой. О таких отцах я сказал бы, что они хуже даже детоубийц. Те отделяют тело от души, а эти то и другую вместе ввергают в огонь геенский.

Немалая польза, если души юношей осваиваются и свыкаются с добродетелью, потому что наставления такою рода, по нежности душ, запечатлеваясь глубоко, остаются в них неизгладимыми.

Те отцы, которые не заботятся о благопристойности и скромности детей, бывают детоубийцами и жесточе детоубийц, поскольку здесь дело идет о погибели и смерти души.

Пока душа еще способна к образованию, нежна и, подобно воску, уступчива, удобно запечатлевает в себе налагаемые образы, надобно немедленно и с самого начала возбуждать ее ко всяким упражнениям в добре, чтобы, когда раскроется разум и придет в действие рассудок, начать течение с положенных первоначально оснований и преподанных образцов благочестия, между тем как разум будет внушать полезное, а навык облегчит успех.

При жизни и при смерти будем говорить своим детям и убеждать их, что великое богатство, непогрешимое наследство, и беспечальное сокровище ее страх Божий, и будем стремиться оставлять им не деньги гибнущие, но благочестие пребывающее и нескончаемое.

Неужели вовсе не нужно прибегать к наказаниям? Я этого не говорю: нужно, но только не беспрестанно, не без меры, не из желания выместить на других свою досаду, но лишь тогда, когда вредят своей душе. Если ты по этому побуждению взыскиваешь с провинившихся, то все будут хвалить тебя и никто не осудит.