Святые «О унынии»

А что вы мало молитесь Богу и редко когда читаете, я жалею о том, ибо у вас на все прочее время есть, а на молитву и чтение нет его. От этого-то вы и чувствуете в себе уныние, и тоскливость, и беспокойство о своей неизвестности, и недоверчивость. А когда будете чаще пребывать в молитве, и печаль свою во всем возлагать на Господа Бога, и уповать на Его всесильную помощь, тогда Он и успокоит вашу душу.

Уныние рождается от блуждания ума, а блуждание ума – от безделия, суетных чтений и бесед или от пресыщения чрева.

Пишет мне один мятущийся интеллигент: «Тяжело мне. Внешним образом все обстоит благополучно, дела идут хорошо, семья дружная, жена хорошая. Но беда в том, что душу свою открывать мне некому, того, чем я тоскую, не понимает жена, а дети еще малы. Что мне делать? Как избавиться от тоски и скорби?»
Я ему посоветовал читать Псалтирь. Там есть в 93 псалме: «При умножении скорбей моих в сердце моем, утешения Твои услаждают душу мою» (Пс. 93:19). «Возьмитесь за этот стих и принимайтесь читать Псалтирь. Думаю, что Бог вас утешит».
Проходит некоторое время, получаю письмо: «Послушался вас, начал читать Псалтирь и ничегошеньки в нем не понимаю». Пишу: «Великий старец о. Амвросий на такое же заявление отвечал: “Ты не понимаешь, но зато бесы прекрасно понимают и бегут прочь. Читай, пока не понимая. А когда-нибудь и понимать начнешь”». Не знаю, что будет дальше, и вам повторяю – читайте Псалтирь ежедневно, хотя понемногу, и Господь не оставит вас Своей милостью, будет всегда вашим Помощником и Утешителем.

Бог вложил уныние в нашу природу не для того, чтобы мы предавались ему неразумно, несвоевременно и при всяких обстоятельствах, и не для того, чтобы губили самих себя, но чтобы получали от него величайшую пользу. Как же мы можем получить от него пользу? Если будем предаваться ему в надлежащее время; а время уныния не то, когда мы терпим зло, но когда делаем зло. Как врачевание сильное, разъедающее и очищающее нашу порочность, оно, когда прилагается к душе бездельной, изнеженной и имеющей в себе великую тяжесть грехов, весьма много помогает принявшему его; а когда прилагается к душе деятельной, подвизающейся, трудящейся, заботливой и подвергающейся бедствиям, то не только не приносит никакой пользы, но и причиняет великий вред, ослабляя ее и делая легко поражаемою. Оно — такое сильное врачевание, что, когда и к нуждающимся в нем было прилагаемо дольше надлежащего времени, причиняло много зла.

Иное – скука, и иное – томление духа, называемое унынием. Бывает иногда человек в таком состоянии духа, что, кажется ему, легче бы ему было уничтожиться или быть без всякого чувства и сознания, нежели дольше оставаться в этом безотчетно-мучительном состоянии. Нужно спешить выйти из него. Берегись от духа уныния, ибо от него рождается всякое зло. «Есть уныние естественное, – учит святой Варсонофий, – от бессилия, и есть уныние от беса. Если хочешь распознать их, распознавай так: бесовское приходит прежде того времени, в которое нужно дать себе отдых, ибо, когда человек начнет что-нибудь делать, оно, прежде чем совершится треть или четверть дела, принуждает его оставить дело и встать. Тогда не нужно слушать его, но нужно сотворить молитву и сидеть за делом с терпением, и враг, видя, что человек об этом творит молитву, перестает бороть его, ибо он не хочет давать повода к молитве» (Прп. Варсонофий Великий. Ответ 559).

...Матерь блуда есть объедение; уныния же матерь — тщеславие...

Не будем отчаиваться в своем спасении. Хотя бы поверглись мы в самую бездну порока, можно опять подняться, сделаться лучше и вовсе оставить порок.

На дух уныния жалуйтесь Господу и Ангелу-хранителю, и отойдет. Но все терпите благодушно. Состояние это есть один из крестов, которые нести неизбежно нам в продолжение жизни своей.

Желающий отогнать уныние, должен отвергнуть всякую беседу с людьми и излишний сон и предоставить унынию изматывать его тело и душу, пока оно не отойдет, видя терпение в беспрестанном упражнении о Боге, в чтении и чистой молитве. Ибо всякий враг, если видит, что он может успеть что-нибудь, то продолжает нападать, а если нет, то отходит или совершенно, или на время. Поэтому желающий победить врагов должен иметь во всем терпение.

Ты затрудняешься чувствованием духа уныния. Неудивительно. Наш непрерывный подвиг не с ним одним, но и с семиглавым, а трусить не должно, не на свою смотря немощь, но на Божию силу. «Господь - свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться?» (Пс. 26:1)? Я заметил в себе, что уныние нездоровые и мрачные производит помыслы, и когда увлекаюсь ими со сложением, усиливаю тем дух уныния, когда же словами Псалмопевца ободряю себя, говоря: «Что унываешь ты, душа моя, и что смущаешься? Уповай на Бога» (Пс. 41:6), – то тем выдерживаю подвиг, обретаю облегчение и успокоение. И ты, брат, крепись о Господе – и будешь видеть спасение Его, только нисколько не ищи своей воли. «Не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин. 5:30), – сказал Господь.

Никогда не будем унывать в скорбях и, увлекаясь своими помыслами, не будем предаваться отчаянию. Но, имея большое терпение, будем питаться надеждой, зная благое Промышление о нас Господа.

Свяжем же теперь и этого мучителя памятью о наших согрешениях; станем бить его рукоделием, повлечем его размышлением о будущих благах и умертвим его мечом молитвы с надеждой на Господа.

Во избежание уныния пусть будет у тебя небольшое дело, не возмущающее ума.

Общежитие противно унынию, а мужу, пребывающему в безмолвии, оно всегдашний сожитель, прежде смерти оно от него не отступит, и до кончины его на всякий день будет бороть его. Увидев келью отшельника, уныние улыбается и, приблизившись к нему, вселяется возле него.

Во время уныния обнаруживаются подвижники, и ничто столько венцов не доставляет христианину, как уныние <при борьбе с ним>.

Избегай уныния, ибо оно истребляет все плоды подвижничества.

Из письма твоего я вижу, что на тебя напало уныние. Люта эта страсть, с которой христианам, хотящим спастись, надо много бороться. Она и тех людей борет, которые имеют хлеб и все готовое, а особенно тех, которые живут в уединении. Советую тебе следующее: убеждай себя и принуждай к молитве и ко всякому доброму делу, хотя и не хочется. Как ленивую лошадь люди гонят плетью, чтобы она шла или бежала, так нам нужно принуждать себя ко всякому делу, а особенно к молитве. Видя такой труд и старание, Господь подаст охоту и усердие. Вызывает желание молитвы и как бы влечет к ней и ко всякому доброму делу и привычка. Приучайся и привыкать, и сама привычка повлечет тебя к молитве и всякому добру. Усердию помогает и перемена занятий, то есть когда то и другое делаешь попеременно. Делай и ты так: то молись, то руками что-нибудь делай, то книгу почитай, то рассуждай о душе твоей и о вечном спасении и о прочем, то есть молись, читай книгу, занимайся рукоделием, и опять молись, и опять другое делай. И когда нападет сильное уныние, выйди из комнаты и, прогуливаясь, рассуждай о Христе и прочем, и, рассуждая, вознеси ум к Богу и молись. Ты прогонишь уныние. Память о смерти, приходящая нечаянно, память о суде Христовом и память о вечной муке и вечном блаженстве отгоняет уныние. Рассуждай о них. Молись и взывай ко Господу, чтобы Сам Он подал тебе усердие и охоту; без Него мы ни к какому делу не пригодны. Когда будешь так поступать, верь мне, что мало-помалу приобретешь охоту и усердие. Бог от нас требует труда и подвига и трудящимся обещал помогать. Трудись же, да поможет тебе Господь. Помогает Он трудящимся, а не лежащим и дремлющим.

Уныние происходит иногда от наслаждения, а иногда оттого, что в человеке нет страха Божия.

Согрешить – дело человеческое, отчаяться же – сатанинское и губительное; и сам диавол отчаянием низвергнут в погибель, ибо не захотел покаяться.

Во время вольного страдания Господня двое отпали от Господа – Иуда и Петр: один продал, а другой троекратно отрекся. У обоих был равный грех, оба тяжко согрешили, но Петр спасся, а Иуда погиб. Почему же не оба спаслись и не оба погибли? Кто-либо скажет, что Петр спасся, покаявшись. Но святое Евангелие говорит, что и Иуда покаялся: «раскаявшись, возвратил тридцать сребреников первосвященникам и старейшинам, говоря: согрешил я, предав кровь невинную» (Мф. 27:3–4); однако его покаяние не принято, а Петрово принято; Петр спасся, а Иуда погиб. Почему же так? А потому, что Петр каялся с упованием и надеждой на милость Божию, Иуда же раскаялся с отчаянием. Ужасна эта пропасть! Без сомнения нужно ее наполнить надеждой на милость Божию.

Уныние часто бывает одной из отраслей, одним из первых исчадий многословия.

Уныние посылает враг, чтобы препятствовать молитве.

Итак, взирай и ты верою на распятого Христа и исцелишься от греховных язв и оживешь. Всем взирающим на Него верою подается исцеление и вечное спасение; тебе ли одному откажет в этом нелицеприятный и милосердный Бог? «Вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин. 1:29), а в этом мире находимся я и ты. Какой твой грех может быть так велик, тяжел и ужасен, которого не снял бы с тебя, с верою к Нему пришедшего, этот Агнец Божий? Какая твоя язва так велика, чтобы Он не исцелил ее? Какое твое огорчение так сильно, чтобы тебе, со смирением и верой просящему, не оставил Он, Который за распинающих и поносящих Его молился: «Отче! прости им» (Лк. 23:34)? Прочитай Евангелие: кому отказал в милости и человеколюбии Тот, Кто на то пришел, чтобы всем явить Свою милость? Кого от Себя прогнал, кого отринул Тот, Который пришел всех призвать к Себе? «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас» (Мф. 11:28). Блудницы, разбойники, мытари и прочие грешники приходили к Нему и получали милость, ибо Он «пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф. 9:13).

Из тяжкого тяжкое — уныние, особенно если имеет оно помощником в борьбе неверие, ибо плоды его исполнены смертоносного яда.

Как больной не выносит тяжелого бремени, так унылый не в состоянии тщательно исполнить Божии дела, ибо у того телесные силы в расстройстве, а у этого не стало сил душевных.

Когда возьмет уныние, во время ли молитв или от многообразных стужений врага, приводи на память исход и лютые мучения. Лучше, впрочем, прилепляться к Богу молитвою и упованием, чем воспоминать о внешнем, хотя бы оно было и полезное.

Надо часто Богу молиться, просить у Него помощи, трудиться и ни малейшего времени не пропускать без какого-нибудь дела – так скука и пройдет.

У злобы всегда одно и то же ухищрение – ввергать нас в уныние во время скорби, чтобы лишить надежды на Господа.

Иуда-предатель, придя в отчаяние, «удавился» (Мф. 27:5). Познал он силу греха, но не познал величия милосердия Божия.. Так многие делают и ныне и следуют Иуде. Познают множество грехов своих, но не познают множества щедрот Божиих и так отчаиваются в своем спасении. Христианин! тяжкий и последний диавольский удар – отчаяние. Он прежде греха представляет Бога милостивым, а после греха – правосудным. Такова его хитрость.

Как корабль затопляется, когда море бушует, и волны вздымаются со всех сторон, так и душа, когда уныние отовсюду постигнет ее, скоро задыхается, если у нее нет руки, которая бы поддержала ее.

Грешат те, которые считают добродетелью чрезмерную печаль после греха, не понимая, что это происходит у них от гордости и самомнения, от того, что они слишком много надеются на самих себя и на свои силы. Ибо, думая о себе, что они нечто не малое, они взяли на себя многое, надеясь сами справиться со всем. Видя же теперь из опыта своего падения, что в них нет никакой силы, они изумляются, как встречающие нечто неожиданное, приходят в смятение и малодушие, ибо видят падшим и простертым на земле тот самый истукан – себя самих, на который возлагали все свои ожидания и надежды. Но этого не бывает со смиренным, который на одного Бога надеется, решительно ничего доброго не ожидая от себя самого при множестве трудов. Поэтому он когда впадает в какое бы ни было прегрешение, хотя чувствует тяжесть его и печалится, однако не впадает в смятение и не колеблется недоумениями, ибо знает, что это случилось с ним от его собственного бессилия, опыт которого в падении для него не неожиданная новость.

Советую вам ободрять себя молитвой, хоть краткой, и надеждой, что как после зимы и суровой непогоды приходит приятная весна, так и после скуки не замедлит показаться приятная отрада, а потому этой надеждой и утешайте вы себя.

Послушник каялся батюшке, что проспал лишний час.
– Это вас борет бес уныния. Он всех борет. Борол он и преподобного Серафима Саровского, и преподобного Ефрема Сирина, который составил всем известную молитву: «Господи и Владыко живота моего…» Смотрите, что он поставил на первом месте: «Дух праздности», и, следствие праздности, «уныния не даждь ми», – говорит он. Это – лютый бес. На вас он нападает сном, на других уже наяву унынием, тоской. На кого как может, так и нападает. Ведь вы не можете сказать, что вы находитесь в праздности…
– Да, батюшка, почти нет минуты свободной.
– Ну вот, он на вас и нападает сном; ничего, не скорбите.

Кто питается благими надеждами, того ничто не может повергнуть в уныние.

Если будешь поддаваться унынию и скуке, еще большее уныние на тебя восстанет и со стыдом изгонит тебя из монастыря. А если будешь против него стоять и побеждать его предписанным образом, то всегда за победой последуют радость, утешение и большая духовная крепость. И всегда у подвизающихся бывает попеременно то печаль, то радость. Как под небом бывает то мрачно, то бурно, то солнечно, так и в душе нашей бывает то печаль, то искушение, как буря, то утешение и радость, как ясная погода; и как после непогоды бывают приятны солнечные дни, так после искушения и печали бывает сладкое утешение.

Уныние есть изнеможение души, а душа в изнеможении, не имея того, что ей свойственно по естеству, не устаивает мужественно и против искушений.

Трудности пути, препятствия, расслабление, уныние — все это случайности, которые приходят и отходят. На них нечего обращать внимание. Надо им противопоставлять убеждение, что цель впереди верна и что средства, которые нам даны, надежно ведут к ней. От этого все тревоги будут отходить, исполняя душу благонадежней.

Каждая из прочих страстей исчезает от одной какою-нибудь противоположной ей добродетели, уныние же для христианина – всепоражающая смерть.

Хочу сказать тебе о твоей слабости или душевном мраке… всякому свой крест, и редкий не имеет его в настоящее время, а все когда-нибудь будет посещен; я знаю многих из ваших, имеющих этот крест, только иначе его выражающих, например: тоска, уныние, безотчетная скорбь, а все одно и то же. Если не ошибаюсь, кажется, и N. проходила и проходит эту тризну, но иначе выражает. Я и сам довольно имел ее ощущение, и теперь бывает по времени и проходит. О всем благодарите Бога и вменяйте себя достойным быть скорби, а не утешения, тем можете облегчать грусть друг у друга и состраданием одна другой.

Врач посещает больных поутру, а уныние находит на подвижников около полудня.

Не демон причиняет уныние, но оно делает демона сильным и внушает худые помыслы.

Уныние есть тяжкое мучение души, неизреченная мука и наказание более горькое, чем всякое наказание и мучение.

...Истинный подвижник Христов, который хочет законно подвизаться подвигом для совершенства, должен поспешить выгнать из тайников своей души также и эту болезнь <уныние>, и против этого злейшего духа уныния подвизаться с обеих сторон, так, чтобы сокрушенному стрелою сна, не пасть, и чтобы выгнанному из затвора монастыря, хотя бы под благовидным предлогом, не быть беглецом.

Уныние подущает к странноприимству; увещевает подавать милостыню от рукоделия; усердно побуждает посещать больных; напоминает о Том, Который сказал: болен был, и пришли ко Мне (Мф. 25:36); увещевает посещать скорбящих и малодушествующих; и, будучи само малодушно, внушает утешать малодушных...

...Уныние тягостнее всех бедствий... оно — вершина и глава несчастий...

Когда нет псалмопения, тогда и уныние не является; и глаза, которые закрывались от дремоты, во время правила открываются, как только оно кончилось.

Пусть никто не говорит: «Много я нагрешил, нет мне прощения». Кто говорит так, забывает о Том, Кто пришел на землю ради страдающих и сказал: «...бывает радость у Ангелов Божиих и об одном грешнике кающемся» (Лк. 15: 10), и еще: «Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию» (Лк. 5: 32).