Жизнь вечная

Вечность — неизбежна. Есть и бедственная вечность! Стяжите же вечность блаженную вниманием, повиновением всесвятому закону Всесвятого Бога...

Жизнь вечная есть утешение в Боге; и кто обрел утешение в Боге, тот почитает излишним утешение мирское.

Если жизни желаешь — взыщи света, потому что Бог и заповедь Его — и есть свет .

... <Душа> и <телу> дает вечную во Христе жизнь, беструдную, безболезненную и беспечальную, воистину бессмертную.

Через терпение и смирение духа люди получат жизнь от Господа, а возмутители и презрители закона приобретут себе смерть.

Вечной жизни предоставлено то, чтобы слава была наивеличайшая, с великим преизбытком превосходила и слово, и разум, и настоящее состояние.

В ненасытном созерцании Бога и в непрестанном горении любовью к Нему заключается высшее и  существенное наслаждение небожителей.

Один только Бог всегда будет пребывать вечным и нетленным, и с Ним будут те, которые сейчас нашли Его, и Его одного вместо всего возлюбили.

Голос вечности один, — неизменяем, непреложен. В ней нет непостоянства, переменчивости: в ней день — один, сердце — одно, мысль — одна. Соединяющий все во едино — Христос.

Не будет там милости к грешникам и на такое краткое время, какое нужно глазу для взгляда; не будет там снисхождения к злым и на такое краткое время, какое нужно птице, чтобы поднять крылья для полета.

...Живут и царствуют со Христом все: не только те, которые подверглись убиению, но и вообще те, которые, твердо пребывая в своей вере и в страхе Божием, не покланялись образу зверя и не исполняли пагубных и святотатственных его повелений.

Грядущая жизнь уничтожает и истребляет не тело, а приставшее к нему тление и смерть.

Мы, остающиеся, плачем об отшедших, а им сразу легче: то состояние отраднее. Те, которые обмирали и потом вводимы были в тело, находили его очень неудобным жильем. То же будет чувствовать и сестра. Ей там лучше, а мы убиваемся, будто с нею беда какая случилась.

Это не неожиданное несчастье, а общий всех нас удел. Скорбна разлука, но она не без конца. Нынче-завтра и мы туда же пойдем. Скорбна безвестность положения отшедшего, но вера, что отшедший переходит в руки Божии, разгоняет всякий при этом мрак. У Господа праведного никакое добро не забывается. Когда отходит кто к Господу, Господь ищет не того, чтоб осудить, а чтоб оправдать.

Хочешь наследовать жизнь вечную и говоришь: как буду презирать для нее настоящую? Неужели можно это сравнивать? Хочешь получить одежду царскую, и говоришь: как презреть рубище? Ожидаешь, что тебя введут в дом Царя, и говоришь: как презреть настоящую бедную хижину? Подлинно, мы виновны во всем, потому что не хотим сколько-нибудь возбудить себя.

Что отшедшие живы, только другою жизнью живут сознательно, пребывают в общении между собою по тамошним условиям и порядкам, и на нас посматривают и к нам приходят, слышат наши молитвы о них, и о нас молятся, и делают нам внушения, — все по тамошним законам и порядкам, а не как вздумается, — это должно считать положительно верным, хотя ничего определенного по всем этим пунктам сказать не можем.

Бог в домостроительстве Своем положил, чтобы мы покупали вечную жизнь произвольной смертью. – Не хочешь умереть произвольной смертью и жить вечной жизнью? – И вот ты мертв.

Ведь ты не умрешь. Тело твое умрет, а ты перейдешь в другой мир, живая, себя помнящая и весь окружающий мир узнающая. Там лучше тебе будет, чем здесь. Так не ужасайся, видя приближающуюся смерть. Она для тебя дверь в лучшую жизнь. Ангел-хранитель твой примет душу твою и поведет ее путями, какими Бог повелит. Грехи будут приходить. Кайся во всех. И будь крепкой веры, что Господь и Спаситель все грехи кающихся грешников сглаживает.

Тело наше уже не будет нуждаться ни в одеждах, ни в покрове, ни в доме, ни в другом чем-либо подобном. Если Адам до преступления не стыдился своей наготы, потому что облечен был славою, — тем более наши тела, перешедши в высшее и лучшее состояние, не будут ни в чем этом нуждаться.

В пристани Царя Христа упокоеваются все подвизавшиеся, творившие и исполнявшие волю Его, сохранявшие все заповеди Его.

В будущем веке, говорят, ангелы и святые никогда не перестанут преуспевать в преумножении дарований, стремясь все к большим и большим благам. Умаления же или перехода от добродетели ко греху век тот не допускает.

...В будущем веке... не все насладятся одними и теми же благами, так как и несправедливо было бы, чтобы сделавшим неравное воздано было равным.

Все приходящие к Богу и желающие сподобиться Вечной жизни, по преимуществу должны неукоризненно соблюдать православную веру, и ни для успешного получения чинов, ни из ласкательства пред сильными или по страху к ним не делаться предателями неоцененного сокровища веры.

...Желая пребывать вовеки, мы должны творить волю Бога, Который вечен.

...Тело уже не будет бояться тления, не станет страдать ни от голода, ни от жажды, ни от болезней, ни от несчастных случаев, потому что там — надежное спокойствие и прочная безопасность жизни; там иная слава — небесная; и тамошняя радость не будет иметь недостатка.

Что будет на том свете, увидим. Все соберемся в одно место и не дивно, что получим возможность увидеть друг друга.

По нашему учению, конец, для которого все делаем и к которому стремимся, есть блаженная жизнь в будущем веке. И конец этот достигается, когда предоставляем над нами царствовать Богу. Лучше этого для разумной природы до сих пор ничего не изобретал еще разум.

Если настоящая жизнь так вожделенна, то что сказать о той, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания? Там уже не надобно ни бояться смерти, ни опасаться потери тамошних благ.

Исходная точка их омрачения та, что наша последняя цель будто на земле. Но она не на земле. На земле начало жизни — приготовительный ее период, — а настоящая жизнь начнется по смерти. И особенный, исключительный способ приготовления — благодушное терпение притеснений, лишений и скорбей. Кто взглянет, или будет смотреть на земную жизнь такими глазами, тот не станет убиваться, не видя в своей жизни широты и простора, а возревнует об одном, как сделать, чтобы теснота принесла наилучший плод, вкушение которого отсрочивается до будущей жизни.

Когда придет на нас Царствие Божие, тогда все, преобладающее нами теперь, обратится в ничто, потому что тьма не терпит присутствия света; не остается болезни по возвращении здоровья; не действуют и страсти при появлении бесстрастия; бездейственна смерть, исчезает тление, когда воцаряется в нас жизнь и начинает обладать нетление.

Вечное блаженство — духовно, Божественно. Тот только может наследовать это блаженство, кто предварительно расторг общение с грехом, кто предварительно вступил в святое общение с Богом.

Если мы ожидаем награды воскресения, если надеемся царствовать вместе со Христом, то должны умереть для мира.

Красота и множество будущих благ беспредельны.

Желаешь ли наследовать вечную жизнь, смирением наследуешь. Желаешь ли стать высоким, оно вознесет тебя.

На деле же смерть — дверь в отечество для блаженной жизни.

Жизнь бессловесных животных ограничивается настоящим существованием, а наша направляется к другой жизни, лучшей и не имеющей конца. Вот почему люди, не знающие ничего о будущем, хуже бессловесных животных, и не только они, но и те, которые ведут жизнь развратную, делаясь змеями, скорпионами и волками по коварству, волами по глупости, псами по бесстыдству.

Не пышность, не гордость, не суетная слава вводят в высшую светлость, но добрый нрав, досточестная жизнь, невыказывающее себя общение с нуждающимися, потому что здешними похвалами уничтожается вознаграждение за благотворение. Но кто ищет будущей награды, тот и сейчас принимает начатки, и там приобретает богатую награду.

Величественный чертог Царствия открыт; он обширен и вместителен для возлежащих. Тесна область геенны; нет в ней простора, вся она наполнена телами нечестивых. У одних нет недостатка в блаженстве, а у других в сетовании и воздыханиях, потому что Судия правосуден, и нет места щедротам для несделавших ничего доброго.

Проживите вы целое столетие в подвиге — и это не может идти в сравнение с одним часом безмерной полноты вековечного бессмертия.

Кто не испытал болезней внутренней брани, кто не страдал за Христа, каким бы то ни было образом, тот тщетно надеется венчаться в царстве Христовом.

Одно точно определено, что тамошнее состояние вполне соответствует тому, как настроит себя человек здесь на земле.

Для того Бог и сотворил тела наши соразмерными, требующими немногого для своего насыщения, чтобы отсюда уже научить нас, что мы созданы для другой жизни.

Всякий желающий жизни вечной, как скоро обретет Сына, имею ввиду истинного и не лжеименного, обретает в Нем все, чего искал, поскольку и Сам Он есть жизнь и в Самом Себе имеет жизнь.

Не думай, что для Вечной жизни достаточно одного разлучения с телом. Везде нужна добродетель.

Если плывущие морем во время бури небрегут о своих товарах и своими руками бросают груз в море, то почему мы для лучшей жизни не пренебрегаем того, что душу влечет в бездну.

Не мучьте себя пытанием, что там и где будем. А когда в уме породятся такие вопросы, говорите себе: «Хорошим там будет хорошо, а худым — худо».

Будущие награды и наказания равно вечны, хотя иным это кажется иначе.

Вечная жизнь ожидает только тех, которые прияли залог, и при конце, в день явления великого Царя, выйдут навстречу Ему; таковым возвещены блаженства нескончаемые.

Цель человека не на земле, а в другой жизни. Если б на земле была, мы бы не умирали, а как умираем, то значит, что жизнь наша настоящая не на земле. Земная жизнь есть только приготовление к другой жизни.

Не ревнующий приобретать жизнь души здесь, да не обольщает себя пустыми надеждами получить ее там, или как-нибудь сподобиться человеколюбия Божия во время иное. Ибо тогда будет время праведного воздаяния, а не милования и пощады.