Святые «О утешении»

Господь силен всегда утешить нас. Но постоянное утешение нам повредит: так, если постоянно будет жечь солнце или лить дождь, то все погорит и попреет. А попеременно хорошо.

Жизнь вечная есть утешение в Боге; и кто обрел утешение в Боге, тот почитает излишним утешение мирское.

Соразмерно с искушениями определены Богом и дарования по Его премудрости, которой не постигают созданные Им. Итак, по жестоким скорбям, посылаемым на тебя Божиим Промыслом, душа твоя постигает, какую прияла она честь от величия Божия. Ибо по мере печали бывает и утешение.

Откройте Богу смиренное сердце и согреетесь.

Кто может с радостью перенести обиду, даже имея в руках средство отразить ее, тот принял утешение от Бога по вере в Него.

Старайся никого не опечалить ни словом, ни делом, наоборот, даже тех, которые опечалены другими, утешай, сколько можешь.

Как мать, имеющая безобразного сына, не только не гнушается им и не отвращается от него, но и украшает его с любовью, и все что ни делает, делает для его утешения, так и святые всегда покрывают, украшают, помогают, чтобы и согрешающего со временем исправить, и никто другой не получил от него вреда, и им самим более преуспеть в любви Христовой.

Кто обнищает ради Бога, тот бывает утешен истинным Его богатством. Уничижай себя ради Бога, и не узнаешь, как умножится слава твоя.

И пока человек в сердце своем не приведет в бездействие попечения о житейском, кроме необходимых потребностей естества, и не предоставит заботиться об этом Богу, дотоле не возбудится в нем духовное упоение, и не испытает он того утешения, каким утешался Апостол (Гал. 2: 20; 2 Кор. 12: 3—4).

Перед утешением, доставляемым Божественною благодатию, ничтожны все радости, все наслаждения мира...

Если терпение возрастает в душах наших — это признак, что получили мы втайне благодать утешения.

По мере смирения дается тебе терпение в бедствиях твоих; а по мере терпения облегчается тяжесть скорбей твоих, и принимаешь утешение; по мере же утешения твоего увеличивается любовь твоя к Богу; и по мере любви твоей увеличивается радость твоя о Духе Святом.

Трудитесь в молитве. Она источник утешения, мыслей просветление и доброго нрава утверждение.

Жизнь есть блаженство. Эти слова могут показаться странными. Как можно жизнь назвать блаженством, если в ней на каждом шагу встречаются неудачи, разочарования, огорчения. Сколько горя терпят люди! Жизнь, говорят некоторые, есть труд, и часто труд неблагодарный, какое уж тут блаженство? Блаженством для нас станет жизнь тогда, когда мы научимся исполнять заповеди Христовы и любить Христа. Тогда радостно будет жить, радостно терпеть находящие скорби, а впереди нас будет сиять светом Солнце Правды – Господь, к Которому мы устремляемся. Все Евангельские заповеди начинаются словом «блаженны»: блаженны кроткие… блаженны милостивые... блаженны миротворцы (Мф. 5:5, 7, 9). Отсюда вытекает как истина, что исполнение заповедей приносит людям высшее счастье. История христианских мучеников с особенной яркостью подтверждает это. Какие только мучения ни переносили они, каким пыткам ни подвергались, весь ад восставал на них. Резали и жгли тела исповедников Христовых, разрывали их на части, измученных бросали в смрадные темницы, а иногда в склепы, наполненные мертвыми костями и всевозможными гадостями. Иногда для большего устрашения им показывали покойников, восстающих из гробов и устремляющихся на них, а мученики радовались.

...Хорошо сказал один из мужей богоносных, что для верующего любовь к Богу — достаточное утешение даже и при погибели души его. Ибо, говорит он, какой ущерб причинят скорби тому, кто ради будущих благ пренебрегает наслаждением и упокоением?

...Блаженнны плачущиие, ибо они утешатся (Мф. 5:4). Ибо от плача приходит человек к душевной чистоте. Потому Господь, сказав: ибо они утешатся, не объяснил, каким утешением. Ибо, когда монах сподобился с помощью слез перейти область страстей и вступить на равнину душевной чистоты, тогда встречает его таковое утешение.
Потому если кто из получивших утешение здесь прострется на сию равнину, то на ней встретит утешение, необретаемое здесь, и уразумевает тогда, какое получает конец плача утешение, какое плачущим дает Бог за чистоту их; потому что непрестанно плачущий не может быть тревожим страстями.

Умная душа, презирая вещественное накопление и маловременную жизнь, избирает утешение небесное и жизнь вечную, которую и получит от Бога за доброе житие.

Когда благодатное утешение действует при таинственном познании Христа и Его смотрения, тогда христианин не осуждает ни иудея, ни язычника, ни явного беззаконника, но пламенеет ко всем тихою, непорочною любовью.

Как плачущей вдове утешителями служат сыновья, так падшей душе утешение — подвижнические труды, которые рассеивают помыслы отчаяния, углубляют верующее покаяние, провозглашают милосердие Христово и заглаждают содеянные грехи.

Скорбь мирская тяжела, и не обещает вознаграждения; а скорбь по Богу с собою приносит утешение, и еще более увеселяет обетованием жизни вечной. Подвергаясь первой, поспешай превратить ее во вторую, — и прогонишь мучительную скорбность из сердца.

Терпение есть матерь утешения и некая сила, обыкновенно порождаемая широтою сердца.

Как ум трехлетнего ребенка не может вместить или постигнуть мысли совершенного мудреца, потому, что велико расстояние лет их, так и христиане, подобно грудным младенцам, понимают мир, смотря на меру благодати. Они чужды для века этого; другой у них град, другое упокоение. Христиане имеют у себя утешение Духа, слезы, плач и воздыхание, и сами слезы составляют для них наслаждение. При радости и веселии имеют они и страх и, таким образом, уподобляются людям, которые на руках своих носят кровь свою, не надеются сами на себя и не думают о себе, что значат они что-нибудь, но ведут себя как уничиженные и отверженные всеми людьми.

Когда ум начнет ощущать благодатное утешение Святого Духа, тогда и сатана свое влагает в душу утешение в кажущемся сладким чувстве, во время ночных успокоений, в момент тончайшего некоего сна или засыпания. Если в это время ум окажется держащим в теплейшей памяти святое имя Господа Иисуса, и как верным оружием против прелести, воспользуется этим пресвятым и преславным именем, то лукавый обольститель тотчас удаляется, но за то возгорается наконец борьбой против души своим лицом, а не помыслами. Так ум, точно распознавая обманчивые прелести лукавого более и более преуспевает в различении духовных вещей.

Земная жизнь христианина растворена утешениями и искушениями. Так устроил Промысл Божий! Утешения поддерживают па пути Божием, а искушения научают премудрости.

Если желаем всегда вкушать утешение и радость, будем соблюдать заповеди.

Кто познал высшее блаженство, тот нечувствителен к земным утешениям. Но для этого познания надо иметь высокую душу.

О, если бы мы имели всегда мытарево чувство, сознавая свою греховность и ничтожество, то и всегда бы утешал Господь смиренных; но как мы далеко от этого, а ближе всего можем вознестись умом об обретении такого блага, то и лишаемся его, но об этом не должно отчаиваться, а смиряться и считать недостойной этого; Бог знает, когда и сколько кого утешить; настоящее время – время борьбы и подвига, а утешения не должно искать, оно само приходит, когда благодать усмотрит даровать его; а ты больше зри свои грехи, кайся и смиряйся.

В скорби и печали не ищи радости и утешения вовне и извне, а, по слову апостола, старайся о том, чтобы пребывать в «том звании, в котором призван» (1 Кор. 7:20) Промыслом Божиим для спасения души своей. О получении же спасения читаем в Евангелии, что оно приобретается тесным и прискорбным путем, и входим мы в Царствие оно узкими дверьми. Почаще размышляй об этом при содействии молитвы и чтении... писем святого Златоуста, всеми средствами стараясь удержать в себе веру и упование на Промысл и помощь Всеблагого Господа, «Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим. 2:4).

Чтобы утешаться духовно, надо иметь терпение – оно подает утешение, и еще почаще имя Господне поминать: «Вспоминаю о Боге и трепещу» (Пс. 76:4). А у нас из уст постоянно исходят осуждение, ропот, укорение других, а не себя и пустое празднословие. Из всего сказанного видно, что не получаем и утешения и даже препятствуем своему спасению. Но будем взывать: «Господи, хощу или не хощу, спаси нас, имиже веси судьбами».

Сам себя утешай, возлюбленный, теряя всякую скорбь, чтобы не сделаться тебе высокоумным, если часто будут утешать другие. Ибо Апостол говорит: утешайте себя на всяк день... (Евр. 3: 13).

Очень жалею о ваших потерях. Господь да утешит вас! Ищете у меня утешения по прежним случаям. Очень рад утешить вас. Но ведь одна и та же песня во второй и третий раз уж не оставляет того впечатления, какое сделано в первый. А в настоящих ваших скорбях ничего нельзя придумать нового, все та же речь: предайте себя и все свое в руки Божии и с Его определениями согласуйтесь вседушно — всем сердцем. Тогда тень скорби, покрывающая случай, начнет редеть, и не дивно, что совсем рассеется. Как это? — сквозь прискорбное узреем Благого — и на сей век, и на будущий. Это да дарует Господь узреть уму вашему и почувствовать сердцем. Молитесь! Господь изольет вам в сердце потребное утешение.

...Скорби и болезни покаяния заключают в себе семя утешения и исцеления...

Истинное умиление есть болезнование души, которая не возносится и не дает себе никакого утешения, но ежечасно воображает только исход свой из сего мира; и от Бога, утешающего смиренных иноков, ожидает утешения, как прохладной воды.

Отрады и утешения не суть окончательное свидетельство о добром настроении. Главное — решимость и ревность Богу угождать, дух сокрушен и сердце сокрушенно и смиренно, и предание себя в волю Божию. Когда сие есть — добре.

Сердце наше непрестанно жаждет и ищет утех и наслаждений. Ему следовало бы находить их внутренним порядком, содержа и нося в себе Того, по образу Коего создан человек, самый источник всякого утешения. Но когда в падении отпали мы от Бога себя ради, то не удержались и в себе, а ниспали в плоть, через нее вышли вовне и там начали искать себе радости и утех. Проводниками и руководителями в сем стали наши чувства. Через них душа исходит вовне, вкушает вещи, подлежащие испытанию каждого чувства, и теми, кои услаждают сии чувства, услаждается сама, и из совокупности их составляет себе круг утех и наслаждений, во вкушении коих полагает свое первое благо. Порядок, таким образом, извратился: вместо Бога внутри сердце ищет сластей вне и ими довольствуется.

Не многого утешения требует тело, — попекись о сем утешении; потому что до времени связан ты с телом, чтобы и его иметь содейственником в делании добродетели и чтобы не встретило препятствия преуспеяние души.

Слово утешения да предшествует прочим речам твоим, подтверждая любовь твою к ближнему.

Церковь — утешение ваше. Благодарение Господу, дающему вам ощущать благотворность пребывания в церкви. Святой Златоуст часто поминает, что можно и дома помолиться; но так помолиться, как в церкви, дома не помолишься.

Благое утешение бывает или в бодрственном состоянии тела, или при погружении его в сон, когда кто в теплом памятовании о Боге как бы прилеплен бывает любовью к Нему; а утешение обманчивое, прельстительное бывает всегда в то время, как подвижник приходит в топкое некое дремание, или забытье, при памятовании о Боге посредственном. То, происходя от Бога, явно влечет души подвижников благочестия в любви Божией в сильном излиянии душевных чувств; а это обыкновенно обвевает душу неким ветром обманчивой прелести и во время сна телесного покушается похитить чувство вкушением чего-то приятного, несмотря на то что ум в известной мере здравствует в отношении к памяти о Боге. — Итак, если ум окажется в такое время внимательно помнящим о Господе Иисусе, то тотчас рассеивает это обманчиво кажущееся приятным дыхание врага, и с радостью выступает на борьбу с ним, имея готовое против него оружие, по благодати, в прехвальной опытности своей духовной.

Милости Божией сподобляются работающие Богу, а утешения — любящие Его.

Поздравляю с принятием Святых Христовых Тайн. Да будет это для вас источником утешения, укрепления, вразумления и воодушевления на подвиги великопостного образа жизни по силам вашим.

Что холодная вода жаждущему в жару, то слово утешения брату в скорби.

Очень жалею об усилении ваших немощей. Но в утешение вам что сказать? Терпите, да терпите! И еще: благодушествуйте! Восставьте веру в то, что все от Бога и все во благо нам, хотя мы ясно того не видим. К невидимому — то и потребна вера, а к видимому — к чему вера? Господь да смилуется над вами! Господь да утешит вас утешением внутренним — невидимым. Господь да уврачует вас и Матерь Его Премилосердная и Ангел-хранитель. Поминайте страждущих и утешайтесь их терпением. Поминайте гонимых, мучимых и теснимых, и их терпением воодушевляйтесь.

Есть два рода утешения, которые, по-видимому, противоположны между собою, но взаимно много подкрепляют друг друга. Один состоит в том, когда мы говорим, что некоторые люди много пострадали: душа делается спокойною, если находит многих соучастников своих страданий. Другой состоит в том, когда мы говорим: ты немного пострадал: такими словами мы ободряемся, возбуждаемся и делаемся более готовыми — терпеть все. Первое успокоивает изнуренную душу и доставляет ей отдых: а второе возбуждает ее от лени и беспечности и отклоняет от гордости.

Всякий грех оканчивается запрещенным наслаждением, а всякая добродетель — духовным утешением. И как первый раздражает свойственников своих, так последняя — сродниц своих.

Нашли ли вы лично для себя где-либо утешение? Господь да утешит вас! Господь есть Отец утехи. И как Он везде есть, то везде, стало быть, утешение готово от Него. Дело за приемлющими, а не за Дающим. Правда, чтобы и принять, от Него же научиться надо. Но Он всем готов и это сообщить. Близок Господь к сокрушенным сердцем. Дитя все плачет, пока не найдет сосцов матери. Как только найдет, тотчас и замолчит. Дай нам, Господи, найти — и замолчать!

Если утешающий человек духовный, то приходит он не ко вреду, но к великой пользе. А кто имеет плотской образ мыслей, тот не принесет ни малой пользы.

Один Бог да будет для тебя сладчайшим утешением, все же другое — горечью.