Грех

Друг мира становится непременно, может быть незаметно для себя, злейшим врагом Бога и своего спасения.

Часто один и тот же грех, будучи сделан одним человеком, заслуживает в сто раз большее наказание, нежели когда он сделан другим, судя по нраву согрешившего, по месту, где грех случился, духовному возрасту, в котором был согрешивший, и по многим другим причинам.

...Если грех еще здесь ввергает грешника в... ужас, то какое мучение произведет в нем, когда предстанет он Судье?

Маловажному не противься слабо, чтобы не встретиться с худшим.

Увлеченный и ослепленный собственным грехом не может не увлечься общественным греховным настроением: он не усмотрит его с ясностью, не поймет его как должно, не отречется от него с самоотвержением, принадлежа к нему сердцем.

...Невозможно разлучить душу с грехом, если Бог не прекратит и не остановит этого лукавого ветра, пребывающего в душе и в теле.

Грех исповеданный становится меньше, а неисповеданный — больше.

...Для грешника нет зла быть наказанным, а напротив, зло — не быть наказанным, подобно <тому> как зло для больного — не лечиться.

...В тех грех не может господствовать, которые не презирают совета Господня, но все свое имущество раздав бедным, взяв свой крест, следуют за Подателем небесной благодати.

Возвращение ко греху, навлекшему на нас гнев Божий, уврачеванному и прощенному Богом, служит причиною величайших бедствий, бедствий преимущественно вечных, загробных.

Поскольку грех гнусен, то скрывается; поскольку он — яд, то таится; а если бы не был так мерзок, то не искал бы скрытности, и если бы не был так ядовит, то не желал <бы> оставаться в тайне.

Если будем воздерживаться от малых грехов, то никогда уже не впадем в большие, а с течением времени, при помощи небесной, достигнем и высшей добродетели... и получим вечные блага...

Грешников намеренных и произвольных, в которых нет залога к исправлению и покаянию, Господь не признает достойными скорбей, как не принявших учения Христова.

Кто, сделав грех, осуждает его, тот со временем когда-нибудь может исправиться; но кто хвалит грех, тот сам лишает себя врачевства покаяния.

Постоянные нападения греха расслабляют ум и обессиливают борца, следствием чего является так называемое равнодушие: опустившись, душа впадает в сонливость, а сон причиняет смерть.

Святым Крещением смывается первородный грех и грехи, сделанные до Крещения, отнимается у греха насильственная власть над нами.

...Кто по крещении осквернил себя непотребными делами и грехами, и тело свое, которое есть храм Божий, блудно соделал жилищем похотей, страстей и демонов, для того... потребны и многие другие покаянные подвиги и приемы самоумерщвления и самоозлобления, чтоб умилостивить Бога и возвратить себе то божественное достоинство, которое потерял по причине своей греховной жизни.

Грех не есть существенное свойство нашей природы, но уклонение от нее. Подобно тому, как и болезнь и уродство не от начала в нашей природе, но составляют противоестественное мнение, так и деятельность, направленную ко злу, должно признавать как бы каким искажением врожденного нам добра.

У кого взоры обращены ко греху, для тех беззаконие является целью и они как бы вождем своим имеют грех: сначала они допускают его в свое сердце, потом безраздельно вперяют в него очи ума и так устремляются к беззаконию.

...Мы боимся смерти, которая есть ничтожная маска, а не боимся греха, который действительно страшен и, подобно огню, пожирает совесть.

Покаяние в смертном грехе тогда признается действительным, когда человек, раскаявшись в грехе и исповедав его, оставит грех свой.

...Зверями были для меня прежде грехи, Зверями как львы, которые страшили пастью и остриями когтей терзали меня. Но пришли помощники – милость и истина (Пс. 56:4) — это прекрасная чета, потому что и милость не без суда, и истина не без милости. И ими-то избавляюсь от сопребывания с этими зверями.

Что грехи производят тление, это видно прямо из того, что они делают людей срамными и слабосильными, и причиняют недуги.

...За грехи насылаются печали, за грехи — беспокойства, за грехи — войны, за грехи — болезни и все тяжкие страдания, какие только с нами ни случаются.

...Грех умолчанный есть гнойный вред в душе.

...Пришел грех, и все ниспровергнуто; низкопоклонники сделались судьями, льстецы — палачами... кто вчера целовал руку, тот сегодня — враг.

...Рабство <греху> есть самое тяжкое; от него может избавить один только Бог, потому что никто другой не может отпускать грехов...

Иные мазями умащают плоть свою, чтобы удивить других благоуханием, а грехи их смердят хуже трупов, брошенных на земле.

Коснение в грехе производит в душах неисправимый навык. Застаревшая душевная страсть или утвержденное временем помышление о грехе с трудом излечиваются или делаются совершенно неисцелимыми, когда навыки, как чаще всего случается, переходят в природу. Поэтому нужно желать, чтобы нам даже и не прикасаться к злу.

Грех есть главная сила демонская; по причине греха пришел умереть Христос, чтобы разрушить его; грехом введена смерть; через грех все извращено.

...Не скрывай грехов один другого, чтобы из братолюбца не сделаться братоубийцею.

Согрешающему не по нужде трудно бывает раскаиваться, ибо невозможно укрыться от правды Божией.

...Нет, решительно нет ни одного греха, которого бы, подобно огню, не истребляла сила любви.

Если уязвит тебя стрела лукавого, не впадай в отчаяние, напротив, сколько бы раз ни был ты одолеваем, не оставайся побежденным, но тотчас вставай и сражайся с врагом, потому что Подвигоположник всегда готов подать тебе Свою десницу и восставить тебя от падения.

Когда добродетель изгоняется грехом, падает вместе с тем и благочестие, существование которого зависит от отсутствия греха.

От греха не столько получаем мы удовольствия, сколько скорби: тут и совесть вопиет, и посторонние люди осуждают, и Бог прогневляется, и геенна угрожает поглотить нас, и мысли не могут успокоиться.

Возвратись с пути своего, грешник, не делай на нем ни шага вперед, потому что широк и пространен путь погибели.

...Если кто не очистит себя от всякого лукавого дела, от нечистых помыслов, от порочных пожеланий... то не вселится в нем Бог.

Без закона грех был слаб; он был совершаем, но не мог так подвергать осуждению, потому что зло <до закона> хотя существовало, но не обнаруживалось с такою ясностью.

Грех умерщвляется исповедью, слезами, осуждением себя, ибо ничто так не губительно для греха, как его обличение и осуждение с покаянием и слезами.

...Как явился грех, то и нарушил свободу, и уничижил достоинство, дарованное людям от природы, и ввел рабство, дабы это было постоянным уроком и внушением роду человеческому — убегать рабства греха и стремиться к свободе добродетели.

...Хотя каждый, дарованный мне Богом, член <тела>, и сам в себе полезен, и для полезной дарован цели, однако же грех обратил его для меня в оружие смерти.

Посвятивший себя Богу и потом бежавший к другому образу жизни стал святотатцем, потому что сам себя похитил и присвоил Божие приношение.

...Нет ничего вредного в человеке, кроме одного только греха, и когда уничтожен грех, тогда все легко, удобно, мирно, а когда он существует, тогда во всем подводные камни, бури, кораблекрушения.

...Часто грех, легкий по своему свойству, делается тяжким и непростительным оттого, что согрешающий осуждает другого.

...Мы, если, безмерно согрешая, не терпим никакого зла, должны не восхищаться этим, а сильнее бояться. Если мы здесь не подвергнемся суду Божию, то там со всем миром будем осуждены.

Грех и состояние падения так усвоились нам, так слились с существованием нашим, что отречение от них сделалось отречением от себя, погублением души своей.

Грехи наши без... <вражьего> внушения не бывают. Из них он устрояет между нами и Богом преграду.

Лукавая воля вводит меня во грехи, а когда согрешу, то слагаю вину на сатану. Но горе мне! Потому что во мне причина. Лукавый не заставит насильно меня согрешить. Грешу я по своей воле, почему же слагаю вину на лукавого?

Для гибели человека достаточно одного порочного навыка: он будет постоянно открывать вход в душу всем грехам и всем страстям.