О Боже и Господи Вседержителю! Кто насытится Твоей невидимой красотой? Кто наполнится Твоей необъятностью? Кто, хотя бы и достойно ходил он в заповедях Твоих, увидит свет лица Твоего? Недосягаемо высоко, дивно и совершенно невозможно, чтобы живущий в этом тяжелом и мрачном мире унесся с телом из мира. О чудное таинство! Кто преступил преграду своей плоти? Кто, пройдя мрак тления, скрылся отсюда, оставив весь мир? О убожество нашего познания и речи! Ибо где скрылся Тот, Кто, пройдя этот мир, вознесся за пределы всего видимого? Скажи, мудрость мудрецов отвергнутая, чтобы не сказать – обращенная Богом в безумие, как говорит Павел (1 Кор. 1: 19–20) и всякий раб Божий. Он муж желаний Духа, он, приближаясь телом к телу, духом может быть свят. Ибо вне мира и этих тел нет желания плотской страсти, но некое бесстрастие, и кто его возлюбил, тот через эту любовь приобрел жизнь. Ибо хотя бы тебе казалось, что ты видел его ведущим себя непристойно и как бы прибегающим к такого рода действиям, знай, что он сделал мертвым это тело, не говорю телом без души, через которую он движется, но – без злой похоти. Ибо наслаждение прекрасным бесстрастием и тот Свет, Который из-за него неизреченным образом любит меня, приводя в исступление весь ум мой, восхищает его и, держа обнаженным невещественной рукою, не попускает мне отпасть от любви к Нему, Свету, или допустить в уме страстный помысел, но беспрестанно целует меня, и эта любовь воспламеняет душу мою, и нет во мне иного чувства. Ибо насколько чистейший хлеб дороже и слаще помета, настолько и несравненно более горнее превосходит дольнее для тех, которые вкусили его. Устыдись, мудрость мудрецов, поистине лишенная ведения. Ибо простота наших речей самим делом обладает истинной мудростью, приближающейся к Богу и поклоняющейся Тому, от Кого дается всякая жизненная премудрость, через которую я возрождаюсь и обожаюсь, созерцая Бога во веки веков. Аминь.