Мы были врагами из-за греха, и Бог определил смерть грешнику. Чему же из двух надлежало быть: надлежало ли по правосудию умертвить, или по человеколюбию нарушить определение? Но помысли о Премудрости Божией: Он сохранил и истину определения, и силу человеколюбия. Христос «грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды» (1 Пет. 2:24). Не удивляйтесь тому, что мир весь искуплен: «Ибо Тот, Кто умер за мир, не был простой человек, но Единородный Сын Божий. Грех одного человека, Адама, мог нанести смерть миру. Если же прегрешением одного (Рим. 5:17) смерть воцарилась в мире, то не воцарится ли жизнь Правдою Единого? И если тогда из-за вкушения от древа изгнаны из рая, то тем более не войдут ли ныне посредством Древа Иисусова верующие в рай? Если первосозданный из земли нанес всемирную смерть, то Создавший его из земли не может ли принести Жизни Вечной, Сам будучи Жизнью? Если Финеес, в ревности умертвивший совершающего беззаконие человека, прекратил гнев Божий (Чис. 25:8), то Иисус, не другого умертвив, но Сам «предавший Себя для искупления всех» (1 Тим. 2:6), неужели не может утолить гнева на людей?
