Человек, пока в беззаботности, боится часа смертного; а когда приблизится к Богу, боится пришествия суда; когда же всецело пойдет вперед, тогда любовью поглощается тот и другой страх. Почему же это? Потому что, когда остается кто в знании и жизни телесной, ужасается он смерти; когда же бывает в знании духовном и в жизни доброй, тогда ум его всякий час бывает занят памятью будущего суда, так как правильно стоит он по самому естеству, движется в духовном чине, занимается своим знанием и жизнью, и хорошо устроен для того, чтобы приблизиться к Богу.
