Страдают и те, которые славы ради человеческой добрые дела делают. Таковые, получив жребий — иметь житие на небесех, славу свою, увы! — вселяют в прах (Пс. 7:6), навлекая на себя эту Давидову клятву. И молитва их не восходит к небесам, и всякое старание их ниспадает вниз, не будучи обложено крыльями Божественной любви, которая земные дела наши делает ввысь восходимыми: так что они труды принимают, а награды не приобретают. Но что я говорю о бесплодии трудов их. Они приносят плод, — но какой? посрамление, непостоянность помыслов, пленение и смятение помышлений. «Ибо рассыплет Бог кости ополчающихся против тебя, говорит псалом: ты постыдишь их, потому что Бог отверг их» (Пс. 52:6).

Страсть человекоугодия есть самая тонкая из всех страстей. Потому подвизающемуся должно не собеседования остерегаться, или не сосложения бегать, но самый прилог почитая уже сложением, беречь себя от него. Ибо и так действуя, едва успеет он упредить скорость падения. Но хотя и так, внимая себе, будет он действовать, прилог причиняет сокрушение. Если же нет, то этим уготовляется место для гордости. Кто же её примет, того трудно образумить или, лучше, тот становится неисправимым. Ибо это диавольское падение. Но и прежде того страсть человекоугодия такой стяжавшим ее причиняет вред, что они даже и в отношении к вере терпят крушение, по слову Господа, рекшего: как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете? (Ин. 5:44). Что тебе в славе человеческой, о человек, или, лучше, в пустом имени славы, которое не только не имеет того, что именует, но и лишает того? И не это только, но при других зловредностях, еще зависть порождает — зависть, равносильную убийству, — причину первого смертоубийства, а потом и богоубийства?
Полезна ли она в чем-либо естеству? Поддерживает ли его и хранит, или, приняв его повредившимся как-либо, врачует ли? Никто, конечно, это не может сказать про нее. Напротив, кто захочет тщательно исследовать все о ней, тот найдет, что она большею частью бывает лукавою советницею в делах срамных. Языческих учений проповедники внушают, что без нее ничего доброго не было бы в жизни. Но не так научены мы, носящие славное имя Того, Кто человеколюбно помазал Собою естество наше. Его имеем мы зрителем дел наших. На Него взирая, Им и для Него делаем мы все наилучшее и все во славу Его направляем, совсем не имея в виду угождения людям, следуя святому Павлу, верховному таиннику Законоположника нашего и нашему Законоподателю, который говорит: если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым. (Гал. 1:10).