...Кто не знает себя и не чувствует, в каком бедном находится он состоянии <и не ищет того>, у того попусту пропадут посты и милостыни, какие совершает. Ибо жертва, Богу приятная, есть только дух сокрушенный, и только за такую жертву подается отпущение грехов, как для такой жертвы бывает и пост, и молитва, и милостыня. Вот таинство христианской жизни, и вот как должен поступать всякий христианин!

Безмерное и безвременное сокрушение сердца о чем-либо чувственном омрачает и возмущает ум. Оно изгоняет из души чистую молитву и умиление, а всаждает в нее болезненное томление сердечное. Отсюда жестокость и нечувствие безмерное; а через это демоны обыкновенно наводят отчаяние на взявшихся жить духовно.

Пусть кто заберет все свое имущество и раздаст бедным, пусть постится, совершает бдения, спит на голой земле, творит молитвы день и ночь, а не взыщет от Бога приобретать себе сердце сокрушенное и смиренное никакой не получит пользы от трудов своих. Почему нужно взыскать ту единую дорогу, на которой приобретается сердце сокрушенное и смиренное, ибо кто приобретет такое сердце, тот будет шествовать по земле, как бы шествовал вверху — в Царствии Небесном. И в последний час смерти сокрушенные и смиренные сердцем получают удостоверение, что помилованы милостивым Богом, отходят радуясь и веселясь. Так велик тот, или с чем несравнимый, дар Божий. Он есть основание восхождения по лестнице добродетелей и нисхождения дара чудотворений и знамений, есть воскресение душ, бывающее еще в настоящей жизни, прежде общего воскресения тел, есть избавление, для которого Бог и Отец «дал Сына Своего..., чтобы всякий верующий не погиб, а имел жизнь вечную» (Ин. 3:16) и, имея эту вечную жизнь, знал «Единого истинного Бога и Его же послал Он, Иисуса Христа» (Ин. 17:3).

Если придем в сокрушение, то с помощью благодати Божией легко избавимся от всякого мятежа страстей и от бури вражеских искушений, — и достигнем безмятежной пристани бесстрастия.
Это, братия мои, не достигается в один день или в одну неделю, но исправляется с помощью благодати Божией, более или менее продолжительное время, трудом и потом, смотря по ревности и усердию каждого, также смотря по мере его отрешения от всего видимого и мысленного и еще смотря по горячности его покаяния и непрестанного умного делания, то есть умной молитвы, непрестанно движущейся во глубине сердца его. Вот как исправляется это — у одного скорее, у другого медленнее.

В сердце сокрушаемся? — для того, чтобы приять радость и утешение, которые порождает сей плач сердечный.

От всей души поищем умиленное сокрушение, царицу добродетелей. Кто ищет его от всей души и от всего сердца, тот и находит. И лучше скажу — оно само идет и находит того, кто ищет его с таким усердием; и пусть имеет кто сердце жесточайшее меди, или железа, или даже адаманта, как только придет оно, тотчас делает его мягчайшим воска. Ибо умиленное сокрушение есть некий огнь божественный, растапливающий горы и камни и превращающий их в луга и сады; оно изменяет души, его принимающие, и бывает внутри их источником, источающим живую воду, которая непрестанно бьет ключом, течет как из какого родника и наполняет души, принимающие Слово Божие с теплою верою.
Перво-наперво оно омывает скверну грехов у тех, которые делаются причастными его, потом, вслед за омытием скверны грехов, оно отмывает и страсти и отбрасывает их, срывая будто язвы с ран, имею ввиду — лукавство, зависть, тщеславие и все порождения их. И не только это делает, но как некий пламень огня пробегает по всему составу нашему, мало-помалу жжет и опаляет эти страсти, как сорняки, и, наконец, совсем уничтожает их. Это умиленное сокрушение сначала делает то, что приобретший его горит сильным желанием совершенно избавиться и очиститься от страстей, потом возбуждает желание тех благ, которые уготованы от Бога любящим Его. И все это делает божественный огонь сокрушения посредством слез. А без слез, как я сказал, ни в нас, ни в других каких никогда не бывало ничего такого и не будет.