Ефрем Сирин: «О бесах»

О, какой коварный умысл лукавого и князя мира сего! Он останавливает всех на временном и тленном и ввергает в забвение вечных благ; и никто того не разумеет.

Лукавый сатана видел, что Бог даром расточает сокровища Свои, потому и он отверз свою сокровищницу и также рассыпает губительные дары свои. Одному дает кичливость духа, другому — жестокость сердца; одного делает наклонным к оскорбительным насмешкам, другого — к ругательным словам.

Змий любит делаться мухою, чтобы услаждаться гнойною кровью нечестия. В лукавых живет он как змий, а в распутных делается мухою... в почитающих себя безопасными бывает беспокойным комаром.

Ничто... так не одолевает и не низлагает <демонов>, как покорность, послушание, смиренномудрие и  искренняя любовь. Сии добродетели... — стрелы в сердце врагу.

Лукавый не видит во мне зла, которое бы не от него было, ибо от него стал я зол, впрочем, побежден им по собственной своей воле; опутал меня лукавый, потому что сам я научил его тому.

Враг всегда бодрствует и недремленно готов на брань, а я погружен в бездействие.

...Плоть Христа сначала облеклась оружием воздержания, а затем <уже> приступила к борьбе <с диаволом>.

Послушайте, отцы и братия; враг часто подущает человека, говоря: «Ты еще молод, удовлетвори своим пожеланиям. Как многие, думаешь ты, наслаждались в мире и не лишены вечных благ? И ты еще молод: ешь, пей,  увеселяйся благами мира сего; под старость покаешься. И для чего хочется тебе с такого возраста измождать тело свое?» Потом приходит старость, и этот коварный приводит изречения Священного Писания и говорит: «Воздыхаешь ты, человек, сомневаешься в Божием милосердии, и представляешь себе, что Бог немилостив. А Божие Писание проповедует, что Бог милостив и человеколюбив. Что же, разве не знает Он, что немощный и слабый ты старец? Известно Ему, что не можешь ты ни поститься, ни ночи проводить во бдении, ни спать на голой земле. Не слышал ли ты, как говорит Он в Евангелии, что и с раннего, и со среднего возраста служащие Ему, а также старики получают равную награду? Ибо сказал Он в Евангелии, что пришедшие в первом, и в третьем, и в шестом, и в девятом, и в одиннадцатом часу получили равную плату. Вот и пророк Давид пророчествовал: Благословляет... малых с великими (Пс. 113:21). Такие речи говорит враг знающим Писание, чтобы ни в юности, ни в старости не дать им оплакать грехи свои. А людям простым, подавая меч отчаяния, говорит: «На что ты рассчитываешь, человек? Для чего сам себя обманываешь, говоря, что Бог есть Бог кающихся? Ты блудник, прелюбодей, хищник; ты убивал, крал, лгал, нарушал клятву; какая же тебе надежда на спасение? Ты погиб, поэтому удовлетворяй пожеланиям своим; будущее ты утратил, не лишай себя хотя настоящего».
Таковы речи дьявольские; но противно ему слово Христово: «Ты погиб, но можешь спастись; ты был блудником, но можешь уцеломудриться». На вопрос Петров, сколько раз отпускать грех кающемуся брату, Христос говорит: до семижды семидесяти раз (Мф. 18:22), означая этим, что прощение можно получать всегда до неопределенного числа раз. Человек, в чем застигнут будет при конце — в добром ли, худом ли, в том и судится. Приведи себе на память, брат, как спасались грешники, и не отчаивайся. Представь в уме блаженного Манассию, блудницу, мытаря, разбойника, блудного сына — и избегнешь вражией прелести. Когда диавол скажет тебе: «Удовлетвори пожеланиям своим», ты скажи ему: «Есть ли какая польза от нечистых удовольствий, напротив того, не огонь ли вечный доставят они мне?» А когда станет представлять тебе Божие человеколюбие, скажи ему: «Сам знаю, что Бог милостив и человеколюбив, но знаю также, что Он и Праведный Судия; известно мне, что тебя и отверженных с тобою не пощадил Он, но осудил на вечный огонь». И если скажет тебе: «Я бесплотен и не обложен немощью, потому Бог не пощадил меня, тебя же пощадит», то отвечай ему: «Почему же не пощадил прародителя Адама, Еву, Каина, живших во время потопа, и содомлян, и даже ученика Своего? А если не пощадил собственного Своего ученика, то почему пощадит меня?..» Сказав сие, запечатлей себя крестным знамением, и враг бежит от тебя.

Отрекся я губителя, и козней его, и губительных дел его, потому что неутомимо трудится он уловить меня коварством своим. Если сила Твоя <Господи> не подкрепит меня, и крест Твой не спасет меня, то, конечно, впаду в одну из сетей его; потому что весьма много у него козней. Да не одолевает он меня в брани, после того как побежден в брани с Тобою, Господи, ибо великий стыд тому, кто бывает побежден побежденным.

Если лукавый пустит в нас стрелы свои — да будет щитом нашим молитва.
Если нападет на нас плотскими вожделениями — да будет прибежищем нашим пост.

Как сильный ветер гонит пыль, так соперник наш, диавол, прогоняется гласом славословия Богу, молитв и слез. Посему никто не ленись и не бойся.

Враг не знал, что святые победят; иначе, как зложелательный, не вступил бы в борьбу с тем, кто будет увенчан. А если знал, то значит, что стал он доброжелательным. Если же стал доброжелательным, то для чего низлагает падающих?

...Как молния, исшедшая из своего места, никогда не возвращается обратно, так и сатана упал и никогда не восстанет вновь в своей власти.

Поскольку враг ни днем, ни ночью не прекращает брани, то да не застигнет он ума твоего не упражняющимся в изучении заповедей Божиих, да не посеет плевел своих...

Для любящих Бога всею душою брань с диаволом то же, что и ничто, а для любящих мир она трудна и невыносима.

Поскольку вожделел я мира и нечистот его, то возобладал мною князь мира, поверг и низложил меня,  надругался надо мною, как над Адамом в раю.

Лукавый, видя, что облеченные плотию всякими степенями восходят на небо, налагает на них всякого рода бремена, чтобы с высоты низвести их долу, чтобы совратить их с пути, ставит им множество препятствий.

Лукавый может и молчащего предать смерти чрез другого говорящего, и кому невозможно умереть от уст, того убивает чрез слух, и невинного делами умерщвляет помыслами.

Суди меня, Боже, и вступись в тяжбу мою (Пс. 42:1) с немилосердым врагом. Он поставил меня целью для стрел своих. По щедротам Твоим, да пронзят его самого стрелы эти.

...Нечистый покорившихся ему доводит... до отчаяния, ожесточает сердце, иссушает слезы, чтоб грешник не пришел в сокрушение.

Демоны, хотя и нечисты, ничем не пользуются от жертв. Они не чувствуют голода и не имеют нужды в пище, потому что природа их выше алкания пищи. Алчут же они того, чтобы человека — владыку своего — сделать рабом своим.

Противник всегда препятствует прекрасному, обольщает или увлекает ум, чтобы при памятовании о Божественном не возлюбил человек горнего, но обольстил волю свою какими-нибудь земными мыслями и пожеланиями.

Оружие лукавого — гордость; ею он умертвил отца нашего Адама, ею умерщвляет и всех чад его.

Враг ставит нам сети в самых наших делах, потому что навык наш обращает как бы в клей, которым по привычке к маловажной страсти слепляем крылья свои, разумею добродетели, от чего терпят вред не только крылья, но тело и душа.

Как Бог всеми возможными средствами ведет нас к жизни, так сатана употребляет все способы умертвить нас.

Диавол за гордость лишен Царства Небесного и ею же низлагает превозносящихся.

С каким усердием подвизаетесь вы, преуспевая в добродетели, в такой мере враг ваш воспламеняется неистовством, скрытно ставя вам различные сети.

Враг всегда воюет со всеми людьми, поражая их худыми и нечистыми пожеланиями.

Если хочешь одержать победу над лукавым, вооружись смирением; ибо диавол, как скоро увидит у тебя это оружие с трепетом побежит от тебя прочь.

Непрестанно должны мы молиться Господу о том, чтобы нам стать выше козней демонских, потому что демоны не только угнетают пребывающих в безмолвии наедине, но сильно восстают на нас и тогда, как сходимся в доме Божием, и внушают мысль, бесстыдно и неосторожно смотреть в лицо другим, даже начертывая в воображении самое нечистое дело, чтобы насаждать нам в ум какую-то смесь помыслов, а таким же образом не допустить нас и до Христовых Тайн. Впрочем, воздержный хранением зрения и внимательностью ума, при содействии благодати, превозмогает над ними.
С какою бдительностью нужно охранять нам сердце свое и чувства? Велика у нас борьба, много неистовства у враждующего на нас, но не нужно отказываться потому от борьбы, а напротив того, не надобно исполнять на деле внушений врага, хотя бы разрывался он с досады. Господь знает нашего притеснителя, знает, какими воспаляющими средствами действует он на сердца наши. Впрочем, дело бойца — быть хорошо внимательным и уклоняться от удара. А кто в союзе со страстями, тому можно ли вести с ними брань? Ибо где вражда, там и брань; а где брань, там и подвиг; а где подвиг, там и венцы. Потому, если кто хочет освободиться от горького рабства, то пусть вступит в борьбу со врагом.

Если рассмотришь внимательно, то найдешь, что сети у врага помазаны медом и сладостями, и желающий вкусить меда попадается в сеть.

По мере сил своих принуждай себя, как можно чаще, читать Писание, чтобы оно собрало твои помыслы, которые враг рассевает своим злоухищрением, влагая в тебя лукавые мысли, между тем как или наносит тебе частые скорби, или доставляет тебе много успехов и житейских удобств; потому что делает он это по своей злокозненности с намерением удалить человека от Бога.

Диавол, принимающий на себя всякие виды, имеет обычай терпеливо слушающих его даже истиною вводить в обольщение. Потому-то Спаситель не принимал от бесов речи, в которой была и правда. Ибо Истинному угодно было, чтобы не через них уверовали в Него, но чтоб истинная проповедь проповедана была истинными проповедниками.

Господь называет пищей Своей — творить волю Отца Своего (Ин. 4:34), так и враг питается исполняющим волю его.

Могу сокрушить узы диавола, но не хочу; могу избежать сетей, но не спешу. Какой другой стыд тягостнее этого? Это самый горький стыд, когда человек выполняет желания врага.

Есть у тебя овца? Не запирай вместе с нею волка. И какою вещью воюет против тебя враг твой, с тою вместе не вводи его к себе в дом. А если и введешь, не ослабевай помыслом, но имей перед очами своими страх Божий.

Нет у диавола ничего столько вредного, против чего не нашлось бы у нас противодействующего средства. Нет такой тайной сети, о которой не имели бы мы знания. Нет у диавола такого замысла, которого не обратили бы в ничто даже люди простые.

Бесы, не терпя ревности в человеке, разными способами смущают ум его, с намерением примешать к нему развращение мутно (Авв. 2:15).

Все усилие и старание противника состоит в том, чтобы прийти ему в возможность отвлечь ум от памятования о Боге, от страха и любви ко Господу, употребив для этого земные приманки, или какими-нибудь благовидными мыслями отвратить ум к благам мнимым от блага истинного, т.е. от любви к Богу. Ибо все, что ни делает человек хорошего, лукавый хочет очернить и осквернить.

Если любишь духов злобы и лукавства и услаждаешься ими, вскоре делаются они содейственниками твоими и прилепляются к тебе, потому что враг самый неотступный товарищ людям в грехе и равно рад он всякому.

Разбойник, похититель душ, злокозненно отнял у меня свободу мою, обольстил меня и наругался надо мною. Взором глаз прельстил и пленил он меня, и вложил греховные мысли. Взглянул я, и пожелал; посмотрел с любопытством, и согрешил.

Воспротивимся диаволу и сотворим с ним брань, восприняв на себя сильные оружия нашего воздержания, т. е. прежде всего самую правую веру, упование будущих благ и нелицемерную любовь. Этими тремя духовными оружиями победим три лукавые ухищрения врага, т. е. забвение, неведение и лень. Ибо это — три лукавые и тонкие его вымыслы; этими тремя силами ввергает он в пагубу род человеческий, особенно тех, которые внимают лукавым его советам. Эти три козни его зловреднее всех его вымыслов, потому что весьма тонки и неприметно вкрадываются в нас, и мы не думаем, что делаем плохо, предаваясь этим порокам.

Невозможно, чтобы истинно боящимися Господа возобладал диавол. Он усиливается поколебать их, но искоренить не в силах.

Сопротивник употребляет тысячи средств, желая ослабить произволение, отвлечь от надежды и любви ко Господу, различно нападая на душу, или посредством духов злобы причиняя ей внутренние скорби, или всевая в нее лукавые, суетные, непозволительные и скверные помыслы, приводя ей на память прежние грехи, даже осуждая душу, чтоб произволение ее пришло в расслабление, при мысли, что невозможно получить спасение, а чрез это душа ввергается в безнадежность, рассуждая, что из нее самой рождаются в сердце эти нелепости суетных и лукавых помыслов, а не всеваются в нее чуждым духом, вносящим внутрь ее грех, между тем как мысль сию внушает злоба врага, которая, чтоб довести душу до отчаяния, не хочет сделать известным, что при душе есть чуждый Богу дух мирского заблуждения.

О, как хитер опутывающий нас своими узами! Мы и не чувствуем, как опутаны ими. О, как искусен налагающий на нас оковы! Мы и не замечаем, как заключены в оковы. Приятны нам стрелы его, когда умерщвляет ими душу, связанный и окованный грешник безмолвствует и остается спокойным. Какое тонкое лукавство у нашего противника, налагающего на нас узы! Вместе и связаны мы и свободны. Вдали от истины удерживается узами дух наш, но, как ничем не связанный, свободно стремится к пороку. Связан он для любви, но не связан для ненависти. Связан и встречает препятствия делать доброе, но беспрепятственно делает худое. Эти узы, какие носим на себе, так же хитры и лукавы, как и наложивший их на нас; дают нам свободу идти ко лжи, но препятствуют приближаться к истине; позволяют поспешать к левой части, но не допускают к части правой.

Диавол дерзкого грешника учит укорять других, а обличителя — бояться, чтобы, по боязливости его, был не уврачеван порочный.
Смотри, лукавый делает нас внутренно гнусными, а снаружи придает нам красивый вид, чтобы стали мы отвратительным гробом, полным нечистот.

Прежде, чем совершено беззаконие, враг весьма умаляет таковое в глазах людей, по совершении же греха, лукавый до крайности увеличивает значение беззакония в глазах того, кто впал в таковое. Воздвигает при этом на него волны отчаяния.

Нечистый дух изворотлив и многообразен. Мудрого уловляет мудростью, крепкого — крепостью, богатого — богатством, благообразного — красотою, красноречивого — краснословием, художника — искусством. Ставит сеть отрекшемуся от мира — в отречении, воздержному — в воздержании, безмолвнику — в безмолвии, бескорыстному — в бескорыстии, многоученому — в учености, благоговейному — в благоговении.

Лукавый умерщвляет нас с помощью нас же самих; через нас самих побеждает нас этот бессильный.

Враг мой очень искусен: не связывает меня теми узами, какие мне не угодны, а напротив того, налагает всегда такие узы и сети, которые принимаю с великим удовольствием, ибо знает, что изволение меня сильнее нас.

Лукавый не ставит себе в труд опутывать нас различными пороками; он рад, если свяжет нас чем бы то ни было.

Не приходи в робость, и не бойся демонов злости; они не могут повредить тебе, у которого помощник Христос.

Вместо одной бдительности... сатана учит нас другой, чтобы спали мы для добрых дел, были же бдительны и бодрственны для дел мерзких.

Влагает диавол в нас дерзость, чтобы без стыда продолжая грешить, тем больше потерпели мы вреда. Ожесточает он диавол сердце наше, чтобы через это все худое сделалось нашим приобретением. Демон поселяет в нас леность, чтобы терпеливо дали мы ему окончить в нас дело свое.

Если не знаешь всего бесстыдства сатаны, то заключай об этом по бесстыдству его служителей.