Весьма многотрудна жизнь монашеская. Если она ни худа, ни хороша, то расхищается. Если имеет подмесь, то как вино, разбавленное водою, скоро портится и, окиснув, бывает уже не драгоценною, но ничего не стоящею, не полезною, но вредною, не наслаждение доставляет, а неприятность.

Не пострижение и не одеяние делают монахом, но небесное желание и божественное житие, потому что в этом обнаруживается совершенство жизни.

Да не будут для нас сладостными леность и мирское попечение, чтоб не стали для нас горькими вечный огонь и червь неусыпающий.

Живущего в монастыре неудержимые выходы могут довести до поползновения на все... от них скорее всего происходят падения.

Если <ты, монах>, и рассуждаешь и чувствуешь одинаково с миром, то подобен ты уже людям мирским и также неверен, хотя почитаешь себя верным и своим Христу.

Прежде образования в словесности монах да образует нрав, потому что благоговейному должно прежде, нежели подвигнет язык к обучению приходящих, учить нравами. Ибо можно видеть, что многие иногда пренебрегают словом, но имеют уважение к нравам.

Смотри на животных и беги в пустыню, и не оставляй ее. Возьми для себя в пример пернатых и не нарушай обета отшельничества. Не ищи обитаемых мест, чтобы на душу свою не навлечь тебе смерти, не оставляй пещер и вертепов, чтобы не стали блаженнее тебя мертвые. Не люби городов и не пренебрегай дебрями.

Горька монахам настоящая жизнь; иметь им собственность — опасно, отказаться от собственности — болезненно, убожество горько, скудость мучительна, подвижничество тяжело, воздержание многотрудно, строгость жизни небезопасна, молчание мучительно. Монах, если обличит, остается должником; если умолчит, ослабеет в ревности к Богу. Будет говорить — это противно. Будет безмолвствовать — это вредно. Правды сказать не может и не смеет не сказать.

Как бросивший камень в чистый источник мутит его, так ответ монаха, произнесенный с гневом, возмущает душу ближнего.

Пещеры, служившие убежищем тебе, уготовят для тебя обитель на небесах.

Бессмертная сила в монахе- нестяжательность, несущая крест. Страшно монахам сребролюбие, которое заграждает для них Небесное Царство.

Монахи, которые живут в богатстве и роскоши, ничем не различествуют от людей мирских, роскошных и сластолюбивых. Они чужды еще ангельского жития, и даже оказываются лжецами. И хотя отреклись уже от мира, однако же опять заботятся о житейском, о богатстве и о своих родных. И образа монашеского не могут еще на себе носить те, которые озабочены богатством житейским.

Презрим всякую радость мира этого, потому что издевается он над всеми любящими его.

Монах несребролюбивый самый верный проповедник Небесного Царства, а недугующий сребролюбием — человек злосчастно погибший.

Первое <делание монаха> — безмолвие, т. е. жизнь, провождаемая без развлечений в удалении от всякого житейского попечения, чтоб монаху, став выше человеческого ублажения, можно было прилепиться к Богу. Второе — соразмерный пост, т. е. единократное в день вкушение пищи малоценной, и то не до сытости. Третье — соразмерное бдение, т. е. употребление одной половины ночи на псалмопение, воздыхания и слезы. Четвертое — псалмопение, т. е. телесная молитва, состоящая в псалмах и коленопреклонениях. Пятое — молитва духовная, совершаемая умом, удаляющая от себя всякую постороннюю мысль. Шестое — чтение житий святых отцов и их слов, совершенное удаление слуха от учений странных и от всякого иного, чтобы словами отцов препобеждать страсти. Седьмое — вопрошение опытных о всяком слове и предприятии, чтобы по неопытности и самоуверенности, вздумав и сделав одно вместо другого, не погибнуть, когда вознеистовствует плоть, по бесовскому навету и от вина, потому что возбешение плоти, т. е. похотливость, бывает не только по бесовскому навету, но и от пьянства. Поэтому должно в меру все срастворять, чтобы совершенною неумеренностью не поколебать ревности.

Монах, отрекся ты от мира, отпущен на свободу, освободил тебя Христос; после этого не люби рабства  суетному миру, да не будут последнее хуже первого (Мф. 12:45).

Отрекшимся от мира и от суетных дел его, возненавидевшим похоти его и гнушающимся забавами его в Евангелии спасения дано обетование воздаяния — непреходящий чертог и нескончаемая жизнь.
Из любви к Господу своему оставили они в мире сем родных, родителей, богатство и имение, ибо слышали, что блаженны нищие духом (Мф. 5:3). И за это ожидает их Горнее Царство.
Тела свои сделали они храмами Духа Святого, строгостью жизни своей препобедили похоти, несли иго тяжких трудов, из любви к Господу своему презирали они жизнь свою.
Распяли они души свои, пригвоздили ко кресту тела свои и подвижничеством своим умилостивили Творца своего.
Увидели они, что мир преходит, что удовольствия его скоротечны, что все в нем для обладающих им то же, что сонная мечта.
Господь наш в Евангелии Своем обещает блаженство тем, которые усердно и бдительно служат Ему.
К таковым простирает Он десницу Свою, таковым дает награду, таковых усаживает с Собою за трапезою жизни.
На таковых возлагает венцы, и вкушают они блаженство в чертоге Его за скорби, понесенные с Ним с утра до вечера...
Горнее Царство ожидает к себе тех, которые одержали победу в брани и прославились тем. Ангелы, по обычаю своему, нисходят подкреплять борцов во время брани...
Рай отверзает им врата свои; вселяются они в обители света и упокоеваются там...
Ангелы дивятся славе земных, потому что облекаются они в славу, подобную славе существ духовных, <облекаются>... ризою Святаго Духа <...>
Лукавый скорбит, что не положил пятен на телах их и не устоял в борьбе с ними.
Они возгнушались чревоугодием и возлюбили воздержание, отогнали от себя плотскую нечистоту и возлюбили целомудрие.
Они избрали себе страдания и возненавидели покой, совлеклись гордости и облеклись в смирение.
Мучится при виде их ненавистник человечества, потому что открыли они коварство его и расторгли путы его.
Победили они врага... и обратили его в бегство... Несчетно взывает он: «Горе, горе мне!» — когда видит, что праведники препобедили его злоухищрения.