Плыви смело по морю жизни, — плыви, держа якорь духа; плыви, направляясь к небу, как пристани; плыви, боясь только, <как> кораблекрушения, отрицания <Бога>...

Человеколюбивый Владыка, когда увидит, что мы не заботимся о настоящих благах, и дарует их нам со щедростью, и предуготовляет наслаждение будущими благами.

Будем устроять свою жизнь, как постоянно имеющие пред собою недремлющее Око, видящее сокровенные наши помышления...

Не будем предаваться мгновенным удовольствиям — а настоящая жизнь и есть мгновение, — чтобы не навлечь на себя вечного наказания, но лучше — мгновение потрудимся, чтобы после вечно торжествовать.

Внимай себе и отовсюду храни себя; неусыпно стереги себя оком ума; ты ходишь среди сетей, незаметные петли всюду расставлены врагом.

Не так пагубно самому грешить, как ввести в грех других.

...Велико зло — неблаговременность и злоупотребление временем жизни, которое дано нам Божиим человеколюбием на дело нашего спасения.

Не будем веселиться в этом кратком веке, чтобы не воздыхать в вечности.

Будущее неизвестно, неизвестен завтрашний день, неизвестен сегодняшний, неизвестно настоящее время, мы путники в этом мире, и называемся не господами, но странниками и пришельцами.

Ничто так не мешает человеку познать себя, как привязанность к житейскому, и наоборот, ничто так не побуждает его прилепиться к житейским делам, как неведение самого себя.

Тому же, кто привязан к настоящему, невозможно питать в себе любовь к неизреченным будущим благам; пристрастие к настоящему омрачает разум, как нечистота засоряет глаза...

С плачем бывает вступление в жизнь, со слезами начало ее, которыми природа предвозвещает будущие страдания.

Если мы данное нам время издержим на то, на что не следует, то все отойдем туда и отдадим последний отчет за ненадлежащую растрату.

Бог устроил жизнь нашу трудною и тяжкою, чтобы мы, будучи теснимы здешними скорбями, возжелали будущих благ.

...На этой земле все мы являемся не постоянными жителями, а только пришельцами: прожив здесь короткое время, мы переходим в другую жизнь. Не все однако признают это, привязываются к настоящим благам, как к единственным и постоянным. Только воспитанный в законе Господнем знает, что настоящая жизнь преходяща.

Не будем любить прелестей этого мира, которые, становясь как бы тяжелым бременем для корабля души, потопляют его.

Хотя и тесен этот путь, но все же он — только путь, а награды за кроткое и мужественное перенесение его  постоянны, бессмертны и гораздо выше его трудностей.

В настоящей жизни нет блага, кроме одной только добродетели.

С утра душа твоя должна спешить к Господу и, достигнув вечера, пусть покоится на духовном ложе, с благочестивыми помыслами, с надеждой на Бога, в бесстрастии и чистоте.

Настоящая жизнь тяжела не потому только, что она исполнена суеты и безвременных забот, но и потому, что в ней много успевают люди злые.

Беги от волн вожделений, уклонись от житейских бурь, и, возвышаясь над страстями, как бы над волнами, плыви по житейскому морю, вверив душевную ладью спасительному Древу. Мачтой пусть будет тебе крест, якорем — вера, канатом — надежда, веслом — молитва, штурвалом— правые помыслы, парусом — Христос, попутным ветром — Дух Святый, кормчим — Отец всего сущего. Если ты будешь плыть таким образом, для тебя не будет неизвестным конец жизни.

Насколько Бог выше мира, настолько забота о Нем лучше мирской.

Что капля в сравнении с беспредельною пучиною, то настоящая жизнь в сравнении с будущим.

Состояние здешней жизни нисколько не разнится от гостиницы и пребывания в постоялом доме: это и желали выразить святые, называя себя странниками и пришельцами, и такими словами научая нас пренебрегать и удовольствиями, и неприятностями настоящей жизни и, отрешившись от земли, всею душою прилепляться к небу.

День бывает худ или хорош не по своей природе... но по нашему усердию или беспечности. Если ты сделал добро. то день для тебя хорош, а если ты согрешил, то — худ и неразлучен с наказанием. Если ты будешь так рассуждать и так настраивать себя, совершая каждый день молитвы и милостыни, то весь год для тебя будет счастлив; а если ты, не заботясь о добродетели, будешь ожидать радостей для души своей от начала месяцев и исчисления дней, то не будет тебе ничего доброго. Диавол, зная это и стараясь отклонить нас от подвигов добродетели и подавить душевную ревность, научил людей счастье и несчастье приписывать дням.

Беззаконный человек своим нерадением губит душу. Из-за любви к суетному, земному и временному он лишается наслаждения небесными благами; поставленный от Творца и Бога царем и господином всего, он делается рабом греха из-за мирских страстей.

Чтобы нам приобрести это благое знание, освободимся от всего временного, что столь сильно воспламеняет нас, и, познав свою бедность, станем проявлять всевозможное смирение и мудрость, чтобы получить и настоящие и будущие блага.

Пусть жизнь соответствует догматам, и догматы будут глашатаями жизни.

Если кто-нибудь совершит тяжкий грех, но сделает его тайно и никого не соблазнит, то подвергнется меньшему наказанию, чем тот, кто совершит более легкие грехи, но открыто, и соблазнит многих.

Если здесь будем ленивы и станем жить беспечно, то там никто не окажет нам сострадания, хотя бы мы пролили реки слез.

Ты владелец одной только собственности – благочестия; его не отнимет у тебя наступившая смерть; всего прочего ты лишишься, хотя бы и не хотел.

Уяснив свои недостатки, станем мало-помалу исправлять их, определим для себя исправить в этом месяце один недостаток, в следующем – другой, потом – третий. Так и будем восходить, как по ступеням...

...Будем пользоваться, как должно, долготерпением Божиим и, пока есть еще время, отложив всякую леность, возлюбим добродетель и возненавидим порок.

...Нас ожидает бессмертие... после кратковременных вразумлений мы безопасно насладимся будущими благами, будучи приготовлены в настоящей жизни, будучи наставлены, как бы в некотором училище, болезнями, скорбями, искушениями, нищетою и другими кажущимися нам бедствиями к тому, чтобы сделаться способными к принятию будущих благ.

Кто время трудов делает временем покоя, тот будет стонать, скрежетать зубами и терпеть крайние муки тогда, когда нужно будет успокоиться вечным покоем.

Роскошь тела обнаруживает голод души, богатство одежд выставляет на вид ее наготу.

Соблазны попускаются для того, чтобы не уменьшилась твердость мужественных.

...В настоящей жизни благополучие людей преходит, т. е. появляется подобно траве или цветку, и подобно цветку исчезает, вследствие крайней его скоротечности, а если некоторое время и остается в цветущем виде, то позднее все же увядает и засыхает под лучами Солнца Правды, и становится сеном, которое остается только бросить в печь и сжечь.

...Предметы настоящей жизни подобны сновидениям и теням, и даже того ничтожнее; они лишь только являются, и уже исчезают, и при самом явлении причиняют много беспокойств имеющим их...

Если настоящая жизнь так вожделенна, то что сказать о той, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания? Там уже не надо ни бояться смерти, ни опасаться потери благ.

Бог поставил нас на это поприще, чтобы увенчать нас, а мы сходим с него, не сделавши ничего доблестного.

Будем же все делать так, чтобы нам и самим жить с доброю совестью, и коснеющих в заблуждении приводить нашею благородною жизнью к истине.

Оттого многое в общественных и частных делах идет у нас не по нашему желанию, что мы заботимся не о духовном прежде всего, а потом о житейском, но извратили порядок.

Время коротко, суд продолжителен, конец близок, страх велик и, не будет никого, кто смилостивился бы над нами. Каждый будет желать вернуть время, которое он потратил дурно, но не получит его.

Вся наша жизнь должна быть проводима в борьбе и трудах, если мы хотим наслаждаться вечным покоем и бесчисленными благами. Если же кто из беспечных захочет наслаждаться и здешними удовольствиями и тамошними наградами, уготованными трудящимся, тот сам себя обманывает и обольщает. Кто во время борьбы ищет покоя, находит себе навсегда позор и бесславие.

Ничто так не вредит нашей вере, как то, когда мы подаем соблазн неверующим.

Невозможно, конечно, в одно и то же время идти по двум путям — распущенности и целомудрия, правды и неправды, но нужно избегать противного пути и держаться правого; при этом условии возможно быть хранителем слова Божия.

Другую жизнь приготовил нам Бог, и настоящую жизнь устроил как путь, ведущий к будущей жизни, назначив пользование тварями как средство для совершения этого пути.

Настоящее время есть время скорби, слез и рыданий. Мы много грешим и словами и делами, а таких грешников ожидает геенна и река, кипящая огненными волнами и, что хуже всего, лишение Царствия.

Не станем удивляться благам настоящим, чтобы удивляться – будущим; или лучше – станем удивляться благам будущим, чтобы не удивляться настоящим.

Если в делах житейских не может достичь ничего великого тот, кто исполняет их небрежно и как придется, то тем более так должно быть в делах духовных, потому что они требуют наибольщей тщательности.

Если бы кто-либо, найдя драгоценность, например, жемчуг или что-либо подобное, пренебрег им по незнанию, он понес бы большую потерю. Так и мы – если не будем знать своей природы, то совершенно пренебрежем ею. Если же познаем ее, то проявим великое усердие и получим огромную пользу, потому что эта природа преображается в Царскую одежду. Не будем злоупотреблять во вред себе собственной природой. Немногим умалил нас Бог перед Ангелами, то есть смертью, но и смерть длится недолго. Итак, ничто не препятствует нам приблизиться к Ангелам, если мы захотим.

Исторгнем из души своей гнев, порочные похоти, склонность к чувственным удовольствиям и роскоши, сребролюбие, навык к клятвам и клятвопреступлениям. Если мы будем тщательно возделывать самих себя, сначала исторгая сорняки, а потом насаждая небесное семя, то сможем получить обещанные блага.

Бог для того и сделал настоящую жизнь нашу исполненною труда, чтобы избавить нас от рабства страстям и привести к полной свободе.

Тот, кто склонен шествовать по пути — широкому и нестеснительному — скоро приходит в объятия смерти.

Если ты хочешь достичь высших селений, то избегай удовольствий, побеждай гордость житейскую, презирай богатство, славу, власть; избери бедность, сокрушение духа, покаяние, источники слез и стремись ко всему, чем можно приобрести спасение. Избравший это и сам находится вне опасности, и молитвы его делаются возвышенными.

Как невеста с того самого дня, как поселится в брачном доме, заботится только об одном, как бы угодить жениху, так точно и мы в продолжение всей настоящей жизни должны заботиться об одном, как бы угодить Жениху и сохранить благонравие души.

Не должно нам ненавидеть жизни, так как можно жить и хорошо; если же будем злоупотреблять жизнью, то и в таком случае не должно обвинять ее. Бог дал тебе жизнь, чтобы ты жил для Него; а ты, по наклонности ко злу живя греховно, сам себя подвергаешь всякой вине.

Человек не имеет возможности сделать тело из безобразного красивым. Но он может свою душу, даже если она опустилась до крайнего безобразия, возвести на самую вершину красоты и, таким образом, сделать ее приятной и привлекательной не только для добрых людей, но и для Самого Царя и Бога всех.

Кто соблюдает порядок, охраняя и сберегая главнейшее, тот, хотя бы не заботился о второстепенном, спасает и это чрез хранение первого.

Отдавайте все время Господу Богу нашему и оставайтесь с этим, пока Он умилосердится над нами, и не ищите ничего другого, кроме одной только милости у Господа Славы.

Настоящая жизнь, если мы бываем бдительны и внимательны, ведет нас к наслаждению вечной жизнью.

Не только будем желать жизни, но жизни доброй; тогда, приключится ли с нами смерть или жизнь, — безразлично.

Не будет нам никакой выгоды от правого учения, когда жизнь будет растленна, как нет пользы от добродетельной жизни, при отсутствии здравой веры.

Наша жизнь — великое искушение, — и никто этого не знает, великая буря — и никто не замечает.

Не люби жизни изнеженной и беспечной и не желай идти путем широким, который не ведет к небу, — а путем узким и тесным.

Живя в богатстве, ожидай бедности; наслаждаясь благоденствием, жди голода; пользуясь славой, жди бесславия; наслаждаясь здоровьем, жди болезни.

Если мы сами заботимся об имуществе, Бог удаляется от промышления о нем, а если все возложим на Его заботу, Он и наше имение устроит во всякой безопасности.

...Кто сегодня пользуется почетом — завтра будет в земле; кто сегодня в славе — завтра в гробу; кто сегодня на престоле — завтра предается печали; гордый сегодня — завтра в могиле; кто сегодня занимает судейское место — завтра покоится в гробнице; сегодняшний вождь — завтра превратится в пепел; знаменитый сегодня — завтра станет пылью; кому завидуют сегодня — завтра возбудит отвращение; знатный сегодня — завтра сделается неизвестным; внушающий сегодня страх — завтра облечен будет в погребальные пелены и повязки; красноречивый сегодня — завтра безгласен; окруженный сегодня толпою льстецов — завтра пища червям; благообразный сегодня — завтра безобразен; несчастный сегодня — завтра отвратителен... Но пусть желающий хвалиться хвалится тем, что разумеет и знает Господа.

Господь, когда видит благомыслящую душу, не много заботящуюся о настоящем, являет о ней великое промышление.

Если нет Жизни Будущей, то мы гораздо ничтожнее того, что создано для нас. Ведь небо и земля, море, реки и даже некоторые животные долговечнее нас. Так, вороны, слоны и многие другие животные дольше нас пользуются настоящею жизнью. Наша жизнь коротка и многотрудна, а их – продолжительна и более свободна от забот и скорбей. Что же, скажи мне, неужели Бог сотворил рабов лучше их владык? Нет, не думай так, не скудоумничай и не сомневайся в могуществе Бога, Твоего Владыки. Бог благоволил сотворить тебя вначале бессмертным, но ты не захотел быть таким.

Ныне живем мы в этом мире, как дитя в утробе, терпя стеснение и не будучи в состоянии видеть блеск и свободу грядущего века; когда же наступит время рождения и настоящая жизнь всех воспринятых ею людей изведет на день суда, тогда недоношенные существа из мрака перейдут в мрак и из скорби в тягчайшую скорбь, а совершенные и сохранившие черты Царского образа предстанут Царю и вступят в то служение, которым служат Богу все Ангелы и Архангелы.

«Бог силен обогатить вас всякою благодатью...»
Тот, Кто обещал в будущем неизреченные блага людям, проводящим здешнюю жизнь в добродетели. Тот не дарует ли тем более благ временных, особенно если мы, стремясь к первым, будем менее желать последних?

Мы теперь в таком же состоянии, в каком птенцы, ослабевающие от того, что хотят всегда оставаться в гнезде. Тем долее будем здесь пребывать, тем слабее сделаемся.
Действительно, настоящая жизнь — гнездо, слепленное из соломинок и грязи. Если в продолжение лета мы не будем хорошо вскормлены, так чтобы по наступлении зимы могли летать, то матери не возьмут нас, но оставят умереть от голода или, когда упадет гнездо, — погибнуть. Тогда Бог, все возобновляя и поставляя в новый порядок, разорит все, как гнездо, только с большей легкостью, чем разоряются гнезда. Тогда неоперенные и не могущие встретить Господа в воздухе, но так бедно вскормленные, что не получили легких крыльев, потерпят все то, что естественно терпеть находящимся в таком состоянии. Итак, когда гнездо ласточки падает, птенцы ее тотчас погибают; но мы не погибнем, а будем вечно под наказанием.

Настоящая жизнь есть путь, и нет в ней ничего постоянного, но мы проходим мимо и скорбей ее, и радостей.

Не знать самих себя – крайнее безумие, хуже помешательства, последнее есть болезнь невольная, а первое – следствие развращенной воли.

Как вожделение плотское Бог вложил в нас для деторождения, с тем чтобы сохранить преемство в нашем роде, а не для того, чтобы воспрепятствовать шествованию  высшим путем воздержания, так и любовь к жизни Он всеял в нас для того, чтобы отвратить нас от самоубийства, а не для того, чтобы воспретить нам презирать настоящую жизнь. Зная это, мы должны соблюдать меру и с одной стороны никогда не должны сами собою идти на смерть, хотя бы нас угнетали бесчисленные бедствия, а с другой — не должны уклоняться и отказываться от нее, когда нас влекут на смерть за богоугодные дела, но смело идти на смерть, предпочитая будущую жизнь настоящей.

Настоящая жизнь есть ристалище, упражнение и борьба, печь, мастерская для добродетели. Как кожевник, получая кожи, сначала разминает их, растягивает, колотит, бьет о стены и камни, и через тысячи разных приспособлений делает их пригодными для окраски, и потом придает им хороший цвет... так действует и Бог в настоящей жизни: желая приготовить души к добродетели, Он и угнетает их, и удручает, и подвергает самым тяжелым испытаниям...

Существуют... такие, которые думают, что они ради того введены в настоящую жизнь, чтобы, предавшись роскоши и расстроив свое чрево, и утучнив свое тело, затем умереть, приготовляя из своей собственной плоти очень обильную трапезу червю.

Как живущие добродетельно и страждущие получают от Бога двойную награду, так и живущий во грехе и благоденствующий понесет двойное наказание.

Жизнь, братья, преисполнена большой трудности, и непременно должно и праведному и неправедному, и благочестивому и нечестивому страдать.

...Должно нам... знать, что... временное удовольствие обыкновенно рождает непрестанную скорбь и нескончаемое мучение, а не обманывать самих себя и не думать, будто настоящею жизнью оканчивается наше существование.

Сколько осталось нам еще жить? Представь желательное многолетие, столетнюю жизнь; если хочешь, втрое умножь годы, и все-таки не найдешь неизменности ни в чем, относящемся к этой жизни, хотя бы она отличалась богатством, окружена была роскошью, хотя бы блистала высотою престола, хотя бы сопровождалась другим каким-либо житейским блеском. Все подобно увяданию цветов, все сменяется плачем, будучи тленным, и цветет только некоторое время, так как находится в постоянной борьбе с опасностями. Богатству угрожает разбой; роскошь подвергается опасности со стороны болезней, власть — со стороны переворотов; и боровшийся с различными  опасностями, измученный бесчисленными заботами, ждет смерти, врага несокрушимого, несвязанного с местом, несоблазняемого дарами, неумолимого слезами, внезапного хищника: кто вчера жил в богатстве, сегодня внезапно — в гробу; кто вчера был на роскошном пире, сегодня — в списке умерших; кто вчера был на троне, на следующий день — в погребальных пеленах.

Мы стремимся к земным благам и не помышляем о кознях диавола, который за малое отнимает у нас большее, дает нам грязь, чтобы похитить золото, правильнее сказать – Небо; показывает тень, чтобы отогнать от истины, и обольщает сновидениями, чтобы при наступлении того великого дня мы оказались беднее всех.

Гораздо лучше, начав временными трудами, закончить бесконечным упокоением, чем, вкусив на краткое время мнимых приятностей, наконец впасть в самые горькие и тяжкие бедствия.

Не будем не заботиться о душах своих, потому что душе нет цены. Охотно претерпим искушения, всякую скорбь и тесноту; будем укрощать тело, порабощая его душе строгим постом, всенощными бдениями, возлежаниями на голой земле, трудами и вообще суровой жизнью, чтобы душа наша со дня на день обновлялась.

Настоящая жизнь есть время покаяния; обременяющие нас грехи грозят нам великой опасностью, если покаяние не предотвратит наказания.

Оставим большую заботу о житейском, облегчим душу от земного бремени, обратимся мыслями к будущему. Сохраним под драгоценным покровом добродетели достоинство царского образа; поставленные господствовать над житейскими вещами, не обратим царской власти в рабство.

Настоящая жизнь составляет для нас благо, потому что она служит для нас началом и приготовлением к будущей жизни, путем и местом борьбы для получения тамошних венцов.

Особенно те бывают рабами всего, кто окружен большими благами; они и теней боятся. Отсюда – коварство, клевета, сильная зависть и тысячи других зол.

Как в природе бывает то ночь, то день, то лето, то зима, так и у нас — то печаль, то радость, то болезнь, то здоровье. Итак, не дивись, когда ты болен — иначе должен будешь дивиться, когда ты и здоров; не смущайся, когда ты печален — иначе должен будешь беспокоиться, когда и весел. Все совершается по естественному порядку.

Наша жизнь — тень; подобно дыму, проносится она быстро.

Не сделаем же себя недостойными входа в Чертог: до тех пор, пока мы пребываем здесь, то, хотя бы совершили множество грехов, есть возможность омыть все, раскаявшись во грехах.

Презирай и радости житейские, как скоропреходящие, и горести, как нисколько не вредящие нам.

Если бы кто построил тебе дом там, где ты не думаешь жить, то ты счел бы такое дело потерей для себя: как же ты желаешь быть богатым здесь, откуда еще до наступающего вечера можешь не один раз отойти? Разве ты не знаешь, что мы, подобно странникам и пришельцам, пребываем здесь на чужой стороне? Разве не знаешь, что пришельцев изгоняют, когда они ни ожидают, ни думают? Такой участи подлежим и все мы на земле.