В прежнем письме ты писала, что весной собираешься уехать куда-то из обители. Один выезд не удался. Советовал бы я тебе не делать других попыток, чтобы не случилось подобного. Тогда еще больше будет нареканий и больше придется терпеть неприятностей. Вернее и лучше терпеть на одном месте. Есть русская пословица: «На одном месте и камень обрастает». А в старчестве сказано: «Сиди в келье своей, и келья всему тебя научит».

Не надейся нерассудно на одно внешнее уединение, которое в страстном может питать самомнение, гневливость и осуждение других. Обращай на эти признаки твое внимание и заставляй обучать себя самоукорению, во всяком случае возлагая вину на себя, а не на других. Помни всегда отеческое слово: «Келья высит, а люди искушают». Потому-то немощному и страстному и полезно прежде протереться между людьми да научиться смиряться и не порицать других.

Вопрос:
– «Батюшка, можно ли переменить монастырь?»
Ответ:
–« А куда уедешь? Куда скроешься от Бога Всеведущего и Всевидящего, через совесть нашу нас обличающего, чтобы взялись за дело спасения как следует, вместо того чтобы бесполезно смущаться и винить других?».

Есть спасение и кроме монастыря, но с трудом великим. Хотя и в монастыре спасение не без труда, но зато и кроме спасения в монастыре может человек достигать и совершенства христианского, если только подобающе потрудится смирить себя и покорить не только воле Божией, но воле и начальствующих по Богу и даже меньшим, в чем нет нарушения заповедей Божиих.

Пишешь о неудобствах, какие ты встретила с сестрами в новой обители. Разве ты не читала в житиях святых отцов, особенно русских, что все новые обители устроились с большими затруднениями, так что нередко вся братия бывала по два дня без пищи, и после все устроилось, и обители эти процвели? Искушения бывают и монашествующим, и самим монастырям. Будем надеяться, что в обители все устроится к лучшему. А все хорошее и полезное не вдруг устраивается, а с разными затруднениями.

Учись понимать и монастырскую жизнь, когда поймешь, тогда можешь понуждаться и на самое дело, от которого укореняется мир в душе, преодолевающий всякие неудобства.

В обители будут спасаться девы и вообще лица женского пола, желающие уневестить души свои Христу, хотя по немощи человеческой живут и будут тут жить с некоторыми ошибками. Святой апостол Павел пишет: «Чтобы никакая плоть не хвалилась перед Богом» (1 Кор. 1:29). И в Ветхом Писании сказано: «Нет человека, который пожил и не грешил бы» (3 Цар. 8:46). Наконец, часто повторяется многими и русская пословица: «Ошибка в фальшь не ставится».

Старайся жить в монастыре страннически, себе внимая и помалкивая и не входя ни в какие дела. Тогда и уразумеешь самим делом апостольское слово: «Любящим Бога… все содействует ко благу» (Рим. 8:28). Сказано в псалмах: «Много скорбей у праведных» (Пс. 33:20) и «много наказаний грешному» (Пс. 31:10). В каком бы положении христианин ни находился, не может избежать скорбей и болезней.

Да исполняется над всеми евангельское слово Христово: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди их» (Мф. 18:20). А вас собралось «во имя Христово» не две и не три, а немалое множество. Правда, что в большой семье бывает не без урода, но делать нечего, и это следует потерпеть. А иначе, когда все будут хороши, и возгордиться можно.

Пишешь о послушнице К., которая все хочет поступить в сестры милосердия, но наконец, слава Богу, уселась. Если опять станет смущаться, скажи ей, что если она убежит из монастыря, то враг ее поймает. А послушнице N. не советую ради близости родных перейти куда-нибудь подальше. Враг нигде не оставит искушениями. Касательно же своего положения, помни апостолом вкратце выраженную волю Божию: «Будьте долготерпеливы ко всем. Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите, ибо такова о вас воля Божия» (1 Фес. 5:14, 16–18). Если не можем еще радоваться, то, по крайней мере, постараемся не скорбеть больше меры, а вооружаться терпением и долготерпением, памятуя сказанное от Господа: «Претерпевший же до конца спасется» (Мф. 10:22).

Монашество само по себе имеет великую важность духовную и приносит большую пользу душевную тем, кто приступает к нему с искренним расположением и проходит оное с простотой и незлобием во смирении.

Главное дело нашего исправления и спасения зависит от нас самих, а со стороны в этом бывает только вспомоществование, хотя и немалое, потому что в каждом деле и в каждом искусстве необходимо показание. А без показания простолюдин лаптя не сплетет, девушка чулка не свяжет.Тем более монастырская и монашеская жизнь требует показания, и указания, и наставления, а со стороны учащихся требует несомненного приятия и повиновения, по Евангельскому слову: «Все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте» (Мф. 23:3). Эти Евангельские слова ясно показывают, что не следует разбирать жития и дела наставников, а только наставления их принимать, если они согласны со Словом Божиим и не противны таковому. А за дела свои каждый сам отвечает перед Богом: и наставник, и повинующийся.

Пишете, что вы глубоко уверены, что нет для человека иного источника благополучия на земле и вечного блаженства на Небе, кроме Церкви Христовой, и что все вне таковой– ничто, и желали бы передать это убеждение детям своим, чтобы оно было как бы сокровенной их жизнью; но вам кажется, что не имеете призвания учить и не можете говорить с должной силою убеждения об этом великом предмете. Как мать чадолюбивая, сами передавайте сведения об этих предметах вашим детям, как умеете. Вас в этом заменить никто не может, потому что другим вы должны бы еще сперва растолковать ваши понятия и желания и притом другие не знают ваших детей и их душевное расположение и потребности; и притом слова матери более могут действовать на них, нежели слово постороннего человека. Наставления других действуют на ум, а наставления матери на сердце.

Я заметил в тебе одну немалую ошибку. Ты о многом, не скажу обо всем, рассуждаешь, сообразуясь со своим телесным состоянием и со многими усвоенными привычками и усвоенным взглядом на вещи, и по этому соображению готова писать новые правила для всех, тогда как правильное мнение и здравое христианское рассуждение требуют, чтобы мы не только поступки свои, но и самые мысли и мнения поверяли по правилам закона православного и по правилам и постановлениям святоотеческим – и прежде всего по заповедям Божиим. И что окажется в нас несогласное с заповедями Божиими и правилами святоотеческими, в том должно приносить покаяние и смиряться перед Богом и людьми, а не придумывать новые правила в свое оправдание.

Без поддержки, то есть духовного руководства старца, в монастыре не проживешь. Ты вот про меня говорил другим. Что бы я тебе ни говорил, другим не передавай. А если будешь поступать по-своему, то ко мне и не ходи.

[Вы] выражали желание и решимость сесть в открытый затвор, тогда как евангельским учением требуется от нас делание тайное. А во-вторых, и не всегда мы можем соответствовать провозглашенному затвору жития нашего по... немощи. Поэтому лучше немощью и прикрывать уединение наше и безмолвное житие. Если в таком случае и не совсем достаточны будем для такой жизни, все-таки не будем строго судимы ни от людей, ни от Бога.

Объясняешь, что помысел уединения тебя измучил, лишает тебя сна и пищи, не дает тебе никакого покоя!
На безмолвие и уединение вступают особому Промыслу Божию, как, например, сказано было Арсению Великому: «Молчи, бегай – и спасешься». А ты такого призвания свыше не получала, а думаешь это сделать по своему только желанию и притом с примесью вражеского искушения и, наконец, с ослушанием.

Ты в уединении желаешь приблизиться к Богу, а в «Лествице» сказано, что истинный послушник стоит по правую сторону Распятого. И опять о близких к Богу сказано, что они должны приносить Богу дары, как сказано в псалмах: «Все, которые вокруг Его, принесут дары» (Пс. 75:12), т.е. спасение других душ.
Подумай хорошенько и сообрази все написанное и не спеши на безмолвие и на уединение, а с терпением и покорением ожидай на то воли Божией и благоприятного времени.

Писала ты, что приходил какой-то человек, от которого слышался смрад и зловоние, и после восстала на тебя сильная брань, а ты его неосторожно пустила в свою келью и спрашиваешь меня, кто это такой?! Просто человек, одержимый различными страстями, но, думаю, подосланный к тебе попущением вражиим. Ты испытала эту брань, а сестра N. испытала сильную и долгую брань после того, как мирская женщина посидела на ее кровати. Впредь обе будьте осторожны в приеме мирских людей, презирая все благовидные к тому предлоги... «Время всякой вещи» (Еккл. 3:1). Время принимать людей и время не принимать.

Афонские преподобные, кроме постоянной молитвы, исполнения келейных правил по силе и ожидания ежеминутных искушений, имели смирение и самоукорение. Смирение их состояло в том, что они считали себя хуже всех и хуже всей твари, а самоукорение в том, что во всяком неприятном и прискорбном случае возлагали вину на себя, а не на других, что не умели они поступить как следует, и от того выходила неприятность и скорбь, или попускалось искушение за их грехи, или к испытанию их смирения и терпения и любви к Богу; так рассуждая, они не позволяли себе кого-либо судить, тем более уничижать и презирать .

По принятии мантии скорбные искушения более попускаются на человека, чтобы навык брани духовной и сотворился, и стал искуснее. Тут уже не должно поновоначальному рассуждать, зачем то или другое, а просто терпи, смиряйся и опять терпи, подставляя правую щеку в духовном смысле, то есть не оправдываясь, а принимая поношение и уничижение, во-первых, за грехи, во-вторых, ради того, что добровольно избрала ты спасительный путь, который называется тернистым, и тесным, и трудным; особенно принявшему мантию неприлично входить в чужие дела и подавать человеческие советы, кому где жить или куда переходить, или еще непристойнее – поступать двуличием – в глаза принимать ласково, а заочно говорить противное… Душевредного должно удаляться, не давая воли языку и гневу, самооправданию, которые лишают человека пользы душевной.

Несмотря на то что ты серьезно больна, никак не соглашаешься принять тайное пострижение, как делают это другие серьезно больные из опасения, чтобы не перейти в вечность без пострижения, прожив довольно лет в монастыре, а желаешь получить мантию видимую, то есть длинную, церковную. Не знаю, дождешься ли ты этого. Из жития Киево-Печерского преподобного Моисея Угрина видно, что он тайно пострижен в темнице проходящим иеромонахом. Разве ты выше этого преподобного? Советую тебе молиться этому угоднику Божию, чтобы он предстательством своим у Господа помог тебе избавиться от немощей душевных, ради которых посылаются и болезни телесные. Знай, что желать видимой мантии больному человеку есть явное тщеславие. Впрочем, я не убеждаю тебя к тайному пострижению, так как это дело совершается и должно совершаться по добровольному желанию разумеющих таковое. Ибо образ монашеский есть образ покаяния и смирения, а не повод к тщеславию, высокомерию. На мытарствах и за простое тщеславие будут очень истязывать, тем более за тщеславное кичение длинной мантией. Хорошо тому, у кого большое смирение, а не тому, у кого длинная мантия. Мантия длинная и короткая, обе не имеют рукавов, чем означается то, чтобы носящий их не делал ничего по ветхому человеку, тлеющему в похотях прелестных.

Девою в мире неудобно остаться, как вы предполагали, чтобы жить в каком-то несбыточном и неосновательном уединении, одной со священными книгами, руководствуясь одним благим намерением. Если никто не может сам собою научиться наукам человеческим, накупив все возможные к тому книги, то еще более неудобно и невозможно научиться самому собой науке духовной, которая называется наукой наук и художеством художеств.

Пишете вы, что среди мира и семейства чрезвычайно трудно отрешиться от земного. Действительно, оно трудно. Но Евангельские заповеди даны людям, живущим в мире, ибо тогда не было ни монахов, ни монастырей. Должно всем христианам помнить слово Господне: «В мире будете иметь скорбь» (Ин. 16:33).

Монашество произошло от желания жить в точности по Евангельскому учению. Потому что среди молвы городской и в заботах житейских представляется большое неудобство жить в точности по Евангельскому учению, хотя и все обязаны исполнять таковое. Монахи от мирян различаются тем, что последним дозволена жизнь в супружестве, а первые избирают жизнь (безбрачную) бессупружную.

Сравнение твое воина с монахом в том отношении было бы справедливо, если бы ты выходила на единоборство духовное в пустынном уединении и отшельничестве, а ты желаешь поступить в общежительный монастырь, и потому сравнение это тут не идет.
Дети сами себя приготовлять к поступлению в заведение не могут, а если их приготовляют, то наставники и наставницы. Кто же тебя в деревне будет приготовлять к монастырю? Есть такие заведения, куда принимают детей, если они знают хоть читать и писать. Ты это знаешь, и тебя могут принять в Т. заведение. В детях весьма одобряется и похваляется кроткое и скромное поведение, это не мешает иметь в виду и тебе.
Обратимся опять к сравнению воина. Ты слишком высоко взяла, сравнивая себя с воином обученным. Смиреннее и ближе к делу сравнить себя с рекрутом. Рекрутов принимают в военное звание и необученных: после обучат, кто к чему будет способен: кто к артиллерии, кто к кавалерии, а иной к пехотному хождению, по русской пословице: « У кого много толку в голове нет, то ногами отвечай», то есть ходи да ходи, куда пошлют. А у кого будет толк в голове, тому и головной работы дадут, лишь бы только не высокомудрствовал и не унижал ходящих и занимающихся делами внешними, но необходимыми.

Христианская жизнь требует благодушия и терпения, как Сам Господь сказал: «Терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21:9). С маменькой твоей старайся поменьше спорить – менее будешь раздражаться и ей менее досаждать. Этим исполнишь половину смысла слов батюшки отца Макария: «Веди себя так, чтоб тебя отпустили свободно в монастырь», – а вторая половина слов его будет заключаться в том, если поискуснее и осторожнее будешь обращаться с посторонними и приезжими, если будем хранить страх Божий в сердце, то он будет сохранять нас от всякого вреда душевного. Поститься тебе неудобно, а употребляй пищу умеренно во славу Божию. Раздражительность постом не укрощается, а смирением, и самоукорением, и сознанием, что мы достойны такого неприятного положения. Также и молиться в каждый час по определенному назначению тебе неудобно, а молись, какое подаст Бог время и удобство, и опять со смирением, без гнева и негодования на других, а если бы это случилось по немощи, то прежде всего молись, да укротит Господь сердце твое, прося с тем вместе всякого блага тем людям, на которых, по немощи, смущаешься.
Ты спрашиваешь, нужно ли тебе открывать о своем желании братьям своим. В этом случае старайся поступать смотря по обстоятельствам, соображаясь с тем, что будут говорить братья об устройстве тебе. При удобном случае можешь сказать им, что надобно же тебе устроить жизнь свою сообразно с твоим желанием и настроением духа. Если будут назначать тебе часть земли – не отказывайся. И вообще, предавайся Промыслу Божию и моли благость Его, да ведомыми Ему путями, устроит тебя на пути спасения.

Как ни скорбно, как ни прискорбно тебе, но раскаиваться не следует, что пошла в монастырь. Во всяком случае, вернее и благонадежнее то, что мы находимся Промыслом Божиим в монастыре и более имеем надежды получить милость Божию, поступив в монастырь, нежели бы оставшись в мире. «В мире будете иметь скорбь» (Ин. 16:33), – сказано в Евангелии. Лучше потерпеть скорби в монастыре. Можно получить большую милость Божию.

Пишете, что не можете себе выработать правильного понятия о монастырях, к тому же вам толкуют, что будто бы Господь в Евангелии ничего не говорил о монастырской жизни. А напротив, многое сказано.
Когда богатый юноша спрашивал Господа, как ему спастись, Господь ответил ему: «Если хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди» (Мф. 19:17), то есть если хочешь получить только спасение и жизнь вечную, то исполняй заповеди Божии. «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим… и приходи и следуй за Мною» (Мф. 19:21). Вот прямое указание на различие жизни в мире и жизни в монастыре. И спрошу вас, кто выше: служащий ли самому царю или служащий слугам царским? Удаляющиеся в монастырь идут с тем туда, чтобы служить Богу, а остающиеся в мире обязуются служить рабам Божиим благотворением и милостыней.
Еще прямое указание в Евангелии о различии жизни в мире и жизни в монастыре такими словами Господа: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня» (Мф. 10:37), а если оставит отца или мать, и жену, и детей, и братьев, и сестер, и все, что имеет, получит во сто крат и наследует жизнь вечную ( Мф. 19:29), то есть еще в настоящей жизни вместо пяти или семи братьев и сестер будет иметь сто или более сестер или братьев, как вы и видели в Оптиной пустыни и в Казанской женской общине.
Пишете, что многих из сестер этой общины вы видели и говорили с ними, и удивляетесь, и недоумеваете, через что они получили спокойствие духа. Отвечаю: через то, что они отреклись от мирских забот и от своей воли и делают все и поступают по духовному совету, с откровением своей совести, и своих поступков, и намерений, и сердечных помышлений духовному наставнику и наставницам.
Несправедливо некоторые толкуют вам, что удаление в монастырь есть проявление малодушия, боязнь борьбы, тогда как поступающие в монастырь должны поступать на борьбу с врагом с мужеством, и с верой, и надеждой на милость и помощь Божию.
Из всего сказанного вы можете видеть различие жизни в мире и жизни в монастыре. Считаю нелишним объяснить вам, что мужчины в настоящее время так же, как и в древние времена, могут буквально исполнить Евангельское слово Господа: «Продай имение… и раздай нищим… и следуй за Мною» (Мф. 19:21). Говорю это о мужчинах, поступающих в монастырь. Женскому полу так нельзя. Для них требуется обеспечение и в монастыре, чтобы было на что иметь келью и себя содержать. В мужских штатных монастырях дается живущим жалование из доходов, а в общежительных дается и одежда, и обувь, и общая трапеза, а в женских монастырях, как показывают примеры, неудобно всего этого иметь от монастыря, а приходится прибавлять и свои средства и по слабости телесной или по воспитанию, и по другим причинам.

Устройство женской больницы при женской обители, а мужской при мужской – дело христианское и приличное, но кто измыслил брать или посылать из женских обителей инокинь, особенно юных, в общественные больницы, тому нельзя ожидать благого воздаяния от Господа, а скорее противного, потому что ни в древнеотеческом предании, ни в святых отеческих писаниях примеров этому не видим, а напротив, в писаниях преподобного Макария Египетского (в беседе 27 в главе 15) читаем пример разительный, сопротивляющийся новому учреждению. Он повествует, что некто во время гонения предал на мучение тело свое, был повешен и строган, потом ввергнут в темницу и что ему по вере прислуживала одна инокиня, и он, сблизившись с нею, будучи еще в темнице, впал в блуд! Если от сближения и с исповедником, потерпевшим мучения, инокиня не осталась цела, а подверглась не только душевному вреду, но и падению, и еще в древнее время, то чего же можно ожидать от подобных обстоятельств в наше последнее, слабое время? Приводим этот пример кроме вышеозначенного и вопреки новому измышлению посылать монахинь из монастырей в больницы для практики, на случай войны, на том же положении, как существующие теперь общины сестер милосердия. Никак нельзя согласиться с тем мнением, что будто бы дело вполне христианское и полезное посылать невест Христовых, особенно юных, из мирных обителей в общественные больницы для служения грешным телам с получением вреда для их душ.

Сострадаю вам в скорбях ваших среди неудобств и неустройства обители. Впрочем, ждите милости Божией, пока благоволит Господь изменить положение дел обители вашей. Един Он все знает и Един всем управляет или прямой Своей всесильной волей, или промыслительным попущением по причинам, Ему только известным вполне, людям же известным только отчасти, отчасти это за грехи наши и за жизнь, несообразную нашему званию. Сам Он через пророка Амоса говорит: «Бывает ли в городе зло, которое не Господь попустил бы?» (Ам. 3:6); зло – то есть бедствие. Также апостол Павел пишет: «Если же наша неправда открывает правду Божию… не будет ли Бог несправедлив, когда изъявляет гнев?» (Рим. 3:5). Думаю, помните вы сами церковную повесть: когда один святой пресвитер молился Богу, чтобы избавил от епископа, отягчавшего город разным неподобным нестроением, в ответ на его усердную молитву услышал глас: «Для этого города потребен был епископ еще худший». Мое грешное мнение: если бы каждый из членов, или по крайней мере, многие, составляющие общество ваше, вместо ропота обратились к Богу с усердным молением и исповеданием немощей своих и желанием впредь направляться к стезям монашества по силе и возможности, то скорее бы, кажется, благоволил всеблагой Господь изменить главную вину настоящей тяготы и неудобства и чрезмерной общей скорби. Советую вам, хотя и нелегко это, оставить человеческие наговоры и извинения и обратиться за помощью к Единому Богу Сердцевидцу, Единому, могущему все изменять и устроять так, как Сам знает, больше надежд и ожиданий человеческих. Святой Златоуст в письмах к Олимпиаде говорит, что Бог тогда только начинает являть Свою силу, когда оскудеют все человеческие соображения и готово явиться безнадежие. Да не будем, по слову апостола, «надеяться на самих себя, но на Бога, воскрешающего мертвых» (2 Кор. 1:9).

Святой апостол Павел говорит: «Старайтесь иметь мир со всеми и святость, без которой никто не увидит Господа» (Евр. 12:14). И еще: сделалось мне известным о вас, братия мои, что между вами есть споры.« Я разумею то, что у вас говорят: «я Павлов»; «я Аполлосов»;
«я Кифин»; «а я Христов». Разве разделился Христос? разве Павел распялся за вас? или во имя Павла вы крестились?»
(1 Кор. 1:11–13). Этими словами апостол Павел упрекает как тех, которые отвергают духовное отношение к наставникам и прямо хотят относиться ко Христу, так и тех, которые при духовном отношении делятся на партии, нарушая этим взаимный мир, и единодушие, и единомыслие, заповеданное Самим Господом и апостолами, которые, устраняя взаимное роптание как делящихся, так и не делящихся и предотвращая происходящий от этого общий душевный вред, увещевают всех к взаимной любви.

Пишешь, что N. во время поста находится в церковном затворе, а я и в пост и не в пост постоянно нахожусь на людском соборе и сборе и чужих дел на разборе.
Пишешь и ты, что мое положение исключительное. А в заведениях исключают неспособных. Вот, видно, и меня, как неспособного к уединению, судьба исключила и вринула в молву людскую. Хотя сказано Господом в Евангелии: Милости хочу, а не жертвы (Мф. 9, 13), но к тому прибавлено: «Сие творите и оного не оставляйте» (ср.: Мф. 23:23), оного, то есть заботы о собственной душе, о собственном спасении.