Афанасий Великий

Господь творит людей по образу и подобию Своему, чтобы при такой благодати, представляя себе Образ, разумею же Отчее Слово, могли приобретать понятие о Самом Отце и, познавая Творца, жить подлинно блаженною жизнью.

Человек, как сотворенный из ничего, по природе смертен; но, по причине подобия Сущему, если бы сохранил оное устремление к Нему ума своего, мог замедлить в себе естественное тление и пребыл бы нетленным.

Слово сказало: «Не знаю», указывая на человеческое неведение, поскольку облеклось в плоть, и, в ней пребывая, о плоти сказало: «Не знаю».

В нас пребывает Вышний Господь и ради нас дается благодать, потому что раздающий благодать Господь сделался подобным нам человеком.

...Видя, что тело происходит от единой Девы, без мужа, кто не придет к той мысли, что Явившийся в этом теле есть Творец и Господь прочих тел?

...Восприятая <Словом> на Себя плоть в Нем и Им помазуется, чтобы освящение, совершенное над Господом как над человеком совершилось Им над всеми людьми.

Будучи Всемощным и Создателем вселенной, <Господь> в Деве утотовляет в храм Себе тело и усвояет Себе его как орудие, в нем давая Себя познавать и в нем обитая.

Слово, распростершись всюду: горе — в творении, долу — в вочеловечении, в глубину — во аде, в широту же — в мире, все наполнило ведением о Боге.

Если же смерть привилась к телу и, как в нем пребывающая, возобладала им, то нужно было и жизни привиться к телу, чтобы, облекшись в жизнь, свергло оно с себя тление.

Спаситель по естеству бесплотен и есть Слово, однако же, по человеколюбию и благости Отца Своего, для нашего спасения явился нам в человеческом теле.

Поскольку мы, люди, не захотели познать Бога через Слово Его и послужить Божию Слову — Владыке нашему по естеству, то благоизволил Бог явить в человеке господство Свое и всех привлечь к Себе. Неприлично же было совершить это через простого человека, чтобы, имея господом человека, не стали мы человекопоклонниками.

Когда пришел Он в нашу область и вселился в одно из подобных нашим тел, тогда прекратились, наконец, вражеские злоумышления против людей, уничтожилось тление смерти, издревле над ними превозмогавшее.

Заслуги Спасителя, совершенные через вочеловечение Его, столь велики и многочисленны, что пожелать изобразить их — значило бы уподобиться человеку, который устремил взор на морскую пучину и хочет перечесть ее волны. Как невозможно объять глазами всех волн, потому что чувству покусившегося на это представляются непрестанно новые и новые волны, так и намеревающемуся объять умом все заслуги, совершенные Христом в теле, невозможно даже вместить их в помысле, потому что вновь представляющиеся мыслям его — гораздо многочисленнее тех, которые, как думает он, объял уже мыслею.

Нашим преступлением вызвано человеколюбие Слова, чтобы Господь пришел к нам и явился среди людей.

Слово знало, что тление не иначе могло быть прекращено в людях, как только непременною смертью; умереть же Слову, как бессмертному и Отчему Сыну, было невозможно. Для этого-то самого приемлет Оно на Себя тело, которое бы могло умереть, чтобы, как причастное над всеми Сущего Слова, довлело оно к смерти за всех, чтобы ради обитающего в нем Слова пребыло нетленным и чтобы, наконец, во всех прекращено было тление благодатию Воскресения.

Кто возвращает человеку, чего не было у него от рождения, о том, без сомнения, явно, что Он — Господь и рождения человеческого. Посему-то в начале, приходя к нам, Господь создает Себе тело от Девы, чтобы и в этом показать всем немалый признак Божества Своего, потому что Создавший это тело есть Творец и прочих тел.

Бог невидим и неприступен для существ сотворенных, тем более для людей, пребывающих на земле.

...Взирая на Самого Сына, видим Отца, потому что уразуметь и постигнуть Сына значит приобрести знание об Отце, так как Сын есть собственное рождение Отчей Сущности.

...Кто называет Бога Отцем, тот дает Ему это именование от Слова; познавая же Слово, познает в Слове Создателя и разумеет, что Им вся быша.

...Когда душа слагает с себя всю излившуюся на нее скверну греха и соблюдает в себе один чистый образ, тогда <чему и быть следует> с просветлением его, как в зеркале, созерцает в нем Отчий образ — Слово, и в Слове уразумевает Отца...

Кто же по недомыслию воображает неподобающее и говорит о Боге то, что Его недостойно, тому нет извинения в его дерзости.

Хотя и невозможно постигнуть, что такое Бог, однако же можно сказать, чем Он не <является>.

...Где Бог, почему Он — Бог, и каков Отец.... предлагать подобные вопросы — нечестиво и свойственно неведующим Бога...

...Кто по недоумению примышляет себе неподобающее и говорит о Боге, что недостойно Бога, тот не извинителен в своей дерзости...

И самый порядок мироправления, и согласная во всем стройность доказывает не многих, но единого Мироправителя и Вождя — Слово.

Никто не смеет сказать, будто бы Бог во вред нам употребил невидимость естества Своего, и оставил Себя совершенно непознаваемым для людей. Напротив того, в такое устройство привел Он тварь, что, хотя невидим по естеству, однако же познается из дел.

Если помрачен ум, то внешними даже чувствами можно видеть непререкаемую силу Христову и Божество. Слепой, если и не видит солнца, то, ощутив произведенную им теплоту, знает, что есть солнце.

Душа имеет понятие и о познании Бога, и сама для себя делается путем, не извне заимствуя, но в себе самой почерпая знание и понимание о Боге Слове.

Рассуждая о Боге, создавшем людей, нужно представлять Его не по подобию человеческому, но иначе и выше человеческого естества.

Ничем не отличались бы люди от бессловесных животных, если бы ничего не познавали, кроме земного.

Богу свойственно быть невидимым, но познаваемым из дел.

Знаем, что Бог не то же, что человек, и что не позволительно представлять себе о Нем что-либо свойственное тварям. Если Бог не то же, что человек, а это и действительно так, то не должно представлять о Нем чего-либо человеческого.

Неприлично также доискиваться: как Слово от Бога, или как Оно — Божие Сияние, или как рождает Бог, и какой образ Божия рождения. Кто отваживается на подобные исследования, тот безумствует, потому что желает истолковать словами, что неизреченно, свойственно Божию естеству, и ведомо одному Богу и Сыну Его.

Тварь порядком и стройностью, как бы письменами, дает уразуметь и возвещает своего Владыку и Творца.

Бог есть вечно существующий; а потому поскольку всегда есть Отец, то вечно есть и Его сияние, то есть Его Слово.

Каждый христианин должен быть кроток, тих и терпелив в бедствиях, никому не воздавая злом за зло, потому что и Сам Христос подвергался поруганиям от иудеев, терпел, переносил побои и удары по лицу.

О, девство! – богатство неистощимое, венец неувядаемый, храм Божий, жилище Святого Духа, драгоценный алмаз, радость пророков, слава апостолов, жизнь Ангелов, венец святых. Есть два пути: один обыкновенный и житейский, то есть брак; другой же ангельский, которого нет превосходнее, то есть девство. Если кто избрал мирской путь, то есть брак, тот не подлежит порицанию, но не получит стольких даров, хотя и получит некие, ибо и он приносит плод тридцатикратный. Кто же воспринял чистый и неземной путь, хотя он и труднее первого, тот принимает более чудные дарования, ибо принес плод совершенный, стократный.

Не слушайте еретиков, потому что говорят не по правильному смыслу, но, как бы овечьей одеждою, облекаясь словами, мудрствуют внутренне подобно ересеначальнику диаволу.

Каждая ересь, имея отцом собственного измышления изначально совратившегося и сделавшегося человекоубийцей и лжецом диавола, и стыдясь произнести ненавистное его имя, притворно принимает на себя прекрасное и превысшее всего имя Спасителя, собирает изречения Писаний, произносит слова, утаивает же истинный смысл, и наконец, прикрыв какою-то лестью свое изобретенное ею измышление, сама делается человекоубийцею введенных в заблуждение.

Земная пышность не последует за еретиками по смерти их; и когда этого Господа, Которого отреклись они, увидят сидящим на Престоле Отца Его и судящим живых и мертвых, тогда не возмогут призвать к себе на помощь кого-либо из обольстивших их ныне, потому что и их увидят судимыми и раскаивающимися в своих неправдах и в своем злочестии.

Идолопоклонство не иначе изобретено у людей, как из вожделения к воображаемому.

Люди, унизившись до скотского состояния страстями и сластолюбием и не имея в виду ничего иного, кроме удовольствий и плотских желаний, как сами устремились мыслью в эти бессловесным свойственные дела, так в виде же бессловесных стали представлять и Божество, по разнообразию страстей своих, изваяв такое множество богов.

Если при помощи одного искусства является в изображениях Бог, и потому изображения чествуются как боги, то нужно было бы поклоняться людям, как виновникам искусства, и их чествовать, поскольку они разумны.

В финикийских капищах, в древности, сидели женщины, и в дар тамошним богам своим приносили начатки из цены блуда своего, думая умилостивить тем богиню свою.

Идолослужению предшествует зло как причина. Люди, научившись придумывать себе не существующее зло, вообразили себе также и не существующих богов.

Не только поклонявшиеся идолам, но и предавшие истину осуждены, как чуждые.

По единому манию Божия Слова все в совокупности приводится в устройство; каждой вещью совершается ей свойственное, всеми же вообще выполняется единый порядок.

...Ни одна из сотворенных вещей не существует отдельно, но все они, служа как бы членами друг другу, составляют из себя как бы единое тело — мир.

Неукоснительно приходит в бытие все, что ни захочет Бог.

Вселенная не сама собою произошла, потому что есть о ней Промысл, и не из готового вещества сотворена, потому что Бог не бессилен, но из ничего вовсе не существовавшую прежде вселенную привел в бытие Бог Словом.