Никон Оптинский (Беляев)

Лучше прочитать не все молитвенное правило по недостатку времени, но со вниманием. Страшные слова сказаны в Священном Писании: «Проклят тот, кто дело Господне делает небрежно» (Иер. 48:10).

Как бы ни был занят человек даже самыми душеспасительными делами, даже за послушание, он должен все-таки иметь постоянное келейное (или домашнее) молитвенное правило, возможное для него в обычном его положении. Нарушение правила уже рассматривается как немощь. Благословенным нарушение правила бывает тогда, когда человек по независящим от него причинам выбывает из обычного порядка для какой-либо экстренной нужды или послушанием неожиданным. Нужды ради переменение закона бывает (Евр. 7:12), – говорит апостол. Переменение, то есть изменение, перемена. А как нужда эта прошла, опять возвращайся к своему правилу. Тут необходимо принять во внимание положение человека, его обязанности, его досуг, его зависимость от окружающей жизни.

Не должно тщеславиться ни здоровьем, ни красотой, ни другими дарами Божиими… Все земное непрочно – и красота, и здоровье. Благодарить Господа надо, благодарить со смирением, сознавая свое недостоинство, а не тщеславиться чем-либо.

Самый трудный пост в Скиту – это первая неделя Великого поста. Но и она, по милости Божией, не особенно отяготительна для меня. Кроме того, помогает сознание, что велики дни эти, что иначе и быть не может. И удивляюсь тому, что делал я раньше, нарушая святой пост, не понимая и не сознавая его святости и необходимости.

Вот уже прошла первая неделя святого Великого поста, и с Божией помощью я, слава Богу, легко и даже с утешением духовным провел ее. Чем меньше ешь, тем меньше хочется, теперь я это испытал на самом деле! И я заметил, что я больше, чем обыкновенно, слушал службу и более она мне нравилась. Теперь я начинаю понимать смысл поста: и телу, и душе становится как-то хорошо.

Если так гибельно тщеславие и славолюбие, то надо смиренно и благоразумно, даже с радостью принимать всякие скорби, поношения и бесчестия, как приводящие нас к смиренномудрию и спасению. Между тем замечается, самомалейшее слово и скорбь приводят нас в негодование и сопротивление человекам; даже смирительные действия духовного отца нам не нравятся: мы не видим, не хотим видеть, что они направлены к нашей пользе духовной, мы негодуем, что сказано или сделано нам не по сердцу, не по нашему желанию, мы считаем себя обиженными. О, неразумные! О, привязанность наша к миру и его хвале и славе! Разумный инок и раб Божий жаждет покаяния и смирения, видя от них себе душевную пользу, он плачет и скорбит, когда его не смиряют, он радуется, когда лишается славы человеческой. Побудим себя и мы ко всякому смирению.

Что лучше – редко или часто приобщаться Святых Христовых Таин – сказать трудно. Закхей с радостью принял в свой дом дорогого Гостя, Господа – и хорошо поступил. А сотник, по смирению, сознавая свое недостоинство, не решился принять – и тоже хорошо поступил. Поступки их хотя и противоположные, но по побуждению – одинаковые. И явились они перед Господом равно достойными. Суть в том, чтобы достойно приготовлять себя к великому Таинству.

Великое Таинство – покаяние, а еще более величия и святости являет Причащение. Здесь я принимаю в себя Самого Иисуса Христа, Его Пречистое Тело, Его Кровь, Его Божество. Я соединяюсь с Ним самым тесным образом. «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем.» (Ин. 6:56), – говорит Сам Спаситель. Всю важность, всю необходимость этого Таинства для нас мы видим из слов Спасителя, что только вкушающий Плоти Его живет, а тот, кто не вкушает, не имеет в себе жизни. Да, велико и необходимо для нас это Святое Таинство, но и страшно! Как я, недостойный и грешный, подойду к Святой Чаше? Ведь я не жизнь, а осуждение найду в Ней, «ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе» (1 Кор. 11:29).

Старайся иметь душевную и телесную чистоту. Старайтесь после исповеди уже не грешить сознательно, произвольно не грешить в надежде на покаяние, так как, по учению Святой Православной Церкви, если кто грешит в надежде на покаяние, тот повинен в хуле на Духа Святого.

Батюшка рассказал, как два инока за одну вину были посажены в темницу на 40 дней, и когда их выпустили, то их наружность оказалась разной: один похудел, как щепка, а другой вышел розовым, радостным. Братья спросили о том, что каждый из них думал.
Один, который сделался худым, сокрушался о своем грехе, укорял себя и плакал, просил у Господа прощения, чистосердечно каялся. А другой, сознавая всю тяжесть своей вины, от глубины души благодарил Господа, что Он, по милосердию Своему, за тяжелый его грех дает здесь ему потерпеть и покаяться.
Братья помолились, чтобы Господь открыл им, прощены ли они, эти два брата, и узнали, что они оба прощены одинаково.

Оживление души совершается волей Божией и силой Божией, но от человека требуется его произволение в принесении Богу покаяния. Срок покаяния, положенный согрешившему, известен Единому Богу. Кающийся грешник, будучи как бы даже забыт Богом, как ему кажется это, по чудному усмотрению Божию обретает пользу душевную, приходит в преуспеяние.
Господь ведет ко спасению! Дивная премудрость и благость Божия в попущениях Божиих человеку падать.

«Как нам петь песнь Господню на земле чужой?» (Пс. 136:4). Невозможно, невозможно в страстном состоянии богословствовать, петь хвалебные песни Господу, – нужно плакать.

При слабости сил и усталости сидеть в церкви можно. «Отдай сердце твое мне (Притч. 23:26). «Лучше сидя думать о Боге, чем о ногах стоя», – сказал святитель Филарет Московский.

Нужно ходить на все церковные службы, а по приходе из церкви заниматься необходимыми делами, самыми крайне нужными. Больше молиться и испытывать себя.

Великим постом не служат обедни вот почему: Литургия – это победный гимн христианства, пост – время плача и покаяния.

До меня дошли слухи о безмирии духовных детей моих. Враг рода человеческого внушает некоторым мысль, что в случившемся виноваты матушка И. и матушка А., и они, поддавшись этой вражией мысли, не только так думают, но и говорят другим. Как духовный отец запрещаю так говорить и в случае упорства наложу епитимию. Пусть знают все, что такова воля Божия, перед которой надо смириться и благоговеть. Слава Богу за все!.. Сердце мое болит о всех вас, детях моих духовных.

Ведь духовный отец нужен для чего? Чтобы при помощи его незаблудно шествовать и достигать Царства Небесного, а для этого необходимо, главным образом, исполнять на деле наставления, советы и указания духовника, жительство свое проводить благочестиво.
Были примеры, что некоторые имели возможность часто бывать у старца, иные даже постоянно сидели возле старца, непрестанно слышали его наставления, даже и жительствовали с ним, – и оставались бесплодными. А некоторые имели редкую возможность бывать у старца и удостаивались слышать краткое наставление, но преуспевали.
Так вот, не в том сила, чтобы часто бывать у отца духовного, а в том, чтобы его наставления исполнять, чтобы не быть бесплодными. И я прошу вас, постарайтесь, чтобы не погибли мои убогие труды.

Как человек я – ничто, но как иерей – имею на себе благодать священства и действую так, как дает мне это благодать эта.

Настоящее время неблагоприятно и для внешнего, и для внутреннего монашества. Для внешнего монашества неблагоприятно тем, что нет монастырей, нет соответствующей обстановки. Для внутреннего – тем, что при слабости телесной многие не могут подвигов нести так, как должно. Остается одно – смирение. Пророк Давид говорит: «Жертва Богу – дух сокрушенный, сердца сокрушенного и смиренного Бог не презрит» (Пс. 50:19). Лучше смиренный грешник, чем гордый праведник.

Монашество падает не только потому, что не совершается молитва Иисусова, но и оттого, что не следим за собой, за чистотой своего сердца.

Монашество, построенное по духу Святого Евангелия на любви к Богу и отказе от мирской жизни, всегда являлось камнем преткновения для людей мира этого, всегда было ими ненавидимо, непонимаемо, как совершение чуждого им. Рабы же Христовы, хотя бы они были в миру, любили монашество и любят, видя в нем идеал христианской жизни, не чуждый им по духу. Говоря здесь о монашестве, имею в виду не отдельных людей, а самый образ жития, и говоря о людях мира этого, также имею в виду не живущих в мире, а душой своей преданных мирской жизни.

Один епископ, приехав в один монастырь, спросил настоятеля:
- Есть ли у тебя хорошие монахи?
- Есть, – был ответ.
- Ну, покажи.
Настоятель вызвал и говорит:
- Вот хороший кузнец, вот хороший мастер и так далее.
Послушал епископ и сказал:
- Я просил тебя показать мне хорошего монаха, то есть делателя молитвы или смирения, а ты показываешь мне хороших мастеров. Этого и в миру много.
Уехал епископ и сменил потом этого настоятеля.

Как-то при мне батюшка, прп. Варсонофий спрашивает у брата Никиты:
- Есть нищие?
- Да.
- Это хорошо! Пока помогаем мы нищим, слава Богу, все хорошо. И на обитель жертвуют, а как нет нищих, то и пожертвований нет. Я так замечал.
Я записал только смысл слов. У нас в Скиту братии запрещено подавать милостыню. Это меня несколько смущало прежде, а теперь нисколько, ибо батюшка за всех подает.

При высокоумии и душевных страстях нельзя избирать уединенную жизнь. Кроме явной прелести, затвор может быть причиной тонкой мысленной прелести.

Иногда приходится наблюдать, что к пустынному житию и безмолвию некоторые стремятся, в тайне сердца своего ища вполне удобного, безмятежного, бесскорбного жития. Это стремление безрассудное, не говоря уже, что оно и несбыточное. Бесскорбного жития не было, нет и не будет.