Феодор Студит

Всесильная воля Божия не попускает сгорать нам в огне похоти, если боремся, — и мы исходим в прохлаждение росою чистоты, славя Бога со святыми отроками.

Будем же стоять доблестно против приражения помыслов, уничтожая их прежде возгорения от них похоти, и тем пресекая сланое море греха...

Если человек мужественно отгоняет неуместные помыслы, то исполняется тишины.

Если будем жить внимательно, все делая благообразно и по чину, воздерживаясь от плотских пожеланий, которые воюют на душу, тотчас отражая нападки их и блюдя чистоту души, то несомненно сподобимся вечных благ.

Те, кто попрали Сына Божия и Кровь Завета вменили ни во что, подумав, что нет ни смерти, ни Воскресения, ни Суда, ни воздаяния, <те> отторглись от братского во Святом Духе общения, лишились самого Духа Святого и блуждают туда и сюда, по стремнинам и пропастям своих сластолюбивых похотей.

Воспримем же все сие <т.е. юдень Страшного Суда> в чувство и пребудем в нем, усердно делая все, к чему это побуждать будет нас. Ибо кто равнодушен к этому, будьте уверены, что он уловлен страстями, дремлет в беспечности, тяжкосердствует, сластолюбствует, завидует, легкомысленничает, ленится, уткнувшись, как медведь в лапы, того только ищет, чтобы поесть и попить, рыкает, как лев, не получив удовлетворения своих злых пожеланий, прыгает, как леопард, от одного удовольствия к другому, ухитряется, как лисица, достигать искомого по своему сердцу, злится, как верблюд, в отмщении ближнему за какое-либо случайное опечаление, ржет, как конь, женонеистовствуя на тела человеческие и скотские, бесстыдствует, как волк, в дерзости на погубление души своей и брата.

Для монахов удобно целый день заниматься делами спасения, если только захотим: утром разумно петь эту песнь Давида: «Господи! рано услышь голос мой, - рано предстану пред Тобою, и буду ожидать» (Пс. 5:4); в третий час: «Духа Твоего Святаго не отними от меня» (Пс. 50:13); в час шестой: «Избавь меня ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень» (Пс. 90, 5-6); в девятый: «Приклони, Господи, ухо Твое и услышь меня, ибо я беден и нищ» (Пс. 85:1); вечером: «Благослови, душа моя, Господа!» и следующие за этим (Пс. 103:1). Если мы ежедневно так будем поступать, и друг друга возбуждать, и просвещать благими словесами и делами, а не расслаблять и омрачать беспечным равнодушием и пусторечием, то можем этим образом спастись, потому что от утра до вечера можем совершать одно должное.

Един есть Господь и Законоположник, как написано, одна власть и одно Богоначалие над всем.

...Для всех полезно не пить вина, особенно для крепких телом.

Великое оружие — воздержание: оно есть дверь ко всякой добродетели.

Есть две добродетели, созидающие спасение человека: вера и любовь.

Сомкни очи души своей, когда искуситель наведет какое воображение непотребное.

Никто не будь лукав и двоесердечен, одно имея в сердце, а другое говоря, чтобы не быть пораженным грозным приговором священнопевца Давида, который говорит: потребит Господь вся устны льстивыя, язык велеречивый (Пс. 11:4).

Никто пусть не будет лукавым и двоедушным, чтобы не постиг его грозный приговор: «Истребит Господь все уста льстивые, язык горделивый» (Пс. 11:4).

Если б надлежало нам каждодневно умирать любви ради Христовой, предпочтем это.

...Не впадайте в преслушание, ибо преслушливые обнажают себя для стрел врага...

Нерадение наше отгоняя и ревность возбуждая, Апостол сказал: Господь близко; не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом (Флп. 4: 5—6). Не будем же нерадеть, но да крепимся и мужаемся на делание дела, к коему призвал нас Господь. Ибо это Он призвал нас из общенародного пребывания к монашеской жизни, это Он облек нас в ризу спасения и одеждою веселия одел; это Он искупил нас от клятвы законныя, быв по нас клятва. В свободе, которую даровал нам Христос, будем стоять и опять игу рабства не подвергнемся (Гал. 5:1). Не допустим себя опять стать добровольными рабами страстей. Раб, златом искупленный, никак не согласится опять поступить в рабство, но куда-нибудь подальше удалившись от места своего рабства, радуется там, что сподобился освободиться от рабского тиранства, хотя рабство не есть уже что-либо особенно злое. Ибо Апостол говорит: Рабом ли ты призван? не смущайся; но если и можешь сделаться свободным, то лучшим воспользуйся. Ибо раб, призванный в Господе, есть свободный Господа; равно и призванный свободным есть раб Христов (1 Кор. 7: 21—22). И однако, все же верно, что освободившемуся нежелательно опять жить под игом рабства. — Кольми паче мы, освобождены будучи от греха, должны как можно дальше держать себя от него.

...Как от всестороннего воздержания порождается крепость пребывания в добродетели, так от небрежности в этом отношении всякое тиранство греха. Смотрите же, не возвращайтесь опять к этому рабству, освободившись от него через вступление в настоящее звание ваше с подобающими обетами, и не навлекайте на свою голову двоякой муки — за падения после крещения и после принятия схимы.

Кто, в здравом уме находясь, решится предать себя в рабство, будучи господином? Кто, обладая усыновлением Богу, согласится называться породою диавола? Кто, отбросив неизреченное благородство добродетели, изберет причислиться к низкородной страстной жизни? Кто от богатства духовного захочет перейти в бедноту и оскудение в душе? Кто предпочтет потерять Царство Небесное, чтобы приобрести огонь и тьму, и другие страшные муки вечные? Не здравоумных это дело и не непотерявших смысла шаг, но неких безумных и бесчувственных, чтобы созданные по образу и подобию Божию для наследия вечных благ произвольно через животное сластолюбие низошли в глубины ада на вечное осуждение.

Вам же можно помышлять об этом и без страха, вам, говорю, благопослушным, и всю заботу возложившим на силу послушания: ибо такова действительно жизнь в истинном послушании. Но какое оправдание перед страшным Престолом Христовым уготовят себе те, которые отвращаются от послушания и живут в одиночку, кружатся туда и сюда и не находят, где твердо стать ногами своими? Увы, какая горесть! Как зло увлекательно! Как обратились вспять право шествовавшие путем монашеского жития? «Лучше бы им не познать пути правды, нежели, познав, возвратиться назад от преданной им святой заповеди.
Но с ними случается по верной пословице: пес возвращается на свою блевотину, и: вымытая свинья идет валяться в грязи» (2 Пет. 2:21—22). Что ты, друже, что ты? Бремя раба тянешь?! Так оправдываются оставляющие обитель, чтобы жить в одиночку, говоря, что в обители рабство. Ты, сбросивший иго мира, бежавший от него и освободившийся от всех обычаев плотских? Уж не взять ли тебе и жену! Ибо эти две вещи неразлучные есть принадлежности мира и того, что в мире. — Для тех же, которые ведут крестоносную жизнь, чуждо то и другое. — Но причина этому, как обычно, грех. Поскольку мы страстолюбивы и сребролюбивы, то само собою прилагается к нам и женолюбие. Затем, чтобы не было свидетеля и обличителя того, что бывает сокрыто, брата иметь сожителем не хотим, а избираем одиночество, или прямее, рабство любостяжательности, как совсем уже продавшие себя греху и ставшие рабами плоти и крови. Отсюда разложение внутреннего строя; отсюда соблазны; отсюда падения.

И блаженна душа, помышляющая о скоротечности жизни и внезапной смерти день и ночь, проводящая временную жизнь, как странница, пришельствующая здесь и ожидающая блаженной той и нескончаемой жизни, о которой говорит Апостол Павел: «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим. 8:19-21). Видишь, что обещается? Что все претворится в нетление и тварь из рабства перейдет в свободу. — Каков же будет день тот, о котором говорит святой Давид: «Ибо один день во дворах Твоих лучше тысячи» (Пс. 83:11); и святой Петр апостол: «день один... как тысяча лет» (2 Пет. 3:8).

Вспомним же те дни юности нашей, когда мы или ходили в неведении, как во тьме, или колебались в течении дел суетных, как в волнах морских, или погружались в плотские удовольствия, как в бездну водную; затем помянем, как оттуда вызвал нас благой Бог и, простерши руку, исторг и путь мирный показал, внушив нам приступить к этому светлому и святому образу жития; прибавим и то, что между тем, скольких родных наших, знаемых, друзей и приятелей остались в том же горьком положении, мы одни, как от египетского рабства, избавлены от него, и возведены на высокую гору жительства этого, и отсюда взирая вниз, видим, как люди, вращаясь как в глубочайшем некоем рве, напрасно суетятся, друг друга толкают, друг друга сбивают с ног, домогаясь в поте лица, как чего-то великого, земных благ непостоянных, скоро преходящих и тленных, и что еще сожалетельнее, имея в воздаяние за то попасть в ад на вечное мучение.

Причина же сему <раздору и немирности> оскудение любви. Ибо если по Апостолу: любовь долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит (1 Кор. 13: 4—7), то явно, что когда ее нет, то в нас берет силу противное тому — неверие, безнадежие, нетерпение, раздор, дерзость. Но как, находясь в таком настроении, можем мы достойно именоваться учениками Господа, когда Сам Он говорит решительным словом Своим: по тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13:35); и опять в другом месте: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин. 8: 31—32). Итак, если мы не имеем любви истинной, но ведем вражды, брани и раздоры, то мы не Христовы ученики, а враги Христовы, хотя и тяжко слово сие. После этого зачем и жить нам, бедным? Зачем дышать этим воздухом, если мы делаем не то, чем благоугождается Господь?

Говорю это я вам, потому что слышу, что у вас бывают пустоболтания и споры, смуты, раздражения и неистовства, брани, ругательства и раздоры, хотя и не у всех. Спрашиваю вас, братия, откуда это? От каких причин породилось это? Ни от чего другого, думаю, как от недостатка смирения. Молю вас словами Апостола: не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни (1 Кор. 14:20), не болтайте попусту без всякой пользы и, желая поставить на своем, не риторствуйте и не буесловьте, износя то и то, и разные выставляя причины. Кто, вопрошает Пророк, есть человек хотяй живот, любяй дни видети благи! И сам же отвечает: удержи язык твой от зла, и устне твои еже не глаголати льсти: уклонися от зла, и сотвори благо, взыщи мира и пожени и (Пс. 33: 13—15).

Мы путь совершаем в жизни этой, путь тесный и прискорбный, долгий и тяжелый. И другим пути этому быть нельзя, так как всю жизнь необходимо нам сохранять девство и целомудрие и соблюдать подчиненность и послушание; и при этом помышления низлагать и «всякое превозношение, восстающее против познания Божия, и пленяем всякое помышление в послушание Христу» (2 Кор. 10:4—5), и все другое делать, что с этим неразрывно связано.

К получению спасения нам предлежит еще только, по апостольской заповеди, раздавать, на основании веры своей правой, золото, серебро и камни драгоценные честное, а не дрова, сено и солому« (1 Кор. 3:12) — эту пищу огня. Кто так утвержден, того ничто не может поколебать в его вере в Господа. «Христос нас искупил есть от клятвы законной, быв по нас клятва, как написано» (Гал. 3:13). Не попустим же себе опять попасть под клятву. Христос омыл нас в крови Своей, банею возрождения и обновлением Духа Святого; не дадим же себе опять возвратиться к постыдным делам, от которых отказались. Если же не сделаем так, то, в день откровения Своего, Он может сказать нам: «Я сделал вас Своими сотелесниками, вы же части тела Мои сотворили частями тела блудными; Я омыл вас от грехов ваших, так что вы не «имели скверны, или порока, или нечто от таковых» (Еф. 5:27), — вы же опять обложили себя зловонием страстей и очернили себя скверной грехов; Я исполнил вас обильно умным светом через Духа Святого, а вы ум свой сделали жилищем неистовых страстей; Я сделал вас сонаследниками вечных благ, вы же избрали быть лучше сонаследниками противника Моего: «Отойдите же от Меня, проклятые в огонь вечный, уготованный диаволу и служителям его» (Мф. 25:41). Но да не будет нам никогда услышать такой страшный голо и испытать такой нестерпимый гнев. Почему со всяким старанием возревнуем приобрести чистоту, слезы, сокрушение сердечное, исполняя свои послушания безропотно, бодрствуя в деле Божием день и ночь, чтобы враг, прокравшись, не поглотил невнимательной души. Когда бы нам и при бдении избежать козней змея! При дремании же как достигнуть этого! Но скажет кто: немощно и стремительно ко греху естество наше. Согласен с этим и я, в том же естестве состоя. Но прошу вот о чем: как только случится что такое, тотчас да будут — раскаяние, исповедание, сокрушение сердца, и живое стремление к восстановлению прежнего доброго состояния. Так действуя ежедневно, достигнем искомого; достигши искомого, и желанный голос: придите — услышать сподобимся, — и Царствия Небесного наследниками сделаемся.

К уклонившимся же с пути обращусь со следующим словом Пророка: «Сыны мужей! доколе слава моя будет в поругании? доколе будете любить суету и искать лжи?» (Пс. 4:3), — ища исполнения волей своих, по возбуждению страстей ваших, не полагая перед очами страха Божия, ни суда неподкупного, ни огня неугасимого, ни тьмы кромешной, ни скрежета зубов и тартара невообразимо страшного, но так бесстрашно и дерзко, так лживо и легкомысленно судя о Боге при беспутных начинаниях ваших. До каких пор будете вы забывать суды Его? До каких пор будете не приходить в чувство раскаяния? До каких пор будете полагать лукавые советы в душах своих, придумывая извинения во грехах и предаваясь суетным чаяниям? — восставьте себя, наконец, от падения, разгоните окружающую вас тьму, пресеките безумные стремления ваши. От кого бежите вы? От кого отрицаетесь? Не от Духа ли Святаго, Которого приняли в день избавления?.

Всякий день станем проводить со всем вниманием и бдительным самоохранением, рано утром, по знаку, тотчас живо вставая, и сон прогоняя, и по внимательной молитве в келье и в общем собрании принимаясь всякий за свое дело, — келарь в столовой, повар в поварне и прочие все всякий на своем месте: нигде ропот, нигде преслушание, нигде крик, нигде противоречие, — и не злость, скрытно держимая, чтобы по наружности только казаться мирным, внутри же питать злобу и, как только случай, ужалить, подобно змею, или отомстить, подобно мстительному верблюду. — Случилось оскорбление и прошло. Но искренно ли совершилось раскаяние или прощение? Не распалитесь опять помыслами и не покуситесь воздать злом за зло, или досаждением за досаждение, напротив благословите, зная, «что вы к тому призваны, чтобы наследовать благословение. Ибо, кто любит жизнь и хочет видеть добрые дни, тот удерживай язык свой от зла и уста свои от лукавых речей; уклоняйся от зла и делай добро; ищи мира и стремись к нему, потому что очи Господа обращены к праведным и уши Его к молитве их, но лице Господне против делающих зло, чтобы истребить их с земли» (1 Пет. 3:9-12).

Для чего другого сеет земледелец, как не для того, чтобы потом и пожать? Для чего трудится торговец, как не для того, чтобы получить прибыль? Так и слово учения распространять поставленный для чего другого это делает, как не в надежде преуспеяния и усовершенствования слышащих? — В отношение же к вам, по грехам моим, слово мое остается совершенно бездейственным. Сею много и много тружусь, но никакого плода не вижу. Говорю, оглашаю, напоминаю — и иногда на час сила слова моего доходит до слуха вашего душевного, но вы тотчас скорее того опять все забываете и остаетесь в тех же прегрешениях. Плачу об этом и раздираюсь сердцем, не имея сил пресечь вашу беспорядочность. Конечно, такая безуспешность зависит от бессилия смиренных слов моих. Пусть, впрочем, в этом на моей стороне вина. Но разве вы не слышите словес Божественного Писания? Не оглашают ли они каждодневно слуха вашего спасительными догматами? — Что вопиют, кроме того, и святые отцы? Что возвещают? О чем свидетельствуют? Чем угрожают? — Не приводят ли они перед глазами вашими страшного такого и нелицеприятного судилища, потрясающего такого окончательного решения Божия, такого поражающего отвержения и мук бесконечных, огня неугасимого, червя ядовитого, не умирающего, тьмы тьмущей, диавольской преисподней и прочего, что при этом помышляется? — Не показывают ли они, напротив этого, Царства Небесного — Жизни нескончаемой, славы неприступной, света неизреченного, немыслимых красот рая, лона Авраамова, обителей святых, дворов праведных, чинов Ангельских, радований неизъяснимых? — И при всем том никакого не видно у вас исправления, ни даже раскаяния. — Какого, впрочем, слова можем мы послушать, когда только и ищем, чтобы удовлетворить свои плотские страсти и пристрастия, когда совсем опустились, только и на уме держим, как бы что поесть и попить, какое бы слово смешное выпустить на разорение своей души и души слышащего, что бы придумать, чтобы прикрыть вину свою или свалить ее на другого, — и обще скажу, когда мы души свои сделали не детелищем преподобия и правды, а всякого беззакония и неправды?

Добр пост, потому что укрощает страсти и плоть подчиняет духу; добры слезы, потому что омывают сердце от грехов и чистым его представляют Богу; добра молитва, потому что окрыляет ум и делает его собеседником с Богом; добра любовь, потому что всюду презирает свое в пользу ближнего; добра ревность, потому что облегчает труды и юным делает дух, и старца располагает с юношескою быстротою действовать.
Будем же благодушны и ревностны: когда время псалмопения, усердно поспешим на него; когда время работы, будем работать усиленно; когда время молчания, помолчим разумно; когда время беседы, поговорим в меру. Одним словом, будем все делать благообразно и вовремя, как нам заповедано, удерживая себя от всякого смущения и спешки.

... Будем внимательны друг ко другу, братие, — все вместе: и кои здесь, и кои в отлучке, — всеусердно да исправляем заповеди Господни, поощряя к любви и добрым делам (Евр. 10:24), не дозволяя себе жить беспечно, не творя волю плоти и помышлений, не вдаваясь в ропотливость, подобно древним ропотникам, не искушая Господа подобно тогдашним искусителям, — может ли Он и на будущее время то и то сделать для нас...

...Но слышу, что иные из вас, по самонадеянности, держат себя небрежно: смотрят бесстыдно друг на друга, пустословят и смеются; иные же сплетают руки с руками и прикасаются устами к устам и щеками к щекам. Плача сие достойно. Может ли кто взять себе огонь в пазуху, чтобы не прогорело платье его? Может ли кто ходить по горящим угольям, чтобы не обжечь ног своих? (Притч. 6: 27—28). Так и такие дела делающий не останется без падения...

Приобретем очистительные слезы, которые рождают сокрушенное сердце и смиренное мудрование.

...Подвизайтесь добре, пресекайте искушения, отбрасывайте с пути вашего всякие камни и преткновения и бодро восходите на гору небесного жития, пока придет чаемый день.

Что же так лелеем мы это бедное тело, которое спустя немного предадим земле и червям?

В какой мере кто отмеряет на братство своего труда и усердия, в такой и отмерится ему.

Да будут труды ваши всесторонне безукоризненны и достойны воздаяния.

Не велика похвала молчать в пустыне и в уединении хранить безмятежие. Но другое дело в городе жить, как в уединении, и среди шумной толпы быть, как в пустыне.

Конец нашей жизни есть блаженство, или, что то же, Царство Небесное, или Царство Божие. А оно само есть не зрение только Царственнейшей Троицы, но при этом приятие и божественного привтечения, и как бы восприятие обожения, и сим привтечением восполнение недостающего в нас и усовершение несовершенного. И это-то служит пищею мысленных существ, — это восполнение недостающего через Божественное таковое привтечение. Здесь совершается круг некий непрестанный, от того же начинающийся и тем же кончающийся. Ибо чем более кто разумевает, тем более вожделевает, чем более вожделевает, тем более вкушает, чем более вкушает, тем более возбуждается к большему опять уразумеванию, и тотчас снова начинает это недвижимое движение или, пожалуй, недвижимую недвижность.

Горе насыщению чрева и вдоволь спанию, потому что они порождают и множат злоплодные семена похотения!