Не будь искушений, и никто бы не спасся, говорит авва Евагрий и прочие отцы тоже, и что через искушения приходим в разум истины, а святой Петр Дамаскин: «Смирение есть порождение зума, а разум есть порождение искушений». Итак, не должно бояться искушений и не дерзать на них.

Дарования без искушений весьма опасны; враг может обольстить святыней, а искушения смирят. Будет же воля Господня. Искушений устрашаться не должно, и не наскакивать на них, а какие пошлет Бог, принимать с благодарением; в кресте познается любовь Божия, а не в сладости утешения.

И в искушениях твоих прибегай к самоукорению и смиренной молитве: «Будь, – по слову святого Исаака, – в молитве твоей, как муравей и как гад земной» (Слово 49), – и верую, что Господь не уничижит сокрушенного сердца твоего, но пошлет благодать Свою в помощь и облегчит тебе брани, попускаемые Промыслом Его к нашему научению.

Рассуждая о ваших теперешних искушениях, полагаю, что не без воли Божией попущены вам они ко смирению, и так как вы не имели никаких внешних искушений и оскорблений, то этот духовный крест попущен вам к преуспеянию душевному… Смиряйте себя и предавайтесь воле Божией. Он выше меры искушений не пошлет.

Скажу тебе, что и сейчас есть змей, Ева и Адам, и дерево, и всегда подлежим искушению и обольщению; чувственность – змей обольщающий, Ева – воля наша, разум – Адам; чувственность обольщает, воля соглашается, и разум, послушав воли, падает. Так-то и мы вкушаем ежедневно от запрещенного плода, различными страстями побеждаясь. Так будем же стоять на страже, делая и храня. Замечая свои страсти, противоборствуя им, а в немощи смиряясь, да оттого-то они и одолевают нас, что вместо смирения имеем возношение.

Если вы возьметесь с намерением исправить ее, а и сами еще находитесь в недуге страстей, то лучше прежде брани искать мира.

Не забивайтесь в гору, не ищите высоких дарований, но со смиренными ведитесь: «О чем говорите в сердцах своих, о том сокрушайтесь на ложах ваших» (Пс. 4:5), осудите себя и укорите о неисправлениях, это лучше будет высоких ваших исправлений с самомнением о себе. Пока находимся мы на этой войне, не должно ни дерзать, ни отчаиваться.

Видишь, как враг обольщает тебя мнимыми твоими добродетелями, чтобы совершенно предать прелести и исступлению ума, а ты, неискусная, и радуешься, думая, что победила уже; как же, не быв еще на брани, думать о победе? Святые отцы и по многих бранях, победив страсти, усовершенствовались в смирении и через побеждение познавали свою немощь, не приписывали себе исправления, но Богу.

Пишете, что еще собой недовольны: ничего не исправляетесь, бывают вспышки; мы не можем исправиться, когда хотим видеть, что мы исправились; это льстит нашему самолюбию и приводит в гордость, а от нее и падения бывают. Нам надо видеть свои согрешения, то есть помнить, если какие были прежде, и настоящие, хотя и малые. Святой пророк в молитве своей к Богу вопиял: «Беззаконие мое я сознаю, и грех мой всегда предо мною» (Пс. 50:5).

Покажете вы силу свою, то и мое попечение оправдается. Когда вы возлагаете на меня свое исправление, то помните мое вам напоминовение и послушайте его, без вас я вам не могу помочь, а тем более без помощи Божией.

Леность есть немалый порок и полагается в числе смертных грехов, то и надо себя заставлять к исполнению наших обязанностей, просить Бога о помощи, не надеяться на свою силу. Он, видя таковое наше произволение, даст силу и крепость и поможет одолеть расслабленную леность, но без нашего тщания и произволения и Бог не помогает. В случае же немощи и бессилия да заменяет эти наши бездействия: болезнь сердечная, сожаление и смирение.

Вы жалуетесь на леность. Да, она часто нападает на трудящихся в благочестии, а при оплошности нередко овладевает. Для прогнания этой страсти отцы святые советуют держаться памяти смертной, вечных мук и блаженства праведных, руководясь при этом смирением, которое, низводя на нас милость Божию, совершенно освобождает от плена лености.

Не малодушествуй; верь, что Господь, пославший тебе крест этот, зрит твои страдания и укрепляет, а иначе не могла бы и понести; если бы не содействовали страдания твои твоему спасению, то не были бы и посланы. Бог Всепремудр, Промыслитель, Всеблаг, Всемилостив, и одним словом сказать: «Бог есть любовь» (1 Ин. 4:8), и эта-то Любовь желает твоего спасения и содевает, обветшавую грубость плоти и ветхого человека, обновляет духовного и нового человека.

Советую тебе уклоняться от мнения, что имеешь любовь Божию, и не считать себя достойной утешений, хотя и приидут, а памятовать свои как прошедшие, так и настоящие грехопадения, смиряясь через них, но не отчаиваясь и не смущаясь, ибо отчаяние и смущение доказывают явную гордость. Да хотя бы и видела ты себя небеспокоемой от страстей, и тогда не верь.

Везде нужно исполнение заповедей Божиих со смирением, от них же рождается плод духовный: любовь, радость, мир, долготерпение, вера, кротость, воздержание и прочее, – ибо деланием заповедей является любовь Божия, по неложному Его слову: «Любящий Меня заповеди Мои соблюдает» (Ин. 14, 21). А заповеди Его и состоят в любви к Нему и ближнему. И если мы думаем исполнить одну только к Нему любовь совершением, правил и молитв, а о другой не печемся, относящейся к ближнему, то и той не совершаем, ибо они совокуплены между собой тесным союзом, одна без другой не может совершиться по слову святого апостола Иоанна: «Кто говорит:
"я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец»
(1 Ин. 4:20). И кроме того, Сам Господь глаголет: «Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного»
(Мф. 7:21).

Это справедливо, что надо из любви к Богу угождать Ему, но любовь имеет тесный союз со смирением; и если этого последнего не видите в себе, то и любви не ищите. Любовь возвышает, а смирение возвышенной части не попускает упасть; отними это, и она падет; вы же сознаете, что мнение и гордость вас не оставляют… Потому и надо смиренным путем идти к Богу и опасаться самонадеяния, от этого-то вы и лишаетесь спокойствия и впадаете в преступления, о которых вы писали, что маловажные неприятности производили в вас досаду на несколько дней. Где же тут любовь Божия? А смирения и не бывало, но место их заступает гордость.

Мы вам уже писали, сколь высока есть добродетель – любовь Божия, и она не может быть без любви ближних, по слову святого апостола: «Если люблю Бога, а брата своего ненавижу, ложь есть» (1 Ин. 4:20). Надо достигать до любви через хранение заповедей Божиих и через страх Божий, а не мысленным к Нему восхождением.

Вы желаете спокойствия и мира душевного. Но никак не можете его достигнуть. О! это великий дар Божий, и Сам Господь указал нам, где искать такового… А к достижению его необходимо нужны искушения и скорби, как и Сам Господь, прежде Крестной смерти Своей, много пострадал и претерпел: был укоряем, досаждаем, уничижаем, и нам оставил Собой образ, да последуем стопам Его… еще скажу вам: мир и спокойствие есть великая награда, но как воины получают награду за подвиги и пролитие крови, так и мы – духовные воины – должны прежде претерпеть многие искушения и скорби со смирением, обвинять себя, а не других, и умалив, таким образом, страсти наши, то есть победив их, а больше гордость и возношение, гнев, ярость и пр., тогда и этого дара удостоимся – мира душевного.

Вопрос твой на Евангельские слова: «И на земле мир (Лк. 2:14), – «где же мир?» – не совсем ловок. Мир дан нам, но мы сами причиной, что лишаемся его; исполним заповеди Божии, то ничто не может отнять от нас мира. Мы должны сами в себе искать любви и мира, а не от людей их требовать. Когда не могло быть нам оскорблений к нашему испытанию, то на что ж бы и заповедь о терпении и люблении врагов? До пришествия Христова люди были под клятвой и мира не имели, таковым (пришествием) примирены с Отцом.

Вот величие и надежды мира этого! Как они ненадежны и ничтожны! Истинно как сон или тень проходящая. Хоть сто лет проживи во всяком наслаждении, богатстве и славе, а все надо явиться и дать отчет о делах своих, напротив же, с какими скорбями и неудобствами сопряжена жизнь наша, а особенно мирская. Благодари Бога, что Он тебя призывает послужить Ему в обители избранных и отлучивших себя от мира.

Надо, познав суету мира, воистину бесполезную, уклоняться от нее и искать в себе средств к исполнению воли Божией. Но пока мы служим миру, мы не видим тьмы страстей, помрачающей наш смысл, и, находясь в таком сне, не заботимся о том, что, угождая миру, являемся преступниками заповедей Божиих, и еще от некоторых малых исправлений мним себя истинными христианами, а этим прельщаемся ложно, не занимаясь учением Спасителя нашего Господа Иисуса Христа.

Обители суть пристанища спасения, но случается, что и в них бывают подвержены волнениям и погружаются в волнах. «Если не всякий крестившийся спасется, – говорит святой Иоанн Лествичник, – то умолчу о прочем», – то есть о монашеском призвании; имеющие произволение благое через послушание приобретают смирение, которое сохраняет инока от всех сетей и козней вражиих, а без него можно подвергнуться различным искушениям и неудобоносимым, а более когда об откровении помыслов и понятия не имеют, что оно очень нужно в нашем звании; многие отцы пишут, что откровение очень нужно и приносит великую пользу… а это благое делание в нынешнее время совсем почти оставлено, оттого и пропадают дивные плоды и скорби умножаются.

Образ схимонашеский есть совершенный образ монашеский, а монашество есть совершенное христианство. Главная цель наша должна быть – исполнение заповедей Божиих, которыми очищается сердце наше от страстей и исполняется плодов духовных: мира, радости, любви и прочих. Воздержанием утончается наш плотский состав, и таковым, вместе с молитвенным правилом, очищается ум, но при исполнении заповедей Божиих и при глубочайшем смирении, а без этого ни пост, ни труд, ни правило не принесут нам никакой пользы. И если только в том одном полагать образ монашества, чтобы исполнять правило и соблюдать пост, а о заповедях любви, терпения и смирения не иметь попечения, то напрасно будем трудиться. Правило и пост, конечно, надо иметь схимникам большие против простого монаха, и на это подобает себя понуждать: но, впрочем, Бог ищет от нас, по силе каждого, телесного подвига, а душевного подвига – любви и смирения – от всех требует: и больные, и престарелые могут любить ближнего, и смиряться, и получать милость Божию, это не мое мнение, а святых отцов учение вам предлагаю.

Правило не для всех одно может быть полезно, потому что схимники не одинаковы по различной крепости телесной, и неодинаковому разуму, и ведению духовному. Каждый из них должен смотреть на свои силы телесные и душевные и по своей мере простираться и к деланию духовному, внешнему и внутреннему. Всегда помня то, что внешнее и видимое подобно только листьям, а внутреннее – плодам и что телесные добродетели – только орудия душевных.

Поздравляю тебя со вступлением в новую должность казначеи. Мы знаем, что ты этого не искала, но приняла за послушание, то и пошлет тебе Господь Свою помощь и всему научит, что тебе кажется дико, странно и незнакомо. Помни, что ты позвана не на честь и славу, но для общей пользы обители и спасающихся в ней сестер; не возносись своим первенством над другими, но насколько велика есть, настолько и смиряйся, по слову Писания, ты поставлена, не да послужат тебе, но ты им послужишь (Мф. 20:28; Мк. 10:45), и восприемлешь награду верных и мудрых строителей, только не возносись над другими и сколько можно немощи немощных носи, не себе угождай, но ближнему во благое. Проходя путь жизни этой, познавай и свою немощь и берегись строго судить немощи других. Бог силен их спасти. Однако ж сколько можно старайся по обители устраивать порядок, хотя внешний, что от тебя зависит, а там пошлет Бог помощь и ко внутреннему благоустроению.

Ты говоришь, что теперь не имеешь той горячности, которую прежде имела. Ты имела горячность, но тщеславную, оттого она и остыла. Что ты тогда делала без понуждения и с легкостью, а теперь с понуждением и с тягостью и в этом видишь свою немощь и невольно смиряешься, то это гораздо приятнее Богу, хотя ты и не видишь этого. Так-то наше спасение совершается, мы и понять не можем: не подвигами и высокими добродетелями, на которые упование думаем возлагать, но сердцем сокрушенным и смиренным и сознанием своей нищеты. Когда мы так себя устроим, тогда и добродетели будут тверды, смирением укрепляемые. Ты имела ревность на подвиги, на молитвы, на пост и прочее, а о том и не думала, что тьма страстей закрывает сердце твое от Солнца Правды? Надо иметь борьбу со страстями: самолюбием, славолюбием, – ибо от них множество страстей восстают на нас.

Пишешь, что трудно бывает для тебя, когда видишь, что другие к тебе несправедливы, и ты не можешь заставить себя думать, что ты виновата, и это лишает тебя спокойствия. Это самое и показывает тебе, что ты далеко еще от того, что нам Господь заповедал: «Любите врагов ваших… благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5:44).

Иногда бываем виновны и нас обличают в какой-нибудь досаде или в презрении к ближним, но мы через завесу самолюбия смотрим только на свою правость и этим более отягощаем свою скорбь, укоряя ближних и от них истязуя исполнения заповедей, сами перстом коснуться их не хотим. Как бы то ни было, что бы кто ни делал нам зла, по вине или безвинно – они суть только орудия, употребляемые Богом к нашему наказанию, и могут только то сделать, что десница Всевышнего им попустит. Потому и должно подклонить себя под крепкую руку Божию, исповедать Ему, что достойны посланных наказаний и больше их достойны; но милость Божия щадит нас и ожидает нашего покаяния.

Ты не можешь благодушно нести укоризн, досад и унижений – познай в этом свою немощь, укоряй себя и смиряйся и нисколько не укоряй тех, которые доставляют тебе случай к исцелению, более же считай их своими благодетелями, которые смотрением Божиим показывают тебе твою немощь. Господь наш Иисус Христос Сам претерпел укоризны, досады, поругания и Крест и нам оставил образ, да последуем стопам Его. И все шедшие путем правды потерпели различные скорби и получили спасение. Мы же, страстные, если и терпим какую скорбь от столкновения с ближними, то страдаем это от нашего жалкого устроения, которое иначе и не может исцелиться, как через терпение досад, укоризн и уничижений, а если не терпим их – должны видеть свою душевную бедность и нищету и как далеко мы отстоим от заповеданной нам Господом любви, не только к врагам, но и к ближним нашим; и это должно приводить нас в глубину смиренномудрия, на которое призирает Господь и подает Свою помощь к исполнению благих дел, а без этого и дела добрые не могут быть угодны Богу.

При взгляде на К. вам живо представляются страсти других. Но кто может испытать внутренние движения сердец их? Многое, кажущееся нам греховным действием, по благому намерению принимается от Бога добрым делом, а иное – и в образе добродетели представляющееся, по злому произволению у Бога отвержено. Оставим дела их на суд Божий, а мы позаботимся о себе, и чтобы через строгое суждение о других не быть подобным видевшему сучок в глазу брата своего, а в себе бревна не видевшему (Лк. 6:41). Нельзя, чтобы не было болезни в сердце их о том, что вы видите в делах их плохого, а поэтому, по слову старца: «Ты видишь падения других, но не видишь их покаяния», можно и вам то же сказать.

Детям дайте доброе воспитание относительно нравственности, и, когда они будут достойны и будет им полезно, Бог силен обогатить их или даровать нужное и довольное.

Ты старайся воспитывать детей православно-религиозно, смиренно, насади в юных сердцах их семена добродетелей… насажденное в юности принесет плод в свое время, если бы и уклонились мало через общение. Это я вижу на многих и даже на ближних. Касательно театров – теперь можно отклонять от них, по юности их, и что для них непонятно и неполезно, а братья хотя и бывают, но они старше, или иную какую причину представить. А впоследствии, когда войдет в сообщество, нельзя от этого удержать, но пока теперь не допускать по раннему их возрасту. Да они должны иметь примером вас - родителей, что вы не бываете на этих зрелищах, познав, что они только обворожают чувственность, а пользы душе не приносят.

Будьте осторожны, как поступать с С., Господь да вразумит вас, чтобы и не слишком строго, и не слабо, а наблюдать середину. Вы учите ее басням, это не худо. Только тут добродетель похваляется, а порок осуждается, только и всего, а надо что-нибудь потверже предложить: «страх Божий, ибо он есть начало мудрости» (Притч. 1:7), и «страхом Божиим уклоняется всяк от зла» (Притч. 16:6). Надо внушать, что Бог видит не только дела наши и слова, но даже и помышления, и за добродетель награждает, а за порок наказывает, это учение находится во многих учениях христианских для детей. Не мешает катехизис ей учить и следить за ее нравственностью; Писание говорит: «Помышление сердца человеческого - зло от юности его» (Быт. 8:21), а навык к добродетелям облегчает это, так как и ко злу навык противится добродетелям, и потому надо зло истреблять, а добродетель насаждать: «Уклоняйся от зла и делай добро (Пс. 33:15). О С. опять скажу слово: надо, чтобы она замечала свои пороки, и смирялась через это, и раскаивалась бы в них. Басни я совсем не осуждаю, но она будет видеть только чужие пороки и осмеивать их, а себя – свободной от них, и этим увлекаться в тщеславие.

Пишешь, что N. скорбит на тебя за строгое с ним обращение, но в этом нет ли твоей вины в том, что в детстве и юности баловал его и снисходил шалостям, это в нем и утвердилось; и тебе да будет пример и на других детях, чтобы не допускать их исполнять свою волю, то они и приобвыкнут к этому. Строгое обращение не мешает иметь к N., но иногда и снисходить и прощать, а особенно когда сознается, и внушать ему, какой может быть большой вред для него от сотоварищества людей вольного обращения, и молить Господа, да укрепит его в истине, благости и разуме.

Трудный вопрос о детях: когда бывают в кругу родных и сверстников, допускать ли их к картам и к танцам? Как это решить – не знаю. Что вошло в обычай светских обращений, трудно противостать, общаясь с миром. Просто надо быть исповедником, перенося укоризны, насмешки и презрение. Но и допустить с юных лет до карт, это может со временем обратиться в привычку и даже в страсть, также и танцы, которые назвал один мудрый проповедник «Иродиадино искусство» и которые мир считает невинным удовольствием в обществе, а в сущности они греховны. Сколько можно, надо внушать детям, что для них вредно и то, и другое, но они, смотря на других детей, упражняющихся в этих забавах, или будут им завидовать, или осуждать, а себя считать лучшими их. И тут подобает иметь мудрость, но не со своим разумом, а молить Господа, да умудрит вас, как поступать в воспитании детей, и да сохранит их от тлетворного духа вредных обычаев мирских.