Постараемся более всего возлюбить ближнего, ибо в его любви и любовь к Богу заключается.

Тебя не любят – ты люби их, то, что тебя не любят, не от тебя зависит, а их любить состоит в твоей воле и есть твоя обязанность, ибо Господь заповедал любить не любящих нас, но врагов (Мф. 5:44), а когда в нас этого нет, то и тем более должны мы смиряться, и прогонять гордость, и молиться об этом Господу.

Не давайте западать искре немирства и вражды, чем далее, тем более старается враг делать между вами возмущения, да не поругается он вами, блюдите. Смирение разрушает все его козни.

Я, сколько мог, говорил им о согласии, о снисхождении друг другу, но они плохо на деле исполняют и сами говорят, что не могут мирно между собой жить, а что толку из того? И какая надежда спасения? Не имея плодов мира, любви и смирения, хоть бы и великие подвиги подъяли, но пользы не принесут. Без мира, любви и смирения сомнительно спасение.

Вот как непрочен мир ваш, и хотя ты пишешь в конце письма, что сердце успокоилось и совершенно умиротворилась к сестре, но пока совершенно не истребится память прежнего друг друга оскорбления и не убьется самолюбие смирением, нельзя надеяться иметь мир.

После случившегося келейного вашего кораблекрушения настала тишина. Слава Богу, не попустившему до конца поругаться врагу над вами. Всему причиной ваше самолюбие, которое колеблет внутреннее ваше море страстей. Ох! Нужны, очень нужны смирение и любовь! Как мне вас жаль, что с вами случаются почти ежедневные потрясения, то извне, то изнутри. Я заметил уже выше, что причиной этому ваше самолюбие, по которому враг так сильно на вас и вооружается, и низлагает. Храните, говорю, храните келейный мир, он нужен вам для удобоношения извне бываемых искушений. Нельзя дивиться тому, откуда они происходят, это Богу Единому сведущему и Ему попускающему. Случаи же эти, конечно, не без пользы для вас: как бы вы научились терпению, когда бы вас никто не трогал, а все бы вас ублажали?

Вы мирны между собой, но да не возносятся об этом сердца ваши, и не приписывайте каждая себе, что от тебя или от твоего старания мир устраивается, но более пусть каждая предпочитает другую и ей приписывает несение немощи, а себя да укоряет.

Все то, что приводит нас к любви Божией и смирению, позволительно; но надо знать нам свою меру и не увлекаться в высоту, а особенно при страстном нашем устроении. Думаю, помнишь ты, как один брат говорил старцу, что он видит всегда Бога, а он ему отвечал: «Блажен, кто видит грехи свои». И к Пимену Великому пришедший брат, когда вопрошал его о великих божественных вещах или материях, то он молчал и ничего не отвечал, а когда тот, быв вразумлен, стал вопрошать о немощах и страстях, то и он отверз уста свои и благодать Божия излилась; впрочем, нельзя совершенно отречься от таких бесед, но не увлекаться утешениями. Мы ведь и читаем, и поем, а все поучаемся о Боге, о Его Промысле и о заповедях.

Что нам, страстным, входить в неведомые тайны и в постановления Церкви, а надо просто повиноваться ей и считать учение ее непогрешительным. Гордый испытует тайны, но таинства открываются смиренным… Считаю излишним страстным нам в море богословия пускаться. Лучше постараемся помаленьку очищать от страстей ум и сердце, тогда сама собой благодать напишет законы свои на чистых скрижалях сердечных.

Не наше дело богословствовать; и святой Лествичник, и святой Исаак, и святой Варсонофий не дозволяют нам об этом любопытствовать и испытывать, а оплакивать свои грехи и очищать страсти.

«Бог хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим. 2:4), но как видим из священных повествований, что есть спасающиеся и погибающие, то неужели виновен Бог, что не дал им мысли благой, могущей их к Нему привести? Это была бы хула на Бога. Он сотворил человека самовластным и хочет, чтобы он сам избирал правый путь и к Нему стремился, Он же готов ему воспомоществовать и укреплять в таковом, но не нудит не хотящего избирать правый путь, а попущает по злой его воле, и потому виновен сам человек, не избравший благого пути, как пишет в псалме: «Не восхотел благословения, – и оно удалится от него» (Пс. 108:17). Потому надо, по данному от Бога нам разуму и самовластию, избирать самим благое и просить, да утвердит Он в нас это Своим благоволением и поможет исполнить, ибо без Него не можем делать ничего (Ин. 15:5).

Будучи уверена, что Бог тебя любит и от любви попускает тебе истаивать болезнью плоти твоей, то и ты любовью к Нему укрепляйся в терпении с благодарением и не малодушествуй! Ты знаешь из отеческих писаний, что терпение невольных болезней превышает делание подвижническое, – а притом и рассуждай: Бог знает, чего ради попустил страдать тебе от болезней, без них ты могла бы впасть в многоразличные страсти и повредить душе своей.

Любвеобильный Отец наш все творит на пользу нашу: иногда телесными болезнями врачует душевные недуги, а иногда посылает болезни для испытания нашего терпения и для большей награды душевными дарованиями, здесь или в будущем веке, и многие есть причины, которые мы постигнуть не можем.

И телесная болезнь твоя нелегка, но Милосердый Отец знает, чего ради ее послал, тоже к наполнению недостатка дел наших, от любви Своей, посещает нас ими. Не будь же болезни, могла бы быть плотская брань, и невыносимая. Славь и благодари Бога!

Мы видим в учениях святых отцов и в примерах, что некоторые находятся в болезнях и терпят с благодарением, получают великую милость Божию. Примите этот совет с покорностью воле Божией, несите посланный вам болезненный крест. Сохраняйте себя твердо в православной вере, почаще приступайте к духовному врачевству – исповеди и Причастию пречистых Христовых Таин, не дожидаясь постов, но, смотря по усиливающейся болезни, можете через две и три недели приобщаться, это будет вам подавать великую отраду. И даже, если будет воля Божия, можете и исцеление получить – «от человека невозможно, но от Бога все возможно» (Мк. 10:27).

Пишете, что посещают вас болезни и скорби. Это знак милости Божией к вам: «Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает» (Евр. 12:6), – то и надо благодарить Господа за Его отеческий о вас Промысел. Скорби нас вразумляют и искусными творят в делах наших, также и очищают от грехов, равно как и болезни.

Самая болезненность тела уже есть очищение души от греховных струпьев.

Средств к облегчению твоей болезни я не знаю. Вера и упование на Бога – главные средства, и Он силен послать тебе и физические средства. Когда это для тебя нужно и полезно; душа есть больше тела, о ней надо более и заботиться, чтобы была здорова.

Ты пишешь, что у тебя все зубы болят, что делать, надо и потерпеть вместо дел, в которых ты сознаешь скудость, заменяй терпением болезни с благодарением, а притом когда и при болезни досаждают страсти, то что бы было в полном здоровье и спокойном пребывании?

Можно и полечиться, я вовсе не против этого, но только не советую полагать надежду на лекарей и на лекарство, а на Бога, могущего вразумить и лекаря и дать силу лекарствам. Если ж и не получите исцеления, то не ропщите и не малодушествуйте тогда, видно, есть воля Божия устроить таким способом ваше спасение. Терпящие болезни с благодарением принимают не менее награду работающих Богу в обители: как в обители предлежит вольное и невольное терпение, так и в болезни – не вольная болезнь, а вольное благодушное терпение.

Пишешь о случившейся тебе сильной головной болезни, от которой была даже в опасности жизни, и удостоилась Елеосвящения и принятия Святых Христовых Таин. Слава Богу! Это самое благонадежное лекарство – очистить душу, а тогда уже можно употребить и лекарства по предписанию врача. Это не воспрещается и святыми отцами, и если нужно, то и я тебе советую не оставлять этого, впрочем, с упованием на помощь Божию и получите, если есть воля Божия, то Он и врача врачует, и лекарству подаст врачебную силу.

Матери У. лечиться греха нет, напрасно она жалеет денег. Всех не проживет, а останутся. Если она чувствует облегчение, то пусть лечится. Здоровье – дар Божий – дороже денег, а если не хочет лечиться, да будет на воле ее. Мы ее не нудим, только надо терпеть, и не изнемогать, и не малодушествовать в болезни. И что она не будет лечиться, это не есть добродетель, а мера веры, а когда будет малодушествовать, то уже какая тут вера? – А просто неверие. Ей кажется, будут ее презирать в том, что лечится, – это пустое только мнение, кому нужно ее презирать? Если бы она здоровая, да лечилась, то могли бы и презреть; лучше пусть лечится, но в надежде на помощь Божию. Он силен и врача умудрить, и лекарству даст силу к исцелению.

Сердечно сожалею о болезни матери О., а особенно о ее малодушии; где ж вера? Промысел Божий так устроил, надо смиренно повиноваться и в терпении и принимать с благодарением, ибо «если внешний наш человек и тлеет, то внутренний… обновляется» (2 Кор. 4:16). Лекарство принять не мешает с надеждой Божией помощи, но более прибегнуть должно к духовному врачевству, то есть к очищению совести, размышлениям о содеянных и кого чем не оскорбила ли, – сожалеть в мысли, а буде явно, то и сознанием перед тем, исповедаться и Святых Таин сообщиться, хотя и недавно этого удостоилась, но и еще не мешает, особенно же когда будет продолжаться болезнь.

Ты не малодушествуй в твоем изнеможении, но благодари Бога, давшего тебе ближайшее средство ко спасению. А о том, что написал святой Макарий Египетский, чтобы не лечиться, относится к совершенным, а не к нам немощным, а ты прочти у святого Варсонофия. Тут не отвергается врачевание тела, но об исцелении надо возлагаться на Бога, и ты, как немощнейшая, избери легчайшее, и Бог не потребует от тебя того, что могут сильные и совершенные. Сильнее же смиряйся и благодари Бога о всем.

Пишешь, что предлагают для лекарства пить кумыс, или лошадиное молоко, а ты сомневаешься в том, потому что лошадь воспрещенное к пище животное, и вопрошаешь меня об этом. Вопрос этот неудоборешим для меня, могу ли я в таких делах давать ответы и решения? Могу только предложить рассуждение, что доктор дает в виде лекарства разные медикаменты, которые нам и неизвестны, которые мы принимаем не весьма охотно и не со вкусом, а иногда и с отвращением, так и это тоже лекарство, хотя и неприятное по одному только воображению. Но если принесет пользу, то в надежде на помощь Божию почему же не воспользоваться? И вообще в лекарствах и лечении должно предаваться в волю Божию. Он силен и врача вразумить, и врачевству подать силу. Когда чувствуешь, что совесть обременяется, то при исповеди скажи священнику, и примешь разрешение в том, что желание здравия подвигло на такое действие.

О лекарствах же не должно сомневаться и не испытывать, какое оно, ибо оно употребляется не за сластолюбие, а на укрепление немощей. Если бы кто точно знающий уверил, что это скоромное, то не должно принимать ради совести, как пишет святой апостол (1 Кор. 10:28).

Крест есть не одних видимых и внешних скорбей ношение, но и внутреннее душевное: мрак, томность и тому подобное надо переносить. Ибо Бог посылает это к уничтожению нашей гордости и к снисканию смирения.

Прилично вам напомнить, не устрашая вас, но предостерегая: не всегда можете иметь такой Фавор, какой имели при вступлении, надо быть и на Голгофе; радости духовные без креста непрочны, да и всякому доброму делу или предшествует, или последует искушение, а без этого оно прочно быть не может.

Воздерживаясь от пищи, должны воздерживаться и от страстей.

Война сатаны против креста продолжается, и чем кончится – единому Господу известно; конечно, нам это наказание за грехи наши… Право и истинно слово Господне. Если бы мы исполняли волю Его, то «мог бы один преследовать тысячу и двое прогонять тьму» (Втор. 32:30). Что пострадали нападающие на избранный Божий народ неприятели: в одну ночь 185 тысяч поражено. А в другой раз, хоть никто их не гнал, бежали от страха и ужаса от Самарии. Но когда прогневали Господа, то что пострадали иудеи – всем известно. Надо нам молиться Господу и умилостивлять Его покаянием и благим житием. Да сохранит Господь Православную нашу Церковь и чад ее, братий наших, подпавших мусульманскому игу и мнимо христианскому тиранству. Они, бедные, теперь без защиты. Вся Европа обрушилась на нас и на них. Один Бог наш Помощник и Покровитель, и Он да будет нам во спасение. Воззовем к Нему в скорбях сих, и услышит нас. Он силен и сейчас коня и всадника ввергнуть не в Чермное, а в Черное море и избавить людей Своих от горькой работы умного фараона и военачальников его совокупленных уничтожить. Но что наше умствование? Мы должны повергаться перед величеством славы Его в бездну смирения и ожидать, да будет воля Его на нас.

О делах Европы и войне нынешнего времени рассуждать я не могу и, со своей стороны, не смею делать больших заключений, кроме того, что война эта есть перст Божий и бич, наказующий нас, уклонившихся от правого пути и идущих строптивым, широким и пространным, отводящим в пагубу. Многие положившие живот свой на брани, верно, получат оставление грехов, и многие увенчаются нетленными венцами славы небесной, а оставшиеся ближние их, да и все вообще, страдая об этом сердцем и терпя во многом нужду, невольно оставят роскошь и утвердятся в вере. Судьбы Божии для нас непостижимы, и Ему Единому ведомо будущее все, как прошедшее и настоящее… но мы должны молиться, да милостив будет к нам, грешным, и помилует мир.

Воля Божия не связывает нашего самовластия, но совершается, взирая на него – к чему клонится. Есть воля Божия по благоволению, и есть воля Божия по попущению, – и эта последняя бывает, когда мы хотим, чтобы было непременно так, как мы думаем, что будет для нас хорошо. А когда отдаемся в волю Божию и ищем не того, чего хотим, а что Ему будет угодно и нам полезно, то в этом бывает воля Божия – по благоволению, полезная и спасительная для нас, а при воле Божией, бывающей по попущению, неизбежны скорби и печали.