Макарий Оптинский (Иванов)

Да сохранит тебя Господь от всех сетей и козней вражиих и да даст тебе истинный разум, обретаемый смирением…
К сожалению, сейчас так свободно везде говорят и пишут о религии не к созиданию, а к сомнению; чувственность овладевает, и юное поколение склонно более к свободе, а не к обузданию чувств, и разуму дает свободу, хоть он и помрачен.

Ты жалуешь на себя, что иногда порождается у тебя ревность к прочим сестрам, что матушка более их предпочитает и любит, нежели тебя, а с тобой обходится строго, и сама знаешь, что это козни вражии, ты знаешь этому и излечение: должна тотчас открыть это чувство матушке со смирением и порицанием себя, то при помощи Божией освободишься от этого недуга.

Жаль очень, что у них, у родных нет религии, а без нее доброта фальшивая. Ты никакой не в силах сделать в этом деле помощи, предоставь это Промыслу Божию, могущему обратить их на истинный путь. Заботься о своем спасении и молись о них Господу просто: «Помилуй их, Господи».

Предлагаю тебе мой совет: иметь к матери почтение и любовь, кроме того, что она вас любит и имеет о вас материнское попечение, долг естества и закон духовный повелевают любить родителей и дорожить их благословением, ибо оно доставляет детям всякое благо – и временное, и вечное. Если бы маменька твоя в чем и неправильно судила, тебе надо с самоукорением потерпеть, а когда не укоришь себя, примешь скорбь со укорением ее, хоть и не словом, но мыслью – то у тебя и сделается в сердце неустройство, то есть враг, древний змей, излиет свой яд, и уже на лице явится маменьке суровость, и ей возвещается этот твой залог; она же, не имея сведений духовного делания, еще более на тебя оскорбится.

Ты ропщешь, но тем самым увеличиваешь свои скорби, а когда ты подклонишь смиренно шею свою под руку Божию и будешь себя винить, кроме всех других вин, за нетерпение и ропот, то получишь облегчение и утешение в скорбях твоих.

Посещение это Божие примите равнодушно и будьте уверены, что еще лучше Он поможет вам исправиться. Может быть, и ропот ваш был причиной этого наказания.

Я тебе удивляюсь, что ты не благодаришь Бога, призвавшего тебя ко взятию легкого Его бремени и благого Его ига (Мф. 11:30), и вместо того, ропща, делаешь себе и тяжким, и не благим бремя и иго.

Берегитесь от ропота и малодушия, отягощающих и умножающих скорби.

Самолюбие не есть врожденное, но прибывшее от греха. Не по самолюбию ли пал и первый ангел, пожелав быть равным Богу. Он сам изобрел его, а не так был сотворен, и тем же прельстил первозданных, внушив им: «Будете, как боги» (Быт. 3:5). Они, приняв этот совет, возлюбили себя, презрев заповедь Божию, вкусили от запрещенного плода; оттого помрачили и разум, и волю. Видите, самолюбие не врожденное в человеке, а прибывшее от греха. Святые отцы учат нас: самолюбив не может быть братолюбив; когда мы будем нищи духом и смиренны сердцем, по учению Христову, то далеко прогнано будет от нас самолюбие.

Кто бы какой ни был, но все считайте, что он лучше вас, и так привыкнете помалу, будете всех видеть Ангелами, а себя – спокойными, но пока еще самолюбивая часть ваша не укрощена, то много требуется огня, чтобы сжечь ее.

Нельзя этому удивляться, что вы мало знали себя; вы сами сознаете себя в самолюбии, а оно-то и ослепляет. Чтобы не видеть своих недостатков душевных, а видеть свои добродетели или стараться таковыми похвалиться перед людьми, но смирение открывает глаза нам, и мы можем видеть даже и малые наши погрешности. Как через самолюбие и гордость мы отпадаем от Бога и тьмой помрачаемся, так смирением приближаемся к Богу и просвещаемся. Сам Господь, Царь Славы, смирил Себя до образа раба и нам оставил Собою пример, да последуем стопам Его, и повелел научаться от Него смирению и кротости, где и покой обретем.

Ты, М. А., находишь в себе вину греха – самолюбие, – и не можешь его возненавидеть, да оно и во всех нас есть главная вина грехов; все от него: гордость, и тщеславие, и гнев, и сластолюбие, и сребролюбие, и зависть, и прочее, но вообще мы называем гордость виной всех грехов: «Где последовало падение, там предварила гордость», – пишет святой Иоанн Лествичник. Так надо наступать и на гордость, и на самолюбие, как «на змей и скорпионов» (Лк. 10:19), всегдашним самоукорением, видением своей худости, предпочтением ближних, приятием досад и укоризн, хотя и с болезнью, недоверием своему разуму, отвержением своей воли и прочее; на все это надо иметь подвиг, и Бог поможет.

Упоминаешь не раз о самолюбии своем и будто уважаешь его, красуешься им, как некой утварью. Надо его истреблять из себя всеми мерами, оно-то причина всех наших зол и пороков. Мирские люди еще считают его добродетелью и благородством, и это по неведению или от помрачения страстей, а нам надо во всем противиться ему смирением и самоотвержением. Мирская мудрость – буйство есть перед Богом, а духовная мудрость кажется для мира буйством, но плотские помышления есть вражда против Бога; «ибо закону Божию не покоряются, да и не могут» (Рим. 8:7).

Своему же разуму опасайся доверять, хотя ты и точно уверен, что дело так; однако лучше совет, нежели самосмышление: избавишься высимости (высокоумия).

Враг не борет тебя страстями, но влагает высокоумие, всех других пороков тягчайшее. Когда он сам, будучи бестелесен, за один этот грех низвержен с неба, то тщится. И потому Премилосердый Господь попускает нам иногда падать и какими-нибудь душевными страстями запутываться, чтобы видеть свои немощи и грехи и о них заботиться, а не смотреть других грехи и неисправления, а более когда они нам еще не поручены.

Святые отцы при всех своих великих исправлениях считали себя ничего доброго не сделавшими, но считали себя прахом и пеплом, потому само смирение и сохранило их от прелести самомнения, а которые обольщались мнением о своих деланиях, те окаянно отпали и преткнулись или в страсти, или в смущения и неустроения, лишившись мира душевного. В житиях святых отцов упоминается об одном иноке, который удостоился такой благодати, что получал от Ангела пищу, но когда подумал, что он уже спасен, и утвердился в этой мысли, то лишился всего этого, впал в скверные помыслы и после должен был идти смиреннейшим путем. Также и преподобный Исаакий, затворник Печерский, проведя семь лет в затворе, в посте и молитве, обольщен был бесом, явившимся ему в виде Ангела и Христа, и известно, что пострадал и каким путем после обрел спасение.

Ты думаешь о себе, что ты живешь хорошо и лучше других, и не понимала, что это грех, того ради и попустилось тебе испытать наказание в хульных помыслах. Знай же вперед, что помысел о себе высокого мнения есть тяжкий грех пред Богом, а люди, им одержимые, не только не каются в нем, но и за грех не считают. Берегись же вперед этого злого укоренения.

Вы, как видно, хотите, чтобы неуклонно идти исправлением всего должного; и когда бы так могли исполнить, то, конечно бы, это вас утешало, а вместе с тем увлекались бы в мнении о себе, что живете, благоугождая Богу, чем могли бы и дела ваши благие помрачиться. Хотя это и вражии нападки, но по неопытности можете увлечься ими: враг не перестает бороть нас – если не на греховные действия, то на похвалу о делах своих.

Всякий гордый помысел и о себе мнение считай немалым грехом, повергай себя пред Богом, проси прощения и помощи об избавлении от него.

Думаю, попущено врагу на вас вооружаться сильно за то, что вы возомнили о себе, что приобрели мир.

При исправлении добродетелей вы не можете удержаться от мнения о себе, а оно и бывает причиной падения, дабы смирить наше мудрование и дабы всегдашним самоукорением и смирением привлекли к себе благодать Божию, ибо Он «гордым противится, а смиренным дает благодать» (1 Пет. 5:5).

Бог выше меры не пошлет искушения, и когда посылает его, то точно на пользу душ наших это творит. А мы, часто этого не разумея, малодушествуем и думаем, что когда бы этого не было, то могли бы больше благоугождать Богу, но этим обольщаемся ложно. Ибо когда мы, делая, что благо, думаем, что благоугождаем, то обольщаемся этим мнением и особенно Бога прогневляем, а случается, что при всех наших усилиях благоугодить Богу, отнимутся от нас силы по вышеописанной причине. Или болезнью посещает нас Господь, или попускает умножаться немощам наши душевным, да не будем надеяться на себя, но на Бога, а это очень часто случается, что мы недугуем или мнением о своих исправлениях, или нерадением. Эти две противоположности хотя и… вредны, но из последней скорей можно выйти, придя в чувство, и, сокрушаясь о грехах своих и смиряя себя, удостоиться милости Божией, а обольщенный своим мнением помрачается и ослепляется душевными очами и не скоро может обратиться к смирению и покаянию, разве особенной милостью Божией попустится впасть во искушение.

На чувственной войне многие бывают ранены и претерпевают болезни; тем более на этой духовной брани многие раны принимаем от духов злобы, а особенно когда понадеемся на свои силы и разум, то и побеждаемся, пока смиримся, познав свою немощь.

Спрашиваешь, за что же на тебя нашло такое смущение во время всенощной, когда ты желала помолиться усердно? Кажется, что за самонадеяние, что желала помолиться и думала, что «помолюсь», а этому предстало искушение. Ибо всякому благому делу или предшествует, или последует искушение, а без того оно и твердо не будет. В твоем искушении надо бы смириться, то и не было бы смущения, а когда уже смутилась, то и за это укори себя же, а не других. Смущение происходит от залога, в нашем сердце пребывающего, а кого думаем виновником его, ошибаемся, ибо он только показывает нам наше устроение, смотрением Божиим к нашему исправлению.

Нужно делать, но не полагать на дела надежду. Когда ж мы думаем делами заслужить, показывается этим наше самонадеяние, тогда и не подает Господь нам силы к исполнению добродетелей, но более попускает на нас укрепиться страстям, чтобы мы познали свою немощь и смирились пред Богом, помня заповедь Божию: «Когда исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать» (Лк. 17:10).

Ты не могла предвидеть ничего вредного, но когда вовлеклась, тут уже была ослеплена более непредвидения; так-то мы немощны, а особенно когда понадеемся на самих себя или увлечемся гордостью, то тотчас на «месте святом» явится кумир страсти, и невольно будем ему поклоняться и приносить жертву.

Подивимся коварству врага, возмутившего вас ничтожными оправданиями. Видите, какую он имеет силу и власть там, где родится оправдание в сердце, да будет же это вам уроком вперед, и да простит вас Господь, и да поможет вам вперед сокрушать его козни силой смирения, на которое Господь призирает. Сколько стрел мысленных и словесных вылетело из сердец ваших, а все не на поражение врага, а себя… В этом случае я ни ту, ни другую не оправдываю: обе равно виновны, а если бы которая из вас приняла с самоукорением, то, конечно, другая была бы виновнее.

Когда бы ты приняла помыслы самооправдания, то еще больше открылась бы твоя гордость. Ибо отвергший правильное или неправильное обличение своего спасения отвергся. Лучше считать себя виновной, хотя бы и права была, чем оправдываться.

Много, много плелось тогда во взволнованном бурей страстей твоем сердце, и что ж из того? Ты только умножала свои скорби и страдания, по временам вырывались самообвинения – но больше действовало самооправдание.

Чувствуете, что совершенно будете безответны на Страшном Суде. Если это последнее сильно на вас действует и смущает, то и еще скажу вам, что это есть козни вражии и плод гордости. Вы, сознавая себя грешным, не должны отчаиваться, а более смиряться и дивиться человеколюбию Божию, терпящему вас и ожидавшему вашего обращения и покаяния.

Через познание своих немощей да поможет вам Господь стяжать весьма желаемое вами смирение.

Видя свои немощи, можно снисходительно судить и о немощах других.