Клятва нерассудная не имеет никакой силы, даже и от священника запрещение нерассудное не имеет силы, но от епископа разрешается, по правилам. Есть одна повесть. В Молдавии митрополит, ехавший по дороге, увидел пастуха и попросил у него ягненка, а тот ему отказал; он же, оскорбившись, сказал: «Будь ты проклят!» В то же время некоторым из прозорливых открыто было, что клятва из уст митрополита пошла и, подойдя к пастуху, не могла в него войти, но обратилась к митрополиту и в него вошла.
Это ужасная повесть: и потому-то опасно налагать клятву.

Что делать, мы все пока находимся вне смиренного пути, по обрывам и дебрям, и холмам скитаемся. Видно, еще рано иметь покой, не потрудившись истребить страсти. Но милостив Бог, силен послать Свою помощь к исцелению.

Когда хочешь получить истинный покой душевный, то послушай Господа, заповедавшего нам: «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим» (Мф. 11:29). Видишь, чему более повелевает Господь научиться – смирению и кротости, которые только могут нас успокоить, но наука эта не от одного раза и не в один день или год приобретается, но многим временем, понуждением себя и помощью Божией.

Мысль об оставлении обители неосновательна и душевредна; в уме твоем живописуется, что там тотчас уже и покой обретешь, и этим обольщаешься, а ты, напротив, представь, что можешь встретить двойные скорби, и испытай себя: готова ли ты к ним? По словам старцев: «Кто ищет покоя, тот от того удаляется, а кто предает себя на скорби и считает себя недостойным покоя, обретает его».

Ты думаешь, выйдя в другой монастырь, успокоиться: кто знает, найдешь ли покой? Покой обретается в смирении, так нас Господь научил (Мф. 11:29). Не смотри на чужие немощи, а внимай себе и сопротивляйся страстям, проси Божией помощи, и Господь вразумит тебя и укрепит тебя в истинном пути.

Чтобы не иметь никакой скорби и вдруг получить спокойствие – это отнюдь невозможное дело; когда все страсти победим, уничтожим гордость и приобретем смирение, тогда обретем и покой, ибо и Господь повелел учиться от Него кротости и смирению для обретения покоя (Мф. 11:29).

Вижу, что вы все находитесь в малодушии и скорбях… да что же делать? Куда от них укрыться? «И новое небо, и землю новую если бы могли устроить, и тогда покой обрести не смогли бы». Он обретается в смирении и кротости, по слову Господню (Мф. 11:29).

Эту мысль отложи, что другим предоставлен покой, а тебе только нет. Какой покой? Хоть на небо занеси, без смирения не обретешь покоя, и там страсти не дадут покоя. Веруй этому и старайся здесь их исторгать.

Мы ищем покоя, а таковой нам не на пользу. Покой обретается в кресте и в предании себя воле Божией, и пока страстями боримы и плохо на них вооружаемся, то покоя нельзя обрести.

Ты пишешь, что в это время занималась книгами и прочее, «забыв, что есть люди», но не думай, чтобы эта твоя тишина была благонадежная, а предварившая настоящее волнение. Ведь и море во время тиши предвещает бурю и волнение, а твоя тишина и не могла быть прочна из-за сокрытых внутри тебя страстей и непобежденных.

Ты пишешь, что теперь во всем покойна, и опасаешься, будет ли от этого польза? Не надейся на этот твой покой, будет еще и брань к познанию твоих немощей и видению страстей, впрочем, не убойся этого, Бог посылает по мере сил наших, как можем понести, чтобы и обучались в брани, и в смирение приходили, а истинный покой рождается от истинного смирения, до которого ты еще далека.

Куда бы вы ни заехали, хоть в дальние страны, пока не смиритесь, не можете успокоиться. Вы думаете, что переехав в другое место, где вас не знают, будете уже и покойны, но, напротив, это будет так на две недели или на месяц, а там те же брани на вас восстанут, и вы только и будете с места на место переходить.

Упоминаешь о своем устроении и спокойствии, но этому советую не доверять и не обольщаться, а более взирать на мимошедшее время жизни и обвинять себя; да почему знать, может, и мнимое спокойствие не есть ли подсада вражия, чтобы обеспечилась, что уже спасена?

Вы должны знать, что подвиг этот (монашество) небеструдный, ибо Господь сказал: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя» (Мф. 16:24). Отвержение себя состоит, главное, в отвержении своей воли и разума и покорении их пастырю и руководителю вашему ко спасению, через что может человек достигнуть смирения и освободиться от страстей и греховных действий, и так с помощью Божией получить спасение.

Не спеши, испытай своего сердца чувства, готово ли оно к призванию этому (монашеству). «Если кто хочет идти за мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф. 16:24). Надо отвергнуть свою волю и разум и покорить другим, могущим тебя вести спасенным путем, иначе ты не можешь научиться, по слову Господню, от Него, ибо Он кроток и смирен сердцем, и найдешь покой душе твоей (Мф. 11:29). Он был послушным даже до смерти (Флп. 2:8), и в нас через послушание является смирение, а без него все наши добродетели ничтожны. Когда же и решишься, то также избрание обиталища и наставляющего тебя не можешь сама избрать безошибочно, и об этом молись Богу.

Взирая же на нынешние времена и оскудение делателей и наставников этой жизни (монашеской), нельзя не поскорбеть, что вступающие на путь этот, хотя и с ревностью, но, идя самочинно, в две крайности впадают: или, высоко возвысившись, обольщаются самомнением, или ниспадают слабостью жизни, но все же нельзя отчаиваться или порицать путь этот, видя ослабление и немощи умножившиеся, и отступление от высоких подвижнических дел, и лишающихся духовных дарований.

Сколько ты ошибочно имела понятие о монашестве, ты только и полагала: затвор, правило, видение, а о борении со страстями и о познании своих немощей и смирении от этого познания – уклонилась. Теперь же должно прийти в разум истины: не дерзай никого укорять, хотя бы что и видела неподобное: укоряющих и досаждающих тебе считай своими благодетелями, посланными тебе от Бога ко уврачеванию страстей твоих, и при всем том считай себя последнейшей и меньше всех, как побеждаемую и мучимую страстями, тогда совсем иначе просветится мысль твоя и получишь от Бога силу против страстей браться и не побеждаться ими.

Монашество есть образ смирения, и до него достигаю множеством браней и искушений, на которые и надо себя приготовлять, а Господь силен тебя укрепить.

О монашестве твоем… скажу: да будет принятие такового тебе не на тщеславие, или гордость, или возношение, а более на смирение, и кротость, и терпение.

Что же значит монашество? Совершение христианства, состоящее в исполнениях заповедей Божиих, в них же и любовь к Богу заключается: «Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое» (Ин. 14:23), – сказал Господь, и деланием заповедей человек очищается от страстей, достигает бесстрастия и восходит к духовному умозрению, и все это должно быть растворено смиренномудрием, потому что смиренномудрие все сети вражии сокрушает; при исполнении заповедей должно пройти и огонь искушений от людей и от врагов, а без искушений мы не познаем себя и не можем смириться и получить духовный разум.

Мирские люди смотрят на монахов как на зверей, обрекают на хлеб и воду, а не помышляют о немощах наших. Были когда-то великие подвижники, но не все, а сейчас умножились немощи наши.

Мать О. просит… благословения облекаться в вечный траур, то это слово не согласно с истинным разумом. Одежда наша хотя по виду и черна, но она есть одежда веселья и радования и риза спасения. Поистине надо радоваться, что сподобляет Господь избегнуть мира, как Израиль из Египта, и работать Господу, а не миру. Итак, в сию-то одежду веселья да благословит ее Господь облечься с радостью, а не с печалью, и не сожалеть об оставлении мира, а радоваться о вступлении в новую жизнь, которая есть неизвестное народу разумение.

Полагать же надежду не на свои дела, добродетели и подвиги, но на неизреченную милость Божию и заслуги Спаса нашего Иисуса Христа, без которых никакие наши дела не могли бы нас спасти. А если враг наносит смутительные помыслы о грехах и внушает безнадежие, то прибегайте также к заслугам Сына Божия, ибо Он пришел грешников спасти, за них пролил Пречистую Кровь Свою и взял на Себя всего мира грехи, претерпел Крестную смерть. Это да будет нам надеждой и утешением к получению вечных благ. Все, которые отходят отсюда в вере и надежде будущей жизни и с принятием Таинств церковных, веруем, что милость Божия сотворится с ними. Если что и погрешили в жизни этой, то Церковь, Мать наша, приносит за них молитвы при Бескровной Жертве, церковном богослужении и псалмопении, а также и творимая убогим милостыня о душах их приносит им великую пользу.

Когда проходите начальство не для своих выгод и спокойствия, но для спасения ближних, то оно неминуемо сопряжено со скорбями и с неспокойствием. А если для чести, славы и наслаждения начальствовать, то и сам, и подчиняемые бедственно погружаются от волнения страстей: «Горе граду, если царь его юн» (Еккл. 10:16).

Вы по своей должности делайте, как следует во всем относитесь к N., то если на вас и вознесут что нелепое к главному начальству и за это чем-либо накажут или от должности удалят, предавайте все воле Божией и не смущайтесь. Совесть ваша чиста: этого вам и довольно, а что некоторые порадуются или посмеются, тому внимать не должно, отдавая всякий случай воле Божией.

Ныне начальникам весьма трудно, а особо внимающим: строгости большие, ответственность и перед Богом и перед начальством неизбежна, а как поступить? Духом кротости? – не всем таковая полезна; духом строгости? – никого не останется, или до крайней степени отягчатся и возропщут. Иной живет сколько лет, по внешним заслугам надо постричь, а по устроению опасно; тут и беда – тесно отовсюду.

Старец Паисий, бывши начальником многого братства, – и оттого приобрел смирение, считая себя недостойным видеть своих подчиненных, как лишенного добродетели послушания и их видя на это нудящимися.

Много найдется таких, скорбящих не за мантию, но и за рясофор; это происходит от честолюбия – а им кажется, что от искания спасения; спасение состоит во смирении, а его нет, – то и скорбят за внешнее одеяние, доставляющее честь.

Вы совсем не в том понимаете нищету духовную, как пишете, можно больше назвать ее, понимаемую вами: нищета добродетелей, а нищета духовная состоит в чувстве смирения: «Сердца сокрушенного и смиренного Бог не презрит» (Пс. 50:19).
Сам Господь ублажает нищих духом; то вы до нее еще не достигли, и мы не смеем помнить о себе в достижении ее; нищий духом видит одну свою нищету, но не смущается, а через смирение получает помощь Божию и успокаивается.

Как же мы познали бы сами себя, когда бы никто не наносил нам оскорблений, и как бы приобретали терпение, и как бы смирились? Все это бывает не без Промысла Божия, но премудрым Его смотрением попускаются каждому к испытанию его произволения и терпения случаи, могущие смутить его и колебать, чтобы познал свою немощь и смирился или бы приобрел добродетель терпения и любви.

Ты пишешь, что «все матери и сестры добрые, что ни попросишь, все для нас делают», – а если бы и не делали ничего для вас и, напротив, наносили оскорбления, и тогда должно считать их «добрыми», а оскорбления приписывать себе, что того достойны и что Бог им возвещает оскорбить вас; то будете и тогда покойны.

Пишешь, что по случаю представления тебя в монашество, встретили тебя скорби: поношение и ругательство. Я полагаю, так как монашеский образ есть образ смирения и терпения: «Монах есть столп терпения, бездна смирения», – то предварительно тебе попущено такое испытание, – какова ты окажешься? Есть ли в тебе дух христианства – любви, по заповеди Божией: «Любите врагов ваших (Мф. 5:44)? Не унывай от этих искушений, но смиренно приклони шею против этих волн, и корабль души твоей не погрязнет во глубине моря, гордость твоя смирится, и враждующие умолкнут. Не вини никого, но смотри в них орудие Божие, искушающее тебя и смиряющее.

Если случится принять от кого укоризну или пренебрежение, научать сердце свое говорить, что «мы хуже их», – не краем языка, но сердечным залогом.

Прежде же надо оставить грех и удаляться случаев, приводящих к нему, а отчаиваться вовсе не должно, ибо отчаяние лишает надежды спасения, ввергает еще в большие согрешения и само считается перед Богом тягчайшим грехом.

Сколько могу заметить, в вашем устроении враг имеет сильный к вам приступ: возносит до небес и низводит до бездн, а это и есть вид духовной гордости, и само отчаяние есть плод ее, потому-то и попускаемся падать, что не имеем смирения. К успокоению вашему нужно смирение и благонадежие; на смирение призирает Господь и ниспосылает Свою милость. Я не знаю, какой род грехов вас тяготит и смущает, только это известно, что нет греха, побеждающего человеколюбие Божие.