Когда ум твой, пламенея желанием к Богу, мало-помалу как бы отрешается от плоти и отвращается от всех помышлений, исходящих от чувственных впечатлений, или из памяти, будучи вместе с тем полон благоговения и радования, тогда заключай, что он приблизился к пределам молитвы.

Великие дела возможно совершить тому, кто без развлечения молится Богу.

Всякий человек ежедневно имеет нужду в молитвенных очищениях, так как молитва омывает всякую появляющуюся в нас нечистоту.

Если желаешь молиться, отрекись от всего, чтобы все наследовать.

Если желаешь молиться, то не делай ничего противного молитве, чтобы Бог приблизился и ходил вместе с тобою. Молясь, Божества не облекай в себе в образы, и не дозволяй, чтобы и ум твой принимал на себя какой-либо облик; но невещественным приступай к Невещественному, и придешь в единение.

Помолившись, как должно, ожидай, что не должно, — и стой мужественно, охраняя плод свой. На это с самого начала ты поставлен,— то есть чтобы «возделывать и хранить» (Быт. 2:15). Потому поделавши, совершив как должно молитву, не оставляй без охраны того, что приобрел трудом; иначе никакой не останется тебе пользы от молитвы.

Зная же, что тщеславие есть бесполезный призрак, убегают оного, как убеждающего трудиться для добродетели и обращающего труды сии в ничто...

Жаждущий славы человеческой лишается славы Божией
Смотри, чтобы, ища славы человеческой, не лишиться славы Божией...

Если начнешь тщеславиться и гордиться, отступит от тебя Господь...

Сливается и черта, проведенная на воде, и добродетельный труд — в душе тщеславной.

Безжалостно к себе трудящийся в несении телесных подвигов, не для похвалы пусть утруждает себя и славою пусть не превозносится. Иначе демоны, возгордив душу его этими трудами и славою, возбудив усилить еще более безжалостность к себе, увлекут его принять еще большие подвиги, чтобы он еще более превознесся. С этой целью они с иным ведут такую внутри посредством помыслов беседу: как такой-то трудился, не щадя себя, и такое приобрел себе великое имя, так что о нем говорят и по смерти его; так и ты взойди на самую высоту подвига, чтобы приобрести себе славу и чтобы имя твое сделалось великим и по смерти твоей произносилось с великой похвалой.

Уловляемый тщеславием человек не может уже быть в мире ни с самим собой, ни с ближним.

Ничто не оземленилось столько, как на земле пресмыкающееся тщеславие.

Дырявый мешок не сохраняет в себе того, что вложено, и тщеславие губит мзду добродетелей.

Когда в сердце слышатся славолюбивые помыслы и оно не противоборствует тому, тогда инок и особенно уединенник недалеко бывает от повреждения ума; тогда рассудок бывает в опасности расстроиться, или от снов бесовских, принимаемых с верою, или от призраков во время бодрствований, или от явления бесов в каких-либо светлых видах. Ибо сам сатана для обольщения нашего преобразуется иногда в ангела света, причем обещает, что если над поклонишься ему, то даст тебе такое и такое дарование, или восхитит тебя как нового Илию на небо на огненной колеснице. И бывало, что принимавшие это с верою уклонялись от истины и впадали в умоповреждение. Во избежание этого, помня, чего ради с любовью принимаются подвижнические труды, всяким хранением храни свое сердце, чтобы, внимая одним внешним подвигам, не быть тебе коварно уловленным внутри несмысленным самовозношением.

Тщеславие принуждает расславлять дело, желая угождать более людям, чем Богу, и в ничто обращая труды.

Тщеславие прирастает к добродетелям и не отстает от них, пока не отнимет от них всего значения.

Уныние расслабляет душевную силу, а тщеславие болезненного делает здоровым, старика более сильным, чем юноша, если только много свидетелей того, что делается: тогда легки и пост, и бдение, и молитва, потому что похвала многих возбуждает усердие.

На улицах молиться советует тщеславие, но воюющий с тщеславием молится в клети своей.

Из всех грехов больший грех есть гордость; за нее изобретатель всего худого диавол низвержен с неба.

Блистание молнии предсказывает громовой удар, а о гордости предвещает появление тщеславия.

Не смейся над человеком – и во всю жизнь не потерпишь осмеяния.

Верному надлежит смиряться перед всеми, ибо смиряться только перед некоторыми — значит иметь смирение ложное.

Праведным, которые подражают своему Владыке, всего вожделеннее смиренномудрие.

Люби смирение, от него великая высота, которая и пасть не может.

<Святой Хлеб> — Плоть, Плоть досточестная, достопоклоняемая, животворная, которая оживотворяет людей, омертвевших в грехопадениях.

Когда во время службы Божией нападет на тебя дух уныния, то, нашептав душе, что псалмопение обременительно, усердия же к нему противоборницею выставив леность, — внушает ускорить псалмопение, чтобы дать плоти отдых, потому что она будто по какой-то причине очень утомлена.

Как скоро упадешь духом, размысли, сколько благ уготовано верным, и удобно приобретается тобою духовный плод.

Во всяких трудах твоих да предводительствует всем мужественное терпение; потому что против тебя всею злобою ополченным стоит уныние и, наблюдая за твоими трудами, пытает их все, — и если найдет, что какой-нибудь из них не укреплен терпением, то делает его несносно тяжелым.

Согрешить – дело человеческое, отчаяться же – сатанинское и губительное; и сам диавол отчаянием низвергнут в погибель, ибо не захотел покаяться.

Уныние есть изнеможение души, а душа в изнеможении, не имея того, что ей свойственно по естеству, не устаивает мужественно и против искушений.

Зависть и горькая ненависть происходят от презорства и кичливости.

Зависть — всегдашняя противница великим успехам.

Смотри, человек воздержания, под предлогом покаяния не обольщайся неизвестными надеждами. Ибо многие, пав, немедленно похищены смертию, а другие не в силах были встать <от падения>, привычкою к сластям похоти связанные как законом. Потому знаешь ты, человек, будешь ли жив, покаешься ли, что назначаешь себе годы жизни? — Падая от этого, ты потакаешь плоти своей, тогда как надлежало бы тебе лучше предаться памятованию о смерти, чтоб в сердце своем поживее представить страшное определение суда и тем угасить мудрование распаленной плоти.

Без огненного очищения здесь – не спастись от огня вечного
Сердцем упражняйся в незлобии, а телом в чистоте, то и другое сделает тебя храмом Божиим.

Заставляем демонов сетовать и горько плакать, когда прикоснемся к покаянию.

Смотри, брат, чтобы, по надежде на покаяние, собрав себе множество зол, не пожать тебе греха, и не остаться без помилования.

Когда демоны увидят, что кто-либо имеет усердие и ревность молиться, как должно, то <не во время молитвы> влагают ему мысли о чем-либо, будто нужном <и отходят>, а спустя немного опять возбуждают воспоминание о том, подвигая и ум на рассмотрение того <если это вопрос — на разрешение, если вещь — на приобретение>, и он, не находя искомого, досадует и скорбит. Потом, когда станет на молитву... они напоминают ему, о чем он помышлял и чего доискивался, чтобы ум, подвигшись опять к узнанию <не решенного прежде>, сделал молитву бесплодною.

И оскорблением, и бесчестием, и злоумышлением против нас во всякое время готовы демоны тревожить нас...

Когда вселукавый демон, многие употребив хитрости, не успеет воспрепятствовать молитве рачительного <молитвенника>, тогда немного ослабляет <свои нападки>, но зато потом, когда кончит он молитву, отмщает ему. Ибо или, воспламенив его гневом, уничтожает то прекрасное настроение, какое приобретается молитвою, или, раздражив какую-либо бессловесную сласть <позыв ко вкушению чувственного удовольствия>, посмеивается над умом.

Враги, зная, что Господь обещал нам великие блага, весьма гневаются на нас, из зависти ополчаются срамными и подлыми страстями и стараются до крайности расслаблять людей, стремящихся к добродетели.

Если желаем совершенно победить демонов, то будем показывать во всем смиренномудрие, далеко отбросив от себя волю свою.

Смотри, да не обольстят тебя лукавые бесы каким-либо видением. Если случится что подобное, то, пребывая в себе собранным, обратись к молитве и проси Бога, чтобы, если это от Него на вразумление, Он Сам просветил тебя, а если нет, то чтобы поскорее отогнал от тебя искусителя, ибо не постоят эти псы, когда ты притечешь к Богу теплым молением, но тотчас невидимо и незримо будучи побиты Божией силой, далеко от тебя убегут.

У диавола, этого виновника и вместе живописателя порока, та цель, чтобы каждого человека ввергнуть в тяжкую и безутешную печаль, сделать его далеким от веры, от надежды, от любви Божией.

Враги, зная, что Господь обещал нам великие блага, весьма гневаются на нас из зависти, ополчаются срамными и подлыми страстями и стараются до крайности расслабить людей, стремящихся к добродетели.

Вознамерившийся сделать зло другому себе более делает зло, по правдивому определению Всевидящего Бога.

...Кто делает зло, тот наследник диаволов.

Если хочешь быть выше всякого греха, то не старайся узнавать о чужих грехах, в тебе много того же, в чем подозреваешь других.

Всякий худой поступок вооружает диавола, но вооруженный жестоко обходится с вооружившими.

Поблажать греху и возбуждать себя к этому — почитай собственноручным самоубийством и самой горькой смертью.