Григорий Палама

Поскольку Бог есть сама благость, само милосердие и бездна благоволения, то, кто вступит в единение с Ним, действительно сподобляется милосердия Его.

Как солнце свыше щедро всем в равной мере излучает свои лучи, но видят их только имеющие глаза и не смыкающие их; имеющие же чистые и незамутнённые глаза наслаждаются сиянием, которое зорко видят вследствие чистоты очей их, что недоступно для тех, у которых, вследствие болезни или омрачения, или иного чего, притупилось зрение, — так и Бог свыше доставляет всем изобильную помощь, ибо Он — неиссякаемо-источающий, спасительный и озаряющий источник милости и добра; наслаждаются же Его благодатию и силою к соделованию добродетели и достижению совершенства, или даже — к совершению чудес, — не просто все, но лишь те, которые проявили доброе произволение и чрез дела показали любовь к Богу и веру; которые совершенно отстранились от всего дурного, твердо же держались Божиих заповедей, и душевный взор имели устремленным на Самое; Солнце правды — Христа.

От Предвечного и Безначального Отца и Дух Святый исходит, Сущий Собезначальный Отцу и Сыну, как безвременный, но не безвиновный, ибо и Он имеет Корнем и Началом и Виною — Отца, от Которого прежде всех веков постоянно, бесстрастно, изводительным образом произошел, как от Отца исходящий и в Сыне почивающий, имеющий несмешанное с Ним единение и нераздельное от Них различие. Бог Сущий и Сам от Бога; не инаковый, как — Бог, но иной, как — Утешитель, как Дух Святый самоипостасный, от Отца имущий бытие и чрез Сына посылаемый в начаток жизни вечной, и в залог будущих и приснопребывающих благ; и Сам — Виновник всего пришедшего в жизнь, ибо в Нем — вся быша. Он — то же, что и Отец и Сын, за исключением нерожденности (что является свойством Отца) и рождения (что является свойством Сына). Послан же Он Сыном на Его учеников, т. е. явлен был, ибо в этом смысле надлежит понимать «послание» Духа Святаго, потому что как иначе был бы послан Вездесущий и от Посылающего неотделимый? Поэтому Дух Святый не только от Сына, но и от Отца посылается и Сам по своей воле исходит, ибо послание или явление Духа Святаго есть общее дело Отца и Сына и Духа; бывает же Он явлен не по Своему естеству, ибо никто никогда и не видел и не возвестил Божественное естество, — но согласно благодати и силы и действу, которая обща — Отцу, Сыну и Духу. Личным же свойством Каждого из Них есть ипостась Каждого и то, что наблюдается относительно Нее, как ипостасное свойство. Общим же для них является не только недоступное зрению и превосходящее всякое наименование и свойственное только Богу естество Божества, но — и благодать, и сила, и действие, и сияние, и нетление, и царство, и все то, согласно чему общается и по благодати соединяется Бог со святыми Ангелами, а также и людьми, ни разделением и различием ипостасей; ни разделением и разнообразием Божественных сил и действий, не отступающий единства и полноты.

Дух Святой не только посылается, но и Сам посылает Сына, посылаемого от Отца, из чего явствует, что Он одного с Ними достоинства и естества и обладает тем же действием и честью, что Отец и Сын.

Дух Святой обещан дароваться тем, кто просят Его днем и ночью.

Дух Святой всегда был, и был вместе с Сыном во Отце. Ибо как бы мог быть Отец и Ум Безначальный без Сына и Слова Собезначального? И как бы могло быть Слово Присносущное без Соприсносущного Духа? Итак, был всегда, есть и будет Дух Святой, сотворческий Отцу и Сыну во время творения, и Сообновляющий поврежденное, и Удерживающий то, что пребывает; везде сущий и все исполняющий, и всем управляющий и все соблюдающий.

...Есть такие <люди>, которые, приходя в священную церковь, однако, не восходят, но, правильнее будет сказать, понижают представляющую небо церковь; это — те, которые приходят в храм ради встречи и разговоров друг с другом, и товары выставляют и заказывают; ибо они подобны друг другу, потому что одни товары, а другие слова выставляя, обмениваются друг с другом <одни— словами, другие — товарами>; и как одних некогда Господь решительно изгнал из оного храма, говоря им: дом Мой домом молитвы наречется: а вы сделали его вертепом разбойников (Мф. 21:13), — так и других Он отверг этим выражением, показывая, что это не восходящие в церковь, хотя бы и ежедневно приходили.

Убоимся же и мы, чтобы, привнося внешние чуждые слова на сем Священном Божественном Жертвеннике, я говорю о Церкви, не стать нам вконец осужденными сущими в ней Божественными словами, отсюда делая сами себя достойными изречения проклятия и осуждения. О, убоимся, молю, и доколе пребываем здесь, со страхом предстоя Богу, будем приносить моления; выходя же отсюда, покажем с этих пор изменение в образе жизни на лучшее...

Храм является образом Гроба Господня и более, чем образом, ибо и он имеет место, где лежит Тело Владыки во внутреннем помещении за завесой, где находится священная Трапеза. Так что тот, кто внутренне прибегает к этому воистину Божественному и вмещающему Бога гробу и пребывает до конца, сосредоточивая и простирая к Богу мысли, не только познает здесь, богодухновенные слова Писания, возвещающие о Божестве и человечестве воплотившегося ради нас Бога Слова, но и ясно видит мысленными очами Самого Господа. Скажу даже – и телесными очами, ибо с верой взирающий на таинственную Трапезу и на почивающий на ней Хлеб Жизни видит Самое Слово Божие, Которое стало Плотью и обитало среди нас. И если сделает себя достойным, чтобы Оно обитало в нем, то не только увидит, но и сделается причастником Его и будет иметь Его обитающим в себе, удостаиваясь видеть и насладиться тем, во что, по выражению апостола, желают проникнуть Ангелы. Через познание его и причастие весь человек становится благовидным.

Сотворим себе милость тем, что окажем милость братиям; через сострадание приобретем сострадание; сделаем добро, дабы нам было благо. Воздаяние будет соответствовать нашим делам, но только наши добродетели: человеколюбие, любовь, милосердие и сострадание ни по достоинству, ни по мере не равняются награде. Ибо ты даешь из того, чем обладает человек, и, насколько человек в силах, делаешь добро. Воспринимаешь же сторицею из неиссякаемых Божественных сокровищ и Вечную Жизнь. Ты будешь облагодетельствован из того и насколько может облагодетельствовать Бог: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку» (1 Кор. 2:9). Итак, проявим усердие, дабы получить богатство милости, немногими деньгами купим вечное наследие.

Господь дарует наследие Царства тем, которые иные добродетели запечатлели любовию: либо своей безупречной жизнью к ней пришли, либо через покаяние нашли в ней убежище.

Проявим дело любви к нашим братьям во Христе принесем эту превосходную жертву – милость, которой жаждет от нас Господь, оказывая ее нуждающимся, обращая на правый путь заблуждающихся, какое бы ни было это заблуждение, какая бы это ни была нужда, заступаясь за обиженных, поддерживая лежащих в немощи, будь то страдающие по причине видимых врагов или болезней или по причине злых духов и страстей бесчестия, посещая заключенных в темнице, а также перенося поступающих против нас и угождая друг другу в страхе Божием, хотя бы кто и имел на кого неудовольствия, потому что и Христос угождал нам всеми способами: делами и словами. Всем, чем обладаем, явим любовь друг к другу, чтобы и от Бога получить нам любовь и быть благословенными Им и наследовать обетованное нам от сложения мира – уготованное Небесное Вечное Царство.

Как любовь и дела любви являются исполнением всех добродетелей, так ненависть и дела ненависти, немилосердный образ действия, воля ни с кем ничем не делиться — являются полнотой греховности; и как человеколюбию соответствуют и присущи добродетели, так ненависти — грехи, и потому даже ею одной люди осуждаются (свт. Григорий Палама, 26:53—54).
Имея любовь друг к другу, мы имеем любовь истинную, нелицемерную и делами ее обнаруживаем: в том, чтобы ничего и не говорить, и не делать, более того — даже и не допуская слушать того, что оскорбительно или вредно для нашей братии, как и возлюбленный Христу Богослов научил нас, говоря: «Братие, не любите словом и языком, но делом и истиною» (1 Ин. 3:18).

Любовь земные дела наши делает ввысь восходимыми.

Как через преступление заповеди, отделившись от Бога, душа умертвилась, так через послушание заповеди, соединившись опять с Богом, она оживотворяется.

Преступление заповеди Божией является причиною всякой смерти и для души и для тела, и той, которая бывает в этом веке, и той, которую составит нескончаемая будущая мука.

...К брачным святой Павел так говорит: время уже коротко, так что имеющие жен должны быть, как не имеющие и пользующиеся миром сим, как не пользующиеся (1 Кор. 7: 29 – 31). Что, как я полагаю, гораздо труднее подвига девства?! Опыт также показывает, что пост легче воздержания в пище и питии. Может быть, и вообще верно и праведно сказал бы кто, что, кто не берется за дело спасения, к тому ни едино же у нас слово; кто же печется о своем спасении, тот пусть знает, что жизнь в девстве гораздо исполнимее и малотруднее жизни брачной.

Можно и в супружестве живущим достигнуть чистоты, но с весьма большой трудностью.

Душа каждого из нас подобна лампаде, делание добра елею, любовь – фитиль, на котором почивает, как свет, благодать Божественного Духа. Когда же недостает елея, то есть доброделания, то любовь иссякает и свет Божественной благодати... гаснет, потому что добродетель и любовь, исчезая, уносят с собой и благодатные дарования. Когда же Бог отвращает лицо Свое, наступает полный мрак.

Есть некоторые пределы моря, которые прокармливают великих зверей — китов. Посему плавающие в их пределах подвешивают к своим кораблям колокольчики, чтобы вследствие звона их устрашенные звери бежали. И море нашей жизни кормит многих и более опасных зверей, я имею в виду дурные страсти и патронов их — лукавых бесов; пересекает же это море как бы некий корабль, Божественная Церковь, которая вместо колоколов обладает духовными наставниками, так чтобы гласом священного их учения обратить в бегство духовных зверей. И вот, как образ сего, и Аароново одеяние имело подвешенные благозвучные колокольчики, и торжественно должно было быть слышно их в то время, когда Аарон священнодействовал. Мы же, прекрасным образом обращая букву в дух, соответствующе будем «звенеть» для вас в духовном смысле, и особенно в это постное время, в которое видимые и невидимые звери особенно ополчаются на нас. Видимые: чревоугодие, пьянство и подобное, другие же невидимо сидят в засаде: тщеславие, гордость, самомнение и  лицемерие. «Звон» же сей является и приводящим в бегство сих зверей, и охранителем для соблюдающих пост.

Как если кто возжжет от одного светильника другой, а от другого еще третий и, передачей от одного к другому сохраняя, имеет всегда постоянный свет, так и через рукоположение апостолов на их преемников, и от них, в свою очередь, на иных и затем последующих, переданная благодать Божественного Духа протекает через все поколения и просвещает всех вверяющих себя духовным пастырям и учителям.

Если же по плоти отцов должен почитать и любить, то сколь более должен ты почитать и любить отцов, родивших тебя по духу, которые из бытия претворили тебя в благобытие, сообщили тебе свет ведения, научили тебя явно истинствовать, возродили Таинством Крещения, вложили и тебя надежду воскресения и бессмертия, непрестающего царствия и наследия, и сделали из недостойного  достойным вечных благ, из земного небесным, из временного вечным, сыном и учеником не человека, а Богочеловека Иисуса Христа, давшего тебе дух сыноположения, как Сам Он сказал: «И отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник - Христос» (Мф. 23:9-10). Всякую же честь и любовь должен ты воздавать отцам своим духовным, поскольку честь к ним возносится ко Христу Господу и к Духу Святому, в Котором принял ты усыновление (Рим. 8:15) и к Отцу Небесному, «от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле» (Еф. 3:15). Постарайся во всю жизнь иметь духовного отца, и открывать ему всякий грех и всякий помысл, и получать от него отпущение и врачевство: ибо им дано вязать и разрешать души, и все, что они «свяжут на земли, будет связано на небе, и все, что они разрешат на земли, будет разрешено и на небе» (Мф. 18:18). Эту благодать и власть получили они от Христа; почему повинуйся им и не противоречь им, чтоб не причинить погибели душе своей. Ибо если противоречащий плотским родителям в том, что не воспрещено законом Божиим, по закону предается смерти, то противоречащий духовным отцам не изгонит ли из себя Духа Божия и не погубит ли души своей? Почему советуйся с духовными отцами своими и слушайся их до конца, да спасется душа твоя и наследует вечные и нетленные блага.

Как бесполезен, как безотраден будет тот не имеющий конца плач! При отсутствии всякой благой надежды и при отчаянии в спасении невольное обличение и угрызения совести в обличенных и осужденных будет плачем безмерно увеличивать предстоящую муку.

Похотями же плотскими и страстями дух умертвивший здесь, там, увы! Имеет быть осужден вместе с  художником и виновником всякого зла, и предан нестерпимому и неперестающему мучению: что есть вторая, не имеющая преемства, смерть.

«Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф. 25:41),– сказал Господь. Стоящие по левую сторону удалились от Бога и потеряли истинную жизнь. Потерпят они и большее зло, которое выражается в том, что они будут причислены к бесам и преданы огню. Каким же ужасным должен быть этот огонь, который сжигает и души находящихся в телах, и бестелесных духов мучит, и в то же время сохраняет бессмертными, и от которого наш земной огонь растает, согласно написанному: «разгоревшиеся стихии растают» (2 Пет. 3:12)?! Какое нестерпимое прибавление к страданию: никогда не ждать освобождения, ибо тот огонь неугасим! Что же означает и оное насильственное влечение? – ибо этот огонь, как видится, подобен реке, все далее и далее уносящей от Бога, потому Христос не сказал: «уйдите», но «идите», то есть непрестанно удаляйтесь от Меня, проклятые в огонь, уготованный не вам, но диаволу и ангелам его. Ибо не в этом была Моя первоначальная воля, не для этого Я сотворил вас, не для вас создал этот огонь; этот неугасимый огонь зажжен для неизменных в состоянии зла бесов, к которым и вас причислила ваша, подобная им, нераскаянная воля.

Смерть всегда является бедствием для тех, которые привержены к этому миру, которые нагими в конечном итоге берутся отсюда, и все, что было ими любимо, оставляют. Для презирающих же вещи этого мира и ищущих обрести познание о будущем мире и старающихся делать то, что идет на пользу перед лицом этого будущего века, приходящая смерть не приносит ущерба, но, лучше сказать, переносит их от суетных и непостоянных вещей в невечерний день, в бессмертную жизнь, в богатство неистощимое, в чистую радость, в вечную славу, в то, что истинно есть и неизменно пребывает.

Первый, который принял эту смерть, был сатана, как справедливо, вследствие непослушания, отверженный от Бога, который затем, через злостный совет, увлекши нас в непослушание Богу, сделал нас вместе с собою участниками ее. Но Христос, Своею жизнью по человеку, через дела явив всякое послушание, освободил наше естество от этой смерти. Подобало же, конечно, не только то самое человеческое естество, которое было в Нем воспринято, но и весь человеческий род обессмертить и возвести к общению с той жизнью, которая со временем и для тела будет ходатаем вечной жизни, как, напротив, та смерть души явилась причиной смерти и для тела. Поэтому было вместе и весьма необходимо, и весьма полезно как показать это домостроительство, так и представить Его образ жизни для подражания: ибо Бог предлежит созерцанию для подражания Ему, как для человека, так и для добрых Ангелов. Поскольку же с высоты этого созерцания мы некогда спали вниз, сами себя лишив этого, то, по преизбытку человеколюбия, снисходит к нам вышний Бог, отнюдь не уменьшая Своего Божества; и, пожив вместе с нами, представляет Себя в пример возвратного, подъемного пути к жизни.

За смертью души, то есть за преступлением и грехом, последовала смерть тела, а с нею и тление, и превращение в прах. За телесной же смертью последовала смерть души вторая - ее осуждение в ад. Так и за воскресением души, которое есть ее возвращение к Богу через исполнение Божественных заповедей, последует Воскресение тела, когда оно опять соединится с душою. За этим же Воскресением последует истинное бессмертие и Вечная Жизнь с Богом достойных того. Они сделались из плотских духовными и подобно Ангелам Божиим стали способными жить на Небе.

И вот настоящая смерть: когда душа разъединяется с Божественною благодатию и сочетавается со грехом.

Всякий предающийся услаждениям расслаблен душой, лежит на одре сладострастия с соответствующей этому расслабленной распущенностью тела. Но когда, убежденный евангельскими увещаниями, покаявшись, он восторжествует над своими грехами и над порожденной ими расслабленностью души, тогда его приносят к Господу эти четверо: презрение к себе, Исповедь согрешений, обещание воздерживаться от зла и молитва к Богу. Но они не могут приступить к Богу, если только не раскроют крышу, разметав черепицу, глину и другой материал. Кровлей же в нас является мыслительная часть души, как все в нас покрывающая. Она заключает в себе как бы многочисленный нагроможденный материал – все, что имеет отношение к страстям и к земному. И вот, когда эта кровля будет разрушена и уничтожена теми четырьмя, тогда действительно мы сможем припасть и приступить к Господу и получить от Него исцеление.

Душа есть нечто единое, имеющее много сил, потому она вся оскверняется, в какую бы из сущих в ней сил не вкралось зло, потому что они все состоят в общении с нею единою, по единству души.

Как смерть души есть настоящая смерть, так и жизнь души есть настоящая жизнь. Жизнь же души есть единение с Богом, как жизнь тела — единение его с душой.

Как отделение души от тела есть смерть тела, так отделение Бога от души есть смерть души.

Душа каждого из нас подобна лампаде, как масло— имея делание добра, как фитиль — любовь, на котором покоится, как свет — благодать Божественного Духа. Когда же недостает этого масла, т. е. доброделания, то присущая душе, как фитиль, любовь по необходимости иссякает, свет Божественной благодати и отеческого попечения отлетает, потому что добродетель и любовь, убегая оттуда, уносят с собой и эти дарования; и когда Бог отвращает лицо Свое, тогда наступает полное смятение.

Разумное естество, обладающее свободой, является способным к изменению как к лучшему, так и к худшему, по своей воле и само по себе. Если держится воли Божией, то, благодаря ей, непрестанно совершает прогресс, изменение и простирание к лучшему; если же противится воле Божией, то справедливо подпадает тому, что Он это естество оставляет, и оно бедственно падает в худшее состояние.

Всякая страсть, из-за крайней нечистоты, называется свиноподобной. Свиньями являются те, которые валяются в грязи страстей.

Когда умозрительная сила укротит похотную, тогда стихают и страсти подчресленные и подчревные.

Уму, пока он страстен, невозможно соединиться с Богом. Почему, пока он таков бывает, молясь, не улучает он милости Божией.

Плотские страсти ничем другим не врачуются, как умерщвлением тела, содействуемые молитвою и смирением сердечным.

Поскольку... плотские страсти начинаются и приходят в движение от помышлений страстных, то от них надо начать и врачевание их.

Если сердце преисполнено нечистых и лукавых мыслей, то такой человек становится достойным того, чтобы Бог от него отвратился.

...Когда плотские помыслы подавлены в нас, тогда душу, находящуюся в покое, воспринимает благодать Духа и устраивает ее способной вкусить будущих оных и неизреченных благ, которые око страстного и беспечного человека не видело, и ухо не слышало, и на сердце такого человека не всходило; и это вкушение является также залогом этих духовных благ, и сердце, приявшее залоги их, становится духовным и восприемлет полную уверенность в своем спасении.

Беспокоит ли тщеславный помысл? А ты наедине и перед судом своей совести приведи себе на память Господень совет об этом в Евангелии, говорящий: не ищи показывать себя превосходящим других; добродетели, насколько имеешь, совершай втайне, имея в виду только Бога и будучи видим только Им одним, и Отец Твой, видящий тайное, воздаст тебе явно (Мф. 6:1—6, 18). Если же и после того, как ты нанес решительный удар возбудителям каждой из страстей, тебя снова обеспокоит внутренний помысл — не бойся; пусть он будет для тебя поводом для получения венцов; ибо он уже не склоняет и не оказывает действия, но является лишь бессильным движением, как побежденный в твоей борьбе о Боге.

Видит ли кто в себе жестоко борющий блудный помысл, да познает он, что он еще не распял себя. Как же ему распять? Пусть избегает любопытных взглядов на женщин и неподобающей близости с ними, а также и неуместных бесед; пусть убавит материал, питающий желание; пусть не допускает чрезмерного употребления вина, опьянения, обжорства, многоспания; и с этим удалением от зла пусть присоединит и смиренномудрие, в сокрушении сердца призывая Бога в помощь против страстей.

Как если на угли положишь что-нибудь ароматное, ты привлечешь и удержишь приходящих, а если нечто зловонное и неприглядное, то оттолкнешь их и отвратишь, — так и относительно помыслов: если возымеешь священную заботу и тщание о них, сделаешь себя достойным Божественного посещения: потому что это-то и есть благоухание аромата, которое Господь обоняет; если же будешь питать дурные, и грязные, и земные помыслы, то будешь далек от Божественной неги, сделав себя, увы, достойным того, чтобы Бог отвратился от тебя! «Нечестивые не пребудут пред очами твоими» (Пс. 5:6), говорит Богу Псалмопевец. Потому что когда Закон предписывает: помнить во всем Господа Бога, «сидя в доме твоем и идя дорогою, и ложась и вставая» (Втор. 6:7), и Евангелие говорит: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную» (Ин. 5:39), и Апостол увещевает, говоря: «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5:17), — то и задерживающий свой ум в земных помыслах, конечно, является преступником, а не тем ли более тот, кто погрязает в дурных и грязных?

Ни одной части души твоей, ни одного члена тела твоего не оставляй без надзора. Ибо таким образом ты и снизу искушающих духов пребудешь победителем, и свыше испытующему сердца и утробы, предварительно сам испытав их, неиспытно предстоять будешь с дерзновением.

Тем... которые в следовании <Господу> подвергли свою жизнь опасности, Господь воздает жизнь вечную... Господь Сам Себя предал на смерть за нас; нас же, не ради Себя, но ради нас самих же увещевает быть готовыми на смерть; и показывая, что это именно ради нас самих, Он прибавляет: Если кто хочет душу свою спасти, погубит ее, а кто погубит душу свою Меня ради и Евангелия, тот спасет ее (Мк. 8: 35). Что же означают эти слова: если кто хочет спасти... погубит, и кто погубит... спасет? — Человек сугуб: внешний, имею в виду — тело, и внутренний наш человек, именно — душа. Потому, когда внешний наш человек предаст себя на смерть, этим он губит свою душу, обитающую в нем; когда же за Христа и за Евангелие он таким образом погубит ее, тогда-то воистину спасет и приобретет ее, доставив ей небесную и вечную жизнь, и в всеобщем Воскресении имея ее таковой, благодаря ей и сам, имею в виду — и по плоти, он станет таким же, небесным и вечным. Любящий же свою душу, но по причине любви к привременному этому веку и к тем вещам, которые принадлежат этому веку, не готовый таким образом <т. е. за Христа и Евангелие> погубить ее, нанесет ущерб своей душе, лишив ее истинной жизни, и сам вместе с нею подвергнется каре, предав ее, увы, на вечное мучение. И как бы оплакивая такого человека и показывая весь ужас положения, Всемилостивый Владыка говорит: Какая же польза человеку, если мир весь приобретет, душу же свою погубит; или что даст человек взамен за душу свою (Мф. 16: 26). Ведь не сойдет с ним <в гроб> слава его, ни иная какая из почитаемых в веке этом почестей и услаждений, которые он предпочел спасительной <для его души> смерти <за Христа и Евангелие>. Какую же вещь он нашел бы среди вещей века этого, которая была бы выкупом за разумную душу, для которой и весь мир не равнозначащий?

Страдания на теле, перенесенные ради Христа, и следы, оставленные ими, стали для возымевшего их как бы окнами, пропускающими не гаснущий свет, и, при сиянии того света, познаются как дело Божественной красоты или, лучше сказать, сияния, а не отражают неприглядность ран; не говоря уже о том, что они не идут вразрез с бесстрастием, но более принадлежат бессмертию.

Для того и жизнь эту устроил нам Бог, чтоб дать место покаянию. Если б этого не было, то человек согрешивший тотчас лишался бы и жизни этой. Ибо какая была бы от нее польза, или какая в ней нужда? Почему отчаянию совершенно никакого нет места в человеках, хотя лукавый многообразно покушается ввергать в него не только нерадиво живущих, но и хорошо трудящихся.
Поскольку таким образом время жизни есть время покаяния, то то самое, что согрешивший еще жив, служит для него, если он пожелает обратиться к Богу, ручательством, что будет Им милостиво принят. Ибо в настоящей жизни самовластие всегда в силе.

Ни души твоей, ни тела твоего не оставляй без надзора. Ибо таким образом ты победишь и духов, искушающих снизу, и Испытующему сердца и утробы свыше будешь предстоять с дерзновением.