Медицина, как всякое пособие искусств против немощей естества, дарована нам от Бога, например: земледелие потому, что само собою произрастающее из земли недостаточно к удовлетворению наших потребностей;  ткацкое же искусство, а подобно и зодчество потому, что необходимо употребление покровов для благоприличия и ради вредоносности воздуха; так и врачебное искусство. Поскольку всем возмущаемое тело наше подвержено многоразличным повреждениям и извне приключающимся, и зарождаемым внутри принятой пищей, приводится в изнеможение и излишествами, и недостатками, то распоряжающий всею нашею жизнью Бог дозволил нам врачебное искусство, которое, в образец душевного врачевания, имеет целью избавлять от излишнего и восполнять недостаточное. Как если бы мы жили еще в раю сладости, то не имели бы нужды в земледельческих изобретениях и трудах; так если бы не подвержены были страданиям по дарованию, какое сообщено нам при сотворении и сохранялось нами до падения, то не нуждались бы в пособиях врачебного искусства к своему облегчению. Но как по изгнании нашем в место это, после того, как сказано: «В поте лица твоего снеси хлеб твой» (Быт. 3:19), в облегчение горестных последствий проклятия, долговременным опытом и многими трудами над землею составили мы искусство земледелия, потому что Бог даровал нам смышленость и способность постигнуть это искусство, так, поскольку повелено нам опять возвратиться в землю, из которой взяты, и поскольку сопряжены мы с болезненною плотию, которая за грех осуждена на истление, и через это подверглись этим немощам, то дана нам и помощь врачебного искусства, хотя в некоторой мере оказываемая страждущим болезнями. Ибо не сами собой прозябли травы, полезные при той или другой болезни, но, очевидно, по воле Создавшего произведены с целью служить к нашей пользе. Поэтому свойства, заключающиеся в корнях, в цветах, в листьях, в плодах и в соках, и что в металлах и в море открыто годного к пользованию плоти, — все это подобно  изобретению принимаемого в пищу и питие. Но что изысканно, излишне и требует долгих трудов, и как бы всю жизнь нашу обращает в заботу о плоти, то должно быть запрещено христианам. И надобно стараться так пользоваться, в случае нужды, искусством, чтобы не в нем одном поставлять причину здоровья или болезненного состояния, но принимать предлагаемые им пособия во славу Божию и в образец заботы о душе.

Как шар, брошенный по наклонной поверхности, катится вниз и не останавливается до тех пор, пока не окажется на плоскости, так и живая природа, подвигнутая одним повелением, совершает равномерные переходы существ от рождения к разрушению, сохраняя единообразную последовательность видов, пока не до стигнет конца. От лошади рождается лошадь, от льва – лев, от орла – орел, и каждое животное, сохраняемое из рода в род, продолжается до скончания вселенной. Никакое время не повреждает и не истребляет свойств животных. Напротив, природа их, как недавно созданная, существует вместе со временем.

Миротворец, ублажаемый Господом (Мф. 5:9) – последователь Господу, по слову апостола Павла: «Мы – посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог научает через нас; от имени Христова просим: «Примиритесь с Богом» (2 Кор. 5:20); и еще: «Оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом» (Рим. 5:1). Ибо иного свойства мир отринут Господом, сказавшим: «Мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю» (Ин. 14:27).

«И был вечер, и было утро: день один» (Быт. 1:5). Почему назван не первым, но одним? Хотя намеревающемуся говорить о втором и третьем, и четвертом днях было бы естественнее назвать первым тот день, с которого начинаются последующие, однако он назвал одним. Или он определяет этим меру дня и ночи, соединяя их в одни сутки. И Моисей как бы так сказал: мера двадцати четырех часов есть продолжение одного дня, или возвращение неба от одного знака к тому же знаку совершается в один день. Или главное этому основание скрывается в таинственном знаменовании, именно, что Бог, устроив природу времени, мерою и знамениями его положил продолжение дней, и, измеряя время неделей, повелевает, чтобы неделя, исчисляющая движение времени, всегда возвращалась сама на себя, а также и седмицу наполнял один день, семикратно сам на себя возвращающийся. А образ круга таков, что сам он с себя начинается и сам в себе оканчивается. Конечно, и век имеет то отличительное свойство, что сам на себя возвращается и нигде не оканчивается.Потому Моисей главу времени назвал не первым, но одним днем, чтобы этот день по самому наименованию имел сродство с веком.

Тот хулит Духа Святого, кто действия и плоды Святого Духа приписывает противнику. Этому подвергаются многие, нередко усердного опрометчиво называя тщеславным, того, кто проявляет добрую ревность, ложно обвиняя в гневе, и многое подобное, приписывая им такие мотивы по лукавым подозрениям.

Грех, творимый языком и на деле, весьма удобен и многообразен. Разгневался ли ты? Язык предваряет. Похоть ли обладает тобой? Язык прежде всего служит тебе как бы переводчиком и переносчиком, который помогает в грехе и вводит в искушение ближних. Язык для тебя и оружие неправды, если он не от сердца говорит, но для обмана других. Жизнь наша наполнена грехопадениями языка: постыдные, смехотворные, глупые, непристойные речи, пересуды, празднословие, лживые клятвы, ложные свидетельства, наговоры, оклеветания – все это и гораздо еще большее число зол – это произведение языка. А те, которые открывают уста свои на поругание славы Божией или «говорят свысока» (Пс. 72:8), каким орудием совершают свое нечестие, как не орудием языка?

«Не клянись вовсе... но да будет слово ваше «да, да», «нет, нет» (Мф. 5:34,37)
Клятва вообще запрещается, тем более достойна осуждения клятва, данная в злом деле.

Слово пустое то, которое учит делать добро, а само не делает.

...Удаление от мира состоит не в том, чтоб телом быть вне мира, но чтобы душою оторваться от пристрастия к телу, не иметь у себя ни города, ни дома, ни собственности, ни товарищества, быть нестяжательным, не беспокоящимся о средствах жизни, беззаботным, избегающим всякого сношения с людьми, не знающим человеческих правил, готовым принимать напечатлеваемое в сердце Божественным учением.

Да будет тебе горьким вкушением слышание мирских рассказов и сотами меда беседа мужей преподобных.

Мудрость есть знание вещей Божественных и человеческих, также и их причины.

Мудрость мира этого, введя в обман принявших ее и будучи признана истиною, производит неведение спасительных догматов. Поэтому мудрость, удаляющая от истины, обращается в ничто.

Кто имеет небесные понятия о Боге, кто с высокой точки зрения исследовал законы творения и смог, по крайней мере отчасти, постичь благодать Божиего Промысла, тот велик. В таковых вселяется глас Господень. Ибо в подлинном смысле великий презирает все телесное, считая его не имеющим никакой цены по сравнению с невидимым. Никакое обстоятельство его не оскорбит, никакое страдание не сокрушит. Проступки негодных людей не приведут его в возмущение. Нечистота плоти не унизит его – он недоступен унизительным страстям, которые не могут коснуться его по причине высоты его мыслей.

...Когда потребует нужда явиться на суд, предстать пред правителей, терпеть нападения толпы, видеть страшный взор судии, слышать его суровый голос, переносить мучительный вид орудий казни, подвергнуться пытке, подвизаться до смерти – не теряй веры при всем этом, имея пред очами Христа, ради тебя все это претерпевшего, и зная, что ради Христа и тебе должно терпеть это. И победишь при этом, потому что следуешь за победителем Царем, Который хочет, чтобы и ты стал участником Его победы.

Боящийся Господа не терпит вреда в сильном огне.

Надежда на Бога не допускает колебания, и Господь не благоволит всецело подавать Свою помощь тому, кто иногда надеется на богатство и славу человеческую и могущество мирское, а иногда на Бога. Напротив, человек должен вполне успокоиться на Божией помощи.

Получаем ли скорее или медленнее, будем благодарны Господу, потому что все, что делает Владыка, содействует нашему спасению, если только из малодушия мы не прекратим просить.

Налагающему наказание с каким расположением надобно делать сие? — В отношении к Богу с расположением, какого достиг Давид, сказавший: вижу отступников и сокрушаюсь, ибо они не хранят слова Твоего. (Пс. 118:158), а в отношении к наказываему с расположением, какое принял бы Отец и Врач, с состраданием и с сердоболием искусно врачующий своего сына, особливо когда присоединится скорбь и тяжел способ врачевания.

Три угрозы возвещены грешникам: плен, мертвость и схождение во ад. Ибо пленом называется ниспадение из предшествовавшей жизни по обольщению врага, который отвлек нас от райского блаженства; мертвостью — отчуждение от животворящей заповеди, а схождением в ад — отлучение от Бога за преумножение греха и за расположение противное добру.

Какое различие между ненавистью, яростью, гневом и бешенством? — Различие ярости и гнева состоит в расположении и напряженности, потому что страсть разгневанного заключается в одном расположении, как показывает это сказавший: «Гневаясь, не согрешайте» (Пс. 4:5), а пришедший в ярость обнаруживает в себе уже нечто большее, ибо сказано: «Ярость их по подобию змеиному» (Пс. 57:5), и: «Ирод был раздражен на Тирян и Сидонян» (Деян. 12:20). А сильнейшее движение ярости называется бешенством <παροξνσμος>, ненависть же <πιχρια> означает еще более страшное укоренение этого порока в человеке.

Ленивый на доброе осуждается с диаволом и ангелами его.

Что значит «трость надломленная» и «лен курящийся» (Мф. 12:20), и в каком смысле кто-нибудь одной «не переломит» и другого «не угасит»? Трость надломленная, как думаю, есть тот, кто в какой-нибудь страсти исполняет заповедь Божию. Его надо не преломлять и не отсекать, но более исцелять, как и Господь научил: «Смотрите, не творите милостыни вашей перед людьми с тем, чтобы они видели вас» (Мф. 6:1); и как заповедует апостол: «Все делайте без ропота и сомнения»; и в другом месте: «ничего не делайте по своекорыстию или по тщеславию» (Флп. 2:14, 3). А «лен курящийся» – исполняющий заповедь не с пламенным желанием и не с совершенным старанием, но с леностью и расслаблением; и его не надо останавливать, а более побуждать напоминанием о судах и обещаниях Божиих.

...Доброполезный конец обличений — людей браннолюбивых и мятежных приводить в мирное состояние.

Не должно равнодушно смотреть на согрешающих или умалчивать о них. Обличающий должен обличать со всяким сердоболием, в страхе Божием и в намерении обратить грешника. Обличаемый или получающий выговор должен принимать сие охотно, признавая, что в исправлении состоит собственная его польза. Когда обвиняют кого, никто другой при обвиняемом... не должен делать возражений обвиняющему. А если кому обвинение кажется неосновательным, то должен повести слово с обвинителем наедине и убедить его или сам убедиться.

Нужно отвращаться от человека, который наговаривает на брата. Не должно говорить шуточного. Не должно смеяться и терпеть смехотворцев.

Как люди славолюбивые улавливают себе славу и облекающею их одеждою, домогаясь того, чтобы смотрели на них и величали их за дорогое платье, так, очевидно, тому, кто по смирению поставил жизнь свою на последней ступени, и в этом надобно занять последнее между всеми место.

Если можно исчислить множество щедрот Божиих и измерить великость милосердия Божия, то при сравнении с ними множества и важности грехов будет место отчаянию. А если грехи, как и естественно, и под меру подведены, и исчислены быть могут, а милосердия Божия измерить и щедрот Божиих исчислить невозможно, то не отчаянию время, а познанию милосердия и осуждению грехов, отпущение которых, по написанному, предлагается в Крови Христовой (Еф. 1:7).

...Во всем уподобляясь пчелам, должны вы изучать светские сочинения. Ибо и пчелы не на все цветы равно садятся, и с тех, на какие сядут, не все стараются унести, но, взяв, что пригодно на их дело, прочее оставляют нетронутым. И мы, если целомудренны, собрав из сих произведений, что нам свойственно и сродно истиною, остальное будем проходить мимо. И как срывая цветы с розового куста, избегаем шипов, так и в сих сочинениях, воспользовавшись полезным, будем остерегаться вредного.

Немалая польза, если души юношей осваиваются и свыкаются с добродетелью, потому что наставления такою рода, по нежности душ, запечатлеваясь глубоко, остаются в них неизгладимыми.

Кто будет воспитываться в худых нравах, тому гораздо полезнее умереть до зрелого возраста, чем долее заражаться, перенимая порочное поведение родителей.

Пищу вкушать должно, не выказывая бешеной жадности, но во всем соблюдая твердость, кротость и воздержанность от удовольствий, даже в это самое время имея ум непраздный от мысли о Боге; напротив же того, самое свойство снедей и устройство приемлющего их тела надобно обращать в предлог к славословию Домостроителя вселенной, Которым промышленны различные роды снедей, приспособленные к свойству тел.

Переполнять свое чрево и обременять себя пищей достойно проклятия, как сказал Господь: «Горе вам, пресыщенные ныне» (Лк. 6:25). Через это и самое тело делается неспособным к деятельности, склонным ко сну и готовым к повреждениям.

Под наслаждениями сидит общий враг, выжидая, не совратимся ли мы с правого пути, прельщенные видимым... Весьма опасно неосторожно проглотить в первый раз скрытую уду коварства, а потом волей или неволей оказаться привязанным к тленным вещам и неприметно увлечься сластолюбием на страшное перепутье к страшному разбойнику – смерти.

Что такое скверна плоти? Скверною плоти будет сообщение с теми, которые делают запрещенное.

...Подвижник не бежит от нужд, не переходит чрез море, но идет им навстречу и подвергается всякому искушению.

...Тот получает помощь от скорби, кто человеческую помощь презирает, как суетную, и утверждается в надежде на могущего спасти нас, утверждается же о Христе Иисусе, Господе нашем...

Дела обличают нас, когда в скорбях скорее прибегаем ко всему прочему, только не к Богу. Больно у тебя дитя? Ищешь ворожею или вешающего на шеи младенцам пустые надписи или, наконец, идешь ко врачу и за лекарствами, пренебрегши Того, Кто может спасти. Возмутил тебя сон? Бежишь к снотолкователю, устрашился ты врага! Ищешь заступника в ком-нибудь из людей. Вообще при всякой нужде обличаешь сам себя, что на словах называешь Бога прибежищем, и на деле домогаешься помощи от бесполезного и суетного. Но праведнику истинная помощь — Бог.

Всякий человек имеет нужду в великой помощи, потому что, по немощи, естественно в нем находящейся, с ним встречается много горестного и трудного. Поэтому, ища убежища от всех бедствий, как бы удаляясь в безопасное место или, по причине неприятельского нашествия, укрываясь на какой-то острой вершине горы, окруженной крепкою стеною, прибегает он к Богу, только пребывание в Нем признавая для себя успокоением.

Когда же приказывают нам нечто противное Господней заповеди, нарушающее или искажающее ее, тогда благовременно сказать: «должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» (Деян. 5:29).

Нужно ли оказывать послушание всякому и приказывающему что бы то ни было? Различие между теми, которые дают приказание, не должно препятствовать послушанию тех, кому дается приказание, потому что Моисей не ослушался Иофора, посоветовавшего ему доброе (Исх. 18:19—24). Но поскольку есть немалая разность в самых приказаниях, потому что иные противны заповеди Господней, или нарушают ее, или разным образом искажают примесью запрещенного; а другие согласны с заповедью, иные же, хотя, по-видимому, и не согласны, но содействуют ей и служат как бы пособием для заповеди, то необходимо помнить сказанное Апостолом: «Пророчества не уничижайте.
Все испытывайте, хорошего держитесь. Удерживайтесь от всякого рода зла.» (1 Сол. 5:20—22).

Ежели когда в сердце твоем как бы ниспадший свет произвел внезапную мысль о Боге и озарил твою душу, так что ты возлюбил Бога, а презрел мир и все телесное, то из сего слабого и малого подобия познай полное состояние праведных, которые равномерно и непрерывно возрастают в веселии о Боге. Тебя по временам и редко посещает сия радость, по смотрению Божию, чтобы малое ее вкушение приводило тебе на память, чего ты лишился; а в праведнике постоянно Божественное и небесное веселие, потому что в нем, несомненно, обитает Дух, первый же плод духа есть любовь, радость, мир (Гал. 5:22).

Праведник и сейчас пьет воду живую и обильнее будет пить ее впоследствии, когда будет вписан в гражданство в городе Божием. Но сейчас пьет он в зеркале и в гадании, по малому познанию Божественных видений; а тогда вдруг примет в себя полноводную реку, которая весь город Божий может наводнить веселием. Какая же это будет река Божия, как не Дух Святой, пребывающий по мере веры в достойных, уверовавших во Христа?

Будь ленив к празднословию, а благоразумен и сведущ в спасительном слышании Божественных Писаний.

Женщина, наряжающаяся для того, чтобы возбудить к себе вожделение невоздержных, «уже прелюбодействует в сердце своем» (Мф. 5: 28).

Немалый это подвиг преодолеть свою привычку, потому что обычай, утвердившийся долговременностью, получает силу природы.

...Если домогаешься узнать: для чего жизнь грешника продолжается, а дни пришествия праведнику сокращаются? Для чего неправедный благоденствует, а праведный угнетается? Для чего похищен смертию отрок, прежде нежели пришел в совершенный возраст? Отчего войны? Для чего кораблекрушения, землетрясения, засухи, излишество дождя? Для чего сотворено вредное для людей? Для чего один — раб, другой — свободен? Один богат, другой беден? Даже много разности как между грешащими, так и преуспевающими в добродетели: иная продана содержателю непотребного дома и по неволе живет во грехе; а другая с малолетства досталась доброй госпоже и воспитана в правилах целомудрия: за что же последняя облагодетельствована, а первая осуждена? И какое каждому воздаяние от Судии? Когда все это приходит тебе на мысль, рассуди, что судьбы Божии – бездна (Пс. 35:7) и, будучи заключены в Божественных сокровищах, не для всех удобопостижимы. А верующему дано обетование от Бога: и отдам тебе хранимые во тьме сокровища и сокрытые богатства (Ис. 45:3). Потому, когда удостоимся ведения лицом к лицу, тогда узрим и в сокровищах Божиих бездны.

На пребывающих в свойственном себе чине и на исполняющих обязанности природы человеческой Господь призирает свыше, а над теми, которые дошли до крайнего повреждения, надзирает иначе, — снисходя к ним Сам.

...С великою осмотрительностию должно делать прошения, сообразно с волей Божией. А неуслышанным надобно знать, что потребно или терпение, или усиление молитвы...

И знающие Бога погрешают в различении вещей, поступая невежественно при прошении себе полезного, одного прося как блага, хотя то часто не служит им на пользу, и от другого уклоняясь, как от зла, хотя это принесло бы им иногда и много пользы. Например: болен ли кто? Избегая тягостей болезни, молится он о здоровье. Потерял ли деньги? Скорбит об утрате. Но часто и болезнь полезна, когда она вразумит грешника; и здоровье вредно, когда пользующемуся им послужит пособием ко греху. Так и деньги иным обратились в средство к распутству; а нищета уцеломудрила многих, имевших худые стремления. Итак, не убегай, чего не должно, и не прибегай, к кому не должно. Но пусть у тебя будет одно избегаемое — грех и одно прибежище в несчастиях — Бог.

Радование о совершившемся по заповеди Господней во славу Божию есть радость о Господе. Посему, когда исполняем заповеди Господни, или терпим что-либо за имя Господне, тогда должны мы радоваться и сорадоваться друг другу.