Ефрем Сирин

...Спаситель наш отвсюду подает и надежду, и помощь всякому, кто хочет приблизиться к Нему и исповедать Его Сыном Божиим.

Блажен, кто приобрел истинное и нелицемерное послушание; потому что такой человек подражатель Благому нашему Учителю, Который послушлив был даже до смерти (Флп. 2:8). Итак, подлинно блажен, в ком есть послушание; потому что, будучи подражателем Господу, делается Его сонаследником. В ком есть послушание, тот со всеми соединен любовию. В ком есть послушание, тот приобрел великое достояние, великое богатство. Послушливый всем благоугоден, всеми восхваляется, всеми прославляется. Послушливый вскорости возвышается, вскорости показывает успехи. Послушливому приказывают, и он не противоречит; дают повеление, и он не извращает его; делают выговор, и он не гневается. Он готов на всякое доброе дело. Им не легко овладевает вспыльчивость. Если слышит упрек — не смущается; от оскорблений не приходит в воспламенение, в печалях — радуется, в скорбях — благодарит. Он не переселяется с места на место, не переходит из обители в обитель. Увещания не пугают его; на том месте пребывает, куда призван, и не предается унынию. Отца не уничижает и брата не бесчестит; не уклоняется от пребывания в монастыре. Не любит предаваться покою, не пленяется местоположениями, не услаждается воздухом, но, по слову святого Апостола, пребывает в том месте, куда призван (1 Кор. 7:20). Итак, подлинно много плодов послушания; и потому блажен, кто приобрел его.

Сокруши похоть прежде, нежели похоть сокрушит тебя.

Все праздники святы и досточестны и, различаясь между собой в славе, осияваются блистанием Божества.

Произволение, будучи свободно, есть как бы земледелатель какой, прививающий к природе нашей и худые, и добрые навыки, какие ему угодно. Худые навыки прививает <произволение> следующим образом: голодом — чревоугодие, жаждою — многопитие, сном — изнеженность, воззрением — худую мысль, истиною — ложь... Благие добродетели <произволение> прививает следующим образом: нищетою — воздержание, жаждою — терпение, сном — неусыпность, ложью — истину, воззрением — целомудрие. Произволение наше... как земледелатель, во мгновение ока искореняет худые навыки, прививает же доброе, преодолевая природу.

Если произволение одолевается естеством, то Бог взыскивает за ненасытность и за нарушение устава Божия.

Все от Бога — и благое, и скорбное, и недостойное; но одно — по благоволению, другое — по домостроительству, третье — по попущению. И по благоволению — когда живем добродетельно, ибо угодно Богу, чтобы проводили мы жизнь безгрешную, жили добродетельно и благочестиво. По домостроительству — когда, впадая в ошибки и погрешая, бываем вразумляемы; по попущению же — когда и вразумляемые не обращаемся.

Господь — премудрый Раздаятель. Он смотрит на пользу просящего; и как скоро видит, что просимое им вредно или, по крайней мере, бесполезно ему, не исполняет просимого и отказывает во мнимом благодеянии. Он выслушивает всякую молитву; и тот, чья молитва не исполняется, получает от Господа столько же спасительный дар, как и тот, чья молитва бывает исполнена.

...Намереваясь просить, прежде нежели прибегнешь к Подателю, рассмотри прошение свое, чисто ли оно, внимательно вникни в причину, побуждающую к прошению. Если побуждение, по которому просим, влечет за собою вред, то <Господь>, уврачевавший сынов Зеведеевых, да заградит источники наших прошений.

Всеми возможными способами Бог показывает, что Он Милостивый Податель. Одаривает нас Своею любовию и являет нам милосердие Свое. А потому и не отвечает ни на одну неправильную молитву, исполнение которой принесло бы нам смерть и погибель. Однакоже и в этом случае, отказывая в просимом, не оставляет нас без весьма полезного дара; в том самом, что устраняет от нас вредное, открывает уже нам дверь щедрот Своих.
В Этом Подателе не находит себе места неразумие просящего. Немудрому, который по простоте своей, вопреки разуму, просит себе вредного, Бог подает премудро. Отказывает же в дарах тому, кто не исполняет повелений Его. Всякий другой образ действия был бы неразумием для всеведения Подателя.
Поэтому будь уверен, что всякое прошение, которое не бывает исполнено, несомненно вредно, а то прошение, которое услышано, полезно. Раздаятель праведен и благ и не оставит твоих прошений неисполненными, потому что в благости Его нет злобы и в правде Его — зависти.
Если Податель медлит исполнением, то не потому, что раскаивается в обещании, напротив того, хочет Он видеть терпение твое. Когда наступит полдень, в который труженики испытывают на себе тяжесть и зной, тогда громогласно можешь требовать себе награды, и вместо одного дара даст Он тебе два — надежду и благодать.
Если ты, проситель, неотступно ударяешь в дверь Подателя, то, пока и ничего не дал Он тебе, подает уже терпение, а оно выше всего тобою просимого.
О, чудный Податель! Когда и отказывает в просьбе, и тогда дает такой дар, который дороже всего желаемого просителем.
Он — премудрый Раздаятель; рассмотрению подвергает и просьбу, и время. Как скоро признает просьбу вредною, медлит и не исполняет, отлагая до лучшего времени. И хотя прискорбно это просителю, который желает исполнения просьбы в такое даже время, когда это не было бы для него полезно, однако же Бог делает свое, чтобы в большей мере исполнить просьбу впоследствии, в такое именно время, когда это будет для него полезнее.

...Хотя к делу простираешь руку, уста да поют, а ум да молится. Псалом да будет непрестанно в устах твоих.
Призываемое имя Божие прогоняет бесов, освящает псалмопевца.

Блажен, кто всегда исполнен духовной радости и неленостно несет благое иго Господне; потому что будет он увенчан во славе.

Райское благоухание насыщает без хлеба; дыхание жизни служит питием, чувства утопают там в волнах наслаждений, какие изливают на всех и во всех возможных видах. Никто не чувствует обременения в этом сонме радостей, и все непрестанно без пресыщения упоеваются ими, изумевая пред величием Божиим.
Ныне алчут и насыщаются плоти, а там вместо плотей души ощущают голод, и душа вкушает сродную ей пищу. Паче всякой снеди душа услаждается Тем, Кто питает все, Его насыщается лепотами, перед Его изумевает сокровищами. Тела, заключающие в себе кровь и влагу, достигают там чистоты одинаковой с самою душою.

Светлее сияет рай, нежели солнце в этом мире, исполненном тьмы; и мысленные наши очи слишком темны для того чтобы прозреть в обитель радостей; тьма распростерта в воздухе, и они не видят в высоту. Поэтому сыны земли смотрят только на землю.

Возлюби пустынное жилище, чтобы жилищем твоим сделался рай.

Не всякий, возмужав, почитает свою мать,– так редкие чтут и благодать, хотя она питала многих. Не всякий помнит о болезнях рождающей и трудах воспитателей. Так же не многие из нас благодарны за дары благодати.

Горе тому человеку, который полагается на собственную силу свою, или на подвиг свой, или на природные свои дарования, а не возлагает всей надежды своей на Бога, потому что от Него единого крепость и сила.

Если будет тревожить тебя страсть самомнения, то скажи борющему тебя: «Иди от меня прочь, лукавый помысл. Что я за человек? И в какой преуспел я добродетели, что внушаешь мне подобные мысли? «Свяые были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке, умирали от меча» (Евр. 11:37). И что говорить о подобострастных мне человеках? Сам Владыка всяческих за нас «претерпел крест, пренебрегши посрамление» (Евр. 12:2). А я, все время жизни своей проведя во грехах, какой дам ответ в день Суда?» И этим отгонишь от себя высокоумие.

Великая мрежа учения Твоего, Господи, распростерта на все множество людей. Мытарям и блудницам поставлена сеть, уловляющая в Небесное Царство.

Возлюбленный мой, будь как пчела, и из Божественных Писаний собери себе богатство и некрадомое сокровище, и предпошли оное в небо.

...Сердце твое — святой жертвенник: может ли... водворяться в тебе нечистая похотливость? В тебе священнодействует Дух Святый: должны ли... грехи и благоухание заменять смрадом нечистой похоти?

Дивно это, братья мои; весьма досточудно, возлюбленные мои; непостижимо для небесных и неизреченно для земных. Недоступный для всякого ума входит в сердце и обитает в нем; Сокровенный от Огнезрачных обретается в сердце. Земля не выносит стопы Его; а чистое сердце носит Его в себе. Небо — мало для руки Его, а сердце — обитель Его. Небо объемлет Он горстью Своею, и одна мера пространства — жилище Его. Если распрострется — вся тварь не заключит Его в пределы свои; но если взыщет сердца, то и малое сердце вмещает Его. Малое место избирает в человеке для жилища Своего; и делается человек храмом Божиим, в котором обитает и пребывает Бог. Душа — храм Его, а сердце — святой жертвенник, на котором приносятся хвала, славословие и жертвы; иереем же бывает Дух, Который стоит и священнодействует там.

Слезы, льющиеся на мертвую плоть, не возвращают ее к жизни; а если они пролиты о душе — воскрешают и возвращают ее к жизни.

Мудрому человеку плач приятнее смеха.

Как горьки слезы при смерти ребенка! Как тяжко матери, когда лишается она грудного младенца! Возрасти его, Господи, в чертоге Твоем. В этот день родители скорбят об утрате детей – смерть сокрушает опору их старости. Ты, Господи, подкрепи их. Вот день, который разлучает младенца с его матерью и оставляет ее в грустном одиночестве, в скорби и печали. Ты, Господи, утешь ее! Вот день, который грудного младенца отрывает от материнского лона; рыдает и сетует мать, что не стало ее утехи. Да узрит она его в Царстве! Блаженно детство – оно наследует рай! Горе старости! Она остается здесь на бедствия. Ты, Господи, помоги ей!

Хвала Тебе, Боже наш, из уст грудных младенцев и детей, которые, как чистые агнцы в Едеме, упитываются в Царстве!
По сказанному Духом Святым (Иез. 34:14), пасутся они среди деревьев, и архангел Гавриил — пастырь этих стад. Выше и прекраснее степень их, чем девственников и святых; они — чада Божии, питомцы Духа Святого. Они — сообщники вышних, друзья сынов света, обитатели чистой земли, далекие от земли проклятий.
В тот день, когда услышат они глас Сына Божия, возрадуются и возвеселятся кости их, преклонит главу свою свобода, которая не успела еще возмутить дух их.
Кратки были дни их на земле, но хранится жизнь их в Едеме; и родителям их всего желательнее приблизиться к их обителям.

Залогом у Тебя, Господи, да будут дети умершие, да вкушают они блаженство высоко на небесах, да предстоят там молитвенниками за всех нас, потому что детская молитва чиста. Благословен Дарующий детям блаженство в жилище Своем!
Воспринял некогда Спаситель наш детей на руки Свои, благословляя их перед множеством народа, а тем показал, что любит Он детство, потому что чисто оно и далеко от всякой скверны. Благословен Вселяющий детей в жилище Своем! Праведный видит, что лукавство умножилось на земле, и над всеми владычествует грех; потому посылает Ангела Своего взять отсюда сонм прекрасных детей и призывает их в чертог радостей.
Как лилии в поле, пересаженные в рай дети и, как жемчужины в венце, переселенные в царство младенцы неумолчную воспевают там хвалу.
Кто не будет радоваться, видя детей, отводимых в брачный чертог? Кто станет оплакивать юность, если избегает она греховных сетей? И нас, Господи, вместе с ними возвесели в брачном жилище! Хвала Тому, Кто изводит отсюда юность и переселяет ее в рай! Хвала Тому, Кто принимает детей и оставляет их в жилище блаженств! Безопасно там радуются они.

Кто поглощен морем, кого пожрали дикие звери, кого расклевали птицы, кто сгорел в огне, в самое короткое время все пробудятся, восстанут и явятся. Кто умер во чреве матери, того сделает совершеннолетним то же мгновение, которое возвратит жизнь мертвецам. Младенец, мать которого умерла вместе с ним во время чревоношения, при воскресении предстанет совершенным мужем и узнает мать свою, а она узнает свое дитя... Равными воскресит Творец сынов Адамовых, как сотворил их равными, так равными же пробудит и от смерти. В Воскресении нет ни больших, ни малых. И преждевременно родившийся восстанет таким же, как и совершеннолетний. Только по делам и образу жизни там будут высокие и славные, и одни уподобятся свету, другие – тьме .

Христос видел, как страшна смерть для человеческого рода; поэтому Сам снисшел, по милосердию Своему вкусил смерть, чтобы и мы смелее встречали смерть.

Придет день, братия, непременно придет, и не минует нас день, в который человек оставит все и всех, и пойдет один, всеми оставленный, униженный, пристыженный, обнаженный, беспомощный, не имея ни заступника, ни сопутника, неготовый, безответный, если только день этот застигнет его в нерадении, — в день, в который он не ожидает, и в час, в который не думает (Мф. 24:50), тогда как он веселится, собирает сокровища, роскошествует, предается нерадению. Ибо внезапно придет один час, и всему конец: небольшая горячка – и все обратится в тщету и суету, одна глубокая, мрачная и болезненная ночь – и человек пойдет, как подсудимый, куда поведут поемлющие его. Много тогда тебе, человек, нужно будет путеуказателей, много помощников, много молитв, много содейственников в этот час разлучения души. Велик тогда страх, велик трепет, великое таинство, велик переворот для тела при переходе в тамошний мир. Ибо если и на земле, переходя из одной страны в другую, имеем нужду в каких-нибудь путеуказателях и руководителях, то насколько больше будут они нужны, когда переходим в беспредельность века, откуда никто не возвращался? Еще повторяю: много нужно тебе помощников в тот час. Наш этот час, а не иной какой; наш путь, наш час, и час страшный; наш это мост, и нет по нему прохода; это общий для всех конец, общий и для всех страшный; трудная стезя, но по которой должны проходить все; путь узкий и тесный, но все на него вступим, это горькая и страшная чаша, но все выпьем ее, а не иную; велико и сокровенно таинство смерти, и никто не может объяснить его. Страшно и ужасно, что тогда испытывает на себе душа; но никто из нас не знает этого, кроме тех одних, которые предварили нас там, кроме тех одних, которые изведали это на опыте.

Даже смерть боится приближаться к боящемуся Бога, и тогда только приходит к нему, когда повелено ей разлучить душу его с телом.

Вот день, который побуждает очи к слезам, руки к биениям в грудь, уста к рыданию. Ты, Господи, утешь меня!
Вот день, который многих призывает к плачу. Кто входит и исходит, — у всякого уста исполнены рыдания. Да утешит нас благость Твоя!
Вот день, который нарушает обеты обрученных и, вместо брачного чертога, готовит гроб. Да возвеселит их Твоя брачная вечеря.
Вот день, который разлучает тело с жизнью и вместо благовоний умащает его прахом. Озари его некогда блаженством!
День смерти — горестный день. Всех заставляет он проливать слезы, всех приводит в скорбь. Удостой нас, Господи, увидеть день Твой!
Вот день, который отделяет и отнимает член от единого тела братий и ближних. Ты, Господи, воссоедини его снова!
В день смерти отходят и отлучаются родители, оставляют детей своих сиротами и беспризорными! Ты, Господи, воспитай их!
В этот день брат разлучается с братьями, уменьшается число их, и в перстах оказывается уже недостаток. Ты, Господи, восполни число их!
В этот день супруг разлучается с супругою, одиноким остается ребро, потому что нет уже подружия его. Да свидятся они друг с другом в Едеме!
Вот день, который разлучает друзей, как двух волов, отрешенных от единого ярма. Соедини их снова Твоею любовию!
День рождения твоего обрадовал родителей твоих, день кончины твоей опечалил наследников твоих. Да увидят они тебя в Едеме.

Великое, подлинно, и страшное видим таинство. Видим, что возраст там уничтожен. Видим, что всякое телесное благообразие там изменилось. Видим, что всякая красота лица стала там бесполезною. Видим, что всякое приятное око там угашено. Видим, что всякие красноречивые уста там запечатлены. Видим, что всякий борзый язык там умолк. Видим, что всякая красота зубов там рассыпалась. Видим, что всякое плетение волос там сгнило. Видим, что всякая красота возраста там сокрушена. Видим, что всякая начальственная власть там прекратилась, всякое самоуправство и высокомерие там кончилось, всякое юношеское высокомерие утихло, все суетные человеческие усилия и всякий труд там кончились, успокоились, прекратились. Говорим, и никто не слушает; плачем, и никто не внимает. По именам призываем лежащих, говоря: «Куда отошли вы, братия наши? Где обитаете? Где ваше местопребывание? Для чего оставили нас так внезапно? Подайте нам голос, побеседуйте с нами, как беседовали некогда, отвечайте нам». «Мы, — говорят отшедшие от нас, пребывающих еще в жизни, — мы, т. е. душа каждого из нас, находимся в месте, приличном душе, по достоинству ее. А этот прах, перед вашими глазами лежащий в могиле, этот пепел, который видите, это зловоние, эти сгнившие кости, эти нечистые черви — тела тех юношей и отроковиц, которые были некогда для вас вожделенны. Этот пепел — та самая плоть, которую заключали вы в свои объятия и ненасытно целовали. Эти оскаленные зубы — то самое лицо, которое день и ночь покрывали вы несчетными целованиями. Этот гной и отвратительная влага — та самая плоть, в объятиях которой предавались вы греху. Поэтому смотрите и в точности уверьтесь, остающиеся еще во плоти, в этой суетной жизни, знайте, что, обнимая на ложах своих юных сожительниц, обнимаете вы прах и тину. Знайте, что, когда целуете члены их, целуете вы смрад и гнилость. Вразумитесь, что, когда возгораетесь к ним любовью, предмет вожделения вашего — черви, пепел, смрад. Не предавайтесь заблуждению, неразумные юноши и девы. Не обольщайтесь суетною красотою юности, потому что и мы, лежащие перед вашими глазами, сгнившие мертвецы, некогда, во время жизни своей, как и вы теперь, были видны и величавы, натирались благовониями, были любимы, наслаждались и благоденствовали; и вот, как видите, все это стало глиной, прахом, пеплом и зловонием. Не обманывайте больше самих себя; но у нас, которые предварили вас, и теперь в могиле, научитесь, и уцеломудритесь, и уверьтесь, что есть суд в аду, есть нескончаемые мучения, есть непроницаемая светом тьма и безотрадная геенна, есть неусыпающий червь, немолчный плач, непрестанный скрежет, неисцельная скорбь, есть нелицеприятный Судия, беспощадные служители, есть горький и вечный плач.

Кто чистым душевным оком смотрит на обольщения этой жизни и стал выше заботящихся о здешнем, тот, без сомнения, поймет, что ест ли он, пьет ли, спит ли, трудится ли, рассеивает ли себя, всякий день и час природа приближает его к старости и к концу временной жизни; и поэтому, презирая все, как мусор, старается освободиться от пристрастия к жизни, чтобы не иметь никакого общения с тем, что в человеческой жизни есть худого. Кто имеет в виду добродетельную жизнь, обогащает себя добродетелью, которой не ограничивает никакой человеческий предел, тот может ли без сокрушения и слез проходить настоящую жизнь, и преклонится ли своею душою к пресмыкающемуся по земле и попираемому ногами? Станет ли еще удивляться земному богатству, или человеческому могуществу, или чему иному, чего домогаются люди по неразумию?

Приидите, братия, посмотрите на это тление во гробах. Как самовольно властительствует смерть, как губит она человечество и расхищает его с презорством! Посрамила она Адама, попрала гордыню мира. Человечество низошло в ад, предается там тлению, но некогда воспримет жизнь. Обнови же воскресением тварь Свою, Исполненный щедрот!
Приидите, посмотрите на этих червей, которые покрывают тлеющие тела, во множестве поверженные смертью во граде мертвых Гамона (Иез. 39:16). Там, как видимый образ разрушения, лежат мертвые тела, изъеденные молью и червями, которые не уважают никакой гордыни, посрамляют всякого заблудшего, гонявшегося за суетами этого скорбного мира.
Приидите, любезные и прекрасные, и во гробе, этом месте скорбей, увидите страшное зрелище: истлевает там всякая красота, в прах обращается всякий наряд, и, вместо благоухания, смрад тления гонит прочь всякого приходящего; почему никто не может туда взойти и посмотреть на ближнего своего.
Приидите сюда, князья и сильные, предающиеся гордыне, посмотрите, до какого уничижения доходит род наш, и не высоко цените громкие свои титла; им конец — смерть. Лучше всяких мудрых книг мертвые тела эти всех, взирающих на них, учат, что всякий человек низойдет, наконец, в сию глубину уничижения.
Приидите, славные земли, величающиеся и превозносящиеся своими преимуществами, и вместе с нами посмотрите на это посрамление в аду. Одни из них были некогда властелинами, другие — судьями; они величались венцами и колесницами, но теперь все попираются ногами, смешаны в одну кучу праха; как одинакова их природа, так одинаково и тление.
Склоните взор свой в эти гробы, юноши и дети, красующиеся своими одеждами, гордящиеся своею красотой, и посмотрите на обезображенные лица и составы, подумайте об этом жилище скорбей. Не надолго человек остается в мире, а потом переселяется сюда. Поэтому возненавидьте суету, она обольщает своих служителей, рассыпается во прах и не достигает конца своих стремлений.
Приидите вы, безумные корыстолюбцы, которые собирали кучи золота, строили величественные дома и гордились имением, рабами и наемниками, мечтали, что любимый вами мир уже ваш; приидите, и устремите взор во гробы, и посмотрите: там бедный и богатый смешались вместе, как будто и были они одно.

Не знаете разве, братья мои, какому страху и какой нужде подвергаемся в час ухода своего из земной жизни при разлучении души с телом? Велик страх, великое совершается там таинство! К душе приступают добрые  Ангелы и множество небесного воинства, также все противные силы и князи тьмы; те и другие хотят забрать душу или назначить ей место. Потому, если душа приобрела здесь добрые качества, вела жизнь честную и была добродетельна, то в день ее исхода добродетели, которые приобрела здесь, делаются добрыми ангелами, окружают ее и не допускают к ней прикасаться какой-либо противной силе; но в радости и веселии со святыми Ангелами берут ее и относят ко Христу, Владыке и Царю славы, и поклоняются Ему вместе с нею и со всеми небесными Силами. И наконец, отводится душа в место упокоения, в неизреченную радость, в вечный свет, где нет ни печали, ни воздыхания, ни слез, ни заботы, где бессмертная жизнь и вечное веселие в Небесном Царстве со всеми прочими угодившими Богу. Если же душа в этом мире жила постыдно, предаваясь страстям бесчестия и увлекаясь плотскими удовольствиями и суетою этого мира, то в день ухода ее из этой жизни те страсти и удовольствия, какие приобрела она, делаются лукавыми демонами, и окружают бедную душу, и не позволяют приблизиться к ней Ангелам Божиим; но вместе с противными силами, князьями тьмы, хватают ее, жалкую, проливающую слезы, унылую и сетующую, и отводят в места темные, мрачные и печальные, где собраны все грешники на день Суда и вечного мучения, куда был низвержен диавол со своими ангелами.

...Тело засыпает в смерти, а душа пробуждается, припоминает свои сновидения в этом мире, стыдится их и краснеет. От внезапного изумления приходит в ужас,  содрогается и трепещет, когда обнаруживается тайное; она уподобляется человеку, пробудившемуся от сна, сокрушается напрасною печалью, что время ее протекло, как сонная мечта, мучается при виде злых дел, которые окружают ее отвсюду. Как глубокая тьма, перед нею все скверные дела ее, и не знает она, куда бежать, где укрыться, потому что злые дела ее стоят перед нею. Тогда приступает к душе лукавый и начинает свои истязания. Требует у нее, чтобы ясно представила сновидения мира сего. Требует у нее того богатства, которое лишило ее славы; ставит ее обнаженную, издевается, ругается над нею. Требует у нее того ненавистного нечестия, которое низвергает ее в геенну. Требует тех хищений, которые ввергают ее во тьму; требует у нее той зависти, того обмана, которые производят в ней скрежет зубов; требует у ней того гнева, той вражды, которые готовят ей мучение. Приводит к ней и делает явными все гнусные дела, не оставляет сокрытым ни одного проступка, чтобы не поставить ей на вид. Таковы-то горькие представления, которые вынуждает у души лукавый, стоя перед нею. Поскольку душа обольщалась сонными мечтами, то мечты эти делаются для нее мучением.

Велик страх, братия, в час смерти, когда душа со страхом и сетованием разлучается с телом, потому что в этот час разлучения предстают душе дела ее, добрые и худые, какие деланы ею днем и ночью. Ангелы со тщанием поспешают исторгнуть ее из тела, а душа, видя дела свои, боится выйти из тела. И душа грешника со страхом разлучается с телом и с трепетом идет предстать бессмертному судилищу. Принуждаемая же выйти из тела, смотря на дела свои, говорит им со страхом: «Дайте на один час сроку мне, чтобы выйти». Дела же ее, собравшись все вместе, отвечают душе: «Ты нас сделала, с тобою пойдем мы к Богу».

Мертвым помогают приношения, совершаемые живыми.

Желает ли кто быть небесным? Питай всегдашнюю ненависть к тому, что на земле, и, гнушаясь этим, подвизайся как совершенный, и желай Небесного Царства.

...Кто хочет спастись, тот старайся, и кто желает войти в Царство, тот не будь нерадив...

Кто действительно желает бессмертной жизни и вожделевает Небесного Царства, тому надобно стать выше и больше всего, что есть в веке сем, простираться далее всех пределов, полагаемых миром, и выше всякой земной славы, расторгнуть все узы вещества, возлюбить небесную славу Христову и к любви этой не примешивать ничего иного, и ничего не любить в сем веке, или в сей жизни.

Скорбно шествование по спасительному пути, но блаженно упокоение. Жестоко шествование, но воздаяние — радость; стеснительно шествование, но место отдохновения пространно. Шествование по таковому— покаяние, пост, молитва, бдение, смиренномудрие, духовная нищета, небрежение о плоти, забота о душе, возлежание на голой земле, воспрещение себе омовений, голод, жажда, нагота, милостыня, слезы, плач, воздыхание, коленопреклонения, бесчестие, гонения, разграбления, оскорбления, рукоделия, беды, наветы. Шествование по таковому пути — быть укоряемым и терпеть, быть ненавидимым и не питать ненависти, злострадать и воздавать за это добром, прощать долги должникам, полагать душу за друзей, а наконец пролить кровь за Христа, когда потребуют того обстоятельства. Если кто пойдет этими узкими вратами и этим тесным путем, то приимет он блаженное воздаяние, воздаяние небесное, которому не будет никогда конца.

В какой мере предается каждый телесному и душевному подвигу со всяким услаждением добрыми делами, в такой же мере приобретает он причастие Святаго Духа к духовному возрастанию в обновлении ума; по благодати и даром получая спасение, а по вере, любви и подвигу свободного произволения входя в преуспевание и меру, чтобы как по благодати, так и по правде стать наследником вечной жизни и не всецело Божиею силою и благодатию, без собственного человеческого содействия и старания, возрастая в преуспевание, и не всецело собственною силою и крепостью, без содействия и помощи Духа, имея возможность прийти в совершенную волю Божию и в меру чистоты.

Кто желает благоугодить Богу и стать наследником Божиим по вере, чтобы ему наречься и сыном Божиим, рожденным от Духа Святаго, тот прежде всего, взявшись за великодушие и терпение, должен мужественно переносить встречающиеся ему скорби и бедствия и нужды, — будут ли то телесные болезни и страдания, или поношения и обиды от людей, или различные невидимые скорби, какие наводят на душу лукавые духи с намерением привести ее в расслабление, нерадение и леность, а тем воспрепятствовать ей войти в жизнь; наводят же по Божию домостроительству, попускающему каждой душе быть искушенною различными скорбями, чтобы явными стали любящие Бога от всей души, как скоро они мужественно переносят все, что наводит лукавый и не теряют надежды на Бога, но всегда по благодати с верою и великим терпением ожидают избавления; почему приходят в состояние выдержать всякое искушение и, таким образом, получив обетование, делаются достойными Царствия.

Бойся Господа и обретешь благодать, ибо страх Господень производит такие нравы и обычаи, которыми образуются в нас добродетели, а бесстрашие порождает горькое соперничество, происки и тому подобное. Страх Господень — источник жизни. Страх Господень — твердыня души. Страх Господень приводит в порядок духовную мысль. Страх Господень — хранилище души. Страх Господень во всяком занятии подает благодать боящемуся Господа. Страх Господень — кормчий души. Страх Господень просвещает душу. Страх Господень истребляет лукавство. Страх Господень ослабляет страсти. Страх Господень возращает любовь. Страх Господень умерщвляет всякое худое пожелание. Страх Господень отсекает сластолюбие. Страх Господень — училище души, и возвещает ей благие надежды. Страх Господень вознаграждает миром. Страх Господень наполняет душу святыми мыслями и вручает ей скипетр Небесного Царства. Никто из людей так не высок, как боящийся Господа. Кто боится Господа, тот подобен свету, указывающему многим путь спасения. Кто боится Господа, тот подобен укрепленному граду, стоящему на горе, и перед лицом его трепещут лукавые бесы. Весьма блаженна душа, боящаяся Господа, потому что всегда перед собою видит Праведного Судию.

Кто не имеет у себя страха Божия, тот парит умом и равнодушен к добру, спит без меры и нерадит о делах своих...

Страх Божий – вершина познаний; где нет его, там не найдешь ничего <истинно> доброго.

Возлюби страх Божий и шествуй путем его непреткновенно, тогда обретешь пути жизни, которые приведут тебя в Небесное Царство.

Страх Господень истребляет лукавство.