Как воду жизни, пей поругание от всякого человека, желающего напоить тебя этим лекарством и тогда глубокая чистота воссияет в душе твоей и Свет Божий не опустеет в сердце твоем.

Насколько овцы... преуспевая безостановочно, последуют своему пастырю, настолько и он должен отдать за них ответ Домовладыке.

Крепких телом и юных <пастырь> не должен щадить, по ложному милосердию, но утомлять и истощать их, чтобы они благословляли тебя при исходе из этой жизни.

Как корабль, имеющий хорошего кормчего, при помощи Божией, безбедно входит в пристань; так и душа, имея доброго пастыря, удобно восходит на небо, хотя и много грехов некогда сделала.

Совершенное восприятие <пастырства> есть предание души своей за душу ближнего во всем. Иное, когда пастырь принимает на себя прежде сделанные грехи, и только. Иное, когда он принимает согрешения после <восприятия> бывающие, и только. Некоторые же, по недостатку духовной силы и по неимению бесстрастия, принимают на свою ответственность пред Богом только тяготу повелений своих. Но и в самом совершенном восприятии, пастырь подлежит суду по мере того, сколько принятый им отсекает пред ним свою волю.

...Настой, говорит <апостол Павел>, во время и не во время (2 Тим. 4:2). Во время— этим  обозначает, по мнению моему, такое время, когда обличаемые благодушно переносят обличение; а не во время — когда их оно огорчает. Ибо источники не перестают изливать струи свои и тогда, когда нет и ни одного жаждущего.

Да мечет пастырь, как камнем, грозным словом на тех овец, которые по лености или по чревоугодию отстают от стада, ибо и это признак доброго пастыря.

Когда овцы пасутся, пастырь да не перестает употреблять свирель слова, и особенно когда они преклоняются ко сну; ибо волк ничего так не боится, как гласа пастырской свирели.

В присутствии наставника будем обучать себя крайнему молчанию и незнанию, ибо молчаливый муж есть сын любомудрия, который всегда приобретает многий разум.

Многим произволяющим подобает спастись, но награда дана будет тем, которые по Господе послужили их спасению.

Истинного пастыря укажет любовь, ибо из любви предал Себя на распятие Великий Пастырь.

Достигший совершенной чистоты через крайнее бесстрастие, пастырь, как божественный судья, может употреблять и строгие меры. Ибо оскудение бесстрастия уязвляет сердце судии и не допускает ему, как бы следовало, наказывать и искоренять зло.

Потом наиболее, а не нагим словом постараемся научаться познанию Божественных истин, ибо не слова, а дела должны мы будем показать во время исхода.

Для падшей души нет иного утешения при исходе из тела, кроме трудов поста и слез покаяния.

Да не будет душа твоя рвом, который иногда источает животворную воду смирения, а иногда иссыхает от зноя славы и возношения, но да будет она источником бесстрастия, всегда изводящим из себя реку нищеты.

Если ты вооружаешься против какой-нибудь страсти, то возьми себе в помощь смиренномудрие.

Страсти, одна другую рождая и одна другою укрепляясь, повергают в бездну.

Если увидим или услышим, что кто-нибудь в продолжение немногих лет приобрел высочайшее бесстрастие, верь, что такой шествовал не иным путем, но блаженным смирением.

Обычно же для приобретения бесстрастия нужно долгое время, великое усердие, многий труд любви и помощь Божия.

Если кто думает, что не имеет пристрастия к какой-нибудь вещи, а, лишившись ее, печалится сердцем, то вполне обманывает самого себя.

Часто тщеславие враждует против объядения, и сии две страсти ссорятся между собою за бедного монаха, как за купленного раба. Объядение понуждает разрешать, а  тщеславие внушает показывать свою добродетель; но благоразумный монах избегает той и другой пучины, и умеет пользоваться удобным временем для отражения одной страсти другою.

Как одержимому долговременного болезнью невозможно в одно мгновение получить здравие, так невозможно и в короткое время победить страсти, или хотя одну из них.

...От злого корня и злой матери происходит злейшее исчадие, т. е. от скверной гордости рождается несказанная хула. Потому нужно и ее вывести на середину: ибо это немаловажное что-нибудь, но самый лютый из наших врагов и супостатов. И, что еще ужаснее, мы не можем без затруднения сказать, открыть, исповедать врачу духовному сии помыслы. Потому они часто многих повергали в отчаяние и безнадежность, истребив всю надежду их, подобно червю в дереве.

Кого дух хулы беспокоит и кто хочет избавиться от него, тот пусть знает несомненно, что не душа его виновна в таких помыслах, но нечистый бес, сказавший некогда Самому Господу: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне. (Мф. 4:9). Потому и мы, презирая его и вменяя за ничто влагаемые им помыслы, скажем ему: отойди от Меня, сатана; Господу Богу твоему поклонюся, и Ему одному послужу. (Лк. 4:8); болезнь же твоя и слова твои обратятся на главу твою, и на верх твой снидет хула твоя в нынешнем веке и в будущем (Пс. 7:17).

Нечистые и постыдные помышления обыкновенно рождаются в сердце от беса блуда, этого сердцеобольстителя; но их исцеляет воздержание и вменение их ни во что.

Никто не должен думать, что он виновен в хульных помыслах, ибо Господь есть сердцеведец и знает, что такие слова не наши, но врагов наших.

Бес хулы часто старается нападать на простейших по уму и незлобивых, которые более других беспокоятся и смущаются от этого; о них можно сказать по справедливости, что все это бывает с ними не от превозношения их, но от зависти бесов.

Глубина долготерпения проявляется в человеке, когда он пребывает в равном спокойствии и в присутствии,. и в отсутствии злословящих.

Терпение есть отказ от оправданий и внимание себе.

Усердно пей поругание, как воду жизни, от всякого человека, желающего напоить тебя этим лекарством и тогда глубокая чистота воссияет в душе твоей, и свет Божий не оскудеет в сердце твоем.

Многий сон есть неправедный сожитель, похищающий у ленивых половину жизни, или еще больше.

«Дыбом стали волосы на мне» (Иов. 4:15), говорил Елифаз, возвещая о коварстве этго беса. Иногда душа, а иногда плоть прежде поражается страхом, и потом страсть эту одна другой передают. Если плоть устрашилась, а в душу не вошел этот безвременный страх, то близко избавление от этого недуга. Если же мы, от сокрушения сердца, с преданностью Богу, усердно ожидаем от Него всяких непредвидимых случаев, то мы воистину освободились от боязливости.

Вера и удаление от мира есть смерть для сребролюбия.

Нестяжательный не будет говорить человеку о своей нужде, а что приходит, то принимает как от руки Господней.

Нестяжание- есть невозбраняемое путешествие, вера заповедям Спасителя; оно чуждо печали.

Благочестивым свойственно давать всякому просящему, более же благочестивым — давать и непросящему; а не требовать назад от взявших, в особенности же когда есть возможность, свойственно одним только бесстрастным.

Матерь блуда есть объядение...

Не думай низложить беса блуда возражениями и доказательствами, ибо он имеет многие убедительные оправдания, как воюющий против нас с помощью нашего естества.

Предел блуда есть то, когда кто похотствует при виде животных и даже бездушных созданий.

Бес блудный тщательнее всех других наблюдает времена, какие удобнее для уловления нас; и когда видит, что мы не можем помолиться против него телесно, тогда этот нечистый в особенности старается нападать на нас.

Когда соединение с Богом еще не совершилось, тогда и беседовать о Боге трудно.

Христианин есть тот, кто, насколько возможно человеку, подражает Христу словами, делами и помышлениями.

Болезнь посылается иногда для очищения согрешений, а иногда для того, чтобы смирить возношение.

Если бывает разжжение плоти, то должно укрощать ее воздержанием, во всякое время и на всяком месте. Когда же она утихнет, чего, впрочем, не надеюсь дождаться прежде смерти, тогда может скрывать перед другими свое воздержание.

Одно воздержание прилично неповинным, а другое повинным и кающимся.

Все, хотящие познать волю Господню, должны прежде умертвить в себе волю собственную...

Мечтание есть исступление ума при бодрствовании тела. Мечтание есть видение того, чего нет.

Ничто так не противно кающимся, как смущение от раздражительности, потому что покаяние требует великого смирения, а раздражительность есть знак великого возношения.

Не старайся в чем-нибудь показываться праведнее других братий. Иначе ты сделаешь два зла: братию уязвишь своею ложною и притворною ревностью и себе дашь повод к высокомерию.

Ко всем... добродетелям прилипает тщеславие, как некий... <клей> или, вернее сказать, отрава.