Марк Подвижник

Всякий грех, оставленный без покаяния, есть грех к смерти, о котором если и святой помолится за другого, не будет услышан.

Если кто впадет в какой-либо грех и не восскорбит о том в меру преступления, то легко опять впадет в ту же сеть вражию.

...Удаление... от греха есть дело естества, а не то, за что воздано может быть Царствием.

Грех есть огнь горящий. На сколько отымешь вещества, на столько он угаснет, и на сколько прибавишь, на столько он больше разгорится.

Допустив в себе начало греха – <приняв помысл> – не говори: он не победит меня, ибо насколько ты допустил его, настолько уже и побежден им.

Немало нас таких, что печалимся о грехах, а причины их охотно лелеем в себе.

Ухищрение греха есть многоплетеная сеть. Кто, запутавшись в ней отчасти, не позаботится о том, тот скоро затягивается ею всесторонне.

От своей похоти рождается грех мысленный; а от этого происходит совершение сообразного тому действия. Лишь только кто отступит от обязательства крещения, тотчас бывает содержим грехом.

Не оставляй не изглажденным греха, хотя бы он был самый маленький, чтоб впоследствии он не повел тебя к грехам большим.

Малые грехи диавол представляет в глазах наших ничтожными, потому что иначе не может он ввести в грехи большие.

Если и по крещении бываем мы подвержены греху, то это не потому, что не совершенно было крещение, но потому, что мы нерадим о заповеди и пребываем в  самоугодии по собственному нашему произволению.

Прежние грехи, будучи воспомянуты по виду подробно, повреждают благонадежного. Ибо если они возникают вновь в душе, сопровождаясь печалью, то удаляют от надежды, а если воображаются без печали, то опять влагают внутрь древнее осквернение.

Согрешивши, вини не тело, а мысль; ибо если бы не текла впереди мысль, не последовало бы за нею и тело.

Ищущий оставления грехов любит смиренномудрие...

Кто гневается на ближнего за имение, или за славу, или за сласть, тот еще не познал, что Бог праведно управляет Своими тварями.

Как солнце, будучи совершенно, изливает от себя всем совершенную, простую и равную благодать; но каждый насколько имеет очищенное око, настолько и принимает солнечный свет; так и Дух Святый верующих Ему соделал от крещения способными к принятию всех Своих действий и даров, однако дары Его действуют не во всех в одной мере, но каждому даются по мере делания заповедей, поскольку он засвидетельствует благими делами и покажет меру веры во Христа.

Знак нелицемерной любви есть прощение обид. Ибо так и Господь возлюбил сей мир.

Любовь, хотя по порядку последняя есть из добродетелей, но по достоинству она первая из них всех, и позади себя оставляет все прежде ее родившиеся.

Любовь укрепляется не только произвольными трудами, но и случающимися скорбями.

Иной, исполняя напоказ заповеди, угождает страсти и злыми помыслами истребляет доброе дело.

Те, которые не считают себя должниками всякой Христовой заповеди, читают закон Божий только поверхностно.

Сколько мы, веруя, исполняем заповеди Божии, столько и Дух Святой производит в нас Свои плоды.

Когда будем понуждены совестию направляться ко всем заповедям Божиим, тогда поймем, что закон Господень непорочен и что он хотя воспособляется нашим добром (естественными нравственно-религиозными чувствами и расположениями), но без щедрот Божиих в совершенстве осуществлен быть в людях не может.

Исполнивший заповедь пусть ожидает за нее искушения. Ибо любовь ко Христу испытывается противностями.

Те, которые не считают себя должниками всякой Христовой заповеди, читают закон Божий только телесно.

Одни, не исполняя заповедей, думают, что веруют правильно; другие, исполняя их, ожидают Царствия как должного возмездия. Те и другие погрешают против истины.

Господь сокровен в заповедях Своих и ищущими Его обретается по мере исполнения их.

Человек старается делать добро по своей воле, исполняет же его Бог, в соответствии со Своей правдой.

Начало всякой добродетели – Бог, как источник дневного света – солнце.

Делай то добро, какое помнишь, тогда и то, которого не помнишь, откроется тебе.

Но мы, которые удостоились «бани возрождения» (Тит. 3:5), совершаем добрые дела не ради награды, но для сохранения данной нам чистоты.

Когда же ум забудет цели благочестия, тогда и явная добродетель становится бесполезной.

Сколько бы мы ни приумножали добродетель сегодня, это служит лишь обличением нашего прежнего нерадения, а не поводом к получению награды.

Не надейся приобрести добродетель без скорби, ибо находящийся в покое не приобретает опыта.

Кто с первого слова не послушает тебя, не принуждай того прением, но лучше на свою привлеки сторону ту прибыль, которую тот отверг. Ибо незлобие выгоднее для тебя, нежели исправность того.

Если ты получил жребий учить о Господе, а тебя не слушают, то мысленно об этом скорби, а явно не возмущайся тем. Такой ради скорби не будешь осужден наряду с тем, кто не внимает тебе; за возмущение же явное все тем же искушаем будешь.

При изложении учения не скрывай от присутствующих приличного для них; что благоприлично, излагай яснее, а чего вместить не могут, то предлагай загадочно.

Самочинник, шествующий без Евангельского знания и руководства, часто спотыкается и падает во многие ямы и сети лукавого, часто заблуждается и подвергается великим бедам и не знает, куда наконец придет. Многие проходили большие подвиги и большие понесли труды и поты ради Бога, но самоволие и нерассудительность сделали такие их труды небогоприятными и тщетными.

Добродетели прощать обиды препятствуют две страсти: тщеславие и сластолюбие, а потому, прежде всего, должно отречься от них в уме и потом уже стараться о приобретении и этой добродетели.

Представь, что есть двенадцать бесчестных страстей. Если ты одну из них произвольно возлюбишь, то она одна займет место одиннадцати.

Ум ослепляется сими тремя страстями, т. е. сребролюбием, тщеславием и сластолюбием.

Когда видишь, что лежащее внутри тебя пришло в сильное движение и влечет безмолвствующий ум к страсти, то знай, что некогда прежде ум сам был тем занят, привел то в действие и вложил то в сердце.

Не образуется облако без движения ветра; и страсть не рождается без мысли.

Как змеи, одни встречаются в лесах, а другие скрытно обитают в домах, так и страсти — одни мысленно воображаются, в помыслах совершаясь, а другие деятельно воздействуют, входят в дела и кроются в них; хотя бывает, что они преображаются из одного вида в другой.

Раздражительность, гнев, брани, убийства и вся прочая постепенность зол, от сребролюбия, тщеславия и сластолюбия, которые весьма усилились между людьми.

Ни злых помыслов отдельно от причин их, ни причин отдельно от помыслов нельзя победить ведущему с ними борьбу. Если одно что-нибудь отдельно отвергнем, то спустя некоторое время посредством другого обоими будем обладаемы.

Незнающий козней врагов легко подвергается смерти; а незнающий причины страстей легко впадает в грех.

Когда всякий произвольный порок отвергнем от мысли, тогда опять вступим в борьбу с давно укоренившимися в нас страстями.

...Кто, обязавшись <куплями житейскими>, хочет победить страсти, тот подобен человеку, который тушит пожар соломой.

Кто с послушанием и молитвою борется со своими желаниями - тот искусный борец.